Текст книги "Транзитом через Хоминибус"

Автор книги: Евгения Гордеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

– Я освободилась, – промурлыкала она многообещающе, взяла Дросса за руку и повела его на чердак.

– Анжела, ты нарушаешь много правил, – с явной издёвкой произнёс маркиз, желая немного разозлить даму.

– Плевать! – женщина не отреагировала на его подколку. Она была слишком увлечена предстоящим, чтобы обращать внимание на такие пустяки.

Демон только хмыкнул, послушно двигаясь за соблазнительницей. Ну, не удалась его провокация, не почувствовал он низких вибраций, так не всё ещё потеряно.

Наталья Михайловна зря наговаривала на мужчину. Рвать никого он не собирался… хотя очень хотел. Но уберечься от неверных шагов ему помогли наставления Макса. Парень даже не предполагал, от скольких необдуманных поступков он удержал демона, но его отъезд не пошёл маркизу на пользу. Старые привычки стали заявлять о себе и требовать возврата прежнего жизненного уклада.

Удовлетворив неугомонную медсестричку, Дросс чуть задержался на чердаке. Внимание его привлёк пустырь за забором больницы, который был великолепно виден из чердачного окна. Когда-то на этом месте намечалось строительство. Теперь же бетонные блоки, несостоявшейся строительной площадки, обросли кучами мусора и редкими кустами неприхотливой растительности. На противоположном краю пустыря наблюдался очередной долгострой с недоделанной коробкой небольшого здания. С правой стороны подпирали гаражи, а слева покосившиеся заборы частного сектора.

– Идеально… – Дросс удовлетворённо потянулся и покинул свой наблюдательный пункт. Все детали забавы нарисовались в его голове мгновенно. Дело оставалось за малым: ключ. Но эту маленькую проблемку он легко решил, когда нагло облапил Анжелу, несущую пациентам пилюли. Женщина даже не заметила, как ключ от чердака перекочевал из её кармана в кулак маркиза. – Отдохни, – жарко шепнул Дросс ей на ушко, – а вечером повторим…

– Демьян, – щёки медсестры чуть зарумянились, – ты мешаешь мне работать.

– О, не смею задерживать повелительницу шприцов и микстур! – Дросс отстранился от неё, но наградил многообещающим взглядом.

– Кстати, – миловидное лицо Анжелы исказила гримаса раздражения, но лишь на секунду. Она быстро справилась со своими эмоциями и снова улыбнулась. – Тебя переводят в ту палату, которую занимал твой приятель Макс. Сестра его постаралась!

– Да?! Какая забота… – специально для любовницы поморщился маркиз, чем доставил ей явное удовольствие. – 'Спасибо, Катерина! Избавила меня от мерзких соседей по палате и от самой, не менее мерзкой, палаты'.

Как только Анжела отвернулась, маркиз расцвёл довольной улыбкой и направился к новому местожительству. Ему вспомнились слова Макса о том, что благодаря своей внешности он, если захочет, может получать многие блага этого мира за счёт женщин. В тот момент такое заявление демону не понравилось, но сейчас он ощутил вкус лёгкой победы и задумался о возможных перспективах.

Незаметно пробраться на чердак демону ничего не стоило. В тихий час больница словно вымирала. Дросс бесшумно отворил дверь, проверил, нет ли свидетелей его запрещённых действий, и шмыгнул в темноту чердака. У окна он встал так, чтобы с улицы его не мог увидеть ни один, самый внимательный наблюдатель.

Чего он хотел? Сдержать слово демона и воплотить свою месть в жизнь. Для этого надо было просто дождаться прохожего, на свою беду решившего пересечь в этот час пустырь. О том, что люди тут ходили, свидетельствовала нахоженная тропка и свежий мусор на многолетних кучах.

Ждать пришлось довольно долго, но жертва, неосторожно ступившая на тропинку, стоила того. Даже не жертва, а жертвы. Это был мужчина с маленькой девочкой. Папа что-то ласково втолковывал дочке, а она капризничала, не желая слушаться. Дросс пожалел, что приготовил только один камень, и ему сейчас приходится выбирать между взрослым и ребёнком. Убить дочку и заставить отца казниться, или умертвить папочку на глазах девчонки? Думать пришлось очень быстро, так как ни о чём не подозревавшая семейка уже подходила на намеченную маркизом точку. Ещё пара шагов, и траектория полёта не позволит швырнуть убийственный снаряд так, как задумывалось. Здравый смысл подсказывал демону выбрать взрослого. Во-первых, ребёнок не поймёт, откуда прилетел камень. Во-вторых, смерть отца будет всю жизнь преследовать девчонку. Даже, когда она вырастет, это событие будет портить ей жизнь призраками прошлого.

Всё! Времени на обдумывание не осталось. Дросс аккуратно развернул бумажную салфетку и освободил обломок кирпича. Мощный замах, короткий крик мужчины, получившего страшный удар по голове, и всё кончено. Тело мешком оседает на тропинку, дочка в испуге вырывает свою руку и бежит в ту же сторону, откуда они пришли.

Первый акт пьесы 'Месть демона' завершён. Занавес.

Дросс, также тихо выскальзывает с чердака, закрывает дверь на замок, салфеткой вытирает ключ, подбрасывает его на сестринский пост и абсолютно счастливый идёт в свою новую палату. Тихий час ещё не кончился. С чувством выполненного долга он падает на кровать и мгновенно проваливается в сон. Угрызений совести нет в виду отсутствия таковой.

Глава 3 О непредвиденных обстоятельствах

Ничто человеческое нам не… нужно

Бандерлоги (из невысказанного)

Катерина сдержала своё слово досрочно. Макс не знал, какие связи и знакомства пришлось ей использовать, за какие верёвочки дёргать, и какой суммой пожертвовать, но через четыре дня, вместо обещанной недели, Дросс стоял во дворе их загородного дома и с интересом разглядывал изыски современных нуворишей, самодовольно торчащих из-за высоченных заборов. Огромные покатые крыши мини-дворцов, нелепые башенки, задуманные архитекторами как изящные дополнения к острым шпилям, кованые флюгеры, фальш-колонны и прочие дизайнерские навороты нависали над ошеломлённым наблюдателем со всех сторон.

– Нравится? – осторожно поинтересовался Макс, не зная вкуса демона и его архитектурных предпочтений.

– Вычурно… – задумчиво отозвался Дросс. Он всегда предпочитал лаконичные формы и прямые линии, но за десять дней, проведённых в больнице, они успели ему поднадоесть, так что местный пейзаж не вызвал в нём резкого отрицания. Скорее, некоторое неприятие. Хотя, если задуматься…

После угнетающих психику больничных красот любой вид должен был показаться милым.

Да и прощание с психушкой получилось у Дросса малоприятным. Санитары с недружелюбной завистью наблюдали, как он грузится в присланный Катериной джип. Анжела недовольно кривилась, всем своим видом демонстрируя, что ей нет никакого дела до мимолётного любовника, и таких, как он, у неё по дюжине на каждом этаже, тем не менее, внимательно следила за действиями отъезжающего пациента.

Наталья Михайловна, старательно изображая сильно занятого руководителя, хмуро вручила бумаги, пробормотала рекомендации и, резко развернувшись, направилась к больнице. Пациенты на его отъезд не реагировали, занимаясь своими насущными делами. Никто не желал маркизу счастливого пути, не возвращаться в эти стены или ещё каких-нибудь банальных напутствий. Да и его это не особо заботило.

Дросс радостно уселся на переднее сидение и помахал провожавшим его завистливым лицам.

– Не по Хуану сомбреро, – зло выговорила Анжела и, подражая начальнице, громко зацокала каблучками в сторону больничного корпуса…

Вспомнив прощание с психбольницей, Дросс слегка скривил губы в насмешке и выдал своё заключение:

– Стиля нет…

– Хм, знаток, – удивлённо буркнул себе под нос парень, не ожидавший от маркиза такой оценки, – стиля ему захотелось. Не те нынче времена-с, стилей придерживаться.

– Смотрю, ты тоже не одобряешь, – усмехнулся Дросс и снисходительно похлопал его по плечу, отчего Макс чуть не бухнулся на колени. – Ты что такой слабый? Я же тихонько…

– Тихонько, – проворчал Макс, потирая плечо. – Бугай!

– Да ладно! Не буду больше. А это ваше родовое поместье? – демон обвёл глазами огороженную территорию.

– Вот именно – поместье, – всё больше раздражался Макс. Хоть его радовала встреча с демоном и перспектива дальнейшего с ним общения, но планы сестры удручали. Катерина как-то сразу распознала в амнезийном мужчине хорошего бойца и вознамерилась сделать его своим круглосуточным телохранителем, о чём ничтоже сумняшеся сообщила брату. Об интимной подоплёке Макс не думал, зная, что сестра не упустит и эту возможность. Его беспокоили последствия тесного общения самоуверенной родственницы с бывшим демоном. Он боялся, что Дросс вольно или невольно будет провоцировать сестру на генерирование низкочастотных эмоций. А в Катерине и так было полно негатива. Если уровень её стервозности повысится хоть на толику, то терпение и снисходительность некоторых деловых партнёров бизнес-леди Кретовой дадут трещину. Сестра и так скользила по краю пропасти, а тут предполагается постоянное мощное воздействие на её эмоции. И ведь ни она, ни, тем более, демон, не будут слушать его советов и предостережений. Эти мысли терзали Макса, не давая ни на минуту расслабиться, а Дросс, словно специально, задавал ему весьма неприятные вопросы. Он даже заподозрил маркиза в использовании грязных приёмов, но гость с самым невинным видом любознательно таращился на садовые цветочки. – 'Дворянское гнездо', – поморщился парень, вспомнив давнюю блажь сестры прикупить себе какой-нибудь титул. – Идём, покажу тебе… поместье…

– Макс, ты вроде как не рад, – Дросс не двинулся с места, пристально наблюдая за приятелем. Теперь взгляд его стал цепким и чуть наряжённым.

Парень взял себя в руки и улыбнулся в ответ вполне радушно.

– Тебе ведь нравится моя сестра? – Демон изобразил мимикой вопрос, подняв правую бровь. Его лицо было настолько подвижным, что выражало всё без слов. – Её низкие эмоции, – уточнил Макс.

Дросс понятливо кивнул.

– Ты беспокоишься, что с моим присутствием она станет ещё… хм, хуже, – он постарался не употреблять оскорбительных эпитетов, помня, как реагируют на них человеческие женщины.

– Да, – после небольшой паузы признался Макс. За эти секунды он много чего успел передумать, но лгать Дроссу не стал. Тот ведь отвечал на его вопросы честно… По крайней мере, до этого момента.

– Обещаю, что не буду использовать Катерину в качестве харча! – Торжественно произнёс демон и отработанным жестом коснулся лба двумя пальцами правой руки. Макс понял, что это был своеобразный знак подтверждения данной клятвы. – По крайней мере, не буду этого делать сознательно.

– Хорошо, – парень принял обещание Дросса, надеясь на то, что тот сдержит-таки данное слово.

– А теперь, можно, я воспользуюсь ноутбуком? – с детскими интонациями вопросил лукавый демон, поняв, что неприятный вопрос исчерпан.

– Можно… – задумчиво отозвался Макс, так как новые подозрения тут же поселились в его душе, но он постарался их отогнать, пока им не было никаких подтверждений. – Что тебя интересует?

– Новости!

Интуиция не подвела Макса. Едва Дросс открыл ноут, сразу бросился читать местные криминальные новости.

– Ищешь сведения об убийстве возле психбольницы? – Демон, не отрываясь от экрана, кивнул. – Твоя работа? – Снова кивок. – Честно… – Макс осуждающе смотрел на Дросса, но тот не обращал на него никакого внимания, увлечённо листая статьи о таинственной смерти прохожего на заброшенной стройплощадке. Умению маркиза читать и даже писать на русском языке парень не удивлялся. Вполне хватило снисходительного замечания Дросса, читавшего что-то в интернете то ли на китайском, то ли на японском языке в первый день их знакомства, о том, что все человеческие языки примитивны и легки в изучении. А предпочитает он, как не странно, латинский язык, хоть тот считается мёртвым. – Зачем? Зачем ты это сделал?! – В голосе Макса прозвучала горькая обречённость.

Дросс поднял на него удивлённый взгляд.

– Я – демон, – обезоруживающая белоснежная улыбка на его лице выглядела в этот момент, как издевательство чистой воды.

– И что? Будешь убивать направо и налево?! – возмутился Макс.

'Буду! Это моя теперешняя сущность! – кричал внутренний голос Дроссбартоса. – И благодарите за это ангелов! Раньше я этого не мог!'

– Ты уехал, – слова демона расходились с мыслями кардинально, – мне стало скучно…

– Что?! Скучно? – не поверил своим ушам парень. Каких угодно доводов ждал он в оправдание, но только не заявления о том, что демону просто стало скучно! – Ты в своём уме?

– Я даже не надеялся, что получится… – солгал Дросс, сделав честные глаза.

– Врёшь! – Вот теперь ему Макс не поверил. – Ты знал наверняка… – Он сделал по комнате несколько стремительных шагов, пытаясь понять, как дальше могут развиваться события? – Следователь тебя допрашивал?

– Крутились там какие-то люди, но со мной не разговаривали. Анжела потом сказала… – самодовольная усмешка демона говорила о том, как тот гордился своим идеальным убийством, – что ни один человек не смог бы швырнуть обломок кирпича с территории больницы и убить прохожего. Далеко… очень. Да и отпечатков пальцев я не оставил!

– Всё правильно! Никто же не мог подумать, что это сделал не человек… не совсем человек. Только вот улыбаешься ты зря! – огорошил Макс демона. Он понял, какие мысли и чувства двигали развоплощённым в момент совершения преступления, а у него были данные, которые заставят новоявленного киллера задуматься над своим поступком. – Ты же хотел горе ни в чём не повинным людям принести?.. – Дросс непонимающе заморгал, улыбка стекла с его лица, уступая место напряжённому удивлению. Макс насладился замешательством маркиза и выдал тому довольно неожиданную информацию: – Так вот, тебе чуть ли не награда положена… – лицо демона совсем закаменело в недоумении, – за уничтожение серийного маньяка – педофила!

– Что?! – не поверил своим ушам Дросс. – Маньяка?

– Угу… – чуть усмехнулся Макс, наслаждаясь произведённым эффектом. – Он девчушку маленькую от дома увёл. Если бы не ты, погибла бы малышка.

– Ангелы Раиса! Так он что, был плохой?! – возмутился Дросс и еле сдержался, чтобы не треснуть кулаком по клавиатуре.

– Вот именно – плохой! – невесело подтвердил Макс, усаживаясь в кресло. – На нём уже больше десятка трупов висело. По всей округе работал, гад!.. Когда разобрались в том, чей труп нашли на пустыре, так следователи убийцу искать почти прекратили. А люди говорят – кара небесная! Так что повезло тебе, демон Дроссбартос, можешь спать спокойно!

Дросс молчал. В его душе боролись два противоречивых чувства. Одно, явно человеческое, радовалось за спасение незнакомой малышки, избежавшей с его помощью ужасной смерти. Другое, принадлежащее жителю нижнего мира, возмущалось вопиющей несправедливостью и ругало маркиза за неверно выбранную жертву. Ведь, если бы он убил девчушку, то маньяк нашёл бы ещё одну, и жертв, а, следовательно, и горя у людей, было бы в два раза больше. Выбрать чью либо позицию Дросс почему-то не мог, и злился из-за этого ещё сильнее.

Макс заметил закипающее состояние гостя и поспешил выдернуть того из неприятных мыслей.

– Обедать будешь?

– Что? – встрепенулся Дросс.

– Обедать, спрашиваю, будешь?

– Даже не знаю…

– Идём! У нас всё-таки не больничная кормёжка, – улыбнулся парень. – Может, тебе понравится человеческая еда, ты станешь гурманом… – 'И забудешь про эмоциональную подпитку'. – Обещаю, пресной каши не будет!

'Как же я так прокололся? – мрачно размышлял Дросс, намазывая, по совету Макса, на хлеб бледно-жёлтую массу непонятного происхождения. – Чутьё совсем не работает. Раньше со мной такого не бывало!.. Конечно, и человеком я раньше не был, но это ничего не меняет! Обрывки демонической сущности пасуют перед человеческой натурой, а это надо менять! И немедленно!'

– Что это?!! – завопил он, пытаясь затушить пожар во рту холодной водой. Отдышавшись и утерев невольно выступившие слёзы, демон с недоумением и обидой смотрел на ухохатывающегося Макса. – Что ты мне подсунул?

– Гор…чицу, – простонал парень, смахивая набежавшую на глаза влагу. – Не знал, что ты такой нежный!

– Я не нежный! – рявкнул Дросс. – А это какая-то отрава!

– Нет, приятель! Это, как раз приправа к пресной пище, которая привносит игру вкуса… Просто, ты слишком толсто намазал. Переборщил, так сказать.

– Точно, не отрава? – всё ещё с сомнением поинтересовался демон, с недоверием глядя, как спокойно Макс откусывает от своего куска хлеба, по которому горчица была намазана тонюсеньким слоем.

– Попробуй, – Макс отрезал ему от своего куска половину, – надо, чтобы слегка пощипывало, добавляя пикантности к основному блюду. Есть, конечно, любители, которые горчицу чуть ли не ложками едят. Эх, сюда бы ещё кусочек 'Останкинской' колбаски…

Демон с недоверием воззрился на мечтательную физиономию парня. Лицо маркиза исказила брезгливая гримаса.

– А останки чьи?

– Что?

– Останки, спрашиваю, чьи?

Макс с минуту смотрел на него непонимающе, потом фыркнул и уткнулся лбом в столешницу, мелко подрагивая. Дросс, не ожидавший такой реакции, подтянул к себе презентованный кусок хлеба с горчицей и попытался представить на нём эту самую останкинскую колбасу. По его мнению, зрелище должно было быть весьма неаппетитным. Его высоко эстетический вкус наотрез отказывался понимать такие странные предпочтения Макса. А тот всё продолжал трястись, издавая характерные хрюкающие звуки, и стукаясь лбом о стол. Демон понял, что парень просто смеётся. А вот над чем конкретно? То ли над его вопросом, то ли над реакцией? И то и другое было для него одинаково обидным.

– Ты это… хи-хи, Дросс, не обращай… внимания на меня. Хи-хи… Нету у меня такой колбасы…

– Она что, в дефиците?

– Нет… – парень долго выдохнул и мужественно посмотрел на гостя, но его рот тут же начал снова расползаться в улыбке, хотя Дросс в этот момент выглядел весьма недовольным. – Хы… Катерина её не любит.

– А… Я тоже… не люблю!

– Ты лучше хлеб попробуй, – кивнул чуть успокоившийся Макс в сторону тарелки. Демона надо было срочно отвлечь от разговора о безвинной колбасе, а то снова на хи-хи пробьёт.

– Так терпимо, – доложил ему Дросс, прожевав отрезанный кусок. – Не ожидал такого от людей…

– Это ты ещё водку не пробовал, – ехидно поведал ему Макс.

– Водку?.. – заинтересовано повторил демон. – Много наслышан.

– Желаешь попробовать? – сарказм, с каким поинтересовался Макс, не оставил Дроссу выбора. Он согласно мотнул головой, понимая, что испытание горчицей было всего лишь детским развлечением. – Надеюсь, с алкогольдегидрогеназой у тебя всё в порядке, а то станешь алкоголиком.

– Чего? – не понял его демон, уже жалея о том, что согласился на очередной эксперимент со своим новым, ещё плохо изученным, телом. Становиться мерзким, смердящим существом, зависящим от порции гадкого пойла, ему абсолютно не хотелось. Кто такие алкоголики, он за свою долгую жизнь насмотрелся, и к себе в харчи этих субъектов не брал ни при каких обстоятельствах. – Алкоголиком? Ты сказал – алкоголиком? Я не ослышался?

– Ты что, испугался? – выпучил на него глаза Макс.

– Он сказал – алкоголиком, – повторял демон, как нанятый, и даже не заметил, как откусил от своего куска хлеба с полусантиметровым слоем горчицы, преспокойно это сжевал под недоумённым взглядом парня, продолжая бубнить недовольно: – Я – алкоголиком! Да вознестись мне в Раис, если стану пропойцей! Да пусть у меня рога отвалятся! Да пусть мне хвост прищемят! Да пусть…

– Видно, у них там антиалкогольная политика хорошо поставлена… – вздохнул озадаченный Макс, не зная, как успокоить разволновавшегося не на шутку демона.

Картина, которую застала Катерина, вернувшись вечером домой, напоминала выездной филиал психбольницы. То, что столовая превратилась в загон для скота, было ещё полбеды. Ну, заляпали выпивохи весь стол горчицей и мерзко воняющей жгучкой, именуемой в народе приправой 'Огонёк'. Правда, хозяйка не могла взять в толк, как этот самый 'Огонёк' оказался в её кухне? Пару рюмок раскололи, не особо ценных. Захламили всё пустыми бутылками, банками, баночками, рваными упаковками и обёртками из-под дешёвой, напичканной химией, еды. Разбросали смятые жирные салфетки. Видимо, в раннем подпитии, мужчины ещё пытались что-то вытирать, но по мере повышения градуса потребляемого, адекватное восприятие действительности отступало на задний план и поведение собутыльников менялось.

В настоящий момент тот, кто именовался Демьяном, стоял на четырёх конечностях около одного из стульев, укладывая на сидение растрёпанную черепушку. Держать голову прямо, опираясь на челюсть, ему было, явно, неудобно, и он, болезненно кривясь, пытался повернуть её на бок. Просьба, которую пьяный гость высказал Максу, заставила Катерину невесело ухмыльнуться.

– Alea jacta est![1]1
  Жребий брошен


[Закрыть] Отрубите мне голову… пожалуйста, – жалобно попросил маркиз, тоскливо глядя на приятеля мутными глазами.

Макс, сидящий на соседнем стуле и держащий в стиснутом левом кулаке позолоченную вилку с куском селёдки, имел столь печальный вид, что Катерина на секунду подумала, что это они поминки по кому-то устроили, но тут же отогнала эту мысль. Её брат всегда был, если уж не убеждённым трезвенником, то минимально употребляющим товарищем. А сегодня он нарушил собственные принципы. И причину этого очень хотелось узнать старшей сестре.

– Не могу, – грустно ответил Дроссу задумчивый Макс, закинул в рот селёдку и потянулся за следующим кусочком, орошая вонючим масло стол и свои коленки. – Я – пацифист!

– Отрубите мне голову… пожалуйста, – упрямо повторил Демьян и обречённо прикрыл глаза. – Procul dubio[2]2
  Без сомнения


[Закрыть], – его выпрямленные руки дрожали, отчего всю фигуру заметно штормило. Волосы самопроизвольно шевелились, создавая впечатление копошащихся на голове чёрных змей. Так что даже мало впечатлительная Катерина слегка оторопела. А Макс пытался потрогать одну из прядей пальцами свободной от вилки руки, но та, словно живая, уклонялась от чужого прикосновения. – Отрубите…

– Нечем, – сочувственно произнёс Макс, убирая руку. Присутствия сестры он не заметил, увлечённый созерцанием самодвижущейся шевелюры гостя.

– Секатором можно, – раздался из угла глухой хриплый голос.

Катерина от неожиданности вздрогнула и со страхом уставилась на своего садовника, ранее в столовой ею незамеченного. Анатолий Илларионович, невысокий, щуплый мужчина, ухаживающий за обширным садом особняка, никогда прежде не входил в хозяйскую столовую. Все необходимые вопросы они обычно обсуждали в кабинете. Сейчас он скромно притулился за буфетом, стараясь сидеть на самом краешке стула, и тоскливо разглядывал пустую рюмку в своих руках. Присутствие в доме обслуживающего уличного персонала возмутило хозяйку гораздо больше, чем пьянка, устроенная братом и приглашённым мужчиной, ещё официально не ставшим её телохранителем. Она уже набрала в легкие воздуха, глубоко вздохнув, чтобы разразиться гневной тирадой, но Макс, в кои-то веки опередил сестру.

– Секатором долго, – сморщился он брезгливо, – и крови много!

– Что?!! – выдохнула Катерина, вкладывая в единственное слово весь свой гнев и недовольство.

– Крови, говорю, много, – не отреагировал на её крик брат. А вот садовника, как ветром сдуло из столовой, словно и не было его тут секунду назад. Только рюмка жалобно тренькнула от резкого прикосновения к полке буфета. – И долго, – повторился Макс и с удивлением уставился на сестру. – Пришла?

– Пришла! – зло бросила сестра. – Но в свинарник вместо дома попала!

– Катерина, – с пьяной радостью произнёс Демьян, глупо улыбаясь и буквально оживая от её низкочастотных эмоций, хлынувших с сокрушительной мощью на его тоскливый эмоциональный фон. – Ессе femina[3]3
  Вот женщина!


[Закрыть]! – он смотрел на неё пьяными влюблёнными глазами, отчего у женщины по телу пробежали неприятные мурашки, ибо в эту секунду она решила, что обрела очередного ненужного ей поклонника. Но следующая фраза, сказанная гостем, просто разорвала её мозг. – У тебя гильотины нет?

– Ну, Макс! – прошипела хозяйка, определяя главного виновника неприятного инцидента. – Это тебе с рук не сойдёт! Валентина! – В столовую чопорно вошла женщина средних лет и спокойно воззрилась на недовольную Катерину. – Что всё это значит?

– Максим купил всё сам, Екатерина Павловна, – тень брезгливого неодобрения скользнула по её лицу, – а выгонять его из дома я не уполномочена.

– А садовник?

– Они его пригласили, но Анатолий Илларионович отказывался, пока ваш гость не взвалил его на плечо и не притащил сюда силой. Ещё и угрожал, что харчем сделает. Это, конечно, не моё дело, – сухо продолжала выдавать информацию кухарка, – но ваш гость слишком много себе позволяет.

Сказав последнюю фразу, она зло сверкнула глазами в сторону Демьяна и недовольно поджала тонкие губы. Макс скривился, едва сдерживаясь, чтобы не высказать неприятной женщине свои претензии. Как ни странно, сестра тоже была на его стороне, считая, что прислуга не имеет права иметь своего мнения по поводу поступков хозяев, тем более – его высказывать.

– Вот именно: не ваше дело! – холодно произнесла Катерина, взглядом давая понять кухарке, где находится её место. – Дайте мужчинам алкозельцер и приведите столовую в порядок! Ужин подайте в мою комнату. Макс, очухаешься, придёшь ко мне! Гостя разместите в угловой спальне.

Отдав распоряжения, женщина покинула столовую, не обращая внимания на ехидную ухмылку брата, разочарованное лицо маркиза, теряющего бодрящий поток эмоций и оскорблённую физиономию кухарки, дающую себе мысленный зарок, что ещё одно такое заявление хозяйки, и она подаёт заявление об уходе!

– Dura necessitas[4]4
  Жестокая необходимость


[Закрыть], – пробормотал демон, расслабляя уставшие руки и перенося вес тела на многострадальную шею. Он так и остался стоять на коленях возле стула, боясь сделать неосторожное движение и рухнуть на пол.

– Точно, дура, – довольно громко подтвердил Макс, и Валентина догадалась, кого именно имел сейчас в виду брат хозяйки.

– Алкаши, – одними губами прошептала кухарка, но и Макс и Демьян поняли её тихую ярость.

Утро для демона началось с головной боли и гадостного вкуса во рту, словно там неделю назад сдохла большая крыса. Ощущения ему категорически не понравились. Слабость, тошнота, головокружение, жажда, желание вымыть рот с мылом, стук в висках. И всё это в одном флаконе. Такого мерзкого состояния он не испытывал ни разу за всю свою долгую жизнь. Даже первый опыт, связанный с наступлением неких физиологических потребностей его нового человеческого тела, и которые за ненадобностью отсутствовали у тела демона, доставили ему гораздо меньше неприятных ощущений. Тем более что избавиться от них оказалось совсем просто. А вот то, что он испытывал сейчас, испытывать в дальнейшем он не собирался. Даже после развоплощения состояние организма было на порядок лучше, чем сейчас.

Дросс осторожно поднялся с постели, покачнулся от непривычных ощущений, когда пол уходит из-под ног, а комната плывёт и кружится, собрал всю свою волю в кулак, стараясь стоять прямо. Удавалось это с трудом.

'Нет, всё-таки люди – идиоты! Сначала они употребляют обжигающую горло гадость, которая и вкуса-то не имеет! Потом теряют контроль над своим поведением и телом, – при этой мысли демон нахмурился, смутно припоминая свои вчерашние высказывания и просьбы, – а на следующий день ощущают себя зомби, причём весьма несвежими. Спрашивается: зачем? Какое они испытывают от этого удовольствие? – С трудом собрав мысли в кучу, Дросс припомнил, что веселее, как обещал ему Макс, маркизу после выпитого не стало. Садовник Ларионыч предлагал спеть, и даже затягивал что-то унылое про степь и ямщика, но они с Максом его соло не поддержали. После третьей бутылки беленькой начались провалы в памяти. Кажется, он предлагал собутыльникам продекламировать оду Горация в подлиннике… – И я становлюсь идиотом! Это заразно!'

Его невесёлые размышления прервал Макс, без стука ввалившийся в его комнату.

Встал? – бодро поинтересовался парень и протянул ему бокал с мутно-пузырящейся жидкостью. – Выпей, полегчает!

Дросс послушно проглотил напиток, надеясь, что тот приведёт его в чувство. Макс выглядел совсем здоровым, словно вчера влил в себя меньшее количество огненной воды, чем демон. Но пил приятель наравне с маркизом, следовательно, предложенное лекарство должно было помочь и ему.

– А ты себя хорошо чувствуешь? – на всякий случай поинтересовался Дросс.

– Я с похмелья не болею, поэтому и не пью особо, чтоб не спиться.

– Если не болеешь, так это же хорошо! – не понял его объяснений демон.

– Угу, – вроде как согласился с ним Макс, скептично разглядывая одежду на госте. – Хорошо, да ничего хорошего… таким как я алкоголиком стать проще простого. Так, давай, иди умывайся, потом завтракаем, пару минут беседуем с Катериной и едем покупать тебе новый прикид.

– А с Катериной зачем? – заподозрив какой-то подвох, поинтересовался Дросс. То, что документы его ещё не готовы, ему вчера сам Макс же и сказал, значит, тема беседы будет иной. А вот какой? Маркиз желал всё знать заранее, дабы не выглядеть доверчивым дурачком и не быть облапошенным. Свои собственные негативные эмоции ему не очень нравились. Когда начинаешь нервничать, сразу совершаешь непростительные ошибки, которыми так и норовят воспользоваться ушлые оппоненты.

– Контракт подписать, – как само собой разумеющееся, сообщил парень, – что ты теперь её охранник. Мы же с тобой это уже обсуждали.

– Ну да, – согласился Дросс, – обсуждали. А ещё то, что я её не провоцирую… – маркиз направился в ванную комнату, но на пороге остановился, обернулся к парню и задал мучающий его всё утро вопрос: – Макс, зачем люди пьют водку? Я так и не понял прелести этого занятия.

– Не понравилось, значит? – Макс порадовался про себя за то, что Дросс оказался его единомышленником. – Я и сам не понимаю, если честно. Лучше будем есть горчицу.

– И 'Огонёк'! – поддержал его маркиз и скрылся за дверями ванной комнаты.

Подписание контракта прошло легко. Катерина лишь высказала пожелания больше не видеть своего нового подчинённого в пьяном виде, пообещав ему взамен другие радости и удовольствия жизни, на что Дросс с готовностью согласился. Демон не посмел поинтересоваться подробностями обещанных удовольствий, но по дороге в торговый центр, куда хозяйка отправила его вместе с младшим братом, придумал, что сам попросит у своей 'госпожи'… пока именно 'попросит'. Он был абсолютно уверен, что через очень небольшое время он будет не просить у Катерины, а требовать! И своенравная дамочка с радостью будет исполнять все его пожелания. Он слишком хорошо знал все чувствительные точки таких вот, из ниоткуда вылезших богачей, считающих, что нити жизни крепко стиснуты в их загребущих руках.

– Дросс, а ты вчера, если я не ошибаюсь, начал разговаривать на латыни, – Макс вел машину, отказавшись от услуг шофёра. Он ужасно не любил использовать чужой труд там, где мог вполне справиться сам. – С чего бы это?