Текст книги "Другое шоу"

Автор книги: Евгений Плющенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

21. Я – депутат

Впервые я попал в Кремль в 1999 году после чемпионата мира. С нами, российскими фигуристами, тогда встретился премьер-министр Евгений Примаков. Он от души поздравил нас с победой.

Там же был президент Белоруссии. Он сразу же ко мне подошел:

– Женя – Плющенко, а я – Александр Лукашенко. Пора кататься за Беларусь!

– Да нет, спасибо. Я лучше за Россию покатаюсь.

Мандраж, конечно, был – Кремль все-таки. Сейчас я уже привык к таким встречам на высшем уровне. Это всегда очень ответственно, но какого-то нереального напряжения от подобных мероприятий я не испытываю.

С Владимиром Владимировичем Путиным в первый раз мы встретились в 2005 году на чемпионате мира по фигурному катанию в Москве. С тех пор виделись уже несколько раз – наш президент любит встречаться со спортсменами.

Были у меня встречи и с министрами, и с депутатами.

Но больше всего нас, спортсменов, удивило и порадовало внимание, которое было оказано нам президентом после Олимпиады в Турине – таких подарков нам никогда никто не дарил. Это приятно.

И встреча была очень теплая – за чашкой чая, без официоза.

Владимир Владимирович сам в прошлом спортсмен, и он прекрасно понимает, как важно поддерживать спорт и тех, кто сумел показать лучшие в мире результаты.

Летом 2007-го мы встретились с Владимиром Владимировичем на льду.

В Петербурге проходил Международный экономический форум. И в рамках форума было запланировано выступление фигуристов. Искусственный лед установили и закрепили прямо на Финском заливе.

Президент должен был подъехать на катере, и все боялись, что от катера пойдет волна, искусственный лед дрогнет и закачается, а фигуристов начнет штормить. К счастью, все обошлось, волн не было. Путин ступил на искусственный лед, прошел по ковровой дорожке, пожал мне руку, поцеловал, спросил о делах и планах, поднялся наверх и стал смотреть наше шоу.

Это повелось еще с советских времен: после серьезных побед спортсменам, выступавшим за армейские клубы, присваивали следующее воинское звание. Случалось даже так, что можно было из лейтенанта в капитаны, а то и в майоры перепрыгнуть. Сейчас эта традиция остается. В восемнадцать лет, когда у меня наступил призывной возраст, я стал числиться в рядах Спортивного клуба армии – СКА Санкт-Петербурга. Должен сказать, что так обычно бывает со всеми многообещающими спортсменами: они проходят службу в армии без отрыва от тренировок. Считается, что они служат в спортротах. На самом деле все тренируются у своих тренеров и живут дома, но на соревнованиях выступают за СКА. Те, кто показывает хорошие результаты – становятся чемпионами или призерами, – автоматически освобождаются от службы в прямом понимании этого слова. В спортроты попадают только штрафники – те, кто отлынивает от соревнований или постоянно их проигрывает.

А чемпионы и призеры только время от времени ездят на военные сборы, делают то, что положено обычным солдатам и офицерам. Я, правда, в казарме никогда не жил – военные сборы всегда совпадали со спортивными сборами или соревнованиями. К тому же в 18–19 лет я как раз стал чемпионом России, Европы и мира. Все мои медали шли в зачет клубу СКА, и, естественно, никому и в голову не приходило отправить меня в роту, чтобы я там бегал кроссы, подтягивался и стрелял.

После того как армейский срок закончился, мне присвоили звание прапорщика и назначили помощником командующего СКА по тренерской работе.

Не могу сказать, что военная подготовка – нечто вовсе мне незнакомое. Я приезжал на военные сборы, участвовал в кроссах, мы играли в футбол, волейбол, просто общались. Я смотрел, как ребята-спортсмены работают на стрельбищах, разбирают на время оружие. В общем, все по уставу. Я и сам все это умею и, если возникнет необходимость, смогу и с пистолетом справиться, и с автоматом. Иногда, кстати, я езжу и на стрельбища.

Потом я стал лейтенантом, ну а уж после победы на Олимпиаде в Турине мне присвоили звание старшего лейтенанта, причем эти погоны с тремя звездочками мне вручал министр обороны Сергей Иванов.

Армия для меня – не пустой звук. Я постоянно общаюсь с ребятами из спецподразделения «Витязь», которые воевали в горячих точках, опекал нескольких раненных в Чечне солдат. У этих девятнадцатилетних парней были очень тяжелые ранения, нужны были серьезные операции. И я, как мог, посодействовал тому, чтобы операции прошли успешно.

Но когда я стал депутатом Законодательного собрания Петербурга, из армии уволился. Теперь погоны старлея хранятся у меня дома.

Я давно уже был знаком со спикером Совета Федерации Сергеем Мироновым и, разумеется, с депутатом питерского ЗакСа и президентом Петербургской федерации фигурного катания Олегом Ниловым. Идея пойти в политику тоже возникла у меня не вчера. Я очень хорошо знаком с проблемами, которые постоянно возникают в спорте. Причем знаю их, что называется, изнутри. И я не случайно выбрал именно это направление деятельности: молодежь, спорт, туризм. Мне это интересно, и я действительно знаю, что в этой области надо сегодня делать.

Правда, все мы: и я, и мое окружение – полагали, что моя политическая карьера начнется гораздо позже. Но после Олимпиады в Турине наступил момент, когда я решил уйти из любительского спорта. Кататься в шоу мне было неинтересно, хотелось чего-то нового, какой-то настоящей деятельности, от которой будет польза не только мне и моим близким.

Так я пришел к решению баллотироваться на выборах в Законодательное собрание Санкт-Петербурга в 2007 году.

Я избирался по партийному списку. И поскольку был в тройке лидеров, в победе не сомневался.

Этот созыв в петербургском Законодательном собрании получился необычным, депутатами стали сразу три олимпийских чемпиона! Я, фигурист Антон Сихарулидзе и легендарная лыжница Любовь Егорова. А еще депутатом стала Лена Бережная, правда, не в Питере, а на Ставрополье.

После выборов ходили слухи, что я якобы намерен отозвать свою кандидатуру. Эти слухи усилились после того, как я не смог прийти на первое заседание, где всем вручали депутатские мандаты. В те дни я участвовал в шоу в Америке и по России. Но это вовсе не означает, что к своим депутатским обязанностям я отношусь халатно. Не для того я участвовал в выборах, чтобы просто так отказаться от своего депутатского мандата.

Где бы я ни был: в Америке, Европе или других городах России – я всегда в курсе того, что происходит в питерском Законодательном собрании: какие вопросы там обсуждают, какие ставят на голосование.

Если меня нет в Петербурге, мы постоянно созваниваемся с моими помощниками и наставниками, обсуждаем позицию нашей партии, и я всегда оставляю за собой право иметь по каждому вопросу собственное мнение. Даже будучи за океаном, я принимаю участие в голосовании. Поскольку я очень часто нахожусь в разъездах, мы заранее составили доверенность, по которой мои помощники, руководствуясь моими указаниями, имеют право нажать кнопку, то есть проголосовать за меня. Такая форма участия в деятельности собрания совершенно законна, и ею пользуюсь не только я.

Приезжая в Петербург, я, естественно, бываю в ЗакСе. У меня даже есть там собственный кабинет.

Не могу сказать, что мне легко было сразу усвоить все мои депутатские права и обязанности. Это совершенно другая жизнь, отличная от знакомого мне до боли спорта. Но и такой вид деятельности меня вдохновляет. Я постоянно учусь, стараюсь вникать во все нюансы.

С депутатом Антоном Сихарулидзе мы, конечно, общаемся, хоть и состоим с ним в разных партиях. На заседаниях депутаты различных фракций спорят, не соглашаются друг с другом, сталкиваются лбами. Но мы с Антоном дружим. А как же иначе? Я знаю его с детства, мы столько лет в спорте, оба – фигуристы.

Когда люди болеют за общее дело, не важно, в какой партии они состоят. Надо находить общий язык и вырабатывать общее решение, чтобы от него была польза и городу, и петербуржцам, отдавшим за нас голоса, и стране.

Я учился в питерской школе № 91. Неплохая школа. Но спорт был у нас в совершенно запущенном состоянии. Маленький, душный спортивный зал. В школьном дворе – никакого намека на спортплощадку, никому и в голову не приходило поставить там хоккейную коробку или баскетбольные щиты с корзинами.

Правда, когда я зашел в свою школу уже будучи олимпийским чемпионом, я был приятно удивлен: площадка там все-таки появилась. Видимо, администрация решила: раз в этих стенах учатся будущие чемпионы, значит, спортивная площадка должна быть обязательно. И еще в моей школе появился спортивный класс. На моем примере все поняли, что юному спортсмену в общем потоке учиться невозможно. А образование получать надо обязательно.

В Законодательном собрании я хочу продвигать именно это направление: чтобы в школах и во дворах строились спортплощадки, появлялись дворцы спорта. Не гигантские, зрелищные, а компактные, тренировочные.

Еще у меня есть мечта открыть школу-интернат, спортивный мини-комплекс, где будет несколько отделений: и фигурное катание, и футбол, и теннис, и хоккей. Чтобы ребятам после утренней тренировки не нужно было нырять в метро и ехать в общеобразовательную школу. Они примут душ и спокойно пойдут на уроки, которые будут проходить в той же школе.

В этом спортивном интернате должны быть столовая, гостиница, школа, площадки, массажные кабинеты, бассейн. Здесь будут готовить олимпийских чемпионов.

И если найду поддержку, я готов в этом деятельно участвовать.

Я очень хорошо помню свое детство. После тренировки я ехал в школу. Отсиживал уроки, снова ехал на тренировку. Все эти переезды отнимают очень много энергии. А в интернате появится больше времени, а значит, и запас сил, которые можно потратить более продуктивно. Вот такая у меня идея.

И учебный процесс следует строить иначе. Разъезжая по сборам и соревнованиям, спортсмены безнадежно отстают от одноклассников, а школьная программа не ждет отстающих. Необходим индивидуальный подход, и после возвращения к учебному процессу необходимо начинать с той темы, с того параграфа, на котором фигурист, хоккеист или теннисист остановился до отъезда.

Сейчас появилась замечательная идея: открывать дворцы спорта и катки в регионах, проводить семинары на местах, готовить в провинции своих тренеров и фигуристов.

Может быть, скоро откроются такие дворцы в Волгограде и Воронеже, которым, между прочим, собираются дать мое имя. Мне, конечно, это немного странно, но я прекрасно понимаю, что моя жизнь и мои спортивные результаты вполне могут стать тем положительным примером, который поможет новым поколениям спортсменов подняться на высшую ступеньку пьедестала на Олимпийских играх. Где и когда это будет – в 2014 году в Сочи или где-то еще, – в конце концов значения не имеет.

Спорт, и фигурное катание в том числе, необходимо популяризировать. В России есть громкие имена, которые знают во всем мире: Алексей Мишин, Тамара Москвина, Ирина Слуцкая, Алексей Урманов, Роман Костомаров и много других. Почему бы не открыть в разных городах нашей огромной страны спортивные дворцы и не назвать их именами великих тренеров и чемпионов?

У нас даже в Петербурге до недавнего времени был острый дефицит льда. И это в городе, где столько олимпийских чемпионов!

Ведь причина нашего конфликта, противостояния с Алексеем Ягудиным тоже частично заключалась в отсутствии тренировочного льда, в невозможности кататься по отдельности, чтобы друг другу не мешать.

Два сильнейших фигуриста планеты. Мало того что занимались у одного тренера, мы еще и на одном катке тренировались. Это, конечно, недопустимо.

В нашем городе существует замечательная традиция передавать свое искусство ученикам. Тамара Москвина вырастила олимпийского чемпиона Олега Васильева, Олег Васильев – олимпийских чемпионов Маринина и Тотьмянину. Может, и они в будущем начнут тренировать. Алексей Мишин был учеником Игоря Москвина, вырастил олимпийского чемпиона Алексея Урманова, теперь Урманов растит своих учеников. И всем нужен лед, нужно время.

Случалось такое, что наши тренеры и спортсмены, готовясь к крупным чемпионатам и олимпиадам, уезжали тренироваться в Америку. Это была не блажь, а вопрос выживания в спорте. И слава богу, что их там принимали.

Ведь еще и малыши должны кататься, чтобы составить достойную смену чемпионам. Сейчас, правда, значительно выросло число желающих заниматься фигурным катанием. А в начале девяностых был катастрофический недобор. Когда у родителей не хватает денег на еду, одежду, нечем платить за квартиру, им в голову не приходит вести своего ребенка в фигурное катание. Вот и образовался вакуум в те годы, а потому в секцию брали всех – слабый ребенок или сильный, растянутый или деревянный, это было не важно. Особенно мальчиков, которые во все времена были в большом дефиците, а в начале 90-х особенно. Вот мы и имеем сейчас печальный результат: смены нет.

Еще мне очень хочется, чтобы в Петербурге была школа танцев на льду, чтобы у нас появились перспективные девочки. Питер всегда славился только мужским и парным катанием, а Москва – женским катанием и танцами. Получился такой удивительный баланс.

Это просто здорово, что в Петербурге построили Академию фигурного катания – с просторными, прекрасно оборудованными тренажерным и хореографическим залами. Она единственная в мире! Когда к нам приезжают иностранцы и заходят в эти стены, все говорят в один голос:

– Ну, теперь понятно, почему у вас столько олимпийских чемпионов!

Иностранцам и невдомек, что эти олимпийские чемпионы выросли не здесь, а на одном льду, который им приходилось постоянно делить между собой во Дворце спорта «Юбилейный». Все олимпийские чемпионы из Санкт-Петербурга выросли именно на этом катке.

Мне приятно жить в моем городе, и я горжусь тем, что стал депутатом Законодательного собрания, потому что надеюсь сделать что-то хорошее для будущего нашей молодежи.

22. Группа поддержки

Что бы со мной ни случилось и как бы я ни катался, я всегда знаю, что есть люди, которые никогда в жизни от меня не отвернутся.

Это моя семья. Мои отец и мать, моя старшая сестра Лена.

Вместе мы преодолели очень многое. Когда-то нас разделяли сотни километров, мы с мамой жили в Петербурге, а папа с Леной – в Волгограде. Мой героический отец всех содержал. Было тяжело, иногда невыносимо тяжело. Но близкие верили в меня, в то, что в конце концов все встанет на свои места, мы снова заживем как прежде, и даже еще лучше.

Родители фигуристов – люди особенные. Если они отдали ребенка в большой спорт, то и сами посвящают себя этому спорту. Во многих семьях, где растут физически одаренные дети, которые подают серьезные надежды, возникают конфликты. И кто-то один из родителей, как правило, не выдерживает, семьи разваливаются. Мои родители сумели сохранить отношения, и наша семья вопреки всем трудностям, напротив, стала только крепче. У меня очень сильная мама и мужественный отец. Замечательная сестра Лена. В отличие от меня, спортсмена, она очень любила учиться – хлебом ее не корми, дай что-нибудь еще выучить. Она и со мной, маленьким, постоянно занималась. И сама умудрилась получить два высших образования.

У меня подрастает племянница Даша. Она вся в маму – тоже любит учиться. А вот с фигурным катанием дело у нее не пошло.

И я, и моя мама – ее бабушка – пытались поставить Дашу на коньки. Она встала. Но потом решила для себя, что для нее это слишком сложно, ей не понравилось, и она отказалась заниматься. Ну что же, я с пониманием отношусь к ее решению. Хватит в нашей семье и одного фигуриста.

Я по гороскопу Скорпион, как и все представители этого знака, бываю вспыльчивым и упрямым. Мама это знает лучше всех. Мы иногда спорим, я с ней не соглашаюсь, могу и вспылить. Но проходит совсем немного времени, и я понимаю, что мама, как всегда, оказалась права. Тогда я обычно прихожу к ней или звоню по телефону и обязательно прошу прощения.

У меня огромное количество знакомых по всему миру: и артисты, и юмористы, и политики, и военные, и, конечно, спортсмены. С некоторыми я подружился еще в детстве и с тех пор поддерживаю с ними дружеские отношения.

Но настоящих друзей у меня не так много. Да ведь много и не бывает. У большинства людей, мне кажется, на всю жизнь остаются друзья детства. У меня таких нет. В школе я ни с кем не дружил, в фигурном катании, когда был пацаном, друзья тоже не появились. За исключением Саши Абта. Он старше меня и, когда мы встречались на сборах, как я уже говорил, обычно защищал от других спортсменов, которые меня обижали.

У меня вообще так почему-то сложилось, что все мои друзья старше меня. В Москве живет мой лучший друг Дмитрий, он бизнесмен и старше меня на двадцать лет. Мы познакомились случайно, когда играли в бильярд. Мне было всего 14, и я еще ничего серьезного из себя не представлял. Самым большим моим достижением была победа на чемпионате мира среди юниоров. И моего имени никто не знал. Дима мне очень много тогда помогал, и мы дружим, общаемся, созваниваемся почти каждый день. Еще мы очень дружим с акробатом Лешей Полищуком, мы часто встречаемся на разных шоу.

Встречи с людьми происходят случайно. А потом одни остаются в твоей жизни надолго, иногда – навсегда, а другие очень скоро исчезают.

Когда я был еще пацаном и пытался завоевать свое место под солнцем, чаще всего меня называли Плющом, особенно старшие фигуристы, с которыми мы делили лед. Кто-то зовет Женягой. Друзья и приятели, которые не имеют отношения к фигурному катанию, – Фигуристом. А несколько лет назад я получил почетную кличку Чемпион, или Чемп, что в принципе одно и то же.

Так меня называют ребята из других видов спорта и еще фигуристы-парники. Мои соперники, с которыми мне приходилось бороться на одном льду во время соревнований, Чемпионом меня не называли никогда.

Алексей Николаевич Мишин для меня не просто тренер. За столько лет совместной работы мы стали фактически родственниками, если не больше. Мы вместе прошли все: и огонь, и воду, и медные трубы. И проигрыш в Солт-Лейк-Сити, и операцию в Мюнхене. Даже в самых критических ситуациях мой тренер не переставал верить в меня. И эта вера помогла нам обоим победить в Турине.

Многие фигуристы и тренеры заключают контракт, согласно которому спортсмен отдает тренеру определенный процент от своих призовых денег за выигранные чемпионаты Европы, мира и Олимпиады. У нас с Мишиным все держится на честном слове, никаких контрактов мы никогда не подписывали, потому что наши отношения проверены временем и мы доверяем друг другу.

Когда я был еще маленьким, Алексей Николаевич часто брал меня к себе в загородный дом. Мне там безумно нравилось, и я мечтал о таком же. Тогда мне казалось, что я всю жизнь буду о нем только мечтать.

Потом у моей семьи появилась просторная квартира, а я стал зарабатывать приличные деньги. И осуществил свою мечту. Выбрал очень хорошее, живописное место, купил дом, который мне понравился. Он не слишком большой, но уютный. Места там хватает всем: и моим родителям, которые там живут постоянно, и Лене с Дашей, и мне.

Моя любимая собака, как и дом, тоже появилась у меня с легкой руки тренера.

Алексей Николаевич собирался завести себе собаку. Приближался его день рождения, и я решил сделать ему такой подарок.

Купил американского бульдога – уморительного, хорошенького щеночка.

До дня рождения Мишина оставалось несколько дней, и я на всякий случай спросил:

– Алексей Николаевич, как вам такая порода – американский бульдог?

– Хорошая, Жень, порода. Мне нравится. Но мне не подойдет. Американский бульдог – собака гладкошерстная и за городом ей будет холодно.

В результате я подарил Алексею Николаевичу кавказскую овчарку, а «американца» мы оставили себе. Так он и появился в нашем доме. Я дал ему имя Голден, что в переводе с английского означает «золотой».

Мы с ним друзья. И он, верный пес, всегда ждет своего хозяина. Правда, мой американец страшный хитрец. Когда меня нет, Голденом занимается отец, гуляет с ним, кормит. И пес очень любит папу. Но как только появляюсь я, папа тут же отходит для него на второй план.

Сейчас у нас в загородном доме целых две собаки. Вторую – йоркширского терьера Боню – купила мама. Он крошечный, весит всего два килограмма. Но с моим Голденом они отлично ладят.

Все эти годы я чувствовал поддержку Федерации фигурного катания России. Так было и в самые трудные времена, но особенно наглядно она проявилась в 2006 году на Олимпийских играх в Турине.

Люблю праздники. Правда, на них не всегда удается подурачиться и повеселиться как следует.

У нас в Питере каждый год в День города проходит карнавал. Зрелище впечатляющее: десятки колонн идут по Невскому проспекту, все в костюмах. Карнавал проходит ярко, празднично, феерично.

Летом 2006-го, сразу после Олимпиады, меня выбрали королем карнавала. Я ехал по Невскому вместе с губернатором Петербурга, и весь город приветствовал нас. Кто-то аплодировал, кто-то кричал: «Женя! Ты молодец!»

Жаль, подурачиться было нельзя. Когда сидишь рядом с Валентиной Ивановной Матвиенко, приходится соответствовать моменту.

Еще люблю путешествовать: поваляться у моря, поездить по городам Европы, походить по музеям.

Иногда удается совмещать путешествия с работой. Меня как-то пригласили сниматься в рекламе чая. Это было на острове Шри-Ланка. Едем по удивительной дороге, вокруг красота: горы, чайные плантации, краски невероятно яркие и сочные. Ехали мы достаточно медленно, и я с огромным интересом смотрел в окно. А в это самое время в горах начался камнепад. Невероятных размеров каменная глыба должна была упасть аккурат на крышу нашей машины. Если бы мы ехали чуть быстрее, именно так все бы и произошло. Но камень – раза в два больше, чем наш автомобиль, – упал за полметра до нас, преградив нам дорогу.

Поскольку я смотрел не вперед, а по сторонам, то не сразу понял, что случилось, и даже не успел испугаться.

Позже наш гид рассказал, что на Шри-Ланке такое бывает довольно часто. Незадолго до нашего путешествия в этом районе прошла сильная гроза с ливнем, вот эта глыба и откололась…

О том, как я пробовал курить, я уже рассказывал. С алкоголем я тоже «познакомился» рано – лет в десять. После Всероссийского турнира по фигурному катанию мы со старшими спортсменами сидели в гостиничном номере, старшие выпивали и угощали меня.

В самый первый раз это было пиво, потом я попробовал и портвейн, и водку. Я был маленький и легковесный, так что мне много не надо – пьянел я мгновенно.

То, что, уезжая из города, в перерывах между соревнованиями старшие подпаивают младших, ни для кого не секрет. Когда рядом нет родителей, когда тренер постоянно отлучается, происходит много и других интересных вещей.

Тренер Маковеев об этой «традиции» знал. Случалось, после бокала пива или портвейна я садился к нему в машину, и мне, естественно, становилось плохо. Я просил остановиться. Но Маковеев никогда меня за это сильно не бранил. Большинство спортсменов через такое проходят, они рано узнают, что такое алкоголь. И кто-то сразу останавливается, а кого-то затягивает.

Есть спортсмены, которые выиграли все мыслимые награды и… стали алкоголиками. Что только с ними ни делали – и подшивали, и к экстрасенсам возили. Но их ничто не спасло.

Мне такая судьба не грозит, к тому же ни портвейн, ни тем более водка мне никогда не нравились.

Не могу долго сидеть на одном месте. И если появляется свободное время, всегда знаю, чем себя занять. Например, обожаю боулинг. Я играю со своей девушкой, это она меня втянула. Нынешним летом мне удалось установить личный рекорд, я набрал 234 очка и даже от усердия стер себе палец. Теперь моя фамилия украшает турнирное табло в одном из боулинг-клубов. Хочу заняться боулингом серьезно: купить шары, позаниматься с тренером. Так, для себя. Тем более что у меня это получается.

Еще я обожаю экстремальное вождение и картинг. Даже купил себе специальную раллийную машину и теперь наслаждаюсь скоростью. Мечтаю купить мотоцикл. Хоть и говорят, что это очень опасно, но если ездить на мотоцикле с умом, включая голову, думаю, это ничуть не опаснее, чем все остальные виды транспорта.

Но все это, как и многое другое, приходится пока откладывать на потом, когда у меня появится достаточно свободного времени.