Текст книги "Мешок неприятностей (СИ)"
Автор книги: Евгений Солышко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
Глава 13
***
«Контрик» совместно с шефом полиции и Камиллой Комтуа сидели в кабинете мэра. Шене Лоран, как шеф полиции, бывал здесь уже не раз, а вот «контрик» озирался и присматривался к отделке совсем не маленького кабинета, который мог вместить если не полк, то уж взвод солдат точно и ещё было бысвободное место. Мэр расположился в высоком кресле с вычурной спинкой, украшенной резьбой в виде листьев и желудей. Это были символы князя, но мэр, заметив заинтересованность гостей, коротко бросил:
– Мы с нашим князем дальние родственники. У нас общий пращур и я имею такое же право на дуб в гербе, как и наш князь. Шеф согласно кивнул головой, информируя, что он знает об этом. «Контрик» поправил свой камзол и стал задавать свои вопросы.
– В город прибыл полк вашего родственника, как это понимать?
Мэр нисколько не смутился:
– Выполняя волю нашего князя, я пригласил полк своего родственника в город. Князь был обеспокоен порядком и прислал официальное письмо.
Мэр отодвинул верхний ящик своего обширного стола и достал кожаную папку, пошелестел находящимися там бумагами и достал приказ князя. «Контрик» пробежал по ней глазами и повернулся к Камилле, которая подошла и взглянула на приказ через его плечо.
Мэр заинтересованно посмотрел на посетителей:
– Я нисколько не превышал своих полномочий. Приказ есть приказ, а то, что я вызвал своего родственника, так это только его желание послужить отчизне и князю.
Шене взмахнул руками:
– Похвальное рвение для дворянина – послужить родине и государю.
«Контрик» передал приказ, легко подтолкнув по зелёному сукну стола в сторону мэра. Приказ был немедленно спрятан в папку, а та в свою очередь в ящик стола. Скрипнул ключ в замочной скважине и мэр быстро спрятал его в кармане своих обширных штанов.
– Я понимаю, что ваше любопытство удовлетворено?
Шеф полиции засучил своими тонкими ножками и стал пробираться мелкими шажками в сторону выхода.
– Я и не сомневался в ваших правильных действиях. Но общественность вынудила меня задавать вам, господин мэр, такие неуместные вопросы. Тем более я в курсе вашего родства с князем, пусть даже и дальнего. Мне Анна рассказала за ужином.
– Передайте ей моё пожелание успехов в её начинаниях. Я даже уверен, что её желания совпадают с вашими, я буду только рад породниться с вами.
Шеф немного смутился:
– Мы решили не форсировать события, но и не затягивать слишком долго. Повседневные дела не дают сосредоточиться на свадьбе, поэтому я всё поручил Анне.
Мэр заулыбался и, привстав со своего места, стал поздравлять с приближающимся памятным событием. Шене раскраснелся и просил всех слишком не афишировать предстоящее действо. Камилла мило улыбнулась и спросила:
– Церемонию будете проводить в классическом стиле или в духе последних веяний?
При этом мэр крякнул, а «контрик» сдержал смешок. В классическом стиле считалось традиционное мероприятие в храме и мэрии, с праздничным обедом и массой приглашённых гостей. А вот нововведением считалось прохождение невесты по Меликовому мосту с оголённой грудью, под пристальным вниманием гостей и праздных зевак. Нововведение появилось совсем недавно и уже завоевало популярность среди простонародья. Хорошо, что действо начиналось после восхода Луны. Но так как Луна появлялась не только вечером, но и днём, то заранее нужно было узнать начало восхода. Особенно активные невесты настаивали на проведении церемонии при свете солнца, едва луна обозначится на небосводе. Стеснительные невесты, а это обычно женщины, которым природа немного не додала в области груди, предпочитали вечернее и ночное время.
Камилла
Что-то странное назревало, и эта неопределённость начинала не только тревожить, но и забивала все остальные проблемы. Камилле не хватало времени разгрести свои домашние дела, как приходилось по велению сердца нестись на очередной приём или разговор со следующим персонажем большой загадки.
Едва закончился разговор с мэром, как назрела необходимость поговорить с командиром полка. Расфуфыренный хлыщ лет сорока с брезгливой миной не соглашался принять у себя смеску, коей являлась Камилла. Для этого разговора ей пришлось подключить свои знакомства, а иначе Жан-Мишель де Блезье Лё Пети не хотел её принимать, считая себя выше такого знакомства. И сейчас он не удосужился пригласить Камиллу выпить кофе или чай, даже не пригласил просто в гостиную, а вел разговор прямо в обширной прихожей своего дома. Камилла сразу просканировала его ауру, фиолетовый цвет которой показал полнейшее безразличие как к ней самой, так и предмету разговора. А спрашивала она про необходимость присутствия армейских подразделений в городе. Но из-за непроходимой тупости Жан-Мишеля, она не смогла добиться внятного ответа о целях и задачах, которые поставлены перед его подразделением. На все вопросы он отвечал, что всё знает мэр и вот он то и ставит задачи перед командиром полка, то есть перед ним.
Уже собираясь уходить, Камилла столкнулась в двери с вестовым, который, не обращая внимания на посетительницу, доложил Жан-Мишелю:
– Господин граф, посланец прибыл в город. Ждет указания на время и место встречи.
Уже закрывая дверь, Камилла немного помедлила, якобы поправляя сои юбки, и услышала:
– В шесть часов вечера у Али.
Эта информация заинтересовала Камиллу. Покатавшись по городу без определённой цели, она завернула к своей подружке Нинель.
Радость Нинель при виде Камиллы была неподдельной, так как их встречи стали менее регулярными. Заварив кофе, они уселись за столик и предались обсуждению новостей. Камилла поделилась своими опасениями, рассудив, что в свете последних происшествий и присутствия большого числа эмиратских войск можно предположить готовящийся заговор против князя. Хотя явных доказательств этому и не было. Мэр о чём-то тоже догадывается, а иначе, почему вызвал целый полк драгун. Хотя и действует по прямому указанию князя. Только и это становится странным, почему князь дал указание мэру, а не непосредственно командиру полка. Потом они обсудили и прибывшего посланника.
– Интересно, посланник от князя или от кого-то другого? И встречаются они у Али.
Нинель улыбнулась:
– В городе не так уж много мест, где заведует Али. Можно предположить, что это ресторан Али Хосе Бурхана, более известный как Али-духанщик.
– К тому же этот Али находится в розыске. Становится всё очень странным. Надо непременно узнать, кто этот посланник. Встреча предполагается в шесть вечера, у меня есть время всё выяснить.
Нинель с сожалением посмотрела в пустую чашку:
– Как жаль расставаться с тобой, но придётся. Мне надо забежать на рынок и купить ещё кофе, а то в следующий раз и не придётся выпить этот замечательный напиток.
– Вот об этом можешь не беспокоиться, я привезу тебе запас зёрен на долгое время.
Они расцеловались на прощание, Камилла уселась в свою коляску и уехала. Нинель, проводив её, всё равно направилась в сторону рынка.
Около шести часов вечера Камилла прогуливалась по улице, на которой находился ресторан Али-духанщика. Его самого конечно не было, но бизнес продолжал действовать. Через большие окна выло видно, что посетителей не так уж и много и новых гостей было не видно.
Прождав ещё некоторое время Камилла увидела идущего навстречу ей Жерома, который её узнал и шёл с широкой улыбкой на лице.
– Дорогая Камилла, опять мы встречаемся случайно. Поверьте, я не подгадывал и не следил за вами.
– И в мыслях этого не было.
Камилла была и рада этой встрече и немного растеряна. Её слежка могла прерваться в любой момент, и в тоже время их встреча со стороны выглядела как запланированное свидание. Тем более её внимание привлёк прохожий, который вышел из переулка и направился в их сторону. Чёрная аура вокруг него переливалась оранжевыми всполохами, что показывало некоторую растерянность. Очевидно, он не предполагал, что женщина будет с кем-то. Оранжевые всполохи покинули ауру прохожего. Камилла поняла, что он принял какое-то решение. Она взяла Жерома за руку и притянула к себе:
– Поцелуйте меня.
Моновиль с недоверием посмотрел на Камиллу:
– Я вас не понимаю. Сегодня вы хотите меня поцеловать, а завтра захотите выбросить через ограждения моста в реку.
Прохожий уже поравнялся с ними и неожиданно выхватил кинжал. Камилла рванула Жерома за руку, уводя его с линии удара, и приняла на себя первый удар убийцы. Вспыхнула сиреневым огнём магическая защита Камиллы. Моновиль по инерции сделал два шага и резко развернулся. В его руке мгновенно оказался кинжал, и он принял защитную стойку. Свободной рукой он, в свою очередь, рванул Камиллу так, что она оказалась за его спиной.
– Ты кто, и чего тебе нужно? – почти закричал Моновиль.
– Ты можешь идти своей дорогой. Я без повода никого не убиваю.
– Откуда я знаю, может я уже дал повод.
– Умный! Но успокойся, ещё повода нет. Мне нужна только дамочка.
Убийца ещё раз взмахнул кинжалом. Моновиль принял удар на клинок и резко распрямил свою руку. Клинок достал до груди прохожего и, после сиреневой вспышки разряженной магической защиты убийцы, Жером почувствовал себя увереннее. У него не было магического щита, а теперь они стали на равных. Но убийца не стал ждать продолжения боя, а бросился убегать в соседний переулок. Моновиль проводил его глазами и совершенно упустил Камиллу из виду. Она подскочила к нему, выхватила кинжал и резким взмахом руки бросила его в спину убегавшему. Кинжал вошел точно под левую лопатку. Неизвестный сделал ещё несколько шагов и рухнул на тротуар, раскинув руки. По сухому звуку удара головы о бордюрный камень Жером понял, что незнакомец уже мёртв.
– Ну, зачем ты его убила? Можно было догнать и допросить. – Стал горячиться Жером.
– Это наёмный убийца, он даже имени заказчика не знает. Денег дали, жертву указали и всё.
Камилла резким движением головы смахнула прядь волос с лица и посмотрела на Моновиля.
– Спасибо, что защитили, господин инспектор.
Жером вздохнул глядя в землю:
– Теперь надеяться на поцелуй уже, наверное, глупо?
– Вы совершенно несносны! Какой поцелуй? Да нас едва не убили. Может для вас это повод для поцелуев, а вот мне так повод для страха. Щит у меня разряжен, у вас его и вовсе нет. Надо быстрее убираться отсюда, пока из-за угла не прилетела стрела из самострела.
Она ухватила Жерома под руку и потащила с места происшествия, хотя инспектор, по полицейской привычке, желал остаться и дождаться следственную группу. Но Камилла старательно уводила его с места преступления и злилась на его упорство.
– Вам это нужно? Терять время и писать объяснительные, перебирать причины, по которой на нас могли напасть. Пусть уж лучше это будет очередной неопознанный труп.
Моновиль высвободил свою руку и вернулся к телу, из спины которого торчал его кинжал. Не касаясь мёртвого тела выдернул клинок и вытер о камзол убитого. Камилла одобрила его действия:
– И правильно! Не нужно оставлять улики! Как-то я об этом совсем позабыла.
В очередной раз подхватила Моновиля под локоток и направилась к мосту, намереваясь перейти на другую сторону. Жером ещё повозился, пристраивая кинжал в ножны под камзолом, и зашагал в направлении, куда так тянула его спутница. По пути уже совершенно успокоившись он взглянул на Камиллу и заметив, что её бьёт мелкая дрожь спросил:
– Вам впервые пришлось убивать человека?
Камилла высвободила руку и немного отстранилась:
– Не впервые, но это происходит не так часто, что бы я успела привыкнуть. К этому, наверное, можно привыкнуть, но переживать всё равно продолжаешь. Пусть и убийца, покушался на твою жизнь, но это человек. Не так просто это даётся. Даже в наш жестокий век.
– Мне только всё время неспокойно, что мы покинули место преступления, как будто сами преступники. Надо было оповестить полицию.
– Вы меня раздражаете по этому поводу. Поймите, полиция сразу занесёт нас в подозреваемых и закроет до выяснения обстоятельств, а нам необходимо быть на свободе. События ускоряются, боюсь, нам придётся принять в них самое горячее участие.
Они уже оказались на середине Меликова моста, и подошли к фургону Нинель, которая либо уже спала, либо отсутствовала. Камилла через перила моста взглянула на баркас Барри, но там был только кот Корнелиус, который флегматично растянулся на палубе, под развевающимися бюстгальтерами.
– У всех личная жизнь, и только мы шляемся по злачным местам и подставляемся под клинки наёмных убийц. – Вздохнула Камилла и махнула кому-то рукой. Из-за поворота показалась коляска. – Вас подвезти?
Моновиль коротко кивнул, помог подняться в коляску Камилле и сам уселся спиной к вознице. Камилла сказала вознице:
– На улицу Жабрэ.
«Откуда она знает, где я живу?» – подумал Жером. Но потом тревожные мысли вытеснили подозрения и лирические вопросы из головы. Камилла тоже не настроена была к разговорам.
А мысли действительно были тревожными. Он, как бывший инспектор полиции, понимал, что убив его, убийца не оставлял практически ни одного шанса на спасение Камилле. Несмотря на магический щит, она не имела никакого оружия. Или имела? Во всяком случае, поединок был бы неравнозначным и с предсказуемым исходом. То, что она практически спасла ему жизнь, это понятно. Этим поступком она дала ему время на ответную реакцию. Её щит спас от первого удара, а дальше всё зависело от Жерома. Ну не могла она знать, что он носит с собой оружие.
Затем, такой меткий бросок, да незнакомым оружием, вызывал уважение. Оказывается, Камилла не была рафинированной красоткой, а напротив, тренированным бойцом. Жером допускал элемент случайности в происшедшем, но не настолько.
Барри
Общение со Шкетом внесло разнообразие в жизни Барри, правда, в сторону криминалистики. За каких-то несколько дней Шкет стал ревностным полицейским и старался всеми силами исполнять свои обязанности. Даже ранение не прервало его рвение, что и было отмечено шефом полиции. Увольнение Моновиля автоматически поставило Шкета руководителем группы дознавателей, не смотря на то, что группа пока состояла из одного человека. Шкет стал привлекать Барри к своей работе и уже несколько раз даже намекам ему на возможность работы в полиции. Правда, это означало окончанием его свободной жизни, к которой он уже успел привыкнуть. В свою очередь, работа в полиции означала постоянный заработок и относительно сытную жизнь.
Вот и сейчас Барри, стараясь быть как можно менее заметным, следил за выходом из ипподрома. Шкет поручил ему проследить за Айгором Лексом, при этом даже не озаботился спросить мнение самого Барри. Ему не хотелось подводить своего друга, поэтому согласился с предложением поработать филёром совершенно бесплатно, да и Шкет не заикался об оплате. В дружеских отношениях, установившихся у молодых людей, вопросы денег отошли на второй план. Как-то так установилось, что у них стала общей казна и расходы шли на обоих. К тому же небольшие вливания сделала Камилла Комтуа. Она вошла в их жизнь как старшая подруга и наставница, которая в критических моментах могла помочь и советом, и делом, и деньгами. К тому же она была подругой Нинель, что автоматически делало Камиллу подругой Барри.
Размышляя о переменах, что произошли в его жизни, Барри внимательно следил за окнами Айгора и едва там погас свет, стал ждать его выхода из здания, переместившись для этого ближе к выходу.
Айгор уселся в коляску, сказал адрес кучеру и не спеша отъехал от здания ипподрома. Следить за перемещениями коляски, будучи пешеходом, не очень то и удобно. Но зная адрес можно и сократить путь, что и сделал Барри, припустив со всех ног через городской парк в точку назначения. Пока коляска делала крюк по улицам, Барри успел даже отдышаться. Проследив, куда приехал Айгор, он даже удивился. Улица представляла из себя сборище полуразрушенных домов, которые ждали своей очереди на снос. Барри забрался в одно из разрушенных небольших зданий и через пролом в стене наблюдал за манипуляциями Айгора, который стал общаться с клошарами, обитавшими в брошенных домах.
Пытаясь получше рассмотреть и запомнить клошаров, Барри встал ногой на немного выступающий кирпич, который зашатался и вывалился из стены. Опасаясь, что произведённый шум привлечёт внимание он присел. Ниша, образовавшаяся от выпавшего кирпича, оказалась прямо перед его глазами, а самое главное было то, что в нише лежал свёрток. Осторожно развернув его Барри увидел кулон с цепочкой. Такая находка обрадовала Барри и он, спрятав кулон, решил прекратить наблюдение и покинул разрушенный дом.
Вечером, сидя в гостиной Камиллы, он решил похвастаться своей находкой и продемонстрировал её присутствовавшим. Камилла оценила красоту, а Жером вспомнил, что называется украшение – «кулон эльфа».
Глава 14
Жером
Жером Моновиль рассмотрев кулон, стал рассказывать.
Лет сорок назад, ещё до образования княжества, правил страной император Джервис, то ли восьмой, то ли девятый. Правил не долго, но своеобразно. Красотой особенно не блистал, но и уродом тоже не был. Следили за ним целой компанией парикмахеров и «мастеров лицевых художеств». Молодой, ухоженный, высокий, с подведёнными глазами и заплетённой бородой. На приёмах любил выпить, правда, пьяным его никто не видел, и любил потанцевать. Танцами занимались с ним учителя из императорского кордебалета, но предпочтения отдавал больше народным, зажигательным танцам, с гиканьем, топами и притопами и обнимашками с противоположным полом. Ему и этим танцам учили старательно, согласно повелению.
Кроме этого имел образование он университетское, которое получил ещё до вступления на престол. Учился прилежно и под чужим именем, дабы преподаватели университетские скидку не делали на его происхождение. С тех пор и полюбил ходить в народ и веселиться не как правитель, а как простой человек.
Став императором понял, насколько ему не хватает такого простого общения. Надоели до печёночных коликов слащавые, подобострастные лица и их такие же приторные речи. А девицы, так уж сами были согласны отдаться, да хоть на глазах у всех, да прямо на императорском столе. Некоторые вельможи так даже и своих жён нахваливали и исподволь предлагали воспользоваться, при полном согласии самих нахваливаемых.
А тут ещё и в один из вечеров, из окна своей спальни смотрел на гуляющий город, на огни и песни на улице. Не выдержал. Удрал из дворца на улицу. Попытка получилась не удачной. Его узнали сразу и по облику и по одежде. Народ ломанулся поглазеть на императора, чуть было не задавили. Одежду изорвали на сувениры, в руки писем насовали с просьбами. Насилу вырвался и убежал во дворец. Надзиратели и учителя из Сената ругались почём зря. Охрану заменили полностью, все входы-выходы перекрыли. Стало ему совсем плохо от сплошного контроля. Хотел отказаться от звания, но Императорский Сенат такой хай поднял, что понял Джервис, что жизнь у него закончилась «золотой клеткой». Из развлечений остались только охота, игра в карты и театр.
Охота оказалась красивым убийством животных, так как в один раз, подстрелив оленя и первым прибежав к своей добыче, увидел на шее у оленя верёвку, которой его вытащили на поляну и подставили под императорский выстрел. Пришлось отказаться от этого вида развлечений.
В карты тоже сплошные поддавки, как ни старался, как не просил играть по настоящему, не получалось. Один раз так просто приказал генералам из штаба играть по честному. Игра была красивой. Удача то приходила, то отворачивалась. Джервис понял, что играют так, как приказал. Ставки росли, генералы тоже вошли в раж. На столе уже лежала огромная сумма денег и закладных бумаг. Император сделал последнюю ставку и её поддержал генерал от инфантерии барон Штефан Маккой, с которым и случился сердечный приступ, когда понял, что выиграл сумму равную немалому графству. Когда врачи констатировали смерть генерала, Джервису разонравилось играть в карты, так как хотя и было интересно, но не мог он ещё раз смотреть, как на его глазах умирает в принципе неплохой человек.
Одна отрада осталась – театр. Благодаря щедрым подношениям господа театралы старались ради своего любимого императора, и всякий раз приглашали за кулисы, где угощали вином и сладостями, знакомили с актрисами и всячески задабривали, в надежде на непрекращающиеся инвестиции в театр.
Во время одного из таких посещений Джервис заметил накладную бороду, точь-в-точь как у него, даже ленточки такого цвета, не только сами волосы. Отослав актрису, что всячески демонстрировала свой интерес к императору, за новой бутылкой вина, Джервис примерил бороду и воровато оглянувшись, спрятал её под камзолом. Придя в приподнятое настроение от такой шалости, отправился к своей карете, мурлыкая под нос незатейливый мотив из только что посмотренного водевиля.
Утром он проснулся в хорошем настроении и первым делом отправился в ванную комнату, стянув по дороге ножницы для бумаг, которыми и откромсал себе бороду, тут же прилепив накладную, придя в восторг от полного сходства. Пришедших для утреннего туалета парикмахеров отправил по домам.
Целый день он увлечённо решал государственные дела, и никто не заметил, что борода не настоящая, а может и настоящая, да не его. Это вселило в Джервиса уверенность, что следующий поход в народ может получиться более удачным.
Будучи почитателем театрального искусства, он решил не пренебрегать мелочами в новом образе. Остро отточенный кинжал и мыльная пена унесли в раковину остатки собственной бороды. Без порезов не обошлось. Но старательность и осторожность принесли свои плоды. Очередное бритьё обошлось без крови. Следующий на очереди был костюм, который ему купил простой истопник, что приходил каждый день топить печь и приносил дрова и уголь в специальной корзине. Щедрый взнос в несколько империалов и на следующий день на дне корзины лежал свёрток с простым камзолом. Через день появились и непритязательные башмаки. Так и начались походы в народ.
Под предлогом недомогания Джервис закрывался у себя и по потайному ходу переходил в другое крыло дворца, а из него уже и в городской парк. Потайной ход заканчивался в небольшой старинной беседке, пришедшей со временем совсем в упадок, поэтому и парочки старались обходить её стороной. Отряхнув себя от пыли и паутины, император спокойным шагом отправился в город. Без бороды и в дешёвых вещах он уже не привлекал внимания у прохожих. Оставшиеся от студенческих лет знания и привычки жизни простых людей, позволили ему не выделяться из толпы гуляющих на улице. Окрылённый первыми успехами в деле неузнаваемости, зашёл в кафе пропустить стаканчик вина. Вот только ценности денег Джервис не рассчитал. Золотой империал произвёл фурор и запал некоторым людям в душу. Получив сдачу от бармена в виде большой горсти серебра, император спокойно вышел на улицу, и это спокойствие сыграло с ним злую шутку. Прямо на выходе он получил дубинкой по голове и очнулся в закутке возле мусорных ящиков. Волосы запеклись от крови, и только обтирание лица мокрой тряпкой привело его в чувство. Денег естественно не было, камзол содрали с бесчувственного тела, как и башмаки. Молодая и красивая девушка оказывала ему помощь, с сочувствием глядя на Джервиса.
– Как так тебя угораздило «засветить» такие деньжищи? Разве можно быть таким беспечным? Тут же грабители на каждом шагу.
– Кто ты? Милое создание!
Но тут знакомство пришлось отложить, в переулке появился мужчина и потребовал:
– Эстель, брось этого нищеброда и пошли домой.
Красотка подчинилась, бросив мимолётный поцелуй, обозначив его только губами в воздухе.
Босой, раздетый и избитый Джервис еле дотащился до беседки в парке, останавливаясь перевести дух в тёмных углах. Ему всё казалось, что если кто-то его увидит в таком виде, то непременно узнает. Осторожно пробрался в потайной ход и перевёл дух только когда оказался у себя в спальне.
Три дня в столице обсуждали неуклюжесть императора, который в собственной спальне умудрился так неудачно споткнуться, что разбил голову и спалил свою роскошную бороду, упав августейшей мордой прямо в горящий камин. Три дня «мастера лицевых художеств» старательно замазывали синяки под глазами. Полторы недели врачи мазали зелёнкой разбитую голову. Всё время император не находил себе места, всё обдумывал как он найдёт свою спасительницу, уж очень сильно запала она ему в голову.
По мере того, как отрастала борода у Джервиса, в его голове рождались различные планы, причудливые по своей фантастичности. Он даже имел разговор со своим младшим братом, на тему женитьбы. Брат идею поддержал и сходу предложил три кандидатуры в жёны, чем вызвал приступ зубовной боли у императора. О женитьбе по любви речи и не было, рассматривались только одобренные и проверенные кандидатуры. Через день произошло заседание Сената, который сильно заинтересовался идеей свадьбы и выдвинул две свои кандидатуры. Это были принцессы на выданье из сопредельных государств. Одна ещё совсем ребёнок, но кто говорит о свадьбе прямо сейчас, можно и подождать несколько лет.
Вторая претендентка была из разряда б/у, так как уже походила в невестах у одного из князей северного соседа. Но свадьба расстроилась в одночасье из-за начавшейся войны между государствами. Джервис посмотрел на портрет прЫнцессы и подумал, что князь самолично спровоцировал вооружённый конфликт, только бы не идти под венец.
Так как разговоры о свадьбе приобрели совсем уж неприличный характер, Джервис решил их прекратить, выбрав принцессу-малолетку, с условием не начинать переговоров о свадьбе до её совершеннолетия. Выторговав себе несколько лет спокойной жизни, император стал обдумывать очередной поход в народ.
Как бы там ни было, но эпохальная встреча с красоткой состоялась, и после непродолжительных переговоров закончилась обоюдным согласием. Джервис перед своей пассией себя не раскрывал. С Эстель всё было не так безоблачно. Ходила она в подружках одного из местных воротил, которому явно не понравится её увлечение, поэтому встречаться приходилось тайно, и места выбирать старались неприметные.
Джервис подружку старался обихаживать, а вот возможностей, не смотря на императорское происхождение, было не так уж и много. Находясь во дворце и имея под рукой огромные ценности, он оказывается, не имел ничего. Всё было императорским, то есть он мог получить всё, но взять не мог ничего.
И стал Джервис императором-воришкой.
Во дворце стали пропадать ценные вещи. То книга редкая вдруг исчезнет из библиотеки, то картина из галереи. Охрана с ног сбилась, но найти воришку не получалось. Стали исчезать и кольца с браслетами. Самой значимой пропажей стало исчезновение «кулона эльфов». Да не просто пропажа, а замена на подделку, со стекляшкой взамен на изумруд. Джервис подарил настоящий кулон своей возлюбленной, а в сокровищницу подложил копию. Вот так. Делать омерзительные поступки легче, чем обдумывать подступы к ним.
К чему я это рассказываю? Дело в том, что мастер Айзенштиль, изготовивший дубликат-подделку под «кулон эльфа», не удержался, и втайне от заказчика изготовил ещё партию таких поддельных кулонов на продажу. О чём и сделал запись в своём журнале, в котором отмечал все свои работы. Простенькая бижутерия разлетелась по городу. Так что ты, Барри, держишь в руках просто стекляшку, коей цена несколько серебрушек.
Барри с недоверием рассматривал кулон и всё не мог поверить, что счастье обладать ценной вещью разрушилось так немилосердно. Ещё раз осмотрев кулон, он спрятал его в карман, уж очень красив был и изящен.
– А что стало с Джервисом и Элис? – не удержался Шкет.
Моновиль усмехнулся и продолжил свой рассказ.
Джервис влюбился без памяти в красавицу. Об их романе стали судачить в кафе и конечно слухи дошли до бывшего ухажёра Элис. Крупный мафиози решал дела всегда кардинально. И в этот раз тоже прибегнул к силовому методу, отправив одного из своих охранников проследить за любовниками. Вот этот охранник и выяснил, где находится любовное гнёздышко. А начал он своё расследование с появившегося у Элис «кулона эльфов». Вещица действительно приметная и не могла появиться у девушки просто так, а тут ещё и Айзенштиль подсуропил со своими подделками. Через него и узнал мафиози, кому делали такой кулон в первый раз. Ну а дальше дело техники. Любовников выследили на их квартире, которую купил Джервис для встреч с Элис. Как на самом деле развивались события, никто не знает. Только сгорела квартира и нашли на пепелище два трупа, которые и опознали как Джервиса и Элис. Её опознали по кулону и туфлям, а Джервиса по перстню приметному.
Полиция провела расследование по факту пожара, но доказать причастность мафиози к этому не смогла, так как непосредственный исполнитель, охранник мафиози, пропал бесследно. Тут тоже всё понятно – свидетелей убирают.
– Какая грустная история. – Печально вздохнула Камилла.
– А как же объяснили исчезновение императора? – не мог успокоиться Шкет.
– Во дворце произошло покушение на императора. Взрыв в спальне, как сообщалось, разнёс императора на кусочки, а последовавший пожар не оставил ничего для опознания. Во всём обвинили противников предстоящей свадьбы, из-за чего даже произошёл разрыв дипломатических отношений с сопредельными государствами. Что интересно с обоими, принцесс, которых одобрил Сенат. На престол взошёл младший брат Джервиса, который и правил лет двадцать, пока не отрёкся в пользу своего сына.
Барри ещё раз достал «кулон эльфа» полюбоваться.
– Как жаль, что такая вещица оказалась фальшивкой.
На это Жером сказал:
– Сокровища, оставленные предками, защищены магическими заклятиями. Нужно быть очень осторожными. Приняв сокровище себе, можно получить целый комплекс заклятий, проклятий и прочих «ятий». Тот, кто прятал сокровище, старался обезопасить себя, во всяком случае, надеялся, что оно не попадёт в чужие руки. Поэтому все заклятия направлены на чужого человека. Даже эта стекляшка, тоже может быть защищена каким нибудь сюрпризом.
Барри ещё раз осмотрел со всех сторон кулон. В это время на камень попал луч света, кулон вспыхнул пучком лучей зелёного цвета. Все заворожено смотрели на происходящее. Одна Камилла сохранила спокойствие и спросила:
– Жером, а вы когда нибудь видели настоящий изумруд? Вот так вот, вблизи, на солнечном свету?
Моновиль протянул руку и дождался, пока Барри решится передать ему эту красоту. Приятная тяжесть оттянула руку, в голове у Жерома промелькнуло, что подделка не может быть такой тяжёлой. Это золото и теперь понятно, почему кулон сохранил такой цвет с течением времени. Любой другой металл, кроме золота, утратил бы свой оттенок и потускнел. Внимательно стал рассматривать листья и завитки и в уголке одного из листьев заметил маленькое клеймо, которое пришлось рассматривать через увеличительное стекло.
