Текст книги "Аквамаг (СИ)"

Автор книги: Евгений Шифровик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Глава 4

Если я буду отрабатывать свой долг, то задержусь в деревне надолго. Но, и торопиться особенно некуда. Я не знаю свою семью, как и город, в котором они живут. Если из них вообще кто-то жив. Единственная зацепка – это пузатый Игорь.

– Чё молчишь, пацан?

– Меня разве не в качестве подарка на день рождения спасли?

– Не в том дело. Если бы мы не потратили на тебя лишнее время, то мне б не пришлось разломать камень. Ты же знаешь сколько он стоит?

Понятия не имею, но вроде как должен. Нужно что-то придумать, чтобы мужик всё разложил по полочкам, иначе мы не найдём общий язык.

– Не знаю, я из города…

– Зараза, ты ж только что сказал, что у тебя нет семьи! Врёшь, а?! – Тихомир подошёл ближе, нахмурив брови.

– Нет, не вру. Я совсем ничего не помню…

– Слыхал про такое. Но, если узнаю, что соврал… мало тебе не покажется! – уточнил мужик.

– А чего ценного в том камне, он же угасал?

– Странно ты говоришь, точно не деревенский. Камень-то наполняемым был, его под солнцами энергией наполнить можно было.

– Теперь я понял. И что я вам должен?

– Тот солнечник стоил примерно двадцать тысяч.

– Это много? – вот я ляпнул.

– Видно сильно тебе по башке прилетело… для нашей деревни очень много. Кто работает столько за два-три месяца не всегда получает. Ну, для некоторых городских это совсем не деньги.

– Да уж, не мало.

– Значит так, если хочешь, чтобы тебя поставили на ноги, то клянись, что отработаешь камень, все лекарства и труд лекарки. Если нет, то просто вышвырнем тебя на улицу. До первой ночи ты не доживёшь!

– Нет-нет! – возмутился я.

– Не хочешь отрабатывать? – ухмыльнулся мужик и засмеялся.

Ох и шуточки у него, улыбка так совсем какая-то неестественная. На его лице словно навсегда застыла серьёзность.

– Я отработаю до последней… монеты. Клянусь! – это справедливо, они же спасли мою жизнь. Так что я готов потрудиться для их пользы.

– Славно! Мне нравится твой ответ. Но не нравится, что тебе придётся валяться здесь ещё… а хрен его знает, долго. Будешь обузой, кто-то из семьи будет тратить на тебя время, а не работу… Хм… это тоже добавлю в твой долг.

– Хорошо. Я всё верну, только вылечите меня.

– Ну, по рукам, – мужик протянул мне мозолистую лапу с грубой кожей, – а, ну да, не можешь…

– Я бы пожал, но сами видите…

– Какой-то ты сильно культурный. Ладно. Сейчас дам лекарства и уйду.

Мужик подошёл к ящику. Достал из него сушёные коричневые травы и пробирку с цветным порошком. Подошёл к ванне заполненной смолой и высыпал в неё порошок. Затем перетёр ладошами траву и ссыпал туда же. После он взял толстую палку и начал мешать густую чёрную массу.

– Ай… Ых… – я вздрагивал всякий раз, когда он меня задевал. Надеюсь, что всё же случайно.

– Терпи, пацан, мужиком станешь. Как звать-то тебя?

– Не помню.

– Уверен, что не помнишь? – он посмотрел на меня с укором и недоверием.

– Кирилл, да меня зовут Кирилл, – для правдоподобия надо вспомнить хоть что-то. А моё настоящее имя вроде как вписывается в их мир.

– Кирилл, значит. А я Тихомир, про детей жена уже рассказала, да?

– Угу, – кивнул я.

– Больше пока тебе знать и не надо. Если выздоровеешь, то узнаешь.

– Если? – это слово, как нож в бок.

– Ну, а ты думал, что всё так просто? – Тихомир нахмурился, – ладно, не боись Зоя хорошая лекарка, ещё до моего рождения всех здесь лечила.

– Это обнадёживает.

– Не переобнадёшься смотри. Всё, бывай, мне на охоту пора.

– Удачи.

– Чтоб больше такого не слышал! – гаркнул он и хлопнул дверью.

А что такого в обычном проявление вежливости? Разве плохо, что я пожелал ему удачи? Наверное, в этом мире культура всё же отличается от той, что сформировалась в нашем. Придётся более осторожно подбирать слова и следить за тем, как бы чего лишнего не ляпнуть.

Например, словосочетание «шведский стол» наверняка они не поймут. К фразе: «Делать из мухи слона», тоже вопросы будут. Разве существуют здесь слоны? Но в существовании мух я не сомневался. Одна назойливая зараза долго лазила по моему лицу, а я не мог её прогнать.

Когда Тихомир ушёл, камень на деревянном потолке погас. Комнату наполнила темнота, мне сразу стало не по себе. Но я понимал, что нахожусь в безопасности. Пусть мозг уже и рисовал картинки того, как из тёмных углов на меня бегут всякие мохнатые и шипастые твари. Успокоиться мне удалось не сразу, но я смог перестать нервничать. Заняться было нечем, я закрыл глаза и попытался заснуть.

* * *

– Так-с как самочувствие? – послышался старческий женский голос.

Я открыл глаза и увидел седоволосую редкозубую бабку. Она стояла совсем рядом, а камень на потолке снова светился. Интересно, он тоже защищает от уродов из жерла? Что же, хорошо если так, правда мне всё равно не нравилось, что он отключался, как только я оставался один.

– Молодой, говорить могёшь?

– Да.

– Так чаво мышей в рот набрал?! Спрашиваю: как себя чувствуешь?

– Нормально. Болит всё, но терпимо.

– Так и должно быть. Грязь прогоняет боль, не даёт тебе отбросить копыта, – объяснила бабка.

– Я думал она, наоборот, вредит.

– Такой лоб здоровый, а несмышлёныш. Ох… Сраные демоны людей мраком поливают, чтоб они от мук не сдохли раньше положенного. Ты в школе не учился? Безграмотный?

– Ещё как учился, – пусть и в другом мире, но ей об этом знать ни к чему, – ничего не помню.

– Правду Тихомир сказал, что головой ты долбанулся. Ну ладно, я как раз тебя лечить и пришла.

– А что монстры из людей высасывают?

– Как что?! Жизнь, энергию. Мясо людское для них закуска, приправа. Ты чё никогда на пустошах оболочки не собирал?

– Так я из городских, как-то не доводилось

– Оболочки появляются на пустошах, как лужи после дождя. Ими мы иногда кормим скотину, а иногда в печи жгём.

– И много людских?

– Мало, лучше опустошённых зверей собирать.

– Да, конечно.

– Всё, хватить языком трепать. Дам тебе лекарства, чтоб всё сожрал, а ни то помрёшь.

– Съем с удовольствием.

– Ах-аха-ха… – засмеялась бабка, – я смотрю тебе ещё не приходилось в деревнях лечиться, да?

– Нет, я же из города…

– Ясен-красен. Глаза тогда зажмурь, тебе лучше мои лекарства не видеть. И не нюхать.

Она протянула руку и зажала мой нос между пальцев. Я закрыл глаза, послушавшись её совета. После услышал шорох, и бабка снова заговорила:

– Открывай рот. Чтоб пережевал до кашицы.

Я широко открыл рот. В этот же момент любопытство перевесило и глаза предательски распахнулись. Не знаю точно, что она положила мне между зубов. Но это напоминало маленького зверька и растение одновременно, только в какой-то сушёной-замоченной форме.

Словно чей-то засохший трупик оплетали водоросли. Я принялся жевать. Хруст и звук, как от рвавшихся корней, послышался сразу. Только потом я ощутил вкус этой дряни. Глаза начали слезиться, а горло и полость рта першить, чесаться и вообще меня затошнило.

– Жри, жри, а то не поправишься! – подгоняла меня бабка-лекарка, а сама уже перемешивала мутные жидкости с порошками и мазями.

– Кха… кха! Что я съел?

– Поверь, молодой, ты не хочешь знать. Просто не хо-че-шь.

– Убедили.

– Ты ко всем на "вы"? Больно культурной, – буркнула она и начала мешать в ступе непонятно цвета субстанцию.

– Я же…

– Помню-помню: из города. Но сомневаюсь… городские с низшими говорить не будут. А ты вон, на "вы«.

– Какой есть, так воспитали. А почему вас так не любят?

– Да всё тебя надо рассказывать, тьфу-ты! Давай уже голову напрягай, пусть память-то вернётся.

– Я стараюсь, не получается, – снова пришлось лгать, неприятно.

– Ладно, слухай. Города окружены огромными каменными стенами, увешанными подсолнухами. – Она же про солнечные камни, а не растения? – Ещё подсолнухи замурованы в сами стены. Городские спокойно могут шататься ночью по улицам. У них есть свет, никакие монстры к ним не проберутся. Если только в сильный прорыв. А мы… ну мы неудачники, у которых нет ни магических сил, не приличной работы, ни денег, чтобы жить в безопасности… Отбросы этого мира!

– Жёсткое у ва… нас неравенство. А что такое прорыв?

– Ну это, как явления только много сильнее.

– Явление?

– Да как ты мне надоел, хоть что-нибудь помнишь?.. Ты толи с неба свалился?

– Нет, я же…

– Не перебивай, – она продолжала мешать лекарство, – явления происходят каждую ночь. Как только солнца прячутся за горизонтом, монстры лезут из жерл. Ясно?

– Да.

– Тогда открой рот и приготовься не выпустить из него свой завтрак, – она снова закрыла мне нос пальцами и начала наклонять ступку.

Жевать её содержимое не требовалось. Но глотать от этого легче не становилось, я едва сдерживал рвотные позывы. Если бы не та мясорубка с тварями, я бы точно побрезговал. Но сейчас я не мог позволить себе такую роскошь. Пришлось есть мерзкую жижу.

Затем бабка-лекарка прочитала мне лекцию про восстановление. Рассказала, сколько ещё времени мне будет нужно валяться в мерзкой смоле. Потом она ушла. Камень на потолке погас через считанные минуты. Интересно, а как он «понимал» когда нужно отключаться? Я снова напомнил себе, что нужно быть осторожней. Ведь никаких слов «включать» или «выключать» в этом мире могло не существовать.

* * *

Прошло ещё несколько дней. Я не мог их считать хотя бы по тому, что в землянке не было окон. А ещё я старался спать, как можно больше, чтобы это мучения поскорее закончились.

Сон стал для меня тайм-скипом в реальности. Единственное, что могло служить мерилом времени, это бабка-лекарка, которая вероятно приходила каждое утро… или вечер. Не знаю, да и со счёта я давно сбился.

Ещё приходила Дарья, она кормила и поила меня. В ванну подсыпала порошки с травами, приносила греющие камни. Даже понемногу меняла чёрную смолу, как бы странно это ни звучало, на более чистую. Я чувствовал себя аквариумной рыбой, что весьма иронично при моей магической способности. Но я не жалюсь, хоть и доставались мне в основном объедки.

Когда я пошёл на поправку, то ко мне, спустя долгое время, зашли новые лица. В них я сразу узнал Риту и её брата Саву. Девчонка смотрела на меня с состраданием в глазах и желанием помочь.

Парень же кроме презрения ничего не испытывал. Я понимал, что его скорее всего заставили составить компанию для сестры, мало ли я ещё на нею кинусь и убью… Да, в этом мире я бы тоже не стал доверять очень многим.

– Привет, – сказала девчонка, посматривая, то мне в лицо, то в сторону.

– Привет.

– Здорова. Скажу сразу: ненавижу тебя, – признался коротко стриженный парень.

– Эй, – возмутилась Рита и махнула головой, от чего её золотистые волосы, собранные в хвост, всколыхнулись, – он не виноват.

– Конечно, не виноват. Виновата ты! Ты же захотела его спасти, а так бы осушили его и всё…

– Не понимаю, парень, в чём твоя проблема? – грубить в моём положение не лучшая идея.

– Отец злится, что пришлось сломать камень. Если злится он, то и я! Ясно тебе, недоделанный?! – что-то он совсем разошёлся.

– Так он вымещает злобу на тебе?

– Ты чё, а?! Может тебе врезать?

– Сава, успокойся! – Рита схватила его за руку и вежливо попросила выйти.

– Ты думаешь, я хотел сюда идти? – возмутился он, – если бы отец не попросил, то хрен бы я попёрся.

– Остынь уже, своими психами ты ничего не изменишь, – посоветовал ему я.

– Этот полудохлый малолетка ещё и учить меня будет?!

– Сава, пожалуйста, – сестра вцепилась в его руку ещё крепче.

– Рита, надоела мне твоя жалость ко всяким ущербным, – он вырвался из её объятий и отошёл, отвернув голову, – ну ты прикинь, пацан, как-то раз она помешала мне убить черныша.

– Какого ещё черныша? – будь я в нашем мире, то подумал бы, что это имя котёнка или щенка.

– Маленького монстра! Мо-о-онстра.

– Да он на котёнка был похож! – Рита нахмурилась.

– Ага, маленького миленького котёнка, который бы с радостью поигрался в твоих кишках. Всё, хотела на него посмотреть – смотри. Я там посижу, – он указал на ящик в углу.

– Сиди и молчи, – девчонка покраснела, ни то со злости, ни то от смущения.

– Спасибо, Рита. Всё хотел поблагодарить тебя за свою жизнь.

– Да, чё там… как ты, себя чувствуешь?

– Ой, эти сюси-пуси… фу! – послышалось из угла.

– Не обращай внимания, он всегда такой.

– С возрастом проходит, – сказал я, сделав мысленный фейспалм. Снова забыл, что я совсем молодой.

– Ты младше меня, твою мать! Умник нашёлся, – гневался парень, – Рит, я не хочу его больше видеть. Постою за дверью, если чё – кричи. И это, если меня увидит отец, то и тебя накажет. Так что побыстрее… – он вышел и тихо прикрыл дверь.

– Знаешь, все заметили, что ты как-то странно говоришь. Городские говорят не так.

– Какой есть, – улыбнулся я, – ты мне лучше скажи, зачем спасла меня? Нет, я не против, просто не понимаю…

– Ну, в общем-то мой брат прав.

– В том, что я ущербный? – я ухмыльнулся, хоть и осознавал, что не самое время для шуток.

– Нет, же, глупый, – Рита засмеялась, знала бы она, что говорит с тем, кто гораздо старшее… – он прав, что я хочу всем помочь. Не знаю откуда это во мне… Мама говорит, что я очень хороший человек… я похожа не неё. А папа злится и говорит, что все будут мной пользоваться, – это очень обидно.

– Твои родители правы, причём, оба. Нельзя вечно и всем помогать, но и превращаться в эгоиста до мозга костей, тоже не выход. Баланс, да баланс, нужно его держать.

– Говоришь, как старый мудрец. Мы же вроде одногодки?

– Примерно рядом.

Наступила пауза. Я уже не знал, что ещё спросить. А она видно застеснялась, хотя не сказать, что Рита из робкого десятка. И тут я вспомнил, как мы неслись ночью к спасительному укрытию; как эта девчонка посылала в тварей невидимые для глаза атаки, но очень болезненные для тел тварей.

– Рита, ты маг воздуха?

– Нет. Что ты? Конечно, нет. Если бы я была хотя бы стихийником, жила бы в городе. А не в этой дыре.

– Стоп, а что я видел ночью?

– Ты правда не понимаешь? – задрав узкие брови спросила она.

– Нет.

– Я одарённая. Всё что я умею – это уплотнять воздух и бить им. Тренировки почти не дают пользы.

– На самом деле не так уж и плохо. Могла бы быть просто вредной и лысой, как твой братец.

– Хи-хи-хи… но ты не наговаривай на него. Он хороший, просто старается всё для семьи делать. Перед отцом выслужить…

– Понимаю. Ничего нет важнее семьи.

– Угу, – кивнула девчонка, – ты так и не сказал, как тебя звать.

– Кирилл, так меня зовут. А ещё я, кажется, повелеваю водой…

– Чё-чё?! Ты маг или одарённый?

– Без понятия.

– Ты никому не говорил?! – она занервничала, словно бы я признался в совершении самого тяжкого преступления.

– Нет. Только тебе.

– Фух… – она успокоилась, – ты никому больше не говори. Особенно моему брату и отцу.

– Почему?

– Не бери в голову, мне пора, – она отвернулась и в спешке пошла к выходу.

– Рита, спасибо!

Она только повернула голову назад и скромно улыбнулась.

Я снова остался один, а вскоре погасла и "лампочка", что висела камнем на потолке. Спать не хотелось от слова совсем, пришлось поразмышлять о разном. Судя по всему, в этой семье низших царит патриархат. Что и неудивительно при Тихомире с его горой мышц и жёстким характером, да скромной тихой Дарье, которая слова против воли мужа не скажет.

Именно она и лекарка навещали меня следующие дней десять. Первая лечила разнообразными зельями, порошками да непонятными штуковинами, которые приходилось, то грызть, то выпивать, как желе. Ещё она проверяла моё состояние.

А вторая кормила, поила да подсыпала в грязь измельчённые кусочки травы, следила за "отоплением". В один из дней, бабка Зоя решила осмотреть мои руки и ноги, я попытался их поднять, но не смог. Хотя боли особенно не чувствовал. Увидев, что я напрягаюсь, но не могу ничего сделать она рассмеялась.

– А тебе шоть не говорили, что ты в кандалах? А?

– Что?! Не говорили.

– Ну так вот, я скажу. Ты, молодой, прикован, – заулыбалась редкозубая бабка.

– Так освободите меня, – предложил я, – я же иду на поправку.

– Ага, идешь. Поэтому и не освобожу. Гы-гы!

– О как, ясно.

Бабка достала из кармана ключ и засунула руки в чёрную жижу. Она что-то нащупала, и я услышал приглушённый железный звон. Должно быть раскрылся замок. После Зоя сказала, чтобы я достал руку, только без глупостей.

Я и не собирался выкидывать никаких фокусов, потому что был благодарен людям, что спасли меня. Правда не понимал, как за всё это время я мог не заметить, что прикован к ванне. Оказалось, что обо мне кто-то позаботился и обвязал оковы мягкими тряпками. Интересно кто это сделал?

– Уснул опять? – буркнула лекарка.

Высвободив правую руку, я с трудом вытащил её из липкой и растягивающейся грязи. Она напоминала мне гнилой вонючий мёд. После бабка взяла тряпку и вытерла с руки грязь:

– Шоб я в жерло провалилась! – она выпучила глаза и с отвращение отпустила мою руку.

Глава 5

– Дрянь, – шепнул я.

Вместе мы рассматривали вроде бы совершенно здоровую руку, но она была изуродована шрамами везде, где только возможно. Абсолютно всю конечность, покрывали светло-розовые рубцы и борозды разных размеров и форм. Казалось, что восстановившейся кожи больше, чем той, что твари не задели.

– Ну-кась подвигай пальцами.

– Ага, – кивнул я и сжал кисть в кулак.

Грязь проскользнула между пальцев и бухнулась лепёшкой в ванну. Боли в кисти, как и в руке, почти не ощущалось. Да и работала она исправно: все пальцы сжимались, кисть свободно вращалась. В локте тоже гнулась так, как и нужно. И даже мышцы я напрягал без особых трудностей.

– Повезло ж тебе, молодой! Правда весь исписанный шрамами будешь…

– В чём везение?

– Как в чём?! Сдурел?! Ты первый на моей памяти, кто после опустошения смог выздороветь, – Зоя подняла указательный палец вверх. Особенный ты, наверно.

– Да, я точно особенный.

После она попросила убрать руку на прежнее место. Я послушался и снова оказался закован, впрочем, мне не привыкать. Потерплю, главное восстановить здоровье. Затем мы осмотрели другую руку и ноги.

Выяснилось, что и на них шрамов никак не меньше, а может и больше. Лекарка заявила, что теперь всё мое тело покрывают шрамы. Лишь лицо и шея остались почти не изуродованными. Конечно, и на них виднелись разных размеров рубцы, но не так много.

– Значить так, два дня ещё во мраке лежишь, а потом будем тебя доставать, – объяснила Зоя и направилась к выходу.

– Спасибо.

– Спасибо ночью не светит, – проворчала она и ушла.

Вечером этого же дня ко мне явился сам глава семейства. Я думал, что мы о чём-то побеседуем или решим, каким способом я буду возмещать долг. Но оказалось, что он пришёл только для того, чтобы поставить замок и огромный стальной шпингалет на мою дверь. Ещё он вырезал в ней небольшое отверстие и поставил решётку.

Зараза, я как будто из больницы сразу в тюремную камеру попал.

– Тихомир, а для чего это?

– Как для чего? Ты кто вообще такой? Доверие нашей семьи заслужить надо. Сделаешь чего хорошего, глядишь и за общий стол позовём. Может тебе даже хлеба дам, за особые заслуги.

– Я вас не подведу.

– Поживём, увидим, – ответил он, собрал инструменты и ушёл.

На душе кошки скребли, я всё равно чувствовал себя в заточении. Если раньше оно было вынужденным – для лечения, то сейчас уже нет. Но глава семейства мне не доверял, вот и решил обезопасить себя и семью. Судить его за это решение глупо, новый мир жестокий.

Но я сделаю всё, чтобы заслужить доверие. Ведь для начала мне нужна крыша над головой и люди, на которых можно будет рассчитывать. Неприязнь из всего семейства я испытывал только к Саве и ни то, чтобы очень сильную. Я скорее относился к нему, как к вредному подростку. А Энди, их младшего сына, я ещё не видел, буду надеяться, что он не похож на братца.

* * *

Ко мне пришли лекарка Зоя и Тихомир. Это наступил день «моей выписки». Я радовался. Восторг переполнял каждую мою клеточку. Наконец-то я превращусь из аквариумной рыбки в нормального подвижного человека!

– Зоя, открывай замки, – приказал мужик, – Потом оставь нас. И не вздумай подслушивать.

– Да-да, – кивнула бабка и сунула руки с ключом в жижу.

Она провернула его во всех замках. Затем вынула руки из чёрной дряни и обмыла в тазу. После достала из ящика тряпки, которые очень напоминали крестьянский комплект одежды. Наряд был соткан из плотной коричневой ткани.

– Обмоешься и нарядишься, – сказала Зоя, положила одежду рядом с тазом и вышла.

– Давай быстро, – скомандовал Тихомир.

– Боюсь быстро я не смогу.

Хоть бы на ногах устоять. Я вытащил руки из вязкой чёрной дряни. Смола уже воняла так, словно в ней кто-то помер. Но я прекрасно знал это из-за того, что я давненько не принимал душ, а ещё она в принципе воняла сама по себе. Но, надо признать, благодаря жидкому мраку я не умер.

После я двинулся всем корпусом вперёд и поднял небольшую густую волну. Капли грязи выскочили из ванны, и она паутинками спустилась до пола. Упс.

– Вытирать сам будешь, понял?! Дарью, чтоб не напрягал у ней и без тебя делов хватает.

– Вытру, – бросил я, – ничего сложного.

Вязкая чернота облепила меня и не хотела выпускать. Я с большим трудом смог выкарабкаться из её объятий. После встал в таз с мутной водой и начал отмываться от грязи.

Раны полностью зажили, но тело болело. Всё-таки я очень долго не двигался, хорошо хоть без пролежней и прочих прелестей обошлось. А может я их не заметил? Не знаю, но грязь смыть оказалось очень трудно.

– Да ты ни к чему не приспособленный! – гневался мужик, – когтями её скреби! На вот палку, – он кинул к тазу деревяшку.

– Говорю же, я очень долго не двигался.

Я взял её и начал соскребать с себя грязь. Чем меньше её становилось на теле, тем больше обнажалось розоватых бороздок в виде следов от когтей и клыков. Очень скоро я полностью отмылся. Начал надевать новую одежду, судя по всему, старая, удобная и мягкая, отправилась в мусорку. А Тихомир всё рассматривал меня и поражался.

– Да на тебе живого места нет! Как ты вообще не сдох?!

– Зоя сказала: я особенный.

– Это точно… погоди-ка, погоди-ка. А ты не маг случайно? – он едва не просверлил мои глаза взглядом.

– Нет, я не маг, – благо Рита успела предупредить, чтобы я держал язык за зубами.

– И хорошо, и плохо, – ответил глава семейства, – ты должен тут всё прибрать. Мои дети тебе помогут, если хоть кто-то из них пожалуется, то ты своё получишь. Понял?

– Я… – да ты, чёрт побери, мой ровесник! Конечно, говорить ему об этом не стоило.

– Молчи. Чтобы не сбежал и всякого не натворил. Понял?!

– Да.

– После приборки останешься здесь. Зоя сказала, что тебе надо полностью восстановиться. Когда придёт время, возьму тебя на охоту или вылазку. А может на рыбалку отправлю… Будешь доверие зарабатывать, ну и долг тоже, – ухмыльнулся мужик.

– Вылазку куда?

– Зараза, ты до сих пор не вспомнил? Вылазка – это когда люди выходят ночью.

– Зачем? – удивился я.

– Собирать и добывать сгустки. Хватить меня доставать тупыми вопросами.

– Ясно, я не против заняться делом.

– Да кто тебя спрашивает? – он хохотнул и хлопнул себя по коленке, – вернешь долг и… и делай, что хочешь. Заслужишь уважение, может и у нас останешься.

– Хорошо. А сколько я должен, явно ведь уже больше двадцати тысяч?

– Угу, больше. Лекарства и работа лекарки – это ещё тысячи три, да еды ты нажрал… Двадцать пять с тебя и будешь свободен.

– Верну, вы и глазом не моргнёте.

– Каво?! Это ты чё говоришь?

– Быстро долг верну, вот я чего говорю, – ох уж эти фразеологизмы из другого мира.

– А, это хорошо. А пошёл, к тебе помощников пришлю, – мужик встал, ещё раз наградил меня суровым взглядом и направился к выходу.

Я схватил тряпку и решил, что приборка – это хороший способ размяться. Пока я вытирал с пола грязь, кости и мышцы хрустели да трещали, как у стариков. Всё тело слегка ныло от боли, его покрывали морщины, как те, что остаются после долгого купания.

Но я радовался, что смог превратиться из той кучи мяса и костей в здорового пацана. Не знаю, возможно ли было бы такое восстановление, не будь я магом… Впрочем, сомнения по поводу моей принадлежности к магам-стихийникам у меня оставались. Может я просто одарённый, как Рита?

После её слов я долго думал над своими способностями, но проверить их не удавалось. Да и голос пропал, не факт, что у меня выйдет создать в воображении те самые необходимые картинки и образы. Ко всему прочему нужно ещё и где-то раздобыть воду.

В этот момент мой взгляд наткнулся на железный таз. Пусть вода в нём мутная и с примесью чёрной смолы, но – это по-прежнему вода. Я подошёл к двери, и подставил к ней ухо. Шагов слышно не было, и я решил рискнуть. Очень хотелось поскорее выяснить маг я или одарённый.

Я начал с того, что встал рядом с тазом. Представил синие и голубые потоки воды, которые бежали сверху вниз. Не знаю, насколько далеко они тянулись во все четыре стороны, но ни конца, ни начала их я не видел, всё будто скрывалось чернотой.

Возможно, я выстроил только небольшой кусок в воображении, а может занял водой всё чёрное пространство. Название этому воображаемому, полагаю и магическому, полотну я дал такое: паттерн.

Словно не самое подходящее, но при его произношении мне сразу представлялся зацикливающийся узор. Впрочем, маги этого мира наверняка придумали более подходящее название.

Дальше нужно было выстроить поверх водного полотна форму кулака. Я решил для начала проверить магию именно на этом заклинании, только потом пробовать что-то новое. Создать водяной кулак не так и сложно. Я просто представил его, и фигура появилась поверх синих потоков.

Я мог крутить её в воображении, словно не очень качественную 3D-модель на каком-нибудь стареньком сайте. Наверное, чем больше я буду практиковаться, тем лучше у меня буду получаться магически «3D-фигурки». Наверняка от их детализации зависит и качество самой физической формы заклинания. Думаю, чем качественнее и детальней я буду формировать фигуры в воображаемом пространстве, тем лучше они будут получаться в реальности.

После нужно было напрячь, непонятные для меня, точки силы. Я не знал, А что это такое, где они находятся и уж тем более не представлял, как можно их напрячь. Если я правильно понимаю, то это не мышцы, а некие магически составляющие моего организма.

Ощущения при использовании первых заклинаний я примерно помнил. Они походили на горячие импульсы, которые зарождались где-то в лёгких и голове. Полагаю, что именно там места силы и находятся. Странно, что я вообще чувствовал эти импульсы в самих органах. В прошлом мире у меня не было такой чувствительности. Снова фишка нового тела?

Самое примитивное решения я нашёл быстро. Просто попробую представить ощущение, будто бы тепло зарождается в лёгких и мозгах, затем бежит по рукам. На это потребовалось время, но, чёрт побери, сработало! Тепло действительно стало зарождаться в точках силы.

Они разогревались всё больше, а затем импульсы побежали по телу и рукам. Не знаю, как назвать эти места, по которым протекала энергия, но слово «трубы» подходит больше всего, да и запомнить просто. Пока не придумаю лучше, моя магия будет путешествовать по телу внутри труб. Хах, настоящий маг воды!

Вдруг кисти стали наполняться теплом. Возможно в них есть некие магические хранилища для накопления магии. Буду называть магическую энергию – маной, прям как в играх, зато просто и понятно. А кисти наполнялись всё больше, трубы в руках тоже не бездействовали.

Я выпрямил пальцы и спустя несколько секунд вода в тазу задрожала. Потом завихрением вытянулась вверх и сформировала водяной кулак. На его создание, с момента, как мана стала просачиваться через кисти, ушло около четырёх секунд. Мне не с чем сравнить, но на всякий случай буду считать, что это плохой показатель. Вряд ли тот пацан развил в себе магию до высокого уровня.

Кулак тем временем парил в воздухе. В нём переливалась мутная серая вода, частички грязи плавали туда-сюда. Я решил его подвигать. Проверить максимальную скорость полёта или атаки не позволяли размеры комнатушки. Но я свободно мог его перемещать в любом направлении. С кулаком всё получилось, нужно пробовать следующее.

Я проделал ровно всё тоже самое, с одним лишь различием. Вместо кулака я вообразил форму водяного шипа. То есть, ровный вытянутый цилиндр с очень острым кончиком. Если заклинание сработает, так его и назову: шип.

Я напряг точки силы, спасибо голосу, что когда-то подсказал мне как это делать. Мана начала скапливаться в кистях-хранилищах, затем я раскрыл кулаки, и она направилась в таз.

Из него мгновенно вырос водяной шип, размером с половину черенка от лопаты. На его создание ушло чуть меньше времени, чем на кулак. Шип смотрел в потолок, но я это мигом поправил. Вращал им как часовой стрелкой, во всех направлениях. Пузырьков в нём тоже оказалось меньше, чем в кулаке.

Значит, чем проще форма заклинания, тем легче сделать её более плотной. Вдруг послышались шаги, я выкинул из головы все паттерны и формы. Вода дождиком обрушилась в таз. Я схватил тряпку и кинулся к ванне. Дверь распахнулась, ещё не обернувшись, я услышал голос, который бы не перепутал ни с каким другим.

– Мож ещё и ночной горшок за него выносить будем? А, Рита? Ты его притащила вот и разгребай.

– Успокойся, – сказала сестра, – отец и тебя просил.

Я оглянулся. На лице девчонки проглядывалось удивление напополам с состраданием. А пацан смотрел на меня не только с отвращением, но ещё и дурацкой ухмылкой. Если бы мне действительно было лет так шестнадцать, то я бы попытался убрать это выражение с его лица кулаками.

– Е-моё! – воскликнул Сава, – с тобой мясник поиграл? Он на тебе все ножи опробовал?

– Сава, умолкни, – возмутилась сестра и толкнула его в плечо.

– И правда, ты всегда такой?

– Остроумный-то? Ну, это я в отца, – ухмыльнулся он, – а ещё я хотел сказать, что ты теперь всегда сможешь заработать лёгкие деньги.

– Это почему? – спросил я, предвкушая ещё одно «остроумное» высказывание.

– Как-как? Иди в цирк уродов, ты же, ё-моё, весь в этих дурацких шрамах. Как бы сказал отец, места живого нет.

– Мда… смешно.

– Вообще-то шрамы украшают, – гордо произнесла Рита.

– Да, – нахмурив брови, ответил Сава, – например три кривых полоски вот тута, – он провёл пальцами от брови до щеки, – это красиво. Или огромный шрам на груди, тоже нормально. Но он то весь в шрамах. Я же говорю, страхолюдина.

– Хватит, замолчи. Надоел…

– Заканчивайте, – вмешался я, – ваш отец просил помочь мне.

– Конечно, – ответила Рита. Взяла вторую тяпку и принялась вытирать грязь.

– Вот и сидите, а я за вёдрами.

Когда Сава ушёл мы остались одни. Я хотел спросить про то, почему это мне надо скрывать свои способности. Но решил, что нужно выждать более подходящий момент. Братец девчонки может вернуться в любой момент, а я точно не хотел, чтобы он знал больше, чем нужно.

– Как ты себя чувствуешь? Наверное, всё тело болит?

– Нет, я почти поправился. Боли нет… Но мне очень не нравится, что я теперь весь в рубцах. Придётся носить закрытую одежду, перчатки.