Текст книги "Тени Ч.1 (СИ)"
Автор книги: Евгений Романов
Жанр:
Ужасы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)
Вячеслав отвернулся в сторону, чтобы Вика не увидела его улыбки.
– Славик, я говорю совершенно о другом... неужели ты не видишь, что трава вокруг не примята и вообще, нет никаких следов, не считая наших?
– Вика, смерть этого, как ты его сама назвала, бедолаги наступила более трёх суток назад. За это время, примятая трава просто могла выпрямиться и ещё, не забывай, вчера был дождь... пусть не сильный, но его было бы вполне достаточно, чтобы замести, оставленные кем-то следы.
– Да, ты, пожалуй прав, но всё равно, что-нибудь, да осталось бы, – Виктория ещё раз внимательно посмотрела вниз. – Вокруг абсолютно никаких признаков, что здесь кто-то ходил или бежал, или, вообще, был, а тем более не один.
– Тогда летел... – предложил вариант Славик, но так как девушка не отреагировала на его очередную шутку, в полголоса добавил, – летели...
– У страха глаза велики, – прошептала Вика, – меня сейчас больше волнуют его последние слова: «... у меня нет больше сил и, я сдаюсь»...
– После них было ещё кое-что: «... а вот и они... все такие разные». Нет, Вика, определённо этот человек был сумасшедшим. Да, пусть учёный... ну разве не бывает учёных параноиков?
– Бывают, – согласилась Вика, – но, боюсь, что не в этот раз.
Время неумолимо приближалось к вечеру. Солнце неизбежно катилось по небосводу, абсолютно не обращая никакого внимания на то, что происходит внизу, на планете Земля – у каждого своя работа... В лесу было спокойно и тихо, лишь изредка крики одиноких птиц нарушали, царившее повсюду безмолвие. Деревья зловеще поскрипывали высоко над головой, не смотря на то, что было абсолютно безветренно. Эти стоны деревянных всадников разносились в стороны на многие километры и подобно эффекту бумеранга, возвращались обратно, к исходной точке. Всё на мгновение затихало, но вскоре повторялось заново. К тому же, если постоянно живёшь в городе, то такие моменты единения с природой начинают доставлять истинное удовольствие... чистый воздух, лесные запахи заставляют человека думать иначе, вообще, думать. Рассуждать в непривычной для него манере. По иному выражать свои эмоции и проявлять свои чувства.
Несколько часов, проведённых в лесу, по хорошему счёту, ничего им не дали. Лишь предположения, теории и гипотезы и ни одной зацепки, не единого факта, ни одного доказательства... ровным счётом, ничего. Да и, собственно, им ничего не оставалось кроме как ждать завтрашнего дня и только после того, как станут известны результаты вскрытия, а так же результаты дактилоскопической экспертизы можно будет сделать какие-либо выводы. Постепенно лес опустел. Все разъехались, кто по рабочим местам, кто домой к семье на заслуженный отдых. Птицы смолкли, словно осознавая, что теперь петь больше здесь не для кого и лишь едва различимые, на притоптанной траве, тени высоких деревьев беззвучно скользили из стороны в сторону. Казалось, что они играют между собой, то набрасываясь друг на друга, то, напротив, разлетаясь в разные стороны. Но что-то в этой незатейливой и, на первый взгляд, безобидной игре, было не так... тени, словно были отдельной частью этого маленького хрупкого мира и вовсе не зависели от, стоявших без движения деревьев. Было настолько тихо, что даже ветер замер, опасаясь потревожить уже пожелтевшие кроны, но тени, как ни в чём, ни бывало, продолжали жить своей жизнью.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Просёлочной дорогой, Вика и Вячеслав, с неохотой возвращались в город. Уставшие и немного недовольные, потраченным впустую временем. Половину пути они провели в молчании, но когда их взгляды пересекались, им обоим становилось понятно, что думают они об одном и том же. Новенький серебристый Ниссан скользил между, возникающими перед ним препятствиями, под чутким контролем молодого, но уже достаточно опытного водителя, Вячеслава. Было уже около десяти вечера, когда они подъехали к городу, который к этому времени уже стих, хотя на главных его улицах, движение не прекращалось даже ночью. В окнах загорался свет, тем самым , предвещая скорое наступление ночи, а хмурое небо, каким оно бывало в это время года в этом самом городе, только добавляло в общую картинку, какой-то пугающей мистики и, в целом, удивляться было нечему – всё было на своих местах!
С обоюдного согласия было решено – провести остаток этого вечера в их любимом ресторане, где всегда царила романтическая атмосфера, играла не громкая музыка, да и контингент собирался соответствующий: в основном это были влюблённые пары, и никаких разговоров о работе. Они присели за свободный столик и заказали ужин, бутылку не дорогого вина и десерт. Буквально за несколько минут их тарелки наполовину опустели и теперь, утолив голод, можно было расслабиться и спокойно поговорить о... А всё, так или иначе, сводилось к одному... Так устроен человек, не успев закончить одно, он уже думает о чём-то другом.
– Завтра нам предстоит тяжёлый день, снова выезд на природу, – недовольным голосом, проговорил Слава, подливая вина в опустевшие бокалы.
– Я не поняла, коллега, что это нас так не устраивает? Я вот считаю, что это лучше, чем сидеть здесь в городе и глотать пыль, пропитанную запахом бензина. Нам не так часто удаётся вырваться за границы этого, задыхающегося от выхлопных газов города, а ты, как старый дед, причитаешь.
Виктория роскошно улыбнулась, не сводя глаз со своего протеже. А в такие мгновения Слава был, как-то особенно без ума от неё: красивая, независимая, прямая – одним словом, настоящая. Всегда, если нужно, Вика была готова к тому, чтобы прийти на помощь или же дать совет. В эту секунду, Слава тоже не сводил с неё глаз и в какой-то момент, ему захотелось закричать о своих чувствах, о своих желаниях... объявить всему миру о своих искренних намерениях, но... Снова всем нам знакомое «но» – этого делать было нельзя. Потому что этого просто нельзя было делать. Это могло всё разрушить, но ведь и могло что-то изменит в лучшую сторону? Вячеслав едва сдерживал себя на месте... Больше всего на свете сейчас ему хотелось одного – поцеловать её прямо здесь, при всех и, возможно, именно это и нужно было сделать...
– Эх, Вика! – вздохнул он, – если бы мы поехали на природу вдвоём и не обременённые работой, взяли бы палатку – одну на двоих, запаслись бы едой на пару дней, то это было бы совсем другое дело. Разожгли бы костёр и в ночной тишине, я бы сыграл на гитаре тебе свои лучшие романсы... Нас покусали бы комары и мы, намазавшись всякими мазями, и, опрыскав друг друга разными спреями, спрятались бы от них и от всего, окружающего нас мира, в нашем брезентовом укрытии...
– И что?.. – перебила его девушка и кокетливо посмотрела ему в глаза.
Слава замешкался и на его бледноватом лице выступил ярко-выраженный румянец. Он, смущённо повернул голову в сторону и откашлялся. Не то чтобы ему было стыдно за свои естественные желания и вполне, легко-объяснимые мысли... но, тем не менее, он почувствовал себя неловко, словно на всей планете только одному человеку было свойственно половое влечение и этим человеком был именно он.
А Вику, напротив, забавляло, такое поведение Славика. Она любила его подразнить, но без злого умысла. Скорее из-за того, что он ей нравился больше, когда смущался.
– И?.. – прошептала она снова, продолжая улыбаться.
– И... ну, в общем, это было бы совсем другое дело... А то работа, работа и ещё раз, работа. Надоело!
– Как я понимаю, цель ты перед собой поставил... Скажу прямо – это будет, ох, как нелегко сделать, – она одним движением поправила волосы, очаровывая его всё сильнее и сильнее.
– Вика, да никакая это не цель, – как-то неловко возразил парень.
– А что? Мечта? Фантазия? Навязчивая идея?
– Возможно, – резко ответил он и, прежде чем погасить сигарету, прикурил от неё следующую. Вика понимала, что он нервничает, а Слава понимал, что это понимает Вика и это выводило его из себя ещё сильнее.
– Ладно, ладно... «не дуйся», – всё-таки довольная собой и ответом, который услышала, проговорила девушка, делая очередной глоток красного вина, – но могу тебе сказать одно, наверняка: мечтай осторожно – ты можешь это получить...
– А я не боюсь, – воспрянул парень, словно только что отошёл ото сна, – но, Вика, ты же понимаешь, что сейчас своими словами, жестами, улыбкой – одним словом, всем своим поведением, ты даришь мне надежду?.. Надежду на то, что наша дружба может превратиться в нечто большее!
– В любовь? – на этот раз Вика уже не шутила, а говорила абсолютно серьёзно.
– Да! Именно в любовь! И ты представляешь, что может со мной произойти, если всё же этого не случится?..
– А тут, Славик, многое уже зависит от тебя самого... Ты ведь должен понимать, что одних слов зачастую недостаточно, а порой они и вовсе не нужны. Женщину нужно удивлять поступками каждый день, каждое мгновение.
Вика застенчиво улыбнулась, прикрывая рот бокалом вина.
– Мне кажется, что сейчас в тебе играет вино, а не...
– Это говорю я, – твёрдым голосом перебила его девушка, тем самым, рассеивая все сомнения сразу.
Словно по заказу в это мгновение с небольшой сцены, расположенной неподалёку от них, послышалась спокойная мелодичная музыка, и только Слава собрался пригласить Вику на танец, как из её сумочки послышался телефонный звонок...
– Когда же, наконец, отменят этот закон подлости, я только хотел пригласить тебя на танец, – с негодованием, пробормотал парень.
– А вот, если бы ты это сделал немного пораньше, возможно мои губы были бы сейчас заняты совершенно другим – куда более приятным занятием, нежели разговором по телефону, – она взглянула на дисплей, на котором высвечивалось имя, вызывающего её абонента, – а это, кстати, Иннокентий Васильевич! – Придётся ответить, – вздохнула она, – Кеша никогда не звонит по пустякам.
– Ещё раз здравствуйте, Виктория Сергеевна, – послышался в динамике голос судмедэксперта, – я извиняюсь, что отвлекаю вас от личной жизни, но я подумал, что вам это будет интересно.
– Ну, раз уж вы так подумали, Иннокентий Васильевич, то я даже не сомневаюсь, что это действительно так. Говорите же, наконец...
– Вскрытие ещё не закончилось...
В трубке было отчётливо слышно, как Иннокентий переводит дыхание, словно опасаясь, что может не договорить свою речь до конца.
... Вскрытие ещё не закончилось, – повторил он, – но у меня не за что не хватило бы терпения ждать до утра, чтобы сообщить вам то, что уже предстало моим глазам...
– Кеша, не томите... Что там такое, что смогло вас так взволновать? За годы вашей практики вы такого насмотрелись, что...
– Вот именно, – прервал Вику Судмедэксперт, – вот именно, что ничего подобного я никогда в жизни не видел и, как раз, именно это и не укладывается у меня в голове... Вика, у него, как бы это сказать, оторвано сердце... Нет... То есть, оно внутри, но оно никаким образом не связано с остальным организмом и такое ощущение, что и никогда не было.... связано. Никакого хирургического вмешательства... Само сердце абсолютно здоровое... Я пока ничего не понимаю... Это не могло произойти само по себе.
Доктор задыхался от волнения и поэтому иногда его речь, казалась не совсем понятной. Голос его дрожал, а мысли опережали действия.
– Но, Вика, это ещё не всё, – продолжил он и потому, как он это сделал, стало понятно, что дальше будет ещё интереснее.
– Ну, вы нас совсем заинтриговали, – проговорила девушка, подвигая телефон, который был на громкой связи, на середину стола.
– Сейчас, сейчас... Вы знаете, кто этот человек? Ну, конечно же, нет! А вот я знаю...
В трубке послышался шелест бумаги и то, как Иннокентий несколько раз помянул чёрта.
– Алло, вы меня слышите?
– Да слышим же, Кеша, говорите, – буквально взмолилась Виктория, возбуждённая от любопытства.
– Я тут сделал распечатку... Цитирую: Влади'слав Пе'трович, родился тридцатого апреля тысяча девятьсот шестидесятого года в Воронеже, то есть, на момент смерти ему было пятьдесят два года. Мать русская, отец имеет балканские корни... так, так... это не важно. – Снова послышалось, как шелестят, распечатанные листы бумаги. – Вот! В тысяча девятьсот девяностом году он защитил докторскую диссертацию по физике, а ещё через год был выдвинут на Нобелевскую премию, хотя так и не стал, по крайней мере, тогда её обладателем. Представляете, он стал доктором физико-математических наук уже в тридцать лет?!!
– А почему не стал обладателем премии? – неожиданно перебила медэксперта Виктория.
– А он исчез за день до вручения премии, – коротко ответил эксперт.
– Как исчез? – вмешался в разговор Слава.
– Да вот так.... Исчез из собственного номера в гостинице и с ноября тысяча девятьсот девяносто первого года он считался без вести пропавшим. И только в двух тысяча первом году в прессу просачивается информация о том, что Влади'слав Пе'трович, вы не поверите, всё это время жил в лесу и практиковал чёрную магию. Сначала это его увлечение вызвало сильный резонанс в общественных кругах и, особенно среди деятелей науки... Проще говоря, над ним смеялись. Но, тем не менее, он снова выходит на мировую арену. Читает лекции, проводит семинары, выступает со своими докладами на симпозиумах, одним словом, снова идёт к Нобелевской. Все лучшие умы Европы, закоренелые материалисты приезжали на его выступления, чтобы опровергнуть, выдвинутые им гипотезы и теории, но никому из них этого сделать так и не удалось. Он не отталкивался от, привычного всем нам миропонимания, так как считал, что каждый индивидуум понимает и воспринимает мир по-своему, на своём, понятном только ему одному языке... ну, ладно, об этом сами потом почитаете, а сейчас самое основное. Итак, придерживаясь журналисткой версии, в середине девяностых к нему выстраивались целые очереди из достаточно богатых и важных людей, но всё это не имеет широкой огласки. Он продолжает жить в лесу... остаётся только догадываться, каким образом он находил себе клиентов и каким образом они находили его? Вы скажите, человеку целых десять лет удалось заниматься шарлатанством и аферизмом, без каких-либо последствий? Не тут-то было! Есть целый список болезней, которые он вылечил и, как оказалось, комментарии самих излечившихся... так, так... Вот! А в двух тысяча первом году он неожиданно появляется на симпозиуме физиков во Франкфурте, где представляет на всеобщее обозрение доказательства своих научных работ, которые, в основном сводились к одному вопросу...
– И к какому такому вопросу? – Вика с нетерпением прикусила нижнюю губу.
– Как вывести человечество на новый уровень развития? А, если быть точнее, то возможности излечения, не излечимых болезней, путём помещения индивидуумов в параллельное измерение.... Ах, да, совсем забыл сказать, темой его докторской диссертации была: «Множественность миров и их точки пересечения в пространстве». Есть, как он утверждал, такие аномальные зоны, где магнитное поле Земли...
– Кеша, прекрати пытать нас «физической терминологией»... если сам понял, то объясни по-русски, своими словами, – перебила его Вика.
– В общем, он пытался объяснить, куда исчезают люди и каким образом это происходит? Что на Земле множество мест, которые являются входом в параллельную реальность, где всё, что вас окружает, остаётся прежним, но только время там, практически стоит на месте. То есть, оказавшись в ином измерении, стрелки на ваших часах продолжают двигаться, как ни в чём ни бывало, и вы даже не сразу можете понять, что с вами произошло, но... за тот момент, когда ваша часовая стрелка сделает полный круг, здесь, в нашем обычном мире, пройдёт почти четыре с половиной года. Для того, чтобы передвигаться в ином пространстве достаточно мысли, если вы, конечно знаете, что вам нужно и куда вы хотите. Но, оказавшись там впервые, вы, вряд ли будете способны управлять каким-либо процессом, а, тем более, процессом телепортации. Другими словами, там вы превращаетесь в ни что.
Пе'трович знал несколько таких мест на нашей планете, а сколько их на самом деле, сложно даже представить, ведь большинство из них находятся в постоянном движении. Так же, Влади'слав утверждал, что побывал, как минимум в двух измерениях... и провёл в каждом из них определённый отрезок времени. Тогда же, в двух тысяча первом году, он предлагает Российской Академии Наук эксперимент: за достаточно короткий промежуток времени излечить несколько человек, больных, например, Раком или СПИДом. И Академия соглашается. Из миллионов добровольцев, был выбран всего один человек и, с какой вы думаете, болезнью? Правильно! Диабет!
В трубке, буквально, было слышно, как судебный медэксперт гордится, добытой им информацией.
– Он снова исчезает, но уже со своим подопечным и появляется только через два года, то есть, в сентябре две тысяча третьего. Человек, до этого страдающий диабетом на последней стадии, вдруг оказался совершенно здоров. Мир был в восторге... наука в шоке. Намечалась революция в медицине...
– А, как он сам объяснял это явление? – перебила медэксперта Вика.
– Я ждал этого вопроса, поэтому и ответ готов, – снова зашуршали бумаги. – Влади'слав утверждал, что, живущие в тех измерениях сущности существуют только за счёт, черпаемой энергии из нашего мира. Другими словами – они живут, питаясь нами, как паразиты, а, попадая в наш мир превращаются в наши тени. Всё общество разделилось тогда на два лагеря, те, которые видели в этом открытии только плюсы и те, которые видели один огромный минус: оказавшись в нашем мире, «тени», буквально пожирают своих хозяев, опустошая их. Люди, напротив, начинают болеть, быстро уставать и стареть. Если совсем просто, то, когда мы к ним, это хорошо, а, когда они к нам, это очень плохо, – проговорил медэксперт и Вике показалось, что она слышит, как он улыбнулся.
– Иннокентий, это всё? – Виктория заметно устала от всей этой чепухи, и ей хотелось поскорее закончить этот разговор, ну хотя бы до утра, но Иннокентий Васильевич продолжил
– Влади'слав Пе'трович написал множество научных работ... С ним, наконец, стали считаться и ставить в один ряд с великими мировыми именами. Таким образом, в том же двух тысяча третьем он оказывается на пике своей профессиональной карьеры и всё-таки получает Нобелевскую премию. Материальная сторона премии на тот момент составляла один миллион долларов, но Пе'трович, отказывается от них и переводит всю сумму в пользу детей-сирот нашего города. Именно это обстоятельство снова вызывает множество слухов и обсуждений его персоны. Пресса пестрит заголовками с его именем, да и телевидение не отстаёт, постоянно выдавая его за гения, страдающего манией величия. Ведь отказаться от таких денег может либо очень богатый человек, либо сумасшедший?!!
– Так вот где я его видела! – задумчиво проговорила Вика, – по телевизору...
– Видишь, я не ошибся, – улыбаясь, бросил Славик, – он сумасшедший!
– У него есть банковский счёт с достаточно солидной суммой, – продолжил судебный эксперт, не обращая внимание на возгласы, раздающиеся в телефонной трубке, – а если быть точнее, то был...
– Кеша, что значит, был и с какой такой, солидной суммой, и вообще когда ты успел всё это раскопать?
– Вика, время интернета, скорости, но основной критерий, это желание и любопытство, которого, слава богу, мне не занимать... Так вот... Сумма счёта составляла два миллион семьсот тысяч долларов... Совсем недавно, несколько недель назад, Пе'трович, написал завещание на имя некой, кстати, твоей однофамилицы, Курбатовой Веры Вячеславовны...
Вика громко закашляла, словно поперхнулась глотком вина, но Слава прекрасно видел, что бокал стоит в стороне от неё.
– Это не однофамилица, – дрожащим голосом прошептала девушка, – это, возможно, моя мама!
За столом, да и в трубке послышалось неловкое молчание
– А каким образом твоя мама может быть связана с ним? – голос Иннокентия выражал явное недоумение. – Она, насколько я знаю, к науке не имеет никакого отношения.
– Не имеет, – всё с той же интонацией проговорила Вика, – она всю жизнь проработала сначала в институте преподавателем, а затем в школе – учителем «русского» и «литературы» в старших классах.
– Я, думаю, тебе следует поговорить с ней об этом...
Иннокентий Васильевич снова зашуршал бумагами.
– Обязательно, – выдавила из себя Вика. – Всё?
– В двух тысяча пятом году он снова исчезает и многие до сегодняшнего дня считали, что его нет в живых, хотя, да... Уже нет.
– И где же он был? – автоматически спросил Слава, всё это время, не вмешивающийся в разговор, хотя ответ для всех был очевиден.
– В лесу, – озвучил Иннокентий Васильевич, объединяющую всех мысль. – В лесу, но, опять же, это если опираться на версию журналистов.
– Ты хочешь сказать, что есть те, кто утверждали, что всё это время он провёл в психбольнице?
– Да! И, каким-то чудесным образом, ему дважды удавалось сбежать оттуда.
– До завтра, Кеша, – не переставая смотреть в одну точку, тихо проговорила девушка и выключила связь. За столиком, на котором медленно догорали две свечи, снова воцарилось молчание. Молчание, которое было предназначено для обдумывания, поступившей в их распоряжение информации. Наконец, нарушить его взял на себя смелость Вячеслав
– Я, как человек, обладающий не совсем стандартной логикой, могу себе объяснить причину отказа Пе'тровича от миллиона долларов, но вот объяснить, каким образом этот выдающийся учёный связан с твоей матерью, не могу... По всей видимости, их связывает нечто очень важное и дорогое... связывало!
– Я непременно сегодня же это выясню, – приходя понемногу в себя, проговорила Виктория и залпом осушила, остававшееся в бокале вино. – Бесспорно, такие деньги просто так никому не дарят, а значит, на это есть очень весомая причина, о которой я пока ничего не знаю.
Снова наступила тишина, которую нарушала едва доносившаяся до них, музыка. Слава подлил ещё вина в надежде, что Вика всё-таки отвлечётся от, нахлынувших на неё мыслей, и они вернутся к незаконченному разговору, но девушка даже не подняла глаза от объекта, видимого только ей одной.
– Человек, – шёпотом произнесла она, – точнее, его мёртвое тело, найдено в лесу спустя семь лет после исчезновения. На теле нет никаких признаков насилия, но, тем не менее, как сказал Иннокентий, у него оторвано сердце... при этом, само по себе ничего подобного произойти не могло, а значит, это убийство. За несколько дней до своей смерти, этот человек переписывает огромную сумму денег на счёт моей мамы и в конце, раскрывать это преступление выпадает именно мне... Слава, не кажется ли тебе всё это странным? – Вика нервно улыбнулась.
– Не волнуйся... наверняка, всему этому есть вполне разумное объяснение и, в конце концов, в нашей жизни не маленькую роль, играет случайность...
– Случайность? – девушка, с недоумением взглянула на своего напарника.
– Да, Вика, именно случайность... Мы, иногда, совершенно случайно попадаем под дождь, иногда, случайно кому-то из нас падает кирпич на голову... Не потому что в том месте идёшь именно ты, а просто потому, что кирпич, так или иначе, падает, под воздействием силы тяжести, силы притяжения и ещё какой-нибудь там величины... Мы привыкли думать, что мир вертится вокруг каждого из нас, а нет... всё, что происходит, может произойти с каждым из нас...
Слава громко выдохнул, словно только что рассказал на уроке литературы наизусть заученное стихотворение. Обстановка за их столиком заметно накалилась и молодой человек прекрасно понимал, что необходимо её разрядить, но ведь именно для подобных моментов, он и обладал невероятным чувством юмора.
– Да, вот это дельце нам досталось, – проговорил он, – теперь, как минимум, всю эту неделю нам предстоят рабочие поездки на лоно природы. Хоть отдохнём по-человечески раз в жизни...
Девушка улыбнулась и добавила
– Да, и у тебя появляются все шансы пригласить меня на свидание у костра.
– Романтично... но главное не превращать это в привычку.
– Мне кажется с тобой, это нам не грозит.
– Почему?
– Ты обязательно придумаешь что-то новенькое, – это прозвучало, как комплимент и Слава даже слегка покраснел.
– Ну что? Может, всё-таки потанцуем?
– Нет, молодой человек, в следующий раз. Только давай без обид: я, действительно, очень устала и мне не терпится объясниться с мамой. Я просто сгораю от любопытства, каким, таким образом, известный учёный связан с ней? И, в конце концов, я хочу быть готовой к завтрашнему дню и как следует выспаться, ну, по крайней мере, на столько, насколько это возможно.
Вика снова одарила Вячеслава своей сногсшибательной улыбкой, против которой у него не было не малейшего шанса устоять
– Ты отвезёшь меня домой? – добавила она, конечно же, заранее зная ответ.
– Да хоть на край света, – отвечая ей улыбкой, проговорил парень и встал из-за стола, протягивая Вике руку. Она послушно поднялась за ним следом. – Вик, откуда ты с самого начала узнала, что дело будет, ну... необычным что ли? Ты ведь об этом ещё в лесу сказала, когда перед нами всего лишь был труп и ничего больше.
– Интуиция, всё та же, женская интуиция.
– Нет, с тобой в карты играть я не сяду, – не без иронии, проговорил Слава, хотя, на самом деле, говорил чистую правду.
– И ещё я кое-что вспомнила. Я читала в одном журнале статью об этом человеке... его называли сумасшедшим гением, ну да, ведь только сумасшедший может вот так запросто отказаться от миллиона «зелёных». Если не ошибаюсь, темой его работы была: «Нематериальное в материальном...» и что-то там ещё. В ней он доказывал существование параллельных миров, приводил сотни примеров, как люди оказывались там совершенно случайно без каких-либо специальных приборов и приспособлений. Правда, насовсем короткое время, но он сам научился задерживаться там, на более длительные промежутки времени. В статье было что-то ещё, но я, к сожалению, не помню – давно это было...
Вячеслав расплатился по счёту, и они вышли из ресторана, к ожидающему их на парковке, Ниссану. Парень любезно открыл Вике дверь и помог забраться в машину. Быстро обежал вокруг и уселся на водительское сидение.
– Ну что, «красивая», поехали кататься, – громким голосом пропел он, вызвав тем самым внимание, пробегающей мимо дворняги.
– Видимо, ей понравилось твоё выступление, – засмеялась девушка.
– Жаль, что только ей, – насупившись, пробормотал Слава, поворачивая в замке ключ зажигания.
– Славик, да я говорю о том, что даже она оценила твоё пение, а не только ОНА...
– Эх, и умеешь ты выкрутиться, – вздохнул он и нажал педаль газа. Автомобиль, медленно набирая обороты, двинулся с места и через несколько секунд исчез за поворотом, но вот только на асфальте всё так же неподвижно лежала его чёрная тень, будто он вовсе и не покидал парковочного места.
Уже через десять минут они остановились возле Викиного подъезда. Во дворе не было ни души. Осенний ветер слегка покачивал, стоявшие повсюду липы и, шелестя ещё не опавшей листвой, напевал какую-то мелодию.
– До завтра, – прошептала Виктория, смущённо, опустив глаза.
– Прощай, – ответил парень, не отрывая своего взгляда от неё, – ведь мгновение, проведённое без тебя сравнимо, разве что, с вечностью... поэтому, прощай.
Ещё несколько секунд он с какой-то дикой тоской смотрел ей в след, пока она не скрылась за дверью подъезда. Потом поднял глаза наверх и сидел так до тех пор, пока в её окнах не загорелся свет. «Другой параллельный мир, иная реальность», – прошептал он самому себе и выехал со двора.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Если бы он не родился гением, скорее всего, его жизнь ничем бы не отличалась от сотен миллионов других жизней. Но случилось именно то, что должно было случиться... Хотя сам Влади'слав никогда не считал, что чем-то отличается от окружающих... «Разве что любопытством и любознательностью!» – отвечал он знакомым. «Я хочу знать все ответы на все, интересующие меня вопросы, а поскольку этих вопросов огромное количество – мне приходиться много читать, много думать, размышлять и совсем немного мечтать... да, да! Именно мечтать! Поскольку мечты порой уносят нас за привычные рамки понимания этого мира... они позволяют нам фантазировать и открывать какие-то новые горизонты, а за ними появляются новые, и этому нет конца... Вы когда-нибудь задумывались о бесконечности? Что это? Как это выглядит? Как вообще что-то подобное может существовать? Ведь на первый взгляд, бесконечность – это абсурд и по своей сути, пространство и время приобретают одно значение, эти два слова, попросту, становятся синонимами. Бесконечность равно вечность... и, если любое пространство, это всё-таки, в-первую очередь, расстояние, а расстояние предполагает под собой какою бы то ни было материю, то время... Оно не материально! Но, если это одно и то же, значит, материальное равно не материальное! Абсурд!» После подобных объяснений многие теряли к нему интерес, потому что их взгляды на жизнь немного не совпадали с его взглядами. У них был куда более интересный мир, хотя и тоже, представляющий из себя некую бесконечность: дом – работа, дом – работа... Они привыкли не задавать себе лишних вопросов, потому что искать ответы на них, ох уж, какое непростое занятие. «К чему выдумывать велосипед, если он уже существует?» – говорили они и от части, конечно же, были правы, но... Кто-то ведь должен был его придумать и, если бы не такие люди как Влади'слав Пе'трович, мы бы до сих пор лазили по деревьям и ели бы сырое мясо...
Школу Петрович закончил с золотой медалью, в чём собственно никто и не сомневался. Перед ним открылся выбор дальнейшего жизненного пути... Да, да, именно выбор, который ему необходимо было сделать самостоятельно. А сложность заключалась в том, что этот выбор был огромен. Двери любого высшего учебного заведения были для него настежь открыты, но, как говорят, от добра – добра не ищут и он остановил его на физико-математическом факультете Воронежского государственного университета. В конце концов, ему всегда нравилось возиться с числами, логарифмами, косинусами, и другими, на первый взгляд, непонятно зачем вообще придуманными математическими, функциями.
Влади'слав считал себя русским, хотя его отец был родом из старой доброй Югославии, но так уж случилось, что всю свою жизнь он прожил сначала в Советском союзе, а затем уже и в России. Отец к науке никакого отношения не имел, хотя и работал инженером на одном из заводов города Воронежа и, поэтому, весть о том, что его сын хочет стать учёным, вызвало большие дискуссии в кругу семьи, да и не только. Но препятствовать юноше отец не стал, а мать была довольна тем, что разговоры на эту тему были исчерпаны. И вот, невзрачный черноволосый мальчишка, на первый взгляд, ничем не отличавшийся от общей массы сверстников, становится студентом. Он отлично учится, как говорится, без хвостов... Подрабатывает в вечернее время, поэтому нельзя сказать, что он сидит на шее у родителей... одним словом, он стремится к своей цели. И, наверное, единственное, что его действительно отличает от других – это его память. Зрительная, слуховая – не важно, он запоминал всё, ну или практически всё. Он наизусть цитировал целые художественные произведения, сам не понимая, каким образом ему удалось всё это запомнить. К восемнадцати годам он знает несколько иностранных языков и не просто может объясняться на них – он владеет ими в совершенстве. Многие преподаватели не верили своим глазам, с восхищением и осторожностью поглядывая в его сторону, а заодно и на его стремление знать всё. «Это ведь всё равно не возможно», – говорили они между собой во время перемен, но Влади'слав этого не слышал и продолжал учиться. Друзья спрашивали: «Как ты это всё запоминаешь?» А он, опустив глаза, словно стесняясь собственного превосходства над остальными, скромно отвечал: «Я не специально – так получилось». Интерес к знаниям не угасал, а, напротив, становился всё сильнее и сильнее. Помимо учёбы у Пе'тровича, появляется хобби – фокусы, головоломки... Помимо того, что он обожал их разгадывать – он их ещё и придумывал сам. При этом они были такой сложности, что никто из знакомых был не в силах их разгадать. Влади'слав ни секунды не давал мозгу отдыхать, ну разве что только во сне, хотя вряд ли... Постоянное саморазвитие, совершенствование и опыты над собственной интуицией были его повседневной жизнью, он в буквальном смысле слова издевался над собственным мозгом, а как следствие, и над своим телом.
