Текст книги "Песнь песней старого рокера"

Автор книги: Евгений Перепечаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Track 4
Женщины Парижа

Алиса прижалась.

О, Алиса, прижмись.

(«Alice». Noir Desir)

Как-то у друга в гостях мы после третьей курили на балконе, слушая Noir Desir, и говорили, как водится, о женщинах; жены в это время наверно говорили об искусстве.

–         Француженки некрасивые. Вот ты был в Париже – видел ты там красивых женщин?

***

   Милен Демонжо, Мишель Мерсье – я рос под их сенью, пытаясь понять, почему меня окружают совсем другие женщины. Эти другие воспитывали меня, учили, были вокруг меня долго, но их лица стерлись из памяти, имена забылись. Мне выпало родиться в Советском Союзе, Веллер может уже начал хотеть в Париж, но я ничего об этом не знал.

***

   В первую поездку (это был экскурсионный тур) я вообще не видел в Париже женщин. Мы бегали как угорелые за гидом Наташей:

–… посмотрите налево Пале-Рояль кардинал Ришелье посмотрите направо Лувр Консьержери Людовик XIII Филипп Красивый Генрих IV Дом инвалидов Наполеон площадь Согласия … и голова Людовика XVI  скатилась… .

   Женщин не было – были Александр Дюма и Морис Дрюон.

   На следующий день, уже без Наташи, мы прошли от Нотр-Дам через Люксембургский сад по маршруту Хемингуэя в «Празднике…», посидели в Клозери де Лила и Ротонде на Монпарнасе. Сорбонна и Пантеон, бульвар Сен-Жермен и мост Сен-Мишель, – Хемингуэю исполнилось сто лет;  Париж изменился мало, и желание упаковать в себя побольше Праздника заставило забыть о том, что мы ходим по столице любви.

   Во второй раз я приехал в Париж из Амстердама один, поселился в «Рояль Пигаль» и вечером вышел пройтись. Бородатый старик остался в прошлом, на Левом берегу; я шел по бульвару Клиши. Музей эротики, Sexodrom, зазывалы на Live Show были приличнее квартала Красных фонарей; неон вывесок и колесо Moulin Rouge не давали разглядеть живых женщин.

   Завтра была суббота, парижане спали,  я выпил кофе на террасе в обществе воробья, требовавшего свою долю круассана, зашел в Мадлен, посидел на скамейке Пруста в парке Champs-Elysees, ожидая появления чего-то или кого-то, но никто не появился, и я поехал на метро к Родену. Прекрасный особняк, парк, пруд, – идеальное место для свиданий, но тяжелая бронза «Граждан Кале» угнетала, и только его прозрачно-мраморные «Поцелуи», Камилла Клодель и Изабель Аджани вернули мои мысли к женщинам.

   Чтобы успеть в д’Орсе, я спустился в метро; на перроне стояла девушка в бирюзовой блузке с декольте, напомнившем о «Свободе на баррикадах». В вагоне я опять увидел ее – с парнем: он стоял, опираясь спиной на стойку, подогнув одну ногу и утомленно улыбаясь. Девушка Делакруачто-то тихонько ему говорила, поднимаясь поочередно то на одной ноге, то на другой, ее легкая юбка, усыпанная маками, обнимала его колено, пальцы бродили по коже его рук, глаза пытались поймать его взгляд; было душно, по ложбинке ее Свободымедленно стекала капля пота, она хотела его до стона, а он снисходительно позволял себя любить, – более эротичной сцены я не видел нигде.

***

   С тех пор в разных городах мира я смотрю на женщин больше, чем на камни и бронзу, и вижу – красивые женщины есть везде. Вы тоже можете часто их увидеть – желание и тоска по любви освещает внутренним светом их лица – они прекрасны как портреты Тициана.