Текст книги "Вингер. Танке (СИ)"

Автор книги: Евгений Лебедев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Свалился на землю, словно мешок, и сильно приложился спиной об холодную землю. Чувствую, что будет хороший синяк. Но сознание не потерял. Только благодаря этому и увидел, как турок снова замахивается ногой. Он что, решил меня окончательно добить? Откатиться назад или в сторону я уж точно не успевал. Неужели моя карьера в футболе на этом и закончится? Кому нужны инвалиды?

Но тут его сбил с ног подлетевший Аршавин, прижав своим телом хулигана к земле. Остальное мне запомнилось какими-то отрывками. Стадион ревел, свистел арбитр. Вокруг бегали игроки обеих команд. Португалец что-то кричал возле меня и махал красной карточкой.

– Врача, врача сюда! – орал склонившийся надо мной капитан команды и махал руками. – Викентьевич, давай быстрее! Быстрее! Саня, потерпи, врач уже бежит.

Вокруг арбитра собрались турецкие футболисты, один из которых грубо его толкнул, и португалец упал на землю. Что они делают, дебилы? Это же просто кошмар! Они рискуют получить ещё одну красную карточку. Мои партнеры по команде встали на защиту арбитра. Началась драка. На поле выбежали несколько болельщиков, которых удержала охрана. Телевизионщик, непонятно как оказавшийся рядом со мной, чуть ли не камерой тычет мне в лицо.

Всё это я наблюдаю, лёжа на траве. Алексей помог мне присесть, и я увидел, что моя белая футболка вся в крови.

– Саня, это сумасшедший дом! Сколько ни играю, такого никогда не видел. Этот козёл тебя убить, наверное, хотел! – приговаривает Смертин.

Я осторожно ощупываю своё лицо и понимаю, что у меня разбит нос, бровь и левая скула. Нижняя губа порвана, и из неё обильно течёт кровь на мою белую футболку. Я провожу языком по ране и проверяю зубы. Два нижних зуба шатаются. Хреново! Какой же он урод! Как хорошо он мне приложил бутсой! Я пытаюсь тихонько пошевелить челюстью. Кажется, перелома нет, и это самое главное. Если нос сломан, то его можно вправить, а губу зашить. Если все аккуратно сделать, то я успею и на ответную игру.

– Ё-моё! Вот же… Нихера себе! – были первыми словами нашего доктора. – Электромобиль пусть подают и дежурную неотложку пусть подгонят. Его срочно надо везти в клинику, – повернулся он к своему напарнику, доставая из сумки перевязочные материалы.

– Андрей Викентьевич, всё настолько плохо? – наклонился к нам Смертин.

– Лёша, тут МРТ нужно делать, чтобы трещину не пропустить. Чудо будет, если перелома не найдём. Сознание Саня не терял. Черепно-мозговая травма тут маловероятна, – отвечает Гришанов, прикладывая тампоны к моему лицу. – Пиз*ец полный! Саша, ты пока молчи, чтобы губу и челюсть не напрягать.

К нам подбежали запыханные Бородюк и Игнатьев, которым уже было наплевать, что покинули техническую зону, где во время игры должны находиться запасные игроки, тренерский состав и персонал команды. На поле уже было и так много народу. Выбежали все судьи и представители ФИФА, обслуживающие наш матч.

– Вот же… – Бородюк резко замолчал, увидев камеру, и со злостью закончил: – Конь турецкий! Это же надо таким мудаком быть. Если бы не Андрей, этот ненормальный тебя бы точно покалечил. Сколько лет в футболе, впервые такое встречаю. Да ему психиатрическую экспертизу нужно назначать. Чокнутый турок!

Мне стало смешно, и я зашипел от боли в губе. По ходу, улыбнулся и надорвал губу ещё больше. Потекла кровь, я закашлялся, и в подставленную ладонь упали два зуба.

– Сука! Ещё и зубы выбил этот придурок… Да уберите вы камеру! Уберите! Совсем совесть потеряли? Идите вон того долбоё… хулигана снимайте, – отодвинул Генрихович телевизионщика. – Саня, езжай в больницу и ни о чём не переживай. Всё будет хорошо… – И, переключившись на новую драку, он добавил: – Да оттяните вы его от арбитра. У него же нос кровит. Врача сюда! Вот же дебилы… – поспешил Бородюк к драчунам.

Мне ужасно хотелось обернуться и посмотреть, что же там происходит. Но меня в восемь рук погрузили в небольшой электрокар и под рёв стадиона повезли к выходу. Там меня переложили на носилки и перенесли в машину скорой помощи. Затем скорая остановилась, и я услышал:

– Я его невеста и поеду с вами.

А потом в машину в буквальном смысле запрыгнула заплаканная Лена.

Глава 5

Россия. Москва, Краснодар; Дания. Копенгаген. 12 – 16 ноября 2005 года.

Благодаря сопровождающим нас милицейским машинам с мигалками мы быстро добрались до ближайшей к стадиону городской клинической больницы имени Фёдора Ивановича Иноземцева. За нами следом подъехал оператор, который снимал обследование и замечания врача на камеру. Как объяснил Андрей Викентьевич, запись нужна для исключения недомолвок, ведь случай атаки на меня практически беспрецедентный.

К этому делу уже сейчас подключились международные юристы Российского футбольного союза. Хотя, как по мне, могли бы и просто фотографию моего лица сделать, зачем эта видеозапись?

То, что такое агрессивное нападение, которому я подвергся, никогда не происходило и не произойдет до середины 2019 года, я знал очень хорошо. Одиннадцать лет назад, в 1994 году, на чемпионате мира итальянец Мауро Тасотти сломал локтем нос испанцу Луису Энрике. В результате итальянец был отстранён на восемь матчей Кубка мира.

Уже в следующем году на чемпионате мира француз Зинедин Зидан боднул головой в грудь итальянца Марко Матерацци и получил красную карточку. В 2009 году защитник «Реала» Пепе несколько раз ударил ногами игрока «Хетафе» Хавьера Каскеро, после чего заработал десять матчей дисквалификации. В 2010 году сербские болельщики избили вратаря национальной команды Владимира Стойковича перед матчем отборочного турнира Евро-2012 против Италии. В 2014 году австрийца Исмаила Гюндуза отстранили от футбола на семьдесят матчей за удар головой арбитра, которого увезли в больницу.

О том, что уругваец Луис Суарес любит кусать игроков на поле, не знает только ленивый. Но чтобы умышленно бить ногой по лицу и замахиваться на лежащего? Нет, такого никогда не было. Но турки меня не удивляют. Сейчас это очень агрессивная команда. Да и от такого обидного поражения у кого хочешь тормоза сорвет. Ведь они тоже пытаются прорваться на чемпионат мира, но, скорее всего, туда пройдем мы.

Сначала мне сделали рентген, и, наконец, сняли неудобный шейный корсет, и я с облегчением выдохнул. Переломы были, но не челюсти, а двух нижних зубов в области шейки. Была небольшая трещина возле глазницы, а там, где выбили два зуба, откололся небольшой кусочек кости. Но челюстно-лицевой хирург, который зашил разрыв губы в полтора сантиметра и наложил три шва на бровь, заверил меня, что всё не так страшно, могло быть гораздо хуже. Затем, чтобы не порезал об острые края язык, мне спилили бормашиной осколки двух зубов и повезли на МРТ.

Гришанов тщательно документировал все лекарства, которые мне вводили. Пока что заборы мочи на допинг у меня не брали. Но кто знает, что может произойти через две недели или даже завтра? Именно тогда и понадобятся все эти документы.

Лена быстро пришла в себя и раздобыла мне сладкого горячего чая, который я сосал через соломинку. Моя девушка никак не могла понять, почему этого ненормального турка не арестовали прямо на поле. Ведь, по её мнению, это было покушение на убийство. Все зрители видели, что он меня лягнул, а когда я упал, замахнулся ещё раз. Значит, хотел убить.

– Саша, если бы такое произошло на улице, то за хулиганство и причинение тяжких телесных повреждений его бы арестовали, – возмущалась Лена, так как я был не в состоянии говорить. – А что произошло сегодня? Этот человек сейчас поедет в гостиницу, чтобы отдохнуть, или сразу в аэропорт и вернётся в Турцию? Это не футбол, это просто ужас! А что будет на чемпионате мира, если футболисты так себя ведут на отборочных матчах?

Врач сборной мудро молчал, хорошо понимая, что девушке нужно выговориться. Пока мы находились в больнице, к Андрею Викентьевичу и ко мне подходили разные врачи и даже пациенты. Они жали ему и мне руки, выражали свое негодование по поводу турок и качали головой при виде меня.

МРТ заняло почти два часа. Как объяснил мне наш врач, смотрели головной мозг, лицевые кости, позвоночник. У монитора компьютера стояло шесть человек. Полчаса рассматривали мою нижнюю челюсть и всё-таки нашли небольшую трещину. К концу обследования я потерял чувствительность в левой половине лица, но тут же прибежавший невролог объяснил, что это произошло из-за того, что отёкшие ткани лица давят на нерв.

Гришанов, наконец, выдохнул и сказал, что я родился в рубашке. Затем позвонил и отчитался Сёмину, заодно узнал, что мы разгромили сборную Турции со счётом 6:0 и теперь практически обеспечили себе выход в финальную часть чемпионата мира. Шестой гол с пенальти забил Сергей Игнашевич. Все понимали, что такой счёт отыграть нереально, и летом мы однозначно едем на Мундиаль. Новости были отличные, но им нужно радоваться на поле, а не в больнице. Грустный какой-то праздник у меня получился.

Я накинул свою куртку, которую захватил врач команды, и мы направились к служебной машине. Но просто так уйти из больницы нам не дали. Прямо у входа толпилось человек тридцать журналистов, которые задавали вопросы главному врачу. Пришлось подключиться и нам.

Камеры вовсю снимали моё отёкшее, синее лицо с наклеенными пластырями. Одно хорошо – мне запретили говорить, чтобы не напрягать мышцы лица. Главный врач рассказал о моём диагнозе и самочувствии. Возмутился поведением турка на поле и пожелал нам удачи в Германии. А мы поехали на базу.

– А вот и герой пожаловал, – закричал Вася Березуцкий. Игроки команды подхватили меня на руки и стали подкидывать.

– Стойте, черти! Он же только после наркоза, – прекратил наше веселье Андрей Викентьевич. – Поосторожнее с ним тут, а то я вас знаю. И запомните, никакого алкоголя ему. Он сейчас на лекарствах.

– Будет тёщин сок пить, – засмеялся Лёха Смертин, открывая очередную бутылку шампанского.

Гришанов разместил Лену в соседней комнате и организовал ей горячий чай с пирожными, угостил шампанским. А ребята, перебивая друг друга, стали рассказывать новости.

Оказалось, что португальскому арбитру разбили нос и подбили глаз. Его тоже увезли в больницу. Остаток матча отсудил резервный арбитр. Турецкой команде дали ещё две красные карточки и четыре жёлтых. В нашей команде жёлтыми отделались всего три игрока: Андрей Аршавин и братья Березуцкие.

Лужков отдал команду, и к стадиону подогнали несколько машин милиции, но это не помогло. Драка наших болельщиков с турецкими началась ещё на выходе со стадиона. Пришлось вызывать ОМОН. Стенка на стенку оперативно пресекли, а всех задержанных отправили в ближайшие отделения милиции. Убитых и покалеченных вроде не было. Команда Турции сразу со стадиона отправилась в аэропорт.

Никто не спешил покинуть раздевалку. Ребята вспоминали интересные моменты матча, ругали турецкого защитника, игравшего под четвёртым номером. А я смотрел на них, таких молодых и весёлых, и мне было хорошо. Только голова немного гудела, сильно болела левая половина лица, да начала отходить от наркоза губа. Разбитый нос из-за отёка тоже был заложен. Всё не слава богу как-то у меня получилось. Сейчас бы шампанское пить, а я чуть ли не засыпаю.

Тут вернулось с послематчевой пресс-конференции начальство, и опять начали меня благодарить за великолепную игру. Я быстро сходил в душ. Врач ещё раз осмотрел мою рану, приклеил широкий медицинский лейкопластырь. Выдал ящик индивидуальных белковых коктейлей, которые я должен был пить три раза в день. Твёрдую пищу мне пока запретили. Да, выдали упаковку анальгетиков, антибиотиков и какой-то раствор для полоскания рта.

До завтрашнего обеда нас отпустили домой. Меня и Лену подвёз Александр Генрихович, за которым приехала его жена. Пока мы ехали, мне позвонила сестра. Они смотрели матч по спутниковому телевидению и очень волновались за меня. Я не мог с ней говорить и передал телефон Лене, которая быстро её успокоила. Удивительно, но в испанских новостях тоже говорят о нашей большой победе, моём покере и тяжелой травме. Не удивлюсь, если завтра в испанских газетах появится статья с заголовком: «Турки подбили русский танк Т-34!».

– Ладно, герой, отдыхай. Завтра в обед ждём тебя на базе в Бору. Как приедешь, сразу покажешься докторам. Там и решим твоё участие в ответном матче. Окончательное решение будет завтра принимать Андрей Викентьевич, – Бородюк хотел хлопнуть меня по плечу, но в последний момент решил этого не делать.

Дома нас ждала Анна Петровна. Увидев мое лицо, она всплеснула руками и расплакалась. Она начала сразу охать и ахать. Лена нашла в лице мамы собеседника и сразу начала высказывать ей свои возмущения по поводу турецкого футболиста. Я же молча направился в спальню. Я был очень уставший. Стоило мне раздеться и лечь в постель, как я сразу погрузился в сон.

Проснулся по привычке рано утром. Лена спала сладким сном. Даже тарахтящий трактор на улице не мог разбудить её. Видимо, вчера она допоздна разговаривала с мамой. Я вышел в коридор и столкнулся с тещей. Сегодня было воскресенье, поэтому она была дома.

– Ох, Сашенька… – чуть не заплакала женщина. – Я тебе тут веселки раздобыла. Сейчас сходишь в душ, да сделаем тебе примочку.

Я приподнял брови, и женщина пояснила.

– Гриб такой, настаивают на водке. Даже рак лечит. Но лучше всего помогает от разных синяков и нагноений.

Зашёл в ванную и чуть не отшатнулся от зеркала. Мама дорогая! Краше в гроб кладут. Левая половина лица представляла из себя почти сплошной припухший синяк. Попробовал открыть рот и сразу почувствовал боль. Хотя, если немного приоткрывать рот, то говорить вполне можно. Зубную щётку сразу отложил в сторону. Прополоскал рот чем-то вонючим, что вчера дал врач, принял лекарства и пошёл на кухню.

– Я тебе сейчас бульона сделаю, попьешь, а то не верю я в эти коктейли. Это химия, а куриный бульон гораздо сытнее будет.

Тёща замочила вату в миске с какой-то коричневой жидкостью и приложила мне на лицо. Сразу защипало, видимо, в швы попал алкоголь. Но потом стало приятно. Может быть, и поможет эта бодяга. Взял стакан с горячим бульоном, опустил соломинку и начал жадно пить. Женщина включила мне маленький телевизор и сразу попала на Никиту Михалкова.

– Я там был и всё видел. Это было покушение на убийство. Покушение на наш российский футбол. Этого преступника нужно было отправить в кутузку. А мы что сделали? С помпами доставили турок в аэропорт и отправили их в Анкару. И я полностью поддерживаю тех людей, патриотов российского футбола, которые забросали автобус яйцами. Турки это заслужили.

– Какой это умный человек, Саша. Всё по полочкам разложил.

Переключил на канал «Спорт», и первое, что там я увидел, это моё разбитое лицо. Потом пошла нарезка лучших моментов нашей игры с Турцией. Посмотрел голы. В качестве зрителя моя игра смотрелась по-другому. Я собой даже залюбовался. Действительно показал очень качественную игру. Посмотрел эпизод получения травмы и ошалел. Оказалось, что этот четвёртый номер с непроизносимой фамилией рванул следом за мной, но не успел к мячу. А когда я подпрыгнул, как на пружинах, и ударил головой по мячу, то он просто сошёл с ума. Ничем другим я не могу объяснить то, что он в прыжке зарядил мне ногой в лицо. А когда я упал на поле, то замахнулся ещё раз. В общем, его явно переклинило!

Бывают ситуации, когда люди ошибаются. Например, пару месяцев назад форвард Дмитрий Сычёв в гостевом матче сломал колено, перепрыгивая через вратаря, который ухватил его за ногу. Но чтобы так открыто пытаться причинить вред другому игроку? Турецкий игрок точно сошёл с ума. Нужно поблагодарить Андрея Аршавина, он меня от инвалидности спас. Турки тоже хороши! Зачем они на арбитра напали? А уж по лицу его бить и толкать – это уже совсем выходит за рамки моего понимания. Хорошо, что порядок быстро восстановили и матч продолжился.

Потом посмотрел реализованный Серёгой Игнашевичем пенальти и послематчевое интервью Юрия Павловича. Все меня хвалили и желали крепкого здоровья и скорейшего возвращения в строй. В конце сюжета сообщили, что после игры были задержаны около ста пятидесяти человек, устроивших потасовку возле стадиона. В числе задержанных были как российские болельщики, так и турецкие.

Поддатый Михаил Боярский в сине-бело-голубом шарфе горячо крыл матом турков, призывал россиян бойкотировать отдых в их стране. Иосиф Пригожин тоже возмущался происшедшим и желал мне здоровья. Любитель конспирационных теорий Никита Сергеевич Михалков и здесь отметился. Оказывается, по его мнению, напавшему на меня футболисту заплатили большие деньги, чтобы вывести меня из строя, и я не смог поехать на Мундиаль.

Что интересно, тёща кивала головой, поддерживая каждое слово Никиты Сергеевича. Слава богу, этот сумасшедший дом закончился, и показали обзор матча нашей молодёжки против сборной Дании. Игра была равной, но в середине второго тайма наши пропустили нелепый гол и проиграли с минимальным счётом 0:1.

– Да, парни, – подумал я. – Отыграться в Копенгагене вам будет очень непросто.

Затем подумал про штрафные санкции от чиновников ФИФА, которые непременно последуют за побоище, устроенное нашими болельщиками. Нас побили, а мы ещё и виноватыми окажемся. Это просто какой-то дурдом!

Последнюю фразу я сказал вслух в тот момент, когда в кухню вошла заспанная Лена. Целует меня в правую щёку и поправляет мне примочку.

– Почему это мы виноваты окажемся?

– Тут все виноваты будут. Турок, конечно, накажут по полной. Но и нам за действия болельщиков хороших люлей отвесят, – гундошу я, осторожно приоткрыв рот.

– Ты уже видел, как в Шереметьево автобус с турецкой командой закидали яйцами? Ты не разговаривай, а то губу себе повредишь.

Качаю головой и приподнимаю брови.

– Вчера, сразу после игры, турецкую команду повезли в аэропорт. Им даже в сопровождение выделили четыре машины милиции. Но болельщики их обогнали и прибыли в аэропорт первыми. Вот они и встретили их градом из яиц.

– Дурдом, – выдаю я.

– Ещё какой! Никита Сергеевич вчера сказал, что этому игроку тебя заказали. И я ему верю. Ты играл намного лучше остальных футболистов. Без тебя они точно не выиграют. Давай тебе коктейль сделаю? Тебе нужен белок, одним бульоном сыт не будешь, – смотрит она на меня, замечая коктейль на столе.

Её мама лишь вздыхает и идёт собираться на вокзал, чтобы навестить сестру в Звенигороде.

– Я с твоей мамой вчера разговаривала. Она позвонила, когда ты уже спал. У них же там тоже Первый канал показывает, так они в полном ужасе были от случившегося.

Через пару минут я уже пил протеиновый коктейль с клубничным вкусом.

– Лена, у нас там во дворе всё разрыли, – заявила тёща. – Будут трубы менять. Поэтому завтра воду отключат. И с понедельника будут в подвале порядок наводить. Нужно сегодня всё перестирать. Ещё скамейки привезли и качели детские.

Утолив голод, мы пошли в спальню, где провалялись до одиннадцати утра.

– Как только будут какие-нибудь новости по мне, то сразу позвоню. Деньги я оставил. Заплатишь, чтобы быстро узнать результат экзамена, – я обнял Лену и пошёл на улицу, где меня ожидало такси.

У водителя при виде меня широко раскрылись глаза.

– Саша Граф? Вот это да! Да мне никто не поверит, что я вас вёз. А вы что, тут живёте?

Я отрицательно махнул головой и рукой показал на своё лицо.

– Я всё понял. Не волнуйтесь, смотрел матч, видел этого козла турка. Отвечать мне не надо. Молчите. Я за нас обоих буду говорить, – тараторил радостный таксист.

Всю дорогу до базы слушал его дифирамбы в честь «божества Графа». А в конце поездки он достал с бардачка фотоаппарат и попросил сделать фотографию на память. От оплаты он отказался.

– Как я могу брать деньги с народного героя? Да меня засмеют.

В пансионат приехал раньше других членов команды, поэтому по пути к врачам никого не встретил.

– А вот и наш герой пожаловал. Как самочувствие? – Разулыбался при виде меня молодой помощник Гришанова Вадим.

Обследование заняло почти час. Результаты были хорошими.

– Саша, ты иди по своим делам, а мы сами сообщим тренерскому штабу о тебе, – поделился Гришанов. – А пока воздержись от тренировок пару дней. Походишь на восстановительные процедуры. А потом обратно тебя посмотрим и, скорее всего, сможешь приступить к тренировкам.

Я отправился в свой номер. На этот раз я делил его с Маратом Измайловым.

– Саня? Привет. Как ты? – спросил Марат, с нескрываемым ужасом рассматривая моё лицо.

– Жить буду, – показал большой палец вверх я и, неторопливо выговаривая слова, продолжил. – Доктора говорят, что через пару дней можно тренироваться.

– Через двадцать минут будет командное собрание, а потом обед, – известил меня Измайлов.

Собрание, как всегда, началось с выступления Юрия Павловича.

– Рад всех видеть. Как отдохнули? Вижу, что хорошо, но мало. Начну с хорошего. Ещё раз спасибо за игру. В Стамбул вылетаем вечером пятнадцатого. Эти дни нагрузок не будет. Только восстановительные процедуры и лёгкие тренировки. По составу определимся в день вылета. Теперь о неприятном. Вызывали меня сегодня с утра в РФС. И поставили перед фактом, что нужно усилить молодёжку. Поэтому завтра с утра в Краснодар вылетают Игорь Акинфеев, Володя Быстров, Динияр Билялетдинов и наш герой Саша Граф.

– Блядь, вот это поворот. Без меня меня женили, – мысленно выругался я.

– Как я ни пытался оставить вас в расположении нашей команды, но меня никто не слушал. Сложилось такое впечатление, что там, – мужчина указал рукой вверх. – Считают, что сборную Турции мы уже прошли и теперь нужно срочно помочь нашей молодёжке. Вот такие, братцы, дела, – развёл тренер руки в стороны.

– Юрий Палыч, да всё будет нормально в Стамбуле. В воротах есть кому стоять, пускай парни молодым помогут. Решение ведь уже принято. После драки кулаками не машут. Давайте готовиться к предстоящему матчу, – на правах капитана высказался Алексей Смертин.

– Действительно, Алексей прав, нам нужно серьезно подготовиться к матчу. Я не переживаю за ворота, потому что Сергей и Слава – опытные вратари. Сегодня мы дозаявим Руслана Нигматуллина, а также можем пригласить Диму Хохлова, Женю Алдонина, Егора Титова и других игроков. Я уверен, что никто не откажется защищать честь нашей страны, – подвел итог Александр Генрихович.

На этой мажорной ноте собрание закончилось. Игроки сборной растерянно потянулись на выход.

– Саша Граф, – окликнул меня Сёмин, когда я почти вышел из комнаты. – Разговор есть.

Я недоумённо подошёл к мужчине и ещё больше удивился, когда мне в руку опустились ключи от машины.

– Это тебе подарок за игру с Турцией. Белоснежный «Porsche Cayenne». Машину купили в Испании на твоё имя. Подгонят завтра на парковку по твоему испанскому адресу. Предупреди только мать, чтобы не волновалась. И не распространяйся об этом подарке. Хорошо?

– От армян? – Я вопросительно наклонил голову.

– От каких ещё армян? – наш тренер аж дар речи лишился.

– Ну… – замешкался я, пытаясь сформулировать свою мысль. – Так с Турцией же играли. А они эту страну вроде как исторически не переносят. Вот я и подумал, что…

Я не закончил свою мысль, так как Сёмин так громко засмеялся, что я не удивлюсь, если его смех услышали даже в коридоре. У мужчины даже выступили слёзы на глазах.

– Ну ты, Саша, и дал маху. Армяне… – Он отпил из стакана воды. – Давно я так не смеялся. Да я даже и не слышал ни разу, чтобы хотя бы тот же «Арарат» Поршами одаривали. Нет, это не армяне. Один очень богатый человек сделал ставку на нашу победу 6:0. Выиграл много денег. Вот и отблагодарил тебя. Придумал тоже, армяне.

– Ладно, сделаю вид, что поверил в эту сомнительную историю с подарком, – подумал я про себя, а вслух спросил:

– А почему только мне? Другие же тоже участвовали в победе, – продолжал давить я. Вот не хотелось мне брать этот подарок. Начнётся с ключей от машины, потом посиделки на яхте, а затем сливай, пожалуйста, игру, и понеслось…

– Никто без подарков не останется. Но все об этом будут молчать. Вот и ты молчи. Ты думаешь, что за прохождение на чемпионат всем только премии выдадут? Саш, не будь таким наивным. Двоим нашим уже ордер на квартиры в Железнодорожном выписали. Тебе да твоей невесте Лужков пообещал капитальный ремонт домов вне очереди сделать, коммуникации поменять, двор благоустроить. Соседи на руках носить вас будут.

Пришла моя очередь стоять с приоткрытым ртом. Так вот почему во дворе у Лены всё разрыли с утра. Видимо, хотят успеть до морозов. Но квартиры в подарок за попадание на чемпионат мира – это что-то уж совсем запредельное. Что же тогда дадут за успешное выступление на Мундиале?

– Саша, – вздохнул мужчина. – Ты ещё многого не понимаешь. Твоё дело маленькое – голы забивать и помогать команде. Тебя уже заметили на самом верху, теперь главное вести себя правильно. И ещё кое-что скажу тебе.

Взяв меня за плечи, он подвёл меня к зеркалу.

– Посмотри внимательно на синяк возле левого глаза. Если бы этот полудурок на полсантиметра ниже ударил, ты в семнадцать лет стал бы инвалидом по зрению. И на этом твой футбол бы закончился. Саша, каждый раз, когда ты выходишь на поле, ты рискуешь, что тебя унесут на носилках. Теперь слушай сюда. Случись что, – мужчина сплюнул и постучал по дереву три раза. – Федерация футбола ни тебя, ни твою семью содержать не будет. Поэтому за молодёжку сильно не напрягайся. Твое дело – не получить травму. Береги себя для Германии. А сейчас не пудри себе мозги, бери ключи от машины и радуйся подарку. Будешь потом свою невесту по Валенсии катать.

Я вышел из комнаты. Посмотрел на ключи в руке и спрятал их в карман. Знаю я эту чиновничью «лестницу». Если хорошо министру спорта, то, значит, хорошо федерациям. Раз хорошо федерациям, то, значит, тренеры сборных в «шоколаде». Тренерам хорошо – спортсмены пряники и плюшки получают. И это всё работает до тех пор, пока есть результаты.

Остановился возле окна и увидел, как довольный Сёмин садится в новенький чёрный «Porsche Cayenne». Да… интересно девки пляшут. Кого ещё из наших отблагодарили дорогими внедорожниками?

Когда я зашёл в столовую, то все уже ели. Было слышно, как футболисты, вызванные в молодёжку, сильно возмущались. Я их прекрасно понимал. Ведь всем хотелось поехать в Турцию и стать непосредственными свидетелями нашей общей победы и официального выхода в финальную стадию чемпионата мира. Я, если честно, тоже не ожидал такого поворота событий.

Злило то, что меня без всякого предупреждения, как какой-то мешок с картошкой, просто взяли и перевели в другую сборную. Но в глубине души я всё-таки был рад, что смогу помочь команде Андрея Алексеевича. Я помнил предстоящий матч молодёжной сборной с датчанами. Он был донельзя скандальным из-за предвзятого судейства ирландского арбитра. Он тогда показал пять красных карточек российским игрокам и не засчитал чистый гол Бухарова. Надеюсь, что моё присутствие поможет молодёжной команде пройти крепкий датский «орешек».

После обеда отправил сообщения с последними новостями Лене и маме. Только маме написал, что автомобиль – это подарок от Российского футбольного союза, а не от олигарха. Скажи ей всю правду – опять бы начала охать и ахать.

Жаль, что в Испании водить автомобиль разрешено только с восемнадцати лет. Но на водительские курсы нужно будет обязательно записаться. К августу сдам, а в начале сентября следующего года получу уже водительские права. Испанские права хороши тем, что действительны по всему Евросоюзу. Кто знает, где я продолжу свою карьеру? Может, осяду в Англии или где-нибудь на Апеннинском полуострове. Вариантов много.

Интересно, а у Лены есть права? Помню, что она вспоминала про папин «Жигулёнок», на котором их семья ездила в Крым. Если у неё есть российские права, то она может через шесть месяцев с момента въезда в Испанию без проблем водить машину.

Ранним утром следующего дня мы с Акинфеевым, Быстровым и Билялетдиновым загрузили наши вещи в автобус и отправились в аэропорт Домодедово. Так как спать никому не хотелось, весь полёт прошёл в общении, и через два с половиной часа мы прибыли в столицу Краснодарского края. Прохладно, однако, на юге России. Из-за сильного тумана даже солнца не было видно, а температура воздуха была около ноля. Даже в Москве было на пару-тройку градусов теплее. Я почему-то думал, что здесь будет как в Испании, но оказалось, что это совсем не так.

В аэропорту нас встретил администратор молодёжки Вадим Викторович. Он поздравил нас с победой, и мы загрузились в новенький микроавтобус. Пока ехали, администратор подробно рассказал о тренировочной базе футбольного клуба «Кубань», на которой мы будем готовиться к ответному матчу с датчанами. База оказалась новой и современной, с просторными номерами и тренировочными полями. Она располагалась на окраине Краснодара, рядом с микрорайоном, где живут военные авиаторы. Вокруг было тихо и спокойно, а внутри базы, кроме нашей молодежки, не было никого. Также Вадим Викторович сообщил, что со вчерашнего дня молодежная сборная «закрылась» от журналистов и телевидения. По решению тренерского штаба все контакты игроков с прессой были запрещены.

Во время поездки я вспомнил, что через три года, в феврале 2008-го, в этом южном городе появится новый футбольный клуб, названный в честь города, – «Краснодар». Инициатором создания и владельцем этого частного клуба станет один очень успешный предприниматель, который своими делами принесёт радость не только футбольным болельщикам, но и простым жителям этого южного города.

За три сезона «быки» (это прозвище) пройдут путь от создания команды до выхода в высший дивизион страны. В 2016 году на средства владельца клуба будет построен очень красивый и современный стадион «Краснодар». Его особенностью станет отсутствие официального табло. Информация о матче будет выводиться на 3D-экран, протянутый по верху стадиона вдоль трибун.

На базу мы приехали перед самым обедом. На улице нас встречали игроки и тренеры молодёжки. Среди них был и Андрей Ещенко. Увидев меня, он во всё горло закричал:

– Какие люди к нам на помощь пожаловали? Приехал сам Александр Граф – великий покоритель Турции и будущий победитель датских викингов!

Толпа задорно рассмеялась. Настроение у ребят было хорошее, и это меня радовало. Смеяться было больно, но я старался сдерживаться. Подошёл к напряжённому, как струна, Андрюхе и молча обнял его.

– Извини, что плохо думал о тебе. О тебе тогда столько слухов ходило, – опустив глаза, повинился Ещенко.

– Проехали. Это уже в прошлом. Лучше скажи, ты один в номере?

– Нет. Но этот вопрос я сейчас быстро решу, – уверенно сказал повеселевший Дюша.

Я поручкался с другими игроками и тренерами сборной, а затем отправился в номер, следуя за Ещенко. Кирилл Набабкин без проблем переехал в соседние апартаменты. После этого нас пригласили на получасовое теоретическое занятие. Сразу после «теории» Андрей Алексеевич толкнул речь.