Текст книги "Три вальса (рассказы)"

Автор книги: Евгений Мальгинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Орлы

Особенно замечательно было по утрам. И земля, и деревья, и даже сама школа по утрам казались свежими и умытыми.

– Поздравляю! – через неделю сказал Емельян Данилович. – Это ваша работа.

– У меня тридцать два, – сказал удачливый Коля.

Слава Топоров насчитал у себя восемнадцать ростков, а Савва отыскал только два. Один росток Емельян Данилович назвал сорняком и тут же вырвал. Второй, посмотрев на Савву, оставил.

– Ты, мил человек, наверное, глубоко их посеял? Ну ладно, ничего, у тебя тоже пробьются.

К отпуску ребята преподнесли старому учителю сюрприз. Однажды утром на одной из яблонь Емельян Данилович заметил красивые плоды. Он остановился, достал очки и медленно приблизился к чудо-дереву. На каждой веточке было привязано по редиске…

Света сдавала сессию и была рада, что Савва занят. Анфиса Антоновна тоже поощряла увлечение, хотя ей каждый день приходилось стирать Саввины майки и трусы. Но с уходом в отпуск учителя сторож запретила ребятам что-либо делать без него.

* * *

– Савва дома? – с порога выпалил Коля, энергично забежал в коридор и, прыгая с ноги на ногу, стряхнул сандалии.

– Коля, во-первых, нужно здороваться, – сказала Света, – а во-вторых: ты не мог еще раньше прийти? Ведь даже восьми нет!

– Дело есть, понимаешь! – Коля вытаращил круглые глаза и стремительно ринулся в комнату к Савве.

Света вернулась на кухню.

– Анфиса Антоновна, – сказала она, – вчера за домом сараи сломали. Теперь там везде ямы, доски и гвозди. А одного мальчишку уже крыса укусила. Выскочила из-под досок и вцепилась ему в живот. Они там убьются!

– Видела, не убьются, – сказала тетя. – А где им лазать? Мальчики должны быть ловкими и смелыми…

– Такое местечко! – донеслось из комнаты. – Одевайся быстрее. Может, еще найдем?

– А если наган?

Тетя и Света насторожились, глядя друг на друга.

– Нет, лучше пулемет. Ты с пистолетом, а я с пулеметом. Шарах, шарах – и их нету!

– Нет, лучше два пистолета и два пулемета, тебе и мне!

– О чем это они? – сказала Света.

– Известное дело, – отозвалась Анфиса Антоновна, – воюют. Только вчера новый наган делал…

– Нет, нет, – забеспокоилась Света, прислушиваясь. – Они что-то затевают.

– …не так, пулей вниз, держи крепче. Где у вас молоток? Проверим…

Из комнаты в одних трусах выскочил Савва. Волосы у него со сна торчали в разные стороны. Он чуть подрос, но был такой же худой.

– Савва, ты что ищешь? – спросила Света.

– Одну штуку, – пробурчал брат, выдирая из ящика с инструментами молоток, и опять исчез в комнате.

Анфиса Антоновна быстро встала, прошла коридор и осторожно просунула голову в комнату.

Друзья сидели на полу. Савва что-то держал в кулаке, а Коля, поставив сверху большой гвоздь, прицеливался по нему молотком.

– Эй, эй, орлы, вы что задумали? – сказала Анфиса Антоновна.

– Бей, Коля!

Тетя с трудом перехватила мелькнувший в воздухе молоток.

– А ну, покажи?

Савва разжал кулак. Тетя взяла с ладони позеленевший патрон.

– Еще есть?

– Конечно, есть, – гордо сказал Коля, высыпая из кармана брюк еще три.

Из-за спины Анфисы Антоновны со страхом выглядывала Света.

– Это никуда не годится! – сердито сказала тетя. – Взрослые ребята, а ведете себя как маленькие. Это же боевые патроны. Взорвутся в руке – останетесь без пальцев и без глаз.

Савва с Колей почесали в затылках. Простые слова показались им чуть ли не откровением. Минуту назад мысль о том, что патрон взорвется не где-то, а в руке, до них как-то не доходила.

– Где вы их взяли? – испуганно спросила Света.

– Это я их нашел, – сказал Коля, – в яме за домом.

– Мы сейчас пойдем и еще найдем, – пообещал Савва. – А может, и пистолет попадется?

– Ужас! – сказала Света и посмотрела на тетю, но та спокойно повернулась и направилась на кухню.

– Анфиса Антоновна, – удивился Савва, следуя за ней, – а патроны?

– Патроны не отдам, – сказала тетя.

– Почему, они же старые?

– Тем более, – ответила Анфиса Антоновна, рассматривая патроны: – Нет, это не наши. У нас таких не было.

– Древние! – обрадовался Савва.

– Не очень, – сказала тетя. – Или с гражданской – здесь Чапаев воевал, или кулаки припрятали.

– Она у меня все знает, – похвалился Савва. – У нее ордена есть и осколок в ноге. Анфиса Антоновна, дай Коле осколок потрогать.

– Порох показать? – вместо ответа предложила тетя.

– Показать, – с готовностью сказали ребята.

Анфиса Антоновна отвернулась, плоскогубцами раскачала пули и высыпала из каждой гильзы понемногу пороху.

– Вот это капсюль, – сказала она, – капсюль зажигает порох…

– Знаем, поджигай, – нетерпеливо сказал Савва.

Шикнув, горка в один момент исчезла.

– Теперь понятно, что это не шутка?

– Понятно, – отозвались ребята. – Мы только стрельнуть хотели.

– Больше патронов не искать и не трогать, – строго сказала Анфиса Антоновна. – Успеете еще, настреляетесь.

Тетя задумчиво вздохнула и выпроводила мальчиков из кухни.

Коля и Савва ушли в комнату, влезли с ногами на диван и принялись фантазировать.

Через некоторое время к ним с опаской заглянула Света.

– Вы слышали, что сказала Анфиса Антоновна?

– Слышали, слышали, – рассеянно ответил Савва. – А если они сами найдутся?

– Не будете искать – не найдутся.

– А если мы, например, идем, а под ногами патрон? – сказал Коля.

– Хоть носом уткнетесь – не трогайте!

– Ладно, мы их выкинем, – нехотя пообещал Савва.

Света испуганно уставилась на ребят.

– Савва, – наконец придумала она, – если ты хочешь поехать к бабушке, ты патронов трогать не будешь!

– А Коля?

– Что Коля?

– А если Коля искать не будет, он тоже поедет?

– Коля? – озадаченно сказала сестра. – С Колей труднее: во-первых, нужно поговорить с бабушкой, а во-вторых, с его родителями…

– Света, – загорелся Савва, – мы хотим вместе. Поговори, а?

– Хорошо, – согласилась Света. – Я прямо сейчас, по пути в больницу, закажу разговор с Сосновкой. Но вы никаких патронов больше не ищете и в руки не берете, договорились?

– Ура! – воодушевленно закричали друзья.

«Давай лапу…»

Анфиса Антоновна и Савва улетали в один день, но в разные стороны: Анфиса Антоновна в небольшой город на Урале, где был ее дом, а Савва на юг области к бабушке.

– Кушай хорошо, – целуя Савву и берясь за вещи, расстроенно сказала тетка.

– Анфиса Антоновна, – озабоченно, чтоб не заплакать, сказал Савва, – ты всегда уедешь и потом тебя нет и нет… Нам с тобой жука надо делать. Который ползает. У нас соревнования будут. А Света ничего не умеет, она даже палочку распилить не может.

– Не задержусь, малыш, приеду, – как-то по-особенному пробасила тетка, отворачиваясь и шмыгая носом.

Отправив Анфису Антоновну, Света проводила Савву до самого самолета и попросила женщину с ребенком проследить за ним. Женщина кивнула головой:

– Заодно и он мне поможет, – сказала она.

Забыв на прощание даже махнуть рукой, Савва забежал в самолет и как в воду канул…

* * *

В самолете все вибрировало. Савва с удовольствием вцепился в какие-то железки и стал смотреть в круглое окно. Ему было очень жаль, что рядом нет Коли, которому поехать в деревню разрешили, но билет достали только на следующий день.

Земля была не такой, как рассказывала учительница, а плоской. На ней кусками цветной бумаги лежали поля, змеились речки и овраги, зелеными барашками паслись рощи. Иногда пролетали над маленькими коробочками, рассыпанными вдоль дорог. Савва не сразу догадался, что это дома.

Внутри самолета тоже все было очень здорово! Ребра с дырками опоясывали покатый корпус, везде были ручки, защелки, шкафчики. Летчики в кабине казались нарисованными, Савва видел таких на старых деньгах и на марках. Рядом сидела та самая женщина с ребенком на руках, дальше толстяк в синем костюме, потом мужчина с двумя маленькими девочками, которых он придерживал обеими руками. На противоположной скамье разговаривали четверо мужчин в одинаковых комбинезонах, две бабушки и еще бледный мужчина. На полу стояли чемоданы, мешки, сверху сломанной трубой лежал ковер.

Самолет сначала незаметно, потом все сильнее стало покачивать. Иногда он проваливался, затем, словно вспомнив, что нужно лететь, а не падать, жестко встряхивался и начинал карабкаться в гору.

Савва посматривал на пассажиров. Четверо мужчин в комбинезонах разговаривали, смеялись и даже ни разу не взглянули в окно. Толстяк читал газету, бледный мужчина страдал, девочки что-то говорили своему отцу, старушки с каменными загорелыми лицами держались за свои узлы. Женщина рядом побледнела, но молчала.

Когда в животе подтягивало, Савва сам себе говорил:

– Падаем.

А когда встряхивало:

– Нет, не падаем.

Он бормотал «падаем – не падаем» до тех пор, пока женщина с ребенком не сказала:

– Мальчик, попроси, пожалуйста, у летчиков пакет.

Савва отстегнулся и с удовольствием пошел к кабине, перешагивая через сумки и чемоданы.

Летчик справа обернулся.

– Дядя, дайте, пожалуйста, пакет, – попросил Савва.

– Раздай всем, кто попросит, – сказал летчик и дал сразу несколько.

Савва раздал пакеты бледному мужчине, девочкам, женщине и старушкам. Старушки взяли по два и сунули их в сумки. Савва вернулся к кабине.

– Самолет испортился? – поинтересовался он.

– Нет, – дружелюбно сказал тот же летчик.

– Тогда почему дрыгаемся?

– Ямы. – Летчик улыбнулся.

– Где ямы? – удивился Савва.

– Там. – Летчик мотнул головой в сторону стекла.

Савва посмотрел между летчиками через стекло, но ничего, кроме голубого неба и облаков, не увидел.

– Воздушные ямы, – пояснил летчик. – Тебя как зовут?

– Меня зовут Савва. А у нас во дворе тоже ямы, – сообщил он. – Их у нас бульдозер заваливает.

– Значит, вам легче, – сказал летчик слева. – А у нас тут бульдозеры что-то не летают.

Оба летчика заулыбались и стали переговариваться с кем-то невидимым.

– Мне в Сосновке выходить, не пролетим? – напомнил Савва, когда они закончили.

– В Сосновке, говоришь? – обернулся летчик слева. – Мы вообще-то постараемся притормозить, но если не получится, придется тебе того… с парашютом прыгать.

Он отвернулся и замолчал.

Савва почесал голову, взглянул через стекла вниз и снова посмотрел на летчиков. Оба были вполне серьезны.

– Ну? – не оборачиваясь, поинтересовался тот, что слева. – Согласен?

– Ладно, – побледнев, решительно сказал Савва, – прыгну. Где парашют?

Летчики одновременно громко засмеялись.

– Ну, Костя, у тебя и шуточки! – сказал летчик справа.

– Ничего, – сказал тот, которого назвали Костей. – Главное – смелость, правда, Савва?

– Правда, – сказал Савва. – Только я не умею на парашюте летать.

– Это не беда, научим, – сказал летчик Костя. – Принимаем тебя в экипаж, пойдешь?

Савва вздохнул.

– Нет, не могу, – сказал он. – Мне к бабушке надо.

– О, если к бабушке, то это дело важное. Тебе лет-то сколько?

– Скоро десять будет.

– Когда?

– В апреле.

– Да, действительно скоро, – сказал Костя. – Ты учишься?

– Нет.

– Интересно! – удивился Костя. – А почему ж ты не учишься?

– Мы только зимой учимся.

Оба летчика опять засмеялись.

– Ну что ж, Савва, будем знакомы, – сказал летчик справа, подавая Савве широкую ладонь, – я – Саша, он – Костя. Теперь иди на свое место, пристегнись и жди. Сейчас будет твоя Сосновка.

– Есть! – сказал Савва по-военному.

Летчик Саша встал и вышел вслед за ним.

– Начинается посадка. Пристегните ремни, вставать и ходить не разрешается, – сказал он и раздал еще несколько пакетов.

Соседке Саввы было плохо. Она сидела совсем бледная и как-то слабо держалась. Остальные пассажиры усаживались поудобнее. Старушки подтянули поближе узлы. Тросы, протянутые вдоль самолета, зашевелились и поползли. Затрясло сильнее, винт шумел то глухо, то звонко.

– Тетя, дайте я подержу, – сказал Савва, видя, что женщина клонится набок.

Женщина отдала ребенка. Савва старательно держал большой мягкий сверток, пока делали наклоны в разные стороны. Все притихли, только две старушки невнятно бормотали.

Наконец твердая земля поддержала самолет, мотор взревел, старушки стали креститься, а все остальные облегченно вздохнули.

Когда шум стих и пропеллер успокоился, летчик Саша открыл дверь, и все стало как-то по-другому. Стало казаться, что это не самолет, а просто пыльная комната.

У Саввы забрали ребенка, и он спрыгнул на траву под яркое солнце.

Совсем рядом оказались сонная избушка, за ней мачта, на которой вяло трепался полосатый, как у Буратино, матерчатый колпачок, и виднелись два красных бака за низким зеленым заборчиком.

Возле крыла самолета уже стоял и улыбался летчик Саша.

– Ну что, Савва, обратно с нами полетишь?

– Нет, я сейчас к бабушке, – озабоченно оглядываясь, сказал Савва. – А где же Сосновка?

– Под горой, километра четыре отсюда.

Летчик приоткрыл отверткой маленькую крышку на брюхе самолета и заглянул под нее.

– А говорил «не сломался», – сказал Савва. – Даже до бабушки не долетели.

Пассажиры толпой потянулись к избушке, на ходу обнимаясь с встречающими. Голоса потерялись на широком поле под открытым небом.

– Как не долетели? – Глаза летчика смотрели лукаво. – Очень даже долетели. Просто на аэродромах бабушки не водятся.

Савва засмеялся.

– Тогда чего же ты там смотришь? – спросил он.

– Масляное пятно. – Летчик вздохнул и задумчиво постучал отверткой по самолету.

– Теперь не полетит?

– Ну уж, сразу не полетит, – сказал летчик. – Полетит. Тут только маленькая неисправность…

Воздух дрожал от зноя. К самолету неторопливо шагал седой человек в плаще.

– А я думал, – сказал Савва, – что самолет ломается насовсем. Если хоть чуть-чуть сломался – то и лететь нельзя.

– Интересная мысль, – улыбнулся летчик. – Я тоже когда-то так думал. Ну ничего, сейчас мы его наладим. Держи. – И кинул ему кусок ветоши.

– Разве тряпкой самолет налаживают? – развеселился Савва.

В этот момент под самолет заглянул седой человек.

– Саввка, это ты?

– Я, – сказал Савва. – А что?

– К бабушке-то поедем? – точь-в-точь как отец, спросил Седой.

– Ура! Дедушка! – закричал Савва и выбежал в раскрытые объятия. – Тут самолет сломался, а мы его тряпкой налаживаем.

– Здравствуйте! – сказал дедушка летчику, опуская Савву на землю. – А я там внука жду. Чуть не потерял.

– Неужели забираете? – подмигнув дедушке, сказал летчик. – А мы его уже в свой экипаж приняли.

– Он шутит, шутит! – закричал Савва. – Там для летчиков только два места.

– Забираю, – сказал дедушка. – Спасибо, что довезли в целости и сохранности.

– Ну тогда до свидания!

– Его Саша зовут, а другого Костя, – сказал Савва по дороге. – А где же наш мотоцикл?

– Ждет возле избушки. – Дедушка лучился морщинами.

– Его не украдут?

– Нет.

Пока шли, Савва, перемешивая события годичной и недельной давности, сообщил деду интересный винегрет из своей жизни.

– Ну ладно, в деталях дома разберемся, – вздохнул дедушка. – А сейчас садись в коляску и держись.

Если бы у Саввы спросили, как именно он сел в коляску, куда поставил ногу, за что взялся – он бы никогда не ответил…

Один день у бабушки

Бабушка прижала к себе Савву дряхлыми руками. Дедушка слез с мотоцикла, попил из ковшика, застегнул брезент на коляске и снова сел на мотоцикл.

– Ну, разбирайтесь тут с делами, а мне еще в поле нужно поспеть, – сказал он. – Вечером поговорим.

Мотоцикл взревел, развернулся, выехал в ворота и исчез.

Савва с бабушкой остались одни, если не считать кур да большого кота, который развалился среди стружек на верстаке возле гаража и шевелил ухом, наводя его то на бабушку, то на гостя.

Бабушка велела Савве снять куртку и умыться из умывальника возле крыльца. Потом она повела его в дом и усадила за чисто выскобленный стол.

Бабушка была такая же старая, как и два года назад, когда приезжала к ним в гости. Савва любил бабушку за то, что она была добрая и слабая, за то, что она была хорошим ветеринаром (хотя бабушка всю жизнь была хорошим фельдшером; Савва давно собирался разобраться в разнице между этими словами, но все было как-то недосуг) и за то, что она раньше жила в славном городе Весьегонске. Почему славном? Потому, что, когда дома первый раз упомянули Весьегонск, Савва читал книгу о славном городе Муроме.

Савва ел и рассказывал: как летел, как трясло самолет и как его нашел дедушка. Потом он перешел на дом, на школу, на друзей и наконец развернул перед бабушкой потрясающую картину города, где дома в сто раз выше, из кранов течет вода, а улицы покрыты асфальтом. И еще, кстати, рассказал о дядьке без головы, который живет на картофельном поле.

– Интересно, – поддакивала бабушка в продолжение всего рассказа, но насчет дядьки усомнилась.

– Разве без головы живут? – сказала она.

– Живут, – убежденно сказал Савва. – Я сам видел, как он шинель на голову натягивал и за мальчишками гонялся. Пугал, чтоб на картошку не ходили. – И бабушка успокоилась.

Потом бабушка собралась на почту – дать телеграмму Свете. Савва вместе с ней вышел на крыльцо.

– Калитку закрывай, чтоб скотина во двор не заходила, – сказала бабушка.

– Ты зачем говоришь «скотина»? – удивился Савва. – Ты ругаешься?

– Нет, – сказала бабушка. – Так домашних животных называют.

– И петух скотина?

– Нет, птицу так не называют.

– И даже, если он дерется?

– Не знаю…

– А у нас Колина соседка тоже «скотина» говорит. А у них, кроме дяди Феди, никого.

Савва вышел со двора вслед за бабушкой, закрыл калитку, сел на бревна и стал внимательно изучать, куда он попал.

Бабушкин дом стоял возле самой речки. Справа, метрах в двухстах, огибая полого поднимающиеся по горе огороды, вода с шумом билась о скалы противоположного берега, перед домом спокойно блестела возле широкого, аккуратно срубленного моста, а дальше, слева, опять круто поворачивала под скалами, но уже на этом берегу. Между речкой и домом был неширокий луг, покрытый сочной жестковатой травой с маленькими желтыми цветочками. Кое-где речка становилась невидимой в осоке.

Особенно поражали справа и слева высокие серо-голубые скалы с ржавыми подтеками и шагающие по ним от самого моста могучие сосны с красными на солнце стволами.

Рядом с бабушкиным домом за забором стоял еще один дом, который окнами выходил на дорогу, идущую мимо огородов к мосту. Дальше ближайшими соседями были только дома за мостом и сзади, на самом верху горы.

На лугу возле забора было уютно. Ровно шумела речка, синие тоненькие стрекозы садились на задумчивого Савву. Воздух еще дрожал, но скалы уже отбрасывали большие тени на огороды.

На Саввино колено села большая бабочка с желтыми, черными и синими узорами, напоминающими глаза. В одном из глазков вдруг как-то проявилась и повернулась к Савве лицом голова дяди Степы.

«Он домой спешит с Арбата,

Как живешь? – кричат ребята» – сказала голова.

Савва очнулся, шевельнулся, бабочка вспорхнула и улетела…

Савва осмотрелся. На мост, мыча и блея, медленно вошло большое стадо коров и овец. Перейдя мост, то одна, то другая корова останавливались и, вытягивая шеи, мычали.

Савва очень удивился, когда к нему вплотную подошла и прямо в самое ухо оглушительно промычала черная корова с большими белыми пятнами.

– Чего тебе? – спросил Савва, вставая.

Корова молча повернула голову к калитке.

– Куда пришла, говорю! – взволнованно закричал Савва. – Иди отсюда!

Вместо ответа корова шумно вздохнула, оттолкнула Савву раздутым боком, головой ткнула калитку и вошла во двор. За ней туда же проскочили две овцы и коза. Сзади подходил бычок.

На Савву напала паника, но, помня бабушкин наказ, он взял себя в руки.

Труднее всего было с коровой, она была неповоротлива и делала все медленно. Савва быстро упарился, он кричал, загораживал дорогу и размахивал хворостиной.

Наконец корова неохотно покинула двор, коротко промычала на прощание и, не торопясь, двинулась обратно через мост.

С овцами и козой было проще. Некоторое время, спотыкаясь о поленья, они бестолково скакали вокруг Саввы, но очутившись за воротами, охотно разбежались в разные стороны.

Победа была полная. Савва умылся и снова сел возле калитки. В воздухе разливалась приятная вечерняя прохлада. Теперь солнце падало только на дом и на верхушки скал…

Савва увидел бабушкин платочек еще на повороте дороги и поспешил навстречу.

– Бабушка, – закричал он, – к нам корова лезла, овцы и коза, а я их всех прогнал.

– Зачем? – не поняла бабушка.

– Ты же сама велела!

– Ах да! – всплеснула бабушка руками. – Вот наказание! Это же наша скотина…

Обратный процесс – розыск и возвращение изгнанников – Савва осуществлял так же энергично. Он бегал далеко за мост и узнал, что дорога там опять поворачивает и идет в лес, а с горы за бабушкиным домом, на которую ему пришлось взобраться несколько раз, виден тот самый пруд, о котором он слышал от Светы.

Коза в тот день так и не нашлась. Савва расстроился. Он чувствовал себя виноватым перед козой.

– Бабушка, она думает, что ее прогнали насовсем?

– Коза ничего не думает, – сказала бабушка, – и бегать за ней не стоит, сама вернется…

После разнообразных дел – дойки, процеживания молока, мытья посуды и ужина – бабушка постелила Савве на широком старом диване, а сама легла на большую кровать с блестящими шишками на спинках.

– А где же дедушка?

– В конторе. У него дел много, – ответила бабушка.

– Каких?

– Разных. Он агроном в совхозе.

– А, знаю, – сказал Савва, – клумбы делает, грядки поливает.

– Все делает, неугомонный, – вздохнула бабушка. – Давно дома пора сидеть, а он с утра до ночи пропадает.

Савва помолчал.

– Бабушка, ты корову дрессировала?

– Нет, – сказала бабушка. – Она сама привыкла. Я же ее кормлю.

– А знаешь? – подумав, сказал Савва. – Твоя корова может в цирке выступать. Надо калитку сделать, а за спиной траву…

Пока он обдумывал цирковой номер с коровой, бабушка уснула.

Савва тоже устал, глаза его закрывались, но он сопротивлялся – дома так рано не ложились. Несмотря на усилия, в голове постепенно все спуталось: корова, как лошадка, скакала, размахивая зелеными крылышками, по зеленому кругу, а летчики, которые были музыкантами, улыбались и показывали ей, как надо летать. Все это под музыку поднималось и опускалось в дрожащем желтом воздухе и потом стерлось…