Текст книги "Альтернативная реальность(СИ)"
Автор книги: Евгений Карский
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
– Правильно ли я понимаю, что защитники могут быть вызваны мной в состоянии ясности и безмолвия, или пустоты, – спросил я, – и их действия управляются моим намерением?
– Всё верно, – подтвердил он. – Кроме одной детали. В этом состоянии вам необходимо вызвать их с помощью специальных формул – мантр или призываний. По крайней мере, мне так кажется.
– Но где мне взять эти мантры?
– Думаю, это ещё не раскрытое содержание вашего сновидения. Вам нужно вспомнить подробности сообщения Клавы. В них – ключ. Мантры – это не что-то такое, что можно где-нибудь найти и прочитать, так они не работают. Они должны быть переданы методом прямой передачи непосредственно от носителя. Этот носитель для вас – Клава. Если я правильно понимаю, Клава – совершенно необычное существо. Мои учителя рассказывали мне о дакини – практикующих женской природы высокого уровня и пребывающих в иных измерениях. Зачастую они являются хранителями определённых тайных учений и входят в свиту просветлённых существ. Но иногда случается так, что они совершают серьёзную ошибку или проступок, например, нарушение своих обетов, – у них очень много обязательств. В этом случае они могут быть наказаны, и сущность дакини может быть заключена в живое существо в нашем или ином материальном мире. Сдаётся мне, что в теле лошади с кличкой Клава заключена такая дакини. Считается, что дакини может освободиться от наказания, если осознает себя в новом теле, но иногда требуется дополнительно совершить действие на благо живых существ, которое бы нивелировало её проступок. Я думаю, что Клава, или дакини, которую мы подразумеваем, говоря об этой лошади, пытается это сделать.
– Мы должны, мы обязаны ей помочь! – эмоционально заявила Маша.
– Женская солидарность – великое дело. Но как это сделать практически? – подумал я.
– Полагаю, что это в компетенции нашего уважаемого Кирилла. Но мы тоже можем сделать кое-что важное – доставить Клаву сюда к нам и, заодно, Емельяна. Они там совершенно одни, и неизвестно, что может с ними произойти. Я уже всерьёз опасаюсь за их безопасность, – заключил Вадим. – Кроме того, присутствие здесь дакини значительно укрепит наши силы. Она может повторить то, что было передано Кириллу методом прямой передачи от ума к уму, если ему не удастся вспомнить полностью своё сновидение.
Мы пошли в кабинет поделиться нашими соображениями с Василием и стали думать, как решить проблему транспортировки лошади и Емельяна. Вадим отмёл все наши попытки записаться в спасательную команду.
– Ехать должен один человек, – подвёл черту нашим жарким дебатам Вадим, – и это буду я. Кириллу нельзя это делать по очевидным соображениям, – он будет немедленно захвачен. Маша просто не сможет управлять тяжёлым внедорожником с прицепом, да ещё и грузить на него лошадь. Кто-то из мужчин должен прикрывать Кирилла, и это в данном случае – Василий. Вы достаточно ознакомлены с домом, чтобы самостоятельно управляться с хозяйством на время моего отсутствия. Кроме того, моя поездка вызовет минимум подозрений, если всё же за нами следят, мало ли по каким делам едет местный житель – в город за продуктами, например.
Мы вынуждены были согласиться, – как всегда логика в словах Вадима присутствовала железная.
– Я постараюсь обернуться максимально быстро. Думаю, если не произойдёт осложнений, не более чем за три часа. Если больше, значит, произошло что-то непредвиденное. Тогда вам нужно будет действовать исходя из ситуации. А сейчас я вам кое-что покажу, – с этими словами он повёл нас за собой.
Мы спустились в цокольный этаж, где находились системы жизнеобеспечения дома, Вадим нажал незаметную кнопку возле одной из стен. Фальшстена отъехала в сторону, и нашему взору открылась массивная дверь, подобную тем, которыми оборудованы банковские хранилища. На пульте управления запорами он нажал комбинацию цифр и потребовал, чтобы каждый из нас её запомнил. Дверь бесшумно открылась, и мы свободно вошли внутрь. Это была оружейная комната. Стройным рядком в специальном стеллаже стояли десять автоматов АКСу, в индивидуальных контейнерах находились пистолеты импортного производства с запасными обоймами, среди которых я разглядел Глок и Вальтер, несколько обычных Макаровых и коробки с патронами. На полу стояли ручной пулемёт Дегтярёва со снаряжёнными лентами и два больших ящика, в одном лежали гранатомёты РПГ-18, больше известные как «Муха», в другом – ручные гранаты и цинки с патронами. Кроме этого в оружейке были две снайперских винтовки СВД. Оружия хватало для вооружения полноценного армейского взвода или группы спецназа. При виде всего этого великолепия Васины глаза разгорелись адским пламенем.
– Времена были такие, – пояснил Вадим, очевидно имея в виду период первоначального накопления капитала отечественных бизнесменов. – Пользоваться умеете?
– А то! – воскликнул Вася.
Каждый из нас в своё время служил в армии. Я был на сборах и получил звание лейтенанта запаса. Василий прослужил все полных два в десантных войсках.
– Это на всякий пожарный, – сказал Вадим, – мало ли что. Будем надеяться, что это не понадобится.
Цоколь соединял с гаражом подземный переход. Отсюда также можно было незамеченными выбраться за пределы периметра ограждения с тыльной стороны территории. Мы помогли Вадиму присоединить к «Лендроверу» прицеп и пошли в дом. На мониторе мы наблюдали, как Вадим миновал ворота, и закрыли их за ним.
Прошло около полутора часов после отъезда Вадима, как Маша, сменившая Василия, вызвала нас тревожной кнопкой. Из облака пыли показалась машина Вадима. На ходу он просигналил нам фарами условленным образом, и мы немедленно открыли ворота. Прицеп был пуст. В машине кроме Вадима никого не было.
Глава 6. Битва.
– Опоздали, – Вадим в сердцах припечатал кулаком свою ладонь. – Я обошёл всё вокруг, их нет. Телега на месте. Следов борьбы и разрушений нет, записки тоже нет. Либо похищены, либо ушли сами, почувствовав опасность. Если – второе, и будем надеяться, что это так, они должны двигаться в нашу сторону. По дороге тоже ничего не заметил, впрочем, я торопился и внимательно по сторонам не приглядывался.
Мы кое – как затолкали в себя обед, который приготовила Маша за время отсутствия Вадима. Говорить не хотелось. Нам оставалось только ждать. Я вновь сосредоточился на изучении нового для себя материала. Вадим пошёл заниматься хозяйственными делами. Маша и Василий следили за новостями телевизору.
Пошёл вечерний для нас блок новостей. Известие об аномальном изменении ландшафта в Гоби продублировали ведущие новостные каналы: CBS, NBC, Euro News и другие. Появилась и новая информация: тысячи любителей – энтузиастов по всей планете, используя информационную систему Google Earth, обнаружили подобный феномен в Центральной Африке, штате Юта США, джунглях Бразилии, Новой Зеландии и России. Наконец и наша информсистема отозвалась, но место феномена не было названо. Ситуация приобретала глобальный характер. В известность были поставлены службы ООН. Национальные академии ряда стран готовили экстренные экспедиции в аномальные зоны.
Солнце уже клонилось к закату, как вдруг раздался сигнал тревоги. Мы сгрудились у экрана монитора: камеры, установленные по всему периметру и дополнительно на крыше здания, исправно показывали свои картинки, каждая в своём окне – зоне обзора. С трёх сторон нашу территорию окружали небольшие пространства открытой местности, с Севера почти вплотную примыкал лес. Василий показал на одно из окон программы обзора, на котором был участок поля слева от дороги, и вывел его в приоритетный режим на весь экран. Было видно какое-то движение недалеко от кромки леса, примерно, в километре от нас. Василий переключил систему видеонаблюдения на камеру, оснащённую телеобъективом, джойстиком дистанционного управления вывел её в нужное направление и дал максимальное увеличение. Нашим глазам предстала картина, как будто перекочевавшая из голливудских фантастических боевиков: мужчина и лошадь отбивались от окружавших их странных не-то существ, не-то механизмов. Вадим мгновенно оценил обстановку.
– Кирилл, Василий – в оружейку! – бросил он на ходу, – Маша – ворота! Я – за машиной.
Мы бросились в оружейное хранилище, схватили по автомату, набросили на себя разгрузки и набили их запасными рожками и гранатами. Василий прихватил гранатомёт и ещё один автомат для Вадима. Вадим уже вывел машину из гаража, ворота были открыты, мы вскочили в машину и на бешеной скорости помчались через поле. Существа или механизмы были размером с хорошую коровью тушу и имели неопределённую меняющуюся форму буро-коричневого цвета, которая двигалась, обтекая складки местности подобно огромному слизняку. В верхней части туши находилась выпуклость, оснащённая тем, что можно было бы назвать глазами или оптическими датчиками. Эти глаза или датчики двигались независимо друг от друга и могли выдвигаться вверх или стороны на червеобразных отростках. Несколько конечностей, гибких как шланги, держали что-то наподобие сети или толстой паутины, которой они старались опутать свои жертвы. Шесть этих тварей сжимали кольцо вокруг Клавы, которая неистово носилась по внутреннему кругу неуклонно сжимавшегося жизненного пространства, всхрапывая и становясь на дыбы, и Емельяна, отмахивавшегося топором. Ещё двое отсекали путь возможного отхода к лесу. Вадим резко затормозил, мы вывалились из машины и открыли шквальный огонь, стараясь не задеть пленников. Казалось, пули не причиняли неопознанным объектам ни малейшего вреда, они с чавканьем проникали в амёбообразные тела как в воду, входные отверстия моментально затягивались.
– По шарам их бейте! – закричал нам Емельян, – по шарам!
Мы сменили моментально опустевшие обоймы и стали стрелять прицельно, короткими очередями. Результат не замедлил сказаться – трое захватчиков из шести потеряли ориентировку и стали неуклюже переваливаться, запутывая друг друга в свою же сеть. Клава и Емельян ринулись на прорыв, мы прикрывали огнём. Тем временем у временно нейтрализованных объектов начали отрастать новые «глаза» и их движения приобрели некоторую упорядоченность. Клава, совершив прыжок, достойный конкура, вырвалась на свободу.
– В дом! – крикнул я ей.
Клава с места ушла в галоп. Емельян запутался одной ногой в липкой сети и упал. Пока мы с Васей его вытаскивали, отрубая ножами куски живой паутины, Вадим поливал свинцовым дождём, стараясь попадать в уязвимые места. Объекты перегруппировались и фронтом пошли на нас, на подмогу к ним подоспели двое, находившиеся в арьергарде. Бой проходил практически вплотную, на расстоянии каких-то двадцати метров от противника. Мы быстро сели в машину, отбиваясь огнём, и Лендровер с рёвом понёс нас в нашу крепость. Объекты «поплыли» за нами. Не доезжая сотню метров до ворот, Вадим притормозил, и мы с Васей остались отражать натиск пришельцев, прикрывая отъезжающую машину. Подпустив поближе, мы забросали их гранатами. Взрывами тела рвало в клочья, исходившие фиолетовым туманом. Отставших от основной группы, Василий расстрелял из гранатомёта. Спустя пять минут всё было кончено, и мы поспешили в усадьбу. Маша закрыла за нами ворота и в слезах бросилась к нам навстречу.
Да, далеко не часто в наши дни молодая, прекрасная девушка падает вам на грудь, покрывая ваше пропахшее пороховой гарью лицо поцелуями, обильно приправленные слезами. Ради таких моментов стоит жить. Конечно, Василию тоже досталось. Но в меру.
Однако расслабляться было недосуг. Мы не знали, каковы силы пришельцев, и пойдут ли они на штурм. Маша вернулась на свой боевой пост, Василий взял наше оружие и вызвался привести его в порядок. Мы с Вадимом и Емельян с Клавой остались во дворе. Наша волшебная лошадь была явно не в порядке. Взмыленная и уставшая от битвы и быстрого бега, она стояла, нервно вздрагивая, волны крупной дрожи прокатывались по бокам и крупу, с морды клочьями свисала пена.
Вадим принёс свежей воды из артезианской скважины и чистые хозяйственные полотенца. Мы напоили её и обтёрли насухо, разговаривая с ней и успокаивая. Через некоторое время она немного успокоилась, но в уголках глаз стояли человеческие слёзы. Остро встал вопрос, где её содержать ночью и чем кормить. Хоть и экстраординарная, всё же это была лошадь. Но где было взять овёс? Так ничего и не придумав на этот счёт, мы решили определить её на ночь в отдельный пустующий гаражный бокс. В хозблоке у Вадима нашлись несколько мешков опилок, с помощью которых он приводил пол гаража в порядок, и мы высыпали его в новом месте жительства Клавы. Пока мы занимались этими хозяйственными хлопотами, Емельян рассказывал о последних событиях.
Как он и ожидал, спустя несколько часов после нашего отбытия заявилась полиция и, не добившись от него ничего вразумительного, отбыла восвояси, предварительно осмотрев дом и хозяйственные постройки. Клара сказала, что чувствует опасность, и оставаться дома больше нельзя. Было решено идти к Вадиму. Вадим нагрузил на Клаву небольшой мешок овса, взял кое-какие хозяйственные пожитки, и они тронулись в путь. Клава не была приучена к верховой езде, да и Емельян не решился бы на неё сесть верхом, тем более что и седла у него не было. Пошли пешком. Пятьдесят километров для пешего перехода – путь неблизкий. Шли лесом, Клава сказала, что так безопасней, опасность, по её мнению, ожидала их вдоль дороги и на открытых пространствах. Ночевали прямо в лесу. Шли напрямую, направление Емельян знал, за счёт этого путь оказался значительно короче. Километра за три до усадьбы Клара сказала, что их обнаружили. Времени и сил, чтобы делать петлю по лесу и подходить к усадьбе с тыльной стороны, уже не было, и они решили рискнуть. Бросили овёс, рюкзачок с вещами. Емельян оставил только небольшой топор. Остальное мы видели. Кто ведёт за ними погоню, Клава Емельяну не сказала, сказала лишь, что они очень опасны.
Мы прошли в дом, накормили Емельяна и стали думать, как быть дальше. Неожиданно встала проблема с содержанием лошади. Ладно, лужайки с травой на пару дней хватит, а дальше – патовая ситуация. Не было понятно с кем или чем мы имеем дело. Ясно, что подобной формы существ или механизмов на Земле не существует, и мы здесь имеем дело с инопланетным вторжением. По крайней мере, это так выглядит. Что им, собственно, нужно от нас, и какую роль могут сыграть гипотетические защитники? На эти вопросы ответов у нас пока не было. Сводки новостей не вносили никакой ясности. Экспедиции в аномальные зоны готовились, ни о каких происшествиях, связанных с зонами, не сообщалось.
Мы проверяли состояние нашей необычной лошади каждые полчаса. Особых перемен в её состоянии не было. Она или стояла, или бродила по участку, время от времени вскидывая голову и шевеля ушами. Никакую травку она не щипала, на контакт ни с кем из нас не выходила, даже с Емельяном. Мы всерьёз забеспокоились. Сходили в оружейку и провели ревизию нашего вооружения. Из оружия более или менее высокой поражающей эти объекты способности у нас был ручной пулемёт, к которому мы обнаружили, кроме обычных, патроны с разрывными пулями. Это уже было кое-что. Ящик ручных гранат и двадцать гранатомётных выстрелов. Нам не хватало какого-то пустяка – танкового взвода или артиллерийской батареи. Нас беспокоила также возможность скрытого подхода к нам со стороны леса, расстояние от его кромки до ограждения составляло не более пятидесяти метров. Правда фланги и фронт просматривались довольно далеко. Мы установили пулемёт на верхнюю точку дома – мансарду, имевшую выходы на все четыре стороны, туда же затащили несколько автоматов, обе снайперских винтовки, половину гранатомётных выстрелов из имевшегося у нас запаса и боеприпасы. Остальное оружие осталось в оперативном резерве. Вадим проверил прожекторы, установленные по периметру ограждения, они были в полном порядке. Мы с тревогой стали дожидаться наступления сумерек, не спуская глаз с экрана монитора. Кто – то из нас постоянно находился в мансарде и осуществлял визуальный контроль за доступной обзору местностью с помощью мощной оптики. Мне было поручено войти в контакт с Клавой, или самому попытаться вызвать защитников, – надежды на наши стрелялки было мало. Покинуть своё место я мог лишь в случае экстренной эвакуации, участие в боевых действиях, за исключением самой критической ситуации, не предусматривалось. Вечерело. Все заняли свои места. Я отвёл Клаву в гараж, закрыл за собой дверь и включил дежурное освещение. Для меня приготовили место для отдыха – спальник с подложенным под него матрацем из плотного поролона и термосы с кофе и чаем. Рядом находился автомат и запасные обоймы.
У меня была работа, которую я должен был выполнить. Легко сказать, но как это сделать практически без опыта и подробных инструкций? Я слегка запаниковал, однако смог взять себя в руки, помня, что такой эмоциональный настрой – гарантия, что ничего не получится. Я успокоил своё дыхание и попытался расслабиться. Клава молчала, несмотря на все мои попытки наладить с ней диалог. Да и, по сути, она уже мне дала всё, что нужно, очередь за мной. Нахлынувшие мысли и тяжесть ответственности за всех нас опять взволновали мой ум. В очередной раз я сделал дыхательные упражнения. Мои мысли вернулись в давние сновидения. ...
Первым заметил движение на местности Василий, находившийся наверху в мансарде.
– Идут! – крикнул он.
Спустя минуту Маша, дежурившая у монитора, подтвердила эту информацию и нажала кнопку тревоги. Было уже за полночь, в ночном небе висела полная луна, освещая призрачным светом своё ночное царство. Дальний свет прожекторов выхватил колеблющиеся, двигающиеся силуэты. Живая масса, двигающаяся по дороге и вдоль неё, распалась на два рукава и стала заполнять свободное от леса пространство, формируя фланги, стремясь охватить усадьбу в кольцо. На расстоянии около пятисот метров движение прекратилось. По дороге выдвинулась фигура и направилась к воротам.
– Послушайте! – обратилась фигура к немногочисленным защитникам импровизированной крепости. – Мы не причиним никому вреда! Нам нужен только мужчина по имени Кирилл и ваше гужевое транспортное средство – лошадь. Пусть они выйдут, у вас нет ни малейшего шанса!
– Да пошли вы ..., – ответил наш бравый десантник и выстрелом из СВД снёс мадам администраторше, а это была она, полголовы. Её туловище осело и стало превращаться в кисель. Раздался короткий резкий звук, напоминающий эффект от трения вилки по стеклу на уровне болевого порога, и скопище разнообразных форм пришло в движение. Среди тех, которые были уже знакомы, угадывались и другие. Эти формы не были определёнными, они беспрестанно меняли свои очертания, некоторые из них были полупрозрачны, другие, наоборот, плотными и массивными. Не было на Земле ничего из того, что можно было бы подобрать в качестве аналогии. Всё было чуждым, иным, колеблющим основы рационального мышления.
Один за другим ударили по флангам гранатомёты, затем по центру. Ещё раз по флангам. Заработал пулемёт длинными очередями, рассеивая авангард и разнося наступающих в клочья. Пространство вспороли светящиеся следы трассирующих пуль автоматов. Трое мужчин непрерывно вели огонь, девушка набивала быстро пустеющие магазины. Но наступающих было слишком много. Задние переваливались через останки уничтоженных и неуклонно продвигались к цели. Раз за разом ухали гранатомёты, в ход уже пошёл оперативный резерв. Яростное сопротивление ненадолго сбило темп наступления. Но силы были неравными, здесь нужно было другое оружие.
В этот критический момент между жизнью и смертью, или хуже того, чем может быть сама смерть, вдруг раздался ужасающий рёв, который, казалось, потряс саму землю и всё что на ней находится на многие километры вокруг. Огромный чёрный Медведь одним прыжком перемахнул через ограждение из усадьбы наружу. Вслед за ним – густого оранжевого цвета Львица. Оба зверя были крупнее обычных для этих животных размеров, по крайней мере, вдвое. Их тела излучали изумрудно-зелёное сияние, от которого передние ряды наступающих начали сморщиваться, распадаться на отдельные фрагменты, покрываться субстанцией, напоминающую коросту. Они были полностью обездвижены. В ответ на рёв Медведя из леса волнами хлынули живые существа самых разнообразных видов и форм: лоси, волки, лисы, зайцы, мыши, ящерицы, змеи. Тучи птиц слетелись со всей округи. Их было неисчислимое множество. Все они были детьми своей матери Земли, лесов и полей, рек и озёр, холмов и оврагов. Я поднялся наверх. Потрясённые невиданным зрелищем друзья не могли вымолвить ни слова. Обнявшись, мы с тревогой наблюдали за ходом сражения. Из леса выступила плотная стена тумана, в котором скорее интуитивно угадывались, чем виделись зрением, стремительные силуэты фантомов – местных защитников. Все вместе, животные и защитники, – они окружили внешний периметр нашего ограждения и создали барьер, живую биологическую защиту, выступили из пределов леса повсюду, насколько было видно глазу, отрезав пути к отступлению чуждым созданиям. Медведь и Львица начали свою охоту. Набрав скорость, они с шумом врезались в плотную стену иных и сразу пробили в их рядах два широких коридора, за какие-то секунды домчались до кромки леса и повернули обратно, располосовав чуждую массу на ленты. Затем они изменили направление на противоположное и расчленили армию захватчиков на квадраты. Собственно, это была даже не охота, а избиение. В образовавшиеся коридоры проникли живыми потоками земные существа, и поле битвы распалось на отдельные фрагменты. Стоял адский шум и гвалт, кричали птицы, ревели в ярости и от боли животные, отчаянно визжали погибающие зайцы. Всё время, пока длилась эта скоротечная битва, белоснежный Конь излучал свой божественный белый свет, питая защитников живительной энергией.
И в это время, когда казалось, всё уже было кончено, я ощутил обострённое внимание и тревогу, исходившие от моих защитников. С запада со стороны города по воздуху дугой вытянулась коричневая кишка. Зрелище это было омерзительное. Кишка походила на анус гигантского зверя. Её конец уткнулся в центр поля, где заканчивалась схватка, и стояли Медведь и Львица, вывернулся наружу подобно раструбу, и из него начала вытекать бурая пульсирующая масса. Эта субстанция кольцом обтекла двоих главных защитников, подминая под себя и давя более мелких подобно лавине, и стала пухнуть, как тесто на дрожжах, только гораздо быстрей. Кишка схлопнулась и закрыла образовавшуюся башню сверху. Защитники оказались в ловушке. Было видно, как на поверхности этого пузыря то и дело возникали вспучености и сразу опадали – защитники пытались пробиться через барьер чужеродной энергии. Однако они оказались отрезанными от источника жизненной энергии, и было ясно, – долго им так не выдержать. Они погибнут. Защитники тоже умирают, – ведь это одна из форм жизни. Они могут существовать сотни тысяч, миллионы, миллиарды лет, но это существование неизбежно заканчивается. Всё, что рождено – умрёт, всё что организовалось – дезорганизуется. Второй закон термодинамики, энтропия своё возьмёт. Как закончится жизнь звёзд и планет, не важно, считаются ли они "живыми" или "неживыми". И так же как и звезда или планета, которые до срока погибают в результате космических катаклизмов, живые существа – защитники так же гибнут, или вместе со своей планетой, или в схватке с чуждой энергией, либо в результате разрушения опоры сознания – места. Наша цивилизация убивает их миллионами, сбрасывая ядовитые отходы в реки и почву, добывая варварскими способами энергоносители, тот же сланцевый газ, нефть, каменный уголь. А затем мы добиваем всё живое, включая самих себя, когда перерабатываем и используем добытое. Все эти мысли пронеслись у меня за какую-то долю секунды. Я перестал чувствовать Медведя и Львицу. Во время схватки я ясно воспринимал их бешено бьющуюся энергию, ярость и гнев, как будто вместе с ними носился по полю, рвал, мял, давил чуждую плоть. Но сейчас кроме вязкой пустоты не было ничего.
– Хрен ты и их получишь, кусок дерьма! – внезапно сказал я и на негнущихся ногах спустился во двор.
На дворе стоял мой белоснежный Конь, фыркая и переступая копытами. Я с разбега запрыгнул ему на круп, словно с утра до вечера занимался джигитовкой, мы перемахнули через ограду и понеслись к западне. Я всего несколько раз катался когда-то на лошади, но тогда лошадь шла шагом, иногда трусцой, и я время от времени норовил с неё сползти, не попадая в такт. Но сейчас я был в своём сне, в котором мы с Конём были одним целым и с лёгкостью переносились через реки и ущелья. Только сон на этот раз был кошмарным. Защитники, звери и птицы окружили адский котёл, подтачивая его оболочку, погибая сами десятками тысяч под ударами смертоносных жгутов, которыми ощетинилось чудовище, которое стало похоже на раздувшийся до гигантских размеров шипастый вирус. Одна жизнь жертвовала собой ради другой жизни и во имя Жизни вообще. Подобный феномен природного альтруизма неоднократно фиксировался исследователями. В научной литературе упоминаются случаи самопожертвования взрослых самцов шимпанзе, напавших на тигра для того, чтобы дать возможность скрыться оставшимся членам группы. Во время массовой миграции мышей полевок наблюдались случаи, когда популяция, наткнувшись на препятствие – ров, не огибает его для того чтобы найти иной путь, а заполняет его телами членов популяции, которые неизбежно задыхаются и погибают, открывая путь для идущих позади тысяч других особей, не пытаясь выбраться из ловушки и сохранить свою жизнь.
Мы кружили вокруг котла и сбоку и сверху, пытаясь найти наиболее уязвимые места, уворачиваясь от выбросов ядовитой субстанции. Пару раз меня изрядно обожгло, но я не обращал внимания на боль, и мы продолжали свою яростную атаку. Конь пробивал в оболочке целые кратеры, которые, тем не менее, продолжали затягиваться. В это время я увидел существо явно человеческого вида. Оно перемещалось просто по воздуху и наносило удары чем-то похожим на цветной хлыст. Хлыст производил действие, сравнимое с лазерным лучом большой мощности. Под этими ударами оболочка котла корчилась и обугливалась, отваливаясь целыми фрагментами. Наконец совместными усилиями нам удалось развалить адский вирус на части, на которые тут же набросились защитники и животные. В эпицентре побоища я увидел большой обугленный ком. Я сверзился с Коня оземь и принялся яростно разгребать его, ломая ногти. Это были прутья кустарника и трава, которыми сама почва пыталась укрыть погибающих защитников. Наконец я добрался до Медведя. Львица лежала под ним, – он закрывал её своим телом. Оба были недвижны и значительно уменьшились в размерах. Из разорванной и местами обугленной спины Медведя тонкими струйками истекала жизнь. Я дико заорал. Силы оставили меня и я провалился в черноту.
Сквозь полумрак забытья я ощущал, как меня куда-то несут и везут. Однако, – путанно подумал я, – это становится уже навязчивым. По пути меня несколько раз вырвало, это принесло некоторое облегчение, и я опять забылся.