Текст книги "Обучение тишиной"

Автор книги: Евгений Трубицн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

Глава 12. Вот так развивается воля!

Солнечные лучи проникли сквозь не плотно задернутые шторы. Семь десять утра. Я медленно сполз с кровати и уже успел сонно доковылять до кухни, когда внезапно вспомнил о себе. Я полностью остановился. Ни движения. Только равномерные вдохи и выдохи. Осознание дыхания словно впустило в меня жизнь, я проникся ритмом мира. Затем, очень медленно, почти на грани своих возможностей, я сделал шаг левой ногой. Ощущения, когда ступня коснулась пола, громким эхом отозвались в теле. Я разделил внимание на две горизонтальных плоскости и быстро, одну сверху, другую снизу направил навстречу друг другу. В момент их соприкосновения примерно посередине тела, я ощутил странное чувство, что-то вроде парадокса, словно в моем сознании только что возник ответ на давно забытый коан. Я специально застыл в положении шага, сильно подавшись вперед, вес почти полностью перенесен на левую ногу. Нарастающее напряжение. Икроножные мышцы опорной ноги испытывают перегрузку. Я стою так наверное минут десять. Да, точно, ровно десять минут. Мой взгляд наткнулся на большие электронные часы, стоящие на кухонном столике. Я все еще недвижим.

Как-то в одну из наших встреч учитель рассказал мне о принципе пустотного усилия. То есть усилия, совершаемого просто так, без какой-либо цели. Это был почти единственный, относительно быстрый способ развития воли. Идея состояла в том, чтобы приложить излишние усилия, когда они совершенно не требуются. Самое главное в этой технике было соблюсти одно условие: ты должен действовать в чистом состоянии, не испытывая по этому поводу негативных эмоций или внутренней борьбы.

– Энтузиазм должен сопровождать тебя на протяжении этой практики – говорил старик.

Выслушав объяснения учителя, я, как часто происходило, понял далеко не все и попросил дополнительный пример.

– Вот тебе пример: ты проснулся с утра, поспав всего часа два, потому что соседи круглые сутки пьянствовали с орущей на весь дом музыкой, – произнес тогда учитель, и на его лице возникла привычная для него улыбка. – Так вот, ты в состоянии амебы едешь в институт, а там как назло шесть пар и не простых, где лежи и спи, а таких, что нужно быть постоянно внимательным, чтобы не схлопотать двойку. Затем ты приезжаешь обратно и еле-еле плетешься к дому. И в этот момент вспоминаешь:

– Сейчас-то и нужно тренировать пустотное усилие, – быстро протараторил старик, явно подражая мой манере разговора. – И вместо того, чтобы завалиться спать, бежишь бегом на турник и делаешь столько подтягиваний, пока не валишься прямо там, на землю.

Учитель зачастую любил усилить эффект и иногда ради шутки описывал упражнения так, что их не смог бы выполнить и супермэн.

– И когда ты весь в поте и с налипшей на физиономию грязью, наконец-то поднялся, то решаешь сбегать в магазин за скрепками. И простояв длиннющую очередь, ты их покупаешь, но так как они особо не нужны, выбрасываешь их в первый попавшийся мусорный бак. Вот так тренируется воля! –  учитель закончил монолог в тот день и разразился хохотом, чуть не подавившись чаем.

Я смотрю на часы, прошло двадцать семь минут, как я застыл в положении шагания. Левая нога начинает дрожать. В центре спины образовался сгусток напряжения и никакое направленное внимание не в силах с ним совладать.

Мысли начали атаковать меня и я понимаю, что нужно побольше загрузить сознание, чтобы не осталось ресурсов на внутренний диалог. Передо мной кухонный стол. Чашка, подаренная мне на двадцать третье февраля одноклассницами. На ней изображен мой знак зодиака – лев. Я охватываю чашку первым объемом внимания. Теперь, если бы кто-нибудь быстро убрал ее из моего поля зрения, я продолжал бы ощущать пространство занимаемое ей ранее. Следующий объем – грязная вилка, оставленная кем-то со вчерашнего вечера. Третий – трехлитровая банка с отстоявшейся водой. Я удерживаю три объема внимания одновременно. Боль в ноге стихает.

Решив, что это слишком просто, я начинаю одновременно, не синхронно перемещать осознаваемые объемы, словно жонглирую ими. Взгляд в течение всех моих упражнений расфокусированный и расслабленный. От сонливости не осталось и следа. Проходит еще какое-то время. Я концентрирую взгляд на часах. Миновало тридцать шесть минут. На будущее делаю себе заметку: впредь не смотреть на время, никаких соревнований с самим собой, иначе это не пустотное усилие. Я продолжаю перемещать объемы и пронзаю ими другие видимые объекты. При этом образуются странные смутные ощущения, будто только что задел предмет, с которым вошел в контакт объем внимания.

Вдруг я выныриваю из мыслей, которые незаметно поглотили меня. И в этот же миг опорная нога подгибается и я с грохотом падаю на пол. После отзвучавшего шума, тишина будто усиливается многократно, заполняя собой все окружающее пространство. Я медленно поднимаюсь и двигаюсь дальше, прихрамывая.

Сейчас внимание распределено между семью произвольными точками на теле.

Каждые десять секунд я начинаю медленно перемещать по две точки за раз на новые места. Двигаясь с такой медленной скоростью, на которую только способен, я набираю в чайник воду и ставлю на газ. При контакте с предметами осознаю разнообразные ощущения: холод, вес, текстуру поверхности. При постановке чайника на газовую плиту у меня включается якорь: ставить любые предметы настолько аккуратно, чтобы не возникло ни малейшего шума.

Пока вода греется, я решил дополнительно нагрузить ноги и принял стойку всадника. Спина прямая, ноги расставлены на ширине плеч, бедра практически параллельны полу. Спустя пару мгновений, понимаю, что это не лучшая идея, ведь левая нога вряд ли выдержит. Тем не менее продолжаю стоять, пока снова не оказываюсь на полу. Слышу звук закипающего чайника. Осознаю его, не называя, не продолжая по этому поводу мысленную цепочку. При соприкосновении с ручкой чайника срабатывает очередной якорь: любой контакт с объектом – вспомнить о себе. Понимаю, что за миг до этого потерял чувство «Я».

– Есть самонаблюдение, а есть осознание. Ты можешь весь день наблюдать за различными своими проявлениями: мыслями, чувствами, движениями и ни разу не вспомнить о себе. В первое время, чтобы натренировать внимание, нужно заниматься именно самонаблюдением, а затем совмещать его с ощущением своего существования. Например, ты садишься в мягкое кресло. И в этот момент ты должен ясно осознать – кто именно совершает это действие. Конечно, делается это без каких-либо подсказок со стороны внутреннего голоса, – пояснял мне старик.

Не успел я налить чай, как зазвонил телефон. Отмечая каждый шаг, мне спешить некуда, я подхожу к телефону. Спокойно, ощущая соприкосновение с трубкой, закрепляю якорь на голосе – делаю его немного ниже тоном.

– Да – голос получился излишне низким и мне становится смешно.

В этот момент я вспоминаю, как часто видел взрослых людей, которые надевают маски, стоит лишь зазвонить телефону. Первая фраза у них, особенно у мужчин, говорится крутым и серьезным, а иногда и нахальным тоном. Но потом, оказывается, что звонит какой-то родственник и роль срочно приходится менять. Точнее, она автоматически изменяется сама. И самое веселое – никто этого не замечает.

Прошло несколько секунд.

– Старик попросил меня позвонить. – проговорил тихий, будто простуженный голос, изредка прерываемый потрескиваниями в трубке.

– Он мне ничего о вас не говорил, кто вы? – моя веселость мигом улетучилась и сменилась настороженностью, смешанной с интересом.

– Я буду учить тебя некоторым техникам, которыми владею только я, – голос говорил как-то грубо и неприветливо.

– А вы уверены, что я не отниму у вас времени – пытаясь отмазаться от нового учителя, проговорил я.

– Уверен. Старик предупреждал, что ты начнешь сопротивляться, – в голосе впервые зазвучали веселые нотки. – Ладно, мне некогда с тобой говорить. Если надумаешь, приходи в офис учителя в обычное время. – закончив фразу и не попрощавшись, незнакомец резко оборвал связь.

Я медленно стал класть трубку и вспомнил о себе. Примерно через пять секунд с начала разговора я потерял осознание, несмотря на подготовку. Я давно уже понял, что чем неожиданней ситуация, тем тяжелее не вовлечься в нее. И единственный способ развивать устойчивость сознания при любых событиях – день за днем ставить себя в некомфортные условия, выходить за пределы привычек. Подходящие моменты отыскать очень легко. В них личность начинает отчаянно сопротивляться определенным, иногда совершенно обычным действиям. Эти ситуации могут сопровождаться приступами стеснительности, страхом, неуверенностью, раздражительностью, злостью и другими разнообразными, отрицательными эмоциями. Зачастую, если происходящее затрагивает какой-то сильный внутренний барьер, может возникнуть учащенное сердцебиение и сбивчивое дыхание. В таких случаях нужно решать, справишься ли со своими чувствами, либо на время лучше отступить.

Не став долго раздумывать, я решил все-таки сходить на встречу с новым учителем. Любопытство, по обыкновению, победило осторожность.

Глава 13. Охота на вкус моего «я».

– Ты уже знаешь, что в тебе находится несметное число под-личностей. Но, очевидно, замечать желаешь только некоторые из них.

В кабинете старика с удобством расположился мужик лет пятидесяти, огромный на вид. Почти лысая голова бликовала от падающих в окно лучей солнца. Белая простая рубашка. Выражение лица – спокойное, с еле заметной полуулыбкой.

Я сидел молча, с того момента как вошел в комнату. Незнакомец же, без лишних слов, принялся что-то мне объяснять. Никто не здоровался, не называл имен.

– Старик всегда оставляет мне грязную работенку. А сам в это время улетел отдыхать. – на лице мужика отразилось недовольство. – Я специализируюсь на работе с ложной личностью, но не такой невинной, какую проводит твой учитель, а гораздо серьезней – проговорив фразу, он оскалился нехорошей улыбкой.

– А почему учитель мне ничего не говорил о вас перед отъездом? – поинтересовался я и случайно заметил татуировку на шее мужика, показавшуюся из-за ворота рубашки.

– Потому что он сам этого не планировал. Я как-то раз увидел вашу тренировку и сказал ему, что этот парень – то есть ты, погряз в моральных принципах и идеалах. И если так продолжить обучение, то из тебя выйдет средневековый рыцарь. – незнакомец хмыкнул и уставился мне прямо в глаза.

Его взгляд, до того спокойный, стал меняться. Глаза превратились в холодные и будто бы ненавидящие, на лице заиграли желваки. Я не мог понять чем вызвана его реакция, но заранее приготовился действовать. Он сидел неподвижно и пялился на меня, словно хотел убить. Неожиданно, мое дыхание сбилось, как от удара в солнечное сплетение. В глазах завертелись круги и разноцветные пятна. У меня начиналась паника. Внутренний диалог вышел из под контроля и мысли, одна на перебой другой, начали сеять ужас во мне. Тошнота подкатила к горлу. Я не понимал, что со мной происходит и был уже почти в пиковом состоянии, когда внезапно вспомнил о себе.

Отделив все, что только можно: неуправляемые эмоции; тело с его ощущениями; личность с многочисленными страхами и негативными мыслями, я почувствовал присутствие пустоты – истинного меня. Я был никем, пространством, в котором разразилась буря.

Личность, в неразрывной связке с телом и эмоциями, испытывала шквал быстро сменяющихся состояний. Я наблюдал или точнее сказать: нечто регистрировало все это. И это нечто было неуязвимо, отдельно от всего остального, но несомненно имело и связь.

Мужик продолжал пытаться раздавить меня взглядом, но я с каждым вздохом восстанавливал спокойствие. Мой ум уже подбрасывал другие мысли:

– Он сидит за столом, весит минимум килограммов сто. Если вдруг попытается напасть, я в любом случае успею выбежать на улицу.

Ввязываться в драку с подобным амбалом я даже не замышлял.

Прошло несколько мгновений и незнакомец видимо понял, что его прием не сработал и поменял взгляд на обычный – спокойный, с чуть заметной улыбкой.

– Не думал, что ты справишься. Видно я тебя недооценил. – сказал мужик, как мне показалось, с уважением. – Какой метод применял, чтобы выпутаться? – задал он вопрос и его улыбка потеряла свою скрытность.

– Соединился с «истинным Я» – проговорил я немного дрожащим голосом. Дыхание восстановилось еще не полностью. В висках громко пульсировала кровь.

– Даже так?! Молодец.

Теперь я слышал явное уважение со стороны амбала. Он еще больше расслабился и закинул ноги на стол старика. Я лицезрел черно-серые, потертые кроссовки без какого-либо названия или логотипа.

Мне пришло в голову, что старик вряд ли будет доволен такому обращению со своим новым столом. Но незнакомцу я об этом решил не говорить.

– А как мне к вам обращаться? – не подумав выпалил я.

– Сергей Олегович. – сразу же проговорил мужик и затем продолжил – я не страдаю от излишней конспирации, как наш любимый старик. Даже я до сих пор не знаю как его зовут.

Он закончил фразу и поставил ноги на пол, чем вызвал у меня чувство облегчения. Я почему-то не мог спокойно смотреть как издеваются над шикарным столом старика.

– Не будем тратить время и начнем тренировку прямо сейчас – вдруг сказал Сергей Олегович и поднялся со стула.

Во мне еще не созрели ростки доверия и я вошел в состояние повышенной готовности. Хотя все сильнее понимал, что ему нет никакого смысла на меня нападать.

Мы вышли на улицу и через какое-то время, перейдя через мост, оказались рядом с речным вокзалом. И когда приблизились к площади, на которой установлен гигантских размеров шар, новый учитель впервые за весь путь заговорил:

– Твоя проблема в том, что ты ассоциируешь себя с несколькими личностями, которые воспринимаются как правильные.

– Не совсем вас понимаю. – сказал я, испытывая небольшое замешательство. Старик никогда не говорил мне об этом.

– Чтобы ты сделал, если бы увидел как трое бомжей избивают какого-то, незнакомого тебе, парня? – проговорил наставник и уставился на меня.

– Скорее всего заступился. – без промедления ответил я и почувствовал что-то неясное, какое-то смутное приятное ощущение.

– То есть ты точно не уверен, помог бы или нет? – настойчивым голосом проговорил Сергей Олегович.

Во мне зародилось несколько эмоций одновременно. Что-то во мне хотело сказать, что в любом случае я бы заступился и с радостью навешал бы этим бомжам. Другое чувство было похоже на страх, который не хотелось демонстрировать. В уме звучали и прерывали друг друга мысли:

– А вдруг меня самого покалечат.

– Какое мне вообще дело до незнакомца.

– Не уверен. Смотрел бы по обстоятельствам. – искренне ответил я.

– В этом вся соль. Одна из твоих личностей, чувствующая себя справедливостью и героем, портит настоящую импровизацию. – проговорил новый наставник и смог заинтриговать меня.

– Настоящую импровизацию. Вы говорите об импровизации во время боя? – чуть ли не перебив учителя, спросил я.

– Нет. Я говорю об импровизации до начала боя. Если бы твое «ложное я» в такие моменты не брало над тобой верх, ты мог бы действовать из состояния пустоты, безмыслия. И в этом случае любые твои решения были бы идеальны для сформировавшейся обстановки. – Сергей Олегович ненадолго прервался и засмотрелся на проходящую мимо красивую брюнетку. – Иди познакомься с ней, – внезапно скомандовал он и кивнул в сторону девушки.

В первые мгновения меня сковало страхом, но потом я подумал, что новоиспеченный учитель шутит и успокоился. Как оказалось, напрасно. Амбал смотрел на меня в упор и видимо ждал от меня действий.

– Зачем это нужно? – пытаясь отделаться от задания, почему-то прошептал я.

– Затем, что сейчас ты лицом к лицу столкнешься со своей ложной личностью. Как только ты появился, я распознал твои многочисленные слабости: слишком скромный, стеснительный, тихий, неуверенный в себе. Хотя сделал так, что вокруг все думают иначе. – проговорил он чересчур грубо и неуважительно.

Я даже не стал спорить, потому что все это хорошо знал. И как бы я не пытался исправить свои недостатки, тренировки помогали мне только на короткий срок.

Затем же робость, если не сказать трусость, возвращались с новой силой. В такие дни я переступал через себя и чтобы как-то приспособиться к ситуации, надевал маску непоколебимой уверенности. Все вокруг, даже мои друзья, считали меня абсолютно нормальным, иногда даже излишне наглым, парнем.

– Давай, начинай. Либо если не можешь, иди домой и жди старика, может у него и получится что-нибудь с тобой сделать.– с пренебрежением бросил амбал.

Я остановил мысли, которые как ошалевшие, накинулись на меня. Руки задрожали и я спрятал их в джинсы. Сердцебиение участилось. Я направлялся к ней. Девушка присела на лавочку, расположенную неподалеку. Ее длинные, блестящие волосы развевались на ветру. Когда я подошел совсем близко, она подняла глаза и немного нахмурилась.

– Можно с вами познакомиться? – спросил я неуверенным тоном.

Девушка слегка отвернула голову и сделала взгляд, пренебрежительный и надменный. Словно я по-незнанию подошел к королеве Англии.

В этот миг я будто сквозь землю провалился, мои щеки, видимо, залились краской и пылали. Я ощущал глубокое падение лицом в грязь. Но через мгновение, применив недавно опробованную технику соединения с пустотой, я отделил всего себя: с телом, чувствами, стыдом и страхом, от чего-то стабильного, неуязвимого, присутствующего во мне. Мысли прекратили свой бег. Восприятие обострилось. В моем уме внезапно сложилась фраза, которую я немедленно, без всякого сомнения и произнес:

– Я бы на твоем месте радовался, что с тобой вообще кто-то разговаривает. Извини, что не разглядел, – и одарил девушку взглядом, наполненным ничуть не меньшим пренебрежением.

Девушка испытала уйму быстро сменяющихся эмоций. Изначально шок, затем неверие переходящее в недовольство. И все закончилось ослепительной вспышкой гнева. Она принялась материть меня так, как я ни разу до того не слышал. Я же стоял и спокойно смотрел на нее. Эмоции понемногу стихали. В течение этого времени я не проронил ни слова. Она успокоилась и посмотрела на меня уже совсем другим взглядом.

– Меня зовут Света. – сказала она, извиняющимся тоном. – Просто ты застал меня в плохой день, – закончила она и засветилась милой улыбкой.

Поговорив с девушкой еще минут десять я, сославшись на неотложные дела, пошел искать исчезнувшего наставника. Когда я практически вернулся к мосту, направляясь обратно к офису старика, то заметил Сергея Олеговича, смотревшего на бегущую реку. В эту секунду в моем уме сложилась мысль разочарования:

– Он ничего не видел.

– Сергей Олегович. – окликнул я его.

– А, это ты. Ну как тебе упражнение? – спросил наставник, ухмыляясь.

– У меня раньше никогда не получалось войти в чистое состояние дважды за такое короткое время. Тем более при таких экстремальных условиях. – сказал я, весь светясь от своего успеха.

– Сейчас для тебя важнее другое – запомнить признаки перехода контроля к ложной личности. Расскажи, что ты испытывал?

– Ну, в начале участилось дыхание и сердце стало буквально выпрыгивать. Потом возникла куча неконтролируемых мыслей. В основном раскручивающие страх и желание уйти от задания, – перечислял я, стараясь припомнить любую незначительную деталь.

– Хорошо, запомни все, что сегодня с тобой произошло. Особенно момент, когда ты изменился и хладнокровно поставил девицу на место.

– Так вы все-таки видели? – спросил я, испытывая гордость за себя.

– Наблюдай чувства, которые ты испытываешь сейчас. Разделись. – голосом, не терпящем возражений, проговорил наставник.

Направив внимание на только что возникшие эмоции, я прекращал каждый внутренний разговор, который пытался отвлечь меня от наблюдения. Время бежало незаметно, мне казалось, что я не поспеваю за происходящими во мне процессами. Но затем, я соединился с центром спокойствия и меня уже третий раз за сегодня не стало. В пространстве сознания раскручивались мысли, загорались и гасли эмоции, возникали и изменялись ощущения тела. Что-то присматривало за всем этим. Нечто, которое не могло ни оценивать, ни описывать, ни вообще, думать.

– А теперь почувствуй привкус своего я, – твердым голосом сказал наставник.

Пустота словно сконцентрировала все переживания, все происходящее во мне. И будто великан захвативший карлика, подвесила мою личность перед своим пронзительным взором.

– Теперь запомни вкус своего я. Это будет для тебя сигналом, когда ложная личность берет над тобой верх.

Я мгновенно понимал, о чем говорит Сергей Олегович. Раньше я испытывал нечто подобное во время медитаций, но никогда не мог воспользоваться этими знаниями на практике.

Прошло минут пятнадцать, мы не спеша дошли до кабинета старика и уселись на высокие стулья. Я был как загнанная лошадь, проехавшая тысячу миль. Мне не удавалось даже нормально сидеть, все тело ныло. Я весь взмок от пота.

– Всегда, во время возможного уязвления твоей гордости или какого-то вымышленного образа, твоя личность будет лихорадочно отбиваться, либо стараться убежать от опасного для нее события. И в самом начале этого процесса ты ясно ощутишь появление привкуса «ложного я». В эту секунду не надо делать чего-то сверхъестественного, просто очень внимательно наблюдать. Ощущать этот вкус и не отождествляться с ним, – наставник все говорил и говорил.

У меня же были силы только молчать и слушать.

– Даже любая, самая безобидная мысль обладает своим ароматом. Этот аромат меняется вместе с под-личностью, которая занимает власть в твоей голове в данный момент. Наблюдая эти ощущения, ты сможешь выделить в своем уме множество незнакомых тебе «я». Проделывай это каждый день до нашей следующей встречи. – закончил было Сергей Олегович, но видимо, о чем-то вспомнив, продолжил, – Воспроизведи-ка в памяти тот момент, когда ты только подошел к девушке. Что ты чувствовал?

Мне не потребовалось много времени, чтобы прошедшие события вспыхнули перед внутренним взором. Я увидел ее реакцию, почувствовал испепеляющий стыд и страх. Затем стал невероятно спокоен. И каким-то образом сказал то, что подвигло девушку на диалог, несмотря на такое неудачное начало.

Наверное, в моих глазах забрезжил огонь осознания, потому что стоило мне дойти в воспоминаниях до этого момента, как учитель сразу же продолжил:

– Это называется чистая импровизация. Импровизация, которая идет из «истинного я». Так что ты ощущал в тот момент, когда говорил ей отрезвляющие слова? – задав вопрос, Сергей Олегович немного подался вперед и заинтересованно повернул голову.

– Я говорил и знал, что это правильные слова. Я был полностью уверен в себе в эти секунды, да и позже как я помню.

– Вот именно, если ты по-настоящему импровизируешь, тебя будет сопровождать твердая уверенность в правильности своих действий. И только так пишутся великие картины и музыка. – произнес наставник с  воодушевлением.