Текст книги "Веселый Роджер – знамя вора"

Автор книги: Евгений Сухов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 12
МЫ ЕГО НЕ УБИВАЛИ
1 СЕНТЯБРЯ

Никогда прежде Афанасий Авдеев не видел генерального директора столь рассерженным: тот не повышал голоса, это было не в его правилах, он просто исходил арктическим холодом и гневом, который был куда страшнее всякого ора.

– Скажи мне, Афанасий, чем мы отличаемся от него?

– Тут такая ситуация… – начал было Авдеев, но Ефимцев тотчас перебил его.

– А ничем! Получается, что мы такие же бандиты, как и он! Я же тебе сказал, чтобы ты его не убивал. Достаточно было отобрать у него все, что он у меня украл. Это вполне серьезное наказание, и пусть себе проваливает на все четыре стороны! А теперь нам не хватает разного рода разборок с милицией. Прокуратура только того и ждет, чтобы сесть мне на хвост и погонять! А это убийство для них весьма подходящий повод.

– Мы его не убивали, – спокойно возразил Авдеев, стараясь твердым взглядом погасить гнев патрона.

Ефимцев лишь едко хмыкнул:

– А кто же тогда, по-твоему, его уделал? Или может, он сам решил вниз башкой кувыркнуться? Так сказать, не сумел пережить утраты миллионов.

– А может, так оно и было в действительности?

– Так вот, уверяю тебя, Афанасий, я Мартынова знаю давно, и он не из тех людей, что будут кидаться башкой вниз. Или ты все-таки думаешь иначе?

Холодные интонации Павла Ефимцева буквально сковывали его. Авдеев невольно пошевелил плечами, будто стряхивал с себя ледяную броню, после чего сказал:

– Я думаю примерно так же. Только мы его не убивали.

С минуту Ефимцев буравил начальника службы безопасности пристальным взглядом, пытаясь распознать, что у того на уме, а когда осознал, что Авдеев действительно говорит правду, удивленно протянул:

– Вот как... А я было грешным делом подумал... Тогда кто же это его так?

– Когда вы узнали, что Мартынов разбился?

– Пришел на работу, мне тут же и сообщили, – несколько обескураженно ответил генеральный директор. – Кто-то из охраны сказал... Сейчас даже и не помню кто именно.

Авдеев понимающе кивнул:

– О том, что Герасим разбился, я узнал через пятнадцать минут после его гибели. Мы уже отъехали от дома, потом Глеб Кирсанов обнаружил, что обронил там свою зажигалку, вот мы и вернулись.

– А что ему эта зажигалка? – удивился Ефимцев.

– Подарок подруги. Красивая перламутровая игрушка, с пьезоэлементом, он ею дорожит.

– И что там было дальше?

– Когда Глеб подошел туда, то увидел распластанное тело Мартынова, возле которого уже стояло несколько человек. Я вас не хотел беспокоить, все-таки ночь... Сказал своим ребятам, чтобы вам сообщили утром, когда вы приедете.

– Понятно, – вздохнул Ефимцев. – Как-то нехорошо получается. Сначала эти деньги, а потом вот эта подозрительная смерть... Так ты тоже считаешь, что он не мог выброситься из окна?

– Я уверен, что его выбросили.

– Хм... Вот только кому, интересно, это понадобилось? А что там Глеб?

– Глеб человек сообразительный, сразу смекнул, что дело нечисто, ну и расспросил людей, что там произошло. Так вот, один из жильцов в это время со своей собакой гулял, сказал, что следом за Мартыновым в подъезд вошел какой-то человек. В темноте его лица рассмотреть не удалось, но по внешнему виду он был высоким, худощавым, смуглым. На первый взгляд какой-то кавказец. И что интересно, он вышел сразу после того, как Мартынов вывалился из окна. Даже подходить к нему не стал, просто свернул за угол и исчез.

– Это само по себе очень странно, – согласился Павел Егорович. – Любой другой прохожий на его месте подошел бы к упавшему и посмотрел бы, что там от него осталось. Не нужна ли помощь, наконец!

– Вот именно, а этот даже не обернулся.

– Пожалуй, ты прав, – задумчиво произнес генеральный. – Просто он засвечиваться не хотел.

– Тут еще одно обстоятельство… Сегодня мы заехали к Герасиму на квартиру, а у него там все перерыто. Что-то явно искали.

– Очень интересно. Ты вот что, Афанасий, возьми это дело под свой контроль. И постарайся разузнать, что же там все-таки произошло. Не нравится мне все это. Остальное пускай все остается в силе. Я не собираюсь никому дарить свои деньги. Ты говоришь, что часть денег он переводил своей женщине в Лондон?

– Именно так.

– Как ее зовут?

– Ангелина.

– Красивое имя. Наверное, и внешне очень эффектна – только даже самая красивая женщина не стоит пятнадцати миллионов долларов, которые он утаил от меня. Так что попробуй изыскать способ, чтобы вернуть эти деньги назад. У тебя есть в Лондоне люди?

– Имеются, – охотно кивнул Авдеев. – Сейчас мы как раз работаем над этим.

Глава 13
ОДНОКАШНИК
1 СЕНТЯБРЯ

– Товарищ вице-адмирал, разрешите? – произнес Невзоров, шагнув в огромный кабинет.

– Проходи, Олег, – радушно пригласил адмирал, указав на кресло по правую сторону стола. – Как Кирилл Юрьевич?

– Спасибо, товарищ вице-адмирал, старается держаться молодцом, сейчас засел за мемуары.

– Да-а, – уважительно протянул Шестаков, – ему есть что вспомнить. Хотя о главных его операциях, я думаю, мир узнает лет через пятьдесят, а может, не узнает вовсе.

– Согласен с вами.

– Я вот что хотел спросить, Олег: у тебя ведь был выбор, почему ты пошел именно в морскую разведку?

– Хотел быть похожим на своего отца.

– У него есть чему поучиться, – согласился вице-адмирал. – Передавай ему от меня большой привет. Он был моим учителем. Впрочем, и сейчас им остается.

– Обязательно передам.

– Давай теперь поговорим о деле. Ознакомился с планом?

– Так точно, – бодро отозвался капитан первого ранга, раскрывая папку.

– И какое твое мнение?

Лицо Олега Невзорова посуровело.

– Вот здесь на полях я сделал кое-какие пометки в связи с последними событиями.

– Я обязательно посмотрю, но сейчас хотелось бы услышать твое слово. Регион для меня новый, прежде я в нем не работал, может, чего-то не учел, так что ты смелее высказывайся. А потом, ты ведь из нового поколения разведчиков, возможно, что где-то я работаю слишком по старинке, так что я готов поучиться.

– Сейчас ситуация в Сомали переломная. Клан Дарод во главе с Юсуфом Ахмедом подмял под себя клан Дир – а ведь совсем недавно его лидеры заправляли единолично в Пунтленде, вряд ли они могут позабыть такое. Сейчас в Пунтленде хозяйничает Юсуф Ахмед. Чувствуется, что назревают очень серьезные события, и Юсуф Ахмед ищет союзников по всему Сомали. Не исключено, что он хочет замахнуться на федеральную власть.

– Интересное предположение. Наша конечная цель все-таки Юсуф Ахмед. Но человек чрезвычайно подозрительный, к себе никого не подпускает. Три человека, которых мы к нему отправили, пропали. Есть основания полагать, что они просто погибли, каким-то образом он их вычислил.

– Можно попробовать подступиться к нему через другие сомалийские кланы. Он пристально наблюдает за тем, что происходит у соседей.

Вице-адмирал кивнул:

– Идея хорошая. Ты вот что, Олег, разработай это предложение детально: мотивировки, легенда...

– Сделаю... Но задача немного усложняется; если бы в Сомали были наши специалисты, тогда все было бы намного проще. Но сейчас их там нет, и нам нужно установить контакт с теми, у кого в этом регионе имеются связи.

– Ты говоришь об американцах, я правильно тебя понимаю?

– Это могут быть и англичане, у них в Сомали традиционно серьезные интересы. Времена холодной войны прошли. Думаю, что они пойдут на контакт. Во всяком случае, хотя бы не будут мешать нам.

– Хорошо, я доложу командованию о твоем предложении, возможно, что они поддержат.

– Товарищ вице-адмирал, а можно задать вам один вопрос?

– Валяй, что у тебя там?

– А это правда, что вы с Ефимцевым вместе учились?

– Хм, вот что тебя интересует... Мы с ним не только вместе учились, но и вместе служили на сторожевом катере «Верный». Были очень большими друзьями. Когда-то он спас меня от очень крупных неприятностей. Обнаружься все это тогда, я бы поломал себе не только карьеру, но и угодил бы за решетку лет на десять. Можно сказать, что я отдаю ему долг. Ефимцеву пришлось списаться на берег, а я вот дослужился до адмирала. Уверен, что останься бы он служить, то возглавлял бы сейчас весь флот. Вот так-то!

Часть II
СЛАВНЫЙ ГОРОД МОГАДИШО

Глава 14
БРИТАНСКИЙ АГЕНТ
8 СЕНТЯБРЯ

Шасси коснулись бетонированных плит, и самолет, мягко погасив скорость, покатил по посадочной полосе. Оказывается, нужно всего-то несколько часов, чтобы попасть из цивилизованной развитой страны в края, где еще весьма живучи племенные традиции. «Чем не машина времени?» – невольно хмыкнул Джон, отстегивая привязные ремни.

Рядом, удобно распластавшись на кресле, посапывал огромный сомалиец. Его кожа выглядела настолько черной, что цветом и блеском могла поспорить с антрацитом. Одет он был весьма изысканно: в светло-серый костюм из тончайшей ткани. Наверняка он чувствовал себя в нем комфортно даже в самый жгучий зной. Галстук был ослаблен и слегка сбился в сторону, обнажая крепкую мускулистую шею. Наверняка работает в какой-нибудь адвокатской конторе в Европе и зарабатывает кучу денег. Именно такие типы с безукоризненным английским и с хорошо поставленными манерами выступают в фешенебельных конторах в качестве посредников во время переговоров с пиратами. Возможно, что именно сейчас он прибыл в Сомали, чтобы принять очередной заказ, а то и отчитаться перед своим боссом о проделанной работе.

А может, и того проще: парень зарабатывает на наркоте, и сейчас прилетел, чтобы договориться о поставках очередной партии кокаина.

Джон невольно усмехнулся. Турбины умолкли, самолет замедлил свой бег. В проходе салона появилась стюардесса: негритянка в строгом белом костюме, в кокетливой белой шапочке на высокой прическе и заученно произнесла по-английски:

– Наш самолет совершил посадку в аэропорту у города Могадишо. Просьба оставаться на своих местах до полной остановки самолета.

Ярко выраженные африканские черты лица – слегка вздернутый носик, полные губы и высокий выпуклый лоб – делали ее на редкость привлекательной. Джон поймал себя на том, что невольно засмотрелся на нее, подспудно отметив безукоризненную фигуру. Среди пустой породы – худых, низкорослых, толстых – Африка способна была выдавать и такие совершенные алмазы. Можно только позавидовать мужчине, который держит в руках столь совершенное и аппетитное тело.

Неожиданно сосед открыл глаза и с интересом посмотрел на Джона Эйроса.

– Не пяльтесь, дружище, – сочувственно сказал он. – Думаю, что с этой девушкой у вас ничего не получится.

– Вы уверены? Как ее зовут?

– Эту девушку зовут Гульшат. Она подруга Юсуфа Ахмеда.

– А кто это – Юсуф Ахмед?

– Хм... Ну да, конечно, вы же нездешний. Это один из богатейших людей на всем побережье Сомали. И очень влиятельный.

– И на чем же он сделал свое состояние?

– На пиратских захватах.

– Ах, вот как…

– Сейчас он держит у себя в плену двадцать девять судов. Одно из них – океаническая яхта с испанскими туристами. Хотите знать, какой он хочет получить выкуп за эти суда? – И, не дожидаясь ответа, продолжил: – Сто миллионов долларов! – воскликнул он восторженно. – Каково! Подумайте, какой размах! Уверен, что такие деньги вам и не снились. Так что это очень опасно – приударять за его подругой. Если он вдруг узнает, что кто-то положил глаз на его девочку, так запросто выпустит этому человеку кишки и скормит их акулам.

Широко улыбаясь, чернокожий просто светился добродушием и обаянием. Сомневаться в словах случайного соседа у Джона не было никаких оснований. Хотя, окажись эта девочка где-нибудь в Нью-Йорке, он не упустил бы своего шанса завязать с ней более тесное знакомство.

Повернувшись, стюардесса направилась в служебный отсек, и Джон невольно задержал взгляд на ее округлой попке и мускулистых ногах, выглядевших неправдоподобно длинными.

Ну бывают же такие девицы!

– Вы впервые прилетели в наш город? – спросил чернокожий попутчик.

Пробудившись от спячки, сосед, похоже, решил наверстать упущенное время.

– Впервые, – отозвался Джон, – хотя в Африке мне бывать приходилось.

– И где же вы бывали?

– В Йоханнесбурге, в Кейптауне.

Негр энергично закивал головой.

– Могадишо, конечно, с этими городами не сравнить. Но в нем тоже есть все для того, чтобы как следует отдохнуть и развлечься. Конечно, индустрия развлечений ни в какое сравнение не идет с Парижем или Лондоном, но уверяю вас, многое из того, что вы увидите, вам понравится.

Новый знакомый оказался несколько навязчивым малым, следовало подыскать подходящую причину, чтобы отвязаться от него, благо, что в аэропорту Джона должны были встретить. Но в голову ровным счетом ничего не приходило.

Оставалось отделываться однозначными фразами, авось поймет, что собеседник не нуждается в знакомстве.

– Мне будет не до развлечений, – вяло отозвался Джон, – я еду в Могадишо работать.

Негр понимающе закивал головой.

– Не так часто в наш город едут с деловым визитом. А ведь это говорит о том, что наш край интересен. Уверяю вас, пройдет каких-то лет десять… когда политическая ситуация наконец нормализуется, от инвесторов здесь будет просто не протолкнуться. Ведь у нас курортные места, а кроме того, у нас есть полезные ископаемые – нефть, газ. Извините, а кто вы по профессии?

– Журналист.

Последний раз Джон Эйрос побывал на африканском континенте три года назад, в Йоханнесбурге. Он вообще любил Африку, особенно южную ее часть, а потому всякий раз выкраивал время, чтобы провести на этом континенте хотя бы пару свободных недель. А Йоханнесбург считал едва ли не самым лучшим местом на Земле. Однако за прошедшие несколько лет в Йоханнесбурге, как и во всей Южно-Африканской Республике, произошли значительные изменения, и Джон Эйрос полагал, что перемены эти далеко не в лучшую сторону.

Любимым районом Джона в Йоханнесбурге был Хиллброу, задуманный как своеобразный африканский Манхэттен, с дюжиной небоскребов под сто метров, где Джон любил проводить свободное время, расхаживая по небольшим ресторанчикам. Теперь Хиллброу был захвачен нелегальными иммигрантами со всей Африки. Ныне его ядовито называли «Маленький Лагос», так как заправляла в районе нигерийская мафия. Вся экономика района была построена на торговле оружием и наркотиками. И появляться в этом районе белому человеку было весьма небезопасно – все равно что сунуть голову в пасть льву. Однако, повинуясь черту, который проживал где-то внутри него и без конца будоражил кровь, Джон Эйрос решил, как и в прежние времена, когда город был едва ли не самой спокойной точкой на планете, взглянуть на окрестности с самого высокого здания – Джей-Джи-Стройд-тауэр.

Кто бы мог подумать, что это обыкновенное посещение, которое в прошлые годы походило бы на приятную прогулку по городу, теперь будет напоминать рискованное приключение в городских джунглях, где смертельная опасность поджидает едва ли не за каждым углом. За ту часовую прогулку, которую он предпринял в сопровождении трех афроамериканцев, прежде служивших в морской пехоте, он дважды находился на волосок от гибели. И не прояви его охранники должной расторопности, так лежать бы ему с перерезанным горлом где-нибудь на заплеванном асфальте.

Йоханнесбург с трехсотметровой высоты в тот раз не показался ему красивым: большая часть высотных домов погрузилась в глубокую тьму, в которой исчезло белозубое обаяние этого города. Если что и было, так это плотоядный гангстерский оскал.

Простояв на смотровой площадке несколько минут, Джон Эйрос вдруг поймал себя на том, что с тоской отмечает произошедшие перемены. Города, который он любил прежде, уже не существовало, вместо него перед Джоном теперь предстал совершенно иной, хищный и опасный монстр, от которого следовало держаться подальше. Именно на смотровой площадке Джей-Джи-Стройд-тауэра Джон дал себе слово больше никогда не возвращаться сюда. И вот теперь, ступив на африканскую землю, он поймал себя на мысли о том, что необычайно скучает по этому прекрасному некогда городу.

Другим местом, к которому Джон Эйрос питал слабость, был Кейптаун. Объездив весь свет, Джон вправе был считать его одним из красивейших мест на Земле. Городские кварталы, начерченные будто по линейке, тянутся от океанского побережья до Столовой горы – монументального известнякового образования более тысячи метров в высоту. И, находясь в других местах, Джон с удивлением ловил себя на том, что губы его невольно растягиваются в теплой улыбке, когда он вспоминает крашеные голландские домики квартала Бо-Каап.

Долгое время он тешил себя мыслью, что на склоне лет вернется в Кейптаун, чтобы встретить ветхую дремучую старость. Видно, этим планам не суждено было сбыться.

Африку можно было сравнить с красивой девушкой, наделенной удивительной экзотической красотой, в которой было намешано множество кровей, что и делало ее неповторимой. И вот сейчас, после шести часов полета, Джеймс Эйрос оказался в Могадишо, крупнейшем городе Сомали, но в действительности – в зловонной африканской дыре, из которой тотчас хотелось как можно быстрее удрать. Не будь острой необходимости, он вряд ли оказался бы в сомалийском аэропорту.

Могадишо был таким же противоречивым, как и земля, что его породила. Здесь беспросветная бедность соседствовала с богатыми особняками, что выстроились вдоль побережья. О происхождении этих многоуровневых вилл нетрудно было догадаться – они принадлежали руководителям пиратских кланов. Но в целом этот район выглядел весьма неплохо, если помнить о том, что каких-то лет тридцать назад на сих каменистых склонах обитали только колонии бакланов, а на дорогах резвились одни бабуины.

* * *

Пассажиров пригласили на выход. Поднявшись, Джон Эйрос пошел по красной ковровой дорожке к выходу. Отвечать не хотелось, он лишь сдержанно кивал, слушая затянувшийся монолог надоедливого соседа, а тот продолжал безудержно расхваливать Могадишо. Со стороны зрелище наверняка напоминало занятную сцену, когда купец пытается всучить доверчивому покупателю некачественный товар.

Только сейчас, проходя мимо стюардессы, Джон сумел по достоинству оценить ее внешние данные: особенно впечатляла ее кожа, напоминавшая бархат; высокая, выше его на пару дюймов, девушка горделиво вскинула голову, мгновенно возведя между ними высоченный барьер. Даже не верилось, что реально в этот момент между ними расстояние было всего-то полметра.

– До скорого, Гульшат, надеюсь, что мы как-нибудь поужинаем.

– До свидания, мистер, – вежливо ответила девушка, блеснув жемчугом зубов.

Что-то в этот раз в ее улыбке было особенное, но что именно, Джон понять не сумел. Его новый знакомый продолжал расхваливать город, описывая всевозможные достопримечательности, с подробностями, сделавшими бы честь профессиональному экскурсоводу: старания в его речах было столько, словно Джон намеревался инвестировать деньги в туристический бизнес.

– А вы знаете о том, что Могадишо был основан еще в двенадцатом веке персидскими и арабскими купцами?

Таких подробностей Джон не знал. К чему ему это? Ведь он не историк! Возможно, что его новый приятель был неплохим собеседником, и в любое другое время он пропустил бы с ним по стопке виски, но сегодняшний день не самый подходящий для увеселительных мероприятий.

– Понятия не имею, – процедил сквозь зубы Джон Эйрос.

– От того былого величия остались только развалины крепости. Ха-ха-ха! Не поверите, но крепость была возведена, чтобы отбиваться от пиратов, – негр упрямо дышал ему в затылок. – Сейчас в этих руинах можно встретить только обезьян, которые обосновали там свою коло-нию.

Как-то незаметно они прошли до аэропорта и остановились перед барьером таможенного контроля: самое время, чтобы, мило раскланявшись, разойтись в разные стороны. Но новый знакомый все никак не унимался.

– Значит, еще в те времена процветало пиратство? – спросил Джон Эйрос.

– Разумеется. Купцы не только продавали свой товар, но и при удобном случае нападали на такое же купеческое судно. Товар забирали, а экипаж отправляли на дно. Товар продавали где-нибудь в Португалии или в Испании. Для некоторых из капитанов купечество было лишь своеобразным прикрытием, в действительности они были самыми настоящими пиратами.

– Вижу, что с того времени ничего особенно не изменилось.

– Верно подмечено. Сомалийцы грабили еще тогда и при случае готовы ограбить и сейчас. Правда, сейчас они проделывают это с меньшим риском для жизни.

– Конечно… Тогда пирата могли запросто вздернуть на рее, а сейчас невозможно даже упрятать его в тюрьму. Видите ли, это идет вразрез с морским правом.

Отстояв куцую очередь на таможне, Джон Эйрос протянул в окошечко неулыбчивому сомалийцу паспорт. На физиономии таможенника была написана такая тоска, словно он делал одолжение всему свету. Задержав свой взгляд на Эйросе, он стукнул большой печатью по открытой странице и вернул паспорт, изобразив нечто весьма отдаленно напоминающее улыбку.

Джон с облегчением вздохнул, когда его новый знакомый остался где-то позади: чего он не любил в этой жизни, так это навязчивости. Перед самым вылетом ему сообщили, что его будут встречать под табло, информирующим о прибытии самолетов (осталось только отыскать его, лавируя среди праздно шатавшегося люда). Джону пришлось изрядно поплутать по залам, прежде чем удалось выйти к табло, оказавшемуся в противоположном конце здания.

Под табло с озадаченными физиономиями стояло несколько человек (видно, им тоже назначили здесь встречу). Джон огляделся по сторонам: хотелось бы, чтобы встречающий был не таким назойливым занудой, как тот негр, с которым он расстался несколько минут назад. А еще лучше, чтобы его встречала симпатичная девушка, наподобие стюардессы. Он рассчитывал пробыть в Сомали еще несколько дней, неплохо было бы заняться чем-то приятным в свободное время.

– Послушайте, вы меня, кажется, преследуете, – раздался над самым его ухом знакомый бас.

Повернувшись, Джон увидел того самого негра, с которым разговаривал в салоне самолета.

– Мне не до шуток, – произнес Джон Эйрос, отвернувшись. – У меня здесь назначена встреча.

Джон шагнул в сторону. Вслед ему раздался участливый голос:

– А вам не сказали, как он должен выглядеть?

– Не имею ни малейшего представления. Мне сказали, что он сам найдет меня.

– А вас случайно зовут не Джон Эйрос?

– Хм... Верно... Но откуда вы меня знаете? – подозрительно спросил Джон. – Я вам не представлялся.

– Дело в том, что это именно я должен вас встречать.

– Тогда какого черта вся эта комедия! – с трудом сдержал Джон прорывающийся гнев.

– Извините меня за этот небольшой спектакль, но мы не могли рисковать. Нам было важно знать, что вы – именно тот человек, за которого вы себя выдаете. Позвольте представиться... Митхун Мунк.

– И с какого же времени вы за мной наблюдаете? – невесело буркнул Джон.

– С того самого, как вы пересекли границу Эфиопии. Некоторое время вы бродили по Аддис-Абебе в районе посольств и особняков.

– И что же я там делал? – невесело буркнул Джон.

– Надо полагать, искали посольство Сомали, чтобы получить визу на въезд в страну, а когда вы ее получили, то отправились в аэропорт.

– Убедили. Значит, ваше место оказалось рядом с моим не случайно?

– Совершенно верно, пришлось использовать некоторые свои возможности.

– А в Лондоне вы тоже за мной следили?

– Сразу после того, как вы сделали звонок в офис господину Брайсу Мерриману. Так чего же мы стоим? Пойдемте!

– Как же вам удалось выйти на меня? – зашагал Джон следом.

– Нам достаточно было узнать, откуда был сделан звонок. Установили за этим местом наблюдение, и когда вы вышли на связь второй раз, то мы уже представляли, с кем имеем дело. А потом, вы ведь особенно и не скрывались.

– Чего же мне прятаться? – недовольно буркнул Джон, торопясь следом за Митхуном Мунком.

Негр шел широкой расслабленной походкой, какая может быть только у легкоатлетов, большую часть жизнь проведших на гаревой дорожке, при этом он энергично размахивал руками. Лишь иной раз он бросал короткие взгляды на поотставшего Джона и, убедившись, что тот поспешает, устремлялся дальше.

– Совершенно верно, зачем вам прятаться? И вообще, чего такого могут опасаться сотрудники ЦРУ? Прошу вас, – приостановившись, он широко распахнул перед Джоном Эйросом дверь на улицу. – Проходите, пожалуйста.

– С чего вы решили, что я агент ЦРУ? – насупился Джон, протискиваясь в приоткрытую дверь.

В лицо дохнуло африканской жарой. Было невероятно душно. Трудно было поверить, что всего-то в нескольких километрах о скалистый берег разбивались изумрудные волны океана. Всякий раз, когда он прилетал в Африку, эта земля навевала ему образы, какие можно отыскать лишь в сказках «Тысяча и одна ночь»: окружающее казалось таинственным и очень загадочным. Однако сейчас его переполняли чувства несколько иного свойства: никакой восточной экзотики с прекрасными танцовщицами, мерещились лишь огненные джинны да злые шайтаны.

– У нас есть основания для этого. В Лондоне очень большая сомалийская диаспора, которая за хорошие деньги может установить все что угодно. Мы даже знаем, что вы сделали два телефонных звонка.

Внутри неприятно сжалось.

– Вот как, и кому же?

– Первый нам удалось отследить.

Уверенным шагом негр направился к парковке. Несмотря на внушительные габариты, двигался он на удивление легко, и на два торопливых шага Джона Эйроса приходился его один, будто он шагал на ходулях, снисходительно посматривая вокруг. Джон и сам был немалого роста, однако в присутствии этого гиганта чувствовал себя беззащитным подростком. При возникших обстоятельствах нельзя было закрывать глаза на наличие некой злой воли: не исключено, что с негром баскетбольного роста его свели намеренно, чтобы с самого начала тот заполучил над своим подшефным психологическое преимущество.

– Вы сделали его в штаб-квартиру ЦРУ, а вот второй звонок был каким-то непонятным. Вот нам бы и хотелось выяснить, куда же вы сделали второй звонок.

Улыбка Митхуна была подкупающей. Каким-то шестым чувством Джон Эйрос осознал, что в этот самый момент он проходил очередную проверку, и от его откровенного ответа будет зависеть характер их дальнейшего разговора.

Митхун даже приостановился, ожидая ответа.

– Проверяете, значит... Что ж, если вас это интересует, могу сказать. Я звонил женщине. Это совершенно не имеет никакого отношения к предстоящему делу. У нас с ней роман.

– Я так и думал, – энергично кивнул Митхун Мунк, показав крупные белые зубы.

Держался он по-приятельски, и, надо признать, у него это получалось.

Они подошли к внедорожнику «Инфинити» белоснежного цвета. Небрежно вытащив брелок, Митхун снял машину с сигнализации.

– Прошу вас, – распахнул он дверцу машины перед Джоном, дождался, когда гость расположится на переднем кресле, после чего аккуратно прикрыл дверь и сел на водительское место.

Лихо вырулив со стоянки, Митхун Мунк покатил по направлению к городу. Миновав густонаселенные кварталы, они поехали в сторону побережья. Вперемежку с новыми домами мелькали и старые строения, в основном мечети с высокими минаретами. За университетским городком потянулись белые особняки, окруженные со всех сторон финиковыми пальмами. Митхун Мунк остановился у самого крайнего особняка в три этажа, с пологой крышей и широкой верандой, выходящей в небольшой парк.

У крыльца, одетые в строгие белоснежные костюмы и с автоматами в руках, стояли трое чернокожих верзил (по всей видимости, охрана). Заметив подъехавшую машину, один из них отделился от остальных и решительной походкой двинулся навстречу. Все внутри у Джона невольно сжалось: «Не хватало, чтобы пристрелили не за грош! В Африке подобное не редкость».

От души невольно отлегло, когда чернокожий автоматчик остановился на полдороге, заметив выходящего из салона Митхуна Мунка. Что-то сказав подошедшему охраннику по-сомалийски, он взглядом показал на Джона Эйроса, сидящего на пассажирском кресле. Все трое негров с любопытством задержали на нем взгляд.

– Пойдемте в дом, – сказал Митхун Мунк. – Нас уже ждут.

Едва перешагнув порог жилища, Джон Эйрос почувствовал желанную прохладу, словно переместился на другую часть планеты. Досаждавший на улице зной остался за дверью, а гостиная, утопающая в широколиственных растениях, больше напоминала кусочек джунглей Амазонки. Джон невольно всмотрелся в распустившиеся орхидеи, словно надеялся увидеть кружащихся над ними колибри.

У одной из пальм с небольшой лейкой в руках стоял сухонький негр, по виду немногим более тридцати-тридцати пяти лет, и заботливо поливал дерево. Повернувшись в сторону вошедших, он приветливо кивнул, поставил лейку и, сделав два небольших шага навстречу, протянул руку.

– Брайс Мерриман, – рассмотрев на лице Джона промелькнувшее смущение, расценил его по-своему. – Предпочитаю самую сложную работу выполнять сам.

– Джон Эйрос, – пожав сухую теплую ладонь, представился Джон, впившись взглядом в невозмутимое лицо хозяина.

На первый взгляд в нем не было ничего такого, что могло бы выделить его среди сотен и тысяч сомалийцев. Худощав, как большинство из них, невысокого росточка и едва дотягивал макушкой до плеча Джона; руки худощавые, но явно не лишены силы. Создавалось невольное впечатление, что на знойном африканском солнце он подвергся нещадной мумификации. Гладкое лицо, лишенное каких бы то ни было морщин, делало его облик по-юношески свежим, и только глаза, взиравшие на мир с умудренной печалью, свидетельствовали о том, что за плечами этого человека немалый жизненный опыт. Поражала его осанка, необыкновенно прямая, указывающая на осознание собственной силы и достоинства.

– Прошу вас, – указал Брайс Мерриман в сторону небольшого дивана.

Джон Эйрос внимательно вслушался в собственные ощущения. Самый верный его друг – это предчувствие. А сейчас оно дремало. Сложись все как-то по-иному, немедленно надо было бы отыскать причину, чтобы покинуть враждебный дом.

Джон Эйрос присел. Немного поодаль, как бы уважая личное пространство своего гостя, сел Брайс Мерриман.

– Надеюсь, что вы благополучно добрались? Все-таки путь неблизкий. Ведь вылетали вы из Лондона, а потом еще была Эфиопия. Что поделаешь, сейчас к нам по-другому не добраться. Мировое сообщество почему-то нас игнорирует и считает, что в нашей стране живут какие-то дикари. А ведь прежде были прямые рейсы до любой столицы мира.

Посмотрев на Митхуна Мунка, расположившегося поодаль на матерчатом топчане, Джон ответил:

– Ваш человек меня встретил. – Хмыкнув, он добавил: – Но уж слишком рано он меня встречал, буквально с самого Лондона.

Хозяин дома лишь сдержанно улыбнулся.

– Не подумайте, что это недоверие. Мы настолько дорожим вами, что предприняли все меры безопасности. Мне даже страшно представить, что было бы, если бы вдруг вас встретил совершенно другой человек. Ведь наш разговор могли и подслушать, или, предположим, вы надумали бы искать гида... Кстати, это самая распространенная ошибка туристов. Вы нанимаете гида, которого совершенно не знаете, а он вас завозит в такое место, где вас могут не только ограбить, но и убить. А чтобы этого не произошло, я выслал вам навстречу своего надежного человека.