Текст книги "Жизнь, подаренная Шинигами (СИ)"

Автор книги: Евгений Киришенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Он сложил последнюю печать и приложил руку к свитку. Последнее что я запомнила так это то, что меня поглотила тьма, но она была какой-то умиротворенной, а не холодно-отталкивающей какой я ее запомнила в момент своей смерти в том мире. Осознание этого немаловажного фактора принесло некоторую толику спокойствия, потому я не пыталась как-либо сопротивляться, а просто упала в объятия столь желанного забытья.

***

Очнулась я в не самом лучшем настроении. Оно и понятно: чакроистощение, физическое и нервное перенапряжение. Да уж. Убойный коктейль способный свалить даже слона... Даже если учитывать то, что про них в этом мире даже и не знают.

Попыталась пошевелить конечностями и поняла от чего же мне так неуютно и тяжело двигаться. Все тело, особенно в области груди, туго перетянуто бинтами, а сломанная рука так вообще покоится в самодельном лубке... Хотя судя по ощущениям перелом срастили да и каналы чакры восстановлены. Только вот не могу понять, зачем такие ухищрения... хотя если подумать, если мной занимался лично брат, то подобная излишняя забота не кажется столь уж ненормальной.

Хех. Отчетливо представляю, что когда он увидел перед собой мою покалеченную тушку, он испугался. Сначала испугался. А потом разозлился. Да так, что, небось, местный главный ирьенин от греха подальше пошел лечить свой пошатнувшийся внутренний мир рюмочкой другой саке. Или побежал в штаб проситься перевестись на другой фронт. А все почему?

Ну, тут дело, как ни трудно догадаться, в моем брате. Вроде бы он обычно тихий ответственный парень, с потрясающим талантом в медицине. Обычно даже в самых критических ситуациях он не теряет самообладание, пока дело не доходит до его друзей и близких. И каждый раз когда в его руки попадает мое израненное тельце, то у него что-то переклинивает и включается режим "старшего братика". И чем серьезнее полученные мною травмы, тем более бесноватым становится он. А сегодня... Или сколько там прошло времени?.. А когда к нему доставили меня при смерти, то даже я не могу представить что тут могло произойти.

Я невольно улыбнулась.

Надо будет после постараться найти наиболее стрессоустойчивого ирьенина из местного полевого госпиталя и поинтересоваться: как накуролесил мой братец. После можно в словесных пикировках припомнить ему этот случай. Он обычно стесняется подобных проявлений заботы...

Хотя если отбросить все шутки в сторону и хорошенько так подумать, то получается, что я опять оказалась на грани. Тогда мне помог Шинигами призванный Мастером, а сейчас? В этот раз я не видела никого постороннего, только я и мои противники... А может это связанно с тем, что у меня был шанс, что ко мне подоспеет подмога? Помнится, я тешила себя надеждами по этому поводу...

Хм. Пустые размышления, которые не приведут меня к какому-либо умозаключению.

Я попыталась взбодриться. Не стоит об этом задумываться, а надо принять тот факт, что если я умру еще раз, то умру окончательно, и никакие высшие силы более не будут отрываться от своих дел дабы дать второй... третий шанс такой незначительной букашке как я. Все!

Вот, немного самовнушения и на душе сразу стало легче. Что там у меня дальше на повестке? Самобичевание? Тут мы запросто...

Однако поток моих несуразных мыслей прервал тихий шорох открываемого полога палатки и мои глазам предстал образ хмурого и уставшего брата. Зайдя в палатку, он не обратил внимания на то, что я очнулась. Первым делом он направился к темному углу палатки, чтобы поковыряться в куче сваленных там сумок и мешков. Оттуда он выудил коричневый тубус. Покрутив его в руках, он убедился, что это именно тот, который ему нужен и затем развернулся и пошел к маленькому походному столику. Чем он там дальше занимался, мне было не видно, так как он сел ко мне спиной закрывая обзор, но судя по тому, как он иногда нервно передергивал плечами, недовольно фыркал, то это явно была не развлекательная литература.

– Нао, – решила я привлечь его внимание. Он, не ожидая услышать мой голос, дернулся и медленно обернулся. Почему-то в его уставших глазах я видела недоумение.

Наоки встряхнул головой, отложил свиток и помассировал пальцами веки. Наблюдая, как он тяжело встает и маленькими шажками приближается ко мне, на сердце отчего-то становилось тяжелее. Неужели он так осунулся и побледнел из-за того что переживал за меня? Меня пугают эти мешки под глазами да начинающие проявляться морщины на лбу и в уголках рта... Парню ведь только девятнадцать лет...

– Марико... – Он остановился напротив меня как-то беспомощно огляделся и с тяжелым выдохом сел на колени перед моим футоном. Он с теплотой заглянул мне в глаза и некоторое время молча, заботливо поправлял сползающее во время моих телодвижений одеяло. – Марико, я рад, что ты, наконец, очнулась. Я уже начал боятся, что вновь тебя потеряю... – тут он запнулся, нахмурился и сжал кулаки. – Почему ты такая безответственная!

Я, честно говоря, опешила от столь резкого перехода. Сначала он раскаивался ни пойми за что, а теперь от него во все стороны веяло таким сильным Ки, что будь я в чуть более плачевном состоянии – непременно потеряла бы сознание. Однако я всего лишь недовольно сморщилась, но как-либо пытаться прервать брата не пытался. Журит он меня вполне заслуженно... Переоценила свои силы, не подумала о возможной дублирующей группе шиноби, да даже не предположила о наличии банальной подстраховки, коей и являлся новый неожиданно появившийся противник... Интересно, а он выжил? Надеюсь, что нет, потому как он видел, что я сражалась с ним при помощи шарингана, а о его наличии в моем арсенале, кроме брата, никто не знает... или не знал. Если это уже не является тайной, то придется отвечать на неудобные вопросы членов клана Учиха...

– ... и в конечном итоге это привело к тому, что тебя приносят ко мне и вываливают из свитка прямо на операционный стол! – он остановил свою тираду дабы перевести дух. Его раскрасневшееся лицо и тяжелый упертый в меня взгляд не сулили мне ничего хорошего. – Я и еще два ирьенина потратили два с половиной часа только на то, чтобы стабилизировать тебя. Как ты вообще умудрилась сражаться с переломанными ребрами, часть из которых пробили тебе легкое? Почему ты не прекратила бой после того как получила сильнейшее сотрясение? Почему... Нет. Как ты использовала чакру при истощенном резерве?

– Легкое? Сотрясение? Истощение? – я удивленно уставилась на брата. – Нет, я, конечно помню, что мне ломали ребра, но не припоминаю, чтобы я харкала кровью или хлюпала при каждом вдохе-выдохе. Да и про сотрясение... Хотя... Помнится я после столкновения с деревом, серьезно так потеряла в координации движений, да и силы уходили как-то слишком быстро... Ты говорил что я использовала чакру уже после того как мой резерв опустел?

– Да, тебе очень повезло, что своими действиями ты не разрушила себе кейракукей. Мы тебя не только с того света вытащили, но еще и дали тебе шикарный шанс остаться куноичи... Пить хочешь?

Я рассеяно кивнула. Брат с кряхтением поднялся на ноги и отдалился от меня, однако я не обратила на это внимание, так как моя голова была занята другим...

Оказывается, мои повреждения были куда серьезнее, нежели я тогда предполагала. Я же проверяла себя? Почему я не заметила, что мое же ребро пробило мне легкое? Почему в этом случае я еще некоторое время могла вполне себе эффективно сражаться... Неужели это отклик очередного эксперимента? Да нет же. Я за столько лет проверила и перепроверила свой организм вдоль и поперек. Получается, в моем теле остались какие-то неизвестные мне сюрпризы, оставленные тем сумасшедшим ученым, чтоб ему в Чистом мире грязно было...

Мне под нос сунули стакан. Я отвлеклась от размышлений, чтобы позволить приподнять себе голову и маленькими глоточками напоить прохладной водой. Сразу стало легче, да и почему-то не замеченная мною ранее сухость в горле отпустила, повысив уровень комфорта на несколько уровней. Когда Наоки закончил, он не стал относить стакан обратно, а поставил его недалеко от моей головы рядом с деревянным ведром, в котором, судя по всему, была вода, которой меня обмывали, пока я была в "режиме овоща".

– К чему я все это говорю, ты должно быть уже поняла? – я кивнула. – Ну, тогда по второму кругу я идти не стану, потому как ты уже не маленькая и думаю раз ты выжила, то вынесешь из этого хороший урок... Ты себя как чувствуешь? Болит что-нибудь, какие-нибудь неприятные ощущения по типу: жжение, непонятные боли в животе (очаге), покалывания?

– Нет. Ничего такого если не считать того что из-за бинтов чувствую себя неуютно. А так все нормально, даже удивительно...

– Ничего удивительного. Мне пришлось серьезно покапать на нервы Акаши-сану чтобы он выделил мне двух помощников на время операции. Кстати да, на будущее: спасая тебя, те два ирьенина упустили возможность спасти своих пациентов. Нет, я, конечно, не буду спорить, что один джонин в потенциале куда важнее, нежели два-три чунина, однако какими бы посредственными бойцами на твоем фоне они не казались... В общем они были живыми людьми. А теперь всё – похоронное письмо их семье, если такова имеется, а если нет, то в лучшем случае выделенное место на кладбище. В худшем: после войны на каком-нибудь красивом камушке нацарапают их имена.

– Что ты ждешь от меня, – я нахмурилась и пристально посмотрела в глаза своему брату. – Раскаяния? Нет уж, не дождешься. Хоть это может и показаться черной неблагодарностью, но я делала то, что считала нужным. Да, я опростоволосилась – с этим я не спорю. Однако своими действиями я выигрывала своим людям время. Да, мы диверсионный отряд, однако, попутно в нашем составе был и профессиональный лаз... – я осеклась, так как чуть не выдала секретную информацию. – В общем, помимо успешно выполненной основной задачи мы выполнили так же и второстепенную. И если все сложится удачно, то на этом участке фронта потери удастся сократить в разы. А если тебе жалко тех парней, в смерти которых косвенно виновата я, то стоило на меня забить и бросить силы на их лечение. В конечном итоге на войне не так важно качество каждого отдельно взятого шиноби, сколько количество, поэтому...

– Хватит. – меня грубо прервали. – Неужели ты думаешь, что я бы просто так оставил тебя? Да даже если бы мне прямым текстом приказали бросить тебя... Нет! – Он решительно поднялся, упрямо смотря на меня сверху вниз. – В общем, перенесем этот разговор на потом. Сейчас я приведу к тебе посетителя, я как раз недавно отправил его восвояси, считая что ты еще не скоро придешь в себя. Однако раз по неведомым мне причинам твой очаг стал вырабатывать столько чакры на общее восстановление организма... Короче жди.

И, не говоря больше ни слова, он стремительно покинул палатку. На некоторое время я осталась одна наедине со своими совсем не радужными мыслями. Откуда во мне эта стервозность? Чего я добиваюсь, провоцируя брата? Черт его знает... Из-за этой войны я вообще запуталась в своих мыслях. И может поэтому... или точнее из-за того, что я не чувствовала себя уверенно, вверенная мне команда не желала беспрекословно подчинятся? Может, каким-то неведомым образом, чувствуя мою внутреннюю бурю, они решили ставить под сомнение любой мой приказ? Да даже если это и так, то это все равно не повод. Ну почти не повод оспаривать решения полевого командира. Да уже после выполнения миссии можно было бы и по выпендриваться и по хамить, но не во время же задания? Надо разобраться в себе...

– Привет Котенок, не спишь? – окликнул меня насмешливый голос с порога. Нехотя поворачиваю голову на голос и с удивлением вижу одного из пятерки наемников Торы – Сэтоши Намимодзи. – Говорят ты огромными шагами, для девчонки, хе-хе, идешь на поправку, так что решил по пути заскочить к тебе да предоставить немножко свежей и очень интересной информации.

– И это все после того как мы семь лет не виделись? Немножко информации? – Я скептически приподняла бровь и выразительно посмотрела на своего кучерявого собеседника. – Сэтоши, я смотрю: наглость за столько лет у тебя никуда не пропала.

– А куда она может пропасть-то? – он белозубо улыбнулся, попутно накручивая на палец локон своих русых волос. – Я ж с ней родился, наглость – неотъемлемая часть моего образа, Котенок.

– Какой я тебе котенок...

– Хе-хе, самый настоящий – с коготочками, – и тут же скрючил пальцы и стал царапать воздух.

–Все дурачишься да? Эх... Что за новости-то?

– Ладно, к делу, так к делу. – Сэтоши неуловимо быстро стал серьезнее и извлек из-за пазухи неприметный зеленый свиток. Он присел подле меня и положил свиток себе на колени, пока не собираясь разворачивать или передавать мне. Однако прежде чем начать говорить он неуловимо быстрыми движениями сложил несколько ручных печатей и затем приложил раскрытую ладонь к земле. Я довольно покивала головой – "Печать тишины" поможет оставить наши секреты нашими.

– Деревня начинает набирать обороты, Узумаки прикинули масштабы будущей застройки и стали разрабатывать специальный укрывающий полог, так сказать от лишних глаз. Среди выживших затаилось не очень много Мастеров-печатей, потому работа идет до сих пор. Далее: наши поисковые отряды ищут среди крестьянский детей потенциальных шиноби, и либо просто забирают ребенка, либо выкупают его у родителей. Голодные времена, потому с этим проблем не было. А сейчас и того проще – все можно на войну списать.

Свиток, покоящийся на коленях у моего гостя перекочевал ко мне в руку и я, не без усилия, развернула его и быстро пробежалась глазами по множеству строчек, прикидывая проделанный за восемь лет фронт работ. Я постаралась скрыть недовольство, так как по сути сделано было не то чтобы мало, но не так много как хотелось бы. Все-таки народа не так уж и много, а детей, судя по предыдущим полученным мною отчетам, стали набираться только пять лет назад. Потому-то все делается размеренно и не спеша, чтобы не дай Ками-сама нас раскрыли. Зарождающейся деревне нужна сила, а сила – это шиноби. Потому по всему миру набирают более-менее перспективных ребят для обучения карьеры профессионального убийцы.

Еще раз перечитала свиток и в самом конце заметила, что под печатью Узумаки – водоворотом, покоится приписка от самого главного деятеля и по сути Каге пока что неизвестной и безымянной деревни: "Расскажи ему свою историю".

А вот это меня несколько удивило. Недоверчиво посмотрела на русого парня в мешковатых одеждах. Можно было сказать, что выглядит он неопрятно, глупо и не опасно... однако это мнение ошибочно. Сейчас рядом со мной сидит человек практически в плотную приблизившийся к планке, когда он сможет гордо называть себя шиноби S-ранга. Глуповатое, смазливое личико не более чем маска призванная вводить своих оппонентов и собеседников в заблуждение, а добродушный взгляд ярких голубых глаз бывает, превращается во взор хищника, готового порвать тебя в доли секунды... шучу. Глаза его никогда не выдавали, однако это не значит что это его настоящие эмоции. Идеальный актер. Человек-ловушка. И ему я должна поведать о себе? Зачем?

– Котенок хорош меня так разглядывать, – подмигнул он мне, лукаво улыбаясь.– Я, конечно, знаю, что хорош, однако ты сейчас не в самой лучшей форме. Вот когда выздоровеешь, то... – он закатил глаза и неопределенно помахал в воздухе рукой. – Хе-хе, ладно. Ты дочитала?

Я кивнула.

– Тогда давай сюда, – сворачиваю свиток и вкладываю его в требовательно протянутую руку. Вспышка и уже пепел осыпается на ковер, постеленный на землю. Сэтоши помешал пепел указательным пальцем, кивнул и перевел взгляд на меня. – Котенок, я был рад тебя повидать, однако не хочу задерживаться в военном лагере забитом нервными людьми подозревающего меня во всех смертных грехах и своих неудачах. Пока я дожидался твоего пробуждения, обвинения в шпионаже было самым милым, что я мог тут слышать. Потому, чтобы на меня не накинулись, как только я покину лагерь, мне придется идти в Коноху и пересидеть там пару недель, чтобы, кхм: "Информацию, которую я теоретически мог добыть, стала не актуальной"

Он доброжелательно улыбнулся, встал и направился к выходу из палатки. Эх, не хочу ничего ему говорить, но раз Узумаки Тора "посоветовал" мне ему рассказать то ничего не поделаешь.

– Постой, – тихо сказала я, но Сэтоши услышал, остановился, развернулся ко мне лицом и вопросительно вскинул бровь. – Я хочу кое-что тебе рассказать. Это очень важная информация обо мне и моих невиданных способностях.

– И что нового ты мне поведаешь? – задал он вопрос, возвращаясь на то место, где сидел ранее. – Вроде мы это уже проходили: Злой дядька, лаборатории и бла, бла, бла. Неужели все это не правда?

– Всё, что я сказала тогда – чистой воды правда, однако, я кое о чем умолчала. Только Тора-сама знал правду обо мне, так как именно покровителю его клана я обязана жизнью, – начинаю подготавливать почву, надо его заинтересовать, а то не хочу, чтобы показалась, будто я говорю ему о себе через силу.

– Шинигами? Что там такого с тобой случилось, что ажно сам Проводник душ заинтересовался тобой?

– Ну, для начала... Я умерла.

Часть 1 – Начало

Глава 1

Скворцова Мария

Надевая бамбуковый наруч, я все пыталась собраться с мыслями и перестать наконец волноваться. Потому как это может плохо закончиться... чем? Ну, например – поражением. Женя не тот соперник, против которого можно выходить не уверенной. Ну блин! Все тело дрожит от предвкушения, а на лицо сама собой лезет дурацкая ухмылка.

Я шла к этому дню долгих шесть лет, тренировалась как проклятая, терпела издевательства Мастера и его постоянные зубоскальства по поводу того, что якобы: "Женщинам не место на поле боя! Поэтому им кроме кухонной поварешки в руки ничего давать нельзя. А ты на меч заришься". Но я смогла! Смогла! Мало того что я уговорила его начать меня учить, так еще стала лучшей... почти. Сегодня как раз решится: Имею ли я право называться лучшим учеником Мастера. Если сегодня я покажу все, на что способна, то перестану считаться простым учеником. Велика вероятность, что я даже смогу стать на один уровень с Мастером... Ииии... Мечты-мечты.

Эх. Ладно. Чувствую себя школьницей, которая морально готовится пойти на первое свидание... или отдать свой первый поцелуй, или... Нет. Все. Фух. Хватит. Вспоминаем чему нас учили и загоняем все посторонние мысли под волевой замок. В предстоящем бое, я должна быть ничем иным как смертоносным оружием. Эти слова Мастера всегда являлись для меня неким маяком на которые я часто опираюсь, когда начинаю попусту волноваться.

Затягиваю последнюю веревочку удерживающую на мне нагрудник. Встаю и прыгаю на месте – проверяю как на мне сидит снаряжение. Ничего не мешает, не спадает, короче – все идеально. Так что с этой стороны казусов не ожидается. Теперь к оружию. Подхожу к стойке с мечами и беру в руки тот, что находится с краю. Вытягиваю клинок из невзрачных ножен и любуюсь тем, чем мне придется выбивать себе право называться воином. Катана: представляет собой затупленный стальной клинок со сточенным острием. Вес – около килограмма, рукоять катаны без излишков со скромным орнаментом, изображающим извивающуюся серебристую змею. Убивать ей мне никого не надо – нельзя, да и чтобы ей убить, надо бить по голове. Однако в Российском законодательстве не предусмотрены убийства с целью получения того же КМС по какому-либо виду спорта. Потому то сегодня мы будем биться на подобных мечах.

Прячу клинок обратно в ножны и подвязываю их с левой стороны на широкий кожаный пояс. Делаю несколько шагов в разные стороны смотря за тем чтобы ножны при движении не мешали ногам, не цеплялись или стучали об пол. Вроде все нормально. Поднимаю взгляд на циферблат часов. Две минуты. Две минут до часа Икс. Будь я менее подготовленной меня бы как чуть ранее до сих пор бил мандраж. Но сейчас я с каменным лицом ожидала начало новой вехи в моей жизни.

Это мой последний шанс. Если проиграю – Мастер меня выгонит, так как я смогла его уговорить, что если он меня натаскает – уделаю его нынешнего лучшего ученика. А вот если выиграю, то стану его личной ученицей, а это открывает столько возможностей. Занятия кендзюцу из разряда хобби перейдет в разряд смысла жизни. Я смогу участвовать в мировых соревнованиях от лица своего Мастера... Но, чтобы это случилось мне нужна победа. Прочь пустые мысли...

Время.

Подхожу к двери ведущую в додзё. Набираю в грудь побольше воздуха. Медленно выдыхаю. Отодвигаю в сторону сёдзи и прежде чем сделать шаг и вступить на арену снимаю с крючка фарфоровую маску и белую налобную повязку. После того как я обмотала повязкой лоб надеваю себе на лицо маску. Я готова.

В додзё собралось не то чтобы много народа, но куда больше, чем я привыкла наблюдать на тренировках и неофициальных спаррингах. Я бы могла и растеряться, но сейчас мне на все это столпотворение глубоко плевать. Плевать на множество скрестившихся на мне взглядов и на их мнение обо мне. Да я буквально кожей чувствовало молчаливое неодобрение некоторых "тираннозавров" искусства боя на мечах, но это не важно. Сейчас лично мой взгляд прикован к моему противнику. Высокий, на голову выше меня, жилистый парень в такой же, как и у меня, фарфоровой безликой маске с красной полоской пересекающей левую глазницу. Его темные волосы были собраны в аккуратный высокий хвост и мирно покачивались в такт дыханию. Он был облачен в тот же комплект защитного снаряжения и если бы не наша разница в телосложении и росте нас могли бы даже перепутать. Только одно в нашей одежде было различным – кимоно одетое под броню. У меня оно было белоснежно белым, его же ближе было к серому цвету.

Найдя и опознав свою цель, я неспешным, плавным шагом направилась к нему, стоящему посреди арены – в центре большого зала лежало четыре татами пять на пять метров разной расцветки. Огорожена арена невысокими, мягкими бортиками, а по углам были невысокие столбики обмотанные тряпками. С моей стороны тряпки были окрашены в бордовый цвет, а со стороны Жени – синим. Вокруг арены, не считая оставленного свободного прохода для соперников, с относительными удобствами располагались зрители. Те, кто находился ближе всего к будущему действу, сидели на мягких подушках. Оно и понятно – важные шишки. Хорошо, что на мне маска, потому как даже сквозь приглушенные эмоции на лицо прорвалась толика презрения. Остальные же перебирались как могли. Хотя весь зал был покрыт татами, потому пол довольно-таки мягкий...

Прохожу по живому коридору и вступаю на арену. Евгений пристально за мной наблюдает и, для не тренированного взгляда, незаметно трет крышку рукояти меча. Подхожу к нему практически вплотную, вглядываясь в прорези для глаз его маски. Дожидаюсь еле заметного кивка. Тяну правую руку, он тянет свою руку ко мне. Рукопожатие. Нарушение восточных традиций, но соблюдение наших. Однако намеренно пренебрегать чужими традициями мы не стали, потому отошли друг от друга на два шага и поклонились: сначала Мастеру, судьям, а затем и друг другу.

– Тц, твои ученики мало того что не воспитаны так еще один из них девка, – услышала я недовольное ворчание от одного из судей.

– Пренебрежение традициями – это не делает вам чести как возможным Мастерам меча, – вторил ему полноватый мужчина смотрящий прямо на меня.

– Уважаемые судьи, – перебил их Мастер. – О проблемах воспитания и нарушения устоев мы сможем поговорить и после боя. Сейчас же я прошу вас сосредоточится. И так же я хочу попросить вас: не будьте предвзятыми. Эти два молодых человека не зря сегодня находятся здесь.

Будь у меня возможность, я бы расплылась в идиотской улыбке и растеклась по полу от удовольствия. Мастер практически в открытую признал мои способности! Или это проверка? Выйду ли я из себя от счастья? Почти стопроцентное попадание. Мои волевые барьеры только что чуть не рухнули под напором лучей счастья и безмерной гордости за себя. Хорошо, что я выдержала, но рукоять меча все же сжала сильнее.

– А теперь к делу, – Мастер встал с подушки и подошел к центру арены. Он конкретно ни на кого из нас не смотрел, его взгляд был как бы между. Складывалось впечатление, будто нас тут нет, но я понимала, что он так делает, дабы не смутить нас еще больше. – Сегодня один из важнейших дней в жизни этих молодых адептов меча. Сегодня мы выясним кто больше стремился к вершине, кто больше старался и отдавал всего себя самосовершенствованию. Сегодня один из них официально станет моим учеником, и единственное что я могу дать им перед началом боя, то только последнее напутствие, – он перестал вещать публике и только сейчас внимательно оглядел меня и Женю. – Бейтесь изо всех сил, используйте все, чему я вас учил и удачи вам обоим. Правило только одно – победа любой ценой

Мастер развернулся и отправился к своему месту. Зачем была вся эта речь – я не понимаю. Раньше было проще, не нужно было развлекать толпу. Издержки современного общества. И самое смешное, что большинство здесь находящихся прибыли по прихоти судей, которые упрекали нас за нарушение традиций. И судя по еле заметным морщинкам на уголках рта Мастера, он тоже считает все тут происходящие ничем иным как фарсом. Помнится, Мастер хотел пригласить несколько достойных людей, дабы те оценили наш уровень мастерства в спарринге. А после уже можно было бы, опираясь на их свидетельства, смело называться Мастером меча.

А сейчас? Толпа, которая будет глазеть на то, как два странных субъекта будут махать железяками за какое-то там звание и право называться учеником какого-то низкорослого старика в черном кимоно. Хотя не буду излишне утрировать. Среди этой кучи народа найдутся те, кто понимает для чего все это и что все это значит. Они знают, насколько важное событие произойдет в ближайшие пару минут и уже готовы наблюдать за становлением их коллег.

Гул в додзе нарастал. Все были взбудоражены и находились в предвкушении от будущего действа. Раздражает. Хотелось придумать какой-либо способ успокоить это стадо, но за меня это сделал Мастер. Он поднял руку над собой. Несколько секунд он держал руку над головой, а затем неуловимым движением опустил ладонь на пол. Глухой удар о татами прозвучал так, словно кто-то пронес сюда гонг у ударил по нему со всей дури. Дородные мужчины (судьи), что сидели по обе стороны от Мастера аж отскочили от неожиданности. Перепугались бедненькие... Этого хватило чтобы вокруг наступила тишина и Мастер смог сказать то что хотел:

– Приступайте.

Мы посмотрели на Мастера – кивнули ему, после перевели взгляд друг на друга и одновременно на секунду склонили головы. А затем события пошли в ускоренном режиме. Одним скачком я отдалилась от соперника и вовремя. Там где я стояла, только что разрезал воздух клинок. Женя нанес удар прямо из ножен, одним стремительным взмахом на грани видимости. Я решила не отставать от него. Резко приближаюсь на расстояние удара и повторяю его же удар. Он, понимая что я собираюсь сделать, подтянул катану к себе поближе.

Звук вынимаемого из ножен меча. Свист рассекаемого воздуха. Звон столкнувшихся мечей и всего лишь пара одиноких искр выбитых после контакта клинков.

Отскакиваю назад и сразу же ухожу в бок стараясь не находится на одном месте. Женя в свою очередь не спешит вновь навязывать мне клинч, а лишь только наблюдает за моими движениями. Он знает, что я не собираюсь играть по его правилам, ибо клинч мне не выгоден. Он мужчина, он физически сильнее меня. Потому в этой битве я все поставила на скорость и ловкость.

Вот он заметил видимую только ему возможность для нападение и сорвался с места занося клинок над головой. Пытаюсь остановится и начать двигаться в противоположную сторону. Уже было начала разворачивать корпус как заметила, что если продолжу движение в том же направлении, то получу диагональный удар по груди. Черт. Пришлось парировать удар, отводя его катану к земле.

Пытаюсь воспользоваться тем, что он провалился вслед за мечом и нанести удар ему в маску рукоятью меча. Однако и этот мой маневр был разгадан. Он не стал как-либо уклонятся, пытаться вернуть клинок в исходное положение просто незатейливо толкнул меня плечом, тем самым заставляя потерять равновесие. Если так продолжится, то он сможет нанести мне один единственный удар. Удар, которого хватит, чтобы засчитать мне поражение.

Не допущу этого! Отталкиваюсь ногами из неудобного положения (я уже начала заваливаться назад), и на грани фола, в последнее мгновение, разминаюсь с холодной сталью меча. Делаю еще одно сальто и становлюсь в стойку, находясь от соперника на дистанции в три метра.

Дыхание немного сбилось, потому трачу драгоценные секунды на его восстановление. Катану держу двумя руками и делаю вид, что ожидаю его атаки. Женя, не желая давать мне времени на отдых, срывается с места и двумя широкими шагами сокращает расстояние до дистанции пригодной для атаки. Жду, когда он заведет руку в бок, желая нанести мне сокрушительный горизонтальный удар куда-то в область живота. Жду, вот он совсем близко, я даже вижу его сосредоточенный взгляд через прорези маски. Вот оно!

Резко пригибаюсь, заводя клинок за спину и напрягаю мышцы показывая, что якобы сейчас нанесу ему вертикальный удар снизу. Поверил. Потому вместо того чтобы продолжить движение клинка для удара, он начинает тянуть его обратно возвращая катану в защитное положение, а сам при этом отпрыгивает в сторону. Довольно-таки не тривиальное занятие, особенно учитывая, что его корпус был параллелен полу.

Отскочил. Еще раз только уже для того чтобы казаться чуть дальше от меня. Смотрит с непониманием. А почему? А потому что я застыла каменным изваянием, так и не нанеся удар, который хотела, чтобы он увидел. Женя осознал. Расстроился, что его провели. Встал в стойку и приготовился вновь нападать. Напал.

Приблизился ко мне, пригнулся и сделал выпад. До последнего не двигалась, и лишь когда острие меча приблизилось к моей маске на опасное расстояние, дернула головой, пропуская меч перед своим лицом. Продолжаю успех. Не даю ему уйти после неудачной атаки. Моя катана все это время все так же была заведена за спину. И вот одним смазанным движением наношу удар по оружию соперника. Оглушающий звон, но искр все так же мало. Однако вместо того чтобы выбить клинок из его рук, он просто взметается вверх – к голове.

Тоже не плохо. Я лишила его равновесия. И сейчас он бросил все силы, чтобы уйти от моей следующей атаки. Делаю шаг и вплотную приближаюсь к Жене. Правой ногой бью ему в левое колено. Каким-то неведомым мне образом он умудрился извернуться, отводя свою конечность от неизбежного перелома, но в то же время он окончательно теряет равновесие и припадает на колено. Он попытался отогнать меня мечом, но я, перехватив его руку с мечом за запястье. Отвела ее так, что бы меч прошел у меня над головой. В ту же секунду уже мой клинок устремился к его незащищенной шее.