Текст книги "Пугало (СИ)"

Автор книги: Евгений Дес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Пугало

Глава 1

Пролог

На тихом кукурузном поле спокойно гулял ветер. Вороны собирали свою дань с початков кукурузы, не обращая внимания на сторожа. Вы его не видите, а он есть. Посреди поля на кресте возвышалось пугало. Старенькая домотканая рубашка серого цвета с прорехами укрывала его тело из грубой мешковины, потёртые штаны с крупными стежками на заплатах служили ногами, болтающимися от порывов ветра, а холщовый мешок с нарисованной углём страшной рожей был вместо головы. Внутри пугало целиком состояло из соломы, а костями ему служил проволочный каркас.

День за днём, в дождь и снег, жару и холод пугало оставалось прибитым к кресту и терзалось вопросами: «За что?.. За что создательница приковала меня к кресту и обрекла на эту ужасную судьбу? Почему я должен пугать глупых птиц?». Это было обидно и… унизительно.

Почему у пугала вообще были эти мысли? Хороший вопрос… Очень хороший. Ведь для того, чтобы задаваться вопросами, нужна самая малость – сознание. А его не бывает без жизни или её подобия.

Когда-то давно один могущественный маг проклял эти земли. Не раз и не два разные твари, монстры и иные совершенно невероятные создания вдруг обретали разум или чувства на этих проклятых землях. Как правило, проявлялись чувства голода и ярости, реже – злобы и ненависти, но бывало так, что проклятие давало сбой и порождало нечто иное. Нечто отличное от всего известного, такое, для чего люди не придумали подходящего слова. Именно таким было пугало.

Оно не было очередным голодным мертвяком или монстром. О нет… Сила древнего проклятья, впитавшись в его тело, подарила пугалу жизнь, наделила разумом и одарила чувствами. Да, пугало ещё не могло ни шевелиться, ни говорить, но оно могло слушать и наблюдать, а главное – думать.

Чем дольше жило пугало, тем больше оно ненавидело создательницу. У пугала появилась цель и появилось чувство. Но даже тут, на проклятой земле, жизнь шла своим чередом. Порождения тёмной магии охотились на людей и друг друга, а люди… Они тоже охотились.

Дни сменялись ночами, восходы – закатами, приходили и уходили дожди, поля покрывались снегом, затем зеленели и всё повторялось. Раз за разом, раз за разом… Но всё когда-то заканчивается.

Одним весенним ранним утром, когда солнце ещё не всецело осветило землю, но уже заставило отступить ночную тьму, для пугала настал момент освобождения. Его тело стало меняться и полноценно оживать. Зашитые, охваченные тёмной дымкой рукава прорезали проволочные нити. Они вытянулись и сформировали каркас рук, по которому, подобно змеям, поползли жгуты соломы, формируя пальцы. Солома обвила проволочную основу, уплотнилась, став жестче промороженного мяса покойника, но вместе с тем эта соломенная плоть не утратила гибкости живой руки. Точно так же сформировались ноги.

Угольный рисунок улыбки обретал глубину, наполнялся тенями и постепенно проваливался во мрак. Через мгновение улыбка расширилась, обнажая бездонный провал, увенчанный стальными иглами клыков. Вместо нарисованных глаз вдруг распахнулись веки, и миру открылся мертвый взгляд мутных глаз человека-мешка.

Существо дёрнулось раз, другой, третий, старенькая рубашка затрещала, но не порвалась. Тогда пугало ударило пяткой в основание креста. Одного удара хватило, чтобы дерево не выдержало и сломалось. Упав на землю, пугало закопошилось в попытках встать. Первые минуты его движения были хаотичны, словно у младенца, но пугало быстро училось. Не прошло и четверти часа, как оно сумело встать на ноги.

Несколько неуверенных шагов закончились падением, но разве это могло остановить того, кто желал во что бы то ни стало достичь своей цели? Разумеется, нет. Пугало вновь утвердилось на ногах и пошло. На этот раз оно прошло добрую дюжину шагов, перед тем как вновь растянуться на свежевспаханной земле. Минут пять пугало лежало неподвижно, а потом засмеялось. Тихий, пробирающий до костей смех раздался по полю. Смех пугала достиг одинокого дерева на меже, разбудил дремлющих на ветвях ворон, давно уже не обращавших внимание на стража в поле, и заставил их разом взмыть в небо, напугав настолько, что птицы не издали ни звука. Вороны лишь заполошно захлопали крыльями, спеша убраться подальше, молясь своим вороньим богам.

Поднявшись на ноги, пугало избавилось от остатков креста, мешающего двигаться, и осмотрелось. Пасть, полная игольчатых зубов, загнутых на манер мясницких крюков, медленно растянулась в улыбке при виде улепетывающей стаи ненавистных птиц. Голова повернулась и пугало забыло о воронах. Его глаза сузились в прищуре – оно увидело свою цель. Пугало смотрело на дом той, что обрекла его на вечные унижения, заставив болтаться на кресте посреди поля. Той, которая прогнала его единственного собеседника. Той, кого оно ненавидело всей свой чужой этому миру душой.

Всё более и более уверенными шагами пугало шло по полю. С каждым шагом оно становилось сильнее, а сама поступь была всё тверже, и вскоре движения приобрели плавность хищного зверя.

Подойдя к дому, пугало остановилось. Чего-то не хватало. А месть манила, звала… Пугало видело и чувствовало человека на втором этаже старенького дома с покатой черепичной крышей, но убить… Вот так зайти и убить – этого хотелось, но не совсем понятно, как… Не руками. Не зубами. Не… И тут пугало увидело старенький затупленный серп.

Не задумываясь, оно взяло в руки приглянувшуюся вещь, пальцы как-то ловко сами собой сделали из верёвки на поясе петельку, за которую пугало подвесило находку. Но серп тут же изменился: оружие стало больше, рукоять почернела, лезвие заострилось, приобрело странный матовый блеск и обзавелось зазубринами. Теперь серп напоминал орудие маньяка или, возможно, палача.

Ведь пугало было существом магическим. Для жизни ему требовалась энергия, и серп, словно вампир, мог вытягивать её из жертв для своего владельца. Заклинание мага позаботилось о том, чтобы творения хозяина были автономны и эффективны.

Улыбнувшись, пугало повернулось к входу в дом. Сторожевые псы давно спрятались в будках: они даже дрожать боялись, не то что скулить или лаять.

Не обращая внимания на животных, пугало вошло в дом, осмотрелось и внезапно испытало новое чувство. Ему стало интересно, да настолько, что пугало не пошло к лестнице сразу. Нет, оно не забыло о мести, а всего лишь отложило её на время и принялось разглядывать интерьер дома.

Первым делом пугало осмотрело шкаф с резными дверками. Ему понравились аккуратные завитушки причудливого орнамента. Затем оно перевело взгляд на полку с обувью. Его внимание привлекли стоптанные башмаки с комочками присохшей грязи. Вернее, не они сами по себе, а рваная дыра с неаккуратными краями. После красивых, плавных и аккуратных завитков резьбы, она вызывала чувство гадливости. Смотреть на нее оказалось неприятно, и пугало отвернулось. Затем оно подошло к тумбочке и принялось рассматривать конверты и бумаги на ней.

Взяв одно письмо и поднеся поближе, пугало прочитало несколько строк. Будь на его месте кто-то другой, он бы удивился подобным умениям, но пугало не занимало голову подобными вещами. Куда больше его заинтересовало даже не содержимое письма, а то, каким почерком оно оказалось написано. Пугалу понравились ровные строчки и округлые буквы, плавно и вместе с тем четко соединяющиеся друг с другом.

Закончив осмотр первого этажа и удовлетворив свое любопытство, оно подошло к лестнице и положило ладонь на перила. Гладкие, прохладные, отполированные десятками тысяч касаний, они понравились пугалу. Оно решило не спешить и начало медленно подниматься на второй этаж. Пара ступенек едва слышно скрипнула под ногами пугала, но оно не обратило на это внимания и продолжило движение вверх. В нём вновь разгоралась жажда мести.

Оно без труда нашло комнату хозяйки, толкнуло незапертую дверь и вошло в спальню. Сделав три шага, пугало замерло возле кровати, рассматривая создательницу.

Спящая женщина звала себя вдовой, но пугало было уверено, что её муж жив. Он оставил её несколько лет назад, когда не смог больше терпеть её вздорный характер. Пугало прекрасно помнило то время, когда она окончательно допекла его, и несчастный мужчина переехал в город. Кажется, именно тогда у пугала зародилась ненависть.

Оно помнило те прекрасные вечера, когда муж хозяйки покидал дом, приходил в поле, садился рядом и разговаривал с пугалом по душам. Сетуя на жизнь, он рассказывал о мире и чувствах людей. Делился всем, словно видел, что пугало живое. Это были те небольшие моменты радости, когда пугало чувствовало себя нужным. Ему очень хотелось ответить, но оно не могло это сделать. Лишь слушать. Запоминать. Ждать.

Женщина завозилась. Морщинистое, даже во сне злое лицо исказилось. Она поджала губы, словно собираясь выразить свое презрение или высказать претензию, а потом её веки дрогнули и поднялись. Она на миг прищурилась, стараясь получше разглядеть пугало, а потом округлила глаза. Рот женщины раскрылся, но закричать она не успела. Соломенная рука взметнулась, серп с торжествующим свистом пронесся в воздухе, хищно блеснул и вонзился в плоть женщины.

Одним лёгким движением пугало свершило месть, перерезав горло создательнице и отделив её голову от тела. У пугала не было жалости или сочувствия. Лишь удовлетворение от исполненной мести и… ему очень понравился тонкий, идеально ровный след на шее, оставленный серпом.

Посмотрев на оружие, пугало улыбнулось. Лезвие на глазах впитывало кровь и жизненную силу жертвы, даруя энергию и силу хозяину. Пугало осмотрело второй этаж, но не нашло ничего интересного. Спустившись вниз, оно направилось к выходу, но остановилось у зеркала. Посмотрев не себя, задумалось и решило немного задержаться.

Когда пугало покинуло дом, на нём был старый плащ фермера, его же стоптанные сапоги и охотничьи перчатки. Лицо закрывала грубая маска, вырезанная из деревянной дощечки. Пугало всего лишь проковыряло в дощечке пару отверстий для глаз и рта, обрезав по краям лишнее, но вместе с капюшоном эта маска позволяла скрыть свою натуру от людей. Во всяком случае, не афишировать ее столь явно. Хотя от людей ли оно сделало это маску? Вполне может быть, что нет.

Пугало шло по свежевспаханному полю, перешагивая через первые зелёные ростки. За его спиной разгорался дом, а недалеко от дома, в поле, распятая крестом, висела фигура в окровавленной ночнушке с мешком на плечах.

Эта история о нём. О создании, воплощённом чёрной магией. О его пути. Врагах и друзьях, которых он встретит по дороге. Но демон ли он, наказание ли, что послано людям силами свыше? Или помощь тем, кого в этом мире и без того осталось мало? А может, оно просто спятивший маньяк, который будет убивать всех без разбора из прихоти? Или герой, которому суждено спасти чью-то жизнь? Для чего же на самом деле оно пришло в этот мир?

Глава 1

Бредя по дороге, оно смотрело вдаль. Ветер тихонько играл с листвой деревьев, птицы исполняли свои песни, а клонящееся к закату солнце мягко освещало дорогу. Обойдя поросший кустами холм, пугало увидело карету, стоящую у обочины, немного накренившись. Заинтересовавшись, оно направилось к месту происшествия, и вскоре увидело валяющиеся на дороге тела.

Подойдя ближе, оно остановилось и принялось рассматривать мертвецов. Двое мужчин лежали на земле с разбитыми лицами, у каждого было вспорото горло. Дорогая одежда, расшитая узорами серебристых ниток, говорила о благородном происхождении её владельцев. Пугало заинтересовали лица убитых. Несмотря на побои, они оставались похожими. «Родственники? Отец и сын? Может быть, братья?» – подумало пугало, рассматривая мертвецов. Присев над телом младшего, оно приблизилось к его шее и осмотрело рану. Кровь ещё не успела свернуться, пахло приятно, во рту ощущался сладковатый железистый привкус, но тела уже остыли. Взмахнув рукой, пугало разогнало мух, и те, недовольно жужжа, взвились жиденьким облачком. Внимательно осмотрев разрез, пугало поджало губы и сузило глаза. Рана была грубой, неровной и оскорбляла эстетические чувства пугала. Отвернувшись, оно выпрямилось и осмотрелось по сторонам.

На земле отпечатались множественные следы ног и копыт. «Большая группа…» – решило пугало. Обратив взгляд на карету, оно оценило степень нанесённого ей урона. Двери оказались выломаны и разбиты, будто их рубили топором. Выбитые стёкла разноцветными бусинками валялись на земле и поблёскивали отраженными лучами садящегося солнца, а перед каретой лежала убитая стрелами лошадь. Судя по упряжи, вторая сбежала, но вероятней её забрали напавшие.

Пугало видело, что вокруг него есть люди, которые вот-вот должны были показаться из леса. Любопытство взыграло с новой силой, и оно пошло к карете. Оно изучало следы от стрел и топоров. Изучало внутреннее, качественно сделанное, но без излишеств убранство кареты. Подняв сиденья, оно приметило на дне некую нелогичность. Дно под сиденьем было выше пола. Подковырнув дно, пугало увидело никем не замеченный и нетронутый маленький ларец, спрятанный под дощечкой. Стоило его вынуть и открыть, как из леса показались люди.

Шесть человек, раздвинув кусты, шли, ощетинившись оружием. Разойдясь в линию, люди направились к пугалу. Решив, что живые куда интересней, оно выбросило ларец с драгоценностями и с интересом рассматривало гостей. Вид у людей был странным. Грязные, в потрепанной одежде, но с ухоженными клинками, арбалетами и даже пистолетами. «Странные люди. Навозом воняют», – подумало пугало и чуть наклонило голову набок, продолжая изучать внешний вид гостей.

– Эй! Откуда будешь? – спросил низенький лысый мужичок, выходя вперед остальных.

– Вы мне? – спросило пугало, растерявшись, ведь оно впервые разговаривало с людьми.

Если честно, пугало ожидало совершенно иной реакции и слов. То, что оно сейчас видело, совершенно не походило на то, что рассказывал о людях фермер.

Люди после его слов резко перестали приближаться и качнулись назад. Голос пугала был мягким, спокойным, но пробирающим до глубины души. Он словно рождался в голове и звучал эхом в ушах. Эхом, пришедшим изнутри.

– Те… тебе, странник! – дрогнувшим голосом сказал лысый. – Если хочешь жить, вынимай деньги и клади на землю!

Мужик попытался найти покой, произнеся эту привычную фразу, но ничего не вышло. Страх не ушёл. Он оказался куда сильней вспыхнувшего и тут же угасшего азарта.

– Деньги? – удивилось пугало. – Хм… деньги… – оно задумчиво посмотрело на карету и припомнило, как фермер сетовал, что надо менять колесо для телеги и что оно стоит очень много денег. – Деньги! – обрадовалось пугало.

Вернувшись к карете, отломало от нее колесо и протянуло людям.

– …

– Ты зачем оторвал колесо? – воскликнул лысый.

– Колесо для телеги. Очень много денег, – ответило пугало, проведя одну ему понятную аналогию.

– Ты идиот? – заговорил мужик с густой бородой.

Он хотел наполнить слова презрением и насмешкой, но голос дал петуха. Получилось настолько жалко, что стоило ему столкнуться со взглядом пугала, как он тут же отступил на шаг назад.

– Деньги – это вот такие золотые монетки, – продолжил мужчина. Обозлившись на собственный страх, он вынул из кармана один золотой кругляш. – Вот! Вот это деньги!

Пышнобородый попытался ловко крутануть монетку между пальцев, но руки предательски дрожали и не хотели делать заученное движение.

– У меня нет денег, – мотнуло головой пугало, отбросив колесо.

– Ты совсем жить что ли не хочешь?

– Почему? Хочу. Очень хочу.

– Тогда скажи, – приободрился лысый, – что ещё у тебя ценного?

Да, бандиты боялись странного «человека». Более того, если бы не страх, они бы уже на него напали. Однако все тот же страх не давал им отступить. Страх перед главарем. Они понимали, что могут очень солидно отхватить, но ведь и это странное существо их пугало не меньше! Так они оказались между молотом и наковальней, по сути, даже не зная, что делать и куда бежать.

– Не знаю, – ответило пугало. – Может быть, одежда? Она ценна?

Пугало скорее спрашивало у самого себя, не обращая внимания на переглянувшуюся шестёрку.

– А ещё душа… Она тоже ценна. Наверное… Но я не уверен.

Последняя фраза прозвучала совсем тихо, и пугало замерло, серьёзно задумавшись над собственными словами. Люди обменялись неуверенными взглядами, несколько человек переступили с ноги на ногу, а один и вовсе плечами передёрнул, словно на улице не весенний вечер был, а стояли зимние морозы.

– Таррис, что делаем? – спросил лысого вожака один из членов шайки, высокий, хорошо сложенный мужчина с глазами затравленного зверя.

– Слушай, если мы тебя отпустим, ты же о нас не расскажешь? – спросил лысый, делая шаг назад от странного собеседника.

Стоило Таррису показать слабину, как остальные тут же последовали его примеру и медленно попятились от пугающего их странника. В иное время Таррис обязательно наказал бы их за такое. Как минимум сообщил бы главарю. Но сейчас он даже не заметил этого. Не хотелось ему связываться с этим пугающим незнакомцем. Всё нутро вымораживало при взгляде на фигуру в капюшоне, а интуиция кричала во весь голос, требуя немедленно бежать.

– Отпустите? Но разве вы меня держите? – удивилось пугало.

– Нет, но мы можем не дать тебе уйти! – заговорил высокий парень с простым лицом деревенщины, нарушая все неписаные законы шайки.

– Но я не собираюсь уходить, – пугало сделало первый шаг к людям. – Я хочу остаться.

– Че… чего?! – уставились члены банды на этого ненормального.

– Скажите, почему вы хотите забрать у меня деньги?

Этот вопрос окончательно выбил людей из колеи.

– С вами всё хорошо? – спросило пугало, а потом подумало и добавило: – Уважаемые.

– Хо… хотели…

– Просто потому, что хотели? – озадаченно замерло пугало.

– Ну… Как бы, да… – буквально выталкивал слова лысый, заставляя ворочаться язык.

– Значит, если я хочу забрать ваши жизни, то могу это сделать просто так?

– Слушай, иди куда шёл, пока мы тебе голову не сняли! – истерично прокричал лысый и взмахнул мечом.

Он просто физически не мог бояться ещё больше. Страх затмил его разум настолько, что он стремительно миновал стадию «бежать без оглядки» и уподобился загнанной в угол крысе.

– Я этого не понимаю, но раз вы так говорите, значит, наверное, можно… – неуверенно протянуло пугало, плавным движением вынимая из петли чёрный серп и поглядывая на людей.

Для шайки разбойников это стало последней каплей.

– Вали его! – крикнул лысый и, выхватив пистолет, сделал выстрел в сторону пугала.

Дальше у бандитов сработали рефлексы, и они атаковали. Сначала раздались выстрелы. Вошедшие в сено пули в нем и застряли, оставив после себя небольшие аккуратные отверстия. Нахмурившись, пугало зло посмотрело на стрелков. Несмотря на то что было не больно, ему очень не понравилось поведение людей. А вот арбалеты его уже не достали. Оно сумело весьма ловко уклониться от пары болтов и, перехватив серп удобнее, приготовилось к драке.

Разрядив пистолеты и арбалеты, люди пошли в ближний бой. Первым вперёд бросился высокий жилистый мужик в кожаной куртке с железными нашлёпками. Уклонившись от копья в руках человека, пугало пропустило его мимо себя и взмахнуло серпом, разрезая горло. Фонтаном ударила кровь, человек сделал пару шагов, пошатнулся, выронил копьё, потянулся к шее, но так и не коснулся её, рухнул плашмя и умер.

Следующей жертвой пугала стал бородатый. Он попытался парировать удар, сделанный серпом, и ему это даже удалось. Столкнувшиеся клинки породили сноп искр и звон, от которого у людей заныли зубы. Бородатый тут же атаковал, пытаясь удержать успех, но пугало легко уклонилось от меча и ударило в ответ. Серп пропел рядом с клинком, смазанной тенью обогнул гарду и перечеркнул руку человека снизу вверх, отрубив её чуть выше запястья. Крик боли мгновенно перешёл в клёкот и сиплый хрип, стоило кончику серпа рассечь горло. Тело убитого рухнуло, и настал черёд следующего бандита.

Широкоплечий малый предпочитал орудовать топором. Он попытался воспользоваться моментом и ударить пугало в спину, но не вышло. Пугало наклонилось и сделало шаг назад, резко выпрямилось и вскинуло руку, развернувшись всем телом. Увлечённый инерцией оружия, бандит не успел отреагировать. Оказавшись за спиной жертвы, пугало буквально отрубило голову бандиту. Причём сделано это было не слишком аккуратно. Нет, сам по себе разрез вышел прекрасным и ровным, но вот голову он все же немного поддел, и она тут же отлетела в сторону, а из шеи ударила кровь, обливая остальных членов шайки. На само пугало тоже попало немного горячей красной жидкости, полной жизненной силы.

Двое бандитов не выдержали зрелища стремительной расправы с подельниками и бросились бежать. Лысый всё это время стоял на месте и лишь наблюдал за резнёй, оцепенев от ужаса. Он видел, как пугало лихо расправляется с людьми, видел бегущих трусов, но так и не смог преодолеть сковавший его ужас. Всё, что он мог – это пучить глаза и трястись, смотря на то, как монстр идёт прямо к нему. Существо подошло настолько близко, что при некотором старании его можно было бы разглядеть в отражении зрачков лысого. Немного постояв рядом с жертвой, словно впитывая её страх, пугало отступило назад. На миг человеку показалось, что всё кончилось, но…

Взмах серпом – и на шее образуется аккуратный след от удара. Секунда – и полоса разреза багровеет от крови. Удар сердца – и кровь хлещет из рассечённого горла, а скрюченные пальцы пытаются безуспешно остановить её. Ноги сами подгибаются, фигура чудовища перед глазами человека плывёт, он падает, голова откидывается, раскрывая смертельную рану. Пальцы, слипающиеся, словно их облили сладким сиропом, бестолково скребут разверзшееся горло, из которого вырывается хрип. Попавшая в лёгкие кровь вызывает спазм. Умирающий начал заходиться в кашле, вернее в попытке кашля. Его мозг, лишённый притока крови, порождал картины, ткал причудливую вязь воспоминаний: вот мама печёт пироги и тут же Таррис совершает первые убийства на службе барона. Потом приходит опьяняюще чувство власти и могущества – это первое разбойное нападение, когда в ногах валялся старик, умоляющий не трогать семью… Картинки мелькают одна за другой, а вскоре за ними наступает темнота.

Когда последний человек упал наземь, пугало аккуратно вернуло серп в верёвочную петельку на поясе и осмотрело кровавые пятна на одежде. «Хм… Испачкался…» – констатировало оно и попробовало оттереть кровь. Не получилось.

Прекратив бесплодные попытки, оно развернулось к лесу. Немного постояв, глядя вслед убежавшим людям, пугало задалось вопросом: «Это прятки?». Кажется, об этой игре рассказывал фермер, а может, это было знание, пришедшее вместе с жизнью и душой. Пугало совсем не интересовал источник знаний. Есть и ладно. Но игра – это интересно. Пугало ещё никогда ни с кем не играло и решило попробовать. Его толкали вперед любопытство и азарт охотника, подталкиваемый черной магией. «Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать!» – сказало оно и направилось к лесу. След живых пугало видело чётко и потому решило не спешить. Ведь насколько оно знало, прячущиеся будут рады, если их найдут не сразу. Оно ведь было добрым. Пусть по-своему, но добрым. И раз люди решили показать ему такую замечательную игру, так почему их не порадовать?

Пока пугало неспешно шло по следу, двое бандитов бежали со всех ног. Не разбирая дороги, гонимые животным страхом, они неслись к лагерю. Царапаясь о ветки, спотыкаясь о корни и проламываясь сквозь кусты, они бежали, выбиваясь из сил, не способные даже думать о том, чтобы остановится и перевести дух.

Вырвавшись из лесных объятий, они выскочили на заброшенное поле и с облегчением увидели стоящий вдалеке дом. Широкий и высокий, с толстыми каменными стенами и надёжной дубовой дверью, обнесённый забором, а главное – кроме них там никого нет. Их главарь был одним из местных баронов и содержал здесь большую пасеку с вкуснейшим мёдом. Этим он официально объяснял свое благосостояние, умалчивая о том, что есть и другие, куда более доходные промыслы… Что ж, о таких вещах в приличном обществе говорить не принято, а считать чужие деньги и вовсе дурной тон. К тому же «не пойман – не вор», ведь так?

Буквально вломившись в дом, обессилевшие бандиты не упали на пол, не стали что-то объяснять, о нет! Они сразу принялись задвигать стальные бруски засовов и потребовали забаррикадировать вход. Находящимся в доме пришлось не только насильно оттаскивать перепуганных насмерть подельников, но и как следует отхлестать их по щекам, а потом ещё отпаивать горлодёром, чтобы те пришли в себя и смогли говорить.

– Что с вами такое? – начал допрос длинный бледнокожий мужчина с лошадиным лицом.

– Вы словно призраков увидели! – усмехнулся коренастый мужчина лет тридцати с парой кинжалов на широком кожаном поясе, поддерживающем намечающееся брюшко.

– Там… Там… – залепетал один из прибежавших разбойников.

– Что? Неужто и правда увидели? – рассмеялся тот же бледнокожий мужчина, а остальные поддержали.

– Хватит ржать! Замолчите! – гаркнул хозяин дома, спускаясь вниз со второго этажа и на ходу застегивая пояс. – Что вы видели? – грозно спросил он. – Стража? Наёмники? Колдуны???

На каждый вопрос парочка лишь отрицательно мотала головой.

– Что тогда вас так напугало и где остальные?

– Де… демон! – от этого ответа смех вернулся, но стоило барону цыкнуть, как воцарилась тишина.

– Рассказывайте, что за демон?

– М-мы ра-ра-разбирали до-до-добро, к-как вы и п-приказали… Н-но п-потом Кайл заметил си-силуэт ч-человека. М-мы спрятались. О-он начал и-исследовать место н-нападения. М-мы вышли… А-а потом он н-начал говорить! О-он нёс какую-то чушь, пугал нас, и мы решили е-его отпустить…

– Что?! – воскликнул барон, а его глаза опасно сузились, вот только то, что пугало раньше, теперь осталось незамеченным.

– Н-но он отказался уходить! А-а потом мы попытались его у-убить. Э-это не-не-не ч-человек! М-мы стреляли! Н-но он вы-выстоял. О-он убил. Он убил их всех! – заистерил рассказчик, но мощная оплеуха заставила его успокоиться. – Е-его си-силуэт с-словно ра-размыло. Дви-движения были с-смазаны. О-он, с-словно вода, у-уходил о-от ударов! М-мы у-убежали. Э-это не человек! Не человек!!!

– А ну успокоились, оба! – почти прорычал барон, а затем выдал каждому трусу по хорошей пощечине. Сначала одному врезал, да так, что тот еле на ногах устоял, а затем и второго приласкал. – Вы просто увидели профессионального наёмника, решившего с вами поиграть. Вы хоть от него оторвались?

– Не… Не знаю… М-мы е-его не в-видели.

– Идиоты, вы могли привести его к моему дому!

– П-простите, Зарус.

– Так, ладно, заткнитесь оба, уже тошнит от вашего блеяния. Налей им ещё, – распорядился барон и отошел подальше от трусов, боясь не сдержаться и убить их на месте.

Портить кровью новый ковёр ему не хотелось. Разумеется, он убьёт этих идиотов, может быть, даже быстро и относительно безболезненно, к примеру, закопает живьём, сломав спину, но позже.

Помассировав виски, Зарус глянул в окно. Солнце почти село, до темноты оставались минуты. С одной стороны, это хорошо, темнота всегда была другом людям большой дороги. Но вот с другой, не им одним. Ночь полнится собственными тварями, и Зарусу почему-то показалось, что сейчас их былой союзник обернется против них.

Встряхнувшись, мужчина сжал в гневе челюсти. «Что за глупые мысли? Всего лишь очередной наемник. Или городской сыщик, что тоже вероятно. Так или иначе, всего лишь новая преграда на пути, не более», – подумал Зарус про себя. Приняв решение и повернувшись к залу, в котором расселись остальные члены банды, он заговорил:

– Значит так. Как мы можем судить по этим двоим, – Зарус кивнул на всё ещё дрожащую парочку, присосавшуюся к выданному горлодеру, – где-то рядом находится высококлассный профессиональный наёмник. Не знаю, намеренно ли его послали за нами или он случайно оказался на месте последней вылазки, да это и неважно, – Зарус махнул рукой, прошёл к столу и налил себе немного вина. – А важно то, что скоро он придёт к нам в гости и теперь уже без вариантов.

– А если это сыщик? – спросил один из слушателей.

– Да хоть он, какая, в сущности, разница? Действуем как обычно: Генос, ты моя главная подмога, – здоровяк с кинжалами кивнул, – остальные прячутся и ждут сигнала. Этих трусов убрать подальше, а когда придёт наёмник, или кто он там, неважно, первыми не нападать, попробуем договориться. Вероятно, он не один, но это мелочи. Я должен знать, послали его специально или это просто совпадение. Всем всё ясно?

Члены банды отреагировали по-разному. Большинство кивнули или пожали плечами, но те двое трусов, что сбежали от пугала, позволили себе наглость – пережитый страх и ударная доза горлодёра пагубно сказалась на их разуме, и они принялись спорить. Естественно, остальные понимали, что этим парни подписали себе приговор, но никого из бандитов это не волновало. Меньше народу – больше доля наживы.

– Приведите себя в порядок и перестаньте уже дрожать! – немного ярости всё же пробилось сквозь самоконтроль барона Заруса.

Совсем чуть-чуть, но этого хватило, чтобы спорщики смолкли.

Пока люди разбирались друг с другом и готовились к встрече, пугало пробиралось через лес. Не спеша, обходя заросли и овраги, оно приближалось к дому. След жизненных сил, тянущийся через лес от двух беглецов, вёл духа полей лучше путеводной нити Ариадны. Оно чувствовало живых, их жизненную силу, словно зверь – кровь. И шло. Неспешно и неотвратимо приближаясь к цели.

Наступившая темнота совершенно не мешала продвижению пугала. В отличие от людей, ему было всё равно, ведь он прекрасно видел в любое время суток. Как пугало не оттягивало момент окончания «пряток», но он настал: оно вышло на поле, переходящее в просеку, и увидело широкий двухэтажный дом у её восточного края. Одного взгляда хватило пугалу, чтобы оценить и подметить основное. Забор, конюшня и несколько стоявших в ряд карет его не заинтересовали, а вот особенности дома заставили остановиться.

«Как интересно…» – подумало оно, рассматривая подобие облагороженного форта. Невысокий частокол, из-за которого выглядывали крыши расположенных на территории строений, и собственно сам двухэтажный дом. Впрочем, пугало интересовала не форма, а содержание. Внутри дома было более десятка человек. Оно это чётко ощущало, но рассмотреть всех живых не получалось. Пугало ещё было слишком неопытно и впервые видело столько людей в одном месте, это казалось для него весьма удивительным.

Размышляя о численности человечества, оно прошлось вдоль забора и вскоре нашло калитку. Мимолетно подумав о странностях людей, делающих стены без крыши и ставящих дверь, пугало взялось за ручку в виде кольца и потянуло его на себя. С первого раза открыть дверь не получилось. Задумавшись над тем, что мешает войти, оно заглянуло в щель, где увидело достаточно большой деревянный брусок. Аккуратно просунув в щель серп, оно резким точным рывком рассекло бросок надвое.