Текст книги "Таланты и манипуляторы (СИ)"

Автор книги: Евгений Беляков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Вилька с тоской глянул на приятелей. Эдика, с некоторых пор не доверявшего Вильке, с трудом удалось уговорить позагорать, но теперь он пригрелся и, кажется, заснул. Вести его с собой за руку на канал, а там еще постоянно контролировать, чтобы не забрел не туда? Плавать Эдик не умел, хорошо, что воды при этом побаивался и на глубину не лез. Он просто будет ждать, пока его заведут в воду по пояс, там остановится и будет просто стоять до посинения, пока о нем не вспомнят и не выведут обратно на берег. Даже плескаться человек не отваживается! Ну и какой, спрашивается, интерес с ним ходить?

Вытянуть с участка Борьку было задачей вообще почти не реализуемой. Вон, даже сейчас не может оторваться от своего ноутбука! Улегся на живот, прогнувшись в пояснице, и терзает клавиатуру, изредка сгибая ноги в коленях. Пощекотать бы его, да не поймет, а зря нарываться на Борькин кулак Вильке совсем не хотелось.

Общительный Ланитин подыскал бы себе, конечно, и другую компанию, если бы в этом дачном поселке вообще нашлись его ровесники. Но куда там! Подростки, похоже, ненавидели дачное житье и готовы были летом смотаться хоть куда, хоть по лагерям, хоть в душном городе сидеть, лишь бы не на семейные загородные участки, где быстро припашут к прополке и сбору урожая. В итоге в поселке было полно привезенных на лето дошколят и младших школьников, но ни одного парня хотя бы десяти лет от роду Вилька так ни разу и не встретил. Тоска-а!

От нечего делать Вилька тщательно изучил Травниковский участок и соседний бугор, относившийся вроде бы к территории садового товарищества, но никому конкретно не принадлежавший. Дачники упорно засаживали его деревьями, словно стараясь вырастить на нем свой собственный маленький лес.

На участке деревьев было мало: пара яблонь, когда-то засохших, но начавших вновь расти от корня, две здоровенные облепихи, чрезмерно разросшаяся садовая лещина, совсем еще молодая слива, давно уже посаженная, но так и не выросшая груша, чьи верхние побеги вымерзали после каждой холодной зимы, а нижние стелились чуть ли не по земле, конкурируя за свет с соседней японской айвой, и небольшая магнолия, приобретенная Травниковым в специализированном магазине при Аптекарском огороде. В мае она вроде уже цвела, но теперь о том напоминали только странные зеленые шишечки на месте былых цветков. Выглядела она неплохо, но приличной тени пока не давала.

Чего на участке было в изобилии, так это ягод. Уже сошедшая жимолость, сходящая клубника, но остатки ягод еще можно было отыскать, поворошив листву, только начинающая поспевать малина, черная, красная и белая смородина, крыжовник, пока еще не поспевшая садовая голубика, странная черная бузина и уже упомянутая облепиха, которая созреет ближе к осени. На бугре были еще и вишневые заросли. Точнее, сперва там высадили только четыре растения, но вскоре они своими корневыми побегами заполонили чуть ли не весь бугор, и пришлось принимать радикальные меры. Часть молодых деревьев – десятка полтора – оставили расти, остальные безжалостно вырубили, но каждый год теперь Травникову приходилось, чертыхаясь, самолично вырезать прущие из земли свежие вишневые побеги. Впрочем, и того, что осталось, хватало с головой, и Вилька предвкушал уже, как будет собирать спелые крупные вишни, которые сейчас уже начали краснеть.

Для разнообразия можно было и смотаться в соседний лес, точнее даже в леса, разделенные полями и дорогами. Ближайший, совсем небольшой, славился своими земляничными полянами, подберезовиками и черными груздями. На грибы и ягоды, правда, было слишком много претендентов, поскольку идти недалеко, лес начинался прямо за околицей садового товарищества. Вилька обошел его весь и знал теперь там каждую тропинку и каждую полянку. Манили странные извилистые углубления, больше всего похожие на старые окопы времен войны, хотя немцы сюда, кажется, не дошли, не сумев перебраться через канал. Наверное, потому и поисковых отрядов здесь никогда не видели. На дальнем краю леса встречались старые яблони, кажется, не такие уж и дикие и разных сортов. Похоже, когда-то там был чей-то сад, но теперь не осталось и следа от былых строений, а все вокруг заросло осиной.

Чтобы попасть в более отдаленные леса, надо было с полчаса тащиться через поле и затем по шоссе, зато там были огромные черничники, обилие той же земляники, лисички, маслята и даже белые грибы. Вилька уже сходил туда с Травниковым, но теперь шефа не было, а заходить так далеко одному мальчик все же опасался. Мало того, что можно и заблудиться, так еще в этой местности было полно гадюк! Они и на участки иногда заползали, но там уж дачники с ними не церемонились – сразу рубили головы лопатами. Еще эти змеи обожали вылезти погреться на шоссе, где их нещадно давили автомобили. Помимо обычных черных Вилька разок узрел там даже какого-то странного коричневого змееныша. Вроде змей такого цвета в средней полосе России водиться не должно, вот и разбери, что это такое было?

Доскональнее всего Вилька изучил обустроенный дачниками бугор. Помимо вишен, там росло больше десятка сосен, ель, три рябины, три молодых кедра, два из которых еще совсем крохи, только недавно начали ветвиться, а третий уже вырос метра на два с половиной, но теперь выпускал молодые побеги только в одну сторону, поскольку сверху его накрыло растущей рядом сосной. Еще там был клен, привезенный когда-то из Москвы родителями Травникова, успевший сильно переболеть и давший многочисленные побеги от корня. Теперь этот многоствольный клен успешно соперничал в росте с соснами и, далеко разбросав ветки, теснил соседние вишни и рябину. На бугре уже успело прорасти и его многочисленное потомство. Там же росла пара молодых каштанов, тоже привезенных из Москвы, дикая груша, невесть как проросшая, наверное, кто-то просто выбросил на бугор огрызок плода, облепиха, которую тут тоже никто не сажал и которая, по-видимому, являлась корневым отростком той большой облепихи, что росла у Травникова на участке, хотя их разделял добрый десяток метров. Больше всего Вильку удивляло, откуда на бугре появились многочисленные дубки, хотя, по словам Сергея, в окрестностях не было ни одного взрослого плодоносящего дуба. Шеф списывал это на проделки соек. Дополняли картину три куста сирени, четыре куста черноплодной рябины, яблоня, выращенная из зернышка, со здоровенными, но жесткими даже в зрелом виде плодами, дикий шиповник, дикая же малина и черная смородина, невесть откуда взявшаяся калина, самовольно выросший ивняк и пара берез, тоже появившихся здесь самосевом. Одну из сосен облюбовали под свое гнездо сороки, мелкие певчие птицы тоже гнездились где-то в кустах, Вилька лично видел трясогузку и слышал вечером соловья. По словам Травникова, на бугре и грибы уже появились, маслята и паутинники, так что это реально был маленький рукотворный лес. За бугром была канава, по дну которой протекал маленький ручей, совсем пересыхавший в летнюю жару, но заросший осокой, а также иван-чаем и малинником по берегам. В прятки бы поиграть в этих зарослях, да только не с кем.

Вздохнув, Вилька поднялся и поплелся в «домик неизвестного архитектора» как здесь культурно именовали деревянный сортир с установленным на полу походным биотуалетом. Никакой канализации в поселке не было и даже не предвиделось, поскольку рядом канал, водоохранная зона, сливать никуда не позволят. В какие ямы отправлялось потом содержимое биотуалетов, Вильке оставалось только гадать. Помимо непривычности самого места отправления естественных потребностей, здесь было реально опасно! Как-то раз Ланитин услыхал гудение над головой, поднял глаза и узрел приделанное к потолку серое осиное гнездо, куда как раз деловито заползала оса. Травников, как оказалось, регулярно боролся с этой напастью, но упорные осы, почему-то прикипев к этому месту, возводили все новые и новые гнезда. Хорошо, что никого еще не укусили!

Решив проверить, как там обстоят их финансовые дела, Вилька зашел в дом за планшетом. Глянул – и не поверил собственным глазам! Обороты БФП, несмотря на летнее затишье на фондовых биржах, росли как на дрожжах, заработанная на криптовалютах прибыль зашкаливала, а отчисления разработчикам рабочей программы, только что зачисленные на их счета, оказались настолько баснословными, что Вильке захотелось прыгать до потолка. В полной эйфории, желая с кем-то поделиться своей радостью, он рванул на улицу и затеребил Зильберпштейна:

– Борь, мы с тобой сегодня стали миллионерами!

– Отстань! – отмахнулся тот, не отрываясь от экрана ноутбука. Ну что за человек, ничего кроме своих задач знать не хочет, даже заработанный капитал ему пофигу!

Почувствовав себя, наконец, обеспеченным человеком, Вилька разрывался между желанием рвануть немедленно в город, чтобы накупить все, что ему давно хотелось иметь, и опасением, что именно сейчас ему там появляться категорически не следует. Во-первых, папаша тут же примется интересоваться, на какие шишы сыночек всем этим разжился, и, докопавшись до столь жирных побочных заработков, наверняка постарается наложить на них лапу. Во-вторых, столь резкий взлет прежде мало кому известной финансовой компании наверняка привлечет к ней пристальное внимание разных нехороших людей, и Вильке совсем не нравилась перспектива оказаться вдруг заложником во всех этих играх. Нет, недаром шеф спрятал их в этом дачном захолустье! Осторожность победила, и мальчик решил не покидать дачи до осени, а там, глядишь, их компания уже настолько большой вес приобретет, что им уже и сам черт будет не брат.

Глава 7.

Крутой подъем.

Травников с Ильиным ехали на дачу, обсуждая последние события финансового рынка. Карлик, которому не подходил ни один ремень безопасности, вынужденный потому путешествовать в детском кресле, всегда ощущал от этого факта некоторое унижение и потому пребывал во время поездок в мрачном настроении, но только не сейчас. Вести в эти часы поступали просто неправдоподобно хорошие, во всяком случае, для их компании.

– Еще один клиент хочет заключить договор, – не отрываясь от экрана своего планшета, сообщил он сидящему за рулем Травникову. – Хочет передать нам в управление миллиард долларов с какого-то офшора. Черт его знает, чьи они там на самом деле, но таких сумм нам еще не предлагали.

– С Кипра, что ли, бегут или из Британии, где теперь за них крепко взялись, – прокомментировал Сергей. – То ли отмыть через нас надеются, то ли еще наварить, а может, и то, и другое. Нет, мы, конечно, британской щепетильностью не отличаемся и о происхождении денег клиентов обычно не спрашиваем, но если это окажется краденым, да еще и из России, то подорваться можно будет запросто. Игра, как говорится, не стоит свеч. Репутация нашей компании сейчас стоит дороже. Под управление брать не будем, но рекомендациями о тактике действий на рынке криптовалют за соответствующую плату поделимся. Надеюсь, они от этого не прогорят.

– А что, у нас уже такая серьезная репутация? – ухмыльнулся Наум. – Какой-то месяц назад о нас знал только очень ограниченный круг фондовых брокеров, хотя мы уже тогда были самой прибыльной компанией на этом рынке.

– Самой прибыльной по проценту прироста капитала, но не по его массе, – уточнил Сергей, – и никто особо не верил, что наши успехи не преходящи, и не настолько уж мы превосходили своих конкурентов, чтобы как-то особо нас выделять. Но когда управляемые нами капиталы каждую неделю стали вырастать в разы, этого уже просто не могли не заметить. Как верно заметил Карл Маркс, при трехстах процентах годовой прибыли капитал решительно сходит с ума, а мы эту норму перекрыли меньше чем за месяц. Разумеется, люди подозревают, что это все не просто наше везение, что мы нашли какую-то золотую отмычку к тайнам этого рынка.

– Что-то типа инсайдерской информации? – улыбнулся Ильин.

– Ага, что нам каким-то мистическим образом становятся ведомы замыслы всех государственных органов на нашей планете, потому что все их решения отражаются на курсе криптовалют, а мы умудряемся заранее отреагировать на все эти изменения. Ну, пусть верят, нам так даже лучше. Знаешь, мне уже предлагали продать БФП за столь баснословную сумму, что мы всей компанией могли бы бросить все дела, превратиться в рантье, отстроить себе замки и до конца жизни не ведать никаких финансовых проблем!

– Сдохнем со скуки, – прокомментировал Наум. – Не продешеви, Сереж, за нас потом еще больше давать будут. К тому же, если мы действительно забросим все дела, что тогда будет стоить вся эта компания? Покупатели решат, что их грязно надули, и тогда тебя, Сереж, даже на краю земли достанут.

– Понимаю, не дурак, – процедил Травников. – Компанию, конечно, я никому продавать не стану, но имидж нам, боюсь, поменять все же придется. Реальные миллиардеры, которыми мы такими темпами скоро станем, не могут жить в брежневских панельках, ездить на Фольксвагенах и работать в крошечном закутке, расположенном у черта на куличках! Как минимум мне как лицу компании придется снимать офис где-нибудь в Москва-Сити, покупать машину представительского класса, нанимать шофера и пресс-секретаря, да еще желательно охрану, чтобы не похитили. Ну и квартиру в престижном доме площадью метров двести как минимум, а также особняк в районе Рублевского шоссе. Ты, кстати, тоже можешь всем этим обзавестись, средств хватит.

– Э, нет, избавь меня от всего этого гламура! – замахал руками карлик. – Где такая показная роскошь, там не избежать публичности, от всяких папарацци просто продыха не будет, а мне оно надо, своей физиономией во всяких глянцевых журналах отсвечивать? Да еще с моей-то внешностью? Вот я уже чувствую, что меня всякие шутники начнут с Тирионом Ланнистером сравнивать! Нет уж, пусть обо мне ничего не знают, кроме имени, фамилии, да той подписи, что приходится оставлять на финансовых документах! Да, и пора уже обзавестись нормальной бухгалтерией, при таком обороте мы уже точно не малый бизнес, следовательно, и отчетность теперь увеличится в разы.

– С бухгалтерией решим, но если вы продолжите светиться в офисе компании, вас все равно быстро вычислят, – промолвил Травников. – Стало быть, будут и папарацци, и фотографии в журналах, только уже в разделах фриков, и, не дай Бог, попытки похищения с целью получения выкупа.

– А нам так обязательно там появляться? – усмехнулся Ильин. – При нынешнем-то уровне связи вполне можно работать дистанционно, даже не появляясь там, где тебя могут заметить. Ты создавай представительский офис, нанимай бухгалтеров, секретарш, помощников, референтов, охранников, шоферов, прочую челядь, а нас оформи скромно как отдел консультантов, работающих сдельно. Малолеток там можно даже не светить, чтобы у всяких контролирующих инстанций вопросов не возникало. Просто платим каким-то левым специалистам за интеллектуальный продукт. Какой именно, никому знать не следует – коммерческая тайна.

– Вот только этих таинственных консультантов наши конкуренты все равно станут выслеживать, – произнес Травников, – хотя бы для того, чтобы переманить их к себе. И вам что теперь, разбежаться по собственным квартирам и носа оттуда не казать? Зильберштейну, конечно, и так будет вполне комфортно, а Ланитину? Он без общения с людьми просто быстро деквалифицируется, а дома ему к тому же и родители работать нормально не дадут. И, опять же, сеть сетью, но до Бори нашего, когда его помощь срочно требуется, поди еще достучись! Телефоном, я знаю, он просто не пользуется, электронную почту свою регулярно проверять забывает, возможно чисто инстинктивно, поскольку всякое послание там это внешний раздражитель, а он такого не любит. Недаром все задания ему я передаю лично, ну, или через кого-то, кто с ним хорошо знаком. Прикажешь теперь с Борей на конспиративных квартирах встречаться?

– Сейчас мы с ним встретимся на твоей даче. Думаешь, не отследят?

– Хвоста я, во всяком случае, за нами не вижу, – усмехнулся Травников, – никакие дроны тоже в пределах видимости не летают. По локации телефона отслеживать? Там одна-единственная вышка на несколько поселков, поди разбери, какой дом там мой. Если даже реально явятся искать, на мою халупу точно никто не подумает. Да и откуда им знать, что я туда именно на дачу езжу? Может, на канал купаться и шашлыки жарить.

– То-то ты всю мелюзгу туда на все лето выселил, – кивнул Наум. – Только ведь это временное решение проблемы, наступит осень, и что? Детям в школу надо или, в крайнем случае, на домашнее обучение, да и в холода в деревянном домишке без отопления точно не проживешь.

– Значит, придется приобрести для них теплый дом в сельской местности, – промолвил Сергей. – Вилорик пусть в местную школу ходит, с народом общается, а для Бориса и заочное обучение сойдет. Все равно он ни с какими учителями общаться не пожелает. И да, этот дом должен быть не на Рублевке, где, как ты правильно заметил, от всяких папарацци просто продыха нет, а лучше где-нибудь на этом шоссе, куда я смогу приезжать без лишнего шума. И вам с Кириллом тоже лучше сюда перебраться от греха подальше. И на охрану меньше тратиться придется, и пацанов надолго без контроля оставлять не стоит. Где бы вот только этот дом найти?..

Оба на некоторое время замолчали, но затем Ильин, с интересом глядевший по сторонам, вдруг произнес:

– Притормози, Сереж, вот что это там за странное строение?

И действительно, слева от шоссе посреди чистого поля возвышался кирпичный особняк, формой своей смахивавший на средневековый замок. Похоже, его отгрохал в 90-х годах какой-нибудь новый русский, впоследствии разорившийся или убедившийся в полной непрестижности такого рода жилья. Во всяком случае, никаких признаков присутствия здесь людей видно не было. Не было даже забора, огораживающего участок.

– А знаешь, это вариант, – протянул Сергей, выруливая на обочину. – Плохо, что виден с дороги, но зато вместительный и Вильке нашему точно должен понравиться. Давай поищи в Росреестре, кому он там принадлежит, а потом надо пройтись по риелторским сайтам – вдруг его хотят продать.

Проведенный поиск дал вполне удовлетворяющие Травникова результаты. Привлекший его внимание особняк действительно был построен еще в середине 90-х и после кризиса 98-го года выставлен на продажу, где и завис безнадежно, поскольку никто не давал за него суммы, позволяющей хотя бы отбить понесенные при строительстве затраты. Первоначальный владелец за это время успел помереть, вряд ли своей смертью, и неликвидная недвижимость досталась по наследству его вдове, с которой Сергей и поспешил теперь связаться. Женщина сперва и поверить не могла, что спустя десятилетия кто-то вдруг заинтересовался плодом безумства ее покойного мужа, да еще готов выложить за это недоразумение круглую сумму, но, рассудив, что дурные скоробогатеи, видимо, еще в России не перевелись, ухватилась за предоставленный ей судьбой шанс. Сделка была оформлена в кратчайшие сроки.

Травников вместе с Ильиным и Шумиловым, только что вернувшимся с очередного горного сплава, бродили по свежеприобретенному зданию.

– Места хватит, чтобы собственный пункт космической связи оборудовать с автономными дизель-генераторами, – промолвил Кирилл, – ну, и пару приличных серверов разместить, а может, даже суперкомпьютер или ферму для майнинга. Вырабатываемое ими тепло заодно можно будет использовать для отопления этого монстра.

– Угу, а вот в этом холле я бы разместил оранжерею, – кивнул Наум. – А то зимой грустно тут будет посреди заснеженного поля и вдали от жилья. А так посмотришь на тропическую зелень и цветочки, и душа отдыхает!

– В подвале есть гараж на три машины, собственная сауна и прачечная, – констатировал Травников. – Хорошо, что водопровод и канализацию прежний владелец не забыл провести. Нет газа, ну и хрен с ним, обойдемся электроплитами. Автономное отопление тоже наладим, Кирилл верно сказал. Слушайте, да тут месяцами можно жить без общения с внешним миром, если только заранее завезти достаточно припасов!

– Ага, и нехилую осаду выдержать! – усмехнулся карлик. – А если честно, мне здесь нравится, вот в этой башне даже лифт есть, пусть тут и будут мои персональные покои. Сереж, а ты где разместишься?

– В противоположном крыле, где можно оборудовать рабочий кабинет со связью. И рядом будет еще комната Эдика. Кирюш, а ты где предпочитаешь жить? Ах, рядом с серверной... Тогда поселим еще на этом этаже Бориса, чтобы был у тебя под присмотром. А Вилорика куда нам девать?

– Ну, этот шельмец наверняка сам себе захочет комнату выбрать, – промолвил Наум. – Только сдается мне, что больше всего его привлечет верхний этаж башни. Любого нормального мальчишку его возраста прельстит жить в собственных апартаментах под самой крышей, куда еще и вылезти можно и безнаказанно там бродить.

– Главное, чтобы он оттуда случайно не грохнулся, – нахмурился Сергей.

– Ничего, ограждающие решетки по краю поставим, вот и не упадет. Он же не такой дурак, чтобы по самому карнизу шастать!

– Внизу можно еще оборудовать комнаты для охранников, а также для уборщицы и кухарки, – продолжал размышлять Травников. – Места на всех хватит. А вас другие пожелания есть? Если нет, то я сегодня же начну искать какую-нибудь местную строительную фирму, которая без лишнего шума нам тут все переоборудует. Будем надеяться, что к сентябрю они управятся, и тогда можно будет сюда заселяться. Ну что, осмотр закончили? Тогда поедем и обрадуем наших младших товарищей, где им потом предстоит жить.

Глава 8.

Тайные богачи.

Необходимость перехода на конспиративное положение Ланитин воспринял с трудом. Это что же получается, надо бросать свою школу, где у него куча приятелей, уезжать из Москвы в какую-то сельскую глушь и там фактически оказаться запертым в четырех стенах в компании нелюдимого Борьки и слепого Эдика?! Впервые, наверное, с дошкольного возраста ему захотелось закатить истерику, послать все это дело, которое он сам же и инициировал, к чертям собачьим, пусть даже вместе со всеми доходами, и жить впредь обычной жизнью нормального московского пацана. Но Травников жестко объяснил ему, что факт работы на БФП из биографии уже не вычеркнешь, на него, Вильку, обязательно когда-нибудь выйдут любители легкой наживы, а уж когда его похитят ради выкупа, пусть он тогда попробует объяснить этим киднэпперам, что больше не при делах. Логическое мышление Вилорику никогда не отказывало, и он, пораскинув мозгами, вынужден был признать правоту шефа. А тут ему еще подсластили пилюлю, заявив, что в школу он вполне сможет продолжать ходить, только уже, разумеется, в местную поселковую. Фиг знает, чему полезному его там смогут научить, но, по крайней мере, общения со сверстниками он лишен не будет.

Убедить родителей Вильки, что сыну их лучше пока в Москве не показываться, Травникову удалось сравнительно легко. Не без потерь, конечно: столь ценному и незаменимому сотруднику пришлось существенно поднять официальную зарплату. А впрочем, знали бы эти скупердяи, сколько на самом деле теперь зарабатывает их сын!

Со старшими Зильберштейнами договориться удалось еще проще и даже без финансовых потерь. Их вполне удовлетворило, что сын покинет на время загазованную Москву и будет заниматься любимым делом фактически на природе. В будущем они видели Борю непременно студентом МГУ, а впоследствии и крупным ученым, но до этого всего еще надо дожить, а здоровье никогда не помешает.

Шумилов ради интересов дела вынужден был временно отдалиться от своей походно-бардовской тусовки, но выбил у Травникова обещание, что к следующему летнему сезону это его добровольное отшельничество все же закончится. Легче всего перенес переезд за город Ильин, которого в Москве по большому счету ничего и не держало.

Впервые увидев дом, в котором ему предстояло теперь жить, Вилька даже не поверил своему счастью. Что-то подобное ему грезилось в романтических снах, но чтобы наяву?!.. А тут ему еще и жить предложили в башенке и на самом верху. Какой нормальный мальчишка от такого откажется? Вилька с полчаса, наверное, козликом скакал по лестницам и коридором этого удивительного особняка, пока, наконец, ни устал и ни угомонился.

Дальше начались хлопоты с переездом, а точнее, с приобретением мебели, поскольку из родного дома он взял сюда с собой только минимум необходимых вещей. Гордо разгуливая по мебельным магазинам, юный Ланитин пальцем указывал на то, что ему приглянулось, а сопровождавший его в этом походе Шумилов все послушно оплачивал, поскольку все равно деньги-то были не свои, а Травниковские, хотя Вилька уже вполне мог оплатить все свои прихоти и из собственного кармана. В результате он стал обладателем широченной кровати, на которой можно было с комфортом лежать даже поперек и которую пришлось доставлять в его комнату через окно, поскольку в дверной проем она никак не пролезала, вместительного платяного шкафа, массивного письменного стола со множеством ящиков, книжного шкафа на всю стену и нескольких стульев весьма вычурной формы, которые, увы, впоследствии оказались не слишком практичными и почему-то очень быстро под Вилькой ломались, так что их пришлось заменить на простенькие, но крепкие табуреты.

Разобравшись с собственной спальней, Вилорик принял самое деятельное участие в обустройстве задуманной Ильиным оранжереи. Карлик оказался большим знатоком всякой экзотической растительности и Бог весть по каким каналам раздобывал всякие пальмы, фикусы, азалии и орхидеи, сетуя при этом, что нигде не достать приличных размеров кактуса, а плодовые деревья продаются уж больно мелкие. Как бы там ни было, в оранжерее поселились и гранатовое дерево, и какая-то гибридная магнолия с крупными розовыми цветками, и, что больше всего поразило Вильку, небольшой кумкватс с россыпью мелких оранжевых плодов, которые долго держались на ветках, хотя и были уже зрелые, и которые можно было есть прямо с кожурой, чем Ланитин иногда и пользовался. Кожура у странных цитрусов оказалась сладкая, а вот внутренность кисловатая, как у лимона.

Снаружи особняк так и не окружили забором, так что вид с ближайшего шоссе у него был не больно-то и обитаемый, что, собственно, и было нужно. Ну, безопасность, конечно, важнее всего, но Вильке все же было немного обидно, что теперь и во дворе не удастся погулять.

Тем временем, его записали в местную поселковую школу. На собеседовании при приеме туда Ланитин сумел обаять пожилую директрису и, кажется, с первых же шагов на новом месте обеспечил себе репутацию очень умного, начитанного и воспитанного школьника.

Кстати, о шагах. Ходить на новое место учебы ему пришлось пешком, хотя капиталов его теперь вполне хватило бы на аренду лимузина с шофером. Вот только никто здесь не должен был знать, что он тайный миллионер. Пусть лучше думают, что он сынок бизнесмена средней руки, которому не хватило средств и влияния, чтобы угнездиться где-нибудь на Рублевке, а вот тут, на Дмитровском шоссе, пока еще вполне по силам. Шофер для отпрыска в эту схему не вписывался никак, а подвозить Вильку к школе лично Травников конечно же не мог из-за жуткого дефицита времени и необходимости держать на людях дистанцию со своими законспирированными сотрудниками.

Порядки в поселковой школе на взгляд Вильки оказались какими-то уж слишком патриархальными. Например, здесь мальчики с девочками. И это в седьмом классе! Если так хотели справиться с болтовней на уроках, то явно просчитались: из возраста, когда представители разных полов демонстрируют взаимную неприязнь, семиклассники уже вышли, да и соседей по парте выбирали уже явно не для того, чтобы при случае устраивать взаимные шалости.

Появление нового мальчика, да еще из Москвы, не могло не вызвать жгучий интерес всей девичьей половины класса, и Ира Воронцова, сидевшая с Вилькой за одним столом, не преминула воспользоваться этим стратегическим преимуществом. Ланитин, ради заведения контактов в этой новой для него среде, постарался ей подыграть, а поскольку язык у него всегда был неплохо подвешен, он в самых ярких красках расписал ей свою прежнюю столичную жизнь, ни словом при этом не упомянув о работе в БФП. Конечно, откуда местным подросткам вообще знать о такой компании, ее и в столице-то знают только воротилы фондового рынка, но береженого, как говорится, Бог бережет. Ира, конечно же, просто не могла не поделиться его откровениями с подружками, и уже на большой перемене Вилька заметил, как многие девчонки шушукаются между собой, провожая его заинтересованными взглядами. Пацаны, кстати, тоже на него косились, но уже далеко не столь доброжелательно. Почувствовали, видимо, опасного для себя конкурента.

Надо было срочно исправлять положение, и Вилька первым пошел на контакт, засыпав аборигенов кучей вопросов про местную школьную и поселковую жизнь, заодно выведав и их интересы. Ничего необычного не обнаружилось: всякие компьютерные стрелялки и якобы крытые музыкальные группы. В последнем Вилька разбирался плохо, но уже в ближайший вечер постарался все выведать у куда более эрудированного в этой теме Эдика. В результате уже на следующий день он вовсю щеголял добытой информацией плюс раздарил несколько коробок с самыми современными версиями компьютерных игр, после чего контакт был установлен.

Вживанию в новый коллектив очень способствовал подоспевший день рождения самого Вильки, на который он пригласил весь свой класс. Дни рождения здесь было принято справлять дома, что Ланитину категорически не подходило. Поселковые до сих пор не знали, где именно он живет, а пригласи он их в особняк, и у них наверняка зародились бы сомнения по поводу его истинного статуса. Конечно, вряд ли кто станет доискиваться, о чем там болтают дети в маленьком подмосковном поселке, но слухи, бывает, распространяются самыми невероятными путями, и лучше было перебдеть. Пришлось снять на целый вечер местное кафе, которое, наверное, за все время своего существования не видывало такого нашествия школяров. Пацаны и девчонки сперва сильно смущались в непривычной обстановке, совали имениннику свои немудреные подарки, с некоторой опаской присматривались к столу, сервированному такими блюдами, каких им никогда не доводилось видеть ни у себя дома, ни в школьной столовой, но в итоге освоились, обжирались деликатесами от пуза и лихо отплясывали под заказанную Вилькой музыку. Любопытствовали, конечно, на какие шиши он все это организовал, почему тут нет его родителей и где он все же проживает, но Вилька в ответ лишь загадочно улыбался и намекал на деликатный отцовский бизнес, который не терпит де огласки. Так в итоге никому ничего и не рассказал, зато, похоже, приобрел репутацию эдакого местного графа Монте-Кристо.