Текст книги "Таланты и манипуляторы (СИ)"

Автор книги: Евгений Беляков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

Дела у их компании между тем шли просто завидно. БФП возглавило рейтинг самых доходных управляющих компаний не только по России, но и по всему миру, от новых клиентов не было отбоя. Бюро финансовых услуг уже реально оперировало многими миллиардами долларов, и отчисления за консультационные услуги стабильно росли. Свои доли в прибыли секретные консультанты вновь вкладывали в дело в соответствии с собственными рекомендациями, но кое-что оседало и на банковских счетах, так сказать, на карманные расходы.

Директриса Вилькиной школы, вполне резонно решив, что у родителей ее нового ученика, похоже, водятся немалые деньги, преодолев интеллигентскую стеснительность, стала выпрашивать спонсорскую помощь на школьные нужды. Вилька кивал, обещал передать отцу, но, разумеется, ничего не передавал, а перечислял средства сам. Если честно, то по сравнению с его нынешними капиталами это были сущие гроши, при желании он мог бы оборудовать эту школу как какой-нибудь Итон, но тогда ему точно не избежать пристального внимания всяких пронырливых журналюг.

Не так давно Вилька прочитал «Золотого теленка» Ильфа и Петрова и теперь реально ощущал себя в шкуре тайного миллионера Корейко, когда у тебя есть огромные деньги, но заявить ты о них не можешь и вынужден вести тихую, скромную жизнь. Хорошо Борьке, для которого деньги вообще не соблазн, и он даже не интересуется, сколько там у него скопилось на счету! Но еще лучше, конечно, Травникову, который уже вполне официально попал в список Форбс, разъезжает теперь Москве на Роллс-ройсе с вышколенным шофером, купил себе дорогущую квартиру на Остоженке, перед которой бледнеет даже этот их особняк, и открыл офис уже не только в Москва-Сити, но и в Сити настоящем, лондонском, поскольку БФП уже вышло на международную арену и положение обязывает. Ага, его обязывает отираться на всяких там мировых экономических форумах и жертвовать крупные суммы на благотворительность, а ты сиди безвылазно в крошечном поселке, спонсируй местную школу и молись, чтобы родители не пронюхали о твоих новых заработках, а то прощай, капитал! Как же это все несправедливо!

Глава 9.

Все покровы сброшены.

Собираясь на встречу с Дворжецким, Травников, стоя перед зеркалом, цеплял себе на шею новый дорогущий галстук. Не любил он этих селедок, но положение обязывает! То, что прежде было бы не более чем дружескими посиделками знакомых по университету, теперь приобрело ранг официального мероприятия, поскольку Яков Михайлович с подачи самого Сергея стал председателем Наблюдательного совета одного из учрежденных БФП фондов. Должность эта, кстати, была неплохо оплачиваемой, так что никаких материальных проблем все еще действующий профессор МГУ больше не имел. Об их с Травниковым неформальных связях знали уже не только в научных, но и в финансовых кругах, и некоторые весьма серьезные люди, намеревающиеся как-то вложиться в бизнес БФП, но не желающие при этом афишировать свою связь с «Бюро финансовых прогнозов», искали теперь выход не на Сергея, а именно на Дворжецкого. Наверняка и сегодня он сможет поведать много чего интересного.

Встреча проходила в переговорной комнате нового офиса БФП в Москва-Сити, куда даже секретаршам и референтам вход был воспрещен. Сергей перед каждым мероприятием лично проверял, не подкинули ли ему сюда жучка или еще что похуже. Но, кажется, сегодня все было чисто. Дворжецкий начал свою речь с комплиментов.

– Поздравляю, Сергей Александрович, вы таки сделали Баффета! Он же всячески отговаривал вкладываться в криптовалюты, утверждал, что это пустышка, на которой легко будет разориться, но ваши прогнозы курсовых колебаний этих виртуальных денег оказались настолько точны, что люди реально зарабатывают на этом миллиарды!

– Ну, это еще до меня началось, – скромно отмахнулся Травников, – некоторые владельцы биткоинов стали долларовыми миллиардерами во время его феноменального декабрьского скачка, еще до введения фьючерсов. Но да, мы научились стабильно зарабатывать не только на росте, но и на падении этого и подобных ему финансовых инструментов. Ваши коллеги, последовавшие нашим рекомендациям, должны быть вполне удовлетворены.

– О да, многие уже заработали себе на новый автомобиль, а кто-то даже досрочно закрыл ипотеку, – закивал Яков. – И аспиранты нашего факультета очень благодарны за предоставленные вашей компанией гранты. Всем бы иметь таких спонсоров! А мои коллеги с мехмата очень интересуются, как там ваш Борис? Все уверены, что появление этой вашей программы точно не обошлось без его участия. Он не собирается, случаем, закончить школу досрочно? В МГУ и помоложе него абитуриентов принимали...

– Да, я помню, был какой-то девятилетний афганец... Математику за весь школьный курс Борька сдал бы хоть сегодня, но вы ж понимаете, что это не единственный экзамен в ЕГЭ. А как он будет сдавать русский язык, я, например, даже не представляю. Его ж не заставишь учить то, что ему не интересно, а от логики в этих вещах прока нет никакого. Так что пока он никакой школы не посещает и целиком отдается своему любимому делу. Мехмату придется лет пять обождать. Но я так понимаю, что это отнюдь не главный вопрос, с которым вы сегодня пришли?

– Вы как всегда проницательны, Сергей Александрович. Хочу уведомить, что на меня вышли менеджеры нескольких очень влиятельных западных пенсионных фондов.

– Ого! – не смог скрыть удивления Травников. – Им же вроде законы запрещают вкладываться в столь рискованные инструменты.

– Формально да, но они нашли зацепки, чтобы эти законы обойти. И я их понимаю. Клиенты требуют роста своих вкладов, а тут такая высокая стабильная доходность. Но у них есть опасения, связанные со способом получения вами информации. Вдруг всплывет, что это инсайд, тогда неизбежны уголовные процессы, серьезный ущерб вашему бизнесу и, соответственно, их будущим предполагаемым вложениям. Я намекал, конечно, что все дело в работающей на вас гениальной команде аналитиков, но они не очень-то мне верят. Что это за тайные гении, всячески избегающие публичности? Ну да, они понимают, что в России в безопасности только тот, кто тесно связан с Кремлем, но что им мешает эмигрировать? В любой свободной стране таких специалистов приняли бы с распростертыми объятьями!

– То есть без такого своеобразного каминг-аута они с нами сотрудничать не станут?

– Увы, Сергей Александрович, столь большие деньги требуют столь же серьезных всесторонних гарантий. Вы же знаете, какими колоссальными средствами ворочают эти фонды... Да и наша отечественная публика, если честно, уже заждалась. Мне пальцев на руках не хватит для перечисления всех тех деятелей, включая разного рода экстрасенсов, которых подозревают в тайном сотрудничестве с вами. А это ведь та еще публика... Того и гляди, сами начнут распускать слухи, что они – ваши консультанты, и иди их тогда опровергай!

Травников в глубокой задумчивости почесал подбородок. Учрежденное им когда-то «Бюро финансовых прогнозов» с легкой руки Ланитина настолько стремительно ворвалось в высшую лигу игроков фондового рынка, что прежняя стратегия развития на глазах становилась неприемлемой. Теперь или раскрывай информацию о своем бизнесе и дальше играй по правилам этого сообщества, и тогда даже сможешь стать в нем первым среди равных, или тебя запишут в число маргиналов, и тогда даже уникальная доходность твоего бизнеса не поможет тебе оттуда вырваться. У тех же наркобаронов маржа все равно выше, но кто ж их станет уважать?

– Я подумаю, Яков Михайлович, – наконец, произнес он. – Мне надо согласовать этот шаг с моими людьми, но вы правы, лучше рассказать о себе самим, чем ждать, когда это сделают другие, все переврав и извратив.

В первую голову Травников, конечно, стал советоваться с Ильиным. Обрисовав вкратце открывающиеся перспективы, он подвел итог:

– Короче, Наум, таиться мы больше не можем. Я понимаю, что тебе страшно неохота светить свою рожу на публике, но через это придется пройти. Западные инвестиционные фонды готовы инвестировать в нас десятки миллиардов долларов. Только одни отчисления за управление этими суммами сделают нас всех миллиардерами. По-моему, игра стоит свеч.

– Стоит, – согласился карлик, – хотя стоит нам нарисоваться на публике, и кое-кого ждет шок, а как отреагирует на это предложение наш Борис, я вообще себе не представляю.

– Ну, Боря публики-то не боится...

– Зато упрям, как сто ослов!

– А я приобрету у Стерлигова новую партию розог! – хмыкнул Сергей. – В прошлый раз они на него реально подействовали, подействуют и в этот. Возможно, достаточно будет одного их показа. Боря парень умный и отсутствием памяти не страдает, стало быть, сделает нужные выводы. Но ему главное рожей на публике посветить, а о его достижениях пусть Дворжецкий распинается. Ну и представлять всю вашу команду придется, разумеется, тебе, благо твоя фамилия инвесторам уже знакома.

– И когда в таком случае состоится мой бенефис?

– Решим по ходу дела. Надо снять приличный зал для вашей пресс-конференции и запустить ее рекламу. Я уже сейчас представляю, какой возникнет ажиотаж. А ты набросай заранее тезисы своей речи. Об особняке, я думаю, упоминать не стоит. Ваше место жительства к делу не относится, а толпы папарацци нам там совсем ни к чему.

– Хорошо. Надо бы еще успокоить Вильку, чтобы не переживал о судьбе своих капиталов.

– Объяви, что все они в безотзывном управлении компании. Если его родители не полные идиоты, то не станут пытаться их изъять с потерей начисленных процентов. Об истинном положении вещей даже налоговой инспекции знать не обязательно, свою законную долю с прибыли она получит так и так.

– Ладно, договорились.

Весть, что таинственная экспертная группа БФП наконец-то предстанет на публике, мгновенно разнеслась по финансовым кругам. Наверное, даже на организуемые российским правительством экономические форумы не собиралось столько нуворишей и топ-менеджеров со всего света, чем на пресс-конференцию еще год назад никому не известной финансовой компании. Все ждали сенсации, и она состоялась.

Первым на сцену поднялись глава БФП Травников и его партнер по бизнесу Дворжецкий, заняли место за столом президиума, произнесли вступительные речи, после чего Сергей, махнув в сторону четырех пока еще свободных стульев в президиуме, попросил публику поприветствовать тех самых экспертов, которые очень многим из собравшихся помогли разбогатеть. Зал послушно разразился аплодисментами, которые резко сменились тишиной, когда из бокового прохода на сцену вышла очень странная компания и заняла пустовавшие стулья. Микрофон ведущего перешел в руки Ильина.

– Вижу, что не ожидали, – ухмыльнулся карлик, глядя в притихший зал. – Мы стали уже настолько легендарны в узких финансовых кругах, что кто-то наверняка навоображал себе суперменов и писаных красавцев, на худой конец каких-нибудь почтенных ученых мужей с бородами. Ну, давайте знакомиться. Я – Наум Петрович Ильин, и моя фамилия наверняка известна тут каждому, поскольку именно я подписывал те рекомендации, за которые вы платили БФП большие деньги. Спросите, почему экспертная группа не смогла подыскать себе более презентабельное публичное лицо? А вы взгляните на моих соседей по столу! Один – аутист, другой – пофигист, а третий хоть и весьма ответственный парнишка, но пока еще малолетка, который ждет-не дождется, когда, наконец, станет дееспособным и сможет заниматься бизнесом без опеки родителей. Поскольку именно он затеял всю эту авантюру с прогнозированием курса криптовалют, можете заваливать его вопросами наряду со мной, остальных двух лучше не трогайте – все равно не ответят.

Вопросы действительно посыпались как из ведра, и Науму с Вилориком пришлось отвечать на них в максимально лаконичной форме.

– Да, вот этот самый молодой человек Борис Зильберштейн и пишет все те алгоритмы, что так удачно прогнозируют поведение криптовалют. Он вообще у нас математический гений, такие задачи решает, с которыми весь мехмат МГУ не может справиться, вот тут рядом сидит профессор этого университета Яков Дворжецкий, он не даст соврать.

– Как у нас распределены обязанности? Вот я, Наум Ильин, отвечаю за анализ финансовых рынков, Вилорик Ланитин – за учет влияния настроения широких масс инвесторов, а Кирилл Шумилов – за программное оформление всех наших разработок. О Зильберштейне вы уже знаете.

– Нет, место работы менять не собираемся. Ни частным образом, ни всей командой. Рекрутеров просим не беспокоиться.

– Да, гарантируем, что наши рекомендации будут выходить и впредь. Потенциальные инвесторы могут быть спокойны на этот счет.

– Да, все мы уже весьма состоятельные люди. В БФП за наш анализ хорошо платят, даже не пытайтесь нас перекупить.

– Нет, благотворительностью мы не занимаемся, хотя Ланитин и спонсирует понемногу свою школу.

– Нет, супруг своих представить публике не можем за отсутствием таковых. У кого по малолетству, у кого – по иным причинам.

– Нет, ни в каких светских мероприятиях мы впредь участвовать не собираемся. Мы вообще совершенно не публичные люди, за исключением Вилорика, но ему еще для этих мероприятий подрасти надо.

– Нет, никаких поместий и зарубежной собственности пока не приобрели, не ищите. Где сейчас проживаем? А вот это пусть останется секретом в целях безопасности.

Когда вопросы, наконец, иссякли, вся четверка экспертов дружно поднялась и ушла обратно за кулисы. Только Бориса, всю пресс-конференцию что-то задумчиво черкавшего на листе бумаги, Кириллу пришлось приобнять за плечи, чтобы тот очнулся и двинулся вместе со всеми. Травников, удовлетворенный произведенным эффектом, толкнул заключительную речь, но его потом еще долго не отпускали из зала, требуя комментариев и выражая готовность сотрудничать. Его переговоры с представителями пенсионных фондов о вложении капиталов начались уже в тот же день.

– Все, мне теперь в школе прохода не дадут, – наигранно сокрушался Вилька, садясь в нанятый Травниковым лимузин с тонированными стеклами. – Повод-то какой – собственный олигарх в седьмом классе появился! Наверняка теперь просьбами завалят!

– Квартир никому не покупай и бриллиантовых украшений тоже! – усмехнулся Наум. – Как-нибудь перебьются. Если слишком уж станут донимать, наймем тебе охранников за счет фирмы, поскольку страдаешь за общее дело. Зато все девчонки теперь твои будут!

– Это уж точно, – вздохнул Вилька. – Со мной и так уже заигрывать пытались, а теперь точно на шею будут вешаться, и ладно бы одни красавицы, а то ведь еще и такие дурынды!

– Раз ты у нас такой выдающийся психолог, научись отваживать, а то действительно не заметишь, как захомутают. Вон, наш Кирилл любую возможную претендентку на его руку и сердце с собой в поход тянет и обещает, что после свадьбы тоже будет тянуть. Никто еще и двух недель палаточной жизни не выдержал!

– Не, Наум, ты наших девок не знаешь! Они там чуть ли не все спортивнее меня, а некоторые еще и мощнее, таких никаким походом не испугаешь. Они, если потребуется, сами меня на руках весь маршрут пронесут!

– А ты им расскажи, как пытался воспитывать Эдика, когда нас с Сергеем рядом не было, – ухмыльнулся Наум, – пусть делают выводы. Если кого и эти твои тараканы не испугают, то лови, Виль, удачу, такие подруги на дороге не валяются! Будете жить душа в душу и, как говорится в сказках, долго и счастливо, пока не помрете.

Ну да, попробовал он этого кукленка отшлепать, было дело. Они потом, конечно, помирились, но Эдик до сих пор его немного побаивается.

– Ага, дядь Наум, так и сделаю, – промолвил Вилька и откинулся на спинку сиденья, блаженно заулыбавшись. Будущее, грозившее скорыми конфликтами с родителями и чрезмерным вниманием в его персоне, вдруг заиграло и новыми, вполне удовлетворяющими его красками. Если он научился уже манипулировать поведением стольких взрослых людей, вкладывающих свои немалые средства туда, куда ему, Вильке, надо, так неужели он не уболтает своих собственных сверстниц до такой степени, что они все его недавно народившиеся эротические фантазии помогут реализовать? А там наступит, наконец, совершеннолетие, он откроет свою собственную фирму, а то и не одну, войдет в список Форбс, женится на какой-нибудь красавице, та нарожает ему таких же красивых детишек, которых он собственноручно будет воспитывать... да, Наум правильно напомнил, как того же Эдика, только это будут уже его собственные куклята, возможно, даже такие же послушные, как Эдик, и талантливые, как он сам. Жизнь вдруг показалась ему прекрасной и удивительной.

А за окном уже мелькали подмосковные пейзажи, и где-то там впереди лежал маленький поселок, еще не знающий, что в него сегодня возвращаются настоящие триумфаторы.

КОНЕЦ