Текст книги "Мир водной чаши"

Автор книги: Евгений Белогорский

Соавторы: Владимир Панин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Ты меня оставишь!

– Ну что вы сударыня, после всего, что было между нами я просто обязан на вас жениться.

– Дурак! – яростно выпалила Мария и на ее глаза навернулись слезы. Закусив губу, она отвернулась от Эла, не желая показывать ему свои переживания.

– Я думаю укрыться в тени того бархана, дождаться ночи и идти строго на юг. Если нам повезет, то встретим кочевников, а если нет, то неделя ходьбы по пескам нам обеспечена.

Мария собиралась, что-то сказать, но тут судьба сжалилась над путниками, преподнеся им один из своих многочисленных сюрпризов, которых столь много было в её рукаве. Словно желая компенсировать, все прежни неудобства прежнего бытия, к изумлению путников из-за далекого бархана медленно и величаво выплыл верблюд. Животное с достоинством посмотрело в сторону чужаков, неторопливо жевнуло вытянутыми челюстями, а затем величаво двинулось по своим делам с гордо поднятой головой.

Радостно созерцая корабль пустыни, путники вначале не заметили на нем седока в темной одежде с тюрбаном на голове. Он сосредоточенно смотрел в противоположную сторону и не видел Эла с девушкой.

Осознав, что верблюд и его наездник не мираж, Мария громко и пронзительно взвизгнула, стремясь привлечь внимание кочевника, и вполне в этом преуспела. Всадник моментально повернул голову в их сторону и, заметив путников, быстро затрусил к ним, внимательно рассматривая чужаков.

Кочевник по достоинству оценил одеяние Эла и его оружие, сразу признав в нем привилегированного представителя Гарандии.

– Кто вы, откуда и что привело вас в наши места?

– Я капитан стражи Малаги Эл Благородный и возвращаюсь к себе домой из Самоцветных гор. А как твое имя любезный наездник пустыни?

– Я Гасан аль Маруф, сын Хафиза, малика этих земель. Ты и твоя келим нуждаетесь в помощи господин? – произнес кочевник, с нескрываемым интересом молодого юноши разглядывая Марию, откровенно раздевая ее взглядом.

– Ты ошибся уважаемый Гасан, это не келим, а моя молодая жена. Нам действительно нужна помощь в виде двух славных верблюдов, за которых мы щедро заплатим.

Кочевник с почтением склонил свою голову перед словами Эла и немедленно поскакал в сторону бархана, где как правильно угадал капитан, располагались другие животные.

– Почему ты назвал меня женой? – тихо спросила Мария, едва Гасан отъехал от них.

– Потому что, спрашивая о тебе, он сразу обозначил твой жизненный статус как женщины, дарующей мужчинам услады любви взамен своего содержания. По этим меркам, транспортное средство тебе никак не положен и весь путь до стойбища, тебе придется идти пешком, покорно держась за стремя моего верблюда. Думаю, что с твоей больной ногой и легкой обувью это будет верхом неприличия по отношению к любой женщине. А кроме этого, мне не понравилось, как он смотрел на тебя. Бьюсь об заклад, в стойбище он непременно бы попросил бы подарить тебя ему, продать или же отдать на одну ночь. Белые женщины здесь являются очень ценным товаром, даже с темными волосами как у тебя.

– Да? – спросила Мария, со страхом косясь на возвращающегося с двумя верблюдами кочевника.

– Угу. Так что тебе крупно повезло, оказавшись моей женой, учти это.

Девушка многозначительно хмыкнула, но ничего не ответила, поскольку она уже привыкла к капитанскому юмору. Когда путники садились на скакунов пустыни, произошел досадный инцидент. Когда Гасан учтиво помогал Марии садиться на опустившееся животное та, неудачно садясь в верблюжье седло, придавила своё платье. Раздался предательский треск износившейся материи и на боку девушки, появилась вертикальный разрез довольно приличных размеров, сквозь который под платье Марии незамедлительно хлынул жаркий и палящий воздух пустыни.

Как настоящие кавалеры мужчины сделали вид, что не заметили случившейся «аварии», однако от постоянной качки на спине корабля пустыни, на каждом малозначительном ухабе злосчастная прореха быстро увеличивалась, заставляя Марию заливаться краскою стыда.

Через час подобной пытки, девушка была несказанно рада, когда наконец-то показались шатры становища. Выстроенные сплошным кольцом вокруг жилища вождя, своим видом они сразу приворожили глаза путников, обещая им, укрытие от жаркого солнца, которое нещадно палило их своими лучами.

Снимая свою спутницу с седла, Эл осведомился у Гасана, не здесь ли живут знаменитые умельцы ткачи, чья мастерство и слава, в изготовлении одежды докатилась до стен Малаги, и когда юноша подтвердил слова капитана, то тот попросил подобрать Марии новую одежду. Гасан гортанно позвал женщин, которые ухватили Марию за рукав и быстро повели к одному из пестрых лагерных шатров.

Этот жест милосердия обошелся капитану в два полновесных серебряных дихрема, но сделанные затраты стоили того. Когда примерка обновы закончилась и полог шатра был, откинут, перед Элом возникла не ставшая ему уже привычная по прежнему общению нескладная «дылда», а довольно привлекательная незнакомка с изяществом одетая в костюм женщины пустыни.

Неизменные легкие штаны, достигающие щиколоток, являющиеся неотъемлемым атрибутом одеяния жительниц жаркой части Гарандии, выгодно подчеркивали стройность ног девушки и ненавязчиво выделяли все другие достоинства женской фигуры. Стеганый жилет подтверждал наличие тонкой талии и груди у своей хозяйки, а разноцветный халат с длинными рукавами удачно дополнял всю картину увиденного.

Продолжая неожиданные метаморфозы своего облика, Мария решительно зачесала назад свои пышные волосы, и тем самым полностью открыв лицо взглядам придирчивых зрителей как мужского, так и женского пола.

Столь смелый шаг ничуть не повредил ей. Требовательные судьи увидели совершенно новое лицо с открытым лбом, большим глазам и аккуратными губками, которые довольно и лукаво улыбались, открывая ровную линию белых зубов. Перед капитаном предстала если не красавица, то вполне симпатичная дама.

– А ты умеешь производить приятные неожиданности – произнес Эл, по достоинству оценив столь эффектное превращение своей спутницы.

– Спасибо. Ты тоже – кокетливо улыбнулась девушка, обрадованная мужским комплиментом капитана и, намекая на его подарок без которого это превращение было бы невозможным. Мария подобно ребенку беспрестанно поглаживала свой костюм, стараясь насладиться нежданно подаренной обновой. Девушка была очень рада возможности избавиться от унизительного одеяния ярмарочной невесты, в которой ее нарядил торговец Маруф перед продажей Элу.

Казалось что, избавившись от своей старой одежды, девушка словно скинула со своих тонких плеч какой-то тайный груз и теперь свободно расправила их, чувствуя себя в какой-то мере ровней по отношению к Элу.

– Прошу к столу дорогих гостей – поспешно произнес Гасан не в силах оторвать восторженных глаз от гостьи. Та грациозно склонила голову в знак согласия и величаво прошла в шатер полог, которого поспешно откинул перед ней молодой сын горячих песков.

Капитану совершенно не понравилось подобное поведение юноши. Он прекрасно понимал, что появление нового лица в стойбище всегда большое событие для племени постоянно замкнутого песками пустыни, однако неуемная страсть сына вождя к гостье, мощным фонтаном бившая из ушей джигита настораживала Эла. И если ранее Гасан только оценивал в мыслях прелести Марии скрытые дорожным платьем, то теперь он буквально пожирал глазами лицо и фигуру гостьи, давая полный полет своей безудержной фантазии.

Зная, как свято чтят кочевники законы гостеприимства, лесной страж без страха шагнул внутрь шатра, не опасаясь получить удар в спину, но вот тот факт, что Гасан незамедлительно занял место рядом с гостьей, а не с отцом сильно не понравилось Элу. Юноша не спускал горящих глаз с гостьи, и капитан побоялся, в скором времени получить от него какой-нибудь неординарной выходки типа вызова на поединок за обладанием Марией. Все это сильно осложнило бы пребывание гостей в стойбище, которые совершенно не представляли, где им искать очередную мембрану.

Поэтому, стремясь не допустить возможности возникновения подобной глупости, Эл применил довольно подлый, но вполне оправданный прием. Во время трапезы, когда малик и все его ближайшее мужское окружение принялись поднимать заздравные чаши в честь гостей, прошедший довольно серьезную школу жизни, капитан незаметно выудил из своего потайного кармана походной куртки, маленькое беленькое зернышко. Ловко зажав его под ноготь пальца, Эл предложил выпить за дружбу со славным сыном малика, столь любезно доставившего их в становище.

Когда капитан пил из большой чаши местную кислятину, он незаметно выпустил зажатый под ногтем кристалл. Затем, выждав некоторое время, при этом, славя благородство и смелость славного наследника малика пустыни, он передал юноше чашу с напитком. Молодость падка на сладкоголосую похвалу, звучащую из уст старших людей, тем более стоящих значительно выше по лестницы власти и успеха, а особенно из уст чужестранца обладавшего столь привлекательной женой.

Гасан незамедлительно опустошил чашу дружбы и при этом как бы случайно прикоснулся рукой к руке Марии. Эл сделал вид, что не заметил этой вольности молодого человека и стал терпеливо ждать. Прошло некоторое время, которое малик и его гость провели в интересной беседе о делах Гарандии, как Эл заметил появление на лице Гасана чувства беспокойства и озабоченности. Гордый сын пустыни некоторое время мужественно сопротивлялся странному недугу столь некстати поразившего его кишечник, но затем, боясь потерять лицо от «пускания ветра», был вынужден покинуть шатер отца, дабы дать волю газам распирающих низ его живота.

Юноша еще дважды возвращался к чужестранцам, но всякий раз был вынужден вновь уходить, отчаянно проклиная тот злополучный кусок мяса или глоток айрана, приведших к расстройству его организма. Подобное и раньше очень часто случалось среди кочевников, и никто из присутствующих не заподозрил злого умысла.

Так с легкой руки Эла пылкий Гасан был надежно обезопасен как минимум на сутки, ровно столько действовало заморское средство из Зиндары, что позволило путникам, приятно отягощенным съеденной пищей, предаться сну перед ночной поездкой к каменным столбам, возле которых как они узнали, и располагался переход.

В любезно предоставленном для гостей вождем шатре, произошел маленький сбой. Озорная девчушка, во всю смотревшая на белую ханум столь смело надевшую одежду ее племени, заботливо раскатила перед гостями небольшую белую кошму в качестве спального места. Непривыкшая к подобному ложу Мария с испугом застыла у входа.

Видя замешательство девушки Эл, поспешил прийти ей на помощь. Он ласково обнял ее за плечи и, наклоняясь к розовому ушку, тихо прошептал:

– Дорогая здесь столько много посторонних глаз, которые с любопытством следят за всеми нашими движениями, поэтому я тебя очень прошу, будь осторожна в своих действиях, иначе у нас могут быть проблемы.

– Что ты имеешь виду?

– Твое откровенное нежелание ложиться на эту кровать, может быть воспринято хозяевами как презрение к ним и пренебрежением их обычаев.

– Ты боишься их? – зло, прищурив глаз, поинтересовалась Мария.

– Нет, только тогда будет очень трудно спокойно покинуть стойбище и достичь перехода.

– Слушай, а вдруг я захочу остаться здесь? – спросила девушка, продолжая проявить ненужную строптивость.

– Конечно радость моя, ты можешь остаться в этом верблюжьем царстве, стать новой женой славного Гасана, нарожать ему кучу детишек и навсегда посвятить свою молодость и жизнь этим шатрам и пескам.

– Ты против этого?

– Мне жаль кошку Симу, которая страшно огорчиться, когда узнает, что ее очередное красивое пророчество не сбылось.

– Не дождешься дорогой! – гневно бросила Мария, скорчив гримасу, она показала Элу острый язычок и с чувством исполненного долга опустилась на кошму.

Затем они долго мостились на необычном ложе, примеривая под головы маленькие упругие подушки, и улеглись спина к спине. Спать Марии среди дня не хотелось, и она решила заняться расспросами Эла.

– Скажи, а ты сегодня сильно ревновал меня к Гасану, когда он разглядывал меня? – спросила девушка, повернувшись лицом к капитану.

– Мне сильно не хотелось драться с ним на мечах из-за тебя. Тогда бы нам не светил дружеский прием у этих очагов.

– Нет, правда, ты стал бы биться с мальчиком из-за меня?

– Правда.

– Боже как интересно!

Эл чертыхнулся про себя, но промолчал, пытаясь, все-таки уснуть, однако Мария не унималась

– Бедный мальчик он так на меня влюблено смотрел.

– Не влюблено, а похотливо. Очень надеюсь, что понос надолго прикует этого джигита к отхожему месту, и он не будет сопровождать нас к столбам.

– Так это твоих рук дело – догадалась девушка – низкий ревнивец! – и возмущенно стукнула своим кулачком по спине Эла.

– Нет, рыбка моя, осторожный прагматик.

На некоторое время девушка замолчала и на глаза мужчины уже стала наплывать сладостная дрема, как последовал новый вопрос.

– Слушай, а я нужна тебе?

– Ну, раз не бросил за все это время нужна.

– А зачем?

– Господи, нужна и все.

– Это не ответ.

– Другого не будет. Давай спать, а то, как в прошлый раз не выспишься, а затем во всем буду, виноват я.

Мария вновь стукнула Эла по спине, а затем капризно пожаловалась:

– Я не могу заснуть.

Раздосадованный Эл повернулся лицом к девушке и мстительно предложил:

– Хочешь, займемся любовью?

Спутница вспыхнула от негодования, презрительно фыркнула в лицо капитана и, отвернувшись от него, сварливо буркнула – Вечно ты глупости говоришь.

Капитан лукаво улыбнулся, а затем примирительно произнес: – Есть один верный способ заснуть, его всегда использовала моя мама, когда я капризничал по вечерам, не желая спать.

Мария обижено засопела, но ничего не сказала. Тогда Эл, осторожно распустил сколотые на затылке волосы девушки и осторожно положил свою руку на темя, принялся плавно скользить по коже пальцами, нежно массируя её голову. Так продолжалось несколько минут, по прошествию которых, Мария засопела и погрузилась в крепкий сон.

Пробуждение было приятным. Здоровый сон оказал благотворительное воздействие на путников, и когда знакомая девчушка стала будить гостей, те уже полностью восстановили свои силы.

На черном небе призывно блестели яркие звезды, когда Эл с Марией покинули гостеприимное племя и, погрузившись на верблюдов, отбыли прочь. Выказывая свое расположение к гостям, малик выделил им самых быстрых иноходцев, за что Эл был ему очень благодарен.

Мягко и плавно скользили путники над темным морем песка благодаря своим скакунам. Сопровождающий путников проводник уверенной рукой правил к каменным столбам ориентируясь строго по звездам. Ночной ветер в отличие от дневного собрата уже не был столь обжигающим и щедро дарил всадникам свою прохладу.

Мария не успела полностью насладиться диковинным видом ночных песков, как на горизонте скупо освещаемые молодым месяцем отчетливо замаячили два каменных столба. Ветры пустыни, особенно неистово бушующие здесь зимой, за многие года выточили эти фантастические фигуры из скальных выходов на поверхность.

Именно здесь располагался переход в долгожданную Малагу, где нетерпеливого капитана ожидала его белокурая невеста. Спешившись и поблагодарив проводника, Эл занялся поисками мембраны, но из-за темноты это было не так просто сделать. Капитан внимательно обходил раз за разом столбы, но так и не находил блестящих переливов указывающих на наличие перехода.

Эл уже начал нервничать, как совершено случайно заметил нужные ему блёстки там, где он их и не искал. Желаемый вход располагался не возле столбов, а сбоку в песчаной яме с крутыми стенами. Мужчина уже взял за руку свою спутницу как в это время раздался далекий и протяжный крик. Вскинув голову, в свете слабой луны, Эл увидел группу всадников скачущих в их сторону.

Кто это был, Гасан все-таки оправившийся от своей болезни или соседи малика Хафиза, капитан не хотел выяснять. В любом случаи новая встреча не сулила им ничего хорошего, Эл сразу определил это по хищной посадке всадников. От таких людей, всегда следует держаться подальше.

Ни теряя, ни секунды, он властно дернул засмотревшуюся девушку за руку, и вместе они заскользили по стенам ямы, на встречу хрустальной мембране поднимая тучу песка.

Шаг и блестящий экран полностью поглотил спутников, избавляя их от ненужной встречи.

Встречи; приятные и не очень.

Вначале был ветер. Эл сразу почувствовал на своем лице его приятную сухость и прохладу, едва мембрана выпустила их после очередного перехода. С первого же шага они оказались в густом тумане, сквозь который с трудом пробивались очертания аккуратно подстриженных кустов.

Подобное положение очень огорчало Эла, вновь была не Малага и к тому же, он совершенно не представлял, куда они попали в этот раз. Желая оглядеться, капитан не двигался с места, осторожно озираясь вокруг. Ветер мягко увеличил свой напор и вдруг плотный туман, подобно гигантскому занавесу ушел в сторону, открывая перед зрителями скрытую доселе картину.

Эл и его спутница стояли перед входом в какой-то большой парк, огороженный металлическим забором в виде заостренных зеленых прутьев скрепленных сверху и снизу широкой железной полосой. Ворот как таковых не было, и асфальтный пяточек входа сразу выстреливал из себя три дорожки с высаженными по бокам густыми кустами.

Было раннее утро, и солнце еще не показалось из-за горизонта, предвещая свое появление яркой зарей. Туман не полностью покинул эту местность, став от ветра более прозрачным, но по-прежнему обозначал свое присутствие клочками белой пелены. Она щедро висела на деревьях, что широкой аллеей начинались прямо от входа в парк и уходили в его глубь.

Капитан, охваченный каким-то смутным предчувствием, вошел в парк и двинулся вдоль его главной аллеи. По мере приближения его взору представали скамейки, выкрашенные в голубой цвет, за шеренгой кустов просматривались цветочные клумбы и травяные газоны. Видимо здесь стояло начало сентября, поскольку в кронах тополей и березок были заметные единичные желтые листья.

Было приятно свежо и хотелось дышать и дышать полной грудью этой природной холодностью, совершенно не замечая ее прохлады. Охваченный мыслью Эл стремительно вышел на главную площадь парка и встал как вкопанный. Перед ним находился огромный фонтан, посредине которого гордо возвышались два золотистых оленя. У капитана перехватило дыхание и часто, часто застучало сердце.

Это был город его детства, знакомый до слез и появление которого в Гарандии было невозможным, но это было так. Уже позже, ученые мужи поведали Элу, что раз в сто лет мембранные переходы забрасывают путников в страну грез, творя ее из воспоминаний человека, однако это будет потом, а пока пораженный Эл смотрел на фонтан своего детства.

– Красиво – тихо произнесла девушка, став рядом с капитаном, но тот ничего не ответил, а только вздохнул и устремился прочь. Быстро шагая по сухому асфальту, Эл продвигался, вперед, постоянно шаг за шагом проверяя свою память. Аллея плавно вывела его к другому выходу, чье присутствие было отмечено в поредевшем тумане двумя большими чугунными колонами.

Ранее на них висели ворота, но теперь об их присутствии напоминали только большие петли. Возле них сходились все три дорожки, образуя широкую площадку. Справа располагалась военная стела, слева красивый павильон с застекленными окнами. Бросив прощальный взгляд на фонтан, капитан покинул, держа направление строго на юг.

Слева от них потянулись невысокие дома, соединенные между собой изящными арками и проемами, чьи фасады оставались скрытыми в собственной тени. Шаги идущих путников скрадывались рассыпанным понизу туманом, слабо проступающим из-за низкой кованой решетки отделяющею тротуар от придорожного газона. Дорога неуклонно поднималась вверх, но благодаря строителям это было совсем незаметно.

Мелькнул большими окнами угловой дом и Эл вышел на перекресток, слева в глубине квартала сквозь туман угадывался массив школьного здания, где капитан начинал свою учебу, но сейчас это совсем не волновало его. Он шел дальше и дальше к одной ему ведомой цели. Снова с левой стороны потянулись дома, теперь они были массивнее и выше подобно крепостным башням красиво соединенные друг с другом высокой ажурными арками в псевдо мавританском стиле.

Перед Элом возникла до боли знакомая лестничный портал, взлетающий высоко вверх, дабы скрыть крутизну холма, на котором расположились строения. Ступенька, ступенька, одна, вторая, небольшой пролет десятая, шестнадцатая и впереди как необъятная степь разлилась улица заботливо ограниченная невысокой бетонной оградой, с каменными цветочными вазами, в которых виднелись яркие бутоны.

Спутница капитана осторожно подошла к краю ограды и увидала внизу все тот же придорожный газон, обсаженный с двух сторон ровными аллеями карагачей. Она с интересом попыталась разглядеть противоположную сторону, но Эл недовольно дернул ее за руку, и они вновь заспешили вперед. Мужчина очень торопился, всем своим видом показывая, что главная цель уже близка.

Вот из тумана выплыл уютный сквер украшенный гранитным постаментом, вокруг которого словно в почетном карауле застыли шеренга тополей и березок. Эл только мельком взглянул на него и поспешил дальше. Вот они миновали высокий красноватый дом, и капитан наконец-то свернул в долгожданный проход между домами и оказался во внутреннем дворе.

Он был обсажен ровным строем деревьев, в промежутке которых стояли массивные деревянные беседки. Эл как на крыльях пролетел мимо массивного серого дома с небольшими балконными беседками и остановился перед желтым трехэтажным домом. Солнечная заря с каждой минутой все усерднее расправлялась с туманом, отгоняя его в дальни уголки пространства.

Где-то сзади лениво побрехивали невидимые глазу собаки, из-за ближайшей беседки на пришельцев с опаской поглядывал серый кот готовый в любую минуту задать стрекоча. Однако Эл не замечал этого. Его взор был устремлен к двум окнам на втором этаже, слабо мерцающим в лучах рассвета. Это был его дом детства, из которого он когда-то ушел в большую жизнь.

Сердце молодого человека сжигало огромное желание войти в широко распахнутую дверь подъезда и, поднявшись по крутой лесенке позвонить в звонок. Но он стоял, словно приросший к земле не смея сделать ни одного шага. Горло перехватывали предательские спазмы и по щекам сбежали две маленькие слезинки. Эл вновь и вновь неотступно смотрел на раскрытую форточку одного из окна, радуясь и печалясь.

– Что это? – удивленно спросила его спутница, с интересом разглядывая кошку, которая доверчиво терлась о её ноги. Однозначно, кошачий род испытывал явное расположение к Марии.

– Ничего – глухо проронил Эл недовольный тем, что посторонний вторгается в его внутренний мир. Он глубоко вздохнул и так, не решившись войти в дом, резко шагнул в проем между домами. Обогнув дерево, капитан миновал небольшой проход и вышел на улицу. И здесь его ждал новый сюрприз. Напротив, через дорогу должно было находиться дамское швейного ателье, но с ним произошли удивительные метаморфозы. Вместо него находился огромное белоснежное строение, явно принадлежавшее античной эпохе. Оно вознеслось ввысь, развернув перед остолбеневшим капитаном, стройный фронт двойных мраморных колонн.

В нешироком проеме между ними, находились фигуры людей изящно высеченные из камня. В самом центре стояла облаченная в доспехи женщина с округлым шлемом на голове. Левой рукой она придерживала стоящий у ее ног выпуклый щит с изящными вырезами по бокам, а свою правую руку, сжимающую дротик, она занесла для броска прямо перед собой.

Слева и справа от этой неизвестной Афины Паллады располагалось еще несколько женских статуй, которые сжимали в руках луки, копья и секиры. Все они так же были в доспехах, но при этом ни один из них не повторял друг друга. Венчал колоннаду треугольный портик с обильной фронтонной лепкой в виде гирлянды скачущих всадников, причудливых зверей и фавнов.

С замиранием сердца капитан приблизился к этому завораживающему строению и, насладившись увиденной красотой, стал обходить здание справой стороны. Здесь на уровне второго этажа, опираясь на массивную каменную основу, по-прежнему тянулся двойной ряд колонн, заканчивавшийся аналогичным порталом, но теперь с широкой лестницей. Эл торопливо вдоль боковой колоннады храма и приблизился к лестнице.

Её ступени шли плавной волной вверх, чуть срезая свою ширину. В двух местах по бокам лестницы, на небольших пролетах, находились огромные чаши, наполненные яркими цветами, красного и фиолетового оттенка. Быстрым шагом капитан и его спутница взошли по ступеням наверх и ступили под тень колонн храма.

У входа стояли две массивные женские статуи, подпирающие своими изящными головами входное перекрытие. Сквозь неширокий проем пробивались отблески огня горящего внутри храма ярким светом. Вошедшие в здание сразу отметили его высокие внутренние стены, в которые были вделаны подставки для факелов ярко освещающих убранство помещения.

В глубине помещения виднелась еще одна женская фигура сидящая на троне. Красивые белые руки величественно возлегали на ручках трона, мастерски украшенных причудливым цветочным барельефом. Элементы платья была так любовно выточены из мрамора неизвестным мастером, что казалась вполне реальным одеянием Сидящая королева, а об этом явно говорила величественная корона на голове статуи, была очень высокой женщиной и если бы она встала, ее рост бы значительно превысил два метра.

Лицо статуи было очень красивым. Буквально каждая черточка дышала совершенством творения, но при этом в нем читалось высокомерие и даже жесткость мраморной особы.

– Снежная королева – почему-то подумал Эл и в тот же момент, лицо статуи чуть заметно дрогнуло. Скорее всего, виной тому был блик огня настенных факелов, но капитану неотступно казалось, что он вступил в ментальную связь с холодным изваянием. Морозная волна воздуха вдруг прошла по его голове и сейчас же, где-то в глубине мозга что-то тонко и противно запищало, словно зуммер тревоги.

Перед мраморной красавицей располагалось широкое мраморное основание, которое Эл вначале принял за стол из-за его размеров. На ее ровной поверхности стоял небольшой золотой колокол с изящной каменной опорой. Чуть правее, лежал маленький молоточек с ручкой из слоновой кости, инкрустированной перламутром.

Пока капитан любовался красотой каменного творения, девушка сосредоточено изучала предметы, лежащие на мраморном основании. Они больше всего привлекли ее внимание и с каждой минутой все сильнее и сильнее притягивали к себе ее взгляд.

Эл спохватился только тогда, когда его спутница уже сжимала в руке молоточек и замахнулась чтобы ударить по колоколу. Он в последнюю минуту сумел перехватить руку девушки, и что было сил, сжал ее тонкое запястье, заставив выпустить из пальцев взятый ею по неосторожности предмет. Капитан вдруг интуитивно почувствовал, что крайне опасно ударять по колоколу молоточком, резонанс которого может погубить их.

Упав рядом с колоколом молоточек, слабо звякнул о каменную поверхность, но и этого оказалось достаточным, что бы все вокруг пространство стало наполняться глухим гулом. От накатывающихся одна за другой звуковых волн, все вокруг Эла и девушки стало ощутимо качаться, медленно и неотвратимо сливаясь в чудовищную круговерть. Сильно давило на уши и поэтому путники отчаянно прижимали к голове руки, стараясь хоть как-то защитить свой слух от этих ужасных терзаний.

Постепенно все пространство стало крутиться подобно огромному водовороту, и Эл с ужасом стал замечать, что его неотвратимо влечет в центр воронки. Неизвестно откуда появился туман, который стал быстро поглощать все вокруг, в том числе и попутчицу капитана. Ее силуэт с каждой секундой все хуже и хуже просматривался в молочной пелене и, опасаясь полностью потерять девушку, Эл стремительно вытянул вперед свою длинную руку и во всю силу своих легких позвал.

– Анна, Анна! – громко звал он, жадно шаря по туману широко раскрытой рукой.

– Анна дай мне руку или мы пропадем!! – кричал Эл, но голос его тонул в белой мгле, от чего в душу капитана наполняло чувство страха и ужаса.

– Анна!!! – отчаянно вскричал капитан, и в этот момент тонкая кисть девичьей руки угодила в его ладонь. Пальцы Эла мгновенно захлопнулись на ней, вцепившись мертвой хваткой. Неведомая сила водоворота закружила тела, пытаясь оторвать их, друг от друга, но мужчина не выпустил свою добычу, продолжая крепко удерживать ее возле себя.

Все кончилось так же внезапно, как и началось. Раздался знакомый треск мембраны, и оба измученные бешеным вращением тела, обессилено рухнули друг на друга, так и не расцепив замка своих рук.

Эл сразу ощутил на своем лице присутствие соленой влаги, которую сильный ветер обильно приносил с широких просторов моря. Осторожно отодвинув в сторону девушку, он приподнялся и осмотрелся. Переход вновь сыграл с ними злую шутку; капитан наконец-то получил столь желаемое им море, но вместо Малаги путники оказались в соседей Боавинте, расположенной в семи днях пути.

Свершенное им открытие и радовало и огорчало Эла. Его дом теперь был гораздо ближе, но мембран перехода больше не было. Отныне путники могли рассчитывать только на свои ноги.

Капитан не стал долго предаваться унынию и печали от очередной неудачи, он рывком поднял свое усталое тело, и насколько это было возможно, галантно помог встать Анне. Та с трудом стояла на ногах, и едва только сделав первый шаг, она была вынуждена ухватиться за Эла.

– Ничего, ничего. Все будет прекрасно дорогая – нежно говорил капитан, помогая девушке устоять на месте – сможешь идти?

– Нет – измученно улыбнулась Анна – сильно кружится голова.

– Ну и ладно – Эл с легкостью оторвал девушку от земли и, держа её на руках, уверенным шагом направился к городку, чей силуэт отчетливо виднелся на фоне синего неба и желтого песка.

– Крепче держись за шею, и при этом можешь сказать какой я хороший.

– Ты действительно молодец. Я никогда в жизни не встречала мужчину подобного тебе – искренно говорила Анна, нежно заглядывая в лицо Эла.

– Как приятно слушать про себя такие вещи – задорно произнес Эл, но Анна не приняла его настроя.

– Не надо так – тихим голосом попросила девушка и, шмыгнув носом, зарылась лицом в куртку капитана. Он ничего не сказал и только чуть крепче сжал в руках свою ношу и больше никто из них не проронил ни единого слова до самой Боавинте.

Путники остановились в одном из трактиров, которые в большом количествах имеются в любом портовом городе. У Эла не особенно лежало сердце, заходить в подобное заведение, но оба путника нуждались в отдыхе, и им требовалось основательно подкрепиться.