Текст книги "Чертова принцесса (СИ)"

Автор книги: Евгений Шепельский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Глава 7

ГЛАВА СЕДЬМАЯ (боевитая)Я играю в супермена*

Вот тебе невезуха...

– Гаденыш! – прорвало немого Маку. – Бурдюк из Менда! Плешивец! Ах ты сявка! Оле-ег!..

И еще один облом. Таки сдали у старичка нервы, ну что ты будешь делать!

Меж бровей принца легла изумленная складка:

– О… лег? – Он произнес мое имя как Олег, с мягким ударением на первую гласную, будто снова пытался оказать знаки внимания, как при дворе Барнаха. Ох, ребята, пробудил я в нем чувственные воспоминания!

Я почему-то утратил душевное равновесие – мгновенно и сразу.

Теперь стоп картинка! Сейчас я быстро, парой штрихов, нарисую вам диспозицию, хоть вы и так ее видите. Справа от меня святой Мака, безгрешный анахорет из Перикелы. Слева – флаг-офицер. За спиной – два солдата-караульщика и Борго, отступили к самым дверям, почтительно ждут. Впереди, через широкий, уставленный разной жрачкой стол, – Тендал, сидит, как бог в окружении апостолов. На ближнем ко мне торце стола – Бакинчу. На другом торце – адмирал Стерамон, вон, как вылупил зенки. Справа от Тендала Вандора и Волман, а еще принц Чермиз. Слева – Хаф Тергилек, далекопосланник республики Менд, столь огромный, что ему нужно сразу два-три места. И со всеми ними мне нужно справиться, если я хочу выжить! Да, я знаю, вы спросите, если я справлюсь со всеми – есть ли у меня план дальнейших действий? Есть ли у меня план? Есть, черт возьми!

Я снизу засветил в челюсть флаг-офицера, клацнули зубы, тело отбросило на ковер. Я повернулся. Два караульщика в железе изумленно выпучили глаза, Борго вообще застыл, раззявив клыкастую пасть, что явно выдавало в нем мясоеда. Я прыгнул вперед, вытянув руки. Бабах! Я столкнул солдат шлемами и пихнул их на Борго. Сцепившись шлемами, солдаты упали, как марионетки с обрезанными нитями. Ничего, черепа выдержат, у солдат крепкая голова, сужу по себе.

Борго пошатнулся и, не удержавшись на ногах, упал на бок с удивленным и немного обиженным рыком: палуба содрогнулась. Когда тушка весом в двести кило падает не по своей воле, она обычно причиняет себе определенные травмы. Я надеялся, что Борго очухается только после того, как я завладею хорошим оружием, скажем, во-он тем, у камина.

Еще пара солдат за дверью. Они уже пытались ворваться, но туша Борго служила надежной баррикадой: пытаясь открыть дверь, солдаты лупили створкой по спине и почкам йети-альбиноса.

...Сегодня ночью я много думал над тем, что будет, если наш маскарад посыплется. Выход был только один – драться. И попробовать взять в заложники принца.

За столом поднялись лай и истошные взвизги:

– Стража! Стража!

Это вопил принц Чермиз.

– Оле-е-ег! – Это кричал Тендал.

– Оле-е-ег! – Это был вопль старого чудодея.

– Олег! – Это взвизгнула – сердито, словно пытаясь призвать меня к порядку – Вандора.

Какой же я популярный-то мужчина!

Ахарр! На мне ведь еще Франног с проклятым кваэром! Чтобы осуществить задуманное, чтобы уцелеть самому и спасти старика, мне придется быть ого-го каким безжалостным.

Серая тень мудреца мелькнула сбоку. Что?

Я развернулся, ловя аскета взглядом. Тот был уже слева, огибал поверженных караульщиков. Куда? Я метнулся к камину, сорвал ближайшую шпагу в дорогих ножнах. Кто-то запустил в меня тарелкой, она разбилась о голову, брызнули осколки. Вторая пролетела мимо, зато соусник ударил в грудь, окропив ее маслом.

– Мекхо селимор! – Бакинчу был на ногах, острый, похожий на иглу. Перидот на конце жезла сверкнул зеленой вспышкой.

– Хо-о-о-об-ба-а-а! – Заслонив меня, Франног выставил перед собой раскрытые ладони... в которые ударил комок малахитового огня, похожий на плевок сумасшедшего дракона.

Ударил и, отскочив мячиком, полетел к дверям, оставляя видимый крученый след от нагретого воздуха. Он разбился о стену рядом с Борго зеленой светящейся кляксой, которая вязко потекла на ковер; ворс задымил, тонкими малахитовыми язычками вспыхнуло пламя.

Гм. Это еще вопрос, кто кого защищает.

– Мекхо селимор!

Новый сгусток зеленой эктоплазмы вырвался из перидота и срикошетил в потолок с другой стороны от входа. Оттуда крупными вытянутыми каплями на мохнатые лапы йети зарядил огненный дождь.

Дальше события завертелись еще быстрее.

Борго заверещал. Солдаты за дверью заорали. Вандора взвизгнула: «Олег!» Старик покачнулся и упал на колено. Ругаясь, я перепрыгнул мудреца, устремляясь к Бакинчу.

– Оле-е-ег! – вновь выдал принц Тендал.

Надеюсь, он мне не в любви признавался.

– Стража! Стража! – вел свое дискант Чермиза.

Бакинчу открыл варежку, сверкнули лошадиные зубы. Понимая, что он уже проговаривает спусковое заклятье, я сделал в воздухе балетное па-де-труа и, удачно приземлившись на самые пальцы, хлестнул чароплета ножнами шпаги. Удар пришелся в скулу, и хренов ведьмак загремел головой к окнам, а в руках моих остался... обломок гипсового муляжа!

Неудачи! Вся стена над камином увешана бутафорским оружием!

Глухо и страшно верещал Борго. Я услышал треск пламени и запах паленой шерсти. Магический плевок перидота возжег искру, так сказать.

Я вскинул голову, но не успел оглянуться: по столу ко мне бежал Волман с кухонным ножом в правой руке.

За столом да рядом с принцем сидят без оружия. Ну конечно!

– Стража! Стража! – Продолжал вопить Чермиз. Он сжался в простенке, скривив лицо и выпучив глаза, точно танцевал босиком на угольях. В руке... Насчет оружия я поторопился: в левой у Чермиза была тонкая шпага, похожая на дирижерскую батуту. Ну да, глупцу королевской крови дозволено нарушать этикет. Пусть только не плачет.

А Чермиз как раз плакал.

От страха.

Вандора, овладев собой, смотрела с насмешкой, демонстративно сложив на груди руки: трепыхаешься? Ну-ну… погляжу, как удастся вывернуться, дорогуша.

Рядом раздутым бурдюком высился Тергилек.

А высочество? Мне нужен принц! Я потерял его из виду...

Волман метнулся, целя ножом в мое лицо. Поскользнулся на скатерти и начал валиться на меня. Я отпрыгнул, ткнув в ощеренные зубы герцога обломок муляжа.

Хрусть-хрусть!

Руку осыпало гипсовой пылью. Волман сковырнулся на пол, усеивая рисунчатый ковер обломками зубов. Я услышал грохот упавшего тела и звонкий хруст: герцог сломал себе шею; она вывернулась под невозможным углом, выпученные глаза мгновенно остекленели.

Чур – я не виноваты-ы-ый! Он сам пришел! Да ну, правда!

У дверей раздался вопль боли. Я и в этот раз не успел оглянуться: меня атаковал Стерамон, забравший у флаг-офицера саблю с массивным клинком.

Нет времени фехтовать! Нет возможности! Где принц? Только бы не удрал!

Стерамон обошел мудреца (тот уже сидел на полу, плечи обвисли), надвинулся и согнул колени, принимая фехтовальную позицию точно по учебнику. Клинок сверкнул отраженным пламенем. Выпад!

Нет, медик, не саблями тебе махаться.

Я уклонился без труда, поймал запястье и вывернул саблю из руки Стерамона. Тяжелый эфес ударился о согнутое колено. Ядрена вошь! Да будет конец этим неудачам сегодня?

Я взвыл. Чувствуя, как екает больное плечо, схватил адмирала за шкирку и бросил лицом на ближайший пиллерс, добавив для скорости пинка. Я мог бы свернуть ему шею, но не хотел убивать.

В ноги подуло горячим. Нахлынул запах гари. У входа захлебнулся чей-то крик. Кажется, людской. А Борго, наконец, взревел во всю мощь своих легких, и я посочувствовал ему: гореть заживо – чудовищная пытка.

Я зыркнул через плечо. От дверей наползали густые зеленоватые клубы, за ними щерил изумрудные клыки огонь. Дождь с потолка прекратился, и стекшая на пол дрянь горела превосходно.

Ну и наворотил дел перидот Бакинчу.

Ахарр!

Наконец я заметил принца. Тот дергал из ножен одного из солдат-караульщиков парадную шпагу. Франног сидел рядом, склонив голову, и не шевелился: отражение заклятий подорвало его силы.

Пальцы мои сомкнулись вокруг сабельной рукояти. Разоружить принца! А затем...

Борго горящим болидом пронесся мимо, роняя на ковер огненные клочки, и сиганул в окно, расколошматив цветные витражи.

Надеюсь, уцелеет, и не очень покалечится. Все-таки жаль животинку. Ни в чем она не виноватая, окромя того, что служит сильному мира сего и иногда попадает под раздачу.

О, Вандора уже неподалеку от принца. Стала, будто не знает, что делать. Смотрит на мертвого Волмана. Блин! Ну убил я твоего любовника, убил! В моем мире это квалифицируют как убийство по неосторожности, черт возьми!

А вот как его квалифицирует бывшая моя любовница?

Если она решит присоединиться к Тендалу, вот что я буду делать? Она прекрасно владеет шпагой. Бабы в этом, казалось бы, патриархальном мире, вообще круче наших эмансипированных дур.

Куманец ударил в больное плечо. Я охнул, на секунду меня захлестнула ярость: Тергилек намерился швырнуть в меня бокал, а Чермиз... собрался метнуть свою шпажку!

Ах вы!..

Могучим рывком я опрокинул стол и начал его двигать с мыслью выдавить кретина и посланца Менд через окна. Шаг, второй... Но почему... не двигается дальше? Драхл, там же кресла, уперлись в стену под окнами! Я еще поднажал, и рука взорвалась болью до самых кончиков пальцев, а спина, казалось, лопнула пополам.

Тщетно.

Ладно, живите.

Я подхватил выпавшую саблю. Как там Тендал? А Вандора?

Принц, наконец, разжился шпагой и выпрямился. Он был в панталонах чуть ниже колен и легких туфлях из белого сафьяна. Ростом их высочество мне по шею. Несмотря на астеническое сложение, Тендал был лишен изящества и слегка кривоног. Что в нем нашла Нэйта кроме власти и богатства? Наверное, он внимателен с дамами, умеет говорить комплименты и знает самый главный секрет – в их присутствии говорить только о них самих.

А мальчик не робкого десятка. Тьфу, мальчик, да пусть мне язык вырвут, если я его еще хоть раз мальчиком назову!

Мы уставились друг на друга, и я не смог удержаться, чтобы не показать принцу оскорбительный средний палец:

– Фиги, ваше высочество, никакого коровника!

Из дымного облака вырвался второй караульщик, сбивая пламя с лица вместе с кожей. Она сползала со щек, как тонкий мятый пергамент. Лопнувшие веки превратили глаза в круглые багровые виноградины.

Бедняга угодил под магический дождь.

Караульщик с воем пролетел мимо, но я поймал его саблей, понимая, что тот уже не жилец. Удар милосердия в шею, я потянул клинок на себя, и отточенное лезвие скрежетнуло, расчленяя позвонки. Несчастный упал на ковер.

Я смерил взглядом расстояние до огня. Две... три минуты в запасе... Одно хорошо: теперь снаружи в зал просто так не пробиться.

Ахарр! Вся бодяга из-за какой-то девчонки. Хотя... Разве она виновата?

Сверкнула шпага. Я развернулся, подсекая выпад принца. Удар вышел слабым, во многом из-за короткой и неудобной сабельной рукояти, и едва не стоил мне жизни: Тендал, не отдернув клинок, прянул вперед, пытаясь провернуть тяжелую шпагу вокруг сабли. Я отпрыгнул, и принц, учуяв слабину, придвинулся шажком, тыча острием, будто швейной иголкой. Кружевное жабо вздымалось от бурного дыхания.

Вандора смотрела молча, на лице проступила растерянность.

Я еще отступил. Короткий размен ударами, благо в зале простор для длинных клинков, и принц снова в атаке. Умелый боец, не чета Стерамону, он хотел взять напором: наращивал скорость атак, менял стойки, пытался пробиться сразу со всех сторон. Рост и длина моих рук могли бы дать преимущество, если бы не короткая рукоять и массивный клинок сабли. Но я оборонялся уверенно, а пятился только для вида: мое отступление подзуживало принца атаковать еще яростней.

И выдыхаться.

Убить или ранить? Чего он хочет? Показалось, что принц не прочь меня пришпилить в самых важных местах вроде сердца или горла. В конце концов, допросить можно и старика.

Клинки размазались в воздухе, удар сбоку, удар снизу, тяжелое дыхание. Тендал пер напролом, почти забыв о прикрытии. Позади стола было тихо, я надеялся, что Чермиз и Тергилек не скоро придут в себя. Сбоку на ковре копошился Стерамон.

Где-то далеко затрезвонила рында. Значит, скоро нагрянет пожарная команда. Время, время!

Тендал снова ускорился, хотя дальше, казалось, было уже некуда. Я понял: принц, чуя усталость, вложил в атаки последние силы. Его кудри встали дыбом, щеки разрумянились, однако лицо напоминало гипсовую маску: Тендал не позволял себе внешних проявлений эмоций, а бился хоть и быстро, но педантично контролировал каждый шаг.

«Он никогда не опустится до низких уловок и хитростей, – понял я. – Песок в глаза или хватание за вражеский клинок, все это для меня, подлеца!»

Значит… устрою ему подлость, мне – не впервой. Только надо придумать, какую.

Но вот движения принца замедлились, и я сразу набросился на него. Тендал ответил низким выпадом, который едва не достиг цели. Я отскочил, проклиная себя за небрежность.

Принц полоснул клинком, целя в бок. Урод! Я поддел его шпагу, но от острой боли в плече опустил свой клинок. Принц... отступил. Мы смотрели друг на друга, пытаясь отдышаться. Дым уже окутал ступни до щиколоток.

Затем наследник трона двинулся вперед, плетя шпагой узор перед моим лицом. Он атаковал медленней, но все так же педантично. А я ушел в оборону: проклятое плечо и не думало затихать. Вопрос о том, кто кого измотает, внезапно зазвучал по-новому. Убить Тендала, я, пожалуй, сумел бы, но обезоружить в теперешнем своем состоянии не мог, более того, отныне каждая атака принца могла стать для меня фатальной: Тендал уже нащупал бреши и готовился нанести удар.

Убив принца, я потеряю заложника. А это совсем нехорошо.

Значит, принц должен жить.

Яростно трезвонил пожарный колокол, топали башмаки над головой. Вдруг краем глаза я заметил, как подле стола поднимается чья-то тень. Эрт шэрг! Настало время той самой подлой уловки!

Подлец я, или нет, а?

Я постарался отвести клинок принца как можно дальше, сделал безумные глаза и выкрикнул:

– Нэйта мертва! Мертва!

Гипсовая маска отвалилась, обнажая человеческое лицо. Тендал замер...

Быстрым ударом я рассек ему правое надбровье.

Все!

Нет! Зажав кровоточащую рану, принц устремился в атаку. Ахарр! Я без труда парировал его удары.

– Бросай шпагу! Бросай шпагу, болван! – заревел я. Но принц наступал, скалясь, будто бойцовская собака. Эмоции... Как некстати! Я снова попятился, теперь я делал это, чтобы разглядеть фигуру, которая поднялась у стола.

Бакинчу пошатывало. Вокруг его плеч скользили голубоватые туманные нити, удваиваясь с каждым витком. Неуемный ведьмак снова плел колдовство! На месте драгоценной пластинки в щеке зияла каверна.

В дверь замолотили, потом ударили чем-то тяжелым. Наверное, от огня заклинило замок.

Я не стал мешкать. Ринулся к Бакинчу, вмазал ему в лоб гардой сабли и, подхватив падающее тело, прикрылся им от принца.

– Негодяй! – судорожно всхлипнул Тендал. Он уронил руки, наполовину залитое кровью лицо вновь стянулось в маску. Вот теперь-то принц точно настроился убивать.

Я швырнул в него чародея – тот был легким, словно в мантии помещалась пустая оболочка. Оба повалились на ковер.

План созрел мгновенно. Еще секунду назад я хотел взять принца в заложники...

Я выдернул шпагу из руки принца, кашляя от дыма, откатил Бакинчу. У Тендала был пустой взгляд, как у человека, которого ударили чем-то увесистым. Я стукнул его в висок для надежности и вскочил.

Мощным рывком сдвинул стол, кривясь от пронзающей боли. Чермиз и Тергилек осели у окон, хо, повезло: я здорово приложил их головами к простенкам! Но нельзя, нельзя, чтобы пожарная команда долго искала их в дыму! А прочие... Вандора куда-то исчезла.

Схватив саблю, я кинулся вдоль окон, выбивая остатки витражей. У крайнего окна задержался, кряхтя, поднял кресло Стерамона и забросил в широкий проем. Плавает или нет? От этого зависит жизнь Франнога! Я швырнул еще одно кресло, за ним, уже с трудом, задыхаясь, третье. Не то, так это отыщется в потемках, надеюсь, и Борго прибьет мимоходом.

Теперь люди... Черт!

Я подволок к окнам Бакинчу, затем Стерамона, флаг-офицера и караульщика. Плечо лопалось от боли. Где Вандора? Проклятие! Ее нет! Сейчас выбьют дверь, нет времени ее искать.

– Вандора! – заревел я, в последней попытке докричаться до… хм, кто же она мне? Любимая женщина?

Нет ответа.

– Вандора! К окну!

Я надеялся, что эта любимая женщина не всадит мне в спину пару вершков стали, мстя за убийство Волмана.

– Вандора!

Нет ответа. Я не могу ее разглядеть в дымном полумраке!

– Вандора!!!

В моем голосе был испуг, настоящий, животный. Впервые в жизни я искренне и по велению своей души переживал не за себя.

Что мог, я сделал. Еще немного промедлю – и ага. Но я просто не мог уйти, не найдя принцессы.

Сопля.

И опять я себя поломал. Я медлил. Я не убегал, спасая собственную никчемушную жизнь. Я искал Вандору.

Наконец, я разглядел ее у стенки, видимо, она утратила сознание от дыма.

– Сказочно!

Я схватил Вандору под микитки и отволок к разбитым окнам, к кислороду, к жизни. Девочкой она была упитанной, если вы помните мои рассказы.

– Франног!

Мудрец вяло шевелился в клубах дыма.

– Подъем, мы уходим!

– Ух... Что? – Франног закашлялся.

Я вздернул его на ноги и надавал по щекам:

– Ходу, ходу!

В дверь грохали, кажется, топорами: слышался треск. От дыма слезились глаза, пламя надвигалось по ковру, оно уже там, где лежит убитый мной караульщик...

Набрав воздуха в грудь, я что есть сил завопил:

– Пожар! Сюда! Мы у стола!!! Быстрее: принц Чермиз ранен!

С этими словами я подволок Франнога к окну, противоположному тому, в которое выбрасывал кресла и, без слов, как игрушку, швырнул наружу, в клокастый рассветный полумрак. Принца отволок под мышки, потом сграбастал в охапку, раскрыл окно и взгромоздился на низкий подоконник.

С громким треском дверь рухнула, шипение возвестило о том, что пламя заливают водой. Быстро и четко! Наверняка – к залу притянули парусиновую кишку и качают насосом забортную воду.

Я сунул саблю за пояс штанов сзади, понадеявшись, что не пропорю себе ягодицы.

Затем окинул взглядом место побоища, и, прижав принца к груди, как дитя, прыгнул, слегка оттолкнувшись от подоконника.

А прыгая, вдруг подумал – не тянется ли за судном караван акул, кормящихся объедками?

Поздно вспомнил.

*Это все мелочи по сравнению с тем, что я отчебучил на Меркхаре.

Глава 8-9

ГЛАВА ВОСЬМАЯ (абордажная)Захват!*

Я вошел в воду просто идеально, держа принца перед собой, как дитятко. Левая моя рука заткнула их высочеству хлебальник, а пальцы сжали рубильник, чтобы, чего доброго, этот сановный оболтус не надышался водички.

Бултых!

Я тут же начал работать ногами, устремляясь к поверхности.

Вынырнул, подцепил ближайшее кресло, и уложил туда принца, открыв ему пальцами рот. Пускай дышит, мне он нужен в добром здравии!

Быстрее, у меня считанные минуты, иначе корабль уйдет. А потом… нас или увлечет в водоворот, или – заметят с «Благодати» и выловят, как притопленных котят из ведра.

Франног бултыхался неподалеку и издавал вопли, которым мог позавидовать вожак павианьего стада. Отлично! Человек, даже не умеющий плавать, не тонет сразу – так что у меня была уйма времени, чтобы спасти старика.

Я добрался до него парой мощных гребков, схватил, приподнял над водой и отбуксировал ко второму креслу. Франног орал, разорялся почем зря, даже попробовал залепить мне пощечину.

– Второй раз! Второй раз ты сбросил меня в воду! Неслыханное оскорбление!

Я уложил его на кресло, глянул наверх: из кормовых окон вырывался белый пар. Огонь тушат, все спасены, туш, бис, ура! Врежьте музон, маэстро! Только без меня, без меня. Я откочую подальше, мне что-то расхотелось гостить на вашем судне.

– Второй раз!

– Повторение – мать учения. Гребите за мной.

– Как? Ах ты, сявка потрошенная! Ах ты, потрох сучий! Ах ты, гнилой подонок! Как мне грести? Я ведь не умею плавать!

– Ногами! Навалитесь грудью на кресло, ноги в воду – и гребите за мной!

– Я… не… не могу! Ты жестоко надругался надо мной!

– Цыть! Цыть, вы, девственница-весталка! Мне еще захватывать лодку! Молчите и гребите за мной, старый вы дурень!

На «Божьей благодати» звонили пожарную тревогу, орали и суетились. Здесь, внизу, внезапно наступила тишина. И еще – я не слышал больше плеска весел. Наступила небольшая пауза, гребцы растерялись, сбились с ритма. На это я тоже рассчитывал. Я успею добраться до лодки, успею. Иначе все насмарку.

Я подгреб к креслу с принцем и отбуксировал оное к Франногу.

– Плавайте тут, ждите.

– Ты бросаешь меня?

– Да, наша встреча была ошибкой. Ох-х… старый вы дуралей… Я. Скоро. Буду! Караульте принца! И молчите, ради всего святого молчите!

Я примерился обогнуть корму «Благодати» с левого борта, но впереди показалось еще одно кресло: оно покачивалось на легкой волне.

Борго! Сжавшийся в грязно-серый снежный ком, он скулил, как побитый щенок.

Моя рука потянулась за саблей, но Борго ничего не соображал – обожженный, намокший, он, кажется, утратил на время те крохи рассудка, коими наделил его неведомый создатель. Правда, когда я проплыл мимо, он шумно принюхался и что-то слабо рыкнул.

Не опасен.

И не умеет плавать.

Пусть живет, не стану его убивать.

Право же, согласитесь, я стал прекрасным человеком, а? Реморализация, в точности по братьям Стругацким.

Ничего, меня ждет еще одна прекрасная подлость, кою многие назовут военной хитростью.

Я обогнул корму «Благодати» с левого борта. Силуэт левитирующей лодочки виднелся в рассветном полумраке метрах в двадцати чуть в стороне от корабля. Пыхая, она плыла над поверхностью моря, как рыба-прилипала, сопровождая флагман имперского флота. Весла «Благодати» уже пришли в движение, корабль, а соответственно и лодка ускорились, но это ничего – сейчас они меня услышат!

И они меня услышали.

На это, собственно, и был расчет.

***

А теперь давайте отвлечемся на фокал.

Фокал… Слово звучит мерзко, согласен. Не путайте его с вокалом. Фокал – это мастерство изображения фокального персонажа. Фокальный персонаж – это тот, из чьих глаз описывается действие. Ну, в данной книге фокальными полномочиями распоряжаюсь я. Но что-то мне надоело. Слушайте, побудьте немного вы этими самыми, фокальными… посмотрите на меня со стороны. А я временно устранюсь от рассказа. Но временно, учтите! Да не бойтесь, я вас не бросаю! И вам ничего не придется делать – просто, как обычно, висите над водой и смотрите.

Ну, конечно, я как всегда вру и навожу тень на плетень. Фокал в следующем эпизоде осуществляет ныне покойный мичман Хендри, а после его смерти – мое перо говорит обо мне в третьем лице.

***

На «Божьей благодати» разорялась пожарная тревога, шумные крики неслись над водой. Здесь, внизу, экипаж «Малки» – все три человека – сходил с ума от неизвестности. Послать кого-то наверх они не могли – по времени, принц и свита вот-вот должны отплыть к Крутеню, чтобы подписать с республикой Менд договор о перемирии, а что будет, когда Тендал явится и не досчитается кого-то из экипажа?

Старшина первой статьи Хендри Истар на всякий случай приказал вооружиться и ожидать любых неприятностей. Он еще раз проверил движитель и подсыпал кристаллов в приемник. Теперь «Малка» могла развить максимальную скорость – и никакая весельная галера, даже такая мощная, как «Божья благодать», не смогла бы за нею угнаться. Но это, разумеется, была предосторожность для особых случаев.

Хендри расхаживал у рулевого колеса, поглаживая рукоять кортика, когда от левого борта, из воды, раздался хриплый зов:

– Эй, эй там! Эй, полудурки! Сонные тетери! Принц уже здесь!

Хендри выглянул за борт. Желтоволосый мужчина в намокшей матросской блузе взывал о помощи.

– Быстрей, недотепы: принц ранен!

– Что?

Мужчина без всякого страха отматерил Хендри, и по его дерзкому тону старшина первой статьи понял, что имеет дело с человеком, наделенным властными полномочиями.

– Предательство! Да скорей же, придурки! Поднимите меня на борт!

Старшина первой статьи засуетился:

– Трап, быстрее! Опустить «Малку»!

Он подвел левитирующую лодку к пловцу, помог забраться по веревочному трапу.

На просмоленные доски спрыгнул огромный матрос с угрюмым лицом и безумным взглядом.

– Предательство, – задыхаясь, сообщил он. – Менд... Проклятые торговцы! Половина команды подкуплена. Бакинчу – их предводитель! Магия... На корме пожар, бой... Спасайте принца, отплывайте – так велел Стерамон! – Видя, что Хендри ошеломленно поводит глазами, он заорал: – Спасайте принца! Всех по реям развешаю, подонки! Адмирал мертв! Руби концы! Руби концы! О блин… блин… блин… как это у вас называется – отплывайте. Да не туда, а поплывете, куда я вам скажу! Все поняли? Тетери вы сонные! Всех, всех я примерно накажу!

«Говорит о блинах, – подумал Хендри смятенно. – Хочет есть? Почему именно блины?» Он, как под гипнозом, кинулся к штурвалу. Когда «Малка» поменяла курс, огромный матрос, сверля Хендри демоническим взглядом, велел:

– Вдоль борта! Смотреть! Там принц и еще один человек! Нам удалось их спасти! Внимательно смотреть, задроты, бакланы и паразиты! Дрищи борщевые, дундуки домодельные! Колдыри подзаборные! Всем пасти поразрываю, если проморгаете принца Тендала Вэлиана! У-у-у-у, поганые вы хипстеры! Анимешники тонкорукие!

Эти страшные и по большей части непонятные матросам ругательства сыпались из человека, как из дырявого мешка, и настолько сковали разум команды, что она повиновалась беспрекословно.

Хендри заметил Борго, но страшный матрос, рыча, принудит мичмана проплыть мимо.

«Еще человек» беспокойно дрейфовал сразу на двух креслах рядом с принцем. Он был стар, а глаза его сверкали безумием еще большим, чем у желтоволосого. При виде «Малки» он завопил, потрясая кулаками, так, что кресла почти погрузились в воду.

– Сумасшедший, но очень ценный ученый, – сообщил желтоволосый. – Исследовал на «Благодати» коровий помет, морские водоросли и очистки. Поднимите его, свяжите и отнесите в каюту. Рот ему пока лучше заткнуть. А после – ставьте самую большую скорость, на которую способна эта лайба!

Старшина очень удивился, заметив, как угрюмое лицо гиганта рассекла довольная белозубая улыбка.

Внезапно оказалось, что на креслах дрейфует и еще один человек, его закрывало тело привставшего старика. Хендри ужаснулся – он увидел бессознательное тело младшей сестры принца Тендала – Вандоры!

Гигант тоже ее увидел, и тоже ужаснулся. Да что там – он так разволновался, что забыл материться.

Он сам прыгнул в воду, и помог доставить Вандору на борт, при этом руки его – Хендри видел это четко! – руки его тряслись. Он приложил палец к шее Вандоры, без всякого почтения – о ужас, ужас! – и с облегчением обнаружил, что сердце принцессы бьется.

– Жива, жива, жива! – бормотал он как в горячечном бреду. – Все-все, все хорошо, бусинка, малышка… Блин, ну и ну! Это уже просто выходит за рамки!

«Называет принцессу малышкой и какой-то бусинкой… – смятенно подумал Хендри. – А-а-а, небось, один из ее любовников!.. Но что же стряслось на «Божьей благодати»?

Как только старика и принца подняли на борт, гигант подманил двух матросов команды и велел стать рядышком, плечо к плечу. Затем он без вопросов столкнул их головами и страшно выкрикнул:

– Х-ха!

Хендри почуял неладное и выхватил кортик.

Гигант извлек из-за спины здоровенную саблю.

Клинки жахнулись в десны, а в это время лодка, лишенная управления, двигалась, разумеется, к Крутеню. Солнце бросало косые красные лучи на палубу, где два плечистых молодца пытались зарубить друг друга.

Хендри орал что-то непотребное. Гигант-матрос отвечал матерными плевками. Клинки скрежетали. Хендри напирал, он почуял, что гигант слаб, видимо, устал, да и, кажется, у него нелады с правой рукой. Провел несколько финтов («дзынь-дзынь бздык!»), чуть не поддев гиганта под ребра. Гигант отступил, кусая губы.

– Дзынь-дзынь-бздык!

«Малка» стремительно неслась к Крутеню. Гул водоворота делался все сильнее. Еще пара минут – и лодка просто соскользнет в черную пропасть. Но Хендри не мог отступить. Он поднажал, надеясь пробить брешь и прикончить гиганта.

Спасенный старик копошился на палубе и бессвязно вопил, Хендри мог только различить отдельные выкрики: сумасшедший, но очень ценный ученый без устали поминал каких-то потрошенных сявок.

Чем ближе подходила к Крутеню лодка, тем шумней и яростней делались воды. Бурлящая масса воды под днищем кипела белой пеной, взрыкивала, напирала, бросала на палубу горсти соленых капель.

То и дело Хендри отвлекался от атаки и поглядывал через борт. То же самое делал гигант. Судя по бледному лицу и прокушенной губе – он был испуган, испуган до самых печенок, до самой задницы, или где там гнездится человеческий страх.

– Блин, да брось ты свой кортик! – орал гигант. – Все ведь помрем! Как цуцики утопнем!

– Сам бросай, – отвечал Хендри. Клок пены повис на его гладко выбритом подбородке, сделав старшину похожим на морского бога.

– Олег… О-ле-ег! – выл старик.

– Я тебе брошу! – орал гигант, подкрепляя слова слабоватой атакой. – Я тебе так брошу, потом догоню и снова брошу, козлина!

– Бросай!

– На фиг!

– Бросай!

– Иди лесом!

«На фиг… Лесом…» Хендри с трудом понимал, что городит захватчик. Но зато понимал главное – еще немного, еще чуть-чуть – и он победит.

Впрочем, хватит ли этого «чуть-чуть» чтобы увести «Малку» от стремнины?

Левитирующее суденышко начало здорово раскачиваться. Волны, свиваясь в пенные кулаки, колотили в днище, ударяли в борта, хряпали по завитку кормы.

Хендри видел, как справа разверзлась черная сосущая бездна. Еще пять десятков локтей, и лодка соскользнет вниз – по гладкой, закрученной и неимоверно упругой массе воды.

– Бросай ковырялку, не то все пропадем! – буквально взвыл гигант, перекрывая рокот Мордоворота.

Но старшина закусил удила:

– Сам бросай!

Гигант ойкнул и упал на бок. Хендри с победной гримасой занес над ним кортик и слишком поздно понял, что это всего лишь уловка. Гигант воткнул саблю ему под ребра, ударил в живот ногой и отбросил к борту.

– Идиот! Я же не хотел тебя убивать!

Еще живой Хендри перевалился через борт, в воды Мордоворота, был увлечен ими и низринулся в подземные глубины республики Менд.

Ну а гигант запрыгал на корму, ухватился за штурвал и отвел «Малку» от водоворота. Затем он совершил еще один странный поступок – подцепив кресло с Борго, он отвел его подальше от стремнины.

С уст его при этом срывались загадочные ругательства про «волосатого чебурашку».

*А я вроде Стивен Сигал наоборот! Ну, вы прочтите главу, сами все поймете.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ (исповедальная)НЛП!*

– Вот и вся история, сосед, – Я с гримасой боли откинулся на кушетку, чуть не задев босой ногой ящик нактоуза. – Она жива... я думаю, что жива, а свою работу, да где там, свой долг я отработал честно. Били меня и колотили, ранили, связали, очухался я у мачты рядом с кучей покойников, среди которых были знакомые все лица... Потом я дрался с вэйроком, потом... Ты уже и так все знаешь, к чему повторяться? Но самое мерзкое, соседушка, – ты никогда не поверишь! – это были твои коровенки. «Му-у-у!» и «Плюх-плюх!» мне теперь долго будут мерещиться во сне. А что потом в коровнике случилось между мной и твоей сеструхой – словами не передать… Сам виноват, соседушка: развел у себя на флагмане мафию! Что глядишь, как сосватанный? Не знаешь, что такое мафия? Секретное общество. Называется оно – Организация, заведует им некто Корнер Резник, и корешки его следует искать на Меркхаре, среди пиратов, блин, Срединного моря. Правда, Воробьев среди них нет, все больше грифы-падальщики…