Текст книги "Рождество хищницы (ЛП)"
Автор книги: Эвангелина Андерсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)
Похоже, Филлипс настроился прочитать им очередную лекцию, шагая туда-сюда перед диваном, скрестив длинные руки за спиной в позе сильной задумчивости. Наконец, он остановился и развернулся к ним.
– Язык тела, – сказал он, сильно нахмурившись. – Язык тела говорит мне как терапевту все, что нужно знать о здоровом отношении какой-либо конкретной пары. И то, что я увидел здесь, меня беспокоит, очень сильно беспокоит.
– Не понимаю, – Женевьева скрестила руки на груди и, нахмурившись, смотрела на высокого доктора. – О чем вы говорите?
– О чем я говорю? – Филлипс развел руками в явном раздражении. – Я хочу, чтобы вы увидели себя со стороны, Женевьева, и мне вообще не пришлось бы отвечать на этот вопрос.
– Да, но так как у нас нет зеркала в полный рост, повсюду следующего за нами, мы будем признательны, если вы все же объяснитесь, – Дрю вопросительно приподнял бровь, а Филлипс снова начал вышагивать перед диваном.
К сожалению, сарказм Дрю, казалось, не оказал никакого воздействия на эксцентричного психотерапевта.
– Едва увидев вас двоих, я сказал себе: «Их отношения разваливаются», – нахмурившись, он смотрел на них обоих. – Ваши тела говорят мне, особенно ваше, Женевьева, что вы эмоционально отчуждены друг от друга, и физическая близость вас не интересует. Отвечайте, быстро… – он обернулся к Дрю, – когда в последний раз вы занимались сексом? Не задумываясь, просто ответьте мне.
Женевьева чуть не подавилась, но невозмутимый Дрю даже глазом не моргнул.
– Прошлой ночью, – спокойным тихим голосом ответил он. – Пока летели сюда, мы обсуждали в самолете возможность присоединиться к клубу любителей секса на высоте не менее одной мили. Женевьева обычно довольно сдержанная, но идея оказаться пойманной в такой пикантной ситуации возбудила эту маленькую проказницу. Не то чтобы Джен совершала нечто подобное раньше, но представить каково бы это могло быть оказалось весьма забавным.
Дрю улыбнулся застывшей на диване Женевьеве.
Откуда он все это взял? Он что рехнулся?
Филлипс на мгновение растерялся, и Женевьева подумала, что тот не привык ошибаться. Затем он посмотрел на них обоих:
– Либо вы лжете мне, мистер Уэллс, либо вы двое поругались по дороге сюда.
– Минутку, – Женевьева подняла руку. – Как вы можете утверждать подобное?
– Из-за того, что я вижу, – Филлипс указал на них. – Просто посмотрите на то, как вы сидите! Ваш муж обнимает вас – жест любви и защиты со стороны мужчины. Большинство счастливых в отношениях женщин прижмутся к своему супругу хоть чуть-чуть. Но вы, Женевьева, сидите, словно шест проглотили.
– Ну, я… – начала она, но Филлипс перебил ее:
– На первом этаже, в фойе, вы позволили мужу взять вас за руку, но без особого энтузиазма. Как только мы добрались до номера, он повел вас вперед, положив руку на поясницу – собственнический и успокаивающий жест со стороны мужчины к своей женщине. Опять же, вы не наслаждались его прикосновением. На самом деле вы сбежали от него при первой же возможности. Признайтесь, Женевьева… – он прищурился и нахмурился. – Вы вообще не хотите интимной близости с мужем. На самом деле от одной этой мысли вы испытываете неловкость.
– Это не так, – Женевьева быстро покачала головой. – Я... я просто устала с дороги. И голодная. И... и...
– Хорошо, хорошо, – Филлипс поднял руку, останавливая ее. – Очень хорошо, давайте проведем интимные экспресс-упражнения.
– Что? – нахмурился Дрю в явном замешательстве.
Женевьева сама оказалась смущенной. Как они перешли от обвинений ее во фригидности к какой-то терапии?
– Интимные упражнения. Не волнуйтесь, еще до конца вашего пребывания здесь вы привыкнете к ним, – Филлипс улыбнулся. – Теперь, Дрю, возьмите вашу жену за руки и, смотря ей в глаза, скажите, что желаете физической близости с ней.
«О Боже, мы уже начинаем? Я думала, мы, по крайней мере, распакуем чемоданы, прежде чем окунемся во все эти интимные вещи».
Чувствуя нарастающую панику, Женевьева позволила Дрю взять ее за руки и попыталась сохранить на лице спокойствие, стоило им посмотреть в глаза друг друга.
Она чувствовала, как запульсировала каждая частичка ее тела. Единственное, что мешало ей спрыгнуть с красного кожаного дивана и сбежать отсюда, была мысль о том, что навешать Филлипсу лапши на уши – последний способ сохранить работу.
– Женевьева, – бархатным голосом произнес Дрю, казалось, совершенно искренне смотря ей в глаза. – Я сегодня вечером желаю заняться с тобой любовью. Хочу прикасаться к тебе, вкусить тебя, доставить тебе невероятное наслаждение, – он слегка прикрыл глаза и прорычал тихим собственническим голосом: – Хочу услышать, как ты будешь стонать мое имя, хочу знать, что ты хочешь меня так же сильно, как я тебя, – прошептал он.
– Отлично, Дрю, – Филлипс на самом деле зааплодировал.
Если бы руки Джен были свободны, она бы присоединилась к нему. Нужно признать, Дрю может и нахал, но заслуживал Оскара за свое представление.
Она почти поверила ему. На самом деле его нежный, низкий голос и интимные слова вызвали в ней нежеланное возбуждение. Ее соски превратились в тугие бусины под кашемировым блейзером, Женевьева крепко сжала бедра вместе, мгновенно ощутив, насколько вдруг горячим и скользким стало ее лоно.
Черт побери, откуда вдруг появилось эта страсть к ее ассистенту? Или, возможно, она впервые призналась самой себе, что ее влечет к нему. Женевьева быстро выбросила эту мысль из головы.
«Игра, – напомнила она себе, стараясь оставаться спокойной. – Это просто игра».
– Хорошо, Женевьева. Твоя очередь, – низкий голос Филлипса уничтожил все усилия Джен сохранить спокойствие, и паника вернулась, когда она поняла, что настал ее черед.
Многое зависело от того, как она сыграет свою роль, и, тем не менее, смотреть в бездонные голубые глаза Дрю, держать его за руки и произносить эти слова оказалось невероятно трудно.
– Дрю… – Женевьева, смущаясь, прокашлялась, а потом просто решила разом покончить с этим. – Я, э-э-э, хочу близости с тобой сегодня вечером. То есть я... хочу, чтобы ты занялся со мной любовью, – поспешно закончила она, не в силах встретиться с ним взглядом.
– Для меня это было бы большим удовольствием, – Дрю слегка улыбнулся ей краешком губ, как будто понимал, насколько неуютно Джен себя чувствовала, но ничего не могла изменить и продолжала играть.
– Эм... для меня тоже, – запинаясь, ответила она.
– Нет, нет, нет!
От вспыльчивого восклицания Филлипса Женевьева вздрогнула и выпустила руки Дрю.
– Что? Что я сделала не так?
– Пассивно-агрессивно. Крайне пассивно-агрессивно, – Филлипс указал на нее. – Женевьева, послушай себя, как вы только что попросили о близости? Вы сказали: «Я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью». Другими словами, вы будете принимать прикосновения Дрю, ничего не давая взамен. Именно так вы восприняли мое рукопожатие в вестибюле – не вернули его.
– Если вы намекаете, что поняли, насколько я хороша в сексе только по одному рукопожатию...
Филлипс снова заговорил с ней, еще сильнее раздражая.
– Поцелуйте его! – потребовал он.
Она выгнула одну бровь:
– Извините, что?
Филлипс нетерпеливо махнул рукой:
– Поцелуйте своего мужа, Женевьева. Продемонстрируйте ему свою близость.
Женевьева рассердилась:
– Я не привыкла проявлять личные чувства по первому требованию, доктор Филлипс.
Филлипс вздохнул и провел рукой по редким седым волосам:
– Я не привык к подобному сопротивлению со стороны своих пациентов. Простите, Женевьева, но вы приехали сюда для того, чтобы спасти свой брак, не так ли?
Женевьева открыла рот, собираясь ответить, но Дрю опередил ее.
– Конечно. Именно поэтому мы здесь, – сказал он спокойно. – Просто Женевьева очень закрытый человек. Это нелегко для нее.
– Я понимаю, – Филлипс слегка успокоился. – Но лучше, если вы сейчас осознаете, что вам придется пожертвовать своей скромностью, если хотите добраться до сути интимных проблем в вашей паре.
– Пожертвовать своей скром..? – вырвалось у Женевьевы, перед тем как Дрю ее поцеловал.
Этот порыв оказался настолько неожиданным, что Женевьева на мгновение замерла. Затем ее тело внезапно растаяло. Джен поняла, что ее ассистент – не только отличный лжец, но и превосходно целуется.
Филлипс, роскошный люкс, в котором они находились, ее защитная реакция – все, казалось, расплавилось под напором теплых губ Дрю. К своему великому изумлению, она обнаружила, что отвечает на поцелуй. Дрю не остался в долгу, скользнул большой горячей ладонью по спине и притянул Джен к себе поближе. Нежный стон сорвался с ее губ, и Дрю жадно его проглотил. Воспользовавшись возможностью, он осторожно скользнул языком между ее губ.
Ммммм... Джен прильнула к нему, не в силах сдержаться. Она не целовалась так несколько лет, на самом деле с того момента, как вышла замуж за Чарльза. Она задохнулась от наполненного страстью поцелуя Дрю, от его животного голода ее соски затвердели под кружевным бюстгальтером, лоно, набухшее и горячее, истекало влагой.
«Боже, что он делает со мной? Неужели это все реально?»
Женевьева потянулась к нему, прикоснулась руками, желая убедиться, что этот поцелуй – нечто большее, чем чрезвычайно яркий сон, зарылась пальцами в его густые шелковистые черные волосы.
Дрю тихо застонал, практически зарычал и притянул ее к себе еще ближе. Внезапно она оказалась крепко прижатой к нему, ее груди у его мускулистой груди, и почувствовала нечто твердое и горячее у своего бедра. Каким-то образом он перетянул ее к себе на колени. У Женевьевы ни осталось никаких сомнений в том, насколько сильно он возбужден.
Они не играли, Дрю действительно желал ее, и помоги ей Бог, она тоже желала Дрю. Хреново.
– Отлично. В ваших отношениях еще осталась кое-какая страсть.
От громкого голоса практически у самого уха Женевьева быстро спустилась с небес на землю. Внезапно вспомнив о наблюдающем за ними доктором, она быстро прервала поцелуй, чувствуя, что покраснела от смущения.
«Боже, не могу поверить, что потеряла контроль, когда он наблюдал за нами! Что со мной не так?»
– Я... э-э-э... мы… – заикалась она, не зная, что сказать.
– Женевьева и я до сих пор наслаждаемся друг другом, – от низкого голоса Дрю с собственническими нотками, которых раньше она никогда не слышала, дрожь прокатилась по ее позвоночнику. Он смотрел на нее глазами, потемневшими от страсти, но заговорив, обратился к Филлипсу: – Вообще-то, доктор Филлипс, если вы не возражаете, я хотел бы насладиться ею прямо сейчас.
Боже мой, неужели он на самом деле хочет этого!
Женевьева смотрела на него широко открытыми глазами. Судя по тому, что отражалось на лице Дрю, он не мог дождаться, когда останется с ней наедине. Возможно, он просто играл на публику? Она на десять лет старше и к тому же его босс, неужели его действительно влекло к ней? Или он просто пытался избавиться от Филлипса? Но твердая выпуклость, прижимающаяся к ее бедру, не оставляла сомнений. Похоже, ее ассистента влекло к ней, и это напомнило ей о поцелуе Дрю – тогда она осознала, что каким бы неуместным это ни казалось, ее тоже влекло к нему.
Женевьева отчаянно хотела остаться наедине с Дрю, чтобы во всем разобраться, но Филлипс, видимо, не собирался уходить.
– Рад слышать, что вы хотите заняться сексом с вашей женой, Дрю, но прежде чем уйти, я должен объяснить вам несколько основных правил и показать оборудование для видеозаписи
Это, казалось, привлекло внимание Дрю. Он отстранился и произнес:
– Оборудование для видеозаписи?
– Основные правила? – одновременно с ним спросила Женевьева.
Филлипс кивнул им обоим:
– В «Сосновом раю» есть групповая терапия и индивидуальная для каждой пары. Групповая терапия проводится один раз в день после обеда. Терапия для пар состоит из двух частей, первую часть вы проводите самостоятельно, занимаясь интимными упражнениями из специального списка. Во второй части я просматриваю записи на следующий день, оценивая прогресс в ваших отношениях.
– Подождите, что за запись? – подозрительно прошептал Дрю.
– Каждый номер здесь оснащен современной системой видеозаписи. Ваша находится там, – он кивнул в сторону маленькой двери в противоположном конце комнаты, которую Женевьева сначала приняла за шкаф. – Ключи имеются только у вас и у меня, – он показал старомодный металлический ключ и пластиковую карту, которой воспользовался ранее. – Так что не беспокойтесь, что ваши записи попадут в чужие руки. В конце вашего пребывания здесь мы отдадим вам единственный экземпляр с видео ваших интимных упражнений, и только вам решать, сохранить его или уничтожить.
У Женевьевы возникло нехорошее предчувствие, внизу живота заныло.
– Расскажите подробнее об этих «интимных упражнениях», – попросила она.
Филлипс улыбнулся.
– Это самая лучшая часть программы. Здесь, – он достал толстую папку и передал ее Дрю, который сразу же ее открыл, – перечень упражнений, которые вы должны будете сделать в первую очередь, с краткими инструкциями. Для некоторых из них потребуются дополнительные предметы, вы найдете их в специальной комнате. И не волнуйтесь, для каждой пары все предметы новые.
– Зачем нужны новые предметы для каждой… – Женевьева потрясенно замолчала, когда ее взгляд упал на список «упражнений», которые им вскоре предстояло выполнить. Некоторые были довольно невинными. – Дыхание в тандеме, – читала она себе под нос. – Не сексуальные прикосновения. Накорми меня на пикнике, – но затем она скользнула взглядом вниз по списку.
– Совместная мастурбация, – бормотал Дрю себе под нос, продолжая изучать список. – Съедобная краска для тела. Чувственная ванная для двоих. Легкое связывание. Порка.
– Боже мой! – Женевьева в ярости посмотрела на Филлипса. – Вы всерьез думаете, что мы будем заниматься всем этим на видеокамеру, зная, что на следующий день вы будете просматривать записи? Вы рехнулись?
– На самом деле все записи ведутся без звука, так что ваши разговоры никто не услышит, – Филлипс казался совершенно невозмутимым. – И, пожалуйста, не думайте, что я буду просматривать их для собственного удовлетворения, Женевьева. Я всего лишь быстро перемотаю их до конца, чтобы убедиться, что все упражнения выполнены. И если что-то мне не понравится, или я обнаружу у вас скрытые проблемы, мы обсудим все на утренних индивидуальных сеансах.
Женевьева некоторое время ошеломленно смотрела на доктора, пытаясь осознать только что услышанное. Она и Дрю должны выполнить ряд упражнений весьма интимного характера, и их занятия будут записывать на камеру?
Это кошмар. Возможно, она скоро проснется и поймет, что все это лишь сон?
– Прошу прощения, – сказала она, все еще слегка ошеломленная. – Я лично составляла брошюры для курортов «Идеальной пары», это часть моей работы как директора по маркетингу, и не видела там ничего... подобного, – закончила она, беспомощно махнув рукой, описывая одним жестом всю сложившуюся ситуацию.
Филлипс гордо усмехнулся:
– Потому что это нововведения. Стюарт дал мне карт-бланш в плане проведения терапии в «Сосновом раю», и если здесь она станет успешной, он внедрит мои методы на всех курортах «Идеальной пары».
Дрю прокашлялся:
– Итак... мы должны стать вашими подопытными кроликами?
– Ох, нет, нет, нет! Вовсе нет, – Филлипс покачал головой. – Все остальные пары здесь проходят точно такое же лечение. Конечно, у них было время ознакомиться с брошюрами, так что они знали, чего ожидать. Боюсь, что вам такой возможности не дали, так как Стюарт зарегистрировал вас в последний момент, но он хоть упоминал наши нововведения?
Смутно Женевьева вспомнила, что ее босс что-то говорил о «великих новых идеях в области близости и обмена» или что-то подобное, но она никогда не думала, что ее личная жизнь станет частью эксперимента.
– Он что-то упоминал, но без подробностей, – выдавила она. – Мне просто даже в страшном сне не могло присниться...
– Вы ведь не против участия, верно? – Филлипс нахмурился. – Надеюсь, мне не придется звонить Стюарту и рассказать ему, что вы даже не пытаетесь работать над вашими отношениями.
Дрю нахмурился:
– Это очень похоже на шантаж, дружище.
Филлипс невозмутимо улыбнулся:
– Так и есть. Но для благого дела. Поверьте мне, Дрю и Женевьева, если вы просто отбросите осторожность и полностью выполните программу, ваши отношения на сто процентов стану счастливее.
– В настоящий момент я на сто процентов в ярости, – начал Дрю, поднимаясь. – И если вы хоть на минуту подумали...
– Дрю, нет, – Женевьева с застывшей улыбкой на губах схватила его за рукав и потянула вниз. – Он в порядке, – сказала она Филлипсу. – Он... мы оба в порядке. Мы оба будем в порядке.
В ее живот как будто высыпали ведро со льдом. Чертов шантажист прав. Если Филлипс позвонит ее боссу и начнет по телефону рассказывать о Женевьеве и ее муже, наружу выплывут несоответствия между тем человеком, с которым она здесь находится, и тем, с кем на самом деле должна была приехать сюда.
– Мы сделаем это, – ответила она Филлипсу, облизнув пересохшие губы. – Только, пожалуйста... нет необходимости звонить Стюарту.
Высокий терапевт добродушно улыбнулся:
– Конечно, нет. Я бы не стал беспокоить его в Рождество, только если бы у меня не осталось другого выбора. О, и я упоминал, что пока вы здесь, мы рекомендуем заниматься любовью, по крайней мере, один раз за ночь? – он усмехнулся. – Большинство пар считают, что после выполнения «интимных упражнений» с этим не должно возникнуть проблем. Они очень способствуют половому акту.
– Уверен, так и есть. Да и вы сами словите кайф от просмотра, – сухо ответил Дрю.
Филлипс покачал головой:
– Повторюсь, это не для моего личного удовлетворения, Дрю. Это для роста ваших отношений. Мы надеемся, что вы оба к концу этой недели сблизитесь настолько, что захотите принять участие в церемонии обновления обетов, которая в этом году выпадает как раз на Рождество. Так романтично!
– Обновление обетов? – Женевьева непонимающе уставилась на него.
– Провожу ее лично я, – Филлипс выглядел весьма гордым. – Простая формальность, конечно, но многих пар она вдохновляет и стимулирует. Ну, – он хлопнул в ладоши и удовлетворенно потер руками, шурша сухой кожей. – Пришло время оставить вас, двоих голубков, заниматься интимными упражнениями. Вы должны заниматься этим ночью вдвоем, и, помните, я проверю все ли выполнено правильно. Ужин в семь часов, ежедневное расписание можно найти на обратной стороне папки, которую я вам дал. Спокойной ночи.
Филлипс положил ключ и ключ-карту на диван, кивнул Дрю и Джен и ушел.
Женевьева едва заметила это. Она внимательно изучала список очень страшных «упражнений». И это ей придется делать с очень горячим, но абсолютно недосягаемым, слишком молодым для нее ассистентом.
Боже, и что же ей делать?
ГЛАВА 3
Женевьева выглядела не слишком хорошо, на самом деле она расстроилась и запаниковала, такой Дрю никогда ее не видел.
Его больше беспокоило то, что он оказался не в силах отвести взгляда от списка «интимных упражнений», что им предстояло выполнить. Этот перечень казался каталогом его заветных фантазий, то, что он желала проделать со своей начальницей, но никогда и не мечтал, что кто-то станет заставлять его сделать это.
Хуже того, он не хотел, чтобы заставляли Женевьеву. Ему нравилось в спальне все держать под контролем, но он так же понимал, что «нет» означало «нет». Дрю чертовски не желал принуждать Женевьеву, не хотел, чтобы она чувствовала себя несчастной.
Он искоса посмотрел на нее. Ничего в ней не напоминало о возникшей между ними страсти, а вот его член все еще болезненно пульсировал, упираясь в джинсы, после бесподобного поцелуя, что они недавно разделили. Дрю просто хотел проверить, испытывала ли Женевьева те же чувства, что и он.
Более пристально присмотревшись к ней, Дрю попытался определить, как она себя чувствовала. Нежные щеки все еще пылали румянцем, глаза блестели, но от смущения и тревоги или из-за горячего поцелуя? А, возможно, от смеси того и другого?
Дрю всегда считал, что под ее покровом самоконтроля скрывается пылкая женщина. Если бы только Джен дала выход той страсти, что он в ней почувствовал во время поцелуя, возможно, они и смогли бы перевести отношения босс-ассистент на новый уровень.
Но оказавшись загнанной в угол, когда ее принуждали к отношениям с ним, она навряд ли согласилась бы на это.
– Я не могу поверить в это, – Женевьева по-прежнему сидела на диване, в шоке рассматривая список. – Я не могу поверить, что нам придется делать... делать все эти... эти вещи.
– Да, но ничего не поделаешь, хотя интимные упражнения меня беспокоят не так сильно, как то, что доктор Я-Сделаю-Тебе-Хорошо будет впоследствии критиковать наши занятия, – Дрю покачал головой. – Надо признать, у мужика есть яйца. Он практически признался в шантаже.
Женевьева посмотрела на него безумным взглядом.
– Просто... мы не можем сделать это. Я рехнулась, сказав ему, что у нас все в порядке, и что мы согласны делать эти нелепые упражнения. Я... я не должна была говорить подобного. Дрю, мне так жаль, – она глубоко вздохнула и вздернула подбородок. – Я пойду к Филлипсу прямо сейчас и объясню ситуацию, что солгала, желая спасти свою работу, и заставила тебя поехать со мной, – она начала вставать. – Я...
– Нет, черт побери, нет, – прорычал Дрю и, схватив ее за руку, потянул обратно на диван.
Женевьева присела рядом с ним с удивлением на лице.
– И что ты предлагаешь?
– Именно то, что мы планировали. Послушай, Джен, – сказал он, отложив список в сторону и взяв ее дрожащие руки в свои. – Понимаю, мы в чертовски затруднительном положении и, тем не менее, должны победить. Нам обоим есть, что терять, в случае если эта авантюра провалится, мы просто должны взять себя в руки и пройти через это.
Черт возьми, что с тобой, Дрю? Он говорил со своим холодным, чопорным боссом, словно с ребенком из малой лиги, пытаясь подбодрить ее и утверждая, что с ними ничего не случится, если они будут делать все эти странные вещи с телами друг друга, вместо того чтобы согласиться все отменить. Но по какой-то причине он не хотел делать этого. И дело не только в том, что ему представился случай наложить руки на соблазнительное тело Женевьевы.
С тех пор как они заключили это соглашение, он увидел в ней проявляющуюся временами уязвимость, увидел женщину, которую действительно хотел узнать поближе. И его чертовски сильно влекло к ней, несмотря на разницу в возрасте и их деловые отношения. Поэтому Дрю не сдавался и наблюдал за ней, радуясь, что их разговор по душам, кажется, сработал, по крайней мере, Женевьева выглядела уже не такой бледно-зеленой.
– Ты прав, – нехотя признала она. – Мы просто... мы должны сделать все, что в наших силах. И... я уверена, что мы можем притвориться, что выполняем эти упражнения, правда?
Это последнее, что Дрю хотел делать, но если она почувствует себя лучше...
– Конечно, – сказал он, кивнув. – Возможно, от некоторых упражнений нам не отвертеться, но от секса, да. Его мы сможем подделать.
– Хорошо.
«Ничего себе, она действительно вздохнула с облегчением», – с кривой усмешкой подумал Дрю.
Возможно, он неверно истолковал свои ощущения, когда ее целовал. Возможно, все это из-за желания, чтобы его горячая начальница хотела его так же сильно, как и он ее. Стоп, он, что же, хотел ее? Да, черт возьми, признался Дрю самому себе. Несмотря на то, что в прошлом она частенько его бесила, он всегда восхищался ею и желал. Она стала для него недосягаемой наградой, богиней на вершине горы, до которой он вдруг смог дотянуться.
Но хотела ли она его? Конечно, Женевьева обрадовалась его предложению притвориться мужем и женой.
Все, что Дрю чувствовал, должно быть, отразилось на его лице, потому что Женевьева смотрела на него с ужасом.
– Все пошло не так. Это не значит, что я не хочу... действительно заниматься всем этим с тобой... то есть это совершенно не уместно, если бы я не… – она вытащила из его рук свои ладони и прижала их к лицу. – Боже, то, что я говорю, абсолютно неправильно. Думаю, что все наоборот. Ты не жаждешь заниматься со мной всеми этими вещами.
К своему удивлению, Дрю увидел, что она по-настоящему покраснела. Щеки Джен окрасились в сладкий невинный розовый цвет, придавая ей восхитительный вид, Дрю и не предполагал, что когда-нибудь будет подобными словами описывать своего босса.
Он нахмурился:
– Подожди минутку, исключая тот фактор, что добрый доктор собрался наблюдать за нами, даже в режиме быстрой перемотки, ты думаешь, моя проблема в том, что я не желаю делать эти упражнения с тобой?
– Ну, я думала… – Женевьева посмотрела на свои руки, все ее спокойствие исчезло. – Я не виню тебя, Дрю. Учитывая разницу в возрасте...
– Минутку, давай рассмотрим это. Хм, – он задумался. – Десять лет. Ну и что?
– Больше похоже на одиннадцать лет. И это не единственная причина, мне неудобно, ведь я твой босс, Дрю. Все это абсолютно неуместно.
Он кивнул:
– Да, ты права. Но то в офисе. А так как мы находимся вне офиса, и я не вижу, чтобы кто-то скрывался за занавесками, думаю, все будет в порядке.
– Но... но ... это все изменит, – она беспомощно махнула рукой. – Как я попрошу тебя сделать копии документов или составить список дел на день, когда все, о чем буду думать, смотря на тебя, это как слизывала съедобную краску с твоей... твоей… – она указала на его грудь. – С тебя, – закончила Женевьева сбивчиво, а ее щеки из розовых стали пунцово-красными.
Дрю рассмеялся – ничего не мог с собой поделать. Вся эта ситуация оказалась такой сюрреалистичной, почти невероятной. Он видел, что Джен очень переживала о том, что случится с ними потом.
– Джен, – тихо сказал он. – Помнишь наш уговор, после того как мы вернемся домой в солнечную Флориду, ты повысишь меня в должности, правда?
– Правда, – кивнула она. – Если мы переживем все это.
– Так сдержи свое обещание, – он снизил голос до более интимного тона и, не отрываясь, смотрел ей в глаза. – Раньше я прогибался под тебя, теперь ты будешь прогибаться под меня, не такая уж плохая идея.
Женевьева снова покраснела и взглянула на их соединенные руки. Она все еще дрожала. Дрю погладил большим пальцем ее запястье и почувствовал ее бешеное сердцебиение.
– Я просто... я не знаю… – она запнулась.
Он не мог не думать о том, что никогда не видел ее такой взволнованной, такой открытой и настоящей. Настолько отличающейся от холодной, профессиональной маски, которую Джен всем показывала на работе. Ему понравилась эта новая Женевьева, очень понравилась.
– Что? – тихо спросил он. – Я слишком прямолинейный? Я просто старался разрядить обстановку. Прости, Джен.
– Нет, просто я… – она посмотрела на него настолько уязвимым и душераздирающим взглядом, какого он никогда у нее не видел. – Просто... я много прошу от тебя. Посмотри на себя, Дрю. Тебе нужна молоденькая девятнадцати – двадцатилетняя девушка. А не кто-то моего возраста.
Ах, так вот в чем проблема, Женевьева думала, что он не хотел ее. На мгновение Дрю пожелал, чтобы она посмотрела на себя его глазами. Пышная фигура в форме песочных часов, шелковистые цвета светлого меда волосы, не говоря уже о ее невероятно остром уме. Она станет для него идеальной во всех отношениях, если только хоть немного оттает.
– Женевьева, – тихо сказал он, отпустив ее руку и прикоснувшись ладонью к ее щеке. – Я понимаю, мы оказались в затруднительной и ужасно неловкой ситуации, но я бы соврал, если бы сказал, что часть меня хоть немного не наслаждается этим. Потому что я застрял здесь с тобой.
– Что ты хочешь сказать? – Женевьева вздернула подбородок. – Я полагала, ты ненавидишь меня, как и остальные мужчины в офисе.
– Конечно, я не ненавижу тебя, правда, с тобой не всегда легко работать, и я это признаю. Но ты профессионал в своем деле, – он вздохнул. – Я чертовски сильно уважаю тебя, Джен, и хочу это повышение, но если быть полностью честным – это не единственная причина, почему я согласился поехать с тобой в качестве твоего мужа. Ты сама просто великолепна.
– Очень мило, – она неуверенно улыбнулась.
– Я не милый, я действительно так думаю, – пробормотал Дрю.
– Ох, я… – Джен прикусила губу и отвернулась. – Не знаю, что сказать.
– Просто прими комплимент, – тихо ответил Дрю.
Посмотрев ему в глаза, Джен улыбнулась.
– Спасибо, Дрю. И, возвращая тебе комплимент, я должна признать, что нахожу тебя очень высоким и мускулистым и… – ее щеки порозовели. – Я имею в виду, очень привлекательным.
– Спасибо, – просто ответил он и улыбнулся. – Видишь, это не так уж трудно?
– Нет, полагаю, что нет, – она неуверенно улыбнулась. – Я знаю, ты не против застрять здесь со мной, Дрю. Даже если нам будет трудно сделать то, что... мы должны сделать.
– Мы вместе, – он нежно погладил ее по щеке и удивился, когда она не отстранилась. – И я рад, что мы вместе.
Женевьева прикусила губу, вглядываясь в его глаза:
– Спасибо. Это... много значит для меня.
Между ними возникло напряжение, словно их соединяла сладкая медовая нить, и Дрю снова пожалел, что не может признаться, как сильно ее желает. Он хотел рассказать о некоторых своих фантазиях, пока она ходила по офису на этих сексуальных шести дюймовых каблуках.
С одной стороны, Дрю хотел, как раньше, притянуть ее к себе на колени и снова поцеловать. Но не был уверен, как на это отреагирует Женевьева, не хотел, чтобы она испытывала еще больше неловкости, чем уже было. И все же, сидя тут, смотря в ее глаза, он сгорал от желания поцеловать ее, практически ощущал вкус ее полных мягких розовых губ, сводивших его с ума.
«Не могу просто сидеть здесь, нужно что-то делать».
Схватив ключ и ключ-карту, он направился к комнате с видеооборудованием, как назвал ее Филлипс. Через мгновение Дрю подобрал нужную комбинацию из ключа и ключа-карты... раздался еле слышный щелчок, и дверь в маленькую, тускло освещенную комнату открылась.
– Что ты делаешь? – спросила Женевьева, стоя прямо за ним.
– Проверяю современное оборудование, которое так нахваливал Филлипс. Вот, – Дрю осмотрелся, найдя три разных записывающих устройства с надписью «зона просмотра», «спальня», «ванная». Выбрал «зону просмотра» и стал отматывать запись назад.
– Дрю? – странная нотка в голосе Женевьевы мгновенно отвлекла его от видеооборудования.
– Что? Ты в порядке?
– Все прекрасно, – ее голос прозвучал чуть приглушенно. – Просто... думаю, я нашла, хм, дополнительные атрибуты к некоторым упражнениям.
– Что? – Дрю обернулся к Женевьеве.
В дальнем углу крошечной комнатки находилась полка с различными приспособлениями, но он так сосредоточился на видеоаппаратуре, что поначалу и не заметил их. Шагнув вперед, он заглянул через плечо Женевьевы и присвистнул:
– Вау, похоже, нас основательно обеспечили всем.
