Текст книги "Гневный король (ЛП)"

Автор книги: Ева Уиннерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

23

АМОН

М

Моя грудь сжалась, когда я слушал тихое хныканье Рейны.

Я стиснул челюсти, когда мой взгляд упал на ее запястья и заметил порезы. Ебать! Я мысленно отметил, что нужно убрать все бритвы из ее ванной и поговорить с ее терапевтом.

Тело Рейны слегка дернулось, ее глаза двигались за закрытыми веками. Это распотрошило меня изнутри, ее боль пронзила меня насквозь.

«Иисус, черт возьми, Христос», – выругался Маркетти. «Я думал, что ей становится лучше».

– Она лучше, чем была, – мрачно ответил Ромеро.

Брови Маркетти нахмурились. «Ma che cazzo! – пробормотал он. Какого черта. – Ты был прав, протестуя, Амон. Не приводи ее вот так к Омерте. Ее застрелят, если она потеряет самообладание на глазах у всех. Мы подождем немного».

«Энрико». Исла потянула мужа за рукав. «Вы не можете серьезно иметь это в виду. Она достаточно натерпелась.

«Она никогда не появляется перед Омертой», – процедил я. – Даже когда ей станет лучше.

«Вы знаете, что отцеубийство запрещено. Омерта знает, что она убила Анджело. Если мы отпустим это, это откроет двери для других, чтобы сделать то же самое».

Моя челюсть сжалась. – Ты не станешь подвергать ее еще большему дерьму только для того, чтобы доказать свою точку зрения, – процедил я. Омерте лучше быть осторожнее, потому что я не останавливаюсь ни перед чем, чтобы защитить то, что принадлежит мне. «Анджело появился в ее квартире. Она не искала его. Так что пошли на хуй и на хер Омерту. Рейну никто не осудит. А теперь, будь добр, уйди, чтобы Рейна могла немного отдохнуть.

Данте решил появиться именно в этот момент, его взгляд остановился на Рейне.

«Что, черт возьми, произошло? И почему она снова под успокоительным?

Ему ответил Рейвен. – Она спрашивала о Фениксе и… – Ее голос затих, и я заметил, как жена Маркетти слегка покачала головой. «Оттуда все пошло под откос».

"Что еще?" – потребовал Маркетти.

Плечи Рейвен поникли. «Мы говорили о внебрачной дочери Софьи Волковой. Рейна сказала, что ее продали на аукционе раньше нее.

Данте сузил глаза. – Разве мы, блять, не говорили, не расстраивай ее? – прорычал он. Он стал больше защищать свою сводную сестру. «Клянусь Богом, если ты не сможешь следовать простым правилам и сохранять спокойствие Рейны во время посещения, тебя исключат. Дружба или нет».

«Ты не имеешь права принимать такое решение», – рявкнула Рейвен, уперев руки в бедра. «Она способна принимать собственные решения. Мы не можем продолжать скрывать от нее всякое дерьмо, и, если ты не заметил, – она пристально посмотрела на меня, – скрытие того факта, что мы понятия не имеем, где находится Феникс, только усугубляет ситуацию.

Возможно, она была права.

– Ладно, как бы там ни было, Рейне придется ответить перед главами Омерты за убийство Анджело. Маркетти явно раздражался на всех нас. – Мне плевать, согласны вы двое или нет.

«И мне плевать на Омерту», – сердито сказал я. «Можете взять всю организацию и засунуть ее себе в задницу, мне все равно. Рейна ни за что не ответит.

«Ах, я вижу, что мой брат уже принял правила Омерты». Боже, его сарказм был сделан в самый неудачный момент. «Когда ты сделаешь татуировку, которую мы все носим?»

«Отвали», – ответили мы с Маркетти одновременно.

Татуировка Омерта не случилась бы, если бы организация не могла гарантировать безопасность Рейны.

– Подожди, – воскликнула Рейвен. «Ребята, у вас есть одинаковые татуировки? Это так вонюче мило.

«Определенно не то, чего я добивался», – проворчал Маркетти, поворачиваясь к Ромеро. «Я предлагаю вам познакомить вашего сына с важностью наших правил. Я везу жену домой».

«Амон занимает мое место и имеет свободу делать то, что, по его мнению, лучше для его семьи», – дипломатично ответил Ромеро. «И я также согласен с его мнением. Моя дочь здесь достаточно пережила, а мне еще предстоит найти вторую. Правила Омерты – это последнее, что меня волнует. Я не буду стоять в стороне и смотреть, как ты осуждаешь Рейну».

Хорошо сказано. Неудивительно, что Рейна оставалась рядом с ним все эти годы, несмотря на его неудачи.

«Ну, Маркетти, сайонара. Я бы хотел сказать, что мне жаль, что ты ушел, но мы все знаем, что я бы солгал. Я позволяю своему взгляду скользить по комнате. «Девочки, пожалуйста, попрощайтесь. Я свяжусь с вами, когда Рейна снова будет принимать гостей.

Мне не нужна была катастрофа, развернувшаяся вокруг моей жены.

Исла повернулась к мужу и уперла руки в бедра. – Энрико, нам с тобой нужно поговорить.

– Не сейчас, дольчеза .

"Да нет ." Ее глаза метнулись к друзьям, и все трое переглянулись.

– Просто, черт возьми, скажи ему, – прошипела Рейвен. «Если он хочет быть ослом для Рейны, ему придется быть ослом для всех нас».

– Мне уже нравится, как это звучит, – сухо заметил Данте. «Я собирался уже ехать, но мне не терпится услышать это, прежде чем отправиться в путь».

Афина смущенно улыбнулась. – Возможно, было бы лучше, если бы тебя здесь не было.

– Учитывая, что это связано с твоим чертовым отцом-придурком, – выплюнула Рейвен. «Анджело Леоне заслужил то, что получил».

Все напряглись, когда в комнате воцарилась тишина, не обещавшая ничего хорошего. Я крепче прижал Рейну к своей груди, и впервые с тех пор, как ее привезли домой, она прижалась ближе, как будто знала – даже в бессознательном состоянии – что ей понадобится защита.

«Мы с девочками помогли Рейне», – наконец объявила Исла.

Одно сердцебиение. – Помогла ей в чем? Голос Маркетти был осторожным. Низкий.

«Мы помогли ей прикончить Анджело Леоне».

– Как прикончить его? – спросил Ромеро, и в его голосе наполнился страх.

«Мы убили его», – сказала Рейвен почти гордо. «Он напал на Рейну, поэтому мы все убили его и порезали».

Тиканье часов над кроватью Рейны было единственным звуком, который можно было услышать.

– Вы все это сделали? – спросил Маркетти.

Я подозревал, что они лгут. Если мне пришлось догадываться, Рейна убила Анджело в целях самообороны, а девочки помогли ей постфактум. Не то чтобы я их поправлял. Если Маркетти хочет отдать Рейну под суд, ему придется сделать то же самое со своей женой.

И мы все знали, что он никогда этого не допустит.

– Нам пришлось его изрубить, – пробормотала Афина, ее голос был пронизан чувством вины. «Мы не смогли вынести его из квартиры незамеченным».

– Итак, ты… что? Разрезать его на куски? – заявил Маркетти. «Потому что в этом есть большой смысл».

«Тогда это имело смысл». Исла взяла мужа за руку. «Нам было страшно. Он выбил из нее все дерьмо. Думаешь, мы хотели разрезать тело?

Затем, словно в доказательство своей правоты, она заткнула рот. Драматически.

«Да, рвоты было много». Афина застенчиво улыбнулась.

«Думаю, если бы мы тогда знали тебя или Мануэля, мы могли бы просто позвонить тебе». Рейвен невинно моргнула.

– Определенно Мануэль, – пробормотала Афина, одарив Маркетти ослепительной улыбкой. «Держу пари, что он отпускал шутки, пока кромсал тело. Не мы, не-а. Нам пришлось поругаться из-за того, чья очередь блевать в туалет».

– Это какое-то дерьмо, – сказал наконец Данте.

– Это богато, если исходить от убийцы , – пробормотала Рейвен, глядя на моего брата.

– И безумный гангстер, преследовавший бывшую девушку своего брата, – проворчала Айла. «После обещания Фениксу… что это было, девочки?» Она огляделась вокруг, изображая невежество. «О да, ты поклялся, что больше никого нет. «Не для меня», – сказал ты. Она даже понизила голос. "Подонок."

Мои брови нахмурились, как и Данте.

– О чем, черт возьми, ты говоришь? – спросил Данте.

Исла усмехнулась. "Неважно чувак. У меня нет времени на твою чушь». Вопросительный взгляд Данте остановился на мне, и я пожал плечами. у меня не было времени ни на одно из них бред сивой кобылы.

– Это меняет вашу позицию, Маркетти? Сказал Ромеро, садясь, у него было затруднено дыхание.

Все наши взгляды были прикованы к главе семейства Маркетти. Его ответ не имел для меня значения, поскольку для меня вопрос был закрыт. Я хотел, чтобы они все ушли, и, судя по языку тела Маркетти, он тоже предпочел бы уйти.

«Я не люблю, когда меня обманывают», – сухо заметил он.

Исла одарила его частной улыбкой. – Я тоже, но я здесь.

Затем он, казалось, смягчился, обнял ее и поцеловал в висок.

– Не хотелось бы показаться грубым хозяином, но…

– Как будто тебе плевать, – вмешался Данте.

"Ты прав; Я даже не даю. Все вон. Кроме Ромеро. Я встретился взглядом со стариком. Мои глаза бродили по комнате и обнаружили, что бабушка Рейны исчезла вместе с этой нелепой тиарой на голове. – Что там с твоей свекровью и этим головным убором?

Он закатил глаза, пожал плечами. «Она полна решимости отправить меня в могилу пораньше», – криво заявил он. «И кто, черт возьми, знает об этой тиаре. Время от времени она ходит с ним с важным видом.

– Ты можешь остаться здесь с ней. Я опустил взгляд на спящую Рейну у себя на руках. «Я ненадолго заберу Рейну от всего этого дерьма».

– Ты уверен, что это разумно? Его опасения были оправданы, но я сделал свой выбор. Ей нужен был покой, которого это место не могло ей предложить.

– Я уверен, – сказал я ему. «У меня все расписано».

24

РЕЙНА

я

проснулся после очередного кошмара. Мои простыни превратились в спутанный беспорядок, свидетельствующий о том, что я ворочался.

Каждую ночь я возвращался в тот темный подвал. Каждую ночь я слышал полные ужаса, пронзающие череп крики. А еще там была знакомая тень, Перес Кортес, играющая со мной. Выжидает своего часа.

Пока, наконец, я не просыпался, рубашка прилипла к телу от пота. Мои волосы влажные, прилипшие ко лбу, и в голове кружится смятение.

Страх окутал меня и не хотел отпускать. Я продолжал слышать чистый ужас в криках этих женщин. Я продолжал видеть отсутствующие конечности и пустые глаза невинной девушки, которую я даже не пытался спасти. А еще были люди, которых я убил.

Я никогда бы не подумал, что реальность будет хуже, чем вызванный наркотиками туман, от которого я стала так зависима, и упадок сил, которые всегда следовали за ней.

Туман в моем мозгу исчез. Треморы тоже были. Но боль в моем сердце оставалась постоянным спутником. Это была ирония, правда. Я боролся за то, чтобы жить, чтобы меня не трогали, сколько бы времени я ни находился в плену, только для того, чтобы узнать, что смерть была бы лучше, чем остаться в живых.

Я бы наконец обрел покой.

Больше не нужно бороться с агонией или беспорядком, засоряющим мой мозг, больше не нужно, чтобы мое сердце разрывалось на куски от стыда. Подождите, нет. Амон никогда не предаст меня. Почему я так думаю?

Он никогда больше не захочет тебя. Не с этими шрамами.

Чертовы Кортесы. Он мертв! Почему я не могу выкинуть его из головы?

Ветер с океана дул и холодил мои щеки. Луна мерцала на небе, прокладывая тени по моей комнате.

Внезапно дверь моей спальни распахнулась, и там появилась другая темная тень. Очертание моего принца в сияющих доспехах.

Мой муж.

Но я был далек от чертовой Золушки. Я был грязным, грязным, неприкасаемым.

Я перевел взгляд и снова посмотрел в окно. Звезды окружали луну и любовались ее сиянием. Это напомнило мне о нас двоих, это увлечение им, которое началось в тот день, когда я встретил его у замка на берегу Триестского залива.

Это было не очень хорошее увлечение. Это была не сказочная любовь. Нет, это была темная, извращенная боль, полная тайн, которые разрывали все на своем пути.

– Рейна, детка, – грубо сказал он. – Когда ты наконец поговоришь со мной?

Я не мог подпасть под его чары. Я этого не заслужил.

– Я не хочу с тобой разговаривать, – прошептал я. – Я не хочу тебя видеть. Мои губы дрожали, и мне приходилось сосать их зубами, иначе я рисковала вырваться наружу рыданиями. «Я больше не люблю тебя. Ты должен меня отпустить».

Разрушенный. Сломанный. Грязный.

Внутри меня шла внутренняя война, которая кричала, что для меня не будет счастливого конца. А потом эта романтическая часть превратилась в крошечный камешек, которому все еще требовался свет. Это все еще нуждалось в нем.

«Ты меня не любишь». Его тон был ровным. – Тогда мне нужно работать усерднее.

Я покачал головой. «Вы будете разочарованы».

Волнистая вода создала свою собственную симфонию в устойчивом ритме, соответствующем биению моего сердца. Серебряная луна отражалась в его темных глубинах, взывая к моему сломленному духу.

«Разбей мне сердце, Рейна. Столько раз, сколько захотите. Только ты можешь сломать его. Мой взгляд остановился на нем. «Но я никогда не откажусь от тебя. Мое сердце бьется для тебя. Я буду любить тебя до последнего вздоха, но я также буду бороться за тебя, пока этот день не наступит».

Его слова произвели странное воздействие на мое сердце, растопив ледяные стены, которые я так усердно возводил.

«Где моя сестра?» – прохрипел я, сосредоточившись на чем-то другом, чем-то, что пугало меня по-другому. Я обещал маме, что буду защищать ее. Мне нужно было убедиться, что я остаюсь верным этому. «Я хочу ее увидеть, но никто не дает мне прямого ответа».

Каждый раз, когда я говорил о ней, меня встречали расплывчатыми ответами и отведенными взглядами. Никто не воспитывал ее с тех пор, как я вернулся. Папа был здесь. Бабушка пришла в гости. Даже девочки звонили, писали и приходили в гости. Все, кроме моей сестры, и это было на нее не похоже.

Амон остановился. "Она не здесь."

Прошло три недели с тех пор, как меня спасли из джунглей Бразилии. Поскольку Амон, его брат Дарий и все их люди полностью уничтожили поселение. Это означало, что прошло почти два месяца с тех пор, как я покинул Париж.

За последнюю неделю ко мне вернулось некоторое подобие здравомыслия. Я больше не терял самообладания, когда чувствовал рядом Амона. Иногда по ночам я просыпалась от того, что он гладил меня по волосам, шептал теплые, обнадеживающие слова, которые были настолько прекрасны, что старая я бы расплакалась. Вместо этого я лежал неподвижно, притворяясь, что сплю, прячась за комфортными стенами.

Старый я был мертв. Я больше не была его коричной девушкой. Я больше не был невинным или наивным.

"Поговори со мной."

Я стиснул зубы. «Где мой папа?»

«Он спит. Хотите, чтобы я его разбудил?

Меня охватило чувство вины… Я вел себя эгоистично. Рак атаковал его изнутри, и ему нужен был отдых.

– Нет, не буди его.

Я повернулась к нему спиной, но матрас упал прямо позади меня.

Напряжение свело каждую мою конечность, и я не узнала его. Это было к лучшему. Если бы я столкнулся с ним лицом к лицу, моя паника и тревога охватили бы меня и не отпускали бы, пока он не ввел бы мне успокоительное. Я устал от наркотиков.

Решив не рисковать еще одним из моих эпизодов, я закрыл глаза и держал их закрытыми, отказываясь реагировать на него или на любую жизнь вокруг меня. Это было непросто. По какой-то причине каждая моя глупая клеточка была настроена на него.

Мое тело содрогнулось от его близости, но я проигнорировала это. Я продолжал пытаться отличить реальность от галлюцинации, свою правду от лжи, которую Перес сплел вокруг меня ядовитой паутиной. Потирая мою грудь, пульсирующая боль медленно усиливалась с каждым вдохом. Перес оставил шрамы в моем сознании, не только на теле.

– Рейна, пожалуйста, поговори со мной.

«Я не могу».

Я почувствовал, как он напрягся позади меня. Тишина опустилась на нас, его дыхание, мое сердцебиение, комната слегка покачивалась над водой.

"Тогда кто?" он потребовал. Когда я ничего не сказал, его рука легла мне на плечо.

Я отпрянула от его прикосновения. – Не трогай меня, – прошипела я, заставив его поморщиться. Я повернулась, настороженно наблюдая за ним.

Мои глаза скользнули мимо него и сосредоточились на горизонте.

– Корица, пожалуйста, не запирайся, – грубо сказал он. «Не оставляй меня одного».

Я хотела сказать ему, что тоже чувствую себя одинокой, но слова застряли у меня в горле.

– Теперь ты в безопасности, – мягко заверил он. Я медленно села и отодвинулась от него, подтянув колени к груди. "Скажите, что вам нужно."

Я проглотил комок в горле.

– Я больше не могу быть с тобой. Мой голос был едва выше шепота. «Ты и я… Мы никогда не должны были быть вместе. Мы оба это знаем. Все нормально. Вокруг нашей семьи слишком много ненависти и… – Я замолчала, рыдания застряли у меня в горле. Я не думал, что смогу больше вынести горя. Как только он увидит мои шрамы, он больше не захочет меня видеть, так что так будет лучше.

Его тело сочилось напряжением. «Это чертова чушь . Мы с тобой всегда должны были быть вместе. Ты можешь ненавидеть меня сколько хочешь, девочка с корицей. Но не жалей меня. Никогда, черт возьми, не пожалейте нас. Если ты больше не хочешь меня, всади в меня пулю».

Я лучше умру, чем причиню ему вред.

– Почему ты не заплатил выкуп?

Его брови нахмурились. «Выкуп?» Я кивнул. "О чем ты говоришь?"

Я сглотнул, комок стал больше. – Пи-Перес сказал, что ты отказался платить за меня выкуп, что ты оставил меня там, потому что я разорился. Но не думал ли я также, что он насмехается надо мной? Я больше не знал, что думать. Возможно, этого разговора вообще не было. Я закрыл лицо руками, закрывая собой мир.

– Он никогда не просил выкуп, Рейна. Серьезность его тона сигнализировала об истине, и то, как нежно он отвел мои руки от моего лица и погладил мои щеки, обещало это. «Он даже не протянул руку, только сбросил видео твоих пыток. Мы понятия не имели, где вы были несколько недель . Я бы отдал все, до последнего цента, ради тебя. Разве ты не видишь? Для меня все это не имеет значения, если у меня нет тебя.

Мои глаза метнулись к нему, и я пробормотал: «Понятно».

– Что он тебе сделал?

Мои легкие горели, и я изо всех сил пытался втянуть воздух. Я не мог пойти туда с ним. Еще нет. Не сейчас.

Поэтому вместо этого я сосредоточился на других вещах. Другие призраки.

– Ты убил его? Я прохрипел, мои руки обхватили колени. Перес и его бездонные глаза преследовали меня каждый час бодрствования и сна. Но это было нечто большее. Мы платили за секреты наших родителей. Воспоминания, которые всплыли на поверхность. Враги, которые задержались в тени.

– Да, – сказал он, придвигаясь ближе, прежде чем опомниться. – Я до сих пор не могу поверить, что ты здесь. В его голосе читалось облегчение.

– Ты собираешься убить остальных? Мой голос дрожал. – Ты собираешься убить свою мать? Папе не нужно было называть виновника; мы все знали, кто это был.

Случайно взглянув на его лицо, я почувствовал, как напряглись все мои мышцы. В темноте ночи, освещенной только луной, его лицо выглядело суровее, челюсть более угловатой, и каким-то образом он выглядел старше. Но его глаза… Они всегда больше всего трогали мое сердце.

– Если она сделала то, что я подозреваю, я так и сделаю. Тон его голоса не оставлял места сомнениям. – Но я ее допрошу. Я хочу понять, почему она хотела уничтожить нас, хотя у нее могло быть все».

Я не совсем понял, что он имел в виду, но не спрашивал. Было трудно осознать, что нас окружает столько зла. Как будто вселенная была против нас с того момента, как мы встретились.

«Они все заплатят», – поклялся он, наклоняясь ближе. Дрожь пробежала по моей спине, когда я почувствовал его запах. Дыхание стало утомительным, и по моей коже побежали мурашки.

Я боялась этого момента с тех пор, как впервые проснулась в безопасности его дома. Я бы оттолкнул его, если бы он подошёл слишком близко и увидел мои шрамы.

«Мы не можем этого сделать», – заявил я. – Я не могу остаться с тобой.

Его брови нахмурились. "Почему нет?" он потребовал. "Ты моя жена."

Мои губы сжались. Я больше не был уверен, кто был этим романтическим дураком, и слишком устал, чтобы понять это.

Я откинулся назад, усталость медленно расползалась по моему изломанному телу. "Неважно. Но знай это, Амон. Я вернусь домой в Европу, когда Папа уедет».

Последовала долгая напряженная пауза, а затем матрас сдвинулся, когда он встал. Я слышал тяжелый стук его шагов по деревянному полу, когда он шел к двери.

Я открыла глаза и мельком увидела его высокую фигуру, пока он задерживался в дверном проеме.

– В таком случае твой папа останется. Мы справимся с этим вместе».

– Я больше никогда не буду твоей, – прохрипела я, эмоции застряли у меня в горле.

Он стоял неподвижно мгновение или два. – Я заполучу тебя любым способом, который ты мне позволишь, Рейна Ромеро, – прошептал он. «Если мне придется ждать десять жизней, я буду ждать. В каждой жизни. Ты и я против всего мира».

Это должно было дать мне уверенность, которой я так жаждал, но этого не произошло. Неуверенность и сомнения были запечатлены в моем мозгу.

Я судорожно выдохнул. – Я не могу дать тебе то, что ты хочешь.

«Я хочу, чтобы с тобой все было в порядке. Жить. Просто, черт возьми, будь со мной, потому что ты дома. Мой дом ." Мое сердце дрогнуло от страсти в его голосе. «Подумай об этом, но знай, что я не сдамся. Я не знаком с этой концепцией, когда дело касается вас. Однажды я бросил тебя и скорее умру, чем сделаю это снова.

Наши взгляды остановились, как и наше дыхание.

Вот только я не был готов отпустить своих демонов. Еще нет. Может быть, никогда.