Текст книги "Розы нашей любви"

Автор книги: Ева Ратленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Тони удрал из конторы, как только представилась возможность. Было уже почти одиннадцать, когда он подъехал к дому номер восемнадцать на Клейборн-драйв. Охваченный мучительным беспокойством, он поставил «форд» на стоянку. После того как прошлой ночью Мелоди не захотела говорить с ним по телефону, было весьма вероятно, что здесь его встретят фразой: «Ее нет дома, сэр». Эта мысль не давала Тони покоя. Как-то в поисках заработков Тони на некоторое время устроился уличным торговцем книгами. Первая строка в брошюре с инструкциями гласила: «После того как вы произнесли приветствие: «Доброе утро, сэр (или мадам)», незамедлительно вставьте ногу в дверную щель». Тогда у него проделать это недоставало духу, но сейчас волей-неволей придется. И никакой дворецкий, или кто там еще, не сумеет воспрепятствовать ему увидеть собственную жену!

Он нажал кнопку звонка, держа ногу наготове.

Дверь широко распахнулась. Возникшая на пороге внушительная фигура Сэмюеля Сэндса способна была лишить присутствия духа любого храбреца. Незнакомого человека она запросто могла устрашить, обескуражить. А если перед вами стоял не расположенный к вам лично тесть, то вам и вовсе хотелось обратиться в бегство, не раздумывая.

– Ах, Костелло! Доброе утро. – Сэмюель Сэндс, к немалому удивлению Тони, улыбнулся.

– Доброе утро, – ответил Тони вежливо и добавил твердо: – Я хотел бы поговорить с женой.

Сэмюель Сэндс посторонился.

– Добро пожаловать. Присоединяйтесь к нам. Мы как раз приступили к позднему завтраку.

Этот человек издевается над ним? Верить в то, что он говорит искренне, у Тони как-то не получалось. Они прошли на кухню. Она была очень просторная, не в пример его собственной.

Мел была здесь. Его Мел! Роскошные волосы рассыпались по плечам в хорошо знакомом Тони утреннем беспорядке, лицо бледное, но прелестное. Тони испытал такую жгучую, непреодолимую тоску, что ему стало физически больно. Он замер в молчании, словно впервые осознав, как сильно ее любит.

Едва Мелоди услышала его голос, как внутри у нее все перевернулось и ей захотелось выбежать к нему навстречу. Но сейчас…

Он смотрел на нее так, будто видел впервые. Продолжает злиться! Ах, эта его глупая гордость. Он даже не может позволить себе принять подарок от собственной жены…

У нее тоже есть гордость и права. Есть деньги. Она имела право поделиться ими с человеком, которого любит больше жизни. Если он не способен это понять…

Но притворства больше не будет. И отступать она не собирается.

Его руки сами собой потянулись к ней, но Мелоди не бросилась к нему в объятия, как делала это всегда. Она попятилась назад и приготовилась к сражению.

– Мел… – Он помешкал, сбитый с толку вызывающим блеском ее глаз. Эти глаза обычно выражали нечто совсем иное… «Я так рада тебе. Ты самый замечательный!», например. Тони до боли хотелось снова увидеть в них это выражение. Но его ждало разочарование.

Сэмюель Сэндс уселся за стол и придвинул к себе кофе и газету. А Мелоди продолжала стоять и смотреть на него так, словно ничуть не была ему рада.

– Не могли бы мы выйти куда-нибудь? – спросил он. – Нам необходимо обсудить кое-какие вопросы.

– Да, – произнесла она, не трогаясь с места. – Например, вопрос об уважении.

– То есть… – Что она, черт возьми, имеет в виду?

– У меня есть права.

– Ну, разумеется, есть.

– И еще у меня есть деньги.

– О… – Он несколько опомнился. Они с Мелоди поссорились из-за денег, которые значили так ничтожно мало по сравнению с ее уходом, что он о них полностью забыл.

– Есть вещи более важные, чем деньги. Я это понял прошлой ночью.

– Ты понял? – Прошлой ночью он наверняка узнал, что она переписала на него ферму, подумала Мелоди. – Пусть они у меня есть, главное – не сметь тратить их, так?

Черт, она все еще сердится из-за того опциона! Но нельзя винить ее. Он вел себя как психопат. Однако теперь он знал, что ничто на свете не имеет значения, кроме их любви. Ему хотелось сказать ей об этом, заставить ее понять…

– Мел, нам нужно поговорить.

– Я не собираюсь об этом говорить. Что сделано, то сделано. – Нравится ему это или нет, владелец фермы теперь он. – Тебе придется смириться. С этим покончено.

– Черта с два! – Он мгновенно пришел в неистовство. Это с их-то браком покончено? Вот как? – Нет, Мел, так не пойдет.

– Как угодно. Для меня это дело решенное.

– Ты не можешь утверждать это всерьез! Послушай меня!

Он шагнул к ней и услышал многозначительное покашливание Сэмюеля Сэндса. Тони совсем забыл о его существовании и теперь изумленно смотрел, как тот выдвигает стул.

– Садитесь. Хотите омлет? С помидорами и сыром. Мел, как выяснилось, отлично готовит.

– Нет! Нет, благодарю. – Чего ради этот человек говорит о каком-то омлете, когда вдребезги рушится вся его жизнь?

– Ну выпейте хотя бы кофе. Да присядьте же, Тони.

Тони? Неужели отец Мел назвал его по имени? И разговаривает он вполне дружелюбно. Можно подумать…

– Мел, дорогая, налей-ка мужу чашку кофе.

И тут Тони разглядел в его глазах веселые искорки. Сэмюель Сэндс просто развлекается! Он буквально пародирует слова самого Тони, сказанные им в то утро, когда отец Мел посетил их на ферме.

Тони взглянул на Мелоди. Та послушно взялась за кофейник. Черт возьми! Она снова стала покорной дочерью. И неужто все самые важные проблемы в его жизни должны решаться за кухонным столом? Перед публикой, которая насмехается над ним?

К черту все! Он с грохотом отодвинул от себя стул и ринулся прочь.

– Постойте! – крикнул отец Мелоди, вскакивая с места.

– Пусть уходит!

– Что? – Он резко обернулся к дочери. – Я полагал, ты хотела увидеться с ним.

– Нисколько.

– Глупости! – Он бросился вдогонку за Тони, но услышал, как взревел мотор его автомобиля. Слишком поздно! Он вернулся на кухню и с досадой уставился на дочь. – Три дня ты сходила с ума, а стоило ему явиться, как ты разыграла оскорбленную невинность.

– Вовсе я не сходила с ума.

– Меня не обманешь, дорогая.

– И если кто и разыгрывал из себя оскорбленного, так это Тони. Он именно затем и пришел – чтобы швырнуть мне в лицо мой подарок.

– Подарок? Какой подарок?

– Ферму.

– Нет, Мел, я не думаю. Ты уже объяснилась с ним насчет опциона.

– Дело теперь не в опционе, а в ферме. Я ее купила, а вчера передала ему права на владение. Я так и знала, что он разъярится.

– Он высказался напрямик?

– Я не дала ему такой возможности. Вовремя повесила трубку.

– Так он звонил тебе?

– Вчера ночью.

– Мелоди, но, возможно, он хотел поговорить о чем-то другом.

– Как раз об этом. Ведь до этого он не звонил. А сейчас он сказал, что не потерпит. Ты сам слышал.

– Я не слышал ничего о ферме или о подарках. Более того… – Сэмюель Сэндс успел хорошо рассмотреть Тони и заметил, какие взгляды он бросал на его дочь. И не увидел ничего, кроме чистой воды обожания в его глазах. Какой из меня председатель совета директоров, раз я не способен оценить человека с первого взгляда, подумал он. Тони так жаждал вернуть Мелоди, что готов был пойти на что угодно. А она дрожит над его независимостью. И это хорошо. Он чересчур горд, возможно, но такому человеку можно доверить дочь. Он покачал головой. – Знаешь, Мел, здесь, кажется, произошла какая-то путаница.

– Ты прав! Путаница произошла в первый же день. Я не рассказывала тебе, как мы познакомились?

– Нет. В качестве твоего супруга мне представили Тони по телевидению, помнишь?

Она кивнула и слабо улыбнулась.

– Это и было началом конца.

– Ну так просвети меня. Как у вас все началось?

– Началось со лжи! Он работал в саду. Обрабатывал розы. Я некоторое время наблюдала за ним. Знаешь, мне и потом нравилось смотреть, как он работает. Он всегда с головой уходит в свое занятие. Даже смешно, правда? Такой упрямый, преисполненный мужского самолюбия, стопроцентный мужчина – и так любит цветы… – Она запнулась, и из ее горла вырвался всхлип.

– Полно, полно. Итак, что же было дальше? Он работал, ты наблюдала…

– Да. Миссис Кук собралась отнести ему кофе, а я сказала, что отнесу сама. Я так и сделала, а он вообразил, будто я горничная, и я позволила ему так думать. Вот как все началось.

– Кажется, это называется иначе, чем ложь.

– Может быть, однако я чувствовала, что лгу ему, и была благодарна этой спасительной лжи. Это было… словно я внезапно освободилась от оков, вырвалась на волю. Я могла быть просто самой собой. Разомкнулась цепь, приковывавшая меня к богатству. Деньги могут быть чем-то вроде дымовой завесы, которая загораживает меня настоящую. И это по-разному действует на людей. Иногда они не видят за деньгами саму меня. Мужчинам типа Дирка я нужна из-за них. А Тони из-за денег меня возненавидел.

– О дорогая моя! – Отец не мог дольше выдерживать взгляда ее широко распахнутых глаз, в которых стояли с трудом сдерживаемые слезы. Он приблизился и обнял ее. – Ты ошибаешься. Тони не питает к тебе ненависти.

– Это сначала он не питал, – пробормотала Мелоди, уткнувшись головой отцу в плечо. – Я ему понравилась. Он был со мной очень мил. Делился своими планами. Знаешь, он задумал создать питомник, чтобы разводить в нем свои любимые цветы. Но после окончания университета он займется ландшафтным дизайном. У него есть такие замечательные идеи! – Она замолчала, достала из кармана платок и промокнула глаза. – Он разговаривал со мной запросто, позволял помогать ему на ферме. А потом он сказал, что любит меня. И тогда… Ах, папа! Я поняла, что до сих пор даже не представляла, что такое счастье.

– Ну что же, – проговорил он. – Похоже, у вас был настоящий роман.

– Я тоже так думала, потому и продолжала лгать. Но, роман этот не был настоящим, мы попросту ломали комедию. – Мелоди расправила плечи и взяла чашку. – Я испытываю большое облегчение оттого, что все кончилось.

– На самом деле ты чувствуешь совсем не это.

– А вот и ошибаешься. Я много размышляла и приняла решение. – Она налила себе кофе и предложила отцу: – Хочешь еще?

Тот отрицательно покачал головой.

– Какое решение?

– Я покончила с притворством раз и навсегда.

Но Сэмюель Сэндс был уверен, что притворяется она именно сейчас. Он наблюдал, как дочь вяло отхлебывает кофе, как нервно крошит в пальцах кусочек хлеба. Делает вид, что ей все равно, а у самой сердце разрывается. И у него разрывается сердце, глядя на нее. И тут в его уме родилось решение.

– У меня на сегодня назначено несколько встреч, – сказал он. – Увидимся вечером.

«Все кончено. Тебе придется смириться». Эти слова Мел, острые как бритва, снова и снова поражали его в сердце.

С их браком покончено. Тони отказывался в это верить.

Это идея Мел или ее отца?

«Но ушла она от тебя сама, приятель. Потому что ты повел себя как осел, – твердил он себе. – Ну хорошо, хорошо, я виноват. Во мне заговорил инстинкт собственника. Правильно. Глупое самолюбие. Словно все, что сделано для моей семьи, должно быть сделано непременно мной! Я был не прав и собрался сказать ей об этом, но она упорхнула под крылышко своего отца и… я видел, что он потешается надо мной! Это и вывело меня из себя!»

Он ехал на ферму. Если бы они с Мел остались с глазу на глаз… «Ну почему, почему ее отцу вздумалось вмешаться? Чтобы защитить свое сокровище, разумеется, глупец. Ты и сам так поступал, – спрашивал он и отвечал сам себе. – Но она теперь моя. Разве Сэмюель Сэндс не знает, что теперь я намерен защищать ее? Может, он считает, что у него для этого больше возможностей? Но это не имеет ни малейшего значения по сравнению… О проклятье! Я люблю ее. Разве это не считается?»

Тут он, задержав дыхание, понял, что повторил слова, когда-то сказанные Мелоди. Он вспомнил, как она возникла на пороге его комнаты. «Я люблю тебя, Тони. Разве это не считается?» «Да, Мелоди, считается! Все деньги на свете – пыль по сравнению с нашим чувством. И я пришел сегодня, чтобы сказать тебе об этом. Но это всего лишь слова. Не слишком-то охотно ты доказывал их на деле. Это Мел пошла на уступки, превратилась в твою служанку. Ты все принимал как должное, а потом наорал на нее за то, что у нее есть немного… ну пусть даже и много денег. Ладно. Виновен. Я был дураком. Но я исправлюсь. Клянусь, что все изменится. Я докажу ей. И я докажу ему. Если только она даст мне еще один шанс». Эти мысли теснились в его голове, когда он ехал к ферме.

Тони постарался немного успокоиться. Его ждала работа, кроме того, предстояло составить план, как снова завоевать Мел.

Но не успел Тони приступить к работе, как услышал шум подъезжающей машины. Он выглянул в окно и увидел, как перед мастерской, которую он приспособил под свою экспериментальную лабораторию, плавно затормозил шикарный лимузин. В автомобиле сидел не кто иной, как Сэмюель Сэндс собственной персоной.

Что ему здесь понадобилось?

Тони открыл дверь мастерской.

– Чем могу быть полезен, мистер Сэндс?

– Привет, Тони. Я подумал, что нам следует поговорить.

– Мы уже поговорили этим утром. – Если господин Денежный Мешок собирается предложить компенсацию за согласие на расторжение брака, то он пожалеет, что явился сюда.

– Нет. Разговаривали вы с Мел. Но, насколько я мог судить, это трудно было назвать разговором. А теперь, если вы не против, я бы хотел все-таки побеседовать с вами.

Лучше не стоит говорить с ним, решил Тони. Если отец Мелоди попытается подкупить его, он может не сдержаться.

– Послушайте, мистер Сэндс. Я знаю, что на приданое вашей дочери зарится немало корыстолюбивых подонков…

– Действительно, их хватает. Кажется, она только что получила телеграмму от Адриана Карстерса. Это судостроительный магнат, который не прочь слить свои капиталы с…

– Я только хотел сказать, что не принадлежу к их числу. Если вы собираетесь подкупить меня, то даром тратите время.

– Рад слышать. Это намного упрощает дело.

– Вряд ли. Мел мне дороже любых денег, и я стану защищать свои права до конца. Я подпишу любой брачный контракт, который вы составите.

– Эти контракты – вещь ненадежная. Боюсь, что вам придется взять и ее, и деньги, и прочее.

– Мел потребуется много времени, чтобы от меня избавиться. Так что можете передать от меня вашему магнату-миллиардеру… Что вы сказали?

– Я сказал, что вам придется взять также и деньги. Вместе с Мел. Кроме того, сегодня утром вы несколько погорячились…

– А вы до сих пор находите это забавным? Может быть, все-таки объясните, что вы имеете в виду?

– Я… я… – Сэмюель Сэндс с трудом подавил смех и проговорил: – Терпение. Остыньте, молодой человек. Я пытаюсь сказать, что пришел вовсе не затем, чтобы расторгнуть ваш брак, а чтобы спасти его.

Тони от удивления едва не потерял дар речи.

– Вы пришли, чтобы спасти наш брак? – повторил он.

– Я надеюсь на это. Я решил взять на себя роль переводчика.

– Переводчика?

– Вы с Мел явно не поняли друг друга сегодня утром.

– Не поняли?

Тони вдруг осознал, что невежливо держать гостя в дверях.

– Входите, сэр, – сказал он, пропуская его в мастерскую. – Садитесь. Не хотите ли что-нибудь выпить?

– Неплохо бы. – Отец Мелоди вошел в тесную мастерскую, снял пиджак и положил его на скамью, затем уселся сам. – Спасибо, – поблагодарил он Тони, протянувшего ему банку холодной содовой. – Чем вы тут занимаетесь? – спросил он, обводя взглядом растения в горшочках и различный садовый инвентарь.

– В данную минуту занимаюсь обрезкой. Я только что подписал контракт с «Тампа флорист», и мне надо приготовить эти черенки для… Впрочем, не обращайте внимания. Что вы имели в виду, когда сказали, что мы с Мел не поняли друг друга?

Сэмюель Сэндс отхлебнул глоток содовой и загадочно улыбнулся.

– Я хотел сказать, что вы говорили об одном, тогда как Мел – совсем о другом.

– Не понимаю…

– Разумеется, нет. Ведь вы пришли затем, чтобы извиниться и помириться, не так ли?

Тони кивнул.

– Ну, а Мелоди не услышала вас. Она была настолько уверена, что вы явились к ней вне себя от гнева из-за фермы, что ни о чем другом не могла говорить.

– Ах, опцион! Я уже и забыл о нем.

– Тут нечто другое. Она купила эту ферму и переписала ее на ваше имя.

– Вот как?.. Ей не следовало этого делать.

– А она сделала, и обсуждать этот вопрос вы будете с ней. Я пришел только затем, чтобы указать на возникшее между вами непонимание. Теперь поступайте, как сочтете нужным.

Он взял пиджак и отдал Тони пустую банку.

– Всего доброго, – распрощался он и сел в лимузин.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Мелоди стояла у окна своей спальни и смотрела, как из гаража выкатывает черный сверкающий лимузин. Отец сидит сзади, за рулем – Лео, снабженный списком бакалейных и прочих товаров, составленным миссис Кук. До ее слуха долетало мерное гуденье пылесоса, плеск воды и негромкий разговор двух женщин, которые приходили дважды в неделю делать уборку. Миссис Кук вернулась, и все в доме пришло в движение. Домоправительница снова взяла все дела в свои руки, в том числе кулинарные. Дом теперь не пустует, думала Мелоди. Пустота только у меня внутри. Пустота и одиночество.

– Разве ты не чувствуешь себя одиноко на ферме, когда Тони уезжает на целый день? – спросила ее как-то Розали.

– Нет, никогда, – ответила она искренне. И правда – на ферме у Мелоди ни минутки не оставалось свободной.

Она сама отправилась бы на старом «форде» за покупками со списком и рекламной страницей, сама чистила бы ванну, красила стенку или пекла пирог. Она и сейчас могла бы испечь такой пирог, что все просто пальчики оближут. Вот только Тони его не попробует…

Тони! Ею овладело уныние. Без Тони у нее ни к чему не лежала душа. Копаться в земле полезно для здоровья… Может быть, выйти в сад и помочь Питу? Мелоди придвинулась ближе к окну, всмотрелась пристальнее. Что-то он делает не так, решила она, следя, как старик вытаскивает из земли кустик и небрежно откидывает его в сторону. Тони никогда не обращался с растениями подобным образом. Он был так же нежен с цветами, как с ней…

Эта мысль окончательно ее расстроила. Мелоди тяжело вздохнула и погрузилась в воспоминания. Нежные руки Тони… они ласкают, гладят, возбуждают, постепенно ведут к кульминации страсти. Исступленная радость, чувственный восторг. А потом, уютно прижавшись к нему, в его любящих объятиях она испытывала невообразимое, несказанное счастье. Узнает ли она его когда-нибудь еще?

Пронзительный телефонный звонок ворвался в ее мысли.

Она механически подошла к столу, сняла трубку.

– Алло?

– Мел?

Тони! Она плотнее прижала трубку к уху, в душе взметнулся вихрь противоречивых эмоций.

– Мел? Мел, ты слышишь меня?

Она почувствовала, что не может произнести ни слова.

– Постой, не клади трубку. Я хочу тебе что-то сказать.

– Что? – с трудом выдавила она.

– Я хочу сказать тебе, моя Мелоди, – произнес он голосом таким же завораживающим, как прикосновения его рук, – что очень сильно люблю тебя.

Эти слова заставили ее сердце забиться быстрее.

– Мелоди?

– О… О, Тони!

– Разве это не считается?

– Да. Да, считается. Но… – Тут она как будто очнулась. Это правда, она любила Тони всем сердцем, однако не хотела снова оказаться вовлеченной в порочный круг притворства. – Но и со всем прочим нельзя не считаться.

– Знаю. И мы справимся с этим вместе.

– Значит, ты уже больше не злишься?

– Я злюсь?

– Я хочу знать, продолжаешь ли ты злиться… ну, ты сам знаешь, по какому поводу.

– Ах, ты хочешь услышать, что я думаю о приобретении тобой фермы?

– Именно.

– Я и об этом собирался поговорить. Что, если я заеду за тобой? – предложил он. – Можем сходить в какую-нибудь закусочную. И познакомиться поближе, – со смешком закончил он.

Мелоди улыбнулась.

– Хорошо. В котором часу?

– В шесть. Или нет, лучше в половине седьмого.

– Ладно.

– Я закажу столик в ресторане «Классик».

– В самом деле?..

– Мы скоро увидимся, моя радость, – произнес он.

«Итак, он поведет меня в «Классик», – подумала Мелоди, вешая трубку. – В самом деле похоже на свидание. Я надену голубое платье, расклешенное от колен, и голубые босоножки. В них очень удобно танцевать. Еще надо вымыть голову. И лучше сделать это в салоне. Укладка волос, маникюр, педикюр, косметика…»

Мелоди потянулась к телефону, набрала номер и записалась к опытному мастеру. У нее впереди весь день, чтобы навести красоту. Будет чем занять себя в ожидании Тони. Тони! Она встала и закружилась по комнате, напевая вполголоса и чувствуя себя обновленной, способной свернуть горы.

А Тони повесил трубку и с улыбкой принялся просматривать желтый телефонный справочник в поисках номера телефона ресторана «Классик». Ничего, он покажет ей на деле, что готов войти в ее царство.

«Классик»? Разумеется, для ее царства это мелочь. Но черт возьми, можно начать хотя бы с этого.

Однако не поздно ли резервировать место на сегодня? Но ведь он поставил для украшения интерьера ресторана великолепные папоротники, разве нет? Имеет он право на какие-то льготы? – подумал он, набирая номер.

И снова видавший виды «форд» остановился у дома номер восемнадцать по Клейборн-драйв. Тони поднялся на крыльцо и позвонил. На этот раз дверь открыла миссис Кук. Она, кажется, обрадовалась ему.

– Добрый вечер, мистер Костелло. Миссис Костелло ждет вас. Проходите сюда, сэр.

Она провела его в комнату, и Тони, оглядев элегантную и удобную обстановку, предположил, что это, скорее всего, семейная гостиная. Сэмюель Сэндс, полулежавший в большом кожаном кресле, приветливо улыбнулся.

– Добрый вечер, Тони.

– Добрый вечер, сэр. – Но где же Мел?

– Садитесь, садитесь. Я как раз пью мартини. Присоединитесь ко мне?

– Спасибо, но… да, я не против. – Тони не мог отказаться от такого дружелюбного приглашения. Он взял рюмку, которую наполнил мистер Сэндс, сел на диван и попытался сосредоточиться на репликах хозяина о погоде и текущей политике. Однако сейчас он мог думать об одной только Мел. Где же она, черт побери? Если, как сказала миссис Кук, она ждет его, то почему…

– Так каково ваше мнение о нынешней налоговой ситуации?

– Простите?

– Вы стоите за сокращение или за повышение налогов?

– Я за повышение. Если мы хотим покрыть дефицит…

Но тут он замолчал и, нервно сглотнув, встал, потому что в этот момент открылась дверь и в комнату вошла Мелоди. Его Мел! Такая же красивая, как всегда, нет – еще красивее! Чудесные рыжие волосы роскошными блестящими локонами падали ей на плечи. В глазах, таких же голубых, как надетое на ней платье, светилось то самое выражение, которое он так любил.

– Здравствуй. – Он не мог отвести от нее восторженного взгляда. Ему захотелось тут же схватить ее в объятия и расцеловать, но в гостиной находился ее отец. – Я… я думаю, нам пора идти. – Тони взглянул на часы и поставил на стол рюмку с мартини, к которому так и не притронулся. – У нас заказан столик.

– Да, лучше и впрямь поторопиться.

Мелоди нагнулась и поцеловала отца, хотя больше всего ей хотелось сейчас поцеловать Тони. Тони! Ее муж. Красивый, словно киногерой, и необычайно элегантный в темном костюме.

– Доброго вечера, папа. Мы сегодня еще увидимся.

«Очень сомневаюсь в этом», – подумал Сэмюель Сэндс, провожая их улыбкой.

– Мне придется пойти освежить макияж, – пробормотала Мелоди, когда они подъехали к ресторану. – Но прежде дай я вытру твой подбородок – он весь в губной помаде, – добавила она, потянувшись к Тони с салфеткой.

– Оставь так. Это знак, свидетельствующий о том, что ты любишь меня, а я люблю тебя. А твои руки в особенности, – добавил он, завладевая ее рукой и целуя ее.

– Кстати, мы, кажется, собирались что-то обсудить…

– Добрый вечер, – поздоровался служитель автостоянки, распахивая дверцу и помогая Мелоди выйти. В следующую минуту он уже отводил потрепанный старый «форд» на место, а Тони повел Мелоди к ресторану.

– Я подумал, что тебе должно тут понравиться, – сказал Тони, когда они устроились за столиком у танцевальной площадки. – Я знаю, как ты любишь танцевать.

– Да, – кивнула Мелоди, вспоминая, как они праздновали окончание научной конференции. Всего один-единственный раз, но зато это было потрясающе весело. – Я и правда очень люблю танцы, – подтвердила она, и, как только официант принял у них заказ, они направились на танцевальную площадку.

Как чудесно было снова оказаться в объятиях Тони, так близко от него, что она уловила запах его лосьона для бритья и ощутила щекой биение его сердца, когда заиграли медленную музыку. Но и быстрые танцы доставляли ей наслаждение. Тони знал в них толк и проделывал весьма искусные па, и Мелоди гордилась тем, что поспевает за ним.

– Ты классный танцор, Тони, – похвалила она.

– Еще бы. Когда я работал платным партнером, это было одним из главных требований.

Мелоди остановилась как вкопанная среди кружившихся пар.

– Тони Костелло!

– Шутка. Это всего лишь шутка, – засмеялся он.

– Нет, ты не шутил! Мне кажется, я очень многого о тебе не знаю, и лучше тебе побыстрее поделиться со мной.

– Ну хорошо, – сказал он, снова привлекая ее к себе и продолжая танец. – Я, конечно, не был платным партнером в полном смысле слова, но… кем-то в этом роде мне побывать пришлось.

И он рассказал, что однажды необходимость заплатить за обучение заставила его поступить на работу в фирму, предоставляющую такого рода услуги. Например, когда даме требовался мужчина-сопровождающий на званый вечер или если на этом вечере ожидалась нехватка кавалеров.

– Кавалеров для танцев, – пояснил он. – Все законно и открыто, никаких непристойностей. Платили они немалые деньги, которые в то время были мне очень нужны. Кроме того, я узнал тогда массу интересного о жизни высшего общества, – добавил он с усмешкой.

– Подумать только, а я-то тебе так слепо верила! – воскликнула Мелоди, когда они покидали танцевальную площадку. – Мне следовало разузнать о тебе всю подноготную, вместо того чтобы трястись от страха, как бы ты не узнал чего обо мне.

– Неужели это так сильно волновало тебя… то, что я узнаю, кто ты на самом деле? – спросил Тони огорченно, глядя на нее через столик.

Мелоди отпила глоток вина.

– В какой-то мере. Но не слишком. Мне нравилось быть просто Мел, а не богатой наследницей. Я не сразу поняла, что влюбилась в тебя без памяти. Но когда я это осознала… – Она заглянула ему в глаза, страстно желая объяснить свою мысль. – Я хотела все рассказать тебе в тот же день, в ту самую минуту, когда ты сделал мне предложение. Но все произошло так стремительно, и мне просто не представилась возможность. А потом ты и сам обо всем узнал.

– Я был ослом. Прости меня, Мел.

– Я тоже виновата, – сказала она. – Узнать обо всем так, как узнал ты, просто ужасно. Я и не предполагала, что все так получится.

– Знаю. Мне не следовало обвинять тебя в обмане. – Он молча подождал, пока официант унесет тарелки с салатом и поставит перед ними основное блюдо, потом снова перевел взгляд на Мелоди.

– Почему мы не обсуждали все это раньше?

– Еще как обсуждали! Припоминаю, какой стоял тогда крик.

– Да… много пыла и жара, – проговорил он. – Но мы ни разу не разговаривали по-настоящему ни об этом… ни о чем другом. Трезво и рассудительно.

– Может быть, оттого, что мы были слишком погружены в дела, – предположила Мелоди и, усмехнувшись, отправила в рот устрицу. Кто-кто, а она в то время была занята, как никогда в жизни.

– И еще мы были заняты тем, что любили друг друга. Не забудь, это все-таки главное.

– Да. Но и остальное тоже имеет значение… – Она отложила вилку. Нельзя разговорами о любви дать себя убаюкать и снова вовлечь в двусмысленную ситуацию. – Мы здесь, как раз чтобы все это обговорить. Ты не забыл?

Он кивнул, отрезая кусочек ростбифа.

– Ты сказал, что хочешь обсудить покупку фермы. – Мелоди подумала, что лучше говорить обо всем прямо. Согласится ли Тони принять вместе с ее любовью и ее деньги?

– Ах да, это… Там в документы вкралась какая-то ошибка.

– Ошибка? Но Престон ничего мне не говорил.

– Престон? Да-да, твой адвокат. – Тони ни разу не встречался с Престоном и не видел бумаг. Он знал только со слов отца Мелоди, что она переписала на него ферму. – Престон хотел повидать тебя. Кажется, по поводу твоей подписи… или формы, по которой был составлен документ.

– Но он сам его и составлял! Он не мог ничего напутать.

– Тем не менее… Вместо слов о том, что ферма передается Антонио Костелло, следовало написать: Антонио и Мелоди Костелло, – сказал он, сосредоточенно глядя в тарелку.

– О, Тони! – выдохнула Мелоди, и на глаза ее навернулись слезы. – Значит, вот как ты хочешь, чтобы все было?

– Ну конечно, я хочу, чтобы было именно так. Ни на какие другие условия я не согласен, – ответил он. – Все, чем я владею, принадлежит также моей жене. Ферма. Мой бизнес. Ты знаешь, что я подписал грандиозный контракт с «Тампа флорист»? Но я поставил подпись только тогда, когда они внесли в договор и твое имя. Мел, с этих пор все будет у нас иначе. Я обещаю. Ты можешь взять в дом помощниц, и…

Мелоди вскочила с места, обхватила лицо Тони ладонями и жарко поцеловала в губы, не беспокоясь о том, что привлекает внимание посетителей ресторана.

– Ох, Тони! Как это чудесно! – воскликнула она, целуя его снова и снова. – Ну конечно! Именно так все и должно быть. Наше, общее, а не твое или мое. Какое прекрасное решение всех проблем! – И она собралась поцеловать его снова, но Тони воспротивился.

– Сядь, дорогая, – настоятельно произнес он, провожая ее на место. – На нас все смотрят.

– Ну так что же? Может быть, я сейчас встану и объявлю во всеуслышание, что Тони любит Мел, а Мел любит Тони, и все, что мы имеем, – наше, общее. Разве это не замечательно? Я просто…

– Еще не хватало устраивать представление! – Тони слегка поморщился. – Ты совсем ничего не ешь…

– У меня пропал аппетит! Но устрицы были вкусные, я, кажется, никогда не получала от них такого удовольствия… Знаешь, что я придумала, Тони? Завтра с утра позвоню Престону и велю, чтобы он все мое состояние обратил в совместное предприятие, или как там полагается, чтобы все стало общим.

Тони чуть не поперхнулся.

– Остановись, Мел! Это не слишком хорошая идея.

– Наоборот. Если все твое – мое, то все мое – и твое тоже.

– Милая моя, есть все-таки разница между скромным, только что родившимся предприятием и тридцатью миллионами долларов.

– Ты хочешь сказать, что не примешь мои миллионы?

– Я стараюсь, милая. Стараюсь. – Он усмехнулся. – Педро сказал, что, по его мнению, я смогу ужиться с миллионами. Так и быть, я согласен на совместное с ними проживание. Но только не упрашивай меня пользоваться ими. Пока.

– Я потом с этим разберусь, – пообещала Мелоди, уже явно думая о чем-то другом. – Обещай, что ты не станешь считать мои расходы.

– Но послушай, я и раньше не мешал тебе…

– Ха!

– Обещаю.

– Прежде всего я возьму Пэтси, Джерри и, возможно, Непоседу, если только ты сможешь отправиться с нами, в путешествие на яхте Джейка. Или куплю собственную яхту. Еще я запишу Дона в теннисный клуб. У него великолепные данные, Тони. И твоя Мария тоже замечательная актриса. Ты не видел ее игры, а я видела. Джейк знаком с режиссером театра, где она работает, и…