Текст книги "Пять разбитых сердец"
Автор книги: Ева Никольская
Соавторы: Кристина Зимняя
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Глава 17
Какой-то мудрый человек сказал, что утро добрым не бывает. Раньше Адель не понимала почему. Теперь же осознала всю правильность этого высказывания на собственной шкуре. Так плохо, как сейчас, девушке еще никогда не было. Обычно она медленно просыпалась и еще некоторое время нежилась в кровати, перебирая в памяти сны, а потом поднималась навстречу солнечным лучам и новому дню. Но сегодня фее вставать не хотелось. И причина крылась не в физическом недомогании и уж точно не в желании досмотреть сон: ей просто было безумно стыдно за то, что произошло вчера. Накрывшись с головой одеялом, девушка издала тихий стон, который быстро перешел во всхлип. Лучше бы она вообще не просыпалась. Никогда!
Приворотное зелье – не вино, после него нет похмелья, как не бывает и провалов в памяти. А жаль! События прошлого дня в одно мгновение пролетели перед глазами девушки. Какой стыд! Что она делала, что говорила! А думала?! Хорошо хоть мысли остались при ней. Слава Эрашу и спасибо Ниру, что он надел на нее свой магический браслет. Если б не защитные свойства украшения… Фея зажмурилась, наотрез отказываясь думать про это самое «если». Своим вчерашним поведением она похоронила собственную репутацию, сплясав канкан на ее могиле. Что скажут люди? А Жози, которую она расцарапала ночью, а… Ирвин?! Ведь он все время был рядом, стараясь не допустить непоправимого! Он и Тэри. Девушка никак не могла определиться, что хуже: что свидетелем ее непристойного поведения стал благородный рыцарь, отводящий взгляд от смущения, или рыжий нахал, откровенно забавлявшийся ситуацией? О святые небеса! Как же теперь смотреть в глаза этим людям? Как?!
Адель стиснула в руках Мурзика и, уткнувшись лбом в его мягкую макушку, подтянула к себе колени, неосознанно пытаясь съежиться, чтобы стать маленькой и незаметной. Швы вечернего платья больно впились в кожу. Частично распущенная шнуровка корсета позволяла легко дышать, но мешала свободно двигаться. Жозефина, конечно, пыталась раздеть подругу перед сном, но, видимо, забросила эту неблагодарную затею. Привязанная к кровати фея бесновалась, словно демоница, обвиняла ее в ревности и пыталась вырваться, чтобы убежать обратно… к Итану Эльт-Ма-Грогану. Чтоб ему сквозь землю провалиться!
Девушка злобно стиснула игрушку, представляя, что откручивает голову ненавистному хозяину Черной реки, котенок послушно смялся, а потом громко мявкнул. Резко откинув одеяло, девушка села, настороженно посмотрела на Мурзика и, помедлив пару секунд, полезла в потайной карман на плюшевом сердечке.
«Как спалось, маленькая госпожа?» – гласила записка.
Отшвырнув кота в сторону, фея вскочила с постели и метнулась к двери. Задвинув для верности засов, она уселась на пол, прислонилась спиной к стене и, обхватив руками голову, задумалась. Может, и правда стоило сидеть дома и не высовываться в поисках приключений на свою блондинистую голову? А то эти самые приключения способны лишить ее не только репутации, но и друзей. Воспоминания снова закружились в голове. Услужливая память выхватывала то одну ужасную сцену недавних похождений, то другую. Адель застонала и с силой сдавила виски. Нет, так нельзя! Еще немного, и она просто сойдет с ума. Нужно отвлечься. Взгляд девушки упал на книгу, что лежала на тумбочке, в одном из ящиков которой обнаружился и дневник Иты, который, если память не изменяла фее, она зачем-то требовала ночью у невозмутимой Лолы.
– Отлично! – Ада кивнула собственным мыслям. – Так… Умыться, переодеться, причесаться … – бормотала она, расхаживая по комнате. – А потом заняться делом.
Полчаса спустя в дверь тихонько поскреблась Жозефина и позвала пить утренний чай. Адель перестала листать книгу и затаилась, надеясь, что ее примут за спящую. Немного погодя к фее деликатно постучался Ирвин – молчание было ответом и ему. Илоланта, не особо рассчитывая на успех, поточила когти о косяк часом позже. А следом за ней явился Ритэр, чтобы продемонстрировать полное отсутствие такта, пнув дверь ногой и проорав: «Хватит заниматься самоедством!» На что девушка не выдержала и ответила, имитируя сонный голос:
– Отстань, Тэри. Я сплю.
Поверил он или нет, она не знала. Но нужный эффект ее фраза возымела, так как алхимик, судя по удаляющимся шагам, все-таки ушел.
Фея погрузилась в чтение взятого у отца фолианта о шифрах и кодах, мысленно уговаривая гостей ее дома прекратить попытки до нее достучаться. Не сейчас! Она еще не до конца взяла себя в руки и успокоилась, а значит, пока не готова к встрече с ними. Многолетняя привычка отличницы полностью концентрироваться на изучаемом материале оказалась кстати. Все прочие проблемы отошли на задний план, надежно отгороженные от сознания поиском информации. Но дневник, ключ к которому девушка пыталась подобрать, упорно отказывался делиться своими тайнами.
Спустя час в дверь снова заколотили, а затем раздался отвратительно-жизнерадостный голос Тэри:
– Аделаида, я знаю, что ты не спишь!
«Знает он…» – мрачно подумала фея, одарив взглядом сотрясающееся под ударами дерево. В голове мелькнула мысль прорастить давно мертвый материал, чтобы треснуть рыжему веткой по лбу, но ни сил, ни времени на этот сложный эксперимент у нее не было.
– Открывай! Или я просто снесу эту демонову дверь!
Перед глазами девушки непроизвольно всплыла картина не так давно раскуроченной спальни.
– Не надо! – поспешно отозвалась она. – Я только недавно тут ремонт сделала.
– Ладно, не буду, – покладисто ответил алхимик и многозначительно добавил: – Если откроешь.
– Я еще в постели, Тэри, – вздохнула Адель.
– Не ври!
– Я вру? – Девушка посмотрела на свои скрещенные ноги, лежащие поверх застеленного покрывала, на подушку за спиной и Мурзика, которого она уже успела поднять, отряхнуть, поцеловать в нос и посадить рядом с разложенными по постели книгами. – Ничего я не вру!
– В любом случае пора вставать, – не стал развивать глупый спор алхимик. – Уже обед скоро! Вылезай из своей норы, малышка! Чем ты там вообще занята?
– Думаю, – честно призналась фея, почесав кончик носа карандашом.
– Открывай, вместе подумаем!
– Мне плохо, Тэри! Я устала, – попыталась надавить на жалость она.
– Пригласить лекаря? – не сдавался он.
– Проклятье! – выругалась себе под нос девушка. – Неужели ты не понимаешь? Мне неудобно!
– Неудобно спать на потолке – одеяло падает, – хохотнул рыжий и, тут же сменив тон, рявкнул: – А ты дурью маешься. Нет ничего тупее самокопания!
– С чего ты взял, что я этим занята?! – вспылила Ада. – Может, я план убийства разрабатываю?
– А вот это уже интересно! – невесть чему обрадовался собеседник. – Хотя и не обязательно, если ты о хозяине Черной реки. От него и так мало что осталось. Но я могу предложить пару кандидатур для применения твоих планов. Пусти меня – список смертников обсудим!
– У меня уже есть список! – гробовым голосом сообщила фея. – И ты в нем на первом месте!
– Приятно быть первым у такой милой феечки! – рассмеялся мужчина.
– Хам!
– Заботливый хам, – поправили ее. – Открывай, горе луковое! Твой дворецкий в город уехал за продуктами, а я его временно замещать вызвался. Так что у меня тут чай на подносе стынет! Мм… ароматный, с пирожными. Зря, что ли, я его на второй этаж тащил?!
Упоминание о еде пробудило в Адель аппетит, мирно дремавший до этого момента. Сглотнув, она чуть закусила губу, покрутила в руках карандаш и, бросив его на раскрытый блокнот с кучей исписанных листов, пошла открывать.
Повернулся ключ, скрипнул железный засов – и дверь медленно подалась под тяжестью мужской руки, но, наткнувшись на подставленную девушкой ногу, остановилась.
– Милый наряд, – окинув фею оценивающим взглядом через образовавшуюся щель, сказал рыжеволосый. – Не то что вчерашний.
Адель вспыхнула, машинально стиснув белый воротник домашнего платья, но, опомнившись, опустила руку и сухо проговорила:
– Чай из ягодного сбора?
– Да, твой любимый.
– Откуда знаешь? – прищурилась девушка.
– Гном сказал, – не моргнув глазом, оправдался мужчина. На небритой физиономии его появилась хитрая улыбка. – И как же ты, Аделаида, собираешься забрать поднос через эту узкую щель?
– Вот так! – Ответная улыбка феи была такой же холодной, как и ее тон. Она демонстративно взяла маленькую чашку и пирожное, оставив все остальное в руках Ритэра. – Спасибо и пока!
– До скорого! – Он успел легонько дернуть девушку за локон, прежде чем она пинком захлопнула дверь. – Приятного аппетита, фея! – донеслось с той стороны деревянной преграды, но Ада промолчала.
Говорить с набитым ртом она считала еще более невежливым, нежели оставлять без ответов пожелания.
Насвистывая себе под нос, Ритэр неспешно спускался в холл, где его ожидало трио переживающих. Хотя на самом деле переживал только господин Ма-Магни. Он то терзался чувством вины из-за того, что не уследил, допустив все это безобразие, то злился на черствость «подруг» лунной леди, то приходил в ярость от одной мысли о мерзавце, осмелившемся на подобную низость. Но самой сильной эмоцией, как ни странно, было раздражение, которое вызывал в нем рыжий нахал, бесцеремонно шастающий по чужому дому. И, как это ни печально, именно нахальство позволяло Тэри беспрепятственно общаться с феей, в то время как рыцарь со всей его деликатностью и тактом не решался смущать девушку своим присутствием.
Жозефина расслабилась сразу, как узнала, что приворот больше не действует. О настоящем состоянии Ады она даже не подозревала, искренне веря в то, что девушка просто решила отоспаться. Смысла фее чего-то стыдиться ведьма не видела, а вот отличный повод для жестокой мести – усматривала. И в голове Жози, словно картинки в магическом шаре, прокручивались многочисленные варианты ее исполнения. Как раз сейчас перед мысленным взором рыжеволосой девушки предстал Итан, распятый на металлическом диске, подогреваемом костром. Шипастые ветви, которыми командовала Адель, сильно смахивающая на повелительницу Тьмы, оплетали его тело, словно колючая проволока. Сама же ведьма кружила над жертвой, сидя на метле, и, демонически хохоча, посыпала его разодранную кожу солью.
– Вернись с небес, Рыжая, – хмыкнул Ритэр, глядя на блаженное выражение, гостившее на ее симпатичной мордашке. – Опять бедного Грогана в мечтах без наследства оставить пытаешься.
– Не твое дело, рыжий, – сверкнув глазами, парировала та.
– Я бы его без наследства не в мечтах оставил, – хмуро процедил Ирвин, поднимаясь с кресла, – а в реальности. Пусть только оклемается немного и…
– Поединок, угу, помню, – кивнул Ритэр, небрежно опустив поднос с чайником и пирожными на столик. Он сел на диван рядом с ведьмой и не без удовольствия откинулся на его высокую спинку.
– Да, поединок! – с раздражением заявил рыцарь. – Настоящий мужчина просто обязан отстоять честь своей дамы.
– А не своей?
– И не своей тоже, – скрипнув зубами, проговорил маг.
– Как там Адель? – решив прекратить зарождающийся конфликт в самом начале, спросила Илоланта. Ей в силу неживого происхождения понятие стыда и вовсе было чуждо, поэтому она, как и Жози, пребывала в полной уверенности, что девчонка отдыхает после ночных приключений.
– Отлично! – широко улыбнулся алхимик. – Уже огрызается! Часа через два наша упрямая дурочка проголодается и выползет наконец к общественности.
Этого рыцарь, собравшийся было выйти подышать свежим воздухом, перенести не смог.
– Да что вы себе позволяете?! – воскликнул он. – Как можно допускать подобный тон и выражения, говоря о даме?
– Ну началось! – буркнул Тэри еле слышно и, скрестив руки на груди, вызывающе-недоуменно вскинул бровь.
Глотнув чаю, Адель почувствовала себя значительно лучше. Когда в чашке осталась лишь половина ароматного напитка, девушка с досадой подумала, что стоило все-таки забрать в комнату весь поднос, а не идти на поводу у глупой гордости. Продолжая маленькими глотками потягивать чай, фея вернулась к изучению дневника. Несмотря на усилия, ничего понятного, кроме многочисленных значков Тритэры, в тексте и схемах ей обнаружить не удалось. Исходя из этого, Ада сделала вывод, что либо таинственная Ита изобрела новый шифр, либо все, что написано в этой тетради, просто ее упражнения в рисовании закорючек. Может, она художницей была? Вон какие симпатичные каракули: звездочки, галочки… прочие кракозябры. Словно орнамент на потрепанных страницах с пустыми полями. С широкими такими полями. Разглядывая их, фея потянулась за карандашом и случайно пролила чай на бумагу.
– Ох! – испуганно выдохнула она, да так и застыла с чашкой возле рта, когда заметила, что под мокрыми кляксами проступают строчки.
«…аш учитель наметил на завтра очередной эксперимент, – было написано мелким и на удивление разборчивым почерком. – Опять не высплюсь и буду пугать студентов кругами вокруг глаз. А эти два идиота снова поспорили. Ну как они не могут понять, что я люблю их обоих?! Хотя Некрос так забавен, когда ревну…»
Адель чуть не подпрыгнула от радости, прочитав это, и, с благоговением посмотрев на свой чай, победно прошептала:
– Вот ты и попался, темный.
«Дзинь!» – раздалось за ее спиной, и, резко обернувшись, фея обнаружила посреди кровати коробку, перевязанную ярко-синей лентой. Из-под пышного банта выглядывал уголок белоснежного конверта.
– Это еще что за сюрпризы? – пробормотала она, растерянно глядя на подарок. Поколебавшись немного, девушка все-таки протянула руку и осторожно вытащила письмо.
«Моя дорогая Аделаида! Прошу простить меня за несдержанность, вынудившую Вас столь поспешно покинуть мою скромную обитель. Примите этот скромный дар в качестве извинения.
Искренне Ваш, Арэт.
P.S. Если у Вас возникнет желание отправить мне ответную весточку, просто завяжите ленту поверх письма. Этот крохотный артефакт из моей коллекции мгновенно переносит не слишком тяжелые предметы к указанному адресату».
Первым порывом было отправить посылку обратно, не открывая. Но любопытство одержало верх над осторожностью, и Ада аккуратно потянула за конец волшебной ленты, которая легко развязалась, упав синей змейкой на белую постель.
«Я только загляну одним глазком, – оправдывалась перед собой фея. – Никто ведь не узнает…»
Ритэр, утомленный долгой и пространной лекцией о правилах хорошего тона вообще и о должном обращении с одной конкретной особой в частности, украдкой зевал, слушая перечисление достоинств Адель, которым рыцарь уделил целых десять минут своего монолога. Пока этот зануда вещал что-то там о свете, уважении и нравственности, рыжий отвернулся к окну и, прикрыв веки, решил проверить, чем занята та, кого господин лектор постоянно именует лунной леди. Глаза Мурзика выхватили только покрывало и край дорогой бумаги с характерным гербом и словами «…Ваш, Арэт.» Мужчина взвился как ужаленный и, буркнув что-то невразумительное опешившему рыцарю, бросился вон из гостиной.
Щелкнул замок, и многострадальная дверь распахнулась, с грохотом шмякнувшись о стену. Жалобно звякнул вырванный с корнем затвор. Адель испуганно повернулась, отшатнувшись к зеркалу, перед которым крутилась мгновение назад, и непонимающе уставилась на Ритэра. Он прошелся по девушке тяжелым взглядом, на мгновение прикрыл глаза, что-то прошептал и, переступив порог комнаты, подозрительно осторожно прикрыл за собой дверь. Выражение его лица было странным. Подойдя к фее практически вплотную, рыжий подцепил пальцем ажурную окантовку ее глубокого выреза и тихим, «незлобным» шепотом поинтересовался:
– Это что?
– П-подарок! – пролепетала девушка и попятилась, сама не понимая, почему чувствует себя виноватой.
– Очередной пеньюар? Сними немедленно! – В голосе мужчины звучала ничем не прикрытая злость.
– Прямо сейчас?! – опешила фея.
– Да! – рявкнул он.
– А ты не оборзел ли, Тэри? – утопив страх в накатившей волне возмущения, спросила Ада. – Я что, при тебе должна раздеваться?
– А при ком? Ах да, я совсем забыл! У тебя же богатый выбор! – с издевкой процедил незваный гость и принялся загибать пальцы: – Дракон – раз, хозяин Черной реки – два, эльф – три, рыцарь – четыре! Не многовато ли поклонников для одного скромного цветочка? Скажи, Аделаида, тебя не раздражает такое внимание мужчин? А?
– Меня раздражаешь ты!
– А остальные?
– А остальные милые и обходительные! – взбесилась фея. – ВСЕ! Кроме Грогана и тебя!
– «Милые»? – стиснул зубы алхимик. – Как твой жених, который, кажется, пойдет под номером пять?
– Жених такая же сволочь, как и ты! Язвит, приказывает, распоряжается, решает все за меня, будто я не человек, а живая кукла! Отличный актер! Ему б в театре играть. Эмоции лживы, биография туманна, даже имя и то фальшивое. – Адель в сердцах стукнула кулачком по зеркалу и с детской обидой в голосе воскликнула: – Во всех поступках сплошной расчет! Лучше бы я стала невестой Ирвина! Или Арэта! Или Эмо, в конце концов! Даже Гроган лучше! Он хотя бы не скрывает свои намерения и не прячется за чужими именами.
– Вот как? – Странная улыбка скривила губы мужчины. – Понятно, – спокойно сказал он и развернулся к выходу. – Тряпку эту сними, идиотка. Неизвестно, какие сюрпризы на нее прицепил твой «милый и обходительный» ящер! – Мужчина распахнул дверь и, выйдя в коридор, задумчиво прошептал: – Расчет, значит? А почему бы и нет? Надо же оправдывать ожидания невесссты.
Глава 18
Оставшаяся в одиночестве Адель кипела от бешенства. Да как он только… Да как ему наглости хватило так с ней разговаривать? Хотя о чем это она? Наглость ведь основополагающая черта натуры Тэри. Сквозь бурю негодования, захватившую девушку, попытался пробиться тоненький голос здравого смысла. А ведь рыжий, как ни обидно это признавать, прав. Уж слишком непреодолимым было желание примерить платье. Да и то, как фея вертелась в нем перед зеркалом, с восторгом изучая переливы на многослойных паутинках кружева, было ей несвойственно, что наводило на мысль о магической приправе к дорогому подарку.
– Вот ведь… прохвост чешуйчатый! Никому нельзя верить, – с досадой пробормотала Адель и принялась поспешно переодеваться в домашнее платье. – Зря на Ритэра накричала. Хотя нет, не зря! Заслужил он. Вот только… – Девушка вздохнула, раздумывая, зачем наговорила ему столько всего про Нира. Ее отношения с бывшим слугой рыжего не касаются. Да и не так уж и плох темный, как она расписала в запале. Но слово не воробей, назад не вернешь.
Еще раз вздохнув, фея запихнула экзотический пеньюар обратно в коробку, затолкала ее под кровать, придав ускорение ногой, и села. Как только подарок оказался вне зоны видимости, Адель тут же вспомнила о дневнике, позабытом за изучением посылки. Хорошо, что Ритэр не заметил валяющуюся на кровати тетрадь с уже побледневшим, но еще не исчезнувшим текстом на полях. Вооружившись чашкой с остатками чая, девушка взялась за дело.
В дверь тихонько постучали.
– Ада, к тебе можно? – раздался голос Жозефины.
– Заходи скорее! – Еще недавно не желавшая никого видеть, фея откровенно обрадовалась компании. Ей не терпелось поделиться своим открытием.
– Что ты Ритэру сделала? Он из дома выскочил как ошпаренный, – сказала ведьма, шагнув в спальню.
– Ничего я ему не делала! – отмахнулась фея. – Сам виноват. Довел. Ой, да хватит уже о нем. Иди лучше сюда, я такое обнаружила! Смотри, здесь про Нира написано! – ткнула пальчиком в тетрадь девушка.
– Некрос? – удивилась Жози, устраиваясь рядом с подругой.
– Ну да! Его так Милалика называла.
– Может, совпадение?
– Вряд ли. Несколько Некросов, связанных с Тритэрой, – нонсенс.
– Хм… – Ведьма задумалась. – Ладно, убедила. И что же тогда за отношения у твоего жениха с этой Итой? – прочитав несколько строк, полюбопытствовала она. – Тоже бабник, что ли? Или, судя по не первой свежести дневника, это его бывшая?
В душе у Адель зашевелилось что-то противное, склизкое и колючее одновременно. «Некрос ревну…» – вспомнила она. Ревнует? Кажется, только что девушка сама испытала укол этого чувства. Хотя какое ей дело до подружек проклятого темного? Тем более давних. И кстати, сколько же ему лет? Решив не загружать себя новыми вопросами, ответов на которые пока не предвиделось, Ада снова вернулась к обсуждению дневника.
Спустя полчаса и две чашки пролитого на страницы чая девушки наконец нашли среди обрывочных записей о придирчивом учителе и двух вечно цапающихся парнях что-то конкретное. «Ура! Сегодня мы возвращаемся из замызганной деревеньки в любимый ОМУТТ. Родная «келья» и купальня с горячей водой! Счастье близко!» – сообщала последняя из проявленных строчек.
– ОМУТТ? – задумчиво повторила фея.
– Да это же Общемагический университет Тикки-Терри! – догадалась ведьма.
– Вот туда я и поеду!
– Зачем? По зубрежке соскучилась? – Жозефина поморщилась.
– Затем, чтобы этого темного любителя дурацких побрякушек найти! – ответила Адель, помахав рукой с узором на запястье. – Пусть снимает!
– Вот зря ты так! – неожиданно заявила подруга. – Очень полезная штука! Я с тобой поеду! Как снимет, попрошу мне отдать! – ухмыльнулась она.
– Э-э-это как так? – нахмурилась фея. – Он же брачный!
– И? – По губам ведьмы скользнула хитрая улыбка. – Сильный маг, богатый, бесхозный…
– Жози!
– Да шучу я! – расхохоталась та. – Но с тобой все равно поеду! Я после Тритэры тоже не бедная. Хочу дом купить с большой и удобной студией для магической практики. А то в этой съемной конуре не продохнуть. Но приобретать что-либо тут желания нет. Боюсь, что все свои деньги опять на месть этому уроду спущу. Так что съездить в столицу… ОМУТТ же рядом? Погулять, развеяться и к недвижимости прицениться – самое то для меня. К тому же тебя одну отпускать нельзя. Опять во что-нибудь вляпаешься! Да и любопытно на твоего Нира посмотреть, если честно, – с улыбкой закончила она.
– Он не мой!
– Да-да, ни себе, ни людям, – хихикнула Жозефина, уклоняясь от запущенного в нее Мурзика.
Несколькими часами позже от ворот окруженного садом дома отъехала карета с тремя пассажирками. Следом за экипажем величаво ступал белоснежный зор-зар рыцаря. Адель все-таки пересилила смущение и, спустившись в гостиную, сообщила Ирвину, что ей совершенно необходимо немедленно отправиться в Освиль – небольшой городишко неподалеку от столицы, в котором располагался самый престижный университет страны. Если бы фея знала, что рыцарь вызовется сопровождать свою лунную леди, то поддалась бы на уговоры Жозефины воспользоваться ее скрижалью для перемещения. Теперь же оставалось только сетовать на не вовремя проснувшуюся вежливость и испытывать неимоверную неловкость в обществе кумира, который стал свидетелем ее позора. Почему-то девушке по-прежнему было стыдно именно перед ним. Рыжий, неожиданно исчезнувший, вызывал лишь раздражение. Может, и хорошо, что исчез! Иначе непременно увязался бы следом. А так есть шанс навсегда избавиться от его компании. Хотя, если смотреть на вещи реально, шанс этот весьма слаб!
Фея, вызвав ухмылку ведьмы и задумчивый взгляд зор-зары, покрепче прижала к себе Мурзика, нащупала в кармане дорожного платья драконью ленту, невесть зачем прихваченную с собой, и решила поспать. Путь предстоял длинный, а последние двое суток выдались слишком утомительными.
