Текст книги "Красавица и ее чудовище"
Автор книги: Ева Никольская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)
Глава 8
Харон Рагнар по прозвищу Черное Сердце сегодня был счастлив. Он держал на руках девушку, захваченную в капкан сонных чар, и с любопытством смотрел, как разглаживается вертикальная морщинка на ее лбу, как уходят с лица следы сосредоточенности и волнения, а вместо них холодной маской проступает спокойствие. Неестественное… словно у мертвеца. И только мерно вздымающаяся грудь не давала забыть о том, что бедняжка всего лишь спит. Пока еще спит. Эта темноволосая малышка стоила ему нескольких сильных и опытных воинов, но… она того стоила!
Упрямая девочка. Забавная в своем нежелании подчиниться его чарам. Там, на поверхности, среди ненавистного для четэри дня, для того чтобы отключиться, ей потребовалось гораздо меньше магического воздействия. Интересно, почему? Сказался стресс от потери спутника? Кем же он ей был? Возлюбленным, братом, другом или просто охранником? Хотя, по сути, это все уже неважно – парень мертв. Здесь, в стенах Харон-се, пленница взяла себя в руки и решила побороться за ясность ума, упорно пытаясь вырваться из крепких объятий навеянного им сна. Смешная. Своим поведением она вызывала в Рагнаре симпатию и сочувствие, которое он усилием воли задвигал куда подальше, напоминая себе, что случайностей не бывает, и эту самую Лоэль ему послали Высшие силы.
Четэри взывал к ним почти месяц, не надеясь на отклик. Но в канун ритуального обмена они все-таки соизволили отозваться, приняв облик незнакомой Харонэссы. Она связалась с ним через Магическое зеркало и продала за определенную плату (за которой, кстати, еще должен был явиться ее посланец) сведения о потенциальной рабыне, волей случая очутившейся неподалеку от его владений. Не суть, что у серолицей информаторши были необычно синие глаза странного разреза (чего еще можно ожидать от Высших сил?). Неважно, что гостей из другого мира не засекли его соседи (не для них был послан этот «подарок», не им его и забирать). И то, что человек, сопровождавший девушку, обладал отнюдь не человеческими способностями, тоже теперь не имело никакого значения, ведь препятствия только делали победу слаще. Черному Харону срочно нужна была рабыня. Еще одна, помимо его милой Грэты. И он получил ее. Именно сегодня, в день Аваргалы, точнее… уже в ночь. Такая удача выпадала не часто и имела привкус предопределенности. Сладкий привкус с примесью неизвестности. Осталось чуть больше часа до того судьбоносного момента, когда он либо потеряет все, либо приобретет то, чего так жаждет.
И все-таки Рагнару было жаль пленницу. Как ни давил он в себе это несвойственное четэри чувство, оно подкрадывалось вновь и вновь, стремясь затопить своим ядом его черное сердце. Слишком долго он общался с человеком, слишком… Наверное, потому и сам очеловечился. В чем-то. К счастью для них обоих, далеко не во всем.
Длинные ленты серебряным дождем спадали вниз, тонкая ткань платья едва прикрывала молодое женское тело. Харон окинул его оценивающим взглядом и вяло улыбнулся. Хорошенькая… для человека. Но не это нравилось ему в ней. Ее глаза… Придя на шум, производимый его отпрыском, он, к своему удивлению и невольному одобрению, не заметил в ее темных глазах страха, зато там отражались бездна любопытства, немного раздражения и очень много беспокойства. В тот момент пленница почему-то напомнила ему Грэту. Особенно после того, как кинулась спасать живую игрушку, принесенную для его сына. Наверное, этот зверь что-то значил для Лоэль… Жаль, что все так получилось. Рагнар не хотел ее расстраивать перед церемонией. Признаться честно, он вообще не хотел причинять ей вреда, и, сложись ситуация иначе, эта темноволосая девушка осталась бы жить в его доме. Грэта всегда хотела иметь подругу своей расы. Хотела, хоть и никогда не говорила о таком глупом и несбыточном желании. Но он знал, он слишком хорошо знал свою единственную рабыню, чтобы угадывать ее тревоги и мечты.
Тихий, едва слышный всхлип отвлек хозяина Харон-сэ от изучения его дневной добычи. Он поднял голову и посмотрел на белокурую женщину, так и стоявшую посреди комнаты, не решаясь уйти без повеления господина. А спросить разрешения она не отваживалась, боясь выдать голосом свое состояние. Руки дрожали, а по щекам струились беззвучные слезы. Ей не хотелось привлекать к себе внимание, поэтому рабыня старалась не шевелиться и не производить лишних звуков, но от острого слуха четэри сложно скрыться. Особенно если этот слух за долгие годы привык улавливать каждое ее движение, каждый вздох…
Как случилось, что холодный и расчетливый Харон полюбил собственную рабыню? Никто не знал, в том числе и он сам. Никому знать и не надо было. Даже родной ребенок не имел ни малейшего понятия о том, что именно связывало его отца с человеческой женщиной, живущей в их доме. Для всех она оставалась его игрушкой, любимой куклой, собственностью. Та, которая скрашивала вечера своего хозяина, развлекая и ублажая его. Та, которая выполняла любую его волю, любой каприз. Та, о неприкосновенности которой так пекся Черный Харон. У обитателей Срединного мира не было принято заводить семьи, как на бывшей родине Грэты. Крылатые выбирали себе пару для продолжения рода, и для этого им хватало всего нескольких встреч. Главное, чтобы оба партнера подходили друг другу по разным параметрам, наиболее важным для выживания общего ребенка. Потом, в соответствии с изначальным договором, новорожденное чадо забирал тот, кто оплатил его рождение и был намерен обеспечить ребенку хорошее обучение и достойное будущее. У Рагнара рос сын, который не знал своей матери, как и большинство детей их расы. Зато он знал ласку отцовской рабыни: именно она пела ему колыбельные песни и рассказывала на ночь странные сказки. О далеких городах и волшебных существах, умеющих любить, хранить верность и жертвовать всем ради близких. А днем с мальчиком занимались высокооплачиваемые учителя, которые просвещали его на тему того, как все обстоит на самом деле. Но юный наследник все равно любил слушать эти истории. Глупые, наивные, порой смешные… Он был по-своему привязан к белокурой няне, хоть и считал ее, как и большинство в их доме, живой куклой, существом бесправным, но забавным и недопустимо добрым, не более того. И это хорошо, это правильно… никому не следовало знать их тайну. Тайну совершенно ненормальной любви между Грэтой и ее господином.
Сначала она его заинтересовала. Дрожащий голос, сцепленные добела пальцы и такие грустные глаза… необычные – светло-сиреневые, словно редкие цветы из его домашнего сада. А в глазах, в этих огромных, чистых глазах – страх и надежда. Распущенные волосы покрывали ее плечи, играя алыми бликами в свете зажженных свечей. Девушка сидела в начерченном на полу круге вызова и, не мигая, смотрела на его отражение в стоящем напротив зеркале. Почему ее обращение услышал именно он? Случайность? Вряд ли. Скорее, судьба или происки небезызвестных Высших сил.
А потом она озвучила желание, чем сильно удивила своего Эгеле и заинтересовала еще больше. Обитатели Срединного мира по праву считали себя промежуточной расой между Высшими и людьми. Выносливые, долгоживущие и хорошо подкованные в сфере магических трюков, только они знали, как можно связаться с настоящими демонами из Безмирья, чтобы выменять новый магический секрет Высших. Люди же упорно связывались с самими четэри, ошибочно считая их демонами. Они были для смертных порождениями мрака, которые способны выполнить любую просьбу. Почти любую. Деньги, власть, слава – стандартный набор человеческих требований. А взамен… душа, в скором времени занимающая законное место в кристальной ловушке. Человеческая жизнь коротка, можно и подождать несколько десятков лет. Так просто и так приятно. А главное, практически никаких колебаний соприкоснувшихся миров и, следовательно, никаких пернатых блюстителей порядка на рогатую голову хитреца, поймавшего в сети соблазна очередную глупую жертву. Но хрупкое создание с сиреневыми глазами не просило денег, ей не нужна была слава, она не хотела власти… Все, что волновало землянку, – это жизнь беременной сестры, умиравшей от неизлечимой во втором мире болезни.
Не то что бы Рагнар не мог помочь ей, он просто не понимал, зачем продавать свою душу за чью-то чужую жизнь. Желавшие благ для себя были предсказуемы, просты, доступны. А эта… другая. Такие клиенты в преисподней ценились больше всего. Тогда он решил, что душа Грэты станет украшением его коллекции. Но, услышав следующую просьбу девушки, Черный Харон задумал заполучить еще и ее тело.
Две жизни за одну. Сестра и ее не рожденный пока малыш – в обмен на рабство в мире четэри. Как ни странно, девчонка согласилась. Глупышка… но до чего ж она была очаровательна. Чистая душа, чистые помыслы, чистое сердце – ради такой добычи можно было пойти на риск. Забрав девушку, Рагнар несколько месяцев постоянно менял свое местоположение. Он выстраивал магические щиты, оставлял обманки и путал следы, скрываясь от вездесущих Хранителей Равновесия.
Упертые пернатые! То, что в конечном итоге их удалось обмануть, до сих пор казалось Черному Сердцу чем-то нереальным. Хотя… нет… на это, как обычно говорила Грэта, тоже была воля Высших сил. Именно они послали ему ту памятную встречу с Красным Хароном Нергой. Нерга тоже путешествовал, но совсем по другим причинам. А еще у него имелась своя человеческая рабыня и… не было руки. Звенели кубки, текла беседа, все больше склоняясь в опасное русло личных тайн. Когда-то давно этот краснолицый тип участвовал в ритуале Аваргалы, где и потерял свою конечность, зато приобрел одно интересное средство, способное сбить со следа любого, даже очень хорошего охотника. Невзрачный амулет, таивший в себе странную магию демонов. Только благодаря ему появился шанс скрыть местонахождение Грэты в Срединном мире. И именно тогда завязалась…
Что? Дружба? Какое человеческое слово. У высокородных четэри не бывает друзей, это непозволительная роскошь. Есть верная охрана (которая прилично получает за свою верность, а за предательство рискует лишиться головы), есть прислуга, есть нанятые преподаватели, садовники, рабочие, а друзья… вряд ли. Скорее, с Красным Хароном Черное Сердце связывали взаимовыгодные отношения. Услуга за услугу, секрет за секрет – равноценный обмен, без боязни быть обманутым. Именно он в среде крылатых ценился так же сильно, как и дружба среди людей.
И вот около месяца назад Нерга связался с Рагнаром снова. У них получился долгий разговор с очень необычным предложением. Рабыни в Срединном мире в последние века были большой редкостью. Из знакомых Черного Харона лишь безрукий владел «живой игрушкой». Когда-то у него их было две, однако Аваргала в качестве платы забрала у Красного Харона не только его конечность, но и человеческую женщину. Почему демоны предпочитали представительниц именно этой расы, оставалось загадкой. Но наличие такого своеобразного презента являлось обязательной частью ритуала. А в свете последних стычек с Хранителями приобретение иномирянок в личное пользование стало для четэри практически нереальным. Но не только поэтому сделки с демонами заключались все реже. Связываться с Высшими было опасно, а порой даже смертельно опасно. Ведь неизвестно: понравится ли могущественному обитателю Безмирья подарок? Что он заберет за желание вызывающего: одну конечность, внутренний орган или… жизнь? Нет, не сразу… но вскоре после обмена… И тем не менее соблазн был велик. Статус мага позволял многое, но далеко не все. А для Высших «не все» просто не существовало. Они были способны легко сотворить то, что для самого сильного чародея Срединного мира оставалось недостижимой мечтой. И эта мечта могла стать реальностью, при условии своеобразного обмена, конечно. Куш, ради которого имело смысл рискнуть. Не всем… тем, кому это было действительно нужно.
Но то, чего хотел Рагнар, шло вразрез с предложением Нерги отдать демону Грэту. Поэтому поначалу Черный Харон отказался от участия в ритуале, но вскоре передумал, решив довериться… да-да, именно им, Высшим силам. Не то чтобы он сильно веровал, просто его любимая уверяла, что все будет так, как должно быть. И неважно, что она считала правильным исходом свою скорую смерть, а он – возможность выменять у демона эликсир бессмертия для женщины, без которой ему самому не хотелось жить на этом свете.
Как жаль, что люди в ее мире так быстро умирают. Каких-то полвека максимум – и все. Раньше он был доволен этим фактом, когда собирал урожай купленных душ, а теперь все стало иначе. С помощью специально приготовленных зелий Грэта, сохраняя внешнюю красоту и молодость, прожила с ним в два раза больше, чем ее сородичи у себя дома. Но смерть обивала пороги, незримой тенью скользила за той, которая посмела пренебречь своей судьбой. Черное Сердце ощущал приближение рокового часа и боялся… Впервые в жизни он по-настоящему боялся. Боялся, что больше никогда не увидит женщину, подарившую ему такое необычное и удивительно приятное чувство, как любовь. Ее чудесные глаза, ее нежная улыбка, ее преданность, ласка – за это он был готов отдать любую часть себя, даже если бы такой поступок привел к его гибели. Но без Грэты участие в Аваргале невозможно… Было невозможно! Пока в руки Черного Харона не попала еще одна человеческая девчонка.
Бросив задумчивый взгляд на спящую Лоэль, Рагнар осторожно положил ее на кровать и подошел к застывшей рабыне. Она вздрогнула, прикрыла глаза, когда его пальцы коснулись ее влажных щек, стирая блестящие дорожки слез.
– Не плачь, мое сокровище. Ты ведь сама говорила: того, что предрешено, не избежать.
– Но я не хочу, чтобы она страдала из-за меня, – прошептала женщина, доверчиво прильнув к груди своего господина и совсем тихо, на грани слышимости, добавила: – Не хочу, чтобы ты жертвовал собой.
– Все будет так, как должно быть, милая. – Мужские губы тронула слабая улыбка. Он ласково поцеловал свою любимую в светловолосую макушку, бережно провел ладонями по ее гладким косам и, на мгновение прижав к себе, резко отпустил, после чего отступил на шаг и улыбнулся шире. Приподняв подбородок собеседницы, Черное Сердце проговорил: – Позаботься о моем сыне, Грэта, и о его новом питомце. А то я боюсь, что этот сорванец-экспериментатор сделает из зверушки набитое опилками чучело.
Сиреневые глаза испуганно расширились, перестали наполняться слезами. Расчет был верен. Сердобольная Грэта испытывала вечную необходимость о ком-то заботиться и кого-то защищать. В этом была она вся… ребенок чужого мира. Если нет возможности спасти брюнетку, которой уготована судьба стать «подарком» для демона, то нужно попытаться хотя бы сберечь ее животное. Не испортила жизнь его возлюбленную. Ничуть. Или это он так старался оградить ее от местных реалий, стремясь сохранить это чуждое и в то же время такое нужное ему существо? Да какое это имело значение теперь, когда настало время прощаться.
– Рассчитываю на тебя, любимая, – сказал Рагнар. – А теперь иди, проверь, чем занят малыш. Я скоро вернусь. Обещаю. Просто доверься мне и… Высшим силам. Они ведь никогда не ошибаются, не правда ли? – Неуверенный кивок стал ему ответом.
Грэта уходила медленно. Неровная походка, подгибающиеся колени. Ее все еще била дрожь, а по щекам (он не сомневался в этом) снова текли соленые капли. Как же сильно хотелось догнать эту хрупкую женщину, обнять ее, утешить, сказать что-то ободряющее… но он сдержался, прекрасно понимая, что так будет только больнее. И ей, и ему. Когда ссутулившаяся фигурка исчезла в дверном проеме, Харон тяжело вздохнул, тряхнул длинными волосами цвета глубокой ночи и, подняв с постели свой «живой пропуск» в мир Высших, направился в противоположную сторону – туда, где располагалась потайная дверь, за которой находилась лестница, ведущая в секретное помещение на третьем подземном этаже… На этаже, которого не было в архитектурном плане Харон-сэ.
Глава 9
Арацельс шел по огромному холлу ярко освещенного магическими огнями Харон-сэ. Это было уверенное движение сытого хищника, все еще не покинувшего охотничьи угодья. Плавно, бесшумно, шаг за шагом, мимо лежащих на полу охранников, встретивших некоторое время назад на своей территории незваных гостей. Судя по тому, что отряд пребывал во всеоружии, чужаков поджидали. За появлением иномирян в Срединном мире всегда следовал приход Хранителей. Такова была реальность последних веков. Но вот присутствие воскресшего мертвеца и хвостатой девчонки в компании с «ангелом» оказалось для четэри большой неожиданностью. Как раз перед тем как рухнуть на каменную поверхность пола и замереть там подобно покойнику, один из участников дневной вылазки признал в бескрылом незнакомце убитого Хароном человека. И это было последнее, что он смог проговорить перед своей… Нет, не кончиной. Охранник не умер. Никто из лежавших в просторном зале воинов не был мертв. Хотя назвать жизнью состояние, в котором находились «выпитые» демоном жертвы, язык не поворачивался. Обессиленные, опустошенные, погруженные в апатию, лишенные и способности, и желания двигаться – они балансировали на краю смерти, но не переходили за грань, потому что чудовище, контролирующее их чувства, продолжало удерживать несчастных в реальном мире. Зачем? Скорее по привычке, нежели из сострадания. На лице блондина, побелевшем до цвета свежего снега, не отражалось никаких эмоций, только глаза его искрились золотом, осматривая окрестности на предмет новой добычи, а по светлым волосам диким пламенем змеились рыжие пряди. Тонкие, длинные и… как будто живые.
Правду люди говорят: нет хуже, чем ждать и догонять. Там, в подземном тоннеле, он нервничал куда больше, чем здесь, потому что ничего, кроме монотонного продолжения пути, не мог предпринять. Возможность действовать отвлекла Арацельса от мрачных дум и подарила уверенность в собственных силах. Теперь от него зависело многое, включая жизни существ, скованных неподвижностью.
Смерть следовал за Первым Хранителем по пятам, крепко держа за руку кровницу. Она вела себя на удивление послушно, что, безусловно, радовало, так как в данный момент ему было как-то не до ее выкрутасов, и, вздумай девушка делать глупости, он непременно прибегнул бы к очередной порции сонных чар. Однако она шла молча, с откровенным интересом разглядывая неподвижные тела четэри. Ее помеченный пепельной полоской нос чуть двигался, когда Мая принюхивалась, а мохнатые уши вставали торчком и слегка поворачивались, ловя звуки. Девушке было любопытно. Очень любопытно. Но, отражаясь в дымчатых глазах, это чувство не влияло на поведение галуры. Видать, угрозы «ангела» не прошли бесследно. А может, действовал инстинкт самосохранения, ведь сейчас она вместе со своими спутниками находилась во вражеском доме, обитатели которого так сильно желали их смерти… Прежде чем потеряли способность вообще что-либо желать…
Эмоции…
У кого-то их больше, у кого-то меньше. Но они – это то, что отличает живое существо от механического робота. И все же без них можно жить, двигаться, действовать. Можно! Если только вашими чувствами не надумал закусить демон. Связанный с Хранителем кораг постоянно насыщался за счет своего носителя. Не агрессивно и разом, а постепенно, словно тянул сладкий нектар через тонкую трубочку. Но он также никогда не отказывал себе в удовольствии напиться из чужого «сосуда». Если таковой попадался на его пути. Прошлой ночью обезумевшие монстры наслаждались Эссой. А те, у кого были собственные Арэ, «пили» их в проводимые совместно часы. Себе подобных кораги почему-то не воспринимали как питание, да и как сексуальных партнеров – тоже. Может, занятая собратом территория считалась для них неприкосновенной, а может, причина крылась в чем-то более сложном? Эра не распространялась на сей счет, зато одним из установленных ею законов являлся запрет на интимные отношения между теми, кто прошел Обряд посвящения. Смерть подозревал, что женщин она не пускает в их ряды именно по этой причине. Отсутствие соблазна – не такая уж и маловажная деталь, когда год за годом проводишь в обществе одних и тех же людей и нелюдей. А наличие обычной жены – не только хорошая подпитка, придающая силы Хранителю, но еще и идеальная возможность утолить обычные мужские потребности. Хотя порой четэри казалось, что в стремлении Хозяйки Карнаэла женить всех подопечных кроется что-то еще. Вот только никто из них особо не стремился тащить в «каменную клетку» своих избранниц, предпочитая мимолетные связи с представительницами прекрасного пола в отпускные дни. Даже он сам почти триста лет отказывался от свадьбы, считая это плохой идеей. Пока не встретил ту, которая легкомысленно заявила о своем желании разделить его судьбу.
Разделила! В результате Арэ у Смерти так и не появилась, чего нельзя сказать о назойливом призраке. Очень пакостном и мстительном призраке, бороться с которым нашли способ только в последнее время, установив особый запрет на общение с ним, пока не будет произнесено имя. Однако Лилигрим каким-то чудом умудрялась заставлять живых делать это. Как именно? Да кто ее знает? Магия, гипноз, что-то другое…Сильная девочка, способная, от нее можно было ожидать чего угодно. Даже после смерти. Не зря он считал идею жениться скверной, не зря.
Еще один возникший в холле охранник сполз по стене, возле которой остановился. Идиот! Кто же нападает на демона с хлыстом Ароса? Да и на Хранителя в боевой ипостаси с этой светящейся плеточкой ходить глупо.
На лестнице с глухим стуком упали еще двое, а гибкая фигура Арацельса, ускорив шаг, заскользила к высокой арке, ведущей в боковой коридор. Грохот очередного рухнувшего тела послышался где-то сзади, несмотря на то что демон (а это побелевшее существо в черной одежде, окутанной огненным ореолом, было трудно назвать как-то иначе) даже не повернул головы в сторону новой жертвы. А потом вдруг повисла тишина. Какое-то напряженное безмолвие, будто предвестник чего-то неизбежного, опасного… громкого. И это что-то, а точнее, эти кто-то не заставили себя долго ждать.
Смерть с досады помянул Безмирье со всеми его обитателями, когда в холл ввалилась группа мужчин, облаченных в лазурную броню. Кольчуги на них сияли и переливались, как и скрывавшие лица маски. А довольно мягкие латы слабо пульсировали, повторяя движения своих хозяев. «Живые» доспехи из герлизия… Ну надо же! Он только решил, что вызволение Катерины из плена пройдет гладко и без жертв. Но местный Харон, видать, имел приличный доход, раз мог себе позволить приобретение пяти… Нет, даже шести комплектов такого редкого и потому очень дорогого облачения. И пусть оно было не особо полезно в обычном бою, зато от ментальных атак защищало на все сто процентов. Да уж… В такой экипировке только запретную Аваргалу проводить. Хотя для «радостной» встречи неугодного «демона» тоже подойдет. Печально. Ведь все так хорошо начиналось… Четэри не пришлось прибегать к убийственным особенностям боевой ипостаси и уничтожать все живое в радиусе нескольких десятков метров, потому что возросшие способности Арацельса давали шанс, придерживаясь главного правила Хранителей, обойтись в этом деле без жертв. Блестящий план! Еще бы немного, и все получилось бы.
– Найди ее! – Голос друга прорвался сквозь свист хлыстов и лязганье металла, всего секунду назад взорвавших тишину.
Золотые ленты резали воздух, стремясь достать своими гибкими хвостами чужаков. Но оба блондина, крылатый и бескрылый, без труда уклонялись от атак, синхронно отступая назад, туда, куда парой мгновений раньше один из них толкнул кровницу. Девчонка пока не интересовала охранников. Видимо, на ее счет у них были идеи получше, чем убийство. Действительно… Зачем уничтожать то, что может стать ценным товаром, ну или, на худой конец, пополнит один из кристаллов-ловушек для душ. Женщина другой расы, пусть и хвостатая, – хороший улов для Харона.
Мужчины двигались быстро и плавно. Постоянно меняя местоположение, уклоняясь и раскачиваясь, они без труда уходили от сверкающего роя ножей, уворачивались от жаждущих крови хлыстов. Им не приходило в голову прятаться от нападавших за прозрачной стеной магических щитов. Во-первых, потому что установка хорошего блока требовала сил и времени, а во-вторых, потому что он лишал подзащитных маневренности, которая была им сейчас так необходима.
– Катенок на одном из подземных этажей. Иди!
– Сам иди! Твоя Арэ, – рыкнул Смерть, следя за охранниками.
Сильные, ловкие, неглупые – наверняка лучшие из воинов, нанятых Хароном на службу. Не то что предыдущие «смельчаки». «Лазурные господа» лишних движений не делали, ближе чем на удар хлыста не подходили, вместо этого, судя по перестройке их маленького отряда, организованно и без суеты собирались окружить неприятеля. А точнее… уже почти окружили. Разве что за спинами незваных гостей остался небольшой кусочек пространства, но сверкающие голубыми латами воины стали покушаться и на него. Они по-прежнему держали дистанцию, что не мешало им обступать противника со всех сторон.
Неприятная расстановка сил. Рискованная. Что ж, хочешь не хочешь, а, видимо, придется все-таки в сегодняшнюю «копилку милосердия» добавить небольшое количество трупов. Ну шестеро – не тридцать с лишним. К тому же… они сами напросились.
– Если уйду я, – поймав рукой надоедливую плеть, проговорил Арацельс, – спящая компания… – он дернул искрящийся конец на себя, заставив покачнуться четэри, державшего рукоять, – начнет просыпаться.
Его сжатые в кулак пальцы стали абсолютно белыми, и по сменившей цвет коже, словно реки, поползли быстро набухающие черно-фиолетовые вены. Попавший в капкан чужой хватки хлыст перестал светиться, и его хозяин, не задумываясь, выбросил бесполезное оружие на пол.
– Я справлюсь, – запустив огненные шары в рогатые лбы атакующей его парочки, сказал Четвертый Хранитель. Противники слаженно погасили «подарки», перехватив их руками, затянутыми в толстую ткань красных перчаток. Они, в отличие от лат, были сделаны из горга – блокирующего магию материала. Сразу видно: хорошо ребята подготовились. Ну или просто быстро сориентировались. – Если совсем допекут, придется применить Ангельский свет, – добавил он, ловко уходя от перекрестных ударов плетей.
Новая атака – и по бывшим соотечественникам Смерти ударила очередная партия желто-оранжевых сфер. Две, три? Он уже не считал их, на автомате создавая огненные сгустки. Двое уклонились, зато в грудной клетке третьего образовалась темная дыра, из которой тут же повалил дым. Раненый качнулся, выронил хлыст и со злобным рычанием кинулся прочь. Сильный парень. Скорей всего выживет. Все-таки герлизий – не самый прочный материал в бою, где применяются не только ментальные, но и вполне материальные виды оружия. Хотя, если ему не изменяет память, у жителей Срединного мира вообще не принято было носить латы, тела обитателей отличались достаточной прочностью и без них. Так что шансы на выживание у покинувшего холл охранника имелись очень даже приличные.
Окружение в лазурных доспехах продолжало методично атаковать, вынуждая белокрылого и его спутника отступать назад. Сейчас с ними билось пятеро упрямцев, уже легче. С пальцев Четвертого Хранителя полупрозрачными каплями стекала заимствованная в пространстве энергия. Ее переливающиеся частицы торопливо тянулись друг к другу, стремясь слиться воедино. За какие-то доли секунды энергетическая субстанция набирала цвет и приобретала круглую форму, превращаясь в одно из самых простых и действенных оружий боевого мага.
Арацельс снова перехватил чей-то хлыст и, резко притянув к себе его владельца, всадил один из подобранных ранее ножей в плохо защищенную шею противника.
«Хм… а вот этот не выживет, – подумал Смерть. – Определенно».
Отпуская в целенаправленный полет свежесформированный шар, страж краем глаза засек движение за спиной и машинально швырнул в цель еще один. Осознание того, что он мог убить галуру, накатило паникой вслед за необдуманным поступком. Резко обернувшись, мужчина обнаружил на колонне оставленный «подарком» след, но не заметил кровницы. Его напряженный взгляд заскользил по залу, ища пропажу, а в голове тревожно заворочались лишенные логики мысли.
Ну в самом деле, не мог же он испепелить ее одним энергетическим снарядом? Разве что ранить или убить. Но тогда должен был остаться труп, да и ему не поздоровилось бы, а тут… А тут все в полном порядке. Почти. Мая, живая и невредимая, неподвижно стояла у другой колонны, метрах в двадцати от места, где он заметил движение. Каким чудом она там оказалась – оставалось загадкой. Вопросы вызывал и ее странно посветлевший взгляд – неподвижный и безжизненный. Словно девушка ни с того ни с сего ослепла и…
Хлесткий удар плети больно стегнул по плечу задумавшегося Хранителя, возле лица хищно блеснуло лезвие чужого ножа, а потом… воин, воспользовавшийся заминкой противника, с тихим стоном осел на пол. Арацельс, в мгновение ока очутившийся рядом, вынул из шеи убитого охранника удлинившиеся на несколько сантиметров когти, стряхнул с них черную кровь и зло зашипел, мельком взглянув на друга:
– Хочеш-ш-ш-шь увеличить чис-с-сло жертв? Тогда я ухожу.
– Ладно, – непроизвольно отшатнувшись от него, кивнул Смерть. Не столько соглашаясь, сколько из-за желания избавиться от гипнотического взгляда сияющих диким золотом глаз. Холодных, решительных и… до неприличия спокойных. – Гуманный ты наш, – пробормотал он, постепенно отходя назад и немного правее, туда, где находилась галура, которую, как ему подсказывало шестое чувство, лучше было увести отсюда. И поскорее. – Иду.
Белокрылый четэри быстро покинул вражеский круг, не встретив на пути никаких препятствий. Оставшиеся в живых полностью сосредоточились на демоне, а тот продолжал свой смертоносный танец в обрывках сверкающего рисунка из плетей и металла. Не то чтобы они совсем его не задевали. Только вот особого вреда прикосновения такого оружия мужчине не причиняли. Царапины, легкие ожоги – не более того. Будь он менее гибким и быстрым, ранения могли бы оказаться смертельными, но… не сейчас.
Чего же они добивались этой атакой? Хотели убить его? Абсурд. Скорее, просто задержать, не пустить к той самой арке, за которой прятался проход на нижние этажи Харон-сэ. Остановить, даже если ради этого придется сложить свою голову. Что ж, такова судьба хорошего охранника. Большая зарплата – короткая жизнь.
Оценив с расстояния в пару десятков шагов расстановку сил среди противников, Смерть одобрительно хмыкнул и поспешил к Мае. Все-таки надо отдать должное профессионализму Эры. Ее магические протезы закрыли раны Хранителя, став на время частью его тела. Он больше не был слабым человеком, впрочем… он и человеком-то уже не являлся.
