Текст книги "Красавица и ее чудовище"
Автор книги: Ева Никольская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 27 страниц)
– И что ты на этот раз делала, малышка? Опять пыталась излечить нашего «спящего красавца» поцелуем?
Я покраснела и открыла рот, чтобы возразить, как вдруг услышала вопрос блондина:
– Что значит… опять?
Мы с «ангелом» взглянули друг на друга, потом на Арацельса, и оба согнулись от накатившего смеха. То есть он согнулся, а я чуть-чуть наклонилась. Рискованно делать резкие движения после такой дикой слабости. Ринго покачнулся, недовольно вякнул, но удержался на прежнем месте, несмотря на вызванную хохотом четэри тряску. И главное, методом тыка только что было обнаружено лучшее средство для усмирения всяких вредных сущностей. Шок называется.
– А ты больше вырубай себя, Цель, – немного успокоившись, сказал Смерть. – Все самое интересное пропустишь.
– Цель? – переспросила я, понимая, что мой «жених» еще не скоро дойдет до нужной для ответа кондиции. Новость о том, что кто-то додумался целоваться с чудовищем, его не хило так… впечатлила. Солнышки в глазах растаяли без следа, зато выражение глубокой… чересчур глубокой задумчивости прописалось там надолго.
– Да, мы называем его так… редко.
– Хм… подходящее сокращение, нечего возразить.
Оттаял снежный блондин минут через десять, чем сильно нас удивил. Мы уже собрались было делать ставки в ожидании этого счастливого события.
– Ты устранил сдвижку между мирами? – спросил он, выйдя из астрала.
– Да. – Ангельские черты вмиг растеряли всю свою мальчишескую непосредственность, стали строгими и какими-то рублеными, а от внешности Смерти повеяло опытом прожитых лет. И лет этих, как мне показалось, было о-о-очень много. – Но возникла одна небольшая проблема.
– Какая?
– У меня гость.
– И? – Собеседник вопросительно приподнял брови, я же молча стояла в сторонке, не вмешиваясь в их диалог. – В чем проблема-то?
– Гость исчез, – вздохнув, признался четэри.
– Как это? Он не мог уйти далеко. Или…
– Нет, не маг. – Крылатый отрицательно качнул головой. – След ауры слабый, но кое-что разобрать можно. Я явился слишком поздно. Ушло много времени на ваш поиск и на последующее лечение малышки…
Арацельс вздрогнул и едва заметно поморщился, будто от боли. Я поймала его помрачневший взгляд и поспешно произнесла:
– Всего лишь царапины.
– Да, – подтвердил мои слова Смерть. – Ничего серьезного.
Блондин криво усмехнулся, лицо его стало походить на непроницаемую маску.
– Гость – человек? – спросил он, меняя тему.
– Не уверен точно. Возможно, галур.
– И куда среди бела дня в Срединном мире могло деться существо из третьего?
– Выяснением этого вопроса я и собираюсь заняться. – Улыбка на красивых губах «ангела» получилась грустной. Судя по моим наблюдениям, не очень-то ему хотелось тут задерживаться, – так что в Карнаэл вам, голубки, придется возвращаться без меня.
– Это невозможно, – покачал головой Арацельс. Его пепельного оттенка волосы разметались по плечам и спине, длинные пряди упали на лицо, скрыв выражение глаз.
– У тебя не хватит сил, чтобы перенести вас обоих в зал Перехода? – Смерть удивился.
– Не в этом суть. Вернувшись туда, я не смогу подавлять в себе корага, обратное перевоплощение произойдет не сразу, но это ничего не меняет. Так что хорошим для нее, – он кивнул в мою сторону, – подобный вариант не закончится.
– Через двое суток тебе все равно придется остаться с ней наедине, Цель, – напомнил белокрылый собеседник. – Десять ночей подряд.
– Далеко не факт, – сухо отозвался Первый Хранитель. – Мы дождемся тебя здесь.
– Я не знаю, сколько времени уйдет на поиск и на возвращение гостя восвояси.
– И все-таки мы дождемся. Не так ли, Ар… Катенок? – Он взглянул на меня, ожидая ответа… положительного ответа.
– Тебе виднее, – пожала я плечами. – Кстати, мне не совсем понятно, почему только десять ночей? А остальные что?
Они оба посмотрели в мою сторону: один удивленно, второй задумчиво.
– Это минимальный срок совместного времяпрепровождения супружеской пары в месяц. Так положено по закону. Мэл категорически отказывается лицезреть ночную ипостась своего мужа более продолжительное время, а более длительного общения с Эссой не желает уже Алекс, – с доброй долей ехидства пояснил четэри. – У них вообще сложные отношения. Странная такая… любовь.
– Хм… – Теперь пришла моя очередь погрузиться в размышления. Впрочем, вынырнула я из них довольно скоро. – Если все же выйду замуж за Хранителя, черта с два мой благоверный будет шляться по коридорам и садам, в которые время от времени забегают седые нимфоманки.
Смерть рассмеялся, я улыбнулась, а Арацельс снова улетел мыслями в астрал. Ну все… теперь еще минимум минут на десять. Сдается мне, что он слишком много времени проводит в обществе Камы. Кстати, о нем… Намерение переломать печальному брюнету рога, копыта или что-нибудь еще по-прежнему оставалось в силе.
Глава 4
Они пришли из-под земли. Внезапно, стремительно, с грохотом и фейерверком возникли из бурой пыли и крупных клочьев порубленной на куски почвы. Пять закованных в броню животных и сидящие на них всадники. Высокие, плечистые существа в наглухо закрытых черных одеждах с большими мешками за спиной. В мешках, судя по очертаниям, они прятали от губительных лучей свои крылья. Четэри… ночные жители Срединного мира. Так какого же дьявола им понадобилось здесь днем?!
Нет, они не причинили мне вреда. Накинули балахон, натянули на голову капюшон и аккуратно, но настойчиво усадили в огромное седло впереди предводителя, так и не спустившегося на землю. Они не сделали мне ничего плохого…
Они просто убили моего жениха.
…Пустота…
Даже когда он пил мои эмоции, я не чувствовала себя настолько опустошенной. Ну зачем? Зачем ему понадобилось вступать с ними в бой? Лучше бы он позволил забрать меня, сдался в плен сам в конце концов, но… не умирал.
Слез не было, как не было сил сопротивляться могучим рукам в черных перчатках с металлическими нашивками на пальцах. У меня ничего не осталось, один только душевный вакуум… всепоглощающий, беспощадный, холодный и неизбежный, как смерть. Чужая смерть. А может… моя?
Узкий подземный ход был погружен во мрак. Шуршание осыпающейся со стен каменной крошки, скрежет металла по толстой броне животного… Движение. Размеренное, спокойное. Трое безликих убийц, оставшихся живыми после того сумасшествия, свидетелем которого я стала, теперь были полностью уверены в своей безопасности, им некуда стало спешить, не от кого спасаться бегством, они достигли своей цели – заполучили меня. Для чего? Я не знала. Но явились черные всадники именно за мной.
Какая дикая популярность! Не будь мне так хреново, наверняка прониклась бы, а так… тошно и не до впечатлений. Так уж получилось, что ни Ринго, ни тем более его хозяин изначально не интересовали незнакомцев, зато последний проявил большой интерес к ним. К несчастью, они недолго раздумывали и ответили взаимностью. Агрессивной и… профессиональной взаимностью. Как выяснилось в ходе действия, нас посетил не кто-нибудь, а группа хорошо тренированных воинов. Вооруженных и опытных. Так что предполагать, что эти господа просто проходили мимо, не имело смысла. Они прибыли не случайно и, скорей всего, по чьей-то наводке. Сильные, быстрые, готовые решать свои вопросы как мирным путем, так и в бою. И потому, стоило только Арацельсу запереть меня в очередное кольцо-ловушку (на этот раз из льда… из прочного и прозрачного, как стекло, льда), начался настоящий кошмар.
Пятеро против одного. Нечестно! Но… разве здесь кого-то волновало такое понятие, как честность? Я хотела увидеть Хранителя в бою? Что ж, мне предоставили такую возможность. Накаркала, ворона глупая! Глупая, глупая… если бы я только могла остановить это все, если бы… Но за холодной стеной мой голос не был слышен окружающим, а кулаки оказались бессильными против тонкого, но такого прочного льда. Я тщетно пыталась вырваться из холодного плена, пока… Пока мой Хранитель не погиб. Как только его тело коснулось окропленной черно-красной кровью земли, прозрачное кольцо рассыпалось миллиардом хрустальных кристаллов, покрыв сверкающим бисером багряную землю вокруг моих ног. Магия Арацельса, судя по всему, потеряла свою силу в момент его гибели.
Губы шевельнулись, беззвучно произнося эти слова. Нереальное ощущение. Ум понимает, а сердце не верит, но пустота внутри все нарастает, как доказательство случившегося. Мне не больно. Уже… Мне просто холодно.
Затянутая в перчатку рука безликого предводителя крепче стиснула мою талию, другая по-прежнему сжимала тонкие металлические тросы, служившие поводьями для огромного длинношеего существа, покрытого тонкими стальными пластинами разной величины. Пластины двигались, наслаиваясь друг на друга и разъезжаясь на максимально допустимое расстояние, двигались и скрежетали, аккомпанируя тяжелым шагам запряженных зверей. Двое других всадников следовали за нами на своих бронированных монстрах. В обратный путь выжившие воины отправились по одному тоннелю, а не по разным, как вначале. Рядом с мордами животных, освещая дорогу, плыли огненные шары, но их света не хватало, чтобы рассмотреть окружающих в подробностях. Да и смотреть было не на что, а главное, у меня полностью отсутствовало желание делать это. Нагляделась я на убийц с их живностью еще наверху. Уроды со скрытыми под плотными масками лицами, четэри… Черные как ночь черти со сгорающей при дневном свете кожей. По меньшей мере один из них, тот, которому Хранитель умудрился сорвать с лица защитную маску и содрать с головы капюшон. Вспыхнувший точно свеча воин мучился недолго. Его добили свои же. Странные существа со странными принципами.
Что за чувства я испытывала к ним? Не знаю. Мне уже было все равно. Черная бездна отчаяния утопила в своей пучине другие эмоции. Зияющая пропасть стала неотъемлемой частью измученной души, ее большей частью. И жизнь, и моя дальнейшая роль в ней потеряли какое-либо значение. Наверное, я сломалась. У каждого из нас есть тот предел, переступать который не следует. Я и не переступала, за меня это сделали другие. Не спросили. Их не интересовало мое мнение, не беспокоили мои чувства, им нужна была только живая кукла, которую они бережно, словно антикварную ценность, завернули в черный балахон и повезли прочь… Меня увозили все дальше и дальше от мертвого Арацельса.
Безразличие… по отношению ко всему, что будет. Боль и печаль… по отношению к тому, что было. Обреченность… перед тем, что есть. Зачем я им? Неважно.
Разве можно так быстро к кому-то привязаться? Мне всегда казалось, что для этого нужны годы, ну хорошо, месяцы… да хотя бы дни, а никак не половина суток, добрую треть которой объект этой самой привязанности носился за мной в чудовищном виде с не менее чудовищными намерениями. А теперь его не было, и я понимала, что меня тоже… нет. Осталась одна оболочка с какими-то крохами души, сохранившимися в теле для того, чтобы продлить агонию безвозвратной потери. Что же это такое? Неужели то самое влияние Заветного Дара, о котором говорил Смерть? Наверняка… Но важно ли это теперь, когда все так по-дурацки закончилось…
Отяжелевшие веки опустились на глаза, и темнота озарилась яркими красками воспоминаний.
Это было красиво и одновременно жутко. Впервые в жизни я видела, как посреди красно-оранжевого пейзажа танцует белая вьюга. Снег сыпался с рук Хранителя, кружил вокруг его гибкой фигуры, падал и взлетал, смешиваясь с бурой пылью, летел хлопьями в четыре спешившихся фигуры и бесследно исчезал прямо в воздухе. Дивное зрелище, не будь оно окрашено мрачными тонами боя. Красно-черными… Первый – цвет крови Арацельса, тонкие струйки которой вплетались в снежное кружево после каждой полученной раны. Второй – цвет крови его врагов, черной и густой как смола. Эта странная жидкость тонула в складках одежд четэри и растекалась по земле блестящими пятнами, напоминая о том, что и они уязвимы.
Я ничего не слышала. Ледяное кольцо не перекрывало вида, но напрочь гасило звуки. Только мой голос, удары собственных ладоней о прозрачную преграду – и все. Происходящее за пределами магической стены напоминало немое кино. Не забавный фильм прошлых лет, а современный фантастический боевик, по воле рока лишенный озвучки. Мои глаза не были способны уловить некоторые движения, другие же, напротив, я видела четко и во всех подробностях.
Танец на лезвии ножа… схватка пятерых и невмешательство шестого, того самого, который сейчас крепко держал меня перед собой в седле.
Быстро, быстро… медленно. Снова быстро… и снова медленно, словно дикие звери обходили по кругу загнанную жертву. Мягко и настороженно, обнажив острые лезвия выхваченных из рукавов ножей. Еще мгновение, и ситуация изменится… Жертва уже позади одного из них. Поворот, плавный уход в сторону. Две фигуры, одетые в черное, расходятся, одна уносит за собой снежный шлейф, другая хищно щерится зажатыми между пальцев дисками, но не спешит бросать их в противника… выжидает. Я постоянно теряла воинов из виду, не успевая следить за передвижениями. Лишь в редкие моменты пауз мне более-менее удавалось определить расстановку фигур на поле брани. Черные на рыжем… тени на солнце.
Перекрестные молнии сверкающих лезвий ударили по белокурой цели. Наклон, поворот – и жертва плавно ушла от атаки, галантно пропустив рой метательных ножей. Парочка из них попала в окружавший меня лед и, не повредив его, упала на землю. Наверное, со звоном. Я об этом могла только догадываться.
Закружившийся коконом снег отвлек мое внимание. Смазанное движение – и вот Хранитель уже за спиной одного из нападавших. Так погиб первый четэри. Я видела его удивленное лицо всего мгновение перед тем, как оно полыхнуло огнем. Сверкающий диск вонзился в горло загоревшегося как факел мужчины… прощальный подарок от братьев по разуму. Черти! Безжалостные и расчетливые. Как же трудно было просто наблюдать за этим беспределом и не иметь возможности вмешаться. Пусть даже и по-глупому встать посреди дерущихся и потребовать остановиться. Ведь глупости иногда срабатывают… иногда.
Когда мертвец, продолжая пылать, повалился на землю, Арацельса рядом с ним уже не было. Безумный танец продолжался. Трое против одного. Не так уж и мало. Они не сходились близко, стараясь держаться друг от друга на расстоянии в несколько метров. То ли оружие у этих существ было в основном метательное, то ли инцидент с товарищем оказал на них свое влияние. Драка продолжалась и, когда закончились ножи и диски, подбирать их хозяева не бросились, вместо этого в бой пошли длинные светящиеся кнуты и небольшие огненные бомбы. Были ли воины по совместительству еще и магами, я не знала, но странный вид их боевого арсенала настораживал. Несколько пылающих шаров Хранитель сумел перехватить и отправить обратно. Одному противнику шар подпалил руку, другой же оказался более проворным и умудрился улизнуть.
А бой все набирал и набирал обороты, не желал останавливаться… Удар хлыста – ответный взмах субстанции из заледеневших кристаллов, в мгновение ока из облака нежных снежинок превратившейся в колючую плеть. Еще удар, и новая плеть, на этот раз широкая и сильная, но по-прежнему гибкая, как кусок ткани, сразила облаченного в черный костюм противника. Временно… Но и такая короткая передышка радовала. Смотреть на Хранителя было страшно, по моему мнению, он «играл» на грани. И грань эта с каждой минутой становилась все тоньше.
Золотые искры хлыстов, серебряный снег… И снова события завертелись в бешеном ритме. Раны множились, тела четэри дымились сквозь прорехи в плотных тканях их одеяний, а Арацельс все больше серел лицом и все чаще ошибался.
Я даже не предполагала, что ослабленный после ранения в шею Хранитель способен на такую активность. Но, как это ни прискорбно, состояние его все чаще напоминало о себе, постепенно перетягивая канат предстоящей победы в сторону врагов. Ему следовало сдаться! Наверное… Хотя не факт, что это изменило бы исход битвы. Пытавшегося помочь Ринго блондин вышвырнул к камням чуть позже, чем заковал в ледяную крепость меня. Это было мудро с его стороны, потому что зверек только мешался, а я… Я была тем самым призом, ради которого эти четверо бились насмерть. Они периодически пробовали меня достать, но ледяная толща оставалась равнодушной и к колюще-режущим предметам, и к огню, и к светящимся энергетическим лентам в руках воинов. Возможно, это лишь упрочило их желание убить Арацельса. И… они своего добились.
В тот самый миг, когда Хранитель умудрился сблизиться с очередным противником и всадить в его плечо подобранный с земли нож, предводитель, спокойно наблюдавший сквозь плотную сетку маски за происходящим, швырнул в него какую-то круглую штуковину. Металлическую и шипастую, с коротким черным ремнем, прикрепленным к ней. Кистень или что-то подобное? Не в этом суть. Блондин поймал «подарок» скользящим движением, когда уклонялся от ответного удара раненого четэри. Если бы времени было чуть больше, возможно, все сложилось бы иначе, но… Арацельс не успел вернуть «игрушку» отправителю. Острые шипы хищно дернулись в его руке и резко вылетели из круглого основания. Я заметила лишь рой сверкнувших лезвий, унесшихся в разные стороны со скоростью, недоступной для человеческого глаза. А потом увидела последствия.
Снег плавно падал вниз, застилая белым ковром бурую землю, а его создатель медленно оседал на заботливо разложенную подстилку. Серый, как пепел, с застывшим в алых глазах желтым огнем. Умирая, он смотрел на меня. Два уцелевших воина не решались приблизиться к Хранителю, третий уже лежал рядом, насквозь прошитый зубастыми наконечниками… так же, как и Арацельс. Одежда на Хранителе восстанавливалась быстро, чего нельзя было сказать о ранах. Грудная клетка, пробитая наискось; плечо, рука и шея… Этого оказалось достаточно, чтобы добить измученного получеловека-полудемона и разрушить чары, наведенные им на меня. Достаточно, чтобы разорвать на куски мою душу и сжечь в огне невосполнимой утраты ее большую часть. Достаточно, чтобы свести с ума метнувшегося к мертвецу Ринго. Зверька, услышав мой отчаянный вопль, убивать не стали. Один из четэри накинул на взбесившегося малыша светящиеся путы и, доведя болевым шоком до обморока, засунул обмякшего пушистика в привязанный к седлу мешок.
Меня воины обездвижить не пытались, хотя и держали наготове свои странные хлысты. Впрочем, я и не сопротивлялась. Даже не бросилась к лежавшему на кровавом снегу жениху. Просто не было сил. В тот самый миг, когда обрушился мой ледяной круг и я осознала, что Арацельс погиб, силы покинули меня, заставив упасть на колени посреди сверкающих на солнце осколков. Я не дергалась, когда чужие руки закутывали мою фигуру в теплую ткань балахона, только когда меня передавали предводителю, попыталась вырваться. Больше инстинктивно, чем осознанно. Но была тут же перехвачена сильными мужскими руками. Нет, ручищами. Большими… как у Смерти.
Жаль, что он улетел. Ведь все могло бы… нет! Пустые надежды, пора смириться с тем, что блондин умер и ничего уже нельзя изменить. А я… а я пока жила, вот только жить мне почему-то совсем не хотелось. Может, это и хорошо, что меня взяли в плен. Авось добьют, чтобы не мучилась. Потом.
Картинки недавнего прошлого таяли в черном мраке болезненного сна. Из-под ресниц скатилась одинокая слеза, а поселившаяся в душе пустота внезапно обратилась такой тоской, что захотелось умереть не потом, а немедленно. Прямо сейчас… во сне. В тяжелом сне, так сильно похожем на беспамятство.
Голова моя прислонилась к груди предводителя, руки, ранее прижатые к сердцу, повисли вдоль тела. Последнее, что я помнила, была какая-то фраза на непонятном языке, произнесенная неожиданно мягким и ласковым голосом.
– Мгм… перестаралас-с-сь, – проговорила одетая в белое женщина, застыв напротив лежащего в луже крови мужчины. Его длинные волосы напоминали багряные сосульки. Заляпанное алыми брызгами лицо не выражало никаких эмоций, а широко распахнутые глаза, казалось, остекленели. Склонившись к мертвецу, Эра прищурилась и начала изучать красно-желтые радужки. – Глупец! Даже в драке пытался удержать контроль над ночной сущ-щ-щностью. Ну почему же ты таким упрямым уродился, а, сын мой? – Она вздохнула, опустилась на корточки и осторожно провела полупрозрачной рукой над грудной клеткой погибшего. – Одна, две… с-с-семь. О! Девять? И три в самых уязвимых местах. Ну ничего с-с-себе! Это кто же такой шустрый оказался, что сумел оставить в тебе такое количество дырок, дорогой? – последовал очередной длинный пасс, и, восторженно присвистнув, Хозяйка Карнаэла радостно провозгласила: – Отравленные лезвия, какая изумительная пакос-с-сть! Ты оценил ее, Арацельс? – Хранитель не ответил, его невидящие глаза продолжали смотреть в небо. – Я, конечно, рассчитывала на менее жесткие условия, но и этот вариант неплох. – Губы говорившей растянулись в довольной улыбке, а раскосые глаза на бледном лице полыхнули синим огнем азарта. – А может, даже хорош-ш-шо… все зависит от твоего поведения, мальчик.
По тонким пальцам женщины побежали золотые искорки, они скользили под кожей, замирали в глубине ногтей и снова бежали по руке, не стремясь выскочить на поверхность. От ее ладоней, легко трогавших одежду Хранителя, шло мягкое свечение. Черная ткань в местах прикосновений таяла, открывая насквозь пробитую грудь.
– Какое жестокое разочарование, не так ли? Ты снова не смог защ-щ-щитить ту, за которую взял на себя ответственность. Сначала мать, теперь невес-с-ста. Ты помнишь тот день, когда мы с тобой встретились впервые? Маленький мальчик, выживш-ш-ший после налета на родной дом. Какая грус-с-стная история. – Сотканная из тумана рука смахнула несуществующую слезинку со щеки, после чего вернулась к прерванному занятию. – А Катерина… такой неожиданный подарок для тебя. Ты знаеш-ш-шь, она умудрилась активировать Заветный Дар до свадебной церемонии. Уникальная Арэ! Крас-с-савица. И вкусная небось? А? Ладно-ладно, можешь не отвечать, я и так вс-с-се знаю, – милостиво разрешила Эра, на что покойник, естественно, промолчал. – И что за судьба теперь ожидает бедняжку в плену у четэри? Ее сделают рабыней? Это в лучш-ш-шем случае, а в худшем? Конечно-конечно, ее душу запрут в неореновый кристалл и будут продавать коллекционерам в зависимости от чистоты товара. Думаю, душ-ш-ш-ша твоей Арэ дорого стоит, а ты как с-с-считаеш-ш-шь? – Возмущенное колыхание воздуха у изголовья мертвеца стало ей ответом. – Спокойно… спокойно, мальчик… у тебя появится шанс все исправить. Единственный ш-ш-шанс-с-с. – Эра усмехнулась и посмотрела перед собой, туда, где рядом с головой убитого замер, словно прикованный к месту, бесплотный призрак Хранителя. Призрак был невидим для других, но только не для нее. – Ты, наверное, не понимаешь, сын мой, почему до сих пор находишься возле своего мертвого тела, а не спешишь возродиться в ребенке этого мира? Все прос-с-сто: твой кораг пока не покинул вашу общую оболочку, он цепляется за любую возможность остаться в ней, чтобы не возвращаться в контейнер-ловушку, к которой его дух был привязан самим Создателем. И знаешь, если ты все-таки решишь отвергнуть мое щедрое предложение, Арацельс, я, пожалуй, окончательно разорву с-с-связующие вас нити и подарю демону честно заработанный «мешок с костями». Он заслужил. Столько лет терпеть такого зануду, как ты, это ж не каждый выдержит! Памятник надо бедняжке-корагу поставить и добавить к нему ежедневный рацион из эмоций юных девушек!
Разговаривая с покойником, женщина сплетала из сияния своих рук золотые нити, которыми постепенно заполняла раны, этим же странным материалом она врачевала увечья на его теле. Кожа не затягивалась, мышцы не нарастали – у трупов не бывает регенерации. Зато сверкающее в лучах светила кружево с ювелирной точностью копировало недостающие участки тела и постепенно вплеталось в холодеющую ткань.
– Я с-с-столько времени угробила на тебя, сын мой, а ты оказался таким упертым, – сокрушенно покачала головой «целительница», пряча хитрый блеск глаз под покровом длинных ресниц, – но сейчас ты в безвыходном положении, Первый Хранитель. – Ее тон стал серьезным и мрачным, как перед оглашением приговора. – Есть вс-с-сего один вариант, способный вернуть тебя к жизни. На Обряде посвящения душа корага была подселена к твоей. Теперь же вам предстоит слиться воедино. Огненный демон сейчас держится за твое тело, а потому он гораздо ближе к жизни, чем ты. Я не удивлюсь, если его сущность станет основной при рождении вашей общей личности. Но не бес-с-спокойся, Арацельс, этот кораг за годы совместного существования с тобой достаточно очеловечился и привык к такому несносному дополнению, как ты, так что он с радостью примет тебя в свои ментальные объятия, и из вас получится… получится… что-то да получится… Новое, а главное, живое! Ты ведь хочешь разыс-с-скать похищенную девуш-ш-шку, да? – зашипела Эра, склонившись к мертвому лицу. – У тебя будет всего секунда, чтобы принять решение. Правильное реш-ш-шение. Не разочаровывай меня с-с-снова, сын мой! – Бледные губы коснулись его лба. Веки мужчины нервно дернулись.
