Текст книги "Месть очкарика (СИ)"
Автор книги: Ева Мелоди
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 9
– Тамирова, ну хватит упираться, давай, посмотри какой я тебе красивый каталог белья принесла! Специально в салон заезжала, – ворчит Нежданова. Как же я устала от ее уговоров заглянуть то на один, то на другой сайты одежды и белья. Все время пыталась что-то заказать для меня, и в эти моменты я особенно остро чувствовала себя игрушкой, содержанкой.
– Мне сейчас точно не до этого. Выпишут – работу искать пойду. И даже не начинай про свой эскорт! – говорю излишне резко.
– Да я и не собиралась, – ухмыляется Марина. – Ты чего, я еще пожить хочу. Меня Морозов за такое предложение грохнет…
– Хватит нести чушь. Я попросила его уйти и не возвращаться… Нечего нам с ним больше видеться.
Но Марину невозможно было заткнуть. Эти несколько дней в больнице я ужасно уставала от нее. Наверное, надо быть благодарной судьбе даже за такое внимание, пусть и за деньги, но капелька искреннего сочувствия со стороны бывшей одноклассницы тоже была… Но я не могла. Наверное, привыкла без подруг, и не чувствовала никакой близости с Неждановой. Только раздражение от ее беспардонности – Марина обожала задавать нескромные вопросы, допытывалась каков Морозов в постели, и постоянно трещала о том, какой он завидный жених в городе, как бегают за ним табуном модели… Меня мутило от этих разговоров. Одно радовало – что поставила точку с ним, сама, первая.
Морозов внял моей просьбе и не появлялся. А я вопреки своим же словам, сказанным ему, тосковала. И ненавидела себя за это.
Но в день выписки приехал, снова вызвав внутри бурю. Стоит ему показаться в дверях и у меня сумка, что собирала, выпадает из рук. Большинство купленных Неждановой вещей я решила оставить. Глупая гордость, но я ничего не могу с ней поделать… Я молилась, чтобы Ян больше не появлялся, чтобы я могла спокойно исчезнуть, и никто не рвал душу вопросами… Но в то же время безумно хотела его увидеть. И сейчас приходится закусить губу, чтобы не вырвался вздох облегчения.
– Зачем ты здесь? Мы же договорились… – начинаю сразу с возмущения, чтобы скрыть радость.
– Помнишь, я говорил, что у меня остались вопросы, – спокойно парирует Ян.
– Не хочу отвечать ни на какие вопросы. Ничего не хочу, понимаешь? Я верну тебе…
– Перестань, – перебивает резко. – Тебе некуда идти, и мы оба это знаем. Зачем изображать из себя никчемную жертвенность? Но я оценил. Раньше ты играла в королеву стерв, а сейчас новое амплуа осваиваешь? Без денег, без документов, без трусов, куда ты собралась, Рита?
Его слова хуже розг, они оставляют на моей душе кровавые шрамы. Ян прямо и без прикрас показывает все, что думает обо мне. Обнажает мою суть, отбрасывая шелуху… Но черт, как же больно. Но я собираюсь с силами, чтобы не отвечать такой же грубостью. И говорю спокойно, с покорностью жертвы:
– Хорошо. Спрашивай, если без этого не успокоишься.
Ян садится на стул и складывает руки на коленях.
– Сколько времени ты прожила с этим садистом? Где твоя мать? Тебе нужна помощь, ты и сама знаешь, что не справишься в одиночку…
– С мамой мы не общаемся… И я не хочу говорить про мужа. Вернусь к нему. Мне нравится, когда больно, понял? Не вмешивайся. Разве ты меньший садист? После ночи с тобой врачи решили, что меня изнасиловали…
Ян бледнеет, черты лица натянуты.
– Я не принуждал тебя. Но признаю, что мог перейти черту.
– Поэтому тебя гложет чувство вины? Но мы в расчете! Из-за меня тебе тоже было больно!
– Хватит, Рита. Я не веду счет. Не лелею внутри обиды прошлого. Я хочу помочь.
– Зачем? Зачем это тебе?
– Мы не предохранялись.
– Я не беременна! Мне делали кучу анализов здесь! В этом можешь быть абсолютно спокоен.
Почему меня так трясет от этого замечания? Не могу понять себя, не в состоянии проанализировать чувства. Но состояние такое, словно Ян ковыряет острый нож в открытой ране.
– Хорошо. Не надо так нервничать. Тебе нужна моя помощь, вот что главное. И отрицать это – просто тупо. Ты же никогда не была дурой… Твой муж не отстанет. Он уже пытался прорваться к тебе в больницу…
Холодею, замираю от ужаса. Не могу представить, что сделает со мной Антон за то, что я натворила за последнее время.
– Ты не сможешь мне помочь, – выдавливаю из себя фразу. Но это ложь. Ян может помочь… Но пострадает, снова. Не знаю, как в то утро ему удалось справиться с Антоном и несколькими его прихвостнями. – Не хочу втягивать тебя…
– Я уже втянут, не находишь?
– Нет… Я уеду. За границу, подальше от всего, от урода-мужа. И от тебя. Мне не нужна помощь обиженного мальчишки. Ты помог и я благодарна, но давай на этом завершим нашу встречу бывших одноклассников. Все что ты на меня потратил я верну при первой возможности…
– Ты не уедешь.
– Ты не можешь мне запретить! Да что с тобой такое? Зачем это тебе, Морозов? Только не говори, что старая любовь не ржавеет, меня стошнит…
– Нет.
Он произносит это настолько спокойно, равнодушно, что верю сразу, и внутри начинает гореть… Меня и правда тошнит, но только от самой себя, от собственной наивности и веры в сказки, несмотря ни на что. Потому что его «Нет» только что оставило зияющую дыру в сердце.
– Не бойся Рита, никакой любви, нет и быть не может. Я в такое давно не играю. Но мне понравился секс, и я не прочь повторить. Не сейчас, не бойся. Когда у тебя все заживет… когда будешь готова. И еще много других причин. Такие уроды как твой муж не заслуживают места на этой земле. Я бы защитил любую, узнав о такой ситуации. Я разберусь с ним, к тому же мой друг Анатолий хочет вернуть ноутбук, который забрали у Марины.
– Хочешь сказать я секс-наживка? – выплевываю горько. Ну и словосочетание пришло в голову, от него прям таки чувствую себя дерьмом обляпанной. – Ни за что, Морозов! Мне наплевать на твои хотелки и на чей-то там ноут. Могу оставить телефон благоверного, свяжешься и выкупишь гаджет. А я – уезжаю…
Морозов не стал спорить со мной. Просто подхватил на руки, и не обращая внимания на попытки вырваться, вынес из больницы… Надо было кричать, сопротивляться. Но на нас и так все пялились, и я сгорала со стыда. И никто во всей чертовой больнице ни словечка Морозову не возразил, не попытался помочь!
Ян выносит меня на парковку, сажает на заднее сидение своего черного джипа.
– Это похищение, – цежу сквозь зубы.
– Можешь заявить в полицию, – Ян садится на водительское место и протягивает мне мобильный. – А можешь позвонить матери. Поговори с ней и дай мне трубку. Если она подтвердит, что позаботится о тебе, сам отвезу тебя к ней.
– Она не живет в этом городе! Она за границей, ясно?
– И что?
Молчу. Не могу говорить о маме, сразу ком в горле. В тот проклятый приезд, когда чуть не угробила Морозова, я и с мамой навсегда сожгла мосты. Она нашла себе мужчину. Нового. И вот во время своего визита я почувствовала, как новый «папочка» бросает сальные взгляды на меня. Решила проверить… Решила раскрыть глаза матери. Устроила сценку – «я не прочь пошалить, дяденька»… А в результате мать обвинила меня, и выгнала.
Сейчас думаю она права была. Кто я такая, чтобы лезть с проверками?
Отворачиваюсь и молча смотрю в окно, пока Ян заводит машину.
***
Спустя полчаса я задремала. Если и хотела наказать Морозова игнором, у меня не получилось. Он выглядел спокойным и сосредоточенным, смотрел на дорогу. А меня слишком вымотал диалог с ним, все силы отобрал… Вот и уснула. Просыпаюсь от того что машина остановилась. Выглядываю в окно и холодею. Нет, только не это! Зачем он привез меня в родительский дом?
В старших классах в школе долго обсуждали вечеринку, которую закатил Морозов в загородном особняке своих родителей. Такого роскошного места никто прежде не видел. Никто из одноклассников не подозревал, что Морозовы настолько богаты. Почему тогда он был изгоем? Лохматым, неопрятным? Почему не выглядел как мальчик из обеспеченной семьи? К этому ведь все стремились. Я так из кожи вон лезла, умоляла постоянно маму, то сшить, то купить. Каждую шмотку лелеяла, чтобы выглядеть «дорого».
Я не могла понять Морозова. И не могла пойти на ту вечеринку. Я же смеялась над ним. Вдруг он посмеется надо мной?
Сейчас понимаю какой дурой была. Морозов не стал бы смеяться. Вполне возможно что-то мероприятие было сделано специально для меня. Не будь я такой упрямой, гордячкой, стервой… Жила бы сейчас как сыр в масле… Но я не видела то, что щедро дарила мне судьба, под нос пихала… Я хотела искать свой путь и хлебнула сполна. И снова готова бежать от подачек, от Морозова. Почему мне так неловко получать от него добро? Жжет внутри, выкручивает…
Зачем, ну зачем он привез меня сюда, как посмотрю в глаза его матери? Это еще одна пытка…
– Что происходит, – спрашиваю хрипло. – Ты издеваешься?
– О чем ты? – недоуменно отвечает Ян.
– Зачем привез сюда? – повторяю свой вопрос. – Что я тут делать буду? Конюшни твои чистить?
– А это мысль, – усмехается Ян. И выходит из машины, открывая пассажирскую дверь.
– Я никуда не пойду! – заявляю упрямо. – Отвези обратно.
– В чем дело? Чем тебе не нравится здесь? – хмурит брови. – Что-то имеешь против свежего воздуха? Или ты другого ожидала? Квартиры, куда приезжать буду потрахаться? Это тебе ближе?
Краснею, прямо чувствую, как уши горят. Я и правда ждала увидеть съемную квартиру, и как только Морозов ушел, я бы свалила подальше. Если бы нашла силы…
– Я не могу… тут твои родители живут. Как ты меня представишь?
– А как ты хочешь? Все к твоим услугам, – усмехается Морозов. – Могу сказать, что ты – новая служанка. Или конюх. Или могу сказать, что одноклассница, которой нужна помощь. Вообще-то родителей нет сейчас и раньше, чем через месяц не вернутся. Ты лучше о других вещах подумай. Твой муж рыщет по всему городу, но сюда ему не прорваться. Тут охрана серьезная на въезде, и на территории тоже. Только тут будешь в безопасности. Я помогу тебе вернуть документы, оформить развод. Помогу уехать из страны. От тебя требуется одно – не капризничай. По крайней мере не каждую минуту.
Закусываю губу. Меня успокоила его речь, появилась надежда… Что все будет хорошо.
Он нагибается и протягивает мне руку. Подаюсь вперед ему навстречу, наши взгляды встречаются. Ян смотрит мне в глаза, и у меня возникает ощущение, что он сейчас поцелует меня… Меня окутывает его запах, древесный парфюм с легкими сладковатыми нотками, его подбородок покрыт жесткой щетиной и эта колючесть тоже волнует меня, так и хочется коснуться, провести рукой… И его завораживающий голос. Что бы он не говорил, этот страстный, глубокий, чуть хрипловатый тембр сводит меня с ума.
Машинально облизываю пересохшие губы, чувствуя, что он читает мои мысли.
– Черт, когда ты молчишь, пожалуй, еще хуже, – хрипло произносит Ян и резко выпрямляется. На ватных ногах вылезаю из салона и оглядываюсь по сторонам, пытаясь скрыть смущение. Хотя не совсем поняла смысл его фразы…
Размах богатства Морозовых впечатляет. Высокий забор, сочетание каменной кладки и металла, налет винтажности. Металлические ворота гостеприимно открываются, длинная подъездная дорога и особняк впереди – настоящее поместье.
– Пойдем, пройдемся, Рита. Охрана загонит машину, – поизносит Ян. – А мы пока обговорим детали.
Но пока идем к дому Морозов молчит. Только когда остается не более десятка метров берет меня за левую руку.
– Понимаешь, я никогда никого сюда не привозил. Это привлечет излишнее внимание и вопросы. Но не стоит выкладывать прям таки всю правду…
– О чем ты?
– Я про ночь, за которую заплатил…
Густо краснею. Какая ж дурацкая идея с его стороны привести меня сюда! Сейчас, в этом изысканном доме, где могу столкнуться с его родителями, с сестрами… как никогда чувствую себя грязной, шлюхой.
– Я могу лишь еще раз повторить что ты зря привез меня сюда. Я не нуждаюсь в няньке.
– Это не обсуждается. Пошли, твою комнату уже приготовили.
Мы проходим в дом, в холле несколько женщин – прислуга, которой Ян представляет меня как свою гостью. А чего я хотела? Чтобы невестой назвал? Так ведь обычно бывает в романах. Но не в суровой реальности. Я почти уверена, что у Морозова имеется дама сердца, с дорогущим кольцом и прочими атрибутами. Я же – его уродливое прошлое.
Но старательно улыбаюсь в ответ на любопытные взгляды женщин.
– Я сам покажу ей комнату, – голос Морозова доносится до меня словно сквозь слой ваты и понимаю, что нахожусь на грани обморока.
– Сюда, – Ян показывает на двери лифта. – Ты неважно выглядишь, тебе надо отдохнуть. Не думаю, что стоит начинать с того, что опять брать тебя на руки. Прислуга у нас довольно любопытная…
– Лифт, ого, – все что удается мне из себя выдавить.
Прохожу в кабину, Ян за мной и мне вдруг становится нечем дышать, хотя никогда не замечала у себя склонности к клаустрофобии. Жмусь к дальней стенке, стараясь держаться от Морозова подальше. Сама не понимая почему. Инстинктивно. Ян стоит, привалившись спиной к другой стене, равнодушно взирая на мои попытки увеличить расстояние между нами. Кабина дернулась и остановилась. Как только двери открылись, выскакиваю наружу, как птица из клетки, замираю в просторном холле.
– Твоя комната слева по коридору, – насмешливо говорит Ян. Но я топчусь на месте, не решаясь пройти первой.
– Любимый, ты здесь, как же я ра-ада! – раздается вдруг звонкий женский голос, он разносится по холлу точно птичья трель, а у меня начинают дрожать колени. За что? Как можно поступать столь жестоко? Во всем огромном доме мне нашлась комната лишь рядом с его пассией? Он хочет, чтобы я наблюдала за ними? Слушала как по ночам занимаются любовью? Мне этого не вынести, не хочу наблюдать как Морозов милуется со своей суженой у меня на глазах. Открываю рот чтобы сказать, что передумала. Даже смотреть на женщину, которая оказалась куда умнее и счастливее меня не хочу.
Я и правда зажмуриваюсь, и тут слышу ответ Морозова.
– Эй, осторожнее сестренка, ты меня задушишь.
Его негромкий смех ласкает слух, когда сжимает подбежавшую высокую худую девушку в своих объятиях.
– Я соскучилась! И задушу, да, куда ты пропал? Я уже неделю как из Лондона вернулась, а от тебя ни слуху.
– Серьезный период на работе. Извини милая. Я все компенсирую в ближайшее время.
– Кто твоя спутница? – поворачивает ко мне голову девушка.
– Это моя одноклассница, Маргарита.
– Очень приятно! – дружелюбно протягивает мне руку девушка, чуть отстраняясь от брата. – Я Агата. Младшая сестра этого красавца.
– Очень приятно, – отвечаю осипшим голосом. Я будто только что с американских горок вышла. Хорошенько меня потрясло, от полной бездны отчаяния, когда услышав слово «любимый» решила, что это та самая Лана, что написала СМС. До полного облегчения, поняв, что это лишь сестра. Ну и дура же я, самой от себя противно!
Какая разница кто эта девушка. Их слишком много. А я так и вовсе не способна к конкуренции. И даже не хочу этого…
Или хочу?
Так пугаюсь собственных мыслей, что снова выпускаю колючки.
– Я едва на ногах стою, может покажешь комнату? – спрашиваю капризно. – Рука болит.
– Что с рукой, дорогая? – интересуется Агата.
– Ушиб и растяжение, – отвечает за меня Ян. Я даже рот открыть не успеваю.
– Извини, Рита. Пойдем, сюда.
– О, так ты нашей гостьей будешь! – радостно восклицает Агата, а я мысленно приказываю себе молчать. Чтобы снова не ляпнуть что-то резкое. Мне ужасно неловко во всей этой ситуации.
– Да, милая, дай нам с Ритой пару минут. Она пока немного стесняется, я покажу ей комнату а потом – весь твой.
– На сколько? – требовательно вопрошает девушка.
– На целый час, – улыбается Ян.
– Ты очень щедр, братец!
– Ты же знаешь, у меня работы по горло.
– Кстати, твоя Лана…
– Потом, хорошо? – многозначительно смотрит на сестру Морозов, и та замолкает и уходит.
– Пойдем, Рита, – показывает мне направление Ян.
Стоим перед дверью.
– Спасибо… – все что могу выдавить из себя.
– Может зайдем на минуту?
– Хорошо.
Но как только проходим к небольшую, но очень уютную и светлую комнату, понимаю, что совершила ошибку. Не надо было позволять ему войти. Пространство сразу становится тесным, дышать трудно.
Замираю по центру и обхватываю себя руками не зная, что сказать.
– Агата не знает о тебе, – спокойно говорит Морозов, словно читая мои мысли. – в смысле о нашем прошлом. Она была маленькой в то время… Вот Ольга… Моя старшая сестра, с ней может быть непросто. Но она не живет здесь, изредка приезжает.
– Зачем ты мне все это рассказываешь? Разве я тут на долго? Пара дней и меня тут не будет. Ты обещал помочь с паспортом…
– Это не так просто, Рита. Я не криминальный авторитет и такие дела улаживать никогда не пробовал. Ладно, я пойду, а ты располагайся и будь как дома. Сейчас тебе принесут твои вещи.
Ян уходит, выглядя при этом раздраженным. Сажусь на кровать и напряженно размышляю, что я такого сказала, чем рассердила его.
Глава 10
Стоило Яну скрыться за дверью, и пары минут не прошло, как мои вещи принесли две молоденькие служанки. Они вежливо представились мне – Вера и Татьяна. Поставили сумки, предложили помочь разложить все. Поглядывали с любопытством, явно умирая от желания узнать кто ж я такая и что здесь делаю, а потом хорошенько перемыть мне кости с другими слугами…
Пришлось собрать волю в кулак чтобы не ответить резко. Сказала, что помощь не требуется и девицы нехотя ушли.
А я вдруг почувствовала себя как никогда, одинокой, неприкаянной, не нужной никому в целом мире.
Даже когда муж запирал меня, избитую, я такого не ощущала. Тогда скорее чувствовала злость, ненависть. Все мысли крутились вокруг побега. А сейчас, стоило Морозову оставить меня, выполнить, вроде как мое самое заветное желание… но тут же затопило ощущение полной безнадеги и тоски. По нему? Ох, нет, пожалуйста, только не это!
Лучше уж про бывшего думать и его планах, тут моему глупому сердцу точно ничего не грозит. Сама не понимаю, как могла оказаться рядом с таким человеком, что нашла в нем…
Но я не стану больше ни секунды думать про бывшего. Надеюсь скоро моя мечта воплотится, и он станет таковым… Почему-то я верила Яну, полностью.
Но и про Морозова мне думать противопоказано!
Даже если в этот раз обнимала его сестра… это не значит, что нет у него невесты. У такого красивого парня ее не может не быть.
Но я не могла выкинуть Яна из головы. Его глаза, когда смотрел на меня. Его крупные руки, длинные пальцы, покрытые темными волосками. Такие мужественные, сильные… и в то же время добрые, чуткие… Они не способны причинить боль. Они умеют ласкать так, что дуреешь от наслаждения. Как мне забыть об этом?
Зачем он привез меня сюда? Неужели и правда не видел другого выхода? Или хотел показать, от чего я отвернулась когда-то?
Но мне плевать на деньги и влияние его семьи… Меня одно мучает – увижу его с женщиной, на месте которой могла бы оказаться… если бы не была такой дурой. Боюсь, что сердце не выдержит этой боли…
***
Я решила принять ванну, и с наслаждением пролежала в душистой пене около получаса. И все это время боролась с неприличными фантазиями, в которых разумеется фигурировал Морозов, и которые вконец доконали меня.
Вода остывает и я, поеживаясь, вылезаю, вытираюсь мягким пушистым полотенцем.
Как раз в этот момент раздается стук в дверь.
На пороге стоит Агата. Конечно же сестра Яна не могла сдержат любопытство. От нее не отделаться так легко как от прислуги. Вздыхаю и приглашаю ее пройти.
– Мне ужасно неловко, что беспокою тебя, тем более что ты не совсем здорова… Брат сказал что ты только из больницы…
– Что он еще сказал? – не могу не спросить.
– Немного, – ухмыляется Агата. – Он вообще не любит говорить о других, клещами вытягивать приходится. Сказал вы учились вместе, встретились случайно и ты пострадала… И он тебе помогает.
– Все правильно, – вздыхаю. – Хоть мне и ужасно неловко, что он привез меня сюда. Не хочется мешать…
– Ой, да кому ты помешаешь? Слугам? Родители сейчас за границей. В последнее время они проводят там все больше времени. Брат с сестрой редко приезжают… Бабуля есть еще, но она старенькая совсем и почти не выходит из своей комнаты. Вот и все обитатели…
– Странно, дом огромный. Почему не живете дружной большой семьей? – вырывается у меня и тут же смущаюсь. – Ой, прости, мне не стоило влезать, это ваше дело…
– Да я с тобой согласна. Жаль, что все так. Мне вообще «повезло» самой младшей родиться, все были поглощены собой и своими делами, карьерой…
– Мне очень жаль.
– Да ладно, проехали. А то я себя уже нытиком чувствую. Но давай откровенность за откровенность? Что у тебя с моим братом?
– О чем ты?
– Ну вот, начинается, – надувает губы Агата.
– Что рассказывать? Я правда не понимаю…
– Слушай, серьезно, я не отстану. Братик ни разу в жизни сюда никого не приводил. Ну, то есть… на мероприятия бывал конечно с подружками… Но с ночевкой ни разу, никто не оставался.
Я как могла постаралась убедить Агату, что у Яна всего-навсего случился приступ человеколюбия. Впрочем, все равно не была уверена, что мне это удалось.
Мне повезло – сестра Яна легко сменила тему, и потянула меня вниз, пить чай. Познакомила со всеми слугами, правда имен я сразу не смогла столько запомнить, штат состоял из семи человек. А потом и к бабуле зашли, которая и правда оказалась совсем старенькой, но все же поболтала с нами немного.
И как и слуги, Софья Прокофьевна, так звали бабушку, спросила что случилось с моей рукой, которая все еще была зафиксирована в специальный корсет. Я каждый раз краснея бормотала про несчастный случай.
Но в целом атмосфера в доме принесла мне успокоение. То, что сестра Яна так дружелюбно отнеслась ко мне – грело душу и давало надежду… сама не знаю на что. На прощение, наверное.
Ночь я проспала как убитая, а наутро, после завтрака, который принесли прямо в мою комнату, попыталась позвонить Яну. Я на полномq серьезе не могу выносить его благотворительность и хочу попросить разрешения присоединиться к штату слуг. Почему нет, отличная возможность занять понятный всем статус в этом доме и хоть немного отработать долги, ведь Ян потратил на меня кучу денег…
Но он недоступен… Наверное, делами занят. И только тут понимаю, что понятия не имею чем он занимается… Отлично, Рита. Ты такая же зацикленная на себе сука, как и раньше. Что подумает про меня его сестра? Да и сам Морозов, что должен думать про женщину, которая после всего что сделал для нее, даже не спросила ничего о тебе… Не поинтересовалась…
Я и правда самовлюбленная сука. Так погрязла в своих проблемах, что ни о чем другом и не думала. А вдруг Морозов окажется боссом мафии? Или, к примеру, владельцем борделя, в котором меня трахал?
Да запросто. А я и не знаю.
От этих мыслей меня начинает трясти. Принимаю решение первым делом узнать все о Морозове. Как бы ни было стыдно, выспрошу у Агаты.
Но пока его нет, не хочу сидеть и бездельничать
Это, наверное, ужасно глупо, но я спрашиваю Агату про конюшни. Прошу разрешить оказать там посильную помощь, на что сестра Яна выглядит ужасно удивленной.
– Как ты будешь работать там одной рукой?
– Я попробую.
Приятного в этом труде мало, конюшни в поместье огромные, лошадей около двух десятков. Я почистила два стойла и едва стою на ногах.
Спустя пару часов, пропахшая навозом, потная и вонючая, иду с лопатой к дому.
Вижу направляющегося ко мне Яна и только в этот момент соображаю, что лопату надо было оставить в специальном помещении. Я точно идиотка… и он сейчас мне об этом скажет.
– Привет, что за выходки, Рита? Гостья, которая возится в лошадином дерьме – такого тут еще не было, – но тон Морозова не сердитый, скорее, насмешливый.
– Я слишком много денег тебе должна, – отвечаю угрюмо. Зато честно.
– Ты ужасно упрямая, знаешь об этом? Или тебе нравится страдать… об этом мы уже говорили, да…
Ян так смотрит на меня, жадно окидывая фигуру, что начинаю дрожать. Слово страдать каждый раз возвращает к нашей ночи, где боль и наслаждение были единым целым.
Стараюсь держаться подальше от него, потому что пахну ужасно, но Ян все наступает.
– Ты ведь знаешь, что можешь угодить мне совсем другим способом? – тихо спрашивает Морозов, и эта фраза прошивает меня насквозь острой болью. Вот так, получай, девочка. Думала, если в навозе покопаешься, он в тебе личность увидит? Поймет, что не падкая на деньги, не гламурная, не помешанная на своей внешности… Что готова на все, лишь бы не считали подстилкой. Но именно ею меня и видит Морозов. Именно поэтому в свой дом привез. Другую бы не стал… потому как могла бы надумать себе, замков настроить… Но Ян прекрасно знает, что я – не посмею даже на секунду помечтать. Я та, кого он купил и использовал на полную. Личная кукла, а то что у куклы лицо девочки, которую он когда-то любил… лишь дополнительный бонус.
Мне ужасно неловко сидеть за общим столом с семейством Морозова. Пыталась отказаться, но Ян на ужин в столовую чуть ли не силой вытащил. Точнее, пригрозил, что на руках отнесет, раз устала… И я испугалась… его прикосновений.
Нас всего четверо – Агата, Ян, я, и неожиданная гостья, которая появилась когда мы уже почти сели за стол. В первый момент я ужасно напряглась, решив, что это Лана… Но гостья оказалась двоюродной сестрой матери Морозова.
Нас представили друг другу, и Екатерина Витальевна сразу попросила меня называть ее просто тетя Катя.
Эта дородная полная женщина весь вечер с любопытством разглядывает меня и задает нескромные вопросы. В каком классе учились вместе (Ян с первого по третий классы, учился в другой школе), как встретились снова и при каких обстоятельствах, с кем из одноклассников общаемся… Потом тетя Катя переключается на мою руку, спрашивает как и что произошло и я окончательно понимаю каково быть ужом на раскаленной сковородке.
Кое-как отвечаю на бесконечные вопросы, молясь про себя чтобы они поскорее закончились. Потом тетушка переключается на бывшего мужа, рассказывает, как бросил ее, как нашел, подлец, молодую, и мы с Агатой сочувственно киваем, реплики в монолог этой женщины вставить нереально. Ян хмурится и все время что-то пишет в телефоне.
Сама не замечаю, как начинаю кусать губы, при мысли, что он переписывается с Ланой. Интересно, почему она не приглашена? Из-за меня? Или не вхожа пока в этот дом? Могу ли я спросить об этом у Агаты, или не стоит, и девчонка в момент вычислит меня? Поймет, что я не равнодушна к ее брату… Но я обязана быть равнодушной!
После ужина следует чайная церемония как в лучших домах Японии – то есть, не знаю, так ли это, но фразу об этом произносит со смехом Агата. А тетушка неожиданно снова возвращается к теме прошлого. У меня все обмирает внутри, когда слышу:
– Ой, а я вспомнила историю, дорогой, как тебя едва не убили из-за какой-то девчонки одноклассницы. Ритуля, ты знаешь такую? Как ее имя, дорогой?
– Не было такого, – улыбается Ян. Он абсолютно спокоен, а у меня спина в момент ледяным потом покрывается. – Ты что-то путаешь.
– Да конечно, путаю, – фыркает женщина. – Твоя мать едва сердечный приступ не словила. Такое не забывается. Риточка, ты нас просвети. Ты знала эту стерву?
Сижу точно каменная, уже открываю рот, чтобы «осчастливить» тетушку признанием, что та самая стерва сидит перед ней, как вдруг чувствую – рука Морозова ложится на мое бедро. Едва не подпрыгиваю от неожиданности. Горячая мужская ладонь гладит успокаивающе, точно я – возбужденное животное, а он – укротитель.
– Та девушка не из нашей школы, тетя, – снова берет на себе огонь Морозов. – И давай сменим тему.
– Ох, дорогой, конечно. Риточка, извини, Ты, наверное, даже не поняла о чем я тут рассказываю. Это ведь уже после школы было… Не представляешь, что пережила эта семья… Моя бедная сестра… Да все мы. Ян нас жутко напугал. Влюбился в девушку, а эта дура… кретинка, не назвать по-другому, вместо того чтобы радоваться, подставила его. Подговорила в подпольном бою принять участие. Его чуть не убили там, чудом жив остался. Сутки в реанимации, нос сломан… сотрясение, все тело как одна рана. Мой муж, – тут тетушка осекается, – сказал тогда, еще на пару часов позже привезли бы в больницу, и парень мог истечь кровью. Его еще ведь и порезали! Изверги, нелюди! Как только земля таких носит, – причитает тетя Катя.
Не знаю как я выдержала это чертово чаепитие. У меня уже черные мушки мелькали перед глазами, понимала, что вот-вот и грохнусь в обморок. От стыда. От чувства вины. И от страха что меня разоблачат, что эти милые женщины, тетя Катя, Агата… разорвут меня на части и будут правы.
Но Ян благородно перевел разговор на нейтральную тему. Его рука еще долго гладила мою ногу, и от этого, как ни странно, и правда становилось легче.
Когда тетя Катя сказала, что ей пора, я с трудом сдержала громкий вздох облегчения. Сразу после ее ухода, сославшись на то что рука разболелась и надо принять обезболивающее, отправилась в свою комнату.
Но стоит подняться на свой этаж, и вздохнуть облегченно, сказав себе что этот долгий и трудный день подошел к концу, меня окликает Морозов.
Замираю, оборачиваюсь к нему, чувствуя, как все тело охватывает напряжение. Зачем он шел за мной? Что еще не успел сказать?
Ян бросает на меня мрачный взгляд, оглядывает с ног до головы, и я понимаю, что еще не все, предстоит еще одна схватка.
– Не стоит так реагировать на слова тети. Она… просто болтает, – произносит успокаивающе, но от этого мне еще хуже становится. Картина, как Ян истекает кровью избитый, все еще стоит перед глазами, не могу избавиться от нее. Кажется, еще немного и чувство вины станет нестерпимым, раздавит меня, уничтожит…
Ян выглядит расслабленным, спокойным, и в то же время в нем есть некая угрюмость. Словно он сейчас сам не понимает зачем привез меня сюда. Жалеет об этом и не знает как это сказать.
– Я сама решу, ладно? Как реагировать… – отвечаю излишне резко. – Вот поэтому я и чувствую, что ты привез меня сюда… в качестве мести.
– Перестань, что за глупости.
– Почему ты не привез сюда Марину? Она тоже пострадала, и она наша одноклассница!
– Хватит. Ты сама знаешь ответ.
– Я не хочу принимать такой ответ!
– Почему?
Ян приближается, я отскакиваю испуганно, потому что его лицо не предвещает ничего хорошего, но бесполезно – он прижимает меня к стене, буквально вжимается в меня торсом, чтобы почувствовала… насколько возбужден. Его член определенно в твердом состоянии. И я разом слабею, ноги почти не держат.
– Я уже совсем не тот «стремный» очкарик. Так почему ты отвергаешь меня снова? Тебе это придает уверенности в себе?
– Нет… Отпусти…
– Или тебе нравится только за деньги?
Что ответить на этот вопрос, который бьет больнее пощечины? Но я слишком упиваюсь чувством вины, чтобы думать о своей гордости в этот момент.
