Текст книги "Путаница или Ребёнок от незнакомки (СИ)"

Автор книги: Ева Левина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Глава 38

Глава 38

Несмотря на мое открытое возмущение и нежелание ехать, Шамаев был непреклонен. Он молча вез меня по дорогам большого города в направлении дома своих родителей, которые, по его словам, большую часть времени живут в Европе, а я, хоть и сохраняла спокойный вид, но внутри буквально тряслась от страха.

Вдруг он представит меня своей невестой и попросит делать вид, что мы вместе? Это же настоящая катастрофа! Кажется, я настолько накрутила себя, что к концу поездки волнение стало просто невыносимым. Каждый глухой удар сердца набатом раздавался в ушах, а перед глазами то и дело появлялись мушки – предвестники обморока. Так и до нервного срыва недалеко, а это может навредить малышу...

В итоге я приняла для себя единственное верное решение: смириться. Раз им так хочется познакомиться с матерью будущего внука, то зачем препятствовать? Ну не съедят же меня?

Большой особняк, к воротам которого меня привез Медведь, устрашающе высился над остальными домами. Темные колонны, большие полукруглые окна и дикий виноград, плетущийся по стенам – всё это выглядело довольно мрачно. Когда Шамаев обогнул машину и открыл дверь, чтобы вытащить меня из салона, я с трудом поборола в себе желание пуститься наутёк. Что если хозяева окажутся подстать дому – чопорные и неприветливые?

–Что такое, котёнок? – Олег, поставивший меня на мощенную камнем дорожку, словно почувствовал напряжение и поэтому сразу нахмурился.

–Ты же не заставишь меня лгать твоим родным, что мы пара? – прошептала я, пытаясь освободиться из обруча рук, сомнувшихся на моей талии. От Шамаева можно было ожидать чего угодно: угроз, убеждений, да и просто игнора, но только не того, что произошло на самом деле... Потому что Медведь расхохотался. Услышав его раскатистый, грудной смех с хриплыми нотками, я опешила. Впервые он смеялся при мне и именно надо мной.

–Не смешно, – проворчала я, но мое обиженное замечание и насупленное лицо еще больше веселили этого громилу.

–Напротив, очень смешно, котенок, – черные глаза просто искрились весельем, – я тебя заставлю? Катя, мои родители в курсе ситуации, поэтому ты даже можешь высказать им всё, что обо мне думаешь.

Услышав это я замерла в нерешительности. Неужели он рассказал им о случайной инсеминации? Бред... Таким с родителями не делятся. Я, например, до сих пор не призналась своим, что беременна...

В этот момент лапы Медведя крепче сжались по ребрами, причинив небольшой дискомфорт.

–Ой, – невольно охнула я, и он тут же отпустил, затем прошелся по мне обеспокоенным взглядом.

–Больно? Прости, котёнок...

–Всё в порядке, Олег, – ответила я и решительно повернулась в сторону дома. Как раз в этот момент массивная деревянная дверь распахнулась, и на пороге появилась пара, идеально вписывающаяся в энергетику дома. Он – крупный высокий мужчина за пятьдесят, дорого и сдержанно одетый, и она – молодящаяся блондинка небольшого роста, такая же идеальная, как и моя несостоявшаяся свекровь.

–Олеженька, сыночек мой! – проворковала женщина, словно срисованная с американского постера пятидесятых годов про домохозяек.

–Надя, перестань, – тихо одернул её суровый мужчина и шагнул вперед, преодолнв сразу три ступеньки.

–Чего стоите? Сын, заводи девочку в дом.

Удивлённая странным приветствием, я тихонько поплелась за сохраняющи молчание Шамаевым в дом, где меня ожидал не менее странный ужин.

Нет, все проходило более чем спокойно. Хозяева были учтивы, еда великолепна... Вот только отношения между родителями и их сыном меня немного удивляли. Эти люди говорили обо всем прямо. И вводило меня в ступор. Невольно вспомнилось, как мне приходилось взвешивать кадое слово, прежде чем сказать его вслух при родителях Максима...

–Катенька, вы почему клюете, как птичка? Может стейк не удался? Я спрашивала у Олежека, что вы любите, – обеспокоенно поинтересовалась Надежда Ивановна.

Обращение "Олежек", по моему мнению, совершенно не подходило суровому Медведю, но он явно не возражал, снисходительно позволяя матери такие вольности.

Мне вообще показалось, что жесткие отец и сын привыкли к ласковым прозвищам из уст этой женщины. Представив на секунду, как их называет Аркашей и Олежеком кто-то посторонний, я не удержалась от нервного смешка, но тут же взяла себя в руки.

–Может стейк не той прожарки? Вы действительно мало едите!

–Что вы, Надежда Ивановна, все очень вкусно, – поспешила заверить хозяйку, с удовольствием прожевывая очередной сочный кусочек говядины.

–Вот это мало! Я смотрю, как она уплетает мясо и понимаю, что здесь даже не нужен тест днк, сын. Ребенок твой, – усмехнулся Аркадий Викторович, задумчиво наблюдая за моей пустеющей тарелкой.

Так вот о чем говорил Шамаев в день нашего знакомства! Хотя причем здесь мои предпочтения в еде? Очень странно...

Видя мое удивление и смущение, мама Медведя поспешила объяснить:

–Моя свекровь, будучи беременной Аркашей, ела говядину в огромных количествах... Потом я забеременела Олежей, и после того как она увидела то же самое, вопрос об отцовстве отпал. А вот теперь и ты. Прямо семейная традиция, – рассмеялась Надежда Ивановна и тут же спохватилась, – у меня же сливовый пирог в духовке!

Она подскочила и бросилась на кухню, соединенную аркой с огромной столовой, и загремела посудой. Извинившись перед мужчинами, я неловко вылезла из-за стола и под их пытливыми взглядами отправилась следом за хозяйкой.

–Надежда Ивановна, возможно вам нужна моя помощь? – робко начала я, не зная, как женщина отнесется к этой инициативе.

–Что ты, дорогая, отдыхай! Твоё самочувствие и мой внук важнее всего! – она смахнула слезу и поспешила отвернуться.

Плачет?! Наверно нужно было оставить её одну, ноя я полном замешательстве продолжала стоять посреди комнаты и наблюдать за женщиной, которая тщетно пыталась взять себя в руки.

–Все в порядке? Может позвать Олега?

–Нет... Не нужно... Это от счастья, – жещина поспешила стереть соленые капли со щёк и, наконец, повернулась ко мне.

–Просто мы с Аркашей очень хотели ещё детей... Но... – она сделала глубокий вдох, словно собираясь с силами, а потом продолжила, – шестой выкидыш произошел на глазах Олега... Он был еще совсем малышом, но все понял... После того стресса, который пережил сын, мы с Аркашей решили больше не пробовать. Время шло, Олег вырос, но совсем не задумывался о детях... Мы не давили, потому что он очень своенравен и всегда поступает по-своему.... Но когда Кристина объявила о беременности, то сын буквально сошел с ума от счастья...

–Почему они развелись? – спросила я, больше всего боясь получить ответ, что причина раставания Шамаева с женой – я.

–Из-за того, что Кристина сначала потеряла ребенка по собственной глупости, а потом врала о новой беременности, которой не было.

С трудом подавив вздох облегчения, улыбнулась Надежде Ивановне. Есть хорошая новость: в разводе Медведя нет моей вины. И плохая: если эта милая женщина узнает, что я тоже хотела сделать аборт и убить её долгожданного внука, то наверняка возненавидит меня. Но начинать знакоство со лжи совсем не хотелось...

–Я тоже... В общем думала сделать аборт, – зачем-то призналась я и потупила глаза, понимая, что прямо сейчас, возможно, приобретаю врага в виде матери Шамаева. Но, к моему полному удивлению, Надежда Ивановна грустно улыбнулась и взяла меня за руку.

–Я понимаю твой страх из-за всей этой ситуации. Да и Олег... Он бывает не сдержан и даже жесток. Но, милая, как он смотрит на тебя, как счастлив, что станет отцом... Это дорогого стоит. Знаешь, ведь я в свое время специально забеременела Олегом, чтобы женить на себе Аркашу. Влюблена была, как кошка... А он.. он полюбил меня только потом, когда впервые увидел сына.

После нашего откровенного разговора скованность пропала, и остаток ужина прошел просто замечательно.

Но главное было впереди. Когда мы попрощались с родителями Олега, мне позвонил Максим.

Глава 39

Глава 39

–Кто звонит? – хрипловатый голос Шамаева прозвучал максимально ровно, и со стороны казалось, что он спокойно ведет машину, но я уже неплохо изучила Медведя, поэтому заметила детали, говорящие о его напряжении. Ходящие желваки на небритых скулах, тяжелый взгляд из под опущенных бровей и резкие движения, выдающие раздражение. Ему явно не нравилось, что мой телефон трезвонил без умолку, а я всё время игнорирую входящие.

–Катя, кто звонит? – не получив ответа, снова спросил он и забарабанил пальцами по рулю.

–Максим, – как можно спокойнее ответила я.

–Почему не берешь трубку?

–Послушай, Олег, меньше всего на свете я хочу разговаривать с бывшим женихом при отце моего будущего ребенка, – слова вылетели сами собой, прежде чем я успела сообразить, что сдала себя с потрохами.

Ведь это не просто признание в том, что мы с Максимом окончательно расстались, это еще и намек на мое к Шамаеву отношение. Он все понял. Это было видно и по его вмиг расслабившемуся лицу и по самодовольной ухмылке.

Эх, Катерина! Так глупо себя сдать! Мысленно отругала себя за длинный язык и отвернулась к окну, чтобы не показывать эмоции, написанные на лице. А там была и досада, и злость на Шамаева и на себя, и даже робость, как на первом свидании...

Тут телефон оповестил о входящем сообщении. От бывшего. Какая-то часть меня все еще надеялась, что Максим найдет меня и примет вместе с малышом. Абсурдно, особенно учитывая мою тягу к другому мужчине.

Дрожащими пальцами открыла текст и замерла:

«Катя, я вылетаю домой. Прости за те слова, которые я сказал тебе сгоряча. Разумеется, я не собираюсь вредить тебе и твоей семье, но и в то, что ты разлюбила меня по щелчку пальцев, тоже не верю. Мы во всём разберемся вместе. Люблю и чувствую, что ты тоже.»

Буквы поплыли перед глазами, а в легких резко появилась нехватка кислорода. О чем он? Ведь меня и маму уже уволили! Это шутка? Решил отплатить за расставание и посмеяться?

Нет, мой Максим не такой.

Но мой ли он после всего, что произошло?

Видимо удивление стало так сильно заметно, что Медведь сразу остановил машину, припарковав ее у обочины.

–Что случилось? – его прямой взгляд, от которого было некуда скрыться, буквально пригвождал к месту. Но делиться подробностями о нашем с Максимом расставании совсем не хотелось. Тем более с Шамаевым, который явно считал, что беременность его ребенком автоматически делает меня не свободной.

–Всё в порядке Мама пишет. Переживает, – голос не дрогнул, но от собственного вранья вдруг стало так тошно, что я торопливо вытерла одинокую слезу, покатившуюся по щеке, и отвернулась к окну.

Больше расспросов не было, поэтому до моего временного жилища мы доехали под звуки радио и шум улиц.

Белая квартира встретила тишиной и соблазнительными ароматами из кухни. Я уже приготовилась держать оборону, но вопреки опасениям, никто не настаивал на совместном проживании. Шамаев объявил, что будет в соседней квартире и оставил меня одну. Как только за ним захлопнулась входная дверь, я не выдержала и дала волю эмоциям. Вновь и вновь перечитывала сообщение от Максима и пыталась понять – в чем подвох? Неужели он издевается? Зачем сначала лишать меня и мою маму работы, угрожать, а потом делать вид, что ничего не произошло?

Перед глазами поплыли картинки нашего совместного прошлого, которое я всегда считала сказкой.

Тогда, четыре года назад, Максим встретил меня в парке у больницы и не смог пройти мимо. Его не только не отпугнул костыль в моих руках, он еще и помог со второй операцией. Был другом, жилеткой, даже немного сиделкой. Красивый, умный, обеспеченный – он почему-то выбрал именно меня из толпы других девушек... А я? Я предала его...

Так! Хватит самоистязаний! У меня и так был непростой день!

Сжав металлический корпус телефона, отправилась на кухню. На большом белом столе высилась горка пакетов из доставки готовой еды. Так вот откуда этот аромат!

Медведь позаботился о том, чтобы я не морила его сына голодом. Сама не поняла, как невольно расплылась в счастливой улыбке и забыла о печальных мыслях. Я постепенно начала привыкать к заботе, которую он постоянно проявлял, но все равно на душе становилось тепло и уютно, от каждого нового знака внимания. Наверняка всё это из-за ребенка, но мы ведь пока одно целое. Так почему не порадоваться?

Разумеется, в одной из коробок нашелся стейк, за который я взялась с большим аппетитом. Это было невероятно вкусно! Каждый сочный кусочек буквально таял во рту, доставляя невероятное наслаждение.

Если Олег будет так кормить меня и дальше, то к девятому месяцу я буду похожа на слона. Представив свои будущие огромные параметры, хихикнула и промокнула салфеткой губы.

Через полчаса я, сытая и умиротворенная, решила заново познакомиться с квартирой, в которую три недели назад Олег привез меня силой. Всё те же белые комнаты с шикарным ремонтом и пустующее место в углу гостиной. Там раньше была ваза, которую я тогда разбила Медведю об голову. Неужели это сделала я?

Ужас! Он ведь мог погибнуть!

Теперь, когда я уже неплохо знала Медведя, мысль об этом очень больно царапнула внутри. А когда неприятное ощущение рассеялось, то на замену ему пришло новое странное чувство. Олег не просто отец моего будущего ребенка, он мне небезразличен.

Признаваться в этом было немного стыдно и неловко, но и врать самой себе я не хотела. При воспоминаниях о том, как он меня целовал, трогал, ласкал, немного прикусывал чувствительное местечко на шее – щеки залил румянец. Ведь мне понравилось... Так сильно, что хотелось еще и ещё. Я могла попытаться обмануть его и себя, но тело не врало.

Каким устрашающим сначала казался его вид... И как все изменилось за эти три недели. Теперь мне нравилась каждая черточка сурового лица Шамаева. И шрамы, и щетина, и перебитый нос, который резко захотелось поцеловать...

Образ Медведя постепенно начал таять, а перед глазами почему-то возникло лицо Максима.

Предательница! Я не просто жертва обстоятельств, я влюбилась в другого, а значит, и увольнение и месть от бывшего заслужила.

Сама не знаю зачем, снова открыла сообщение и стала его перечитывать. И тут кое-что показалось странным...

Предпоследнего сообщения от Максима не было. Того самого, в котором он угрожал мне.

Неужели мне это привиделось? Ведь мой телефон вообще никто не брал в руки.

Выйдя в меню мессенджера, открыла список предыдущих диалогов и замерла.

Вот же оно.

"Это только начало. В этом городе и крае ты даже в магазин или к врачу не сможешь нормально сходить. Даю тебе сутки, чтобы передумать, потому что ещё люблю."

Текст тот же... Прислано сегодня. Действительно с номера Максима, только не с того, который он использовал зарубежом, а с местного.

Совершенно ничего не понимая, я подскочила и начала мерить комнату большими шагами. От волнения сердце забарабанило в груди и хотелось смеяться, плакать и кричать одновременно.

Кто писал с местного номера, если не сам Максим?

Вариантов только два. Или жених вернулся и уже находится в стране... или это писал кто-то еще. Организовал увольнение, угрожал и пугал меня другой человек.

Тот, кто имеет постоянный доступ к вещам Максима.

Его мать.

Глава 40

Глава 40

–Я ждала твоего звонка, Катенька, – Виолетта Геннадьевна взяла трубку уже после первого гудка и, судя по по голосу, льющемуся, как патока, была в крайне хорошем расположении духа.

–Это ведь вы? – совершенно не хотелось держать маску любезности и ходить вокруг да около, поэтому я сразу решила перейти к делу.

–Я, милая. И это только начало, – голос женщины звучал так же ласково и спокойно, как и при наших посиделках за чаем, но больше он не казался мне добрым. Теперь слух резали слишком приторные и насквозь фальшивые нотки.

–Зачем? Я понимаю, что вы вините в расставании с Максимом меня, но при чем здесь моя семья? – ссориться совсем не хотелось, поэтому я решила бросить все силы на мирное урегулирование конфликта. Виолетта Геннадьевна ведь была такой доброй и милой все четыре года наших отношений с её сыном. Ни единого слова против. Всегда любезная и понимающая... Одним словом, идеальная свекровь.

–Затем, Катенька, что пока ты не вернешься к Максиму и не вырежешь из живота чужого выродка, твоя семья и ты будете страдать, – от её ласкового голоса, сыпящего страшными угрозами, кровь стыла в жилах. Кто эта расчетливая жестокая женщина? Разве её я считала идеальной матерью целых четыре года? Откуда она знает о ребенке?

–Вы всё знаете? И в нашу последнюю встречу тоже были в курсе? – справиться с дрожью в голосе не получилось, поэтому бывшая будущая свекровь, заметив мой испуг и замешательство, зло рассмеялась.

–Боишься? Правильно делаешь, милая. Знала. Как и то, что этот зародыш тебе занесли случайно. В медцентре, допустившем эту ошибку, об этом долго говорили, ведь случай вопиющий. Прямо для токшоу, – её леденящий душу хохот совсем дезориентировал меня. Ноги подкосились, а тело, словно налитое свинцом, опустилось на пол у одного из кресел.

–Максим вылетел домой. Слишком влюблен, чтобы слушать доводы рассудка. Но знаешь, милая, я ведь не против тебя, как невестки. Я привыкла поддерживать своего сына и все делаю для его счастья. Завтра жду тебя обратно. Сделаешь аборт, и вы помиритесь. Он ничего не должен знать. Иначе пострадает твой отец, которому мы помогли с квотой на будущую операцию. Не забыла, ведь, Катенька? – от напоминания о том, что папе откажут в жизненно необходимой помощи, которой мы добивались три года, сердце болезненно сжалось.

Неужели те люди, которых я считала идеальной семьей, на такое способны? Что им сделал невинный, ещё не рожденный ребенок? А мой отец... Чем он заслужил такое?

–Я поговорю с Максимом и всё ему объясню. Но аборт делать не стану.

–Станешь, милая. И только посмей рассказать сыну об этом выродке в твоем животе. Ты ведь не забыла, кто мой муж? Помнишь, какие у нас связи? Твой отец не только останется без необходимой операции, но и сядет в тюрьму в самое ближайшее время, если не одумаешься. Стоит ли рассказывать, что будет за решеткой с пожилым мужчиной, у которого больное сердце? Тот, от кого ты забеременела богат, я знаю, и наверняка поможет... Но пока будет идти разбирательство, сердце твоего папы будет работать наизнос. Выдержит ли оно?

На этом моменте мои нервы окончательно сдали. Нажав отбой, я разрыдалась в полную силу, совершенно не представляя, как выбраться из ловушки, в которую угодила. Как я за все четыре года общения не смогла разглядеть натуру этой женщины? Она приняла меня как родную с самой первой встречи, никогда не упрекнула в том, что я из простой семьи. Подружки, родственницы и просто знакомые – мне завидовали абсолютно все. Золушка, в которую влюбился принц, а король с королевой поддержали его. Я тогда ходила и не верила своему счастью. Думала, разве может быть все настолько идеально? Выходит, что нет.

Знал ли Максим о том, какой может быть его мать? Наверняка, нет. Видимо, он действительно не в курсе того, что его мама организовала те увольнения...

Вдруг он поверит мне? Предоставлю документы о инсеминации и докажу свою непричастность, а потом дам ему право выбора: остаться со мной и принять ребенка, или разойтись по-хорошему?

Если он согласится забрать меня с малышом? Почему-то от этой мысли всё внутри болезненно сжалось. Что со мной? Разве не это решение всех проблем? Разве не этого я хотела?

Нет.

Всего за три недели жизнь безвозвратно изменилась. Даже если жених примет беременность от другого, я сама не смогу быть с ним. Глупо отрицать очевидное. Теперь в моей жизни есть Медведь. Сердце болезненно сжалось при воспоминании о нем... Я ведь влюбилась... Глупо это отрицать. Возможно на фоне стресса или из-за гормонов, но чувства к Шамаеву появились вопреки здравому смыслу. Его забота, тяжелые, как будто одержимые голодные взгляды и собственнические замашки – всё это будило во мне что-то тёмное и неподвластное логике. Помимо растущего внутри меня ребенка, нас соединяло что-то еще, словно между нами появилась невидимая нить, крепнувшая день ото дня. Как будто с Максимом я спала, а с Олегом вдруг проснулась.

Но мои родные? Как быть с ними и угрозами, которые бывшая свекровь уже начала претворять в жизнь?

Может попросить помощи у Шамаева? Вспомнив те видео, на которых мой Медведь ломает носы и челюсти, я болезненно поморщилась. Совершенно не так нужно разбираться с этой проблемой... Расскажу ему и рискую спровоцировать еще больший скандал, чем сейчас.

Олег точно не привык спокойно беседовать, он решает проблемы с помощью кулаков. На миг в воображении возникла яркая сцена, в которой отец моего ребенка ломает что-нибудь бывшему жениху и перед глазами всё поплыло. Только не это!

Нужно что-то придумать... Пойти в обход свекрови и скрыть эту ситуацию от Шамаева... Только как?

Время шло, а я так и не смогла ничего придумать.

Словно подгоняя меня, телефон оповестил о входящем сообщении от Виолетты Генндьевны:

«Выбирай: родители или чужой, еще не рожденный ублюдок. У тебя есть время до завтра. Максим прилетит утром. Потом пеняй на себя. Расскажешь что-то моему сыну, пожалеешь, что на свет родилась.»

По щекам снова потекли соленые дорожки. Больше всего на свете я любила родителей и боялась их потерять, но и маленькую жизнь внутри тоже... Облокотившись на мягкое белое кресло, поджала под себя ноги и стерла слезы тыльной стороной ладони. За что мне это всё? Рука невольно опустилась на пока ещё плоский живот и накрыла область чуть ниже пупка. От тепла, идущего изнутри,стало теплее и гораздо спокойнее. Нужно держаться ради моего продолжения, которое растет и чувствует все эмоции.

–Я тебя не предам, мой родной. Не бойся, мама защитит тебя. Просто нужно придумать, как, – прошептала я закрыла глаза, борясь с внезапно накатившей слабостью.

Что же делать? Рассказать Олегу?

Может Максиму?

Я так сильно разнервничалась и погрузилась в раздумья, что даже не совсем не заметила, что больше не одна. За мной задумчиво наблюдал отец моего ребенка и многое понял без слов. Именно поэтому он никак не показал своего присутствия. Только потом я узнаю, что решение он уже принял за меня.