Текст книги "Девятый вал"

Автор книги: Эва Киншоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

6

Трэйси резко обернулась… и потеряла равновесие.

В следующее мгновение Маркус уже подхватил ее, но взгляд, которым он окинул едва прикрытое прозрачным халатиком тело, источал яд и насмешку.

– Где ты был? – спросила она, торопливо запахивая полы халата.

– Решил прогуляться. Выслеживаешь меня, а? Стоишь на страже моей нравственности?

Трэйси вспыхнула, как Порох.

– Плевать я хотела на твою нравственность!

– А отчего же мы так покраснели? – спросил он с иронией и коснулся пальцем ее пылающей щеки. – Ба! Не может быть!.. А впрочем… уж не собиралась ли ты застать меня в объятиях Бет?

– Да как ты смеешь? – взорвалась она.

– Тогда какого черта ты вертишься здесь в неглиже? – жестко спросил Маркус. – Отправилась на поиски приключений?

Трэйси набрала в легкие побольше воздуха:

– Да, я допускала, что ты можешь быть сейчас со стюардессой, но не в этом дело.

– Ты решила застукать нас в самый волнующий момент? Только не изворачивайся, скажи всю правду, как на духу.

– Маркус, заткнись. Мне совершенно не до шуток, потому что… – Она поколебалась, но все же закончила: – У твоего отца сердечный приступ. Дженис пыталась дозвониться тебе, но твой номер не отвечал, и она обратилась ко мне. Извини, но… ты должен об этом знать.

Бросив трубку, Маркус сел на кровать, бледный и подавленный.

– Выпей, это помогает, – чуть слышно сказала Трэйси и сунула ему в руку рюмку коньяка.

Пока он говорил по телефону, она шмыгнула в ванную и переоделась в шорты и майку.

Он взглянул на рюмку, вздохнул и залпом выпил ее содержимое.

– Спасибо! Кстати, приношу свои извинения.

– Забудь об этом! Как отец?

– Немного лучше… Врачи говорят, что ему необходима операция, и лучше всего сделать ее немедленно. – Он на секунду прикрыл глаза. – Мы чуть не потеряли его пару лет тому назад, но он выкарабкался. Он всегда выкарабкивался, наш папка, и нас не раз вытаскивал… И вот снова приступ!

Трэйси, поколебавшись, присела на кровать рядом с Маркусом.

– Ты очень привязан к отцу?

Он помолчал и ответил:

– Да! Мать умерла, когда мне было два, а Мэрилин четыре года. Он взвалил на себя все заботы о нас.

– Поэтому он так больше и не женился?

– Да, – усмехнулся Маркус. – Отец посвятил свою жизнь нам и заслужил покой и душевное понимание со стороны другого человека. Поэтому я так обрадовался, когда увидел, что он нашел общий язык с твоей подругой. Дженис – очень милая женщина.

– Твой отец – тоже редкостной души человек. Удивительно, ведь они всего три дня как знакомы…

– А ты никогда не слышала о любви с первого взгляда? – поинтересовался он и почему-то отвел взгляд. – Зря переодевалась, детка, – добавил он минутой позже, бросив на нее смеющийся взгляд. – Я видел тебя в ночной рубашке и уже не забуду этого зрелища никогда. – Он помолчал. – Ты действительно вообразила, что от тебя я сразу же направился в номер Бет?

– А что мне оставалось думать, – пролепетала Трэйси, стиснув руки. – На дворе ночь, тебя нет на месте. Я говорю ерунду? – вспыхнула она, заметив ухмылку на его лице.

– Скорее, рассуждаешь предвзято, – пояснил он, – приписывая мне принцип: в одном месте не обломилось, пойду в другое. А тебе не приходило в голову, что если любимый человек недоступен, то нелюбимый и вовсе не нужен? Ведь ты сама рассуждаешь именно так?

– Так!

– А почему же меня лишаешь права на такой образ мыслей? – Маркус резко схватил трубку телефона.

– Что ты делаешь? – с беспокойством спросила она.

– Попробую перенести вылет на более раннее время. Ты не против?

– Конечно же нет.

Положив трубку на рычаг, он сообщил:

– Вылетаем завтра в девять.

– Понятно.

– Чего же я еще не сделал? Ах да, не пожелал тебе спокойной ночи! – сказал он то ли с иронией, то ли с грустью.

– Послушай! – тихо сказала она. – Зачем я тебе нужна?

Он недоуменно приподнял бровь.

– Зачем люди нужны друг другу? Зачем мужчина нуждается в женщине и наоборот?

– Не то, – с досадой покачала она головой. – Я хотела сказать, что постоянно либо злю, либо смешу тебя. Мы все время выясняем отношения. Ты уверен, что твое чувство ко мне – не блажь?

– Трэйси! – ответил он. – Я желаю тебя с того самого момента, как увидел на балу у Чиверсов. Блажь? В первый момент – возможно. Но если в чем-то ты и можешь сомневаться, то только не в моем желании обладать тобой.

Его взгляд жадно пробежал по ее рыжим волосам, подвязанным зеленой лентой, белой в зеленый горошек маечке, гладкой коже обнаженных рук и ног и снова вернулся к лицу.

Трэйси Слейтон едва ли можно было назвать красавицей, но огромные зеленые глаза, гордая посадка головы, россыпь густых рыжих волос, белизна кожи и пухлые губы делали девушку неотразимо привлекательной.

– Я, – вырвалось у нее, – мечтала о том же.

– Ты всегда предпочитаешь форму прошедшего времени? – поинтересовался он.

– Это нормально, – парировала она, чуть собравшись с духом. – Я же тебя совсем не знала. Ты вполне мог бы оказаться…

– …Синей Бородой, – насмешливо закончил он за нее. – Серийным убийцей. Маньяком. Пиратом, в конце концов!

– Если тебя зовут Маркус Джулиус Макларен, это еще не гарантия того, что ты безгрешен!

– Совершенно верно, – кивнул он. – Но мы отклонились от темы. В момент знакомства ты не знала, кто я такой, но сейчас-то мы уже достаточно близко узнали друг друга, разве не так? Так что же ты пыталась мне сказать?

Трэйси опустила голову, сосредоточенно теребя майку. Маркус пристально следил за ее пальцами.

– Я по-прежнему считаю, что у нас ничего не получится, но, возможно… – Она глубоко вздохнула. – Мы нужны друг другу на какое-то время.

– И в каком же качестве? – спросил он тихо.

Она перевела взгляд на дверь, ведущую на террасу.

– Это, может быть, звучит странно, но там, впереди, в ночном океане прячется волшебный остров, которому одиноко от того, что он до сих пор необитаем… Иногда я чувствую себя таким же островом, и мне становится очень грустно. Когда я дома и занята работой, то легко справляюсь с этим наваждением, но сегодня вечером почему-то не сумела. Когда ты пришел сюда, озабоченный и… как бы лучше выразиться.

– Раздосадованный?

– А ты действительно был раздосадован? – спросила она, затаив дыхание.

Он улыбнулся, но на этот раз невесело.

– Еще как!.. Но понимаешь, дорогая, то, что ты предлагаешь, тоже не выход. Роман длиной в ночь…

– С чего ты взял, что я предлагаю роман на одну ночь?

– Ну, на сколько ночей? Или дней? На три недели, пока ты не закончишь отделку моего дома?

Трэйси почувствовала, что попала в дурацкое положение.

– Удивительно, – сказала она, нахмурившись, – как часто мы не понимаем друг друга. Возможно, я молола совершенную чепуху…

– Неудивительно, – сказал Маркус. – Сегодня был тяжелый, полный переживаний вечер. Не самый подходящий для серьезных шагов, а тем более для того, чтобы окончательно расстаться со своей прежней любовью.

Трэйси раскрыла рот и, беспомощно опустив голову, жалобно улыбнулась:

– Что ж, кажется, нам и в самом деле лучше всего пожелать друг другу спокойной ночи и разойтись.

Она поднялась и потянулась за тростью.

Маркус не шелохнулся. Он просто смотрел на нее – на ее гордо вздернутый подбородок, на пальцы, обхватившие набалдашник трости, на сосредоточенное и по-детски серьезное лицо.

– С другой стороны, – вздохнул Маркус, – нет никаких причин, почему бы мы не могли заняться этим!

– Чем? – не сразу поняла она.

– Сейчас поймешь! – сказал он и, поднявшись с кровати, обнял Трэйси.

– Сумасшедший! – прошептала она, глядя на него испуганными глазами. – Что ты делаешь?

– Целую тебя на сон грядущий. Просто дружеский поцелуй, и больше ничего.

– Больше ничего? – прошептала девушка еле слышно спустя минуту.

Трэйси не поняла, как они оказались в постели. Она помнила лишь, что вначале пыталась сопротивляться, но недолго, лишь до того момента, как он прошептал ей, как непонятливому ребенку:

– Не глупи, девочка! Я не причиню тебе зла!

После этого, как это бывало и раньше, она растаяла от его близости. Он прильнул губами к ее рту, тела их сплелись… Она ощущала себя тонущей в океане его безудержной страсти.

– Трэйси!

– Что, дорогой? – Она прижалась щекой к его плечу.

– Ты хотела что-то сказать мне?

– Я? О да! Э-э… кажется, что-то насчет того, что это не похоже на дружеский поцелуй! – Она улыбнулась. – Разве я не права?

– Давай вернемся на грешную землю, – произнес он невесело. – Я вовсе не собирался заходить так далеко.

Маркус приподнялся на локте, улыбнулся ей, провел пальцем по щеке и ласково поцеловал в кончик носа.

– Спокойной ночи, сладкая моя!

Он встал.

Трэйси окаменела. Мгновением раньше она краем сознания пожалела, что с ней нет никого, кто бы предостерег и остановил ее. Но сейчас в ней вспыхнуло чувство острой обиды. Ее оскорбило поведение мужчины, который разжег желание в истосковавшемся по ласке теле, а теперь собирается уйти прочь.

И характер, с которым она часто вынуждена была бороться, переключая свою запальчивость и горячность на работу, взял свое.

– Нет, не надо так, Маркус! – воскликнула она, вскакивая с кровати и морщась от острой боли в лодыжке.

Он обернулся и иронически поднял бровь.

– Не надо? Ты о чем, Трэйси?

– Ты сам все прекрасно понимаешь. Обнимать, целовать, ласкать – а потом сделать ручкой… Нет, так не годится!

– Если ты думаешь, что мне легко уходить от тебя, то глубоко заблуждаешься. – Он помолчал и спросил сухо: – И как же ты собираешься остановить меня?

Это был вызов.

Глаза девушки сверкнули зеленым огнем. Она стянула через голову маечку и отшвырнула ее в сторону.

– Трэйси!

Она подняла руки, стянула ленту, и волосы огненной волной рассыпались по обнаженным плечам. Затем она завела руки за спину и, расстегнув застежку лифчика, отшвырнула его в сторону.

Маркус, не отрываясь, смотрел на нежную кожу ее плеч, сияющие золотом волосы, маленькие упругие груди и узкую талию, стройные бедра…

– Слушай, хватит! – сказал он. – Ты же сама пожалеешь об этом.

– Вовсе нет! – упрямо тряхнула головой Трэйси. – И я тебе скажу почему. Всякому терпению есть предел, и если до сих пор мною распоряжался ты, то сейчас все будет наоборот.

– В тебе проснулась ведьма?

Она презрительно фыркнула.

– По-моему, чем больше во мне от ведьмы, тем больше это тебе нравится, дорогой. – Она уперла руки в бедра. – И вот что я тебе скажу: не стоило тебе так целовать меня, Маркус Макларен.

– И теперь мне предстоит расплата? – еле слышно произнес он. – Но я могу уйти…

– Попробуй!

– Если бы ты понимала, что ты сейчас вытворяешь, глупышка, – сказал Маркус ровным тоном, и она почувствовала, что он едва сдерживает себя. – Я…

– Только не подумай, что я всегда соблазняю слабых мужчин. Но я услышала от тебя столько слов, получила столько намеков, что теперь желаю получить им подтверждение!

Минуты на две воцарилось гробовое молчание. Затем Маркус протянул руку и накрыл ладонью ее грудь. Розовый, нежный сосок немедленно напрягся и затвердел. Маркус поднял глаза и наткнулся на ее гордый и страстный взгляд. Этот взгляд решил все. Не говоря ни слова, он увлек ее на кровать.

– Трэйси… Я никогда прежде не встречал такую, как ты, поверь! – шептал он, целуя ее волосы.

– Я… – Ее вдруг пробила крупная дрожь. – Иногда я сама себя не совсем понимаю…

– Тсс! – Он приложил пальцы к ее губам. – Ты – само совершенство!

Все дальнейшее походило на медленный танец, что оказалось истинным откровением для Трэйси.

Видение тишины и уединения, где они могли бы раздевать друг друга, посетившее ее при первом же их знакомстве, обрело плоть, когда он погасил верхний свет, оставив включенным один ночник. Он снял с себя рубашку и снова обнял Трэйси.

– Теперь мы в одинаковом положении, – сказал он глухо.

– Тебе тоже привиделось это… в тот, самый первый вечер? – спросила она, чувствуя, как у нее перехватывает горло.

Маркус чуть отстранился, так что свет ночника заиграл по их коже: ее – бледной, как слоновая кость, и его – смуглой. Нежная женская грудь – и могучий мужской торс…

– Конечно, – промолвил он тихо. – Меня посетила даже куда более странная фантазия. Что ты – только сон, и если снять с тебя платье, то ты растаешь, как облачко.

Глаза ее расширились.

– Но теперь-то ты веришь, что я существую на самом деле?

Губы его дернулись в усмешке.

– Больше, чем верю! – Он нежно тронул ее сосок, и она затаила дыхание. – И эта действительность прекраснее любого сна.

Трэйси робко протянула руку, и он, поймав ее, положил себе на грудь.

Чувствуя, как у нее замирает сердце, девушка призналась:

– Скажу по секрету, не так-то много у меня было под платьем в вечер нашей первой встречи.

– В каком смысле?

– Выражаясь фигурально, сейчас я куда более одета, чем на балу.

– А вот это никуда не годится, – усмехнулся Маркус. – Впрочем, ничто нам не мешает исправить это.

Он расстегнул ремень на ее шортах, и она выгнулась, помогая ему раздеть себя.

– Мягкая и нежная!.. Божественная! – Он встал, чтобы сбросить с себя остатки одежды.

Трэйси повернулась на бок, подперев голову рукой, и подумала: какое это блаженство, когда у тебя есть свой собственный пират. И как было бы чудесно, если бы он взял ее в плен и увез на своем бриге далеко-далеко…

– Что означает эта загадочная улыбка? – спросил Маркус, возвращаясь к ней.

Тела их соприкоснулись, и он заглянул ей в глаза.

– Все те же выдумки на пиратские темы, – призналась она. – А что, я и в самом деле такая?

– Поделись своими фантазиями, – попросил он, поглаживая ее бедро. – А я расскажу тебе о своих.

Губы ее чуть изогнулись.

– Просто мне показалось, будто я пленница на борту пиратского корабля…

– Добровольная?

– Ну конечно! Извини, наверное, это звучит так нелепо…

– Не надо!

– Что?

– Не надо просить прощения. Благодаря тебе я ощущаю себя сейчас не просто любовником, а самым настоящим разбойником.

– Мне нравится, как ты говоришь об этом. А теперь я хочу показать тебе кое-что.

Она придвинулась ближе и обвила его шею руками.

– Вперед, дорогая! – прошептал он, зарывшись лицом между ее грудей. – И не нужно стесняться…

– О Боже! Маркус! Еще, еще!.. – задыхаясь, стонала Трэйси.

Лунный свет заливал комнату колдовским светом. Воздух, казалось, дрожал от желания. Маркус лежал головой на подушке, и она сидела на нем верхом, расставив ноги и наслаждаясь безнаказанностью его рук, ласкающих, сжимающих, тискающих ее груди.

Она отвечала ему тем же, лаская его грудь, ероша густые черные волосы, чувствуя, как с каждым моментом единый ритм все более и более овладевает ими. Они любили друг друга второй раз за ночь, и, хотя первое их слияние было прекрасно, Трэйси тогда лишь следовала за ним, чувствуя себя неопытной и недостаточно раскованной.

Маркус, каким-то образом поняв это, был предельно мягок и нежен. Ласками и поцелуями он успокаивал ее, медленно и осторожно ведя к вершинам наслаждения.

Теперь же, когда страсть закипела в ее крови, он осторожно увлек Трэйси на пол и, когда пришло мгновение финального аккорда, не отпустил, хрипло произнося ее имя.

На этот раз сон пришел не сразу.

Она лежала, свернувшись калачиком, в его руках. Он погладил ее по голове и тихо прошептал:

– Я должен был догадаться.

– О чем ты? – спросила она.

– Что ты ничего не делаешь наполовину, детка, – сказал он, прижимая ее к себе.

Трэйси тут же захотелось сказать ему, что ничего подобного в жизни она не переживала. Что ее первый опыт любви был приятен, но не шел ни в какое сравнение с тем блаженством, которое она испытала на этот раз. И ей хотелось отблагодарить любимого за то, что тот подарил ей. Но слова не шли с ее языка.

Трэйси клонило в сон, но какая-то неясная, туманная тревога дремала в ее сердце.

– Ты побудешь со мной немного? – спросила она, и беспокойство прозвучало в ее голосе.

Она тут же спрятала лицо на его груди, испугавшись, что в ярком лунном свете он прочтет в ее глазах страх одиночества и… любовь.

Впрочем, он, кажется, и так все понял.

– Конечно! Я буду здесь, пока ты не проснешься.

Она расслабилась, упоенная его близостью, силой и надежностью объятий, нежностью сильных рук и властных губ.

И только после этого уснула.

Когда Трэйси проснулась, солнце только-только поднялось. Она приподнялась на локте. Маркус мирно и безмятежно спал рядом.

Трэйси смотрела на любимого, и ей хотелось прикоснуться к его щеке, отбросить волосы со лба, погладить широкие плечи, прижаться к нему… Но она остановила себя.

Как мне хорошо, подумала она и блаженно потянулась, устремив руки к потолку.

Когда Трэйси снова повернулась к Маркусу, то обнаружила, что он уже проснулся и лениво наблюдает за ее разминкой.

– Привет! – сказала она тихо. – Хорошо спалось?

– Ммм! – неопределенно ответил он и стянул с нее покрывало.

– О! – вырвалось у нее, и она попыталась укрыться снова, правда, безуспешно.

Губы его чуть изогнулись.

– Мне нравится видеть тебя такой, как ты есть, и больше ничего…

– Да?

– Это желание мучило меня с самого начала, – веско заметил Маркус. – Сперва это великолепный бальный наряд с восхитительным декольте. Затем скромное платьице в офисе. Я уже не говорю о летном комбинезоне, который произвел на меня, если помнишь, неизгладимое впечатление.

– Помню! – нахмурившись, кивнула она, но не удержалась и прыснула в кулачок.

– И под всеми этими нарядами скрывалась такая красота! – Он бросил на нее грозный взгляд.

– Никогда бы не подумала, что в моем теле есть что-то особенное, – сказала Трэйси, и дыхание ее участилось.

Он с иронией заглянул ей в глаза.

– Как там говорится: мал золотник, да дорог? Я говорил тебе этой ночью, что ты восхитительна?

– Да.

– Ты божественна! Как статуэтка, вырезанная из слоновой кости. А что касается этого…

Он легонько тронул ее соски, наблюдая, как они реагируют на это прикосновение, затем наклонился и каждый по очереди поцеловал.

– Ты не сказала мне, нравится ли тебе это? – спросил он с озорным блеском в глазах.

– Мне казалось, все ясно без всяких слов, – прошептала она, чувствуя, как волна желания пробегает по ее телу. – Безумно нравится!

– Я счастлив, – ответил он. – И мне нравится тоже.

Его рука скользнула вниз по ее бедру.

– Мне казалось, с любовью на сегодня покончено. – Голос Трэйси немного охрип.

Глаза его смеялись, а пальцы разбойничали все более дерзко. Трэйси изогнулась и невольно раздвинула ноги, подавшись навстречу ласке. Она впилась в его плечо зубами и вскрикнула.

– Зачем… ты это делаешь? – задыхаясь, спросила она.

– Ты против?

– Нет, но…

Наступила тишина. Слышалось только их неровное дыхание.

– О Трэйси…

Но тут зазвонил телефон.

Они поглядели друг другу в глаза, и Маркус поднял трубку.

– Какие новости? – робко спросила Трэйси, когда он кончил разговор.

– Боюсь, что плохие. Отцу хуже. Алекс, муж Мэрилин, заказал для меня билет. Рейс частный, не коммерческий, и в самолете есть всего одно свободное место. Вылет через час с небольшим. Послушай, дорогая…

– Не беспокойся обо мне, пожалуйста, – прервала его она. – Помочь тебе собраться?

Увидев ее огорченное лицо, он улыбнулся.

– Ты молодчина! Слушай! – Маркус обнял ее. – Пройдет несколько дней, пока я…

– Иди-ка прими душ, – мягко сказала Трэйси и легонько поцеловала его в щеку.

– Но я не хочу, чтобы ты…

– Со мной все будет прекрасно, можешь поверить. А тебе… Тебе сейчас пора идти!

Тем не менее улететь и покинуть остров оказалось для Трэйси нелегким шагом.

Полчаса, остававшиеся до приезда такси, которое должно было доставить ее в аэропорт, она просидела на террасе, наблюдая за сверкающей на солнце водой и яхтой, скользящей по волнам.

Она вспоминала, как стояла на этом самом пляже, очарованная Маркусом Маклареном до такой степени, что, потеряв всякую ориентировку в пространстве, умудрилась подвернуть себе ногу.

А потом было много чего, но… вывод оставался прежним: этот мужчина ей не пара…

– Вот так встреча! – сказала Бет, склонившись над ее креслом в салоне самолета. – А где же господин Макларен?

– Улетел другим рейсом. Спасибо за обед!

– Как прошла ночь?

Трэйси застыла со стаканом сока, поднесенным к губам.

– В каком смысле?

– Я заметила, как вы вчера ворковали друг с другом. Так что ты, как я понимаю, все-таки нечто большее, чем просто дизайнер, не так ли, дорогая? – Увидев, как Трэйси залилась краской, Бет продолжила: – Обручального кольца он тебе, конечно, не подарил. Да это и понятно! Не нам с тобой рассчитывать на то, чтобы стать законной миссис Макларен. На такую роль больше подойдут дамы другого круга. Тебе повезло чуть больше, чем мне, с чем и поздравляю! А заодно прими и мое сочувствие. Все хорошее когда-нибудь кончается – рано или поздно.

И, чуть ссутулившись, Бет покатила тележку с подносами по проходу. Трэйси какое-то время смотрела ей вслед, а затем, бессильно откинув голову на спинку кресла, закрыла глаза.

– Дженис? Вот сюрприз! – воскликнула Трэйси, оказавшись в зале для прибывающих пассажиров.

– Маркус позвонил и попросил встретить тебя. – Подруга чмокнула ее в щеку. – Ты с багажом?

– Нет, у меня только ручная кладь. – Девушка помолчала. – Как он? Я имею в виду Патрика Макларена.

– Держится. Это все, что врачи могут сейчас сказать.

– Почему же ты не осталась с ним?

Дженис безрадостно улыбнулась.

– Меня не очень-то благожелательно встретили.

– Маркус? – недоверчиво приподняла брови Трэйси.

– Нет. Он говорил со мной по телефону на редкость дружелюбно. А вот Мэрилин… Она еще до того…

– Представляю!

Дженис двинулась к главному выходу.

– Мы ведь, по большому счету, совсем не знаем друг друга. Я имею в виду себя и Патрика. – Она пожала плечами и махнула рукой. – Дело в том, что я не чувствовала себя вправе в такой момент выяснять отношения с его дочерью.

Трэйси не смогла смолчать:

– Могу сообщить по секрету, что Маркус ваши отношения одобрил. Он считает, что его отец нуждается в таком человеке, как ты.

– Спасибо, дорогая. Интересно только, откуда он все узнал – не от тебя ли?

– Похоже, у них с отцом нет тайн друг от друга.

– До сих пор не могу поверить, что все случилось так быстро, так… – Дженис снова осеклась и опустила голову. – А как у тебя дела?

– В каком смысле?

– Как идет работа над заказом? Ты же отправилась оформлять виллу Маркуса.

– Ах, вилла! – Трэйси похлопала по папке с бумагами. – Все складывается как нельзя лучше. Конечно, кое над чем придется попотеть, но об этом я расскажу сразу, как только мы вернемся в офис.

– Так с Маркусом Дж. Маклареном легче иметь дело, чем казалось сначала? – пряча улыбку, спросила Дженис. Она открыла дверцу машины и вдруг нахмурилась. – А это еще что такое? Почему ты хромаешь? Что случилось?

– Гуляла по пляжу, оступилась и растянула ногу. Теперь мне уже намного лучше, а поначалу пришлось даже пользоваться тростью. Кстати, я про нее и забыла…

– Так вы сработались? – снова спросила Дженис, включая зажигание и поворачивая к себе зеркальце заднего вида.

– Если честно, то я не знаю, удастся ли мне найти когда-нибудь более покладистого и чуткого клиента. Но, боюсь, я сделала то, о чем буду сожалеть всю оставшуюся жизнь.