Текст книги "Проклятое кольцо: связанная с демоном (СИ)"
Автор книги: Эва Кертис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)
Его слова пробирали меня от макушки до кончиков пальцев на ногах. Волоски становились дыбом, а сердце стучало, как сумасшедшее. Я положила руки ему на плечи и слегка сжала ноготками. Как бы сильно мне не было обидно там, на поле. А не признать очевидное не могла.
– Я тоже скучала, Эйдан. Но не скажу, что твое возращение было радостным. Почему ты не говорил со мной, когда вы появились в Зале для Приемов ты даже слова не произнес, – мы оба понимали, что говорим про нашу телепатическую связь.
– Я не мог, Габриэль. Все оказалось сложнее, чем я предполагал. Я…, – он на мгновение замолчал. А я, кажется, кожей почувствовала, что его ответ мне совсем не понравится. – Я должен на ней жениться, Габи.
Внутри все оборвалось. Он даже не предполагал другого варианта. Он просто ставил меня перед фактом, что в скором времени предпочтет другую.
– Я не могу сейчас всего объяснить. Но моя семья в опасности. Пока что этот брак – единственный выход из сложившейся ситуации. Как только я доберусь до тех, кто угрожает моей семье, брак аннулируется.
Я горько усмехнулась. В мире демонов нет разводов. Это позор рода. Причем с обеих сторон. Эйдану никто не позволит разорвать узы. А я… Я никогда не стану любовницей. Единственная, любимая, та, кем будет дышать мой мужчина – вот смысл жизни, к которой я стремлюсь. Быть на вторых ролях – совсем не моя история.
– Сколько? Сколько тебе нужно времени, чтобы решить этот вопрос?
Он сжал руки на моей талии, как будто боялся, что убегу. Плохо же вы меня знаете, господин Мар. Я никогда не убегаю от проблем. Тем, кто хочет сразиться со мной, даю достойный отпор. Всегда. Я положила руки поверх рук демона и мягко нажала, показывая тем самым, что меня нужно отпустить. С неохотой, но мужчина все-таки сделал то, что я от него хотела.
– Это ничего не меняет между нами, Габи. Ты моя Истинная. Ты моя женщина.
– Красиво говоришь, Эйдан. Да вот только я не вчерашняя студентка, чтобы лужицей расплыться у твоих ног. Что ты конкретно хочешь от меня?
– Времени?
– Время – очень абстрактное понятие, демон. А жизнь всего одна. И прости, если я не готова тратить его впустую.
– Ты хочешь отказаться от того, что происходит между нами?
Спиной я облокотилась на стену и скептически хмыкнула.
– А что происходит, Эйдан? Я задаю тебе вопрос, но до сих пор, так и не получила ни одного четкого ответа. Лишь какие-то расплывчатые слова о том, что нужно ждать. Не вяжется у меня что-то с этой Истинностью.
Зеленые глаза метали молнии. Эйдан прекрасно понимал, если он хочет меня удержать, то придется все рассказать. Иначе я просто не поверю его словам. Но совершенно неожиданно, он сделал шаг назад, сложил руки за спиной и произнес свой приговор:
– Значит так тому и быть, мисс Юэль. Не смею вас больше задерживать.
Внутри меня, казалось, все покрылось коркой льда. Боль раздирала, хотела выбраться наружу водопадом слез. Но мне в жизни бывало и похуже. Бывало и страшнее. Подумаешь, разбитое сердце. Когда-нибудь и эти раны затянутся. А вот демону предстоит жить с нелюбимой женщиной. Потому что, как бы сложно нам сейчас не было, я ни за что не поверю, что этот мужчина меня не любит. Но и позволять играть за моей спиной в игры не позволю. Своей паре я хочу быть достойным партнером. Той, на кого он сможет положиться в самые темные времена. И пока до Эйдана не дойдет это, у нас ничего не получится.
Выпрямив спину и гордо подняв голову, я сделала шаг, чтобы оставить позади того, к кому тянулась и душой, и телом. Шаг, второй, третий… Это по началу тяжело. Страшно, трудно, а потом ноги передвигаются сами по инерции.
– Она очень сильный менталист, – не поворачиваясь к Эйдану лицом, я остановилась. Давая понять, что сейчас у него последний шанс вернуть мен в его объятия. – Дар работает удивительно. Она слышит, что говорю я, если нахожусь рядом. Но не слышит, что говорят мне. Именно поэтому я молчал. Просто не мог… сказать, как скучал.
Непроизвольно из глаз полились слезы. Почему мой путь к счастью так тернист? Давай, Эйдан. Говори. Расскажи, что за опасность нависла над твоей семьей? Твоя мама не показалась мне озабоченной какими-то трудностями.
– Не могу, Габи. Не могу ничего рассказать. Да и, если бы мог, не стал. Потому что моя женщина никогда не будет решать проблемы за меня.
– А я не предлагаю их решать ЗА тебя, – выделила я слово. – Я предлагаю решать их ВМЕСТЕ, Эйдан. Подумай над моими словами.
И не проронив больше ни слова, я двинулась прочь от мужчины, которого одновременно хотела и поцеловать, и ударить за гордость.
Заходила я в комнату в разбитых чувствах. Девочек не было, поэтому и поговорить я ни с кем не могла. А кроме них разделять свои мысли не хотела.
Опустившись на кровать, я обнала руками подушку и бездумно уставилась в окно, ожидая, что слезы все-таки найдут свой путь наружу. Но этому не суждено было случиться. В дверь кто-то аккуратно постучал. Звук был деликатный, но решительный. Я даже удивилась мысленно, кто же у нас в Академии такой интеллигентный.
За порогом стоял мой отец.
– Можно?
Я отошла в сторону и позволила ему пройти. Зайдя внутрь, он остановился и осмотрелся.
– У вас так аккуратно здесь. И уютно.
– А почему здесь должно быть грязно? – у отца сложилось впечатление, что мы неряхи?
– Ну как-то я думал, что молодые девушки несильно следят за порядком, – смущенно засмеялся он, потянувшись рукой к затылку. Это был такой мальчишеский жест, что я тоже невольно улыбнулась.
– Куда я могу сесть? Это же твой уголок? – папа безошибочно указал на мой уголок. Сначала я удивилась, а потом поняла. Шантар бессовестно дрых на моей кровати, еще и голову на мою подушку, пушистый засранец, успел положить. Лежанку ему отдельную сделать, что ли. Рядом с кроватью стояло кресло, куда и сел мужчина. Я же забралась на кровать. Мантикор приоткрыл один глаз, как будто проверяя, как далеко я уселась от него, вытянул лапы, положив их на мои колени, и стал дальше дрыхнуть. Ну что за наглец?
– Я пришел поговорить, дочь. Наверно у тебя сотни вопросов ко мне. Но позволь я расскажу свою историю, а ты уже будешь сама решать: ненавидеть меня или все же дать еще один шанс.
Мне оставалось лишь кивнуть.
– Твою маму я встретил, когда был еще совсем молодым парнишкой. У меня не было ни звания, ни особых денег. Так… Кое-какие карманные расходы, которые подкидывал отец. Я был уже на третьем курсе, когда твоя мама поступила на факультет Атмокинеза, – хмм, он раньше так назывался? Атмокинез позволял управлять погодой, то есть всеми возможными атмосферными явлениями, включая изменение влажности и температуры. Мама часто использовала силы дома в бытовых вопросах. А когда она грустила, всегда мелко капал дождик. – Она была такой… неземной, – воспоминания вызвали улыбку отца. – И забавной. Такой боевой воробушек. Ее темно-рыжие кудряшки и вздернутый носик не давали спать буквально всем парням Академии. Я же с первого взгляда решил, что она будет моей. Представь, какого было мое удивление, когда оказалось, что Мелодика предназначена мне самой судьбой.
– Мама была твоей Истинной? – вот это сюрприз.
– Она есть моя Истинная, Габи. Твоя мама может обмануть кого угодно, особенно с помощью бабушки, но только не меня. Хотя… Возможно Мелодия просто не хочет меня видеть. Я совершил огромную ошибку, дочь. Но об этом по порядку. Так вот. Я долго ее добивался. Знала бы ты, сколько физиономий мне пришлось набить, скольких ухажеров отвадить. Ох, Габи, – папа практически смеялся в голос, – твоя мама тогда отчитывала меня, как маленького мальчишку. Мой боевой воробушек не побоялась пристыдить при всей Академии главного Ловеласа, – как нежно он отзывался о маме. – После этого я уже не давал ей шанса уйти от моих ухаживаний. Так постепенно мы сблизились. Лишь спустя год я рассказал Мелодике о том, кто она для меня. Но, я уверен, к тому времени она уже сама разобралась, что к чему. Твоя мама, умнейшая из женщин, Габи. Ты вся в нее, принцесса, – мне было так непривычно слышать подобное обращение в свою сторону. – Мы провели вместе счастливые три года, Габи. Даже после того, как я выпустился, мы продолжали встречаться. Но… Я оказался слишком недальновидным. Слишком расслабился и позволил произойти тому, что случилось. А возможно, оказался просто слаб перед волей старшего. Мне подобрали невесту, Габи. Брак был договорной. Ни о какой любви и речи не было. По крайней мере с моей стороны. Она же…
– Это та женщина, которая держала тебя под руку? – ответ я и так знала, но все же хотела убедиться в этом.
Плечи отца поникли, и он удрученно кивнул.
– Да. Это она. Я очень тебя прошу. Не относись к ней плохо. Ее судьба тоже очень тяжелая. Ей пришлось жить с мужчиной, который всем сердцем был предан другой.
– Пап…, – как же мягко звучало это слово на языке. Комок сдавил горло. Невыносимая тоска по нему грозилась перелиться через край. Мне так не хватало его в детстве. Когда все девчонки хвастались своими отцами, я могла похвастаться лишь воспоминаниями о нем. Это было мучительно горько.
– Что произошло между тобой и мамой? Где она? Она же…, – это слово было страшно произносить вслух.
– Жива, Габи. Наша мама жива.
Глава 22
Слова отца для меня сюрпризом не были. Возможно, полной уверенности в том, что с мамой всё в порядке, я высказать и не могла, но абсолютного ощущения потери близкого человека не испытывала.
– С чего ты это решил?
– Потому что именно она подсказала обратиться к Эйдану, чтобы найти тебя.
А вот сейчас я искренне удивилась. Если мама вышла на контакт с отцом, почему же со мной хранит молчание?
– Как она это сделала?
Папа мечтательно улыбнулся:
– Через сон, Габи. Мама приснилась мне и дала подсказку.
– То есть она не сказала тебе прямо, где сейчас?
– Мне было это не нужно. Я узнал её новый мир. Хотя и понял это с небольшой подсказкой. Однажды Мелодия уже показывала мне место, предназначенное для волшебных существ, ищущих приют и защиту. Мир Дарилиуса единственный в своем роде. Он существует как бы параллельно нашему, и попасть в него совсем не так просто. Существо, охраняющее врата, пожирает душу, если сочтёт, что маг не достоин находиться в том месте. Нужно ещё постараться доказать, что ты достоин.
Волоски на моем теле встали дыбом. Радовало только то, что мама всё-таки там.
– Каким образом она показала тебе этот мир?
– Хммм, давай ты у мамы спросишь, – папа покраснел, как мальчишка и, кажется, мои щёки заалели тоже. Почему-то я не думала о том, что у родителей в свое время тоже была личная жизнь. Прокашлявшись и решив сменить тему, я задала следующий вопрос.
– Ты так и не рассказал, что с вами стало после того, как ты окончил Академию.
Отец снова стал серьёзным.
– Какое-то время всё было прекрасно, Габи. Я договорился с Ректором, чтобы снимать комнату в Академии за определенную плату. Да, естественно, это было против правил. Ведь Академия – это не общежитие для каждого встречного. Но, когда я объяснил, почему обратился к нему с такой просьбой, Рунз пошел мне на встречу.
– Он согласился, узнав про вашу любовь? – в моей системе мира мужчины были не такими сентиментальными. Поэтому для меня вдвойне было удивительной подобная реакция Ректора.
– Не просто про любовь, Габи. Все-таки мама моя Истинная.
Вот это да. А Эйдан говорил, что Истинные – это редкость. Получается, это явление в прошлом таким уже редким и не было.
– Тогда я не понимаю, отец. Как ты мог жениться на другой? Завести с ней детей.
– Они не мои, Габи, – мне послышался оглушительный звон. А может просто показалось, и это моя челюсть упала до пола. В моих глазах застыл немой вопрос. Что за драма развернулась в своё время в жизнях моих родителей? – Как я уже сказал, я остался жить в этих стенах. Ухаживал за мамой, давал понять многочисленным поклонникам, что дама занята, – папа слегка хмыкнул, будто именно этот фрагмент из воспоминаний особенно веселит его, – даже преподавал. Когда Мелодия была на середине пятого курса, мы узнали, что станем родителями. О, Габи. Ты бы видела свою маму. Она, словно светилась изнутри.
– А ты? – сейчас мне было важно узнать, что в тот момент чувствовал этот мужчина. Да, у меня были обрывочные воспоминания из прошлого, но именно сейчас, в стенах студенческой комнаты, мне казалось, я пойму настоящие чувства отца по отношению ко мне. Действительно ли он меня любит, нужна ли я ему. Потому что, какой бы взрослой не была сейчас, но я по-прежнему нуждалась в родительской любви. Даже потеря этого чувства не стала бы для меня такой трагедией, как осознание, что не нужна собственному отцу. Затаив дыхание, я ждала его ответа.
– Мне показалось, что я стал значительно сильнее, – теперь папа смотрел в мои глаза. – Мысль о том, что в этом мире появится та, которая будет искать в моих руках утешение, когда ее кто-то обидит, придавала мне необычайную силу. Я уже представлял, как буду гулять с тобой, рассказывать про самые обыкновенные вещи, зная, что для тебя это будет чудом. Как буду катать на каруселях, отваживать женихов, ведь моя дочь до старости будет со мной, – на этих словах я рассмеялась, понимая, что папа за шуткой пытается спрятать слезы, что чистыми кристалликами скопились в уголках его уставших глаз. – Уже тогда я любил тебя больше жизни. Никогда не сомневайся в этом, Габи. Чтобы ни происходило в наших жизнях, вы с мамой всегда будете единственными по-настоящему важными для меня людьми.
И это не было ложью. Я буквально ощущала его любовь и сожаление об упущенном времени.
– Я начал подыскивать квартиру в городе, рассчитывая жить там с вами, после твоего рождения, – на мгновение он замолчал. – Я допустил ошибку, рассказав о вас с мамой своим родителям, у которых, как оказалось, на меня были свои планы. Мне устроили грандиозный скандал. Позволь, опущу подробности, они здесь ни к чему. Я ушел из дома, вскоре родилась ты. Все было бы ничего, если бы твоей бабушке не пришло видение. Мир вскоре настигнет черная чума. Появятся чудовища, жаждущие магической крови и плоти. Они будут разрушать города, убивать и мучать. А управлять ими станет одна злобная ведьма, остановить которую будет невозможно. Но не бывает тьмы без света. Надежда есть. Она появится в виде чудесного ребенка. Девочки, которая вберет в себя силу четырех стихий: огня, воздуха, земли и воды. Каждая из стихий будет так или иначе проявляться в ней. Твоя бабушка тогда очень четко описала ту девочку.
Папа пристально смотрел на меня. Синие глаза были необычайно серьезными, а у меня начали закрадываться весьма неприятные подозрения. И почему-то я совершенно не хотела искать их подтверждения. Но наш непростой разговор уже был начат.
– Огнём будут гореть ее волосы. Её глаза обретут необычайно глубокий синий цвет. В них будет отражаться необыкновенный лесной ручей, который весело бежит по тропкам летним деньком. Её первой силой станет воздух. Он будет играючи ей подчиняться. А её надежность и твердость слова – станет крепкой опорой для тех, кто найдет в ней близкого друга. Так себя проявит Земля.
В каждом сказанном слове, я видела свой образ. Но произносить вслух собственные догадки не хотела. Мне казалось, что у отца в горле встал комок, который он с трудом проглотил.
– Но не это было самым страшным предсказанием твоей бабушки.
Девочка должна будет пройти лишения, чтобы стать той, кем ей быть предначертано. Иначе участь ее будет ничем не лучше участи Чёрной Ведьмы. Гниль и всевластие совратят сердце девочки, обрекая её на вечные мучения.
В комнате повисла тишина. Я смотрела на свои руки, и мне казалось, что они не принадлежат мне. Что это чужое тело. Я отказывалась принимать то, что услышала. Внезапно сильная мужская рука накрыла холодные мои. Я посмотрела на отца:
– Это я? – губ не слушались. Я не хотела произносить этот вопрос.
– Мы с мамой отказывались в это верить. Она тогда сильно поругалась с бабушкой. И когда твоя бабушка уходила из нашей квартиры, то предрекла, что и нам с Мелодией суждено расстаться. Есть гораздо более важные вещи, чем любовь. Например, жизнь всех существ. В тот вечер мы долго разговаривали с Мелодией. Решили, что это всё ерунда, и мы вместе сможем уберечь дочь от этого кошмара.
Судя по моей жизни, у них это не особо получилось.
– Знаю, о чем ты думаешь. Мы не справились, Габи. Вскоре к нам пришли и мои родители. Они, якобы пересмотрели своё мнение на наш брак. Казалось, даже радовались, что у них вскоре появится внучка. Я знал своих родителей. Знал, что в мире демонов нет доброты. Это сейчас он претерпел изменения. Но тогда… Тогда для демонов всё было очень непросто. Но Мелодии так не хватало матери. Они к тому моменту не общались уже полгода, что она убедила меня не терять связь хотя бы с моими родственниками. И это стало фатальной ошибкой. Мы начали ездить в гости ко мне домой. Поначалу всё шло достаточно неплохо. Моя мать была доброй по отношению к вам. Нянчила тебя, играла. Мне даже казалось, что она искренне полюбила тебя. И я расслабился. Так мы прожили несколько лет. Ты росла, мы ездили к ним в гости. Я поверил, что для нас всё может сложиться хорошо. А зря. Как-то вечером, когда мы уже вернулись к себе, я нашел маму плачущей в ванной. После долгих уговоров, она рассказала про сплетни, которые слышит в моём доме. Слышит, как её называют потаскухой, а дочь выродком. Что для меня подобрана достойная невеста, вдова какого-то их друга с двумя сыновьями, и вскоре мы поженимся. Всё это было из уст моей матери. Я ощущал себя преданным. Не хотел верить, что самый родной для меня человек способен на подобную подлость. Естественно, помчался к ним, хотя Мелодия и просила оставить все как есть, – папа тяжело дышал. Видно, что воспоминания доставляли ему настоящую боль.
– Мама в ваше отсутствие не стала играть роль радушной хозяйки, просто вывалила на меня, как…, – он осекся. Я, конечно, и сама подозревала, что про нас с мамой могла сказать та женщина. Бабушкой её назвать язык не поворачивался. – Не важно. Тогда в первый раз увидел свою жену. Оказывается, она какое-то время гостила у них. Я тоже был хорош в тот момент, наговорил много грубостей. Решив вычеркнуть всех родственников из нашей жизни, я вернулся домой. Но представь мое удивление, когда вас с мамой я там не застал. Мелодия не хотела войны в наших семьях. Не хотела, чтобы ты видела, как тяжело приходится родителям. Побоявшись, что я позже обязательно возненавижу её за разорванную связь с моими родственниками, она решила просто уйти. Наш маленький мир рушился, Габи. А я не знал, как это остановить. По сути, сам еще был мальчишкой.
Сейчас все наши с Эйданом проблемы казались сущим пустяком. Я могла понять и маму, и папу. Когда весь мир против тебя, сложно гордо стоять на своих двоих.
– Как вы справились с этим, пап? – мне хотелось подарить ему немного нежности. Хотелось показать, что я не буду судить его за ошибки прошлого. Тем более, для каждого самым строгим судьей и палачом являемся мы сами.
– Никак, Габриэль. Мы с этим не справились. Я в ту ночь напился в каком-то баре. Меня нашла нынешняя жена. Привела к себе домой и уложила спать. Проснувшись на утро, я не понял, где нахожусь. А когда увидел её, то не на шутку испугался, что сейчас окончательно разрушил единственно важное чувство в этой жизни. Испугался, что твоя мама меня не простит. Но Минерва заверила меня, что зла не желает. И между нами ничего не было. Сложно было поверить в это, после коварства собственной матери. Супруга ещё сама была молоденькой девчонкой, на попечении которой уже было двое сыновей. Муж умер, и она должна была самостоятельно поднимать мальцов. Я не понимал, зачем она все мне это рассказывает. Ответ был прост. Она предлагала решение. Брак между нами. Если я на ней женюсь, то родители и дальше будут поддерживать меня, а значит, я смогу многое дать вам.
– Зачем же тогда это нужно было ей, если плюсы в основном были только у тебя. Она же могла ещё найти любовь.
– Могла. Но, как я уже тебе это сказал, у нее было двое маленьких сыновей, и она не понимала, как ей жить одной.
– Может, стоило ей посоветовать найти работу? Пап, сотни молодых женщин повсюду растят детей в одиночку. И как-то справляются. Почему брак? И почему ты повелся на это? – злость, разочарование, обида за себя и маму: всё это закипало внутри, как наполненный до краёв котел.
– Габи, мы были молоды. Сейчас, попади я в подобную ситуацию, решил бы вопрос иначе. Но прошлого не воротишь. Остаётся только его принять.
– И как на это золотое предложение отреагировала мама?
Отец невесело хмыкнул.
– Послала меня к демонам, сказав, что сама воспитает тебя, раз я решил пойти по пути легкого сопротивления. И что ей не нужен мужчина, для которого не она будет номером один. Мы тогда знатно повздорили. Я хотел ей доказать, что нам нужны деньги. Что когда твой дар начнет развиваться, его нужно будет контролировать. Сами мы не смогли бы этого сделать. Лишь с опытной помощью магов.
Я видела, как отцу даётся эта исповедь и была благодарна, что он нашел в себе смелость рассказать всю неприглядную правду. Не каждый решится на такое. Безусловно, я осуждала те решения, которые он когда-то принял. Но, как он и говорил, прошлое не исправишь.
– Знаешь, Габи. Твоей маме нужно было меня стукнуть тогда хорошенько, чтобы вздорные мысли вылетели с моей головы. Но она просто отпустила меня. Сказала, что даёт время на размышления. Она была уверена, что сможет справиться с твоим даром сама. Что её мама уж точно поможет… И ведь помогла. Правда, как всегда по-своему, – он потер лицо руками, словно очень устал.
– Что ты имеешь в виду по-своему? Бабушка? Ты хочешь сказать, что это моя родная бабушка поспособствовала тому, что я не знаю, кто я?
– Она решила забрать твою память. Ты владела четырьмя стихиями, а значит, в тебе находилось четыре части одного целого. Как считала твоя бабушка, если усыпить остальные три, то и сила себя не проявит. А значит, ты будешь расти обыкновенным ребенком. У нас было бы время тебя постепенно готовить к овладению силой.
Я в бешенстве вскочила с кровати.
– Вы сумасшедшие? – Шантар беспокойно приподнял голову. – О, Великая, почему за ваши ошибки расплачиваться должна я? И где теперь бабушка? Почему она оставила меня с мамой? Ты теперь хоть понимаешь, как тяжело будет взрослой мне овладевать тремя стихиями сразу? Ребенок быстрее адаптируется. Папа, почему вы думали только о себе?
Я беспокойно бегала по комнате, пока была не поймана сильными руками. Отец со всей силы обнял мен и уткнулся в макушку.
– Габи, сейчас я уже не маленький и наивный паренёк, у которого за плечами ничего нет. Сейчас я могу оказать тебе полноценную помощь, понимаешь? Да, я ошибся тогда, дочь. Но каждый прожитый без вас с мамой день проклинаю сам себя. Просто позволь мне быть с тобой.
– Мне страшно, – эмоции рвали меня на клочки. Такого давно не было.
– Знаю, маленькая. Но ты больше не одна.
– А что же твоя жена? Она в курсе, что ты собрался искать свою первую любовь?
– В курсе. Не поверишь, именно она напомнила мне о существовании того мира. Минерва и сама сейчас влюблена в одного врача. Как только я найду твою маму, мы разведемся.
– В мире демонов нет разводов, даже я это знаю.
– Глупышка ты у меня. Если ты нашел свою Истинную, то ни один закон тебя уже не удержит. Магические законы нарушать нельзя. Истинная даруется Богами. Ни один маг не способен этого изменить.
Внутри щелкнул переключатель. Интересно, а один зеленоглазый демон не на это мне намекал?
Глава 23
С отцом в тот вечер мы проговорили допоздна. Мои воспоминания не были обманчивыми. Глаза папы лучились добротой и заботой. Когда мы немного привыкли к обществу друг друга, он даже начал подшучивать надо мной. Моя комната в этот день была наполнена теплотой. Когда девочки вернулись, то были весьма удивлены наличием у меня гостя.
Когда отец уже собирался уходить, то огорошил нас новостью, о которой почему-то не твердило сарафанное радио нашей Академии.
– Завтра вечером состоится бал. Его устраивают в честь… гостей Академии. Для вас это будет неплохим способом немного развлечься. Но, Габи, – я подняла голову, – поаккуратнее с алкоголем. И это… хммм, не танцуй с каждым пригласившим тебя студентом.
Мои брови самопроизвольно полезли вверх. Великая, что это? Отец решил прочитать мне нотации, как это бывает у всех обычных подростков? За исключением того, что я уже давно не наивная девочка и момент, как бы, утерян. Папе и самому стало неловко после этих слов. Он не знал, куда от смущения себя деть.
– Кхе, кхе, – прочистил он горло, – я не имею в виду, что ты не разберешься с этим вопросом сама. Просто…
– Я все поняла. Много не пить и с мальчиками не связываться, – я была дочерью демона и ведьмы. Язвительность в моей крови.
– Понял, понял, – он ласково погладил меня по голове. – Не лезу. Но буду зорко за тобой следить.
Я поднялась на цыпочки, и поцеловала колючую щеку.
– Тебе пора.
Закрывала я дверь под любопытные взгляды подруг.
– Что это было? Воссоединение отца и дочери? – Ньяна широко улыбалась.
– Похоже на это, Ньяна. Наша серьезная девочка наконец-то обрела семью, – поддержала Дела.
– Я её и не теряла, – намекая на то, что сами подруги и есть моя семья. – Просто она становится больше.
– Эйдан в курсе, что вы с отцом помирились?
Настроение несколько поугасло.
– Эйдан занят своей невестой. Мы решили, что какое-то время подумаем…
– Над чем? Габи, не неси чепухи. Ты не думаешь в серьёз, что он её любит?
– Нет, не думаю. Но их связывает какая-то темная тайна, касающаяся его семьи.
– Что за тайна?
– А вот на этом, Ньяна, у нас начались разногласия. Демон считает, что не по-мужски перекладывать на даму свои проблемы.
– Чушь какая, – фыркнула подруга.
– Боюсь, что это не самая главная новость, которая касается нашего преподавателя. Он должен жениться на это девушке.
От подруг не прозвучало ни слова.
– Ты слишком спокойна для подобной новости, – Ньяна и Адель беспокойно смотрели на меня.
– Потому что не хочу до конца верить, что он способен совершить подобную глупость. Она менталист. Вот почему в день их появления, Эйдан хранил молчание. Она не может слышать, что говорят ему. Но знает о каждом его мысленно произнесенном слове.
– Габи…, – Ньяна явно старалась подобрать слова, не унижая умственные способности нашего преподавателя. А я уже знала, что она хочет сказать. – Есть же артефакты, причем ни один менталист ни за что не узнает об их наличии. Стоит надеть подобное «украшение», и мысли будут скрыты за вуалью. Или станут крутиться вокруг одной и той же темы, будто замкнутые в круг.
– Об этом знает, едва ли не каждый младенец, – Адель недоумевала вместе с нами.
– И он знает, Адель. Знает, но только пользоваться этим не хочет. Почему, я тоже хочу понять. Но пока он не решит довериться, у меня связаны руки.
Какое-то время каждая из нас думала о своем.
– Итак, у нас намечается бал. А значит, нам нужны наряды, – решила разбить гнетущую тишину Адель. А это означало одно. Подруга оседлала любимого конька, и у нее появился повод нарядить нас с Ньяной в платья. Мы с подругой в унисон застонали.
– Адель, смилуйся. Никаких платьев! – едва ли не с мольбой заговорила Ньяна.
Но двигатель Адель было уже не остановить. Из ушей подруги едва пар не валил.
– Я уже даже знаю, во что каждая из вас оденется.
– Дела, у нас даже не будет времени их заказать. А зная тебя, эти платья однозначно потребуют времени для изготовления.
– Есть у меня одна фея, – на последнем слове я скривилась. – Габи, она весьма нетипичная фея. Поверь, познакомившись с ней, ты сама влюбишься в эту женщину без памяти.
– Какой бы замечательной эта фея не была, а сшить три платья за одну ночь даже ей не под силу.
– Говорю же, вы её не знаете. Дайте время, я свяжусь с ней, и сегодня вечером у вас уже будут эскизы.
Что собиралась сделать подруга, для нас с Ньяной оставалось загадкой. Мой фамильяр юлой крутился около меня, выклянчивая еду.
– Шантар, ты же ел недавно? – жалобный скулеж был мне ответом.
«Голодный» прозвучало в моей голове.
– Ох, прожорливый ты пушистый комок. Такими темпами эта комната будет маленькой для нас четверых.
Шантар улегся на спину и поставил живот, ставя на этом точку в нашем небольшом споре, поскольку невозможно было устоять перед искушением не погладить это большое чудо.
– Ладно уж, принесем тебе что-нибудь из столовой.
В моей голове тут же замелькали картинки стейков из мяса. Огромное их количество.
– Остановись чудовище, ты так всех студентов объешь. Что там будет, то и принесу. Вот выпустимся из Академии, буду тебя стейками кормить.
Фамильяр счастливо облизнулся на это. Ох, ну как будто совсем маленький еще.
– Адель, ты с нами? – Я задала вопрос на всякий случай, зная, что подруга в ближайший час явно будет занята сотворением чуда. Ответа не последовала. Ну, его никто и не ждал.
Когда мы с Ньяной выходили из комнаты, меня догнало видение огромного пирожка с вишней. Любимого лакомства Шантара. Резко обернувшись, я взглядом наткнулась на уютно уместившуюся на моей кровати филейную часть фамильяра, который невозмутимо вылизывал свою шерсть. В кого он хитрец такой?
– Пойдем, – засмеялась Ньяна, – он хотя бы в тапки не гадит, как обычный шкодливый кот, – дверь мы закрывали под возмущенное «МЯУ».
Так, смеясь, мы дошли до столовой, где все наше веселье словно смыло волной. За столом преподавателей сидели гости нашей Академии. И если персона отца больше не вызывала во мне протеста и желания где-то спрятаться, то чувства к демону заполняли меня до отказа.
Его невеста, положив свою руку на его запястье, о чем-то мило с ним ворковала. Нужно было отдать должное Эйдану, счастливым демон не выглядел. А когда заметил меня, так и вообще стал мрачным. Его невеста тут же перевела свой влюбленный взгляд на меня. Ее глаза мгновенно превратились в маленькие кусочки льда. И, несмотря на ее внешность, её мне хотелось охарактеризовать, как хищницу. О менталистах я была наслышана. Те ещё неприятные личности. Для них не существовало личных границ. Многие от вседозволенности сходили с ума и заканчивали свой путь либо в тюрьме, либо в петле. Лишь единицы могли совладать с таким сильным даром. Эйдан, почему ты позволяешь ей проникать в свой разум? Моим минутным порывом было подойти и защитить демона от нее. Но рука Ньяны остановила.
– Мы пока что не равны, Габи. Нужно узнать о ней побольше. Расспроси отца. Уверена, что ему она тоже не нравится.
Поймав взгляд отца, я увидела его едва заметное качание головой. Даже он предостерегал меня. Что же может связывать демона и эльфа?
– Не против поменяться со мной местами, Ньяна? – подруга сразу смекнула для чего мне это. Я не хотела наблюдать за «идеальной» картинкой: демон и его невеста. Иначе бы мне кусок в горло не полез.
