Текст книги "Золотой Мост (ЛП)"
Автор книги: Ева Феллер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 8
Париж, 1625
– Ой, я боюсь, что теперь у нас настоящая проблема, – сказал Гастон, когда услышал, что произошло.
Меня привел к нему Филипп. Это было не так уж и далеко от рынка: лишь дважды повернуть за угол, и вы на месте. Гастон жил на первом этаже представительного дома на улице Жур, у него были две большие просторные комнаты с настоящими стеклянными окнами и красивым паркетом.
За домом располагалась чистая уборная, которая впервые стала моим спасением, потому что после прощания с Себастиано у меня случился приступ раздраженного кишечника всех времен. Разумеется, в уборной не было канализации, но от того, что она была относительно новой, там не так отвратительно воняло, как в обычных уборных, и это было настоящей роскошью.
И, несмотря на это, Гастону, казалось, не туго приходилось в этом веке. У него был даже слуга, который подал нам разбавленное вино и пирожки с мясом, прежде чем с поклоном удалился. Мы с Гастоном хотели поговорить без влияния запрета, поэтому никто не должен был нас слышать, даже Филипп, который тем временем ожидал перед домом. Гастон сидел в кресле у окна и до отказа наедался, пока я обрисовывала ему ситуацию.
– Прости, что мне нужно сейчас есть, – сказал он. – Я всегда испытываю чувство голода, когда нахожусь в стрессовой ситуации. – Еще один пирожок исчез во рту у Гастона.
– Не стесняйся.
– Так Себастиано действительно больше ничего не знал? Совсем ничего?
– Ничего, – подтвердила я.
– Это так же объясняет, почему он был таким невежливым по отношению ко мне. Логично, что он ничего не мог предпринять с моими посланиями, когда он вообще не знал, о чем шла речь.
– Как он себя вел, когда прибыл сюда в это время? – расспрашивала я. – Я имею в виду, прямо после прыжка во времени. Он знал тогда, кто он такой?
– Меня с ним тогда не было, лишь Старец.
– Ты имеешь в виду бродяга с моста?
– Именно.
– Где он вообще сейчас?
– Без понятия, он постоянно где-то в пути.
Подобно Эсперансе. Я невольно положила руку на кошелек под своим платьем.
– И как мы отсюда уедем, если здесь нет Старца? – спросила я.
– Ах, перед новолунием он снова появится. Тогда я с ним все обговорю. – Гастон указал на кусочек. – Попробуй-ка. Эта штука на вкус – супер. Особенно это маленькие вон там, они с салями. Все свежее, с рынка.
– Спасибо, но я не голодна. – Мое горло было словно зашнуровано. Я бы не смогла проглотить ни малейшего кусочка. Я сделала несколько глотков разведенного вина, потому что ужасно хотела пить. В это время уже весь мир пил на завтрак смесь вина с газированной водой, потому что колодезная вода зачастую была на вкус тухлой.
Тем самым у человека сразу же появлялось подходящее настроение для хорошего начала дня, и именно сейчас мне это было необходимо. Но как только появилась эта дурная привычка, человек быстро привыкал к алкоголю, что ко мне пока еще не относилось. Как только я поняла, что вино ударило в голову, я тотчас отставила бокал в сторону. В затуманенном состоянии я не могла благоразумно думать.
У Гастона с этим не было проблем. Он щедро себе наливал и потихоньку опрокидывал бокал за бокалом, в то время как я рассказывала ему о подозрительном типе, которого впервые увидела у Британник, а затем недавно на рыночной площади.
– Ты уверенна, что это тот самый? – недоверчиво спросил он.
– Абсолютно.
– Может, ты была вне себя.
– Нет, я его узнала.
– Как он выглядел?
– Обыкновенно. – Я поняла, что многого рассказать не могу. Я не совсем хорошо умела описывать людей без особых примет. – На вид от сорока пяти до пятидесяти, каштановые волосы, непримечательный вид.
– Это мог бы быть мой стоматолог или мой дядя, или мой преподаватель немецкого в школе.
– Или путешественник во времени, – рассердилась я.
– Теоретически, да, – согласился Гастон. – Я знаю далеко не всех.
Казалось, что его все это не особо интересовало, поэтому я не выдвинула свою теорию, что, по моему мнению, незнакомец на рыночной площади был тем же, кто попытался застрелить кардинала.
– Что мы теперь предпримем с Себастиано? – поинтересовалась я. В этот момент это был и без того самый важный вопрос.
– На всякий случай нам нужно заняться потерей памяти, – сказал Гастон. Он скрестил ноги в шелковых чулках и сложил руки над своим округлым животом. – Нам нужно что-то придумать. Однако мне на ум приходит лишь одна возможность. Ему нужно убираться отсюда, из этого окружения, из этого времени. Ты должна его вернуть обратно в 2011 год. Возможно, тогда он вспомнит. – Его выражение лица засияло. – Да, так и сделаем. Ты должна позаботиться, чтобы он к следующему новолунию пришел к порталу.
– Идея – великолепна, но у тебя, наверное, также есть и совет, как мне следует все это устроить? Мне следует к нему просто подойти и сказать: «Эй, ты случайно не хочешь пойти со мной на мост?»
– Почему бы и нет? В конце концов, вы встречаетесь, тебя он скорее послушает, чем меня.
– Ты забыл такую мелочь, как то, что мы не встречаемся. В любом случае, не сейчас. Он меня вообще не знает!
– И именно это, милая Анна, ты должна изменить. Ты должна его убедить, что вы созданы друг для друга. И прежде всего, что эта ночная прогулка того стоит.
– И как именно это должно произойти?
– С помощью женских хитростей! Романтическая прогулка, поцелуи при свете луны – почему это не должно сработать? В конце концов, он уже однажды в тебя влюбился.
– Отлично, – разочаровалась я. – По-настоящему грандиозный план.
– Звучит немного саркастично.
– Дело в том, что это было сказано с сарказмом. – Я подумала о последних словах Себастиано. «Лучше поищи себе кого-нибудь другого для забавы, маленькая Анна. И для этого тебе не придется карабкаться на деревья, которые слишком высоки.»
– Он думает, что он лучше, – внезапно преисполненная негодованием объяснила я. – В качестве Золушки я, по-видимому, не попадаю под шаблон его трофеев. – Возмущенно я добавила: – Он мне даже сказал, что не расположен ко мне. Тебе, вероятно, пришло что-нибудь в голову, как мне в этом случае поступить?
Гастон внимательно посмотрел меня.
– Хм, ну да, сейчас ты явно не выглядишь привлекательно. У тебя была тяжелая ночь? – Он указал на мою одежду. – Смотрится, словно ты хорошенько пораспутничала.
– Конечно. Я устроила настоящую вечеринку. И из-за того что было так весело, я основательно обвалялась в грязи. – Раздраженная, я отдернула рваные рукава и показала ему свои ушибленные ладони. – Я упала, понятно? И ночью я практически не спала, потому что Сесиль все время хотела поговорить! Причем я еще хотела бы добавить, что я спала на полу. – Озлобленная, я указала на соседнюю комнату, где через открытую дверь виднелась широкая, перегруженная подушками кровать. – Вне сравнения с твоим бюджетом.
– У меня здесь часто много дел, – защищался он. – И это вполне объяснимо, что я хочу устроиться поудобнее. – Он откашлялся. – Я подыщу тебе жилье получше, если это продлится дольше.
– Что ты имеешь в виду, говоря «дольше»?
– Ну, дольше, в смысле до следующего новолуния. Может так случиться, что тебе понадобится больше времени, чтобы убедить Себастиано.
– И до новолуния я буду спать у Сесиль на полу, или как?
– Я позабочусь, чтобы для тебя поставили кровать. Ты должна жить у человека, которому можно доверять, который не задает вопросов и в быту помогает и словом, и делом. Она родилась в Париже и знает город как облупленный.
– Как свои пять пальцев, – поправила я.
– Что? – сбитый с толку, он посмотрел на меня.
– Говорится «как свои пять пальцев», а не «как облупленный».
– О. Спасибо. – Он довольно улыбнулся. – Я всегда с удовольствием учусь, и поэтому нахожу великолепным, что мы оба можем говорить по-немецки, не смотря на то, что включен универсальный режим.
Ага. Значит, он назвал межгалактический переводчик универсальным режимом.
– Это официальное название? – спросила я.
– Нет, лишь мое личное название. Мне кажется, оно отлично подходит.
– Ты уже говорил об этом со Старцем? Я имею в виду об универсальном режиме. Откуда он взялся и кто им управляет, а так же о запрете. Как ты зовешь запрет?
– Запрет, – ответил Гастон. – А что касается разговора «об этом» – ты же знаешь, кто такие Старцы. Их можно тысячу раз спрашивать и не получить ни единого ответа.
Да, это мне было знакомо из своего личного опыта. Несмотря на это, могло оказаться, что Гастон знал об этом больше, но получилось, что он лишь второстепенный сотрудник, точно как я и Себастиано.
– Что теперь? – поинтересовалась я. – Мне с ним нужно как-то столкнуться, если я его хочу переубедить.
– Кажется, у меня есть первоклассная идея.
Глава 9
Я посчитала идею довольно глупой, но в сложившейся ситуации у меня был не такой уж большой выбор, поэтому мне пришлось согласиться. Прежде чем я могла начать, мне нужно было срочно привести свой внешний вид в порядок, и именно поэтому я снова возвратилась назад к Сесиль. Я прошла путь в несколько километров, по крайней мере, об этом мне сказали боль в ногах и хромота из-за сандалий Сесиль. Только когда мы были почти на месте, мне пришло в голову, что Эсперанса упаковала мне обувь в мешок.
На этот раз мы пересекли Сену через другой мост, скорее похожий на временную деревянную конструкцию.
– Почему мы не идем через мост Нотр-Дам?
Филипп откашлялся.
– Эта дорога короче.
Ага. Итак, парфюмер Баптист был прав, когда обвинил Филиппа, что он сделал крюк специально из-за него. Но едва ли я могла винить в этом Филиппа: в конце концов, я обнаружила по этой дороге магазин Эсперансы. Хотя было не исключено и то, что я, даже если бы мы воспользовались коротким путем, возможно, нашла бы его в совершенно другом месте.
– Что это за мост? – хотела я узнать. – Просто, чтобы я могла ориентироваться, когда я буду в пути в следующий раз.
– Мост Менял.
Я была в тупике. Этот простой, кажущийся временным, мост был мостом для путешествия во времени? Я посмотрела на здание на противоположном берегу реки и на самом деле снова увидела башни, венчающие древний дворцовый комплекс, или, по крайней мере, часть одной, которую я видела с моста Менял. Часть реки была видна вниз от Моста Менял, также как и у моста в настоящем времени.
– Четыре года назад Мост Менял был прекрасным, величественным сооружением,– рассказывал Филипп.– На этом месте хотели даже построить второй мост через реку, Мост Торговцев. В целом, здесь было четыре линии домов. Но потом случился ужасный пожар, и здесь все сгорело в течение часа. Мост хотели снова отстроить, но до сегодняшнего момента ничего еще не сделали.
Я задавалась вопросом, имело ли случившееся какую-либо связь с временным порталом. Когда мы проходили по мосту, я с любопытством осматривалась по сторонам, но ничего особенного не бросалось мне в глаза. Только на середине моста я почувствовала, как будто за мной наблюдают, но это, скорее всего, были просто мои фантазии.
Сесиль все еще спала, когда мы добрались до улицы Персе. Потребовалось некоторое время, пока мы не вытащили ее из кровати, и ее настроение было соответственно сварливым. Однако сразу же после этого она стала более отзывчивой, так как Филипп вручил ей полную горсть серебряных монет, которые, должно быть, выдал Гастон, чтобы обеспечить мое пребывание на несколько дней.
То, что я между тем имела собственные деньги, я не рассказывала, так как, казалось, у Гастона достаточно наличных денег. Одни его колготки, должно быть, стоили целое состояние, поэтому я не считала надобностью использовать свои собственные запасы. Из горького опыта я знала, как важно иметь некоторые железные запасы, когда застрял в прошлом. В чрезвычайной ситуации важен каждый цент. Или в данном случае денье, как назывались местные деньги.
По дороге к Сесиль Филипп объяснил мне обращение монет. Двенадцать денье – один су, а двадцать су – один ливр, но ливра не была монетой, а только мерой, основанной на серебре, с соответствующим количеством денье и су. Затем шла золотая монета – экю, которая была особенно дорогой, а именно несколько десятков ливров. Сколько точно, Филипп вообще не знал, потому что никогда не видел золото. Кроме того, можно было также оплатить иноземными золотыми монетами, главное, чтобы они были подлинными.
Филипп объяснил мне также покупательскую способность: например, цена на обед, пара обуви или аренда комнаты на месяц. С тем, что у меня было, я могла бы продержаться долго. Мне же требовалось не так много. Я могла ночевать у Сесиль, включая дурманящий напиток и ужин, как щедро обещала она мне. Благодаря Эсперансе, у меня было достаточно одежды. А еду и питье я получила бы на своем рабочем месте, которым Гастон хотел обеспечить меня в ближайшее время.
Я должна была – и это была «гениальная идея» Гастона – устроиться на работу в качестве официантки в заведении под названием «Золотой петух», где обедал Себастиано со своими мушкетерами. Таким образом, я могла снова увидеть его и сделать вид, как будто это было чисто случайно.
– Я знаю хозяина лично, – объяснил Гастон. – Талантливый кулинар. Это он готовит аппетитные маленькие пирожки с мясом. Кстати, там есть ещё и замечательный рыбный суп по-провански. Ты обязательно должна его попробовать.
Мне всё ещё не хотелось есть, но когда Сесиль предложила мне кусок своего высохшего несвежего хлеба, я не сказала «нет». Между тем, он был чёрствый, как сухарь, однако он успокоил желудок. Филипп принёс воды из колодца и вслед за этим удалился, чтобы раздобыть для меня матрац, пока я мылась и переодевалась.
Сесиль дала мне низкий горшок с заживляющей мазью для моих ссадин и снова устроилась поудобнее на своей постели – с бумагой и пером. Она делала заметки для своей новой пьесы, действие которой она в этот момент сочиняла.
– Комедия, о которой ты мне рассказала – «Петух в вине» – очень вдохновила меня. Я положу эту идею в основу своей истории. Это будет чудесная пьеса! Я регулярно буду сообщать тебе о своих успехах.
Мне хотелось бы узнать больше о ее ужасном браке с душистым Баптистом, но я не решилась спросить ее, так как считала, что это слишком бестактно. На данный момент, по крайней мере, она выглядела не такой уж несчастной, а скорее довольной. Частично это было из-за денег и ее нового произведения, но также из-за вина, которым она достаточно хорошо подзаправилась. Хотя она хорошо разбавила его водой, но то количество, которое она выпила, было уже неплохим утренним бокалом вина.
Она наблюдала, как я вытаскивала свежую одежду из мешка, чистое, белое нижнее платье и верхнюю одежду из голубого хлопка. Ничего сенсационного, но все именно моего размера. Завершала наряд кожаная обувь, которая точно подходила и была потрясающе удобной.
Эсперанса дала мне еще две друге комбинации верхней и нижней одежды, также как две пары другой обуви, так что у меня было достаточно вещей для смены. Нижнее белье состояла из своего рода болтающихся трусиков, которые завязывались на веревочках, а также мешковатая рубашка, которую я отложила в сторону из-за жары.
– Очень приличные вещи,– отозвалась Сесиль. Она сдерживала отрыжку. – Откуда ты их так быстро раздобыла?
– Я приобрела их в магазине по дороге.
– На деньги твоего двоюродного брата? Который также хочет пристроить тебя на работу в «Золотой петух»?
– Именно.
Филипп рассказал ей о моем кузене Гастоне, которого я посетила, между тем, и который поддерживал меня материально. Сесиль не расспрашивала дальше, а просто приняла передаваемые деньги у Филиппа.
– Ты уже работала официанткой? – спросила она.
– Нет, но, надеюсь, быстро научусь.
– Конечно. Особенно много думать при этом не надо. Только быть быстрой, сохраняя ловкость. Важно, чтобы ты сразу же в начале показала парням, как далеко они могут зайти.
– Что ты имеешь в виду? – я стояла перед зеркалом и осматривала себя. Не плохо, по крайней мере, по сравнению с видом, который был у меня сегодня после того, как я встала.
– Ну, например, можно ли прикасаться к тебе. Это любят делать зачастую гости-мужчины, особенно, если у тебя как раз заняты руки и ты наклонилась над столом.
Я поправила платье и затянула шнурки под мышками потуже, пока он не сел правильно.
–Я уж точно не позволю себя трогать,– заявила я.
– Точно. Ты должна им ясно дать это понять. Подожди. Мы попробуем, – она отбросила листы со своими заметками в сторону и вскочила. С лицом полным ожидания она всучила мне большой флакон духов в правую руку и наполовину полный кувшин с вином в левую. – Представь себе, что это пивная кружка и это миска с супом. А я сейчас гость, – она положила руку мне на грудь и бодро посмотрела на меня. – Ну? Что ты сделаешь теперь?
Ничего не понимая, я посмотрела сначала на руку, а затем на Сесиль. Понадобилась пара секунд, пока я поняла. Я просто отступила на шаг назад, так что ее рука схватила пустоту, но она неодобрительно покачала головой.
– Этого не достаточно. Так в следующий раз ты подойдешь к столу, парень снова сделает так. Один такого сорта всегда присутствует. Некоторые уже утром приходят пьяными, они не знают никакого уважения.
– Понимаю, – я поставила кружку пива и миску супа и сделала вид, как будто залепила ей пощечину, но она только рассмеялась.
– Это достаточно хороший подход. Но поверь мне, пощечина не принесет много пользы. Это просто еще больше повеселит их. Нет, когда дело идет о закалке, помогают только решительные меры. Это делается так, – она схватила флакон с духами и в пантомиме плеснула мне содержимое в лицо. К сожалению, крышка была не совсем плотной. Несколько брызг отвратительной фиалковой воды попали мне на лоб, я вытерла их и начала хихикать.
– Сейчас это было пиво или суп?
Глава 10
– Это моя двоюродная сестра Анна,– сказал Гастон хозяину.– Она родом из Германии. Ей пришлось бежать из-за военных действий. Ее мама родилась в Париже, поэтому Анна очень хорошо говорит по-французски.
Мы обговорили детали этой легенды, прежде чем она впервые вышла в свет, чтобы я как можно меньше запутывалась в противоречиях, если таковые появятся.
Хозяина звали Мирабо, и он был очень обрадован, если не сказать, что восторженно рад. Перед тем как громко поблагодарить, его лицо просто сияло, так как он убедился в том, что его молитвы услышаны. По неизвестному предвидению, его теперешняя прислуга уволилась почти час назад.
– Просто так, как гром среди ясного неба!– сказал месье Мирабо. Его бакенбарды дрожали от возмущения.– Жули сказала, что она нашла место получше! И такое сказать мне! После того, как ей так хорошо было у меня! В ее обязанности даже не входило мытье посуды.
Было ли у Жули место получше, можно было бы еще и поспорить, но, во всяком случае, ее рабочее время было заметно сокращено. Впредь она будет два раза в неделю убирать квартиру и туалет Гастона за те же гроши, которые получала, работая в «Золотом петухе». После того как Гастон переманил ее к себе на работу, не поставив в известность месье Мирабо, он напросился к тому на обед и у него было, чисто случайно конечно, предложение решить внезапно навалившуюся проблему для месье Мирабо – я.
Дом хозяина находился в Рю Се-Денис, недалеко от крытого рынка. Толстые балки подпирали низкую крышу, стены также были сооружены в виде каркасной конструкции. Гостиная выглядела, со своими огромными столами и лавками, как большой удобный ресторан в деревенском стиле. Месье Мирабо был милым, бойким мужчиной, которому было под сорок и который питал слабость к хорошей еде.
Этим он был похож на Гастона. Едва они обсудили все детали моей работы – 12-часовой рабочий день с бесплатным питанием и оплатой, как у рабыни – как начали вести разговор о наилучшем способе приготовления задка бараньей туши.
Я стояла рядом, слушая одним и ухом и осматриваясь в «Золотом петухе». В пивном помещении было три больших восьмиместных стола, за которыми могли расположиться, в случае большого наплыва людей, до 20 посетителей. В настоящий момент там было всего восемь человек, которые расселись по всему помещению за своим обедом и иногда с любопытством поглядывали на нас.
После того, как Гастон и месье Мирабо сошлись на том, что баранья спинка с розмариновой корочкой не так вкусна, как баранья спинка с медовой глазурью, месье Мирабо внимательнее осмотрел меня.
– Ваша двоюродная сестра выглядит слишком молодо,– критически заметил он.– Наполовину младше Жули.
– Но она также будет и получать наполовину меньше,– возразил ему Гастон.
– Откуда Вы это знаете?
Гастон элегантно выкрутился.
– Кроме того, она сможет заманить вполовину больше посетителей. Посмотрите, какая она хорошенькая.
– Гм,– ухмыльнулся месье Мирабо.– Она действительно миленькая. Но есть ли у нее опыт обслуживания?
– Она очень быстро учится. Все, что надо здесь делать, стоит объяснить ей только один раз, и она сделает это. Ах, да, чуть не забыл: ее нельзя бить. У нее сентиментальная душа.
Я обычно не выносила, когда люди обсуждали меня в моём же присутствии так, как будто меня здесь вообще не было, но в этом случае я посчитала, что лучше будет удержаться от колкого замечания, которое вертелось у меня на языке. Прежде всего, на тему побоев.
Вслед за тем Гастон решил, что ему самое время исчезнуть и оставить меня на произвол судьбы. Месье Мирабо помахал ему вслед, как доброму другу, потом он повернулся ко мне и призывно захлопал в ладоши.
– Вставай, вставай, девушка! Чего ты ещё ждёшь?! За работу! – Он потащил меня по коридору в кухню, где я познакомилась с остальными его работниками – с девушкой с лунообразным лицом, в обязанности которой входило мытьё посуды и продажа напитков в розлив, и с пожилым помощником повара, который стоял у очага и помешивал что-то в дымящемся котле.
Пахло копотью и гороховым супом. Помещение наполнилось паром, и в пелене тумана Месье Мирабо кратко объяснял, в чем заключались мои обязанности – а именно из трех частей, которые он пересчитал на пальцах, чтобы мне было понятнее. Во-первых, принимать заказы, во-вторых, подавать на стол, в-третьих, убирать. Сбором денег Месье Мирабо занимался сам. Женщинам очень сложно с этим справляться, объяснил он. Также Жули была не в состоянии.
– Она вообще не умела считать, – сказал месье Мирабо. – Она не умела подсчитать даже простейшие суммы.
Этим мне Жули сразу же понравилась. Описанная работа не казалась слишком тяжелой. Меню не было, к тому же большинство людей, так или иначе, не умели читать, и, кроме того, на выбор было только три блюда: горшочек с горохом и грудинкой, мясо с хлебом и холодная закуска из ветчины, колбасы или сыра. Из напитков имелось так же лишь три вида: красное вино, белое вино и пиво.
Заказанная еда заранее готовилась на большом сервировочном столе на кухне, напитки разливались на стойке. Мне нужно было лишь забрать и принести все к столу. В принципе, это мог выполнить даже маленький ребенок.
Через час у меня шла голова кругом, и я больше не понимала, где низ, а где верх. При этом все начиналось довольно безобидно, с фартука, который я получила от посудомойки с замечанием, что он мне понадобится. Но я добровольно отказалась от него, потому что он вонял и был покрыт липкими пятнами.
Когда появится Себастиано, я не хотела снова выглядеть так, как будто проползла на животе через половину Парижа. Наконец, я должна произвести на него хорошее впечатление, и он, в идеале, по возможности быстро вспомнил бы меня, что сработало бы гораздо лучше, если бы я была бы похожа на саму себя, чем на половую тряпку с ножками.
Итак, я начала работать без фартука, что очень скоро оказалось большой ошибкой, так как я должна была таскать расплескивающиеся миски с супом и пропитанные жиром тарелки и подносы, так что вскоре передняя часть моего платья выглядела хуже, чем фартук. Восемь человек, которые уже поели, были, так сказать, только утренней сменой. Едва я убрала их пустые тарелки, чашки и доски для еды, как пришла новая партия обеденных гостей, и их было действительно много.
Шумные и голодные, они теснились в помещении пивной, толкаясь за столами и громко требуя обслуживания, то есть моего присутствия. Помещение заполнилось в мгновение ока. На лавочках сидело практически в два раза больше людей, чем предполагалось, и все сразу же хотели получить их еду. Что-нибудь выпить, конечно, тоже, и как можно больше этого. Я бегала, не останавливаясь, между столами, кухней и стойкой туда-сюда и потела при этом всем телом, так как становилось все жарче.
Все окна стояли раскрытыми настежь, но беготня туда-сюда была ужасней, чем двухчасовое занятие легкой атлетикой с господином Шиндельмайером, нашем учителем по физкультуре, которого мы все называли «живодер». К тому же, мне постоянно приходилось заходить в кухню, где было минимум на десять градусов жарче. В наполненной паром, как в сауне, жаре моя коса растрепалась и неаккуратные пряди падали на мое лицо.
Мое красивое, ранее чистое платье было запятнано, а моя голова была такой, как будто ее наполняла только липкая жвачка. С более чем тридцатью гостями я едва ли могла запомнить, что заказал каждый из них. Пару раз я приносила неправильную еду, другие я совершенно забывала. Когда прозвучали первые претензии, месье Мирабо устроил мне головомойку перед всей собравшейся командой.
– Что ты за глупое, ленивое существо! Я должен скоро раскаяться в своем добродушии, когда предложил тебе зарплату и хлеб? В любом случае, я раскаиваюсь в договоренности с твоим кузеном о том, что не могу ударить тебя, так как я сделал бы это сейчас с удовольствием!
Люди за столами улыбались. Я слушала это разгромлено и была уже почти что готова резко ответить и пойти к Гастону, чтобы он придумал другой план, но затем я стиснула зубы и спросила месье Мирабо во время моего следующего захода на кухню, есть ли у него чем писать.
Он отчуждённо уставился на меня.
– А что ты хочешь делать с письменными принадлежностями, девушка?
– Ну... Писать!
– Ты умеешь писать? – осведомился он, растерявшись.
– Я хочу записать, что заказывают люди, тогда дело пойдёт быстрее.
Все еще в замешательстве, он передал мне маленькую восковую табличку вместе с грифелем, блокнотов и карандашей в этом времени еще не существовало. С табличкой я разобралась, после того как поняла, как она работает, острым концом можно писать, тупым широким концом можно было снова убрать заметки и получить место для новых. Теперь я воспользовалась фартуком, так как у него впереди был большой карман, куда я могла положить табличку, пока приносила обед и напитки или уносила пустые тарелки и кружки.
С этого момента все получалось гораздо лучше. Я пронумеровала столы и сделала три колонки, в которые вносила заказы, что привело к тому, что я больше не сделала ни единой ошибки и больше ничего не забывала. Я заметила, что люди начали шептаться об этом, по-видимому, увидеть служанку, которая умеет писать, было не такой банальностью, но меня это никак не беспокоило.
Даже месье Мирабо, после того как преодолел свои сомнения, был полностью доволен моим эффективным методом работы. Ему даже пришла мысль, что, может быть, я могла достаточно хорошо считать, чтобы принимать оплату. Так как тогда бы у него было больше времени для приготовления своего разу из оленя, задача, которая, как говорил месье Мирабо, была очень сложной и требовала высочайшей концентрации.
Я сразу же заявила, что не ориентируюсь в цифрах (что в масштабах моего собственного времени не было ложью), после чего, уныло пожав плечами, он заявил, что, вероятно, даже способные учителя не могли вбить голову недостающее понимание женщинам.
Время шло мучительно медленно, несмотря на напряженную работу. Мне не нужны были часы, потому что колокола на башне соседней церкви отбивали каждый час. Большинство колоколов отбивали также каждую четверть и половину часа, поэтому все всегда знали, сколько сейчас времени.
Так как в Париже почти на каждом углу находится церковь или монастырь с колокольней, звон был трудно не заметить. Я работала напропалую один перезвон за другим, но не было ни следа Себастиано. Постепенно я начала нервничать и задаваться вопросом, правильно ли все рассчитал Гастон. В конце концов, Себастиано не каждый день приходил сюда поесть, а максимум один, два раза в неделю. Тогда я бы действительно выглядела глупо.
В «Золотом Петухе» все еще господствовало оживление, даже если толпа несколько уменьшилась. Приходили в основном рыночные торговцы и владельцы магазинов, большинство вместе с их женами, громкие, солидные люди, которые просто хотели спокойно поесть. Но тогда мое волнение возросло, так как вскоре после часа стало появляться все больше мушкетеров. Они уже полностью заняли стол.
– Откуда здесь столько мушкетеров? – наигранно спросила я месье Мирабо, когда я вошла на кухню за следующим заказом жаркое.
– Поблизости находятся казармы для гвардейцев. Но многие из молодых джентльменов живут здесь в окружении, которые каждый день едят у нас. Очень хорошие клиенты, в основном старая земельная аристократия. Дельные офицеры. Гордость короля и кардинала. Будь вежливой с ними, девочка!
Некоторые мушкетеры появлялись в женской компании. Последними пришли пятеро гвардейцев в хорошем настроении, в сопровождении двух девушек моего возраста. Эти двое были при полном параде, с румянами на щеках, с уложенными локонами и большим количеством кружев в районе декольте. Но гвардейцы так же нарядились.
Расстегнутые из-за жары жилеты были расшиты золотыми нитями, пышные рубашки, сапоги начищены воском до блеска и шипованные ремни, украшенные серебром. Шляпы с большими перьями летели на установленную рядом с дверью полку, пока ремни для оружия вешались на крючок позади скамеек, где владелец всегда смог бы дотянуться до него.
Не прекращая своего веселого разговора, они рассаживались за последним свободным столом. Вспотевшая и на тяжелых ногах, я плелась к новоприбывшим, чтобы принять у них заказ. Моя надежда, что Себастиано еще появится на этот обед, теперь практически скатилась к нулю. В этот момент, однако, пришел еще один опоздавший. Он снял свою шляпу и положил ее к остальным, прежде чем осмотрелся в поисках. От чистого испуга я уронила восковую табличку. Это был Себастиано.
– Ах, Себастьян, ты здесь! – крикнула одна из девушек, кокетливо улыбаясь. – Иди сюда, мы тебе заняли место!
Улыбаясь, Себастиано пересек помещение. На меня он вовсе не посмотрел, лишь на его друзей за столом. При следующем шаге он ступил на мою восковую табличку, которая разломалась на две части под его сапогом. Я поспешно наклонилась, чтобы ее поднять, чего я бы лучше не делала – Себастиано наклонился именно в тот же самый момент, что привело к тому, что мы сильно столкнулись головами.
– Что за ... – Он, разозлившись, выпрямился и потер лоб. Затем он меня узнал, и его лицо приняло грозное выражение. – Ты?
