Текст книги "Временная связь"

Автор книги: Эстер Росмэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Ты постоянно искажаешь мои слова. Я ни о чем таком не говорила...

– А ты как искажаешь? Ты хочешь убедить меня, что это я сказал, что возможность в кого-то влюбиться приводит тебя в ужас.

– Сумасшедший! Ничего такого я не говорила!

– Тогда что не позволяет тебе играть в игры, в которые играют нормальные мужчины и женщины?

– Макс, ради Бога! Прекрати! Я не понимаю, о чем ты...

– Я – о человеческой натуре,– отвечал он презрительно.– До тебя никогда не доходило, что если кто-то способен в меня влюбиться, то этим человеком можешь оказаться и ты? Или я вообще ничего не понимаю.

Глаза Эбби удивленно раскрылись. Не может же он быть таким дураком? Он – известный, умный, одаренный, благополучный мужчина, за которым женщины просто бегают, несмотря на его надменность. Он мог бы показаться ей недосягаемым, если подумать о нем отвлеченно. В ее ошеломленном разуме шла борьба между «да» или «нет». Эбби смотрела на него, и взгляд его холодных презрительных глаз вдруг отклонил всякую возможность «да». Есть люди, настолько самоуверенные, что у них не возникает сомнения, что другие будут делать то, чего они хотят. Макс надменно смотрел на нее, подходя к камину, возле которого она устроилась.

– Может, сменим тему разговора? – с сарказмом предложил он, помешивая угли в камине.– Она мне наскучила.

– Но ты здесь не один,– ответила Эбби, не понимая, как ей удалось это выговорить. Она дрожала от ярости.– Может, тебе хочется заставить меня пожонглировать угольками, чтобы тебя развлечь?

– Нет необходимости,– пробормотал Макс, осматриваясь, куда бы сесть.– А если ты хочешь что-то для меня сделать – дай мне полотенце. Мне надо умыться.

– Но горячей воды нет,– сказала Эбби и поспешно добавила: – По крайней мере, ее не будет, пока я не разожгу плиту.

– Так, может, пойдешь и разожжешь? – спросил он, поднимаясь.– А я схожу к машине за вещами.

– Сколько же времени ты собираешься здесь оставаться? – сердито спросила Эбби.

– А я вообще не собирался оставаться, это все из-за твоего тупого упрямства.

– Ага, ну, конечно, ты всегда путешествуешь с таким багажом, правда? – съязвила Эбби.

– Да, такое со мной случается. У меня в машине походные вещи, комбинезон и все такое. Радуйся, я не буду просить у тебя зубную щетку или что-нибудь из нижнего белья.

Услышав, как дверь за ним захлопнулась, Эбби пошла на кухню греть воду.

– Ну как ты там, развела огонь?

Эбби застыла при звуке голоса, раздавшегося позади нее.

– Нет еще. И вообще я не знаю, как это делается.

– Я и не надеялся,– насмешливо сказал Макс.– Я разожгу плиту сразу, как только мы вернемся из города.

– Я уже там была! – воскликнула Эбби. Она ездила в город в магазин скобяных изделий. Но местные жители говорили на таком странном наречии, что она ничего не поняла, у нее голова пошла кругом. А инструкция от этой плиты истрепалась от времени, и разобраться в ней было невозможно.

– Знаешь что, найди каминную решетку, комплект приборов для камина – они где-то здесь – и притащи их, а я попытаюсь развести огонь.

Эбби старалась унять ярость и держать себя в руках. Она все нашла, принесла и вдруг задумалась: откуда Макс знает, где и что может лежать? До нее кое-что стало доходить, и она влетела на кухню.

– Так, значит, ты бывал здесь раньше? И ты точно знаешь, где что лежит?

– Но я не знаю точно, сколько времени понадобится, чтобы согреть воду,– пробормотал он, проходя мимо нее с большой черной спортивной сумкой в руках, которую оставил в прихожей.– Бог знает, когда нам удастся помыться. Мне кажется, отель – единственное место, где мы могли бы пообедать.

– Да, конечно,– уклончиво сказала Эбби.

– Ты бы лучше позвонила и заказала столик!– крикнул Макс, стоя на верхней площадке лестницы.– А чтобы сэкономить воду и время, иди сюда, помоемся вместе!

Эбби взлетела по лестнице и увидела, что он в спальне, его сумка – на ее кровати, а он стоит в рубашке, расстегнутой до пояса.

– Вон! – завизжала девушка, не зная, что лучше – оставаться здесь или поскорее вылететь из комнаты, а он спокойно разулся и уже расстегивал молнию на брюках.

– Вон! – повторила она с гневом. Ей открылось прекрасное, бронзовое от загара тело он стоял в одних трусах.

– Дорогая, в общем-то, не дело, даже с чисто профессиональной точки зрения, приказывать мужчине покинуть его собственное помещение и кричать, как торговка рыбой, на владельца собственности в его доме, куда тебя пригласили работать.

7

– Я только хочу выяснить, как твои дела. И еще: кое-какие факты говорят о том, что, вероятнее всего, твой клиент – сам Макс.

– Ну-ка, расскажи мне что-нибудь новенькое, Питер! – сказала Эбби в портативный телефон, глядя на Макса, сидевшего в кресле, скрестив ноги и склонившись над альбомом, в котором он быстрыми движениями что-то рисовал.

– Привет, Питер! – услышав имя, произнес он, не отрываясь от работы.

– Мне показалось, или это и впрямь голос Макса? – со смехом спросил Питер.

– К несчастью, это так,– раздраженно ответила Эбби и посмотрела на человека, чье присутствие ей не казалось забавным.– Он появился здесь позавчера.

– И, без сомнения, сразу же попытался отправить тебя в отель? – спросил Питер Симоне и одобряюще добавил: – Ну, вообще-то даже удобно, что он рядом, ты в любой момент можешь проконсультироваться с ним.

– Не хотелось бы разочаровывать тебя, Питер, но Макс способен лишь время от времени произносить: «Ты меня удивляешь». Это ответ на все, о чем бы я ни спросила его мнение.– И еще, подумала Эбби про себя, его присутствие не дает ей сосредоточиться.

– В таком случае, лови его на слове! – засмеялся Питер;

– Я так и сделаю,– сказала Эбби, с неодобрением посмотрев на своего трудолюбивого компаньона.– Это поможет, когда я приступлю к обоям и люстрам. Но сейчас я думаю о том, какую стену сломать.

– Только через мой труп! – крикнул Макс и, ослепительно улыбнувшись, вернулся к своему занятию.

– Ну-ну, не ссорьтесь, детки. Кстати, Эбби, если ты там что-то собираешься сломать, это твое дело.

– Как? Без спроса? – выпалила она, и ей стало неловко от разочарованного голоса Питера.

– Ну, это же твоя работа, дорогая. Сколько раз тебе повторять, что ты получила этот заказ не из-за своей очаровательной улыбки...

– О'кей, о'кей. Забудь, что я сказала! – взмолилась Эбби.

– Вот так-то лучше. Теперь ступай к чертежной доске и дай мне Макса, есть подозрение, что он поперся туда, чтобы удрать от одной юной леди, которая тут за ним охотится второй день. Хотя почему молодой человек в здравом уме должен избегать столь очаровательного создания, выше моего понимания.

– Я даю его тебе,– сказала Эбби, потрясенная чувством, которое вызвало у нее это сообщение.– Передай всем большой привет.

Эбби протянула телефон Максу, стараясь не смотреть на него, потом взяла со стола раскрашенную схему, развернув ее так, чтобы спрятать лицо. Да это же самая настоящая ревность, объяснила она себе со злостью. И для этого хватило только упоминания о женщине, которая ищет Макса. А Макс, несмотря на истинные причины своего приезда, старался уверить ее, будто ему просто интересно посмотреть, что здесь происходит!..

– Ты, конечно, можешь дать ей этот номер, но за последствия я не отвечаю. Нет, по отношению к тебе, тупица! – пригрозил Макс, смеясь в трубку.– Хотя, если Эбби первая окажется у телефона, то это тебя спасет, старина. Потому что эти зеленые глаза опасно печалить.

Эбби опустила схему, и упомянутые зеленые глаза вспыхнули яростью.

– Я разыщу тебя, когда вернусь, и мы выпьем,– закончил Макс разговор с Питером и положил телефон. Он весело подмигнул Эбби, встретившись с ней взглядом. – А заметно, как ты ревнуешь, дорогая.

– Нечего выдумывать,– холодно сказала Эбби.– Тебе не кажется, что это чересчур – впутывать сюда еще и женщину? Ты специально все подстроил?

– Уверяю тебя, я ничего не подстраивал. Вряд ли Сюзанна здесь появится.– Он посмотрел на нее с детской невинностью.– Хотя я уверен, ты бы дралась за меня как тигрица, появись она здесь.

Эбби уже открыла рот, чтобы выпалить все, что хотела, но вдруг передумала. Это же, как раз то, чего он добивался, выводя ее из терпения. Ну, нет, на этот раз у него не выйдет!

Видя, как он развалился в кресле, ожидая ее реакции, Эбби снова взяла схему и принялась ее изучать.

– Не ревнуй, Эбби,– сладко промурлыкал он, положив альбом на пол,– ни одна женщина кроме тебя меня не волнует.

Ну да, конечно, потому что сейчас она единственная, кто рядом, добавила про себя Эбби. Каждый нерв ее существа требовал возмездия!

– Только не говори мне, что ты не веришь.

– Макс, у меня есть работа, которую я должна выполнить,– сказала Эбби, стараясь сохранить выдержку.– Поэтому беседуй сам с собой. А я не хочу.

– Ты не хочешь со мной разговаривать? – спросил Макс, пытаясь казаться оскорбленным.

– Не хочу.

– И даже о работе?

Она опустила схему и посмотрела на него.

– И даже о кухне? Эбби, вчера казалось, тебе интересно знать мое мнение о кухне.

– Я просто спросила, хочешь ли ты, чтобы там осталась плита.– Она начинала заводиться.– А что касается других вопросов, которые я задавала, ты на все отвечал одной хорошо знакомой фразой: «Ну, ты меня удивляешь!»

– Удивляешь, но ведь не шокируешь,– вздохнул Макс. Потом сладко улыбнулся, но это уже не могло ее одурачить:– Все эти разговоры про люстры напугали меня.

Эбби вспыхнула, сердито посмотрела на Макса и перевела взгляд на стену.

– Поэтому я и решила с тобой посоветоваться.

Эбби склонилась над схемой, чтобы не выдать сомнений, которые теснились у нее в голове.

– И ты ждешь, что я всему поверю? – спросил он.

– Макс, удивляйся сколько хочешь, но это моя работа. Она для меня – абсолютно все.

Он посмотрел на нее бесстрастным взглядом:

– Знаешь, почти два года я искал подходящее место для дома. Так что ты ошибаешься, считая мое отношение несерьезным. Я очень мало понимаю в дизайне, поэтому и обратился к Дженнифер.

– Но ты нашел время явиться сюда? Хотя вполне мог бы этого не делать.

– Я не хочу, чтобы другие работали на меня, а мне бы пришлось доделывать.– И он снова погрузился в рисование.

Эбби всегда удивлялась его способности в любой ситуации полностью уходить в работу, и ловила себя на том, что это ей не всегда приятно. Ее интересовало, что заставило Макса покинуть хорошо оборудованную студию и примчаться в Корнуолл.

– Признайся, ведь ты приехал сюда, зная, что заказ отдали именно мне, а не Малькольму Роджерсу, как ты думал? Ты не веришь в мои способности.

– Эбби, не так давно, когда я еще мог стать твоей любовью, я, кажется, говорил, что тебя никогда бы не взяли в фирму Брэдли, если бы не обнаружили необходимых профессиональных качеств. Да, Малькольм занимался моим домом в Лондоне, он прекрасно знает мои вкусы. Но...

– Но ты не можешь быть так уверен во мне!

– Дай закончить то, что я хочу сказать, или замолчи! Ты жалуешься, когда я оставляю тебя один на один со своей работой, но в то же время опасаешься, что я недостаточно уверен в твоих способностях выполнить эту работу. Эбби, этот дом я купил потому, что он стоит именно здесь. Посмотри на ландшафт. Природа доминирует надо всем, и надо только присмотреться к ней, прислушаться, и она продиктует, что делать.

Он улыбнулся, когда Эбби удивленно посмотрела на него.

– Это все, что я вижу. И бессмысленно стоять у тебя за спиной, дышать тебе в затылок, что-то предлагать, пока ты будешь работать над планом. Только после того, как план будет готов, и я увижу полную картину, я смогу тебе что-то сказать. Ну как, полегчало?

Эбби кивнула, улыбаясь. Странные, но логически вполне обоснованные рассуждения Макса заставили ее как профессионала почувствовать себя увереннее.

– Точно так же,– сказал он, насмешливо скривив губы,– мы можем разобраться и с обеими люстрами.

– Может, и не придется разбираться,– пробормотала Эбби, наслаждаясь передышкой во время такого нормального разговора.– Знаешь, я решила, что лучше обойтись без второй.

– Вот это другое дело. Во всяком случае, я с нетерпением жду твой план и уверен, он мне доставит удовольствие.

Эбби смотрела на огонь, страстно желая продлить возникшее перемирие, хотя прекрасно понимала, что оно очень скоро нарушится.

– Я обязательно сделаю тебе копию, как только его закончу,– сказала Эбби, затаив дыхание и ожидая, что он ответит.

– Не хитроумный ли это способ, с помощью которого ты намерена заявить, что не собираешься переехать в отель?

– Макс! Ну будь же, в конце концов, честным!– Она снова напряглась – перемирие кончилось.– Тебя не касается, где я остановилась. Ты получишь план, как только он будет готов. Почему бы не оставить меня в покое и не дать работать там, где мне удобно?

– И это ты просишь меня быть честным? – Макс со смехом приподнялся в кресле и посмотрел на нее с тем выражением лица, которое она уже как-то видела, но не уловила его значения.– Ты не хочешь понять, что одна из причин, почему я здесь,– твоя безопасность. А ты отыскала их уже целую кучу!

– Если их все-таки несколько, то при чем здесь мой переезд в отель?

– Пойми, наконец, что я – человек слова! – сказал он, и его глаза внезапно потемнели.

– Интересно, сколько ты просидишь здесь, ожидая, когда добьешься своего? – спросила Эбби.

Он пожал плечами.

– Макс, ты признался, что очень долго искал это место,– взяла себя в руки Эбби, и, отбросив гордость, позволила себе умоляющий тон, надеясь с его помощью уговорить Макса.– И раз уж ты его нашел, разве тебе не хочется скорее привести его в порядок?

– Не вижу причин, почему нельзя дождаться установленных сроков. И дело не в том, что я не тороплюсь. Видишь ли, Эбби, я горожанин, и Лондон меня вполне устраивает, а сюда я могу убежать, когда захочется.– Макс снова приподнялся, вытянул одну ногу и перекинул ее через ручку кресла.– Я думаю, ты не собираешься объявить забастовку?

– Ты ничего не видишь дальше собственного носа! – воскликнула она с возмущением, обращенным не только к нему, но и к самой себе: из-за своей проклятой гордости она не может переехать в гостиницу и покончить с этими спорами.– Я не собираюсь угрожать тебе забастовкой. Я просто не смогу работать в твоем присутствии!

– С чего бы это, Эбби? – проворковал Макс нежным голосом.

– Ты сам прекрасно знаешь! – взорвалась девушка.– Я не могу работать, когда ты рядом! А ты именно этого и хочешь! С тех пор как я тебя встретила, ты постоянно дразнишь и смущаешь меня. Я не привыкла к людям, которые получают удовольствие, забавляясь другими, видя в них игрушку! Я не привыкла к тем, кто неискренне заигрывает...

– Неискренне, Эбби? – пробормотал Макс.– Ничего не может быть искреннее, чем мое желание. Я хочу тебя, и это абсолютно искренне!

– Прекрати!

– Ты можешь отрицать, сколько хочешь, но сама прекрасно знаешь, о чем я.

– Я говорила, что у меня много работы... Так много, что однажды я почувствовала, что не справлюсь, что я разваливаюсь на куски...

– Какое счастье, что ты ошиблась. А может быть, ты просто растерялась?

– Тебе легко говорить. Ты понятия не имеешь, что это такое.– Эбби с отвращением отвернулась от него. Все ее терпение лопнуло! Она яростно боролась с собой, но язык выдал ее, и она выглядела полной дурой.

Он бы, наверное, лопнул от смеха, если бы узнал, как терзала она себя, поступив на работу к Дженнифер, полагая, что предала собственную сестру.

Голова у Эбби закружилась, и она решила сделать еще одну попытку достучаться до него.

– Макс, я хочу как можно лучше выполнить свою работу, и неважно, кому принадлежит этот дом. Но при наших взаимоотношениях я сделать этого не могу.

– Итак, значит, единственно возможное решение – поменять взаимоотношения,– объявил он, поднимаясь с кресла и широко улыбаясь ей.– Давай-ка я заварю чай.

– Но ты как-то говорил, что не умеешь, сказала она, удивленная неожиданным предложением. А потом обхватила голову руками. Господи, пора бы ей сообразить, что для нее единственный выход – это забрать вещи и отправиться с ним в отель.

– Нет, просто я думал, что не умею. Это обычная уловка тех, кто не хочет ничего делать.– Он обезоруживающе улыбнулся.– Хотя должен признаться, что был несколько смущен готовностью, с которой ты поверила. Похоже, ты решила, что я полный идиот.

Перемена его настроения насторожила Эбби. Она посмотрела на Макса, мельком отметила небрежную позу, милую улыбку, так украшающую его лицо, и взглянула ему в глаза. Она уже видела в них разные оттенки настроения, но на сей раз в них было нечто другое – теперь они смотрели с какой-то долей неуверенности.

– Да, я бы не отказалась от чая.

Невозможно предугадать, что он способен выкинуть в следующую минуту.

Конечно, страстно говорила себе Эбби, бросившись к камину, казалось бы, она знала о Максе все, что следовало знать. Чаще всего при разговоре с ней он использовал разные средства своего богатого арсенала.

Эбби кинулась ворошить горящие поленья с такой силой, будто все ее несчастья зависели только от них. Она с яростью мешала угли и не заметила, как подошел Макс. По-видимому, вся беда в том, что она привыкает к нему.

– Завтра мы обязательно должны купить посуду и поднос.– И он улыбнулся, стоя перед Эбби с двумя кружками чая.

Да, эти двое могли бы продолжать свою игру, мрачно сказала она себе и тоже улыбнулась, взяв у него кружку:

– Ты напоминаешь мне мою сестру. Она очень щепетильно относится к тому, из чего пить.– Эбби улыбнулась еще шире.– Как-то я подала ей вино в стакане. Она подпрыгнула, будто я предложила ей выпить прямо из бутылки.

– Естественная реакция любого человека с хорошим вкусом,– ответил он, садясь подле камина.

– Ну что ж, я в отличие от тебя и сестры – плебейка, смотрю на чай, как на чай, и мне неважно, из чего его пить,– сказала Эбби и глотнула из кружки, намеренно громко причмокнув.

– У, как вкусно! – протянула она.

– Нет необходимости сопровождать это такими звуками,– сказал Макс, и его улыбка исчезла.– Видимо, придется заняться ликвидацией некоторых пробелов в твоем воспитании. А это значит – мы поедем ужинать гораздо дальше, чем в отель.

– А разве плохо поесть в отеле?– с невинным видом спросила Эбби, заранее зная: он скажет, что там готовят недостаточно хорошо.

– Почему бы и нет...– пробормотал он, сверкнув глазами.– Хотя, когда хозяйки отеля нет на месте, там все не так. Чаще всего это бывает зимой.

– Ну, конечно, с таким высоким вкусом, как у тебя, возникает множество проблем. Как сейчас, например,– вздохнула Эбби.

– Неужели? – спросил он, и в его глазах блеснуло веселье.

– Ну, уж если дело так оборачивается, я поела бы рыбы с жареной картошкой...

И Эбби вдруг почувствовала радостный подъем – надо же, они оба проявляют терпение и начинают уступать друг другу!

– Если ты хочешь рыбы, то хороший рыбный ресторан есть в Плимуте,– сказал Макс улыбаясь.– А значит, это будет завтра.

– Но, Макс, до Плимута несколько миль! Это даже за пределами Корнуолла!

– Говорят, что путешествия расширяют кругозор. Все, завтра мы обедаем в Плимуте.

– Да, попробуем местную рыбу с жареной картошкой,– сказала Эбби сладким голосом, понимая, что ей придется снова схлестнуться с ним. И она почему-то не сомневалась, что Макс потерпит поражение.

– Как же я могу воспротивиться такому желанию? – сказал он, поднимаясь.– Но вот что меня действительно занимает,– добавил он тоном, который встревожил ее до глубины души,– как долго мы будем сопротивляться физическому влечению друг к другу?..

8

Макс отвернулся от проекта реконструкции дома, который собирался прикрепить к двери гостиной, и изучающе посмотрел на Эбби:

– Ты, похоже, волнуешься? За такой проект я могу тебя только похвалить: не перестаю удивляться, как тебе удалось собрать такую прекрасную команду рабочих.

– Макс, ты говоришь так, будто все это возникло из ниоткуда,– возразила Эбби, отходя от двери и собираясь с мыслями.– Мне дали список местных специалистов – обычное дело для фирмы Брэдли.

Меньше всего она ждала, что он нарушит хрупкий мир между ними тем откровенным вопросом.

– Перестань увиливать от ответа,– настаивал Макс, разрушая ее надежду, что он дважды подумает, прежде чем заговорит об этом.– Я уже сказал, что все идет хорошо. Так почему же ты такая мрачная?

– Я не... я не...– Она замолчала, уставившись на мерцающие в камине угли и кляня себя за то, что он все же застал ее врасплох.

Сначала она держалась настороже, но постепенно успокоилась, почувствовав себя в безопасности, которая оказалась мнимой. Все это время она ходила по лезвию бритвы.

– Так что, Эбби?

– Макс. Я хочу сосредоточиться на мыслях о работе.– Она отчаянно пыталась говорить разумно.– Множество деталей надо удержать в голове, и я должна быть уверена, что ни одной из них не упущу.

– Я вряд ли похож на человека, который будет ругать или упрекать за малейший промах в работе,– пробормотал он и подошел к столику, раскладывая на нем рисунки.– Конечно, если ты сделаешь такое, отчего съедет крыша с дома и провалится пол... Но даже это я не расценю как конец света.

– Но я вовсе не это имела в виду,– вздохнула она и почувствовала, как все внутри готово взорваться.– Макс, я не в состоянии работать...

– Не пора ли объяснить, что у тебя в голове?– тихо спросил он.

Эбби застыла. Совершенно ясно – в их отношениях наступает новая фаза. Сначала была просто игра, на которую оба соглашались, находя в ней какое-то удовольствие. Но теперь ситуация менялась, и ее самоуверенность пошатнулась.

Он был с ней такой разный – умный, обаятельный, возбуждающий, веселый компаньон. А иногда смотрел так мрачно, что она почти физически чувствовала его напряжение, поднимавшее в ней смущающую бурю сомнений.

– Мне надо кое-что уточнить с плотниками и декораторами,– проговорила Эбби деревянным голосом.– Наверху полно работы с полами...

– О'кей. Значит, ты ничего не собираешься мне объяснять?

– Макс, мне меньше всего хочется, чтобы ты ходил за мной по пятам.

– У тебя есть какие-то сомнения в квалификации рабочих, которых фирма Брэдли рекомендовала тебе?

– Нет. Я... Мне просто надо на всякий случай перепроверить. Я так думаю.

– Я так думаю,– передразнил Макс, собирая бумаги со стола.– А что ты думаешь, если мы дадим передышку твоим кулинарным способностям?– спросил он, глядя на нее с улыбкой.– Поедем в бар или в паб на берегу?

– Прекрасно.– Эбби в замешательстве опустилась на колени возле стола и принялась складывать бумаги в стопки.

– Эбби, я...– Он не закончил фразу, она повернулась и увидела, как он пошел к двери, держа в руке рисунки.– Ладно, не имеет значения,– пробормотал он, отвернувшись.– Я положу все на место и поедем.

Она снова опустилась на пятки с печальным лицом. Его интересовало, в чем дело, что не так?

Но если бы она сама знала, в чем дело, то вряд ли призналась бы ему. Она уже раньше пыталась сказать ему правду, но у нее ничего не вышло. Он как-то пошутил, что хочет заставить ее влюбиться в него, и ее смущение отчасти состояло в том, что она была склонна считать этот факт свершившимся. Нахмурившись, Эбби вспомнила, что несколько дней назад он отвел мешавшую им прядь ее волос, когда они вместе смотрели план. И при этом между ними проскочил такой силы заряд, что оба застыли, не дыша. Он первым прервал молчание и предложил незначительные изменения в плане, но Эбби хорошо помнила свое огорчение, что он разрушил то странное состояние. Были другие мгновения, когда они пожирали друг друга глазами, но дальше этого дело не шло.

Эбби нетвердо встала на ноги. Ее терзало то, что существовало нечто неуловимое, но очень важное, мешавшее ей броситься к нему в объятья и полностью довериться.

Ветер с моря бился о каменную стену, когда они вышли из паба. Волны крутились и пeнились на камнях, выступающих из кипевшей воды.

– Мне хочется немного подышать,– сказал Макс, поднимая воротник пальто и глядя на бушующее море.– Ты можешь подождать в машине, если хочешь,– добавил он и вынул из кармана ключи.– А я пройдусь.

– Ты просто сумасшедший,– сказала Эбби, натягивая капюшон пуховика.– Я пойду с тобой.

– Если я сумасшедший, зачем тебе тоже сходить с ума? – спросил он, когда они шли к пирсу. Ему пришлось повторить эту фразу дважды, чтобы перекричать ветер.

Глазами он указал ей идти следом за ним, спасаясь от ветра. Был момент, когда она подумала: лучше бы посидеть в машине.

Сегодня в нем что-то изменилось. Впервые Эбби не трясло в его присутствии. Правда, может, впечатление обманчиво, он так непредсказуем. Но внутренний голос говорил ей, что Макса что-то тревожит. Но она не могла понять что.

В конце пирса Эбби поравнялась с Максом, привалилась к перилам и с восторгом смотрела на его закинутую кверху голову, на волосы, которые трепал бушующий ветер.

Никто никогда не производил на нее такого впечатления, как этот человек, подумала Эбби смущенно. Потом напомнила себе, какую глупую ошибку допустила, признавшись в этом.

– Дня через два, как только закончу работу, я перееду в отель,– попыталась она перекричать шум ветра.

– Я все ждал, когда, наконец, до этого дойдет,– крикнул он в ответ и неожиданно добавил:– Эбби, а ты морской человек?

Удивившись вопросу, она его, тем не менее, поняла:

– Да, определенно морской.

– Насколько? – Он повернулся и склонился к перилам так, будто собирался прочесть ответ по ее губам, если не расслышит из-за ветра.

– Потому что это... это семейная черта,– ответила Эбби, вглядываясь в темную даль.– Ни мама, ни сестра не сходили с ума по морю, они смеялись надо мной и над отцом, что мы без него не можем жить.– Она чувствовала, что Макс не сводит с нее глаз, и старалась не меняться в лице, упрямо глядя перед собой.

– Значит, тебе не надо объяснять, почему я выбрал именно это место,– вдруг сказал он и, не оставив ей времени на ответ, добавил: – Пойдем-ка в машину, сейчас дождь хлынет как из ведра.

На полпути с пирса на них налетел такой сильный шквальный ветер, что его порывом ее прижало к Максу, и он, крепко обняв, почти донес ее до машины.

Грусть отступила, и Эбби вдруг подумала, что, будь у них нормальные отношения, они сейчас могли бы смеяться, сопротивляясь ветру и дождю, но серьезное выражение лица Макса погасило ее веселье.

– В следующий раз, когда мне захочется свежего воздуха при шторме в десять баллов, я буду очень благодарен, если ты сумеешь меня отговорить,– пробормотал Макс, когда, промокшие, они тронулись в обратный путь.– Хотя такого раза может и не быть. Мне пора в Лондон.

Эбби никогда не знала, что такое удар под дых. Но эти слова Макса помогли ей ощутить, что это значит.

– По крайней мере, ты ведь не зря потратил здесь время? – Эбби с удивлением услышала собственный голос.– Мне показалось, ты хорошо поработал.

– Да, учитывая обстоятельства, я хорошо поработал,– протянул он. На повороте машина забуксовала.– Не перестаю удивляться – здесь так часто льют дожди, почему бы не починить эту дорогу?

– Я уверена, что машины, на которых ездят рабочие, и так хорошо проходят,– пробормотала Эбби и снова удивилась способности говорить спокойным тоном, скрывающим то, что творится у нее внутри.

– Пожалуй, стоит подумать, не продать ли эту машину и не купить что-то более подходящее,– пробормотал Макс, когда они подъехали ближе к дому.– Я думаю, нам лучше немного подождать,– сказал он, глядя на струи воды, бьющие в лобовое стекло.

Эбби отстегнула ремень, чувствуя, что лучше утонуть, чем терпеть это замкнутое пространство. Она боролась со страшным желанием открыть дверь и кинуться в дом.

– Приятно подумать, что у нас дома есть огонь,– сказал Макс.– Хотя, возможно, это единственное, что у нас есть.

– А когда дождь кончится, будет хорошо.– Ее тело напряглось, загипнотизированное текущими по лобовому стеклу струями воды.

– Скажи мне, Эбби, ты действительно так сильно нервничаешь, как мне кажется?

Застигнутая врасплох, она повернулась к нему. Свет, падавший над дверью, придавал его лицу злобное и холодное выражение.

– Я не нервничаю,– солгала она, злясь на себя и не сводя с него глаз.– Просто я не люблю шторм.

– Это меня удивляет,– пробормотал он.– Те, кто любит море, не боятся штормов... Я, например, их люблю. И не могу понять, почему.– Он потянулся к двери.– Похоже, дождь становится сильнее.

Эбби выскочила из машины и побежала к дому. В прихожей она сбросила с себя пуховик, промокший до нитки.

Совершенно окоченев от холода, она открыла дверь кухни и ощутила приятное тепло, исходящее от печки.

– Самое разумное – снять с себя всю мокрую одежду,– сказал Макс, входя следом,– вместо того чтобы прыгать по комнате и разбрызгивать капли.

Эбби резко повернулась к нему и увидела, как он бросил свое мокрое пальто на пол.

– Почему бы тебе самому хоть раз не сделать то, чему ты учишь других? – спросила она, поскольку уже сняла все, что можно было снять. И вообще, шел бы он к черту! – Действительно,– почему? Ты же великий, божественный Макс Брэдли, который может делать все, что хочет. И если ты считаешь, что обстоятельства не помогают добиться того, чего хочешь, разве трудно поменять эти обстоятельства? Что ты еще надумал? Что хочешь изменить на этот раз? – кипятилась Эбби.– Посмотрим, на что ты готов, что уже постарался сделать?

– Я старался – у меня не вышло! – заорал он и шагнул к ней. Потом резко остановился.– Я ничего не собираюсь менять, Эбби. С меня хватит. Я сделал большую ошибку, позволив себе связаться с тобой. По крайней мере, у меня хватает характера признать, что я эту ошибку совершил.

– Позволил себе связаться со мной? – выдохнула Эбби, и ее негодующие слова повисли в воздухе.– Ты, Макс, выслеживаешь женщину, как хищник – свою жертву. И делаешь это ради развлечения. И потому, что тебе это не удалось со мной...

– Мне не удалось это с тобой, Эбби? – переспросил он неожиданно тихим голосом и шагнул к ней.– Так именно этого ты испугалась?

– Я совсем не испугалась. Я не боюсь тебя.– Она отступила от него, почва уходила у нее из-под ног.

– И что ты хочешь сказать? Что ты в меня не влюбилась? – насмешливо спросил Макс, положив руки ей на плечи.

– Ох, меньше всего я этого боюсь.

– Так в чем же дело?– пробормотал он, укоризненно глядя на нее.– Разве я когда-нибудь отрицал, что я весь твой, бери меня! Ты ведь хочешь меня. Однако что-то тебя останавливает.

– Прекрати! Перестань говорить об этом так, будто речь идет о бутербродах, которые надо взять и съесть.

– Я полагаю, в следующий раз ты меня обвинишь в том, что из-за меня у тебя будет несварение желудка.– Макс медленно притянул ее к себе.

– Почему ты искажаешь мои слова?

Тело Эбби обмякло. Он быстро и резко привлек ее к себе, прижал ее руки к бокам, крепко держа перед собой. Эбби пыталась представить себе холодные арктические льды, чтобы противостоять его жарким поцелуям. Но воображаемые ледяные пустыни стали таять, и она почувствовала, как горячие волны южного моря накатывают на нее. Как бы она ни противилась, она не могла не чувствовать, как внутри у нее что-то расцветает.