Текст книги "Лекарство от одиночества"

Автор книги: Эстер Модлинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

3

Эми собиралась выпить чаю, когда дверь кухни открылась.

– Эми, не поможешь нам?

Она обернулась и увидела, как ее отец, поддерживая хромающую мать, помогает той переступить через порог.

– Папа, что случилось?!

Эми подбежала к матери и стала поддерживать ее с другой стороны, помогая отцу довести ее до ближайшего стула. Мать морщилась при каждом шаге, ее левая щиколотка была туго перебинтована.

– Что случилось? – повторила Эми, как только они усадили мать на стул.

– Я такая неуклюжая, – посетовала Магда Андерсон, – споткнулась, когда спускалась по лестнице.

– Но даже не пикнула, – с гордостью за жену сообщил Тед. Обветренное раскрасневшееся лицо невысокого коренастого фермера выражало облегчение: он был рад, что благополучно доставил жену домой. – Твоя мама очень мужественная женщина.

– А все мое тщеславие, – виновато сказала Магда, вздыхая. – Не надо было надевать туфли на высоких каблуках. Я совсем отвыкла от каблуков, вот и упала. Последние полчаса мы проторчали в больнице, сначала были у врача, потом мне сделали рентген. Слава Богу, кости целы, у меня всего лишь растяжение, только очень сильное.

– Я налью вам чаю, – предложила Эми.

Все ее утренние переживания, отношения с Виктором отступили на задний план перед семейным кризисом – а это был действительно кризис, как бы мать ни храбрилась. На ферме ее труд был так же необходим, как труд отца, и, если она некоторое время не сможет ходить, обойтись без нее будет очень трудно.

– Налей, дорогая. – Тед тоже сел за стол.

Андерсоны проводили много времени в кухне, за кухонным столом они завтракали, обедали и ужинали, здесь же подолгу засиживались после ужина за разговорами.

– Как прошла свадьба? – спросила Эми, разливая чай.

Лицо Магды, такое же обветренное и морщинистое, как лицо ее мужа, только более круглое, смягчилось.

– Прекрасно. – Она вздохнула. – Люблю свадьбы.

– Кэролайн хорошо выглядела, – добавил Тед. Было заметно, что он не очень уютно чувствует себя в костюме и в рубашке с галстуком, которые пришлось надеть по случаю торжества. – Хотя, признаться, ее жених мне не очень нравится.

Магда покачала головой.

– Что же будет, когда наша Эми соберется замуж? Небось тебе все женихи будут недостаточно хороши.

– Ты права, дорогая, – согласился Тед. – Наша девочка лучше всех!

Эми улыбнулась родителям, ставя перед ними чашки с чаем.

– На вашем месте я на этот счет не волновалась бы, я пока не собираюсь замуж. – Если вообще соберусь, добавила она мысленно. – Что ж, я рада, что свадьба прошла замечательно. Жаль только, мама, что так получилось с твоей ногой.

– Я сама виновата, – отмахнулась Магда. – А как прошел день у тебя? Ты поладила с Бобби, братом Синди?

Эми поморщилась, садясь за стол напротив родителей.

– Ты поймешь, как мы с ним поладили, если я скажу, что даже при прощании я называла его мистером Харгривсом.

– Что ты говоришь, дорогая! – встревоженно воскликнула мать. – А Оуэны – такая милая пара…

Всемирно известная фотомодель и не менее известный кинорежиссер, Синди Харгривс и Клифф Оуэн, для родителей Эми были всего лишь соседями, Оуэнами. Многие знаменитости выбирали остров местом своего постоянного или временного жительства, островитяне давно привыкли к тому, что могут запросто встретить на улице известного актера или оказаться в очереди в супермаркете за всемирно известной певицей, и «звездное» соседство перестало их удивлять и воспринималось как нечто вполне обыденное. В конце концов, и знаменитостям надо где-то жить, они тоже покупают хлеб и заправляют машины на бензоколонках.

– Я…

Телефонный звонок не дал Эми договорить. Она неприязненно покосилась на трезвонивший аппарат: наверняка звонит Виктор. Перехватив взгляд дочери, Тед предложил:

– Хочешь, я скажу, что тебя нет?

Но Эми отрицательно замотала головой. Хоть она и приехала домой в поисках тишины и покоя, но перекладывать свои заботы на отца не собиралась.

– Ничего, я сама подойду. – Она взяла трубку и недовольно буркнула: – Слушаю!

Некоторое время на том конце провода молчали, затем мужской голос произнес:

– Откуда вы узнали, что это я?

Это был не Виктор, а Роберт Харгривс.

– Я не знала, – ответила Эми, немного оробев. Она поспешно повернулась спиной к родителям, надеясь, что те не заметили румянца на ее щеках.

– Вот как? Кто же еще кроме меня сегодня вам насолил? – насмешливо осведомился Роберт.

– Никто конкретно.

Что ему нужно? Меньше часа назад, когда они расставались, Роберт Харгривс ясно дал понять, что желает, чтобы его оставили в покое.

– А вы мастерица уходить от ответов, – вдруг сказал он.

Опешив на мгновение от неожиданности, Эми рассмеялась.

– Кто бы говорил!

Проведя в обществе Роберта Харгривса минут сорок, она знала о нем едва ли не меньше, чем до встречи с ним.

В телефонной трубке послышался низкий смешок.

– Значит, вы не хотите мне сказать, кто еще вас сегодня расстроил. Я вас не задержу надолго, вы, наверное, торопитесь на свадьбу кузины. Кстати, по этому поводу я и звоню.

– Вы хотите поехать со мной? – недоверчиво спросила Эми.

Можно представить, какие пойдут разговоры, если она появится на свадьбе Кэролайн в обществе высокого красивого и загадочного американца! Впрочем, теперь, когда родители вернулись домой и ее мать повредила ногу, Эми не собиралась на свадьбу ни с Робертом Харгривсом, ни без него.

– Конечно нет! – Он быстро освободил ее от иллюзий. – Просто я подумал… обо всем подумал и понял, что должен перед вами извиниться…

– Мне кажется, вы уже извинились, – сдержанно заметила Эми.

Но он решительно продолжал:

– …за то, что не поблагодарил вас. Вы потратили свое личное время, приехали за мной в аэропорт и доставили домой. Спасибо, Эми.

По всему видно, благодарность дается ему нелегко, с иронией подумала Эми. В трубке послышался тяжкий вздох.

– Обычно я не так груб, как сегодня…

– Только не говорите, что обычно вы еще грубее! – пошутила она.

– Эми, вы не облегчаете мне задачу, – недовольно буркнул Роберт.

Если бы еще знать, в чем состоит эта самая «задача»! Он извинился, она приняла извинение, так почему же он до сих пор не повесил трубку?

– А вы думаете, я должна ее облегчить? – настороженно спросила Эми.

В конце концов, все так и было, как Роберт сказал. Эми потратила на него время, пропустила свадьбу кузины, а в благодарность за труды услышала только грубость. А то, что она с радостью воспользовалась предлогом не идти на свадьбу, к делу не относится.

– Наверное, нет, – нехотя согласился Роберт. – Когда увидите свою мать, поблагодарите ее, пожалуйста, от моего имени за пирог, ладно? Я его уже попробовал, пальчики оближешь.

Харгривс не преувеличивал, пироги Магды Андерсон славились на всю округу. Эми здорово повезло с обменом веществ: она могла есть мамины пироги и не поправляться, иначе еще в детстве превратилась бы в толстушку.

– Почему бы вам не поблагодарить ее лично? – предложила Эми, внезапно найдя способ закончить разговор, не показавшись при этом невежливой. – Мама как раз сидит рядом. – Не дожидаясь ответа Роберта, она передала трубку матери и тихо сказала отцу: – Папа, я ненадолго загляну в студию. Если вам что-нибудь понадобится, крикните, я услышу.

Выходя из кухни, Эми еще раз взглянула на мать. Магда, выслушивая похвалы Роберта Харгривса, таяла от удовольствия. Эми улыбнулась. Может, путь к сердцу мужчины и лежит через желудок, но понравиться женщине, во всяком случае, Магде Андерсон, легче всего, если оценить по достоинству ее стряпню. Похоже, Роберту Харгривсу удалось завоевать симпатии хотя бы одного члена семьи Андерсон.

Улыбаясь своим мыслям, Эми пересекла двор и вошла в бывший сарай, превращенный с разрешения родителей в студию. Остановившись на пороге, Эми огляделась. Каждая вещь в студии говорила о ее успехе, и когда-то это было все, к чему она стремилась. Шесть лет назад она покинула остров, мечтая о славе, но теперь, продержавшись пять лет на самой вершине, стала понимать, что этого недостаточно. Эми хотела большего.

Шесть лет назад она пошла на риск, поставив все на свой талант, и добилась успеха. Хватит ли ей теперь смелости сделать шаг в сторону? Виктор воспринял ее намерение в штыки, он считал безумной саму мысль уйти на пике популярности. Но, с другой стороны, Виктор в этом вопросе не объективен, у него были свои причины удерживать Эми на нынешнем уровне, это вполне вписывалось в его планы. Но подходит ли такой вариант ей самой? Если бы Эми знала ответ на этот вопрос, ее уже не было бы на острове. И ей не пришлось бы познакомиться с грубияном Робертом Харгривсом!

– Высокомерный, эгоцентричный, несносный тип! – пробормотала Эми, открывая крышку кастрюли, в которой тушились овощи, распространяя аппетитный аромат.

– Плохой признак, доченька, – заметил отец, входя в кухню со двора.

Эми непонимающе посмотрела на него, и Тед пояснил:

– Разговаривать с самой собой.

Эми поморщилась.

– Ланч будет готов через пятнадцать минут.

Потому-то она сейчас и разговаривала сама с собой. Дело не в том, что из-за травмы матери Эми пришлось готовить ланч, она с удовольствием занималась домашними делами, ее раздражало другое: к ланчу был приглашен Роберт Харгривс!

Обычно они ели на Кухне, но в этот раз Магда настояла на том, чтобы в честь гостя накрыть стол в столовой.

«В честь гостя»! Эми вовсе не считала, что Роберт Харгривс оказывает им честь своим визитом. Воскресный ланч всегда был для нее особенно приятным семейным мероприятием, после которого можно расслабиться в кресле перед телевизором или с газетой. Но на этот раз придется забыть и о газете, и о телевизоре – не может же хозяйка уткнуться в газету, когда в доме гости! Эми оставалось лишь надеяться, что Роберт Харгривс не засидится слишком долго.

Она вообще не понимала, с какой стати он принял приглашение ее матери, не он ли недавно заявил, что не намерен ни с кем общаться на острове?

Эми нетерпеливо посмотрела на часы и пробурчала:

– Если наш гость не приедет в самое ближайшее время, он рискует остаться без ланча.

– Я уверен… – Тед не договорил: послышался звук подъезжающего автомобиля. – А вот и он. Пойду переоденусь во что-нибудь поприличнее. – Он покосился на свои запачканные землей джинсы и, пробормотав: – А то твоя мама будет мной недовольна, – ушел, насвистывая.

Теперь, когда отец переодевается, а мать сидит на диване в гостиной, вытянув больную ногу, открыть гостю редко используемую парадную дверь могла только Эми. Никто не помнил, когда и почему так сложилось, но островитяне обычно пользовались черным ходом, через него же в дом впускали гостей, а парадные двери открывались только в особых случаях. Вот и сейчас, прежде чем отпереть парадную дверь ключом, Эми пришлось повозиться с запертым на болты засовом. Наконец дверь со скрипом открылась.

– Я что, попал в королевскую сокровищницу? – насмешливо поинтересовался Роберт Харгривс.

О том, что это именно он, можно было догадаться только по голосу – от пояса и до макушки он был скрыт огромным букетом.

– Очень смешно, – пробурчала Эми, отступая в сторону. Запирая дверь, она добавила: – Но на будущее хочу вас попросить пользоваться черным ходом.

Букет опустился, и над ним показалась голова Роберта.

– Прошу прощения за беспокойство.

По сравнению со вчерашним днем он изменился, он не выглядел ни усталым, ни мрачным, и от этого казался еще более привлекательным. Опасно привлекательным, решила Эми. Взгляд серых глаз потеплел, скульптурно вылепленные губы сложились в улыбку.

– Сюда, пожалуйста, – сказала Эми, сдерживаясь, чтобы не улыбнуться в ответ.

Она проводила гостя по коридору в кухню. Хотя за стол они должны были сесть в столовой, Эми не могла одновременно и играть роль хозяйки, и готовить угощение, поэтому Роберту Харгривсу придется на время довольствоваться неформальной обстановкой.

– Вам не следовало утруждаться, – бросила Эми, кивая на букет, который он все еще держал в руках.

– Цветы не для вас, а для вашей матери, – признался он. – Моя мать учила меня, что, когда идешь в гости, полагается дарить хозяйке цветы.

Эми почувствовала себя неловко и покраснела. Поделом ей, не надо было умничать!

– Мама будет рада.

– А это для вас. – Харгривс достал из кармана куртки небольшую коробку шоколадных конфет. – Цветы для хозяйки, конфеты для дочери.

Процитировав второй урок хороших манер, по-видимому тоже преподанный когда-то матерью, Роберт пожал плечами.

Коробка была очень маленькой, но зато конфеты оказались любимого Эми сорта.

– Спасибо.

Принимая конфеты, Эми случайно коснулась пальцев Роберта своими, и по ее руке словно пробежал электрический разряд. Ощущение быстро прошло, но дыхание почему-то сбилось с ритма.

Что это было?

Эми стряхнула наваждение и отвернулась от гостя, чтобы положить конфеты на буфет.

– Мистер Харгривс, не хотите ли выпить перед обедом?

Ничто в облике Роберта не давало повода заподозрить, что их краткое соприкосновение подействовало на него так же, как на нее. Он положил букет на стол, и Эми увидела, что рубашка под кожаной курткой светло-голубая.

– Если вы выпьете, Эми, я к вам присоединюсь, – сказал Роберт. – Но при условии, что вы перестанете именовать меня мистером Харгривсом.

– Хорошо, Роберт. – Эми ни за что на свете не смогла бы назвать его Бобби. – Могу предложить на выбор шерри и белое вино. И то, и другое в холодильнике. Надеюсь, вы любите индейку?

– Обожаю. – Роберт открыл холодильник и достал бутылку белого вина. – А штопор у вас найдется?

– Будьте как дома, – пробормотала под нос Эми, открывая выдвижной ящик, где хранился штопор.

Пока она помешивала овощи, которые собиралась подать на гарнир, Роберт откупорил бутылку и налил вино в два бокала.

В кухню вошел Тед.

– Мистер Харгривс, позвольте представиться, Тед Андерсон. – Он поздоровался с гостем за руку. – Проходите в гостиную, познакомьтесь с моей женой. Эми, ты тут справишься одна?

– Конечно, папа. Я вам крикну, когда все будет готово.

Роберт бросил на нее быстрый взгляд.

– Надеюсь, я доставил вам не слишком много хлопот?

– Нет, мы в любом случае собирались полакомиться индейкой.

По тому, как Роберт прищурился, Эми поняла, что от него не укрылись пренебрежительные нотки в ее голосе.

– К сожалению, моя жена вчера оступилась и растянула лодыжку, – сказал Тед, – но Эми готовит почти так же хорошо, как ее мать.

– Почти? – Эми сделала вид, что обиделась, но в действительности ей нравилось добродушное подшучивание отца, оно было частью ее жизни в родительском доме.

– А вот это мы узнаем, когда попробуем твою стряпню. – Тед заговорщически подмигнул Роберту. – Пойдемте в гостиную, Магда очень хотела с вами познакомиться.

Эми не разделяла энтузиазма матери, и ни цветы, ни конфеты не изменили ее отношения к грубияну. Однако поведение Роберта за ланчем ничем не напоминало о его вчерашней грубости. Он даже помог Магде перейти из гостиной в столовую, поддерживая под локоть. Вероятно, это был еще один урок хороших манер, преподанный когда-то Констанс Гриффитс, подумала Эми, наблюдая за Робертом из кухни. Но ей было трудно забыть несносного типа, которого она вчера подвозила до дома Оуэнов, как Роберт ни пытался загладить неприятное впечатление.

– Восхитительно, – сказал он, попробовав жареную индейку с тушеными овощами. – Воскресные ланчи в закрытой английской школе не сравнятся с вашим!

Эми удивленно расширила глаза.

– Вы учились в частной английской школе?

Странно, ведь его родители – американцы.

Несколько секунд Роберт молчал, глядя в глаза Эми с каким-то странным выражением, затем сказал ровным голосом:

– Английское образование – лучшее в мире. Чего нельзя сказать об английской кухне.

– А ваши родители, естественно, желали для вас всего самого лучшего, – саркастически заметила Эми.

Роберт прищурился, потом повернулся к хозяйке дома.

– Магда, принимая вчера ваше приглашение, я не знал, что вы растянули ногу и что мой приход прибавит Эми забот.

Если Роберт пытался заставить Эми почувствовать себя виноватой, то ему это удалось! Впрочем, если разобраться, настроение Эми испортил вовсе не Роберт, а Виктор своей телеграммой. Эми ужасно раздражала его уверенность, что ей очень скоро наскучит «в глуши», как он выражался, и она вернется в Лондон, к работе и к бездумным вечеринкам.

– Что вы, никаких забот, – не очень искренне заверила она, спохватившись, что ведет себя недостаточно радушно по отношению к гостю родителей. – Я рада, что вы зашли. Кстати, на десерт у нас мамин лимонный пирог.

– Как бы мне не растолстеть за время пребывания на острове, – пошутил Роберт.

Эми такая опасность показалась маловероятной. Роберт обладал атлетической фигурой, но при этом не выглядел излишне накачанным, чего Эми терпеть не могла в мужчинах.

Но она вовсе не хотела считать Роберта Харгривса привлекательным! У нее и без того забот хватает, и испытывать влечение к малознакомому мужчине ей совсем ни к чему. Тем более что сам Роберт никакого внимания к ней не проявлял. Он, казалось, вообще не видел в ней женщину, тем более женщину привлекательную.

Может, это ее и раздражает?

Возможно, нехотя призналась себе Эми. Хотя здесь, на острове, она не прибегала ни к каким женским уловкам, чтобы выглядеть более привлекательной, не пользовалась макияжем и ходила большей частью в простых рубашках и в джинсах, чтобы удобно было работать на ферме, если понадобится. В отличие от Лондона дома Эми не нужно было выглядеть всегда безупречно, и это было для нее большим облегчением.

– Как поживают Синди и Клифф? Как там наша милая Мими?

– Я вижу, моя племянница пользуется огромным успехом по обе стороны Атлантики, – заметил Роберт с грубоватой нежностью. – Они все трое сейчас гостят у крестного Синди и его жены.

– Кажется, мы с ними незнакомы, Магда? – спросил Тед.

Магда кивнула.

– Роберт, ваши родители, наверное, счастливы, что у них появилась внучка? Ведь Мими – их первая внучка, не так ли?

– Они души не чают в Мими, и она действительно их единственная внучка… пока, – сухо подтвердил Роберт.

Эми задумчиво посмотрела на него. Чем он недоволен? Ее родителям, как и многим другим, тоже кажется, что для их дочери ни один мужчина недостаточно хорош, но это не мешает им мечтать о внуках. Всем родителям хочется, чтобы их дети обзавелись семьями и были счастливы в браке. Может быть, Роберт испытывает такое же эмоциональное давление, как она, и это его раздражает? Вероятно, причина в этом, решила Эми. Хотя Роберту уже за тридцать, не похоже, чтобы он в ближайшем будущем собирался остепениться.

– А как родители Клиффа? – между тем продолжала расспрашивать Магда. – Они, наверное, тоже в восторге?

Выражение лица Роберта не изменилось, но во всем его облике Эми уловила какое-то странное напряжение. Во взгляде появилась настороженность.

В чем дело? Почему упоминание имени Клиффа вызвало у него такую реакцию? Может, они не ладят между собой? Последнее казалось мало вероятным, двое мужчин были очень похожи. Клифф – такой же властный, уверенный, даже высокомерный, как Роберт. Может, Роберт хотел бы для сестры другого мужа?

Пауза затягивалась. Наконец Роберт отложил вилку и нож и сказал:

– Родителей Клиффа нет в живых. – Он отодвинул почти пустую тарелку. – Думаю, мне пора, я и так уже помешал вашему воскресному отдыху.

– Но мы еще не ели десерт! – запротестовала Магда.

Прекрасно зная, что мать не выпустит ни одного гостя, пока тот не отведает ее десерт, Эми решила ускорить события. Она встала из-за стола.

– Роберт, не поможете мне убрать тарелки? А потом вы попробуете мамин лимонный пирог и решите, какой вам больше нравится, этот или яблочный.

Она улыбнулась зардевшейся матери.

Возможно, прося гостя помочь убрать со стола, Эми несколько погрешила против правил хорошего тона, но ей показалось, что Роберт будет рад возможности прервать разговор, который принял, по его мнению, слишком личный характер.

Не понимая, почему он может испытывать неловкость, обсуждая свою сестру и ее мужа, Эми тем не менее чувствовала, что это так. Если, конечно, причина не в том, что Роберту наскучила их компания – он, вероятно, привык к более изысканному обществу.

– Спасибо, – тихо сказал Роберт, как только они оказались в кухне.

Он подошел к столу, чтобы поставить тарелки. Эми смотрела на его мускулистую фигуру и снова спрашивала себя, как этого человека занесло на остров Айлей, да еще и не на короткую побывку, а на неопределенное время. Может, ему, как и ей, тоже нужно о чем-то подумать? И, возможно, он тоже не хочет обсуждать свои проблемы с кем-то…

Словно почувствовав на себе ее озадаченный взгляд, Роберт резко обернулся и поспешил уточнить:

– Я поблагодарил за то, что помогли мне не оскорбить вашу мать отказом от ее десерта.

– Конечно, – сухо ответила Эми.

В действительности она все еще не понимала, почему он несколько минут назад сказал, что уходит. Если потому, что они ему наскучили, то он просто груб! Впрочем, это для нее не новость.

Роберт пристально посмотрел ей в глаза, но Эми равнодушно выдержала его взгляд. Если он пытается таким способом вывести ее из равновесия, то лишь попусту тратит время, она привыкла быть в центре внимания.

Он первым отвел глаза и сдержанно спросил:

– Вам помочь? Может, нужно что-нибудь отнести?

– Взбитые сливки. – Эми достала из холодильника вазочку со взбитыми сливками. – Если только вы не предпочитаете мороженое. Кажется, американцы любят на десерт мороженое?

За последние пять лет Эми была в Штатах раз десять, не меньше, и запомнила, что там редко подают на десерт пирог. Хотя Роберт, наверное, подумал, что она знает о жизни в Америке по фильмам.

Он чуть заметно кивнул.

– Вы правы.

Эми достала из морозилки мороженое и поставила на поднос рядом с пирогом. Роберту она вручила другой поднос, где стояла вазочка со взбитыми сливками, креманки и тарелки.

Когда они вошли в столовую, Тед улыбнулся.

– Эми, мы с твоей матерью подумали, может, Роберт захочет прокатиться с тобой по окрестностям?

Эми нахмурилась. Ей совершенно не хотелось проводить с Робертом Харгривсом больше времени, чем необходимо из вежливости, к тому же он гость родителей, а не ее. Но она разгадала отцовскую хитрость: сегодня во второй половине дня по телевизору должны показывать один из его любимых классических вестернов, и Тед не хотел его пропустить. Если ему удастся отправить Роберта с Эми, то он сможет без помех смотреть телевизор.

На лице Роберта отразилось удивление.

– Но, Эми, помнится, вы говорили, что сегодня днем лучше не ездить на машине по острову? Это еще как-то связано с мотоциклистами…

– Об этом я и толкую, – живо откликнулся Тед. – Эми несколько лет не бывала на фестивале байкеров, уверен, ей самой будет интересно съездить с вами. – Повернувшись к дочери, он с надеждой спросил: – Правда, дорогая?

Роберт больше не удивлялся, он был ошеломлен.

– Вы водите мотоцикл?

Эми ощетинилась. На острове, где она родилась, выросла и по-прежнему бывала так часто, как только позволяла работа, мотоциклы, как к ним ни относиться, были неотъемлемой частью жизни. Пять лет назад она тоже купила себе «железного коня».

– Да, вожу, – натянуто подтвердила Эми. – После ланча я могу взять вас с собой… если, конечно, вы захотите поехать.

Если вам хватит смелости поехать, подразумевал ее тон.