Текст книги "МотоКлуб «Ковбои». Книга 2 (ЛП)"
Автор книги: Эстер Шмидт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
Я ненавижу будить её, но она должна знать, что происходит. Я сажусь рядом на кровать и провожу кончиками пальцев по её щеке, убирая прядь шелковистых волос.
– Просыпайся, милая, – бормочу я, но она даже не шевелится.
Я не торопясь провожу рукой по её нежной коже. Татуировки цветов на предплечье, части плеча и спине – яркое дополнение.
Я всё ещё любуюсь, когда она хрипит:
– Ты одет. Куда-то идёшь?
Этой женщине солгали, ограбили, бросили, растоптали чувства, вырвав сердце. Я ни за что не стану лгать или что-то скрывать от неё. Честность, вот что она всегда получит от меня, даже если это причинит боль.
– У меня была встреча с Декером и Уэстоном. – Я делаю глубокий вдох и надеюсь, что она не разозлится на меня из-за того, что я навёл справки о её бывшем и той сучке из прошлого.
– Дэкер – бывший сотрудник ФБР, и у него есть связи. Я попросил его проверить Дейзи.
Кэссиди вскакивает, и гнев заливает её лицо. Я готовлюсь к удару, так как она выглядит так, будто собирается бить, сделать выговор, чёрт возьми, я не знаю, чего ожидать, но знаю, что это будет плохо.
– Она злая сука, Ропер. Её вообще не волнуют животные. Ты прав, что проверил её, но, пожалуйста, не продавай ей лошадей, ты не можешь… Добром это не кончится. Я куплю их. У меня мало сбережений, но…
– Чёрт возьми, женщина, – рычу я и беру её великолепное лицо в свои руки. – Я ни за что не собираюсь ей ничего продавать. И тебе не придётся платить ни за одну лошадь, которая у меня есть. Что моё, то твоё, милая. Ты моя леди, все знают, включая тебя, потому что невозможно отрицать тот факт, что мы принадлежим друг другу. И я проверил Дейзи и Кая, потому что мне нужно было знать о людях, которые причинили боль моей женщине. И что узнал Дэкер? Я уверен, что наши стада в опасности. Проклятье, ты можешь быть в опасности, потому что эта сука и её сводный брат сумасшедшие.
– Сводный брат? – Она морщит лоб, и теперь я понимаю, что она даже не знает, что парень, за которым она была замужем – ну, ей удалось добиться расторжения брака из-за всего этого мошенничества, причин, мотивов жениться на ней, чтобы украсть лошадь, с которой Дейзи хотела соревноваться – на самом деле связан с Дейзи.
Я не могу не поморщиться, когда говорю ей:
– У Кая и Дейзи один отец.
– О, фу, – выдыхает Кэссиди, и теперь она морщится. – Не могу поверить, что я отдала ему свою девственность. И он был не очень хорош. Фу. Я даже не хочу думать об этом.
– Дэкер рассказал нам, как они провернули схему с покупкой лошадей. Они отправляются покупать одного и осматривают заведение, а затем возвращаются, чтобы позже украсть всё и зарезать их на мясо для продажи на чёрном рынке. И если у них что-то осталось, они просто смешивают это с говядиной, чтобы ничего не пропало даром.
Её глаза расширяются, и она хватается за мою кожанку прямо у нашивки вице-президента.
– Нам нужно идти. Нам нужно проверить лошадей и убедиться, что всё в порядке. Она не может забрать лошадей. О Боже. Боулдер. Я оплакивала одну лошадь, в то время как все это время они убивали гораздо больше. – Я крепко сжимаю её в объятиях, но она начинает вырываться и огрызается: – Я серьёзно, Ропер. Нам нужно пойти и проверить. Даже если всё в порядке, мне нужно самой убедиться, что с ними всё хорошо.
– Ты такая дерзкая, но с большим сердцем. Мой президент отдал мне прямой приказ оставаться здесь. Перед тем, как я пришёл искать тебя, я обсуждал кое-что с Дэкером и Уэстоном, когда внутрь ворвался Альфи. Кажется, стадо лонгхорнов сбежало со своего пастбища. Этим занимаются мои братья, поскольку на данный момент мы не считаем это совпадением. Дэкер сказал, что это, должно быть, отвлекающий манёвр, если кто-то намеренно освободил их. Все были проинформированы о Кае и Дейзи, пусть этим занимается главный, они сообщат нам, когда разберутся, что произошло.
– Они знают, что со мной случилось? – шепчет она и краснеет.
Чёрт. Как она может смущаться того, что случилось с ней много лет назад?
– В том, что произошло, твоей вины нет. И единственные, кто знает, что с тобой случилось, это Уэстон и Дэкер, но они не расскажут. Что ж, может быть, Уэстон проболтается Харлин. Уэстон никогда ничего от неё не утаит, и то же самое касается и нас. – У меня вырывается вздох. – Извини. Я не знаю, рассказывала ли ты Харлин о своём прошлом, и если нет, то хорошо, что она, наконец, узнает… Думаю, это хорошо. Я продолжаю повторять это, но в том дерьме не было твоей вины, и разговор об этом облегчил бы груз вины, который ты испытываешь. И это чувство вины, потому что ни одна женщина, любящая лошадей, не бросила бы ездить верхом и избегать этих животных без веской причины. И твоя причина – чувство вины, и с этим покончено.
Одинокая слеза скатывается по её щеке.
– Я так чертовски скучаю по верховой езде.
Я смахиваю влагу и рассказываю ей.
– Тогда, когда родишь нашего ребёнка, снова сядешь в седло.
Она прищуривается.
– Ты ведь этого не говорил.
Уголок моего рта подёргивается.
– Думаю, сказал. Мы не будем рисковать нашим ребёнком.
– Наш ребёнок? – рычит она. – Я ещё даже не сделала тест, а ты уже указываешь мне, что я могу, а что нет?
– Я упомянул только одно, что ты не можешь делать, но нужно ли мне составлять список?
Она начинает рычать от моих слов, и я не могу удержаться от заливистого смеха.
– Я шучу, мисс Дерзость. Мне и в голову не пришло бы устанавливать для тебя ограничения. Я хочу, чтобы ты была в безопасности и здорова, но почти уверен, что ты хорошо разбираешься в том, что может делать твоё тело, а что нет. Но тебе действительно нужно сделать тест, и мы отправимся за ним, как только сможем. Хотя это ничего не изменит, поскольку я планирую сделать тебе ребёнка очень скоро, если ты ещё не носишь его.
Она подходит к холодильнику и достаёт бутылку воды. Наклоняется. Полностью обнажённая.
– Шалунья. Продолжай в том же духе, и я больше никогда не позволю тебе покидать мою чёртову комнату.
Её хихиканье звучит музыкой для моих ушей, когда я подхожу и крепко целую её. Учитывая, что нам приказали оставаться здесь, мы могли бы повеселиться.
Глава 5
Кэссиди
Я захожу в конюшню и вижу, Харлин занимается лошадью. Прошло шестнадцать дней с тех пор, как мы с Ропером снова сошлись, и столько же дней прошло с тех пор, как мы в последний раз видели Дейзи. Пропавших лонгхорнов нашли в нескольких милях отсюда. Ребята починили забор и добавили дополнительную охрану, хотя мы ничего не слышали ни о Дейзи, ни о Кае. Ропер продолжает говорить мне, что Дэкер и его контакты держат всё под контролем и что соответствующие власти работают над тем, чтобы упрятать их за решётку. Он также никогда не выпускает меня из поля зрения. Если только мы не на ранчо, в окружении его братьев из МК и всей охраны, мне не позволено бродить одной. Ещё он упомянул, что хотел, чтобы они пришли сюда, чтобы он мог убить их сам. Хотя я бы скорее посадила их за решётку, потому что не хочу, чтобы Ропер рисковал жизнью или сам оказался в тюрьме.
Тем не менее, я не думаю, что мы услышим что-либо об этих идиотах, потому что прошли годы с тех пор, как я видела их в последний раз, и после того, что они сделали со мной и Боулдером. Но я доверяю Роперу и знаю, что он властный, но в то же время милый и ставит меня превыше всего. Ладно, может быть, немного чересчур властный, когда это касается моего здоровья, в основном, если речь идёт о маленьком ребёнке, растущем внутри меня. Шестнадцать дней назад мы сделали тест на беременность, и оказалось, что я действительно беременна. Я никогда в жизни не задумывалась о том, чтобы стать мамой. Достаточно легко не думать о создании семьи, потому что я даже не хотела парня, потому что я с самого начала никому не доверяла. Но всё изменилось, когда Ропер вошёл в мою жизнь.
Хорошо, что у нас есть месяцы до рождения ребёнка, но Ропер, похоже, уже заказал онлайн все существующие книги. Включая книгу с именами для новорождённых. Начались споры по поводу имени, и можно с уверенностью сказать, что мы оба в равной степени взволнованы тем, чтобы начать совместную жизнь.
– Что ты здесь делаешь? Я бы подумала, что ты околачиваешься на арене для верховой езды, – говорит Харлин, в то время как её взгляд возвращается к лошади перед ней.
– Я несколько дней наблюдала, как Ропер тренировал лошадей, и всё заканчивалось тем, что я стаскивала его с лошади и тащила в спальню, – ворчу я, пока Харлин смеётся.
Затем тянется к ноге лошади, которая покрыта кровью – из того, что кажется отвратительно выглядящей раной, – и говорит:
– Не начинай. У меня такая же реакция, когда я вижу Уэстона верхом на лошади или мотоцикле. Эти мужчины не должны быть сексуальными весь день, каждый божий день. Нам, женщинам, нужно время от времени работать, и они наводняют наши головы самыми пошлыми мыслями. – Она наклоняется, чтобы поближе рассмотреть рану, и бормочет: – Я собираюсь наложить швы, но оставлю рану открытой, чтобы вышел гной.
Я не могу удержаться от смешка и подхожу ближе, чтобы заглянуть ей через плечо и посмотреть, о чём она говорит.
– Его ударили ногой или он ударился обо что-нибудь?
– Сегодня утром жеребят отняли от груди, – говорит Харлин и ощупывает рану пальцами.
Бедняжка. Всегда возникает небольшая суматоха, когда они забирают жеребят у кобыл. Мы с Ропером много говорим обо всём, и недавно у нас была долгая дискуссия об отлучении от груди. Он разводит и тренирует лошадей, и приятно слышать его взгляд на эти вещи. Он никогда не проверяет возраст, но знает каждое животное на этом ранчо и оценивает их развитие. Будь то социальный, физический или ментальный, он всегда наблюдает и действует так, как лучше для самого животного.
– Похоже, тебе не нужна помощь. – Я улыбаюсь ей и переосмысливаю свои действия. – Я собираюсь отправиться на манеж.
– Почему бы тебе самой не оседлать лошадь и не отправиться на манеж, вместо того чтобы глазеть на своего мужчину? Поменяйся ролями и позволь ему вместо этого поглазеть. – Харлин бросает на меня вызывающий взгляд.
– Это ещё одно вмешательство? Тебе не хватает Хоакина, который присоединился к тебе в прошлый раз. – Я морщу нос и высовываю язык.
Она пожимает плечами и просто говорит:
– Тебе нужно было наше вмешательство и нужны были друзья, с которыми можно поговорить. Теперь ты знаешь. Но нет, речь идёт о том, чтобы ты вернула себе удовольствие от верховой езды, потому что придурки отняли у тебя и это. И я уверена, что ты можешь оседлать лошадь и скакать на ней, потому что ты никогда не разучишься ездить верхом.
Я прикусываю нижнюю губу и придумываю дурацкое оправдание.
– Ропер не хочет, чтобы я каталась. Он боится, что что-нибудь может случиться с…
– Ой, да перестань, – огрызается Харлин. – Каждую секунду в жизни может произойти что-то, что остановит время и унесёт души с этой планеты. Это не значит, что ты должна перестать жить. Ты опытная наездница, прошли годы или нет, но ты знаешь, как обращаться с лошадью. И посмотри на этого жеребёнка, он думал, что мир разваливается на части этим утром, когда его оторвали от мамы и причинили боль. Но я собираюсь наложить ему швы, рана заживёт, и, возможно, шрам останется с ним на всю оставшуюся жизнь, но он всё ещё дышит, будет бегать, и делать глупые и забавные вещи. Живи, Кэссиди. Кроме того, ты верхом на лошади, и Ропер пялится на тебя, а тут ещё горячо и сексуально… побеждай, побеждай, подруга.
Тяжёлый вздох вырывается из моей груди, когда я обдумываю это и, наконец, говорю:
– Знаешь что? Ты права.
– Как всегда. А теперь иди, мне нужно сосредоточиться. – Она прогоняет меня и начинает накладывать швы, пока я направляюсь к потрясающей лошади, на которую положил глаз в первый день, когда вошла в эти конюшни.
– Привет, малышка, – воркую я, хорошо зная, что у неё есть темперамент и своя индивидуальность. Она привлекает внимание своей тёмно-коричневой, почти чёрной шерстью, а также белой головой и ярко-голубыми глазами. Великолепна.
– Давай, – размышляю я. – Что Ропер рассказал о тебе?
Я успокаиваю её и себя, повторяя то, что Ропер упоминал об Эсме, пока надеваю седло ей на спину. Ей не нравится, когда ты затягиваешь подпругу, и она начинает брыкаться. Я пытаюсь успокоить её своим голосом и хвалю, когда она не суетится. Я чувствую, что улыбаюсь, хотя ещё даже не села верхом. Она полностью готова, хотя я держу её за голову и медленно глажу. Она абсолютно расслаблена, и я должна сказать, что это для меня огромный шаг. Общаться с лошадью, которая не нуждается в медицинской помощи. Как будто я наказывала себя, избегая работы с лошадьми и прикасаясь к ним только тогда, когда требовался ветеринар. Больше нет.
Мягкий стук её копыт заставляет мой живот затанцевать от предвкушения. Оказавшись снаружи, я пытаюсь подавить беспокойство, в последний раз перепроверяя седло, прежде чем ухватиться за него и подтянуться, чтобы перекинуть ногу. Чёрт. Как мне не хватало этого ракурса. Гривы, уши. И эта лошадь чувствуется потрясающе и не позволяет мне упасть в обморок, потому что её шаг подпрыгивает, чтобы держать меня в напряжении.
– О, нет, ты не понимаешь, Эсма, – бормочу я, когда она несколько раз вскидывает голову и быстро отходит в сторону, заставляя меня собраться с силами.
Во мне вспыхивает адреналин, и теперь я понимаю, что говорил Ропер. Эсма относится к группе маленьких темпераментных лошадей. Я никогда не ездила на послушных лошадях. Я люблю соревнования, и мой Боулдер когда-то тоже был таким. Всего несколько минут на Эсме, и я знаю, что Ропер только что потерял лошадь. Даже если мне придётся купить её, он не получит её обратно. Нет, она предназначена быть моей.
– Какое приятное зрелище, – заявляет Леджер.
Леджер – один из братьев МК, который живёт здесь. У него светлые, почти белые волосы, неровный подбородок, и за последние несколько дней я много раз видела, как он работает с Ропером. Он мало говорит и немного замкнут, но Ропер говорит, что он хороший человек, который просто любит животных больше, чем людей. Вот почему я так мало с ним виделась и разговаривала. В большинстве случаев он либо совершает обход, чтобы проверить стада на пастбищах, либо в конюшнях – в любом другом месте, где поменьше народу. Леджер быстро открывает дорожную арену, пропуская меня внутрь, прежде чем закрыть её за мной.
– Кэссиди, – раздаётся голос Ропера слева от меня.
Мои щеки пылают от того, как он просто сидит на своей лошади, скрестив руки на груди и наклонившись вперёд. Он немного приподнимает шляпу, чтобы позволить мне увидеть его глаза, и я чувствую, как гордость и жар его взгляда обжигают сердце. Я быстро перевожу взгляд обратно на вид спереди, по которому так скучала последние годы. Ощущение того, что подо мной лошадь, и работа, которую это требует от моего тела, чтобы держать лошадь под контролем, требует усилий и одновременно волнует, но и немного пугает.
– Леджер, открой. Я собираюсь покататься верхом со своей женщиной, – заявляет Ропер.
В его голосе появились нотки гордости, и это заставляет меня чувствовать себя так, словно я на вершине мира. Я знаю, что груда динамита подо мной молода и может быть немного непредсказуемой, но лошадь, на которой скачет Ропер, действует на неё успокаивающе. Они всегда вместе на пастбище, и лошадь Ропера на шесть лет старше Эсмы. Все это даёт уверенность в том, что я могу оставаться начеку и в то же время наслаждаться пейзажем наряду с ездой верхом и тем фактом, что я получаю удовольствие от этого момента – и личной победы, вернувшись в седло – вместе с Ропером.
Мы едем по земле ранчо, и единственное, что мне не нравится, это то, что тело больше не привыкло к верховой езде. Когда мы, наконец, возвращаемся, чтобы позаботиться о лошадях в конюшне, я действительно чувствую, как тело кричит от только что полученной тренировки.
– Я беру два выходных, потому что завтра утром, думаю, не смогу ходить, – ворчу я, в то время как Ропер заливается смехом.
Он протягивает руку и хватает меня за талию, чтобы притянуть ближе.
– Ты великолепна. Видя, как ты едешь на Эсме, я чертовски возбудился. Ты рождена, чтобы ездить на этой лошади.
Я позволяю своим рукам скользнуть вверх по его шее и поиграть с волосами, выбивающимися из-под шляпы.
– А мне казалось, я рождена быть твоей.
– И это тоже, – шепчет он и завладевает моими губами в обжигающем поцелуе.
– Вице-президент, Альфи нужна твоя помощь с лонгхорнами, – произносит голос позади нас, прерывая поцелуй.
Ропер стонет, и в тот же момент начинает звонить мой телефон. Когда я смотрю на экран, то вижу, что это Хоакин.
– Привет, – начинаю я, но он обрывает меня.
– Ты нужна мне здесь, прямо сейчас. Возникла чрезвычайная ситуация. – Он кинул трубку.
Я смотрю на телефон и гадаю, что-то не так или это просто нормальная реакция Хоакина. Если клиника безумно занята, Хоакин погружается в работу со всем сразу и пропускает что-то одно, чтобы перейти к следующему. Таким образом, его реакция могла означать что-то или ничего.
– Всё в порядке? – спрашивает Ропер.
– Да, мне просто нужно в клинику. Звонил Хоакин. Там срочная ситуация.
– Возьми Вилли, я приеду, как только смогу, – говорит Ропер и машет Вилли рукой.
– Нет необходимости. Я вернусь домой, как только закончу. Харлин наняла нового ветеринара, и он отлично справляется. Я уверена, что им просто нужна дополнительная пара рук.
Ропер щиплет меня за подбородок большим и указательным пальцами.
– Новый ветеринар, да? Позвони, если я тебе понадоблюсь, и держи Вилли все время при себе.
– Дилли-Билли-Вилли. – Я ухмыляюсь, когда он качает головой в ответ на мою игру с именем и быстро целует меня, прежде чем побежать в том направлении, откуда идёт Вилли.
– Мы снова едем в клинику? – спрашивает Вилли.
Ему поручили сопровождать меня всякий раз, когда Роперу нужно работать. Он молодой парень, немного застенчивый и тихий, но рядом с ним приятно находиться. А ещё он любит животных и сразу приходит на помощь, не спрашивая.
– Да. Ты поедешь со мной или возьмёшь байк?
Вилли с ужасом смотрит на мой внедорожник и бормочет:
– Буду прямо за тобой.
Я не могу удержаться от фырканья и направляюсь к выходу, зная, что он будет прямо за мной. На моём лице широкая улыбка. У нас с Ропером всё хорошо, мои руки все ещё пахнут лошадьми, а в ногах ощущается прогулка верхом. Да, я чувствую себя просто великолепно.
Я паркуюсь и вижу, что Вилли встаёт рядом со мной. Пока мы проскальзываем внутрь клиники, завязывается непринуждённая болтовня. Я ожидаю, что люди будут ждать в очереди, раз Хоакин вызвал меня, но вместо этого комната ожидания пуста, и Хоакин сидит за стойкой регистрации. Он смотрит на Вилли и говорит:
– Вилли, только что звонил Ральфи. Хочет, чтобы ты вернулся на ранчо и доил этих коров, как тебе положено.
– Твою мать, – рычит Вилли, пока я недоумеваю, почему Хоакин обращается ко всем неправильно.
– Я только что приехал. Извини, Кэссиди, ты сама по себе. – Вилли разворачивается и направляется обратно, прежде чем я успеваю произнести хоть слово.
Дверь со звуком закрывается за ним, и я слышу, как в следующие несколько секунд его мотоцикл оживает. Мои мысли всё ещё путаются, но внезапно из-за стены появляется пистолет, и тот, кто его держит, показывается вместе с ним.
– Привет, Кэсси. Давно не виделись, – заявляет Кай.
– Придурок, – огрызаюсь я. – Убери пистолет и убирайся к чёрту из моей клиники.
– Из твоей клиники? – Он качает головой. – Я забрал у тебя единственную вещь, имеющую хоть какую-то ценность, которая, в конце концов, оказалась бесполезной – всего лишь немного мяса и костей. Сейчас, спустя годы, у тебя всё ещё есть кое-что, больше, чем ничего. Но у твоего парня гораздо больше. Так что, сядь на свою сучью задницу и хорошенько посмотри, пока твой новый парень собирается выполнить мои требования, если когда-нибудь снова захочет увидеть тебя живой. Будем надеяться, что ты нравишься ему больше, чем мне. Он наставляет на Хоакина пистолет. – Ты. Свяжи эту сучку.
Хоакин встаёт, и только теперь я замечаю, что его руки связаны верёвкой. Он поворачивается к Каю.
– И как, чёрт возьми, мне это сделать? – огрызается он и поднимает вверх связанные запястья.
– Найди способ, придурок, – ухмыляется Кай и продолжает целиться в нас, пока Хоакин неохотно подбирает верёвку и направляется ко мне.
– Прости, – шепчет Хоакин.
– За что? – спрашиваю я и бросаю свирепый взгляд через плечо Хоакина, добавляя более громким голосом: – Это мой засранец бывший держит нас на мушке. Что бесполезно, потому что Ропер ни за что не продаст вам лошадь и не позволит взять никаких лошадей, если уж на то пошло.
– Мне не нужны лошади, – рычит Кай. – Какая польза от лошадей, когда твой засранец-бойфренд размахивал деньгами и заставлял людей распространять ложь. Они арестовали Дейзи. И ищут меня. Банк забрал наш дом, и они накрыли нашу бойню. Ты это начала: ты и заканчивай. Я собираюсь позвонить Роперу, и ты заставишь его отменить всё, что он сделал. Мне всё равно, как. Он должен это сделать, или я убью тебя.
Что, чёрт возьми, натворил Ропер? Он действительно вывел их из бизнеса и добился ареста Дейзи? Нет, должно быть, это были какие-то наработки, сделанные командой, работающей над делом, с помощью Ропера и Дэкера. Ропер сказал, что они работают, и чтобы я ни о чём не беспокоилась и предоставила всё решать властям.
Ну, теперь я чертовски волнуюсь.
