Текст книги "Комплекс Героя (ЛП)"

Автор книги: Эрин О'Кейн

Соавторы: К. А. Найт
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

– Не смей, блядь, произносить такое сложное слово, как «пропитанный»! Черт побери! – кричит Потрошитель из кухни, заставляя меня смеяться так сильно, что я падаю, как есть – сверкая голой задницей в воздухе, когда я пытаюсь перестать смеяться.

– Я ненавижу вас всех! – кричит он, разбрасывая все вокруг себя, когда Стремительный шлепает меня по заднице и перепрыгивает через меня, мчась в одних трусах на кухню.

Ублюдок.

Следующие несколько дней проходят в размытом трахом угаре, во всех запрещенных и самых странных местах, а наши очки тем временем медленно ползут вверх с каждым членом к влагалищу… или заднице. Я не очень разборчива.

Лежа на траве в парке, я получаю злую ухмылку на лице, когда переворачиваюсь и ползу вверх по телу Потрошителя. Он приоткрывает глаза прямо с того места, где он загорает, и когда он видит выражение моего лица, его зрачки расширяются, а руки мгновенно поднимаются и хватают меня за бедра.

– Опять? – спрашивает он, уже облизывая губы.

Ухмыляясь, я протягиваю руку и расстегиваю пуговицу на его джинсах.

– По крайней мере, на этот раз не снимай одежду, – протягивает Стрикер рядом с нами, не потрудившись открыть глаза.

– Я? – спрашиваю я, сидя на бедрах Потрошителя, пока он ругается, пытаясь сбросить джинсы.

– Нет, дорогая, я обращаюсь к тому большому болвану. Ты всегда должна быть голой, – поддразнивает он, открывая глаза, чтобы посмотреть на нас.

– Хорошо, а теперь кто хочет трахаться? – спрашиваю я, и Стрикер со Шпиком вскакивают, заставляя меня запрокинуть голову и рассмеяться, как раз когда Потрошителю удается высвободить свой член.

На этом все не заканчивается. Когда Стрикер примеряет одежду, я раздвигаю занавеску в раздевалке и ухмыляюсь ему в зеркало. Его глаза горят, и он тычет в меня пальцем. Прыгнув на него, я прижимаю Стрикера к стене. Скажем так, мужчина в соседней кабинке получил свое собственное пип-шоу, особенно когда мой лифчик оказался в его кабинке, упс.

В библиотеке я закрыла книгу с раздражением, пробегая глазами вверх по Шпику, когда я протягиваю ногу и провожу ногой по его бедру, пока не подталкиваю его член, обтянутый джинсами. Он открывает глаза с того места, где спал, перед ним открыта книга. Стрикер утверждал, что нам нужно немного окультуриться… ебля между книжными стеллажами считается, верно?

Subway – кафешка с сэндвичами, а не метро с поездами, общественные туалеты, магазины одежды, парк и библиотека. Все это приводит к нашей испорченной версии Злодеев на гастролях.

– Я у-с-с-с-т-а-л, – жалуется Потрошитель, пока я не срываю с себя топ, заставляя его задыхаться и спотыкаться. Ухмыляясь, я отступаю дальше в переулок, где мы слоняемся.

– Черт возьми, да, – стонет Шпик. – Я видел, что ее мысли движутся в этом направлении, и, черт возьми, ждал этого.

– Я больше не устаю, твои сиськи исцелили меня, – заявляет Потрошитель, шагая за мной.

Смеясь, я взлетаю, но чья-то рука обхватывает меня за талию и дергает.

– Осторожнее, не разорви меня, – насмехаюсь я.

Он поворачивается и толкает меня к грязной стене, мое лицо вдавливается в кирпичи.

– Ты заплатишь за это, – шепчет он, прежде чем прикусить мочку моего уха.

– Я чертовски на это надеюсь, – усмехаюсь я, отбрыкиваясь.

Интересно, как я могу отыметь их всех прямо сейчас?

– Это может сработать… – Шпик задумывается, и я слышу, как он и Стрикер шепчутся между собой, разбираясь в вопросах логистики.

Одна вещь, которую я узнал, это то, что они все доминанты, но Стрикер любит быть главным, он любит смотреть, как меня трахают, когда он инструктирует нас, но сегодня мне нужны они все, а не только их глаза.

– Такая нетерпеливая, – бормочет Потрошитель, целуя меня в шею и раздвигая мои ноги.

– Тогда поторопись и трахни меня, – требую я.

Он сильно кусает меня за шею в наказание, а его рука извивается между моим телом и стеной и задирает мою рубашку, чтобы погладить мою кожу. Потрошитель трется под моим пупком, это место прямо перед моими джинсами, заставляя меня задыхаться, когда я снова откидываюсь назад. О чем, черт возьми, они там шепчутся?

– Не волнуйся, я тебя развлеку, – шепчет Потрошитель. Ой, кажется, я сказал это вслух.

Его ладонь скользит ниже, и он щелчком расстегивает мои джинсы, проводя пальцами по моей обтянутой трусиками киске.

– Чувак, это не порно, просто, блядь, начинай уже, – хнычу я.

– Я соблазняю тебя, – раздраженно бормочет он.

– Я была бы чертовски соблазнена, если бы ты просто засунул в меня свой чертов палец, – дерзко отвечаю я.

Он застывает со стоном.

– Ты такая романтичная, – шутит он.

– Ладно, у кого-нибудь еще есть что в меня воткнуть, пока Потрошитель идет за одеялом, розами и кровавым закатом для романтичного траха, которого он так страстно желает, – кричу я громче.

– Черт, кто-то засуньте ей член в рот и заткните уже ее, – отвечает Потрошитель.

Закатив глаза, я хватаю его за руку.

– Вы не можете просто совать член мне в рот каждый раз, когда хочешь, чтобы я замолчала.

Он замолкает, и я чувствую, как они все переглядываются.

– Мы не можем? Но это же так хорошо работает, – поддразнивает Шпик.

– Вам, придуркам, лучше заткнуться и смириться, а то я перейду… – я замолкаю, а Потрошитель облизывает мне горло.

– К чему? – спрашивает он.

– К чему-то плохому, чему-то по-настоящему злому… Может быть, выброшу пару твоих задротных носков… или опустошу твой порно-тайник, – задыхаюсь я, когда его палец скользит в мои трусики и обводит мой клитор. – Превращу твою комнату в порно-версию арт-атаки, – продолжаю я, мой голос срывается, когда он просовывает один палец внутрь меня, а затем добавляет другой и сгибает их.

– Почему все это связано с порно? – слышу, как Шпик что-то шепчет Стрикеру.

– Потому что порно – это счастье жизни, как пончики и вино! – Я защищаюсь и стону, когда он начинает трахать меня пальцами.

– Заткнись, – требует он, кусая меня за шею.

– Заткнись сам, прямо сейчас, – отвечаю я, и он трясется от смеха.

– Поверни ее и привались спиной к стене, – приказывает Стрикер.

Черт возьми, да, давайте начнем эту секс-вечеринку. У каждого здесь есть праздничная сумка… Погодите-ка, не слишком ли далеко я зашла со своей метафорой? Возможно.

Потрошитель поворачивает нас и прижимается спиной к стене, удерживая меня рукой, все еще засунутой в мои трусы рукой.

– Потрошитель, возьми ее за задницу. Шпик, ты отымеешь ее киску, а потом я, – инструктирует Стрикер, прежде чем отступить и посмотреть на меня.

– Ну, и кто теперь романтик? Он сделал меня похожей на чертову коробку с головоломками, – бормочу я Потрошителю, заставляя его снова рассмеяться.

– Сэр, да, сэр. Нам нужна схема, сэр? – шучу я, фальшиво отдавая ему честь.

Его брови выгибаются дугой, когда он пробегает по мне взглядом.

– Только вот что, Шпик, убедись, что она не кончит первой.

– Черт, нет, подожди! Извини, я просто хотела помочь! Диаграммы дали бы нам знать, как идти и куда двигаться, это была умная идея, – надулась я.

Он закатывает глаза, улыбка играет на его губах.

– Хорошо, но у тебя есть всего один шанс. Рот закрой, – приказывает он.

Я застегиваю молнию на губах, и Потрошитель вытаскивает пальцы из моей киски, заставляя меня надуть губки. Когда я не жалуюсь, он смеется.

– Я мог бы привыкнуть к этому, – шутит он, а Шпик со Стрикером соглашаются.

Щурюсь на всех них, но держу рот на замке, оргазмы на кону, черт возьми!

После этого они двигаются быстро, явно беспокоясь, что момент моего молчания продлится недолго. Вы маловерны… Я говорила о себе.

Шпик встает передо мной, они с Потрошителем стягивают с меня джинсы, и я быстро их отбрасываю. Потрошитель задирает мою рубашку и начинает крутить и теребить мои соски, восстанавливая меня после всех этих дурацких разговоров.

Шпик кивает, с моих губ слетает стон прежде, чем я успеваю захлопнуть рот, уже понимая, что он собирается… да, он сделал это. Потрошитель порвал мне трусики, ублюдок. За последнюю неделю он столько их порвал, что мне придется ограбить магазин нижнего белья.

Шпик ухмыляется, слыша мои мысли, когда он наклоняется и просовывает палец в меня, его кольцо с черепом упирается в мой клитор. Схватив меня за бедро, он поднимает мою ногу, и я машинально обвиваю ее вокруг его талии.

– Блядь, ты такая мокрая для нас, даже со всеми этими разговорами и без дури, как ты это называешь, – стонет он, вытаскивая палец и, не сводя с меня глаз, засасывает его в рот. Прикусив нижнюю губу, чтобы не дать грязным словам вырваться наружу, я хватаю его за плечо и притягиваю ближе.

Подняв другую ногу, я балансирую между ними, опираясь спиной на Потрошителя, когда напрягаю ноги и без слов притягиваю Шпик, заставляя его усмехнуться.

– Даже без слов она такая громкая, – смеется он, медленно расстегивая джинсы и вытаскивая член. Я опускаю глаза и, затаив дыхание, наблюдаю, как он медленно гладит себя, явно дразня меня. Прищурившись, я отпускаю его плечо, указываю на его член, а затем на свою киску.

Он смеется, но придвигается ближе, так что между нами не остается места, наклоняется и шепчет мне в рот:

– Такая чертовски жадная.

Он целует меня крепко, заглушая мой стон, когда он подстраивается и толкается внутри меня, прежде чем успокоиться, мы оба сплетаем наши губы, пока она продолжает растягивать меня. Руки Потрошителя сильно щелкают по моим соскам, пока я не задыхаюсь в рот Шпика.

Он отстраняется, кусая мою нижнюю губу, прежде чем оттянуть бедра назад и войти в меня, сильно прижимая меня к груди Потрошителя. Он делает это снова, медленно входя и выходя, пока я не извиваюсь между ними, отталкиваясь.

Шпик должен понять намек, потому что ускоряется, пока не врезается в меня. Застонав, я откидываюсь назад и кладу голову на плечо Потрошителя, мои глаза встречаются с глазами Стрикера за спиной Шпика.

Я не спускаю с него глаз, пока Шпик жестко трахает меня, только тело Потрошителя смягчает удар от стены. Когда руки Потрошителя опускаются на мою голую задницу, я стону. Мы играли с ним, я имею в виду, как еще вы могли бы впихнуть в себя три члена разом? Потрошитель, похоже, одержим моей задницей, хотя я не жалуюсь.

Шпик, должно быть, это знает, потому что он вырывается, заставляя меня стонать, а Потрошитель подстраивается и толкается. Он трахает меня жестко и быстро, обхватывая руками и удерживая, пока совершает толчки. Застонав, я мотаю головой из стороны в сторону, но это превращается в скулеж, когда он стремительно вытаскивает свой член из меня. Какого хрена? Дразнилки.

Он наклоняется и хватает мои щеки, раздвигая их, когда он трет свой теперь влажный член вдоль меня.

– Так вот как ты заставляешь ее молчать? – он грохочет у меня за спиной.

Я собираюсь вырвать свои крылья и ударить его ими, если он не вставит в меня свой член. Я думаю очень громко, и Шпик давится смехом.

В этот момент Потрошитель выпрямляется и медленно прохаживается вдоль моих напряженных мышц. Мы оба тяжело дышим, когда он наполовину входит и медленно выходит, прежде чем снова войти. Он делает это снова и снова, пока не оказывается во мне на всю длину.

Облизывая губы, я загибаю палец в сторону Шпика, который снова занимает свою позицию, но уже не так нежен, и он толкается и снова начинает жестко и быстро трахать меня, каждый толчок толкает меня обратно на твердый член Потрошителя.

Мы попадаем в ритм, и когда я снова встречаюсь взглядом со Стрикером, я с криком разлетаюсь на тысячу осколков, а вслед за мной и Шпик. Его сперма наполняет меня, когда он выкрикивает мое имя и замирает. Тяжело дыша, мы стоим там, пока Шпик со стоном не отодвигается, засовывая свой член обратно в джинсы, и Стрикер сменяет его между моих трясущихся бедер. Он поднимает их, и я оборачиваю ноги вокруг его талии.

Его рука обхватывает мое горло, напоминание, как он толкается внутрь, его член пробивается сквозь мои все еще пульсирующие мышцы. Когда он погружается глубоко, он пристально наблюдает за мной, когда вытаскивает и, кивнув Потрошителю, засовывает член в меня, а Потрошитель зеркально повторяет его движения, пока с каждым толчком они оба не заполняют меня.

Они заставляют меня снова кричать в мгновение ока, моя киска и задница наполняются их семенем, когда рука Стрикера сжимается на моем горле и прерывает мой крик, заставляя точки плясать у меня перед глазами, когда он с ревом кончает внутрь меня. Потрошитель следует за мной, кусая меня за плечо, чтобы заглушить свой вопль.

Измученная, потная и липкая, я расслабляюсь между ними.

– Ну, и где же мы будем трахаться дальше? – шучу я, когда наши браслеты пищат от поступивших на счет очков.

Они все смеются и помогают мне одеться, и мы вместе выходим из переулка, не обращая внимания на неодобрительные взгляды, которые бросает на нас бездомный.

Следующие две недели пролетают быстро, представляя собой размытое пятно секса, привязанности и еды… конечно. Они умудряются развлекать меня и еще больше шокировать… не вляпавшись в неприятности, но мы все знаем, что счастье не может длиться долго. Что-то плохое всегда следует за хорошим-погодите-ка, разве это не какой-то дерьмовый лозунг? Кто, черт возьми, знает наверняка, но в любом случае, безостановочный секс не может длиться долго. Я просто чувствую это, и я сейчас говорю не о члене, на котором в данный момент сижу.

Глава 11

–О, а как насчет секса в библиотеке? Мы можем быть шумными, это обязательно даст несколько очков, – говорю я нетерпеливо через стол, когда мы завтракаем в нашей любимой закусочной. Я засовываю в рот вилку с блинчиком, постанывая от маслянистого вкуса, смешанного со сладостью кленового сиропа.

Потрошитель просто наблюдает за мной, приподняв брови и слегка качая головой, как будто не может поверить в то, что видит.

– Чувак, ты уже видел, как я ем. Хватит пялиться на меня. – Я тыкаю в него вилкой. У них гораздо больше возможностей поглазеть на меня. Хм. Я шевелю бровями, когда мне в голову приходит мысль, заставляя Шпика рядом со мной издать очередной стон, потирая лицо рукой, прежде чем сделать большой глоток черного кофе. Пустая трата кофе, если вы спросите меня, я девушка со сливками и сахаром.

– Ребята, заставьте ее остановиться, ей еще рано посылать мне подобные мысли, – голос Шпика звучит грубо, когда он тянется под стол, чтобы поправить брюки. Ухмыляясь, я нарочно начинаю представлять себе, кем я была раньше, как они смотрят, как я поливаю себя кленовым сиропом, а потом слизывают его с меня. Очевидно, я буду голой. Хм, это будет грязно и липко. Может быть, нам следует подложить брезент? С другой стороны, брезент не кажется таким уж подлым…

– Ладно, все ясно, она снова отвлеклась, – снова комментирует он с усмешкой, остальные хихикают, уплетая еду.

– Так или иначе, вернемся к первоначальному вопросу. Где мы сегодня будем заниматься сексом? В библиотеке? – интересуюсь я, а мое возбуждение снова нарастает. Нам в основном платят за секс, это здорово! Ладно, это звучит как работа проститутки. Во всяком случае, это пока работает. Мы не хотим никого обидеть или что-то украсть, просто потому, что нас заклеймили как Злодеев, не значит, что мы должны быть плохими людьми, верно? Таким образом, мы не должны никому причинять вреда, но мы все еще можем выжить. Кроме того, у нас при этом будет много секса. Беспроигрышный вариант.

– Несколько недель назад у нас был секс в библиотеке. А как насчет секса в музее? – предлагает Стрикер, медитируя над дымящейся кофейной кружкой.

– Мы не теряем очков за оригинальность. Им все равно, где мы трахаемся, пока это вызывает хаос, нам платят. – Шпик закатывает глаза, постукивая по экрану устройства у него на запястье.

Мы продолжаем обсуждать достоинства музейного секса перед библиотечным, когда за моей спиной звенит колокольчик над дверью закусочной. Я игнорирую его, продолжая есть свои блинчики, но поднимаю глаза, когда чувствую, как парни напрягаются.

– Конечно, я нашла бы тебя в такой дыре, – раздается голос, сочащийся отвращением, заставляя меня замереть. Я знаю этот голос.

Оглядываясь через плечо, я вижу саму мисс гуди-две-туфельки, которая, уперев руки в бока, насмехается надо мной.

– Гм. Дробилка, это твоя подруга? – спрашивает Стрикер, разрываясь между желанием защитить мою честь и желанием оскорбить мою подругу.

– Что тебе нужно, Карен? – спрашиваю я ее с насмешкой и нажимом на ее имени. Я слышу, как парни позади меня издают звуки узнавания ее имени. Возможно, я упоминала о ней раз или два.

– Подожди. Это Карен? Та подлиза и членососка, о которой ты нам рассказывала? – громко спрашивает Потрошитель, хмуро оглядывая ее с ног до головы. Я киваю ему, прежде чем снова повернуться к ней.

– Не позволяй этой старомодной библиотекарше одурачить тебя. Эта сука подлая. Она толкнула меня под автобус, чтобы спасти ребенка. – Карен выглядит так, будто вот-вот взорвется, ее лицо приобретает смешной красный оттенок.

– О, пожалуйста. Ты все еще ноешь по этому поводу? Это было двадцать пять лет назад! – возмущается она, наконец. Мой рот приоткрывается от ее комментария, чертова наглость!

– Я чуть не померла! Автобус не переехал меня только потому, что я упала в канализационный люк! – Мое невезение действительно пригодилось в тот день, но я не собираюсь ей об этом говорить.

– Ты была в полном порядке, – снова усмехается она.

Я вскакиваю с места и размахиваю вилкой, как оружием.

– Ты украла у меня очки за спасение дитя!

– Давай будем реалистами. Ты никогда не спасла бы этого ребенка. Ты должна была просто сдаться и позволить настоящим Героям спасти положение. Я должна признать, что прозвучало это немного обидно. Я делаю глубокий вдох, чтобы произнести какую-нибудь колкость, и обнаруживаю, что у меня нет слов. Ребята, которые молча бросали взгляды с меня на нее и обратно, теперь хмурятся на мое молчание, Шпик подрывается, чтобы встать рядом со мной.

– Отвали, Карен, – вот и все, что он говорит, но эта фраза достойна того чтобы стать речью на приеме, организованном по случаю присуждения премии «Оскар». Он заступился за меня, когда я в этом нуждалась. Двое других встают и скрещивают руки на груди, повернувшись лицом к Карен.

– Отвали, Карен, – говорят они в унисон, заставляя мое сердце наполниться счастьем. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на них.

– Вы сказали Герою, чтобы он отвалил от меня? – спрашиваю я, моя нижняя губа начинает дрожать.

– Черт, она что, сейчас разрыдается? – спрашивает Потрошитель парней, с тревогой наблюдая за мной, когда он протягивает руку, чтобы похлопать меня по плечу. – Эй… Все в порядке. Конечно, мы это сделали, теперь ты одна из нас.

Я смотрю на остальных широко раскрытыми глазами, и они согласно кивают. Наконец-то я принадлежу кому-то.

– Ну, это чертовски отвратительно, – раздражающий голос Карен мгновенно портит мое хорошее настроение.

– Следи за языком! – Оборачиваясь, кричу на Карен, которая наблюдает за нами с приподнятой бровью и отвращением. – Ты должна подавать хороший пример!

– Хватит с меня твоего дерьма. – Она делает шаг ко мне, что, я уверен, должно быть угрожающим жестом, но ее каблуки скользят по кафельному полу, и она спотыкается, подаваясь вперед, раскидывая руки, чтобы приостановить падение. Скорчив гримасу, я медленно качаю головой, а Потрошитель фыркает от смеха.

– Надеть туфли на каблуках, чтобы сразиться с шайкой Злодеев? Ошибочка всех новичков, Карен, – отвечает он, и я уже собираюсь сделать замечание о том, как он узнал о ношении каблуков, когда Карен издает странный звук. Как будто она душит кошку. Встревоженная, я поворачиваюсь, чтобы спасти кошку, пока не понимаю, что это она издает странный звук.

– Гм. – Ты в порядке? – неуверенно спрашиваю я. Я могу ненавидеть эту женщину, но я не чудовище.

– Я собиралась оставить твоих парней в покое, но ты втянула их в это дело. Я должна признать, что они действительно самые гребаные бесполезные Злодеи, которых я когда-либо видела! – визжит она.

Тпру. Попридержи лошадей. Она может оскорблять меня сколько угодно, но я не буду стоять в стороне, когда она оскорбляет моих парней.

– Слушай сюда, лизоблюдка… – я прерываю свою короткую речь, когда Карен поднимает руку и раскрывает ладонь, взрывая меня лучом света, который выбрасывает меня из закусочной. Через чертово окно.

– Ой! Это чертовски больно! – кричу я, поднимаясь с пола, чтобы встать, отряхивая руками свое милое маленькое черное платье, которое теперь оказалось порвано из-за этой сучки. Подняв голову, я вижу, как она лезет в окно, словно из фильма ужасов. Она просто обожает драму. Карен буквально стояла рядом с дверью, но все равно решила вылезти из разбитого окна. Почувствовав угрозу, мои крылья выскакивают из спины, и я бью ими несколько раз, чтобы сохранить равновесие.

– Иден!

– Ты в порядке? – кричат мне парни, спеша выйти из закусочной, пара зевак с открытыми ртами наблюдает, как Потрошитель буквально срывает дверь с петель. Устройство на моем запястье жужжит, когда мы вызываем шум в обществе, но я не обращаю на это внимания. На этот раз я полностью серьезна, когда Карен идет прямо на меня, а ее взгляд сочится ядом. Дерьмо. На этот раз у меня действительно неприятности. Мой взгляд скользит по парням, когда я вижу, что они начинают торопиться, но я останавливаю их жестом.

– Не подходите, ребята, я не хочу, чтобы вы пострадали. Я справлюсь. – Мой серьезный голос заставляет их остановиться, а я сосредотачиваю все внимание на Герое в гневе прямо передо мной, но я все еще слышу, как один из парней фыркает на мой комментарий. Грубо.

Карен подходит ближе и начинает кружить вокруг меня. Не желая поворачиваться к ней спиной, я делаю шаг в сторону, чтобы держать ее в поле зрения.

– О, Иден. Ты действительно бесполезна. Ты ничего не можешь сделать правильно, не так ли? – насмехается она, прежде чем броситься вперед, пытаясь прижать пылающий кулак к моей груди. Я отбрасываю ее руку и использую свою скорость, чтобы увернуться от ее другой руки. Боже, я должна была быть внимательнее, когда ребята сказали, что мне нужно больше заниматься кардио. – Я без труда выследила тебя. Какую-то Злодейку. Твои ребята были записаны в телефонной книге!

Она обрушивает на меня удар за ударом, и мне почти удается блокировать ее, мои крылья помогают мне отодвинуться с пути резким взмахом. Я начинаю уставать, я не самый лучший боец, если речь не идет о кроватных боях без правил, понимаете, о чем я?

– Ты не могла просто следовать правилам, не так ли? Всегда бегает за пончиком или помогает голубю. И все же тебе это всегда сходило с рук! Тебя никогда не наказывали! – Карен продолжает ворчать, но, похоже, совсем не устает.

– Карен, – зову я, убирая кулак, когда она отвлекается на свою тираду. – Заткнись на хрен, – говорю я ей, вкладывая в удар силу своего веса, наблюдая, как ее голова отлетает назад, когда она падает на землю.

Твою же мать. Я, блядь, сделала это! Я победила!

Ребята спешат ко мне, и Стрикер падает на землю рядом с отключившейся Карен.

– Гребаная Дробилка!

– Ты в порядке? Я думал, она тебя убьет!

– Э-э, ребята. – Нервный тон Стрикера отвлекает мое внимание от двух других, как раз когда мое запястье гудит. – Я думаю, что Карен, возможно, мертва.

Мои глаза расширяются от его слов. Дерьмо. Я ударила ее сильно, но я не знала, что ударила ее так сильно. Черт, я могу убить ударом? Глядя на нее, я хмурюсь, прежде чем мой рот открывается в шоке. Из ее головы торчит гребаный камень, должно быть, он лежал на земле, и она, должно быть, вписалась в него башкой при падении. Черт возьми, я убила Карен камнем. Я никогда не переживу этого, почему это продолжает происходить со мной? Мое запястье снова гудит, и я нажимаю на свое устройство.

– Ребята. Мы поднялись в рейтинге Злодеев! Черт, посмотрите-ка на все эти очки! – Шпик практически кричит, читая свои уведомления. О нет. Я смотрю на ребят широко раскрытыми глазами. Мне жаль Карен. Да, это была самозащита, но меня занимает более насущный вопрос.

– Значит, нам придется бежать? – тихо спрашиваю я, и ребята вдруг замирают, глядя на меня так, словно боятся, что я снова заплачу.

– Да, но все в порядке, мы позаботимся о твоей безопасности, – мягко комментирует Стрикер, кладя свою руку на мою.

– Нет, дело не в этом.… Если мы теперь настоящие Злодеи, значит ли это, что больше никакого секса в общественных местах?

Эпилог

—Я клянусь, я никогда не видел таких бесполезных Злодеев, – замечает Клаус, хватая горсть еще теплого попкорна со стола перед собой. Клаус и Джерри сидят бок о бок в двух удобных красных креслах в кинозале офиса. Жизнь некогда Героя, а теперь Злодея, Иден, она же Дробилка, разыгрывается на экране, пока они вживую наблюдают за ней.

Стол перед ними заполнен закусками, попкорном, шоколадом, кофе и даже тортом, пока они наблюдают за всем происходящим на большом экране.

– Она и впрямь такая, ты видел, как она выпала из душа, а потом голышом выкатилась из комнаты? – Джерри фыркает, хватая кружку и потягивая еще теплый напиток.

– Я думаю, что больше всего мне нравилось, когда она пыталась соблазнить их этим огромным фаллоимитатором, но, в конце концов, подавилась им, и им пришлось ее откачивать приемом Геймлиха. – Клаус чуть не давится попкорном, смеясь вместе с Джерри. Главный Герой и главный Злодей наслаждаются моментом совместного развлечения, кто сказал, что противоположности не могут быть друзьями?

Иден паникует на экране, обсуждая их жизнь, которая пройдет теперь в бегах и результат их очень… авантюрной сексуальной жизни.

– Может, послать кого-нибудь за ней? – задумывается Джерри, и они с Клаусом переглядываются, прежде чем оба качают головой и фыркают.

– Они поймают их через минуту, гораздо интереснее наблюдать за ними. Мы пошлем кого-нибудь позже. Кроме того, разве тебе не нужно устраивать набор после того, как они случайно убили Карен? – интересуется Клаус, подбрасывая попкорн в воздух и ловя его ртом, в то время как Иден начинает рисовать карту их маршрута побега на украденном клочке бумаги.

– Верно, ладно, мы пока просто понаблюдаем за ними. Эй! Я знаю, давай создадим что-то типа офисного пула. Чтобы увидеть, как долго они продержатся. Как насчет этого? – предлагает Джерри, заставляя Клауса ухмыльнуться.

– Черт возьми, да! – восклицает он, заставляя Джерри нахмуриться.

– Герой, помнишь, чувак? Я теряю очки только тогда, когда ты ругаешься! – предупреждает Джерри, заставляя Клауса застонать.

– Кайфаломщик, хотя ты должен признать, что она забавная. – Он смеется, наблюдая, как Иден рисует грубую версию Джерри на своей карте, заставляя Героя скрестить руки с надутыми губами.

– Я так не выгляжу, во-первых, у меня не такой уж большой лоб, – ворчит он.

– Да, но она так точно изобразила твои крошечные ножки, угадав с размером твоего члена, – шутит Клаус. – Значит, мы договорились? Иден на какое-то время останется одна? – спрашивает Клаус, откидываясь назад.

– В самом деле, сколько времени ты ей отводишь? – возражает Джерри.

Клаус смеется, вытаскивая свои деньги, когда они начинают принимать ставки, в то время как на экране Иден излагает свой план использовать поезд, чтобы постоянно двигаться вперед и быть впереди Героев и Злодеев.

– Это будет весело, – Клаус и Джерри обмениваются заговорщическими улыбками.

Конец

Иден Вбегает, Смеясь

– ЧТО ВЫ ВСЕ ЕЩЕ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕТЕ, ЧУДАКИ? ВАЛИ УЖЕ!

УБЕГАЕТ

– ДА ПОШЛА ТЫ, КАРЕН!