Текст книги "Аттила"

Автор книги: Эрик Дешодт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Аттила ушел 8-го, как обещал. Его армия ликовала. Добыча огромна. Каждый был тем более доволен, что Аттила раздал войскам большую часть собственной доли награбленного, которая была колоссальной. Пусть они были кочевники и обожали сражаться, гунны были счастливы вернуться домой, наконец-то разбогатев.

Они поднялись вверх по течению Адидже через Альпы. Добравшись до Инсбрука, повернули к Боденскому озеру, оттуда дошли до Аугсбурга [57]57
  При римлянах – Аугуста Винделикора (лат. Augusta Vindelicorum).


[Закрыть]. Дунай уже недалеко, осталось только спуститься по течению Леха, прямо на север.

Но близость неясной родины, где им будет ровным счетом нечем заняться, разве что наслаждаться добытым состоянием, растравила грусть, вечно таившуюся в сердцах конных лучников: они хотели в последний раз побыть самими собой, прежде чем истомиться в венгерских степях. Они умоляли императора позволить им разграбить Аугсбург. Аттила колебался, потом сказал: давайте, только быстро! Ему подчинились.

Почему?

Третье отступление Аттилы привело Европу в изумление. Он презрел Константинополь, это уже было уму непостижимо. Ушел с Каталаунских полей, уводя армию, втрое – вчетверо превышавшую западную коалицию, что тоже странно. Но отказаться от Рима! Этого понять не мог никто.

Следовало ли поверить в чудо? В череду чудес, сотворенных для спасения Запада? Вмешательство Льва I способствовало этой вере. Люди были суеверны. В те времена Церковь остерегалась охлаждать воодушевление, которое было ей на руку. Поверили в чудо.

Лев I разом превратился в Льва Великого, его канонизация была неизбежной. По словам Проспера Аквитанского, Лев якобы сказал Валентиниану по возвращении в Рим: «Возблагодарим Господа, который спас нас от великой опасности». А мог ли папа сказать что-нибудь другое?

Следуя той же логике невероятного, для объяснения исчезновения Аттилы выдумали легенду о «Даре Елене». Елена якобы была юной римлянкой, прекрасной, чистой и благочестивой, жившей в окрестностях Мантуи. Она осталась одна в родительском доме, покинутом ее родными перед приходом гуннов, потому что не боялась ничего – только прогневить Господа.

Аттила проезжал мимо, попросил накормить его, она его угостила. Они поговорили наедине. Она сообщила ему о своем решении посвятить свою жизнь Богу, Богу любви и мира, и подивилась тому, что он беспрестанно воюет и убивает бедных людей. Аттила ответил, что он Бич Божий и должен выполнять свое предназначение. Когда же оно будет исполнено? – якобы спросила Елена. Может, оно уже свершилось? Аттила вроде бы смутился, пообещал подумать. После раздумий он и решил повидаться с папой.

По другой версии, император переспал с молодой христианкой, которая пожертвовала ему своей девственностью за обещание уйти.

Те же самые предположения, которые уже строили после ухода из-под Константинополя и с Каталаунских полей, всплыли после отказа от Рима. Их можно свести к трем основным гипотезам.

Во-первых, исход любой битвы не предрешен до самого конца. Аттила, и так уже будучи победителем, не стал лишний раз рисковать. По мнению одних, он выказал высшую мудрость, презрев славу от вступления в столицу Западной империи – Рим Цезаря и Августа. На взгляд других, это была странная слабость, дававшая надежду на реванш.

Во-вторых, мятежи, вспыхнувшие на востоке его империи, побудили его вернуться туда, не задерживаясь на осаде, которая отнюдь не была плевым делом, грозила затянуться надолго, и в результате он потерял бы на Востоке больше, чем приобрел бы на Западе.

Наконец, Аттила страдал маниакально-депрессивным психозом и в экстремальных ситуациях впадал в апатию. Боязнь победить его парализовала. Одним словом – псих.

Вопрос о безумии – определенной форме сумасшествия, боязни завершения, – стоит на повестке дня и 15 веков спустя. Когда Морис Бувье-Ажан взялся написать биографию императора гуннов, герцог де Леви-Мирпуа, специалист по истории Средних веков, поддержал его начинание, сказав: «Вот вы мне и объясните, был ли Аттила бесноватым».

Три вышеупомянутые гипотезы применимы ко всем трем самым примечательным случаям загадочного отступления. Четвертая относится лишь к отказу от Рима и уходу из Италии. Болезнь, о которой Аттила рассказал своим помощникам январским вечером 452 года в Буде, могла настолько развиться, что он уже чувствовал себя обреченным. Поэтому, чтобы уладить вопросы престолонаследия, он поспешил в свою столицу и отдал соответствующие распоряжения.

Вернувшись на дунайские равнины, он пропал на несколько дней. К нему допускали только врачей. Посредником служил Онегесий.

Когда Аттила снова стал появляться на людях, то первым делом занялся Восточной империей. Послал в Паннонию армейский корпус под командованием Ореста, одно появление которого вызвало отступление в Мёзию легионов, выдвинутых императором Марцианом для облегчения участи Италии. После этого отступления Орест послал в Константинополь делегацию с требованием дани, которую согласился выплачивать Феодосий II, а Марциан отказался. Марциан не ответил, но встревожился: усилил свои гарнизоны на Балканах.

Другую делегацию Аттила послал в Рим. Дань, на которую дал согласие Валентиниан, до сих пор не выплачена. Промедление недопустимо. Валентиниан III подчинился, извинился и сослался на бюрократические проволочки.

Аттила послал оружие рипуарским франкам (жившим по берегам Рейна), которые были его союзниками во время Галльского похода, – он ими дорожил. Он возобновил сношения с бургундами, которые были союзниками Аэция, причем не из последних. С удовлетворением узнал о несчастьях галльских аланов: солонский приживала Сангибан, предавший его под Орлеаном, погиб где-то в землях вестготов. Прочие аланы достали всех в Галлии и Испании, так что их почти всех перебили.

Зато аланы с Волги, Кавказа и Каспия оправились и доставляли кучу хлопот его сыну Эллаку, которому снова пришлось прийти на помощь: речь шла о спасении империи.

Аттила созвал свой штаб. Заявил, что совершенно здоров и лично отправляется в восточные степи, чтобы навести там порядок. После чего они все вместе дадут последний бой шатким римским империям. Никогда он еще так откровенно не раскрывал своих намерений.

Значит, ни от чего он не отказался. Три отступления – перед Константинополем, в Шампани и под Римом – были просто тактическими приемами. Отойти назад, чтобы разбежаться и дальше прыгнуть.

Как и обещал, он отправился в варварскую Азию во главе конницы. Никакой пехоты, никакой артиллерии. Возвращение к истокам: по коням – арш! Там ему встретятся только конные кочевники, которые мигом умчатся за горизонт, если ему не удастся их окружить. Ему удастся. Он отобрал лучших лошадей из бесчисленных табунов, откормленных на несравненных пастбищах Пушты. Дело было быстро улажено. Мятежники, оставшиеся в живых через три месяца, массово молили о пощаде. Он прощал уже не так щедро, как раньше: время было дорого. Он харкал кровью, порой был слаб, как младенец. Горе империи, которой правит младенец!

В последний раз он наделил всеми полномочиями Онегесия, велел подготовиться к решающему походу. Сразу по возвращении – Константинополь; Рим падет вслед за ним, как созревшее яблоко.

На Кавказ и к Аральскому морю отправились в сентябре; к Рождеству всё было улажено – надолго ли? – и он вернулся после фантастически быстрого похода: шесть тысяч километров скачки, переговоров и сражений.

Конницу разделили пополам. С одной половиной Орест двинулся на север, а сам Аттила спустился на юг до того места, где сейчас находится Одесса (герцог Арман Эммануэль де Ришелье построит тут настоящий город для Александра I 14 веков спустя). Он прошел берегом Черного моря и, начиная от нынешнего Севастополя, стал зачищать степь, лежащую между Доном, Волгой и Кавказом. Зачистка свелась к истреблению аланов, которых решительно было невозможно держать в покорности. В тот год кавказские и каспийские аланы были вычеркнуты из истории, о них больше не упомянут ни словом. Между Ростовом-на-Дону и Астраханью ему повстречались те же ребята, которые, должно быть, заинтересовали Ореста; они говорили на том же языке, что и акациры. Этим неведомым племенем были хазары.

Они уже давно жили здесь, заняв низовья Волги, но были так малочисленны и необщительны, что их никто не замечал, думали даже, что они и вовсе исчезли, пока они не возникли много позже в Крыму, намереваясь воссоздать империю Аттилы.

Перебив аланов и укротив акациров, он переправился через Волгу и продолжил свою работу до северного побережья Аральского моря. Что было дальше – неизвестно.

Орест же пересек Украину к северу от Киева и вышел к Волге неподалеку от Нижнего Новгорода. Достиг Камы в районе Перми, потом подобрался к западному склону Уральских гор.

Он неоднократно натыкался на неизвестных противников, рассеянных повсюду небольшими группами, ловко наносивших неожиданные удары и неуловимых. Внешне они были не связаны между собой, однако явно состояли в родстве: телосложение, одежда, оснащение, реакция, возгласы были сходными.

Они попадались ему в окрестностях Киева, в долине Буга, по течению Днепра. Между Волгой и Камой их стало больше. А еще больше – между Камой и Уралом, словно они шли с востока, как все, и их переселение только началось. Орест перебил как можно большее их количество, но осталось всё равно довольно много.

Они были большими дикарями, чем гунны. Неотесанные, в звериных шкурах, с примитивным – но действенным в их руках – оружием: топорами, копьями, стрелами и пращами грубой работы, в шлемах и со щитами из плохо выделанной кожи.

Он думал, что они пришли из-за Урала, но потом узнал, что Урала они не знали, да и не смогли бы его преодолеть. Что само по себе странно, поскольку Урал никогда не представлял собой непреодолимого препятствия. Возможно, они обогнули его, следуя из Сибири?

Наконец, Орест заключил договор о дружбе с башкирами с Южного Урала и вернулся к Волге, переправился через нее, направляясь в Смоленск, а оттуда – в Белоруссию и Польшу, пересек Вислу и вернулся в Буду, дожидаться там императора.

Два направления в науке спорят о том, как глубоко продвинулся Аттила: первое ограничивает его путь устьем Амударьи, второе позволяет зайти гораздо дальше. Пройдя по левому берегу Амударьи, он якобы пересек Туркмению, отправив попутно посольство к персидскому шаху, и вступил в Бактриану, некогда одно из греческих государств, переживших Александра Великого.

Вторжение гуннов в Бактриану в середине V века – исторический факт. Но о каких гуннах идет речь? Вот этот-то вопрос и стал яблоком раздора между двумя историческими школами.

Первая придерживается мнения Рене Груссе, который считал, что эти захватчики были белыми гуннами с побережья Каспия, продвинувшимися на юг в степи, отделяющие Каспийское море от Аральского, а затем дошедшими до Гиндукуша на севере Афганистана. По мнению второй школы, это были гунны Аттилы. Но во втором случае возникает вопрос времени.

Аттила ушел из Центральной Европы в сентябре и вернулся к Рождеству. Получается, что меньше чем за четыре месяца он дошел до Аральского моря, за шесть тысяч километров. Вторжение в Бактриану добавило бы к этому еще тысячи две. За 100 дней он якобы преодолел восемь тысяч километров, ведя переговоры, сражаясь и воссоздавая разрушенную администрацию. Конечно, он был гений, но подобные подвиги стоит отнести к области воображения.

Он вернулся через Одессу и Восточную Румынию на Дунай к Буде, где ждал его Орест. Утомленный темпом этой гигантской экспедиции, он потратил остаток зимы на последние приготовления к решающему штурму римских империй.

Конец игры

С приближением весны он решил вступить в новый брак, чтобы разогреться перед походом на Рим. Сколько раз он был женат? Подсчитать невозможно. Имя его избранницы тоже неизвестно.

Приск называет ее Ильдико, но это имя сомнительно.

Ей было 16, Аттиле 58. Возможно, она была франкской принцессой, из рипуарских франков, или дочерью какого-нибудь вождя остготов или аламанов, или датской принцессой, которая бросила всё, чтобы последовать за ним, или бургундской княжной, бросившей своего жениха, чтобы отдаться императору гуннов, которым она всегда восхищалась. Или принцессой вестготов из Аквитании, тоже им покоренной. Или дочерью царя Бактрианы, плененной несколько месяцев тому назад.

Как мы видим, наверняка ничего сказать нельзя, кроме того, что красотка была принцессой.

Приск наделяет ее греческой внешностью и длинными светлыми волосами до пояса. Больше о ней ничего не известно.

Аттила женился на ней примерно 15 марта 453 года, устроив великолепный пир. Крупное сосредоточение военных сил было связано не только со свадебным торжеством: он решил выступить в поход сразу после брачной ночи.

Похода не будет. Брачной ночи тоже не будет. Только-только удалившись в свой шатер с последней избранницей, император гуннов стал харкать кровью и умер.

На следующий день к полудню он всё еще не выходил, его жена тоже. Это было на него не похоже. Эдекон и Онегесий постучались к нему вместе с несколькими охранниками и кое с кем из его сыновей. Ответа нет. Эдекон высадил дверь, за ним влетел Онегесий.

Аттила навзничь лежал на постели, его лицо, шея и грудь были залиты кровью. Он был мертв. Его невеста забилась в угол, закутавшись в меха, и дрожала всем телом, не в силах вымолвить ни слова.

Позвали трех лекарей – галла, грека и гунна. Они не обнаружили ничего подозрительного. Никаких следов насилия или отравления.

Апоплексический удар, вызвавший удушье, – вот что убило императора гуннов. Врачи не удивились. Он уже давно харкал кровью. Вчера кровохарканье усилилось – и вот вам. Перепил вина, переел мяса, перевозбудился. От судьбы не уйдешь.

Расспросили невесту. Они легли рядом, но он не дотронулся до нее. Рухнул сразу, сраженный вином, и заснул мертвым сном. Потом пробудился; его стошнило. Он сказал: «Не зови никого». Она встала, завернулась в меха, забилась в угол. Вскоре его уже рвало кровью, он икал и трепыхался, а потом вдруг затих.

«Не зови никого»… Хотел ли он сказать, что отказывается от лечения?

Из большого зала свадебного пира вынесли всё, что там было. Посередине поставили парадное ложе и возложили на него тело Аттилы, облаченное в меха, с мечом Марса в правой руке и серебряной пикой в левой, с почетным щитом в ногах.

У входа во дворец собралась огромная толпа, вопя от бешенства и требуя выдать убийцу. В зале, где собрались все сановники империи, Онегесий и Эдекон, сидя возле ложа, плакали, не скрывая слез. Скотта вышел первым и обратился с речью к толпе.

Успокойтесь, сказал он, убийцы не было, смерть произошла от естественных причин. Завтра, на равнине, где Аттила будет покоиться под шелковым шатром, устроят траурные игры. А тем временем в тайном месте выкопают ему могилу, чтобы ее не смогли осквернить.

Шатер поставили в сумерках. Аттилу перенесли туда и положили на ворох мехов и драгоценных ковров. Его сыновья, Онегесий, чужеземные короли, в том числе гепид Аларих, всю ночь стояли в почетном карауле.

Траурные игры – лошадиные скачки, метание копья, стрельба из лука, танцы, шествия, имитация боя, декламация былин во славу покойного – продолжались весь следующий день, когда где-то далеко копали могилу.

Кто копал и где?

Неизвестно. Ее долго искали, но так и не нашли. Деревянный дворец, где он поместил свою пассию, поставили на берегу Тисы, левого притока Дуная, которая течет с севера на юг по большой венгерской равнине на протяжении нескольких сотен километров, но найти так ничего и не удалось. Утверждали, что его погребли прямо в русле реки, которую отвели на время, чтобы вырыть могилу, а потом спрятали ее под водой.

Место погребения должно было оставаться тайной, поэтому землекопы работали далеко от толпы, собравшейся на свадьбу и удержанной похоронами. Можно себе представить несколько концентрических линий часовых, которые никому бы не позволили приблизиться к центру этих кругов, находившемуся довольно далеко от самого широкого из них, ведь на плоской равнине конному видно гораздо дальше, чем пешему.

Можно предположить, что могильщиков и устроителей погребения – наверняка роскошного – казнили, чтобы обеспечить их молчание, как бывает в схожих исторических обстоятельствах. Это много говорит о том уважении, с каким гунны относились к мертвому императору. Но истории с удушением ради сохранения тайны грешат нелепостью: душители тоже знают тайну, нужно тогда и их удушить. И так далее, пока не прервется весь человеческий род, если только, выполнив свою работу, душители не передушат друг друга. Да и это не оптимальное решение. Нет никаких гарантий, что грифы или другие любители падали, выписывавшие круги над трупами, не сообщили бы их местонахождение самым нетерпеливым из расхитителей гробниц.

Прошло 15 веков, могила, возможно, уже давно разграблена, и никто об этом не знает. Воры похваляются своим воровством, только если им это выгодно. В случае с Аттилой мстителей за века не стало бы меньше.

Сегодня принимают на веру сведения, которые приводит Иордан, готский историк, писавший через 100 лет после событий. Однако его экзальтированный стиль побуждает усомниться в его словах, тем более что он не упоминает о своих источниках.

Он пишет, что до и во время свадьбы Аттила постоянно был весел. Никогда еще жених, особенно царственный, не выказывал подобной веселости. Никакое мрачное предчувствие не омрачило его чела.

Иордан также пишет, и с этим проще согласиться, поскольку такой обычай был не редкостью для сильных мира сего, что для Аттилы изготовили тройной гроб: железный, куда положили тело, серебряный, в который вложили первый, и золотой – внешний. Странный порядок; кажется, логичнее было бы сделать наоборот. Неужели тело прославленного завоевателя не заслужило покоиться в золоте, металле, не подверженном изменениям, а не в железе, которое ржавеет и рассыпается?

Всё это опустили в могилу ждать конца света; при этом присутствовали несколько близких людей, которые тоже сохранили тайну. В это время на приличном удалении от того места, в лагере под надежной охраной, вся армия собралась на гуннскую тризну – «страву»: огромную попойку с горами сырого или жареного мяса, коллективный всплеск жизни, превращающий смерть в ничто или пустяк.

Аттила исчез, и его империя тут же развалилась. Не прошло и года после его смерти, как взбунтовались остготы и гепиды, гуннов разбили в Паннонии, а его старший сын Эллак был убит в бою. Другой сын Аттилы, сводный брат Эллака, Денгизих увел гуннов в русские степи. Еще три сына – Эрнак, Эмнедзар и Узиндур потребовали земли у румын. Эрнак поселился в Добрудже, а двое остальных – в Мёзии.

Полтора десятка лет спустя Денгизих в последний раз поведет своих гуннов на Восточную империю, в нижнем течении Дуная. Его разбили и убили, а голову выставили в цирке в Константинополе, в 468 году.

Последний известный потомок Аттилы, его внук Мунд, был полководцем императора Восточной империи Юстиниана и погиб в 560 году. По иронии судьбы это произошло во время стычки с гуннами, которые уже давно были неспособны угрожать империи.

Римская империя пережила Аттилу на 23 года. Захватил ее Орест, а сын одного из ближайших помощников Аттилы Эдекона, начальника его артиллерии, ее доконал. Мальчика звали Одоакр (Одовакар). Он был сыном Эдекона и принцессы из племени скиров и стал вождем герулов с Черного моря.

Римлянин Орест вернулся в Италию после смерти своего господина. Став магистром армии императора Юлия Непота, он счел его бездарным, низложил в 476 году и провозгласил императором своего собственного сына Ромула Августула.

Несколько недель спустя Одоакр вторгся в Италию, захватил Рим, сверг Ромула Августула, обезглавил Ореста и, провозгласив себя патрицием, отправил в Константинополь, где тогда правил Зенон, имперские знаки, формально восстановив единство империи и одновременно покончив с Западной империей, которую Восточная переживет на тысячу лет.

Основные даты жизни и деятельности Аттилы

395 – рождение Аттилы. Римский император Феодосий I разделяет императорскую власть между своими сыновьями Гонорием и Аркадием. Первый получил Западную Римскую империю со столицами в Риме и Равенне, второй – Восточную со столицей в Константинополе. Смерть Феодосия I.

405 – появление при дворе гуннского правителя Руаса молодого римского аристократа Аэция, присланного Гонорием, где тот подружился с Аттилой, племянником Руаса.

408 – прибытие Аттилы ко двору Гонория, встреча с Аэцием. Император Востока Феодосий II жалует Руасу звание римского полководца.

412 – возвращение Аттилы к Руасу. Поддержание хороших отношений между Римом и гуннами.

413—421 – Аттила учится править и беспрестанно разъезжает между Дунаем и Кавказом. Он быстро становится «правой рукой» своего дяди Руаса.

423 – смерть императора Западной Римской империи Гонория. Императорство Иоанна Узурпатора.

425 – провозглашение императором Валентиниана III, сына Галлы Плацидии, сестры Гонория, которая становится регентшей.

431 – смерть Айбарса. Единственным главой гуннов становится Руас.

432 – гунны – «главные союзники» Рима, но отношения с Константинополем плохие.

434 – смерть Руаса. Аттила становится вождем, а с 435 года провозглашает себя императором. Маргусский договор с Византией, исключительно в пользу гуннов. Первое поражение Восточной Римской империи от Аттилы, первый триумф Аттилы.

435—437 – гунны поддерживают римлян Аэция против бургундов, галльских багаудов и вестготов.

438 – отражение агрессии славян и германцев. Смерть Бледы.

440 – принцесса Гонория, сестра императора Западной империи Валентиниана III, предлагает свою руку Аттиле.

441—443 – осада гуннами Магруса и его сдача римлянами. Походы в Мёзию и Паннонию. Взятие Сирмия. Прорыв во Фракию, войска гуннов подходят к Константинополю. Уничтожение Наисса.

444—445 – военная экспедиция на восток для укрепления единства империи гуннов.

446—447 – нападение на Восточную Римскую империю. Аттила держит ее в своей власти, но отказывается от взятия Константинополя, заключив перемирие.

449 – мирный договор между гуннами и Восточной империей. Триумф Аттилы. Заговор в Константинополе с целью убийства Аттилы и его провал. Полное унижение Восточной империи.

450 – смерть императора Восточной империи Феодосия II, ему наследует Марциан. Аттила требует выплаты ежегодной дани, Марциан отказывается. Аттила уведомляет императора Западной империи Валентиниана III, что он «дает согласие» на свой брак с его сестрой Гонорией. Римляне предпринимают меры, чтобы брак не состоялся. Подготовка нападения на Западную Римскую империю в Галлии.

451 – вторжение в Галлию. Взятие Меца, Лана, Сен-Кантена, Реймса. Осада Парижа. Аттила снимает осаду.

Июнь– сдача Орлеана. Прибытие армии Аэция и уход Аттилы.

Июль, начало– сражение на Каталаунских полях. Отступление Аттилы.

452 – нападение на Западную империю в Италии. Империя в его власти, но он отказывается от захвата Рима по просьбе папы Льва I Великого. Поход по восстановлению порядка в центральных и восточных областях империи гуннов.

453 – Аттила готовится к последнему походу против империй римлян, но в марте умирает. Распад империи гуннов.