Текст книги "Убийство на Пикадилли"

Автор книги: Энтони Беркли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

– В таком случае,– и добродушное лицо мистера Читтервика сильно омрачилось,– в таком случае мы вынуждены прибегнуть к суровым методам воздействия. Нужно пощекотать Бенсона.

– В эту игру я играю,– с энтузиазмом откликнулся Маус.

В промежутках, когда стрелка спидометра опускалась ниже отметки "60", они обсудили подробности. Так как разговор шел не о честном спортивном состязании, все препятствия вроде игры по правилам надо было позабыть. Цель была одна – заставить Бенсона выложить правду и выложить как можно скорее. Но Маус и мистер Читтервик были невысоки ростом, и решено было заручиться содействием младшего сторожа, человека физически крепкого, к которому Маус благоволил. Устоять против них троих Бенсон практически не имел шансов.

Весь путь до Риверсмида они молчали. Когда повернули к воротам, Маус взглянул на часы. Сто тридцать три мили от Лондона они покрыли точно за два часа сорок минут.

Младший сторож, Греггс, по счастью, стоял недалеко от дома и разговаривал с главным сторожем. Маус затормозил, подхватил его в машину и, пока они ехали по подъездной дорожке, вкратце объяснил ситуацию. Греггс, смышленый молодой человек, по-видимому хорошо понял, что от него требуется, и в предвкушении улыбался.

А далее события развивались следующим образом. Греггса и мистера Читтервика высадили в удобном месте около деревьев, окаймлявших подъездную дорогу, а Маус пошел в дом за Бенсоном и вскоре вернулся вместе с ним. Увидев двух мужчин, мрачно ожидавших под сенью деревьев, Бенсон почувствовал что-то неладное, остановился, а потом повернулся, чтобы убежать, но Маус, следовавший за ним почти по пятам, угрожающе завертел толстой палкой. Бенсон замешкался, но Греггс, воспользовавшись паузой, изо всей силы ударил его в ухо и сбил с ног.

Лежа на земле, Бенсон разразился негодующими криками, требуя, чтобы нападавшие объяснили свои поступки.

– Где мисс Гуль, негодяй?– гневно крикнул мистер Читтервик.

– Какая мисс Гуль?– фыркнул Бенсон.– Никогда в жизни о такой не слышал. Идите вы все к черту.

– Дайте ему как следует, Греггс,– почти в бешенстве выкрикнул мистер Читтервик,– и не жалейте сил.

Бенсон однако предпочитал молчать.

– Бейте его, бейте,– умолял мистер Читтервик,– сейчас не время для деликатного обращения.

Греггс подбежал к орешнику и выломал толстую ветку.

– У меня этот боров сейчас заговорит,– процедил сквозь зубы Греггс и начал охаживать Бенсона изо всех сил.

– Где мисс Гуль?– взвизгнул мистер Читтервик.

Полдюжины ударов оказалось достаточно.

– Хватит! Скажу.– Греггс остановился.– Она в леднике,– угрюмо сказал Бенсон.

– Она жива?

– Конечно жива.

– А как же ледник?– спросил Маус.

– Я вроде понимаю, что он имеет в виду, ваша светлость,– объяснил Греггс.– Ледником все еще называется подвальное помещение, где летом раньше держали лед, а теперь его не используют, но дверь там по-прежнему очень толстая и прочная. Может, поглядим, ваша светлость?

– Да, и надо будет прихватить с собой этого парня. Если ее там не окажется, мы позаимствуем одну идею, родившуюся в его отечестве, и устроим маленькое линчевание. Я бы его с удовольствием вздернул.

Но такие экстраординарные меры не потребовались. Мисс Гуль пребывала в леднике. Более того, ей совсем не понравилось, что ее спасли, и она повела себя в высшей степени неблагодарно, а мистера Читтервика обозвала пронырой, сующим нос не в свои дела.

Однако после нескольких вопросов поведение мисс Гуль изменилось. До этого она считала, что на ее арест уже выдан ордер и добрейший мистер Бенсон по-рыцарски пришел на помощь и спас от недостойной участи арестантки, хотя Джимми, как она назвала Бенсона, вообще-то альтруизмом не отличается.

– Так, значит, вы были и прежде знакомы?– спросил застенчиво мистер Читтервик.

– Знакома ли я с Джимми Рубинчиком? И очень близко, доложу я вам. Мы работали с ним заодно.

Под влиянием момента мисс Гуль явно стала общительней и сообщительней.

– Понимаю,– мистер Читтервик не слишком удивился.

– Но в этом деле я с ним не участвовала,– решительно заявила мисс Гуль, снова обретая над собой контроль.

– Ах ты врунья проклятая,– совсем не по-рыцарски заявил Бенсон.– Ты же прекрасно знаешь...

– Оставьте его здесь и заприте, Греггс,– оборвал Бенсона мистер Читтервик.– Попозже я с ним повидаюсь.

Ловким пинком Греггс водворил Бенсона в помещение и захлопнул за ним дверь.

– Джимми всегда был слабаком,– презрительно заметила мисс Гуль и с любопытством посмотрела на мистера Читтервика.– Он уже раскололся?

– Еще нет, но расколется,– мрачно пообещал мистер Читтервик,– и вы тоже.

– Я?– очень и очень удивилась мисс Гуль.– О чем вы? Я об этом деле ничего не знаю. Я охотилась за бриллиантами старухи, только и всего. И больше меня ни к чему не примазывайте.

– А что вы скажете насчет письма, которое пришло сегодня утром?– хмуро осведомился Маус.

– Письма?– переспросила мисс Гуль, на этот раз искренно удивившись.Какого письма? Ничего не знаю ни о каком таком письме.

– Маус, предоставьте это мне,– потребовал мистер Читтервик и так категорично, что Маус был просто поражен. А мистер Читтервик очень мягко обратился к мисс Гуль: – Вы ведь недавно оклеветали одного человека, не правда ли?

Лицо мисс Гуль выразило явное беспокойство:

– На что вы намекаете?– довольно пронзительно спросила она.– Я ничего не понимаю!

– А я думаю, что вы меня поняли,– удовлетворенно сказал мистер Читтервик, как будто получил краткий утвердительный ответ.– Думаю, что так. А теперь послушайте меня, молодая женщина. Этого человека, Бенсона, я должен передать в руки полиции. Тут выбора нет. Но что касается вас, то, полагаю, он у меня есть. Во всяком случае, если вы потрудитесь рассказать всю правду, то есть все, что вам известно, и ответите на все мои вопросы, я приложу все усилия к тому, чтобы ваше имя не фигурировало в моем отчете Скотленд-Ярду. Наверное, это нехорошо с моей стороны, но я вам это обещаю.

Мисс Гуль взглянула на него с любопытством:

– Так кто же вы? А я-то считала вас бездельником!

– Пусть вас не заботит, кто я и что я,– с чувством собственного достоинства возразил мистер Читтервик,– но даю вам пять минут на размышление. Греггс, присмотрите, пожалуйста, чтобы она не сбежала.

Мистер Читтервик отвел Мауса в сторону, а мисс Гуль смотрела на них, прикидывая в уме, что ей выгоднее.

– Ну что ж, мы их словили,– с большим удовлетворением заметил Маус, когда они удалились на достаточное расстояние, чтобы их не слышали.– Значит, наш дружок Бенсон – профессиональный преступник? Хорошенький родственничек нашелся у Синклеров.

– Я, знаете ли, это и подозревал,– пробормотал мистер Читтервик. Теперь, когда общее возбуждение улеглось, он, по-видимому, впал опять в задумчивость.

– Джимми Рубинчик, надо же,– рассуждал Маус,– а прозвище ему подходит, правда? Вчера он подкрепил его своим поведением, но несколько перестарался. Переиграл.

– Да,– рассеянно подтвердил мистер Читтервик,– с самого начала характерной чертой этого преступления было переигрывание и чрезмерная вычурность.

– И все же, дело казалось довольно простым, пока вы не начали в него вникать. Между прочим, Читтервик, я понимаю, это меня не касается, но мы обязательно должны передать Гуль в руки полиции тоже. Ведь знаете, она сообщница и все такое прочее.

– Да, можно сказать, она была сообщницей, но случайно. Она соучастница лишь в той мере, в какой ее делает знание правды и умолчание о ней.

Маус удивился.

– Знание постфактум? Но ведь она знала и заранее о том, что преступление совершится.

– О нет,– возразил мистер Читтервик.– Нет и нет. Заранее она ничего не знала.

– Но если она сообщница, то...

– Она не была сообщницей!

– Как так? Но...– и Маус удивленно уставился на мистера Читтервика.

– В этом преступлении не было сообщников.

Теперь Маус, казалось, был совершенно сбит с толку. Потом взгляд у него прояснился:

– А, понимаю. Сообщников не было. И вся ваша хитроумная теория насчет официантки тоже рухнула, да? Ну что ж, это упрощает дело: как бы то ни было, убийца у нас.

– Вы имеете в виду Бенсона?– как-то грустно спросил мистер Читтервик.

– Ну разумеется.

Мистер Читтервик откашлялся.

– Но Бенсон – не убийца,– сказал он хрипло.

– Эй, вы там,– раздался голос мисс Гуль,– я решила. Я расскажу все, что знаю.

Но мужчины не обратили на нее никакого внимания.

– Он не убийца?– заикаясь, пробормотал Маус.

– Нет,– подтвердил мистер Читтервик с величайшим трудом, словно вытягивая из себя каждое слово,– он был лишь ничего не подозревающим орудием в руках настоящего убийцы. Хотя потом он, конечно, узнал, что было совершено убийство.

– Тогда кто... кто же настоящий убийца? Не... Линн?

Мистер Читтервик, глядя вниз, покачал головой.

– Нет, это не Линн,– и он с несчастным видом стал постукивать носком ботинка по земле.

– Маус, боюсь, это будет для вас величайшим потрясением. Ужасным потрясением. Но лучше вам узнать об этом сейчас.

Маус смертельно побледнел.

– Боже мой,– прошептал он,– вы же не думаете, вы же не можете думать...

– Да,– тихо ответил мистер Читтервик и отвел взгляд,– да. Это Джудит Синклер.

Глава 15

Тот, кто все решил

Леди Милборн пододвинула оливки мистеру Читтервику и посовещалась с официантом насчет вина. Мистер Читтервик, напустив на себя беззаботный вид, съел оливку и пригубил коктейль. Он чувствовал себя как мужчина, по ошибке забредший на женскую половину турецких бань и очень надеющийся, что ему удастся улизнуть незамеченным.

– Вы еще никогда не обедали в женском клубе, мистер Читтервик?улыбнулась леди Милборн, успешно уладив винный вопрос.

– Э... нет,– сознался мистер Читтервик,– нет, не обедал.– "И надеюсь, больше никогда не придется",– ясно читалось на его лице.

– Ну здесь не так уж плохо, даже учитывая все прочие обстоятельства,заметила леди Милборн.– Еще по коктейлю?

– Нет, благодарю, нет, в самом деле, не надо, благодарю вас.

Леди Милборн кивнула официанту.

– Два двойных,– заказала она,– а мне знаете ли еще хочется,ослепительно улыбаясь, пояснила она мистеру Читтервику.– Но я терпеть не могу пить одна. Вы не очень против, а?

Если коктейли в сочетании с ее улыбками могли подбодрить мистера Читтервика и сделать его поведение более раскованным, то леди Милборн была твердо намерена достичь этой цели.

– Ну хорошо,– заметно смягчаясь, согласился мистер Читтервик.

Леди Милборн подождала, пока второй коктейль не окажет свое действие.

– А теперь,– сказала она,– я хочу, чтобы вы мне все рассказали об этом деле. Все!

– Хорошо,– неуверенно отозвался мистер Читтервик.– Да, конечно. Э... вы сказали, что Маус оправился от потрясения?

– Да, сейчас, как мне кажется, уже оправился. Смерть Джуди, конечно, была для него ужасным ударом, но он понимает, что это лучший конец, чем... ну... арест и все прочее. Полагаю, ей было невозможно избежать осуждения?

– Учитывая показания Бенсона – невозможно.

– А что будет с ним?

– Его ждет, несомненно, суровый приговор. В конце концов, его действия способствовали убийству.

Леди Милборн вздохнула.

– Даже сейчас я не могу все это осознать как следует, мистер Читтервик.

– Что же именно?

– То, что Джуди отравилась, оставив письмо с признанием, и вы сыграли в этом какую-то роль. Я совершенно в этом уверена. Это так?

– Право, леди Милборн...– вид у мистера Читтервика был в высшей степени смущенный.

– Если это тайна, я никому не проговорюсь. Итак, мистер Читтервик?

– Я... гм! Да, это тайна, но, может быть... Поговорив с Бенсоном и убедившись (а я это предполагал заранее), что он, ради спасения своей шкуры, готов выдать миссис Синклер, я тогда под каким-то предлогом отделался от Мауса и пошел в дом, где сразу же позвонил в Чизвик. Миссис Синклер была еще у нас, и я откровенно выложил ей всю правду о том, что случилось, и что мне все известно и у меня нет другого выбора, как сообщить в полицию, но я могу подождать с этим до возвращения в Лондон, а на это потребуется по крайней мере часа три. И должен признать,– сказал виновато мистер Читтервик,– я очень прозрачно намекнул, что осуждение неизбежно, и, может быть, она позаботится о более легком выходе из ситуации. Она была хорошим игроком и умела проигрывать.

Мистер Читтервик вздохнул, припомнив тот страшный разговор и то беззаботное мужество, с которым женщина на другом конце телефонного провода встретила сообщение, бывшее, по сути дела, ее смертным приговором. Джудит Синклер – женщина бесчувственная, но безусловно храбрая.

– А что касается признательного письма, то я намекнул, что хорошо бы она таковое оставила в ответ на то незаконное послабление, которое я ей окажу, не сразу обо всем сообщив в полицию, и она немедленно согласилась. По-видимому, она не испытывала никаких враждебных чувств против кого бы то ни было, даже против Бенсона. Помнится, она сказала, что было ошибкой с ее стороны опереться на трухлявое дерево. Беда в том, однако, что пока не обопрешься – не знаешь, что оно трухлявое, добавила она. Миссис Синклер сразу же поехала домой, на Квин-Энни-Гейт, написала письмо, взяв на себя всю ответственность за убийство, и приняла яд, синильную кислоту...

– То, что осталось после отравления мисс Синклер,– торжественно-мрачно заметила леди Милборн.– Трагическая ирония судьбы... А потом вы отправились в Скотленд-Ярд. И что они там сказали?

– Сначала не так уж много,– и мистер Читтервик невольно улыбнулся, вспоминая, как шутливое недоверие Морсби при начале рассказа уступило место самому непритворному изумлению, когда мистер Читтервик предъявил доказательства, и сменилось в конце концов суровым официальным тоном, когда Греггс и Маус доставили Бенсона и тот засвидетельствовал, как оно все было.

– Но потом они все стали очень любезны,– добавил мистер Читтервик, вспомнив искреннюю похвалу со стороны Морсби и теплые слова, сказанные помощником начальника Скотленд-Ярда.

– И они сразу же Линна выпустили?

– Как только было покончено с формальностями. Э... с тех пор я его почти не видел. Как он?

Майор Синклер тогда очень сдержанно и корректно поблагодарил мистера Читтервика за усилия, которые он предпринял ради него, и в то же время дал понять, что он был бы гораздо благодарнее, если бы мистер Читтервик никогда не совал носа в его дела.

– Ну, со временем он все это переживет. Так бывает всегда, однако естественно, что он все еще страдает, ведь рана очень глубока. Он же, знаете ли, обожал Джуди, и если бы не письмо, в котором она во всем призналась, он бы ни за что, ни на минуту не поверил в ее вину. Тем не менее,– задумчиво прибавила леди Милборн,– у меня нет уверенности, что он все это время не подозревал истину.

– Но молчал ради своей жены,– задумчиво ответил мистер Читтервик.– Он, должно быть, благородный человек.

– Да, Лини очень хороший.

Убрали закуски, подали рыбу. Официант разлил по бокалам "Млеко Богородицы".

– Но вот кого я не могу понять,– продолжила разговор леди Милборн,– так это саму Джуди. Мы так все ее любили, а она оказалась настоящим дьяволом во плоти. Как же ей удалось всех нас одурачить?

– Она была прирожденной актрисой,– быстро объяснил мистер Читтервик.– И ей не нужна была сцена, чтобы демонстрировать свои таланты, хотя одно время она и подвизалась в театре. Всю свою жизнь она стремилась играть роль женщины, которой восхищаются друзья, и они видели ее такой, которой она хотела казаться. В действительности же это была черствая, безжалостная женщина, с врожденным страхом перед бедностью, экстравагантными вкусами, абсолютным самомнением и большими амбициями.

– Да как же вы все это узнали?– восхитилась леди Милборн.

На минуту мистер Читтервик задумался.

– А все началось еще в детстве. Испытание бедностью, которое тогда пришлось пережить, внушило ей ужас перед ней. Одновременно роскошь, свидетельницей которой она становилась, когда гостила у вас, возбудила в ней жажду добиться того же. Несомненно, она решила, что добилась этого, когда майор Синклер, сам не очень состоятельный человек, но наследник старой богатой женщины, предложил ей выйти за него замуж, однако тогда она тянула целый год, в надежде: а может, подвернется более удачная партия. А старая женщина все не умирала, а доходов майора едва хватало, чтобы прожить вдвоем. Ей стало еще тяжелее создавать видимость благополучия, чем тогда, когда она была еще не замужем. Более того, в глубине ее сознания постоянно гнездился страх, что мисс Синклер настолько будет недовольна браком племянника, если узнает о нем, что изменит завещание.

– И это заставило ее задумать убийство мисс Синклер, чтобы раз и навсегда обеспечить себе прочное положение?

– Не только это. Была еще одна причина, по-моему.

– Какая?

Мистер Читтервик слегка как будто смутился.

– Вы действительно хотите узнать? Ведь это заденет вас лично и весьма, может быть, неприятно.

– Все равно, говорите.

– Думаю, что главным мотивом всего преступления несомненно был тот факт, что ваш брат глубоко любил ее. Думаю, что он всегда ее любил, но когда она выходила замуж, он был еще слишком молод, чтобы принимать его чувства всерьез.

– О!– и леди Милборн немного побледнела.– Это довольно мерзко. Вы хотите сказать, что если бы ей удалось устранить не только мисс Синклер, но и Линна, то у нее был бы хороший шанс стать герцогиней?

– Практическая и несомненная возможность,– поправил ее мистер Читтервик,– она вела большую игру и ставки в этой игре были очень высоки.

– Как гадко.

Леди Милборн помолчала, пока официант менял тарелки, и только после того, как принесли следующее блюдо, она заговорила опять.

– Значит, поэтому под видом Линна должен был фигурировать этот Бенсон?

– Да, она так считала. Он-то, конечно, воображал, что действует в своих собственных интересах.

– Этого я никак не могу понять. Мистер Читтервик, расскажите по порядку, с самого начала, как оно все было.

– Хорошо.

Мистер Читтервик положил в рот большой кусок жареной утки и задумчиво стал гонять по тарелке зеленый горошек. Меры, принятые леди Милборн заранее, принесли благотворный результат. Исчезли замкнутость и стеснительность. Мистер Читтервик стал очень словоохотлив и разговорчив.

– Ну так вот, все началось с "подачи" Мэри Гуль, как она себя называет (и возможно, это и есть ее настоящее имя). Как вы уже знаете, она профессиональная преступница. Умная преступница, потому что умеет извлекать пользу из правды в той степени, в которой ей это требуется. Ее история, которую она рассказала нам со старшим инспектором Морсби в начале нашего знакомства, была абсолютно правдива, и до тех пор мисс Гуль ни у кого не вызывала подозрений. Во всяком случае, из Америки мы получили полное подтверждение того, о чем она рассказала. Ей всегда так хорошо удавалось запутать следы, что никаких улик у полиции не было.

Она устроилась на работу к мисс Синклер в соответствии с привычным и уже опробованным методом: стать компаньонкой богатой старой женщины и потом ограбить ее богатых друзей. Она разработала в этих целях отличный способ маскировки: разыгрывала роль деловой ходячей счетной машины, начисто лишенной таких женских слабостей, как интерес к платьям и тому подобное. С этой ролью она справлялась замечательно, так как она действительно чрезвычайно деловая и энергичная особа.

Работая в доме мисс Синклер, она часто слышала о неведомом американском кузене. Сначала она не обращала внимания на эти разговоры, но затем при постоянных упоминаниях о фамильной чести Синклеров, их характерном профиле и других подробностях, ее вдруг осенило, что этот кузен очень напоминает ей одного человека. Она действительно, когда была связана с неким криминальным делом, познакомилась с этим худшим представителем преступного братства, не обладавшим достаточной смелостью и предприимчивостью, чтобы самому возглавить большое "дело", носовершенно неспособным вести честную жизнь. Будучи сама очень удачливой преступницей, прежде она чрезвычайно презирала этого человека, но теперь усмотрела отличный способ использовать его биографию к их общей выгоде. Поэтому она ему написала, рассказав о блестящей возможности, и предложила немедленно приехать в Англию, так как у нее есть план, осуществив который он завладеет почт всем имуществом старой леди. Бенсон немедленно явился.

План мисс Гуль был основан на двух фактических обстоятельствах. Первое: мисс Синклер была гораздо более склонна изменить свое завещание, чем это воображал майор, и если о браке майора стало бы известно его тетушке и если эту новость сообщил бы сам майор и в дерзкой форме, то мисс Синклер было бы нетрудно спровоцировать на изменение своей последней воли. Эту провокацию мисс Гуль брала на себя. Второе обстоятельство: у мисс Синклер было очень больное сердце и она считала, что проживет лишь несколько месяцев, но она настаивала, чтобы майору об этом не говорили, опасаясь переполоха и суетни, которые начнутся, если он узнает. Для всего этого будет достаточно времени, когда она умрет,– говаривала мисс Синклер. И главное, на что рассчитывала мисс Гуль: мисс Синклер умрет раньше, чем успеет помириться с племянником и снова изменить в его пользу завещание.

План выдать американского брата за майора Синклера целиком принадлежал мисс Гуль. Бенсон, склонный к актерству, должен был встретиться с мисс Синклер под видом майора и в таких обстоятельствах, которые свели бы к минимуму возможность распознать обман, и затем сообщить ей о своем браке в такой грубой форме, что она никогда не смогла бы простить ему этого. В этом была суть плана. Миссис Синклер оставалось лишь вышить по этой канве свои узоры.

– Эта Гуль придумала умный план,– заметила леди Милборн.

– Чрезвычайно умный. И не менее умный способ его осуществления. Это она выбрала как место встречи Зал для ленча в "Пиккадилли-Палас". Там всегда очень шумно. Мисс Синклер, попав в такую обстановку, должна была почувствовать себя не в своей тарелке, а без очков (мисс Гуль не трудно было спрятать их) она не могла как следует разглядев "майора" и от этого еще больше растерялась. А то, что мисс Синклер согласилась встретиться в "Пиккадилли-Палас", так это оказалось устроить очень просто. Когда мисс Гуль печатала письмо с приглашением о встрече, то вместо "Олдридж" она вставила "Пиккадилли-Палас", изменила время встречи с половины третьего на половину четвертого (без ведома, разумеется, мисс Синклер), сказав потом, что майор предлагает другое место встречи. Так мисс Синклер оказалась в "Пиккадилли-Палас", но в половине третьего – время, которое она сама назначала. (Маус это обстоятельство потом заметил.) Но на этом усилия мисс Гуль и закончились.

Мистер Читтервик откинулся на спинку стула и рассеянно покрутил в пальцах бокал вина. Утка исчезла. Последовал десерт. Появилась плетенка с фруктами, портвейн, и разговор можно было уже продолжить без перерывов, вызываемых переменой блюд.

Леди Милборн подождала, пока официант, разлив портвейн, не удалится, и продолжила:

– И в этот момент в игру вступила Джуди, потому что... Нет, нет, рассказывайте вы, мистер Читтервик. Вы такой замечательный рассказчик. Все становится так ясно, если события излагаются по порядку, не то что когда приходится вытягивать из людей всю историю по кусочкам.

– Так вот,– продолжал взбодренный комплиментом мистер Читтервик,миссис Синклер вступила в игру, потому что Бенсон, не удовлетворенный долей добычи, которую обещала ему мисс Гуль, решил, так сказать, улизнуть вместе с зайцем, а не бежать вместе с гончими. И он и мисс Гуль сдержанно отвечают на вопросы, связанные с этим, но я выяснил, что у них были ожесточенные споры на финансовую тему. Как автор плана мисс Гуль полагала, что ей должна принадлежать львиная доля добычи. Бенсону доставалось довольно жалкое вознаграждение, что ему совсем не нравилось. В планы мисс Гуль со всей определенностью входило и замужество с ним, при условии, что на ее имя будет записано почти все имущество мисс Синклер. Поэтому Бенсон, все хорошенько обдумав, решил, что он не много потеряет, если "кинет" (так это у них называется) мисс Гуль и подкатится к другой стороне, чтобы узнать, хорошо ли ему заплатят, если он выйдет из игры. По роковой случайности он попал не на майора, который спустил бы его с лестницы, а на миссис Синклер, которая поступила совсем наоборот. А Бенсону, который в мрачной сфере криминала предпочитал иметь дело с женским полом, это было на руку.

Не могу сказать, задумывалась ли уже миссис Синклер, как поскорее, с помощью неких жестких мер, обеспечить мужу богатое наследство после смерти мисс Синклер, но по той стремительности, с которой она решила использовать план мисс Гуль к своей выгоде, это весьма возможно. Это она, как я теперь понимаю, настойчиво требовала, чтобы майор утаивал от мисс Синклер их брак. В отличие от майора она всерьез воспринимала угрозы мисс Синклер лишить племянника наследства, если что не так. Поэтому она решительно воспользовалась возможностью и сразу взяла в свои руки дело, во всяком случае, в том, что касалось Бенсона. Мисс Гуль конечно ничего не знала о том, что Бенсон находится в сговоре с миссис Синклер. Но Бенсон не подозревал, что планируется убийство. Он был безвольным орудием в умелых руках миссис Синклер. Думаю, он подпал под ее влияние, он слушался ее беспрекословно и считал все ее действия гениальными. Миссис Синклер посоветовала ему притвориться, что он осуществляет план мисс Гуль, но делать это в своих интересах, и если он займет во всем жесткую линию, то ему совсем не надо будет делиться с ней дивидендами. Более того, если он исполнит кое-какие ее мелкие поручения, то она, миссис Синклер, потом поможет ему отделаться от мисс Гуль.

Разумеется, миссис Синклер было довольно сложно объяснить Бенсону, почему деньги мисс Синклер не должны попасть в руки майора. И поверил ли он или нет, но она сказала Бенсону, что майор – мот, отвратительно с ней обращается, и она уже решила с ним разойтись, а сейчас намерена ему отомстить за все причиненные ей страдания, и самый лучший способ для этого не только лишить его наследства, но вообще оставить без гроша в кармане. Для нас все это звучит странно, однако миссис Синклер, используя свои драматические способности, сумела разыграть в высшей степени убедительную и трогательную сцену, добавив некоторые подробности мниможестокого с ней обращения со стороны майора и так воздействовала на эмоции Бенсона, что ради миссис Синклер он был готов на все. И первое, что он должен был сделать, так это в рыжем парике, который раздобыла для него мисс Гуль и который делал его потрясающе похожим на майора, обойти три-четыре аптеки и справиться, не очень навязчиво, но все-таки запоминающимся образом, нет ли синильной кислоты.

Миссис Синклер надо было опять-таки правдоподобно объяснить Бенсону, зачем ей понадобилась синильная кислота, и она сказала, что хорошо бы набросить тень подозрения на майора Синклера, будто бы он обдумывает возможность отравить свою тетушку. Такое подозрение заставит мисс Синклер навсегда разорвать отношения с племянником. А чтобы мисс Синклер не сомневалась в серьезности его намерений, Бенсон, под видом майора, капнет в ее кофе во время разговора в "Пиккадилли-Палас" несколько капель из пузырька, которым она, миссис Синклер, его заранее снабдит. Жидкость не опасная, всего-навсего сильное слабительное, но мисс Синклер, почувствовав себя неважно, вообразит, будто ее отравили, и вся история с попыткой приобрести в аптеках синильную кислоту выйдет наружу. И хорошо бы, добавила она, привлечь внимание какого-нибудь посетителя к тому, как Бенсон будет капать жидкость. Таким образом появится свидетель, который сможет об этом заявить в полицию. Вот так я и стал участником всего этого дела.

– Ну а Бенсон, убежденный, что все эти хитроумные акции предпринимаются сугубо в его интересах, и не подозревал, что миссис Синклер преследует исключительно свои цели, и сразу же согласился действовать. Так был осуществлен план. Миссис Синклер тщательно проработала каждую подробность, вплоть до той, что Бенсон кивком подзовет официантку и отдаст ей пустую чашку. А сама миссис Синклер, чтобы убедиться, все ли идет как должно, переоденется официанткой и подойдет, когда Бенсон закажет для мисс Синклер вишневый ликер, который, как было известно миссис Синклер, тетушка майора особенно любила.

– Она очень рисковала,– задумчиво отметила леди Милборн,– ведь все официантки знают друг друга в лицо.

– Да, конечно рисковала, но не сильно. Действительно одна из официанток заговорила с ней, но на этот случай у миссис Синклер было заготовлено объяснение. Нисколько не смутившись, она ответила, что совсем недавно поступила на место и вообще-то она работает в кафе-гриле, но ее послали сюда наверх, с заказом одного из клиентов, который только что поднялся в Зал для ленча. Полиция недавно установила этот факт, но тогда у любопытной официантки не возникло никаких подозрений. Миссис Синклер справилась с этим неприятным моментом, ничем себя не выдав. Ведь она действительно замечательная актриса.

Ну а остальное уже развивалось по схеме, которую я наметил в разговоре с вашим братом,– горделиво заметил мистер Читтервик и снова рассказал о своих теоретических предположениях: каким образом было осуществлено отравление, как после этого убрали рюмку из-под ликера, бросили синильную кислоту в пустую кофейную чашку, а пузырек с отпечатками пальцев майора вложили в руку мисс Синклер.

– И вы обо всем этом сами догадались?– воскликнула восхищенная леди Милборн.

– Но это была единственная теория, которая могла убедительно подтвердить имеющиеся факты,– скромно заметил мистер Читтервик.– Я должен был прибегнуть, разумеется, к индуктивному методу расследования,– добавил он виновато, словно этот метод был почему-то предосудителен.

– И вы все это время знали, что убийца – Джудит?

– О нет, конечно нет. Должен признаться, одно время я сильно подозревал мисс Гуль. Очень сильно. Но меня все время беспокоил вопрос о мотиве преступления. Я не видел причины, по которой мисс Гуль надо было, чтобы мисс Синклер умерла, и, наоборот, существовало много причин, в силу которых мисс Гуль было выгоднее, чтобы мисс Синклер оставалась в живых. И то же самое по поводу Бенсона. Я давно заподозрил, что он и есть тот мужчина, который фигурировал в деле как подозреваемый, но не верил, что он убийца. Для него было бы чистейшим безумием убить мисс Синклер до того, как она изменит завещание в его пользу. Вычисляя тех, кому смерть мисс Синклер была невыгодна и кто, наоборот, мог быть в ней заинтересован, я пришел к выводу, что это может быть миссис Синклер, жена майора, но даже тогда я не был уверен совершенно, до этого случая с фотографиями, которые взяли якобы от моего имени. Ведь только она знала о их существовании, кроме нас с Маусом, и могла их взять. Однако со свойственной ей осторожностью она послала за ними случайного человека, любителя заработать лишний шиллинг, а не поехала за ними сама. Но когда я постучал утром в ее комнату и она не ответила, я был уже почти уверен, что она отправилась за фотографиями.