Текст книги "Убийство на Пикадилли"

Автор книги: Энтони Беркли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

– Что... что вы имеете в виду, мистер Читтервик?

Еще более неуверенно мистер Читтервик попытался объяснить.

– Ну вы, наверное, знаете, что если кто-то упорно и неотрывно смотрит на вас, то просто невозможно самому подолгу не глядеть на этого человека. Все время посматриваешь, перестал он на тебя глазеть или нет. Не смотреть выше сил человеческих. По крайней мере, так всегда бывает со мной, хотя, конечно, ручаться не могу, что другие тоже испытывают такую потребность.

– Совершенно верно,– подтвердил Маус.– Так бывает всегда. Продолжайте.

– И чем пристальнее смотрят на вас, чем сердитее взгляд,– продолжал ободренный поддержкой мистер Читтервик,– тем все больше хочется украдкой поглядеть, все ли на вас еще смотрят. Взгляд этого человека полыхал яростью и можно предположить, что он таким образом заставлял меня смотреть на него тогда, когда ему это было нужно. В зеркале он мог видеть, что я на него посматриваю, и просто неминуемо должен заметить, как его рука (довольно нарочито, как мне теперь кажется) зависает над чашкой мисс Синклер.

Мистер Читтервик, затаив дыхание и довольно сильно покраснев, оглядел всех присутствующих.

– Клянусь Юпитером!– негромко воскликнул Маус. Однако на Джудит предположение мистера Читтервика произвело впечатление меньшее, чем можно было ожидать.

– О, мистер Читтервик, это уж действительно очень надуманно.

– Я опасался, что вы именно так и скажете,– сокрушенно признался мистер Читтервик.

– А я так не думаю,– бросился Маус на защиту своего шефа.– Но, Читтервик, я не совсем уловил, зачем этому типу надо было, чтобы вы увидели, как он бросает в чашку яд?

– Да потому, что он этого не делал,– тихо и просто объяснил мистер Читтервик.– Потому, что он отравил мисс Синклер совсем другим способом. Он настолько умен, что уже придумал, как совершенно очистить себя от подозрений, а то, каким способом он дал яд, должно было остаться тайной.

– По-вашему, он мог очиститься от подозрений, указав на механизм действия синильной кислоты и на то, что мисс Синклер не могла умереть от той дозы яда, которую он ей якобы дал с кофе?

– Отчасти так, но если моя теория верна, ему надо было иметь еще какое-то подтверждение своей невиновности, этакое солидное, положительное свидетельство в его пользу, которое поставило бы его вне всяких подозрений, но о котором мы ничего не знаем.

– Но почему?– с глупым видом спросил Маус.

Джудит быстрее поняла то, что недоговорил мистер Читтервик.

– А потому – потому, что это доказательство свидетельствовало бы и о невиновности Линна! Вот что вы имеете в виду, да, мистер Читтервик?

– Да, так,– признательно и скромно улыбнулся мистер Читтервик.

На мгновение воцарилось сосредоточенное молчание.

– Клянусь Юпитером!– повторил Маус.

– О, если бы я только могла думать как вы,– вздохнула Джудит.– Но, по правде говоря, я боюсь... А вы что думаете об этом, мисс Читтервик?

– Если Эмброуз считает, что существует это "солидное" доказательство,отрезала мисс Читтервик,– то пусть он его и представит.

– Но вот это как раз неимоверно трудно сделать,– скорбно заявил ее племянник.

Джудит задумчиво взглянула на него исподлобья.

– Вы хотите рассказать полиции о вашей теории?

– Боюсь, они найдут ее довольно фантастической,– признался мистер Читтервик.

– Думаю, это просто бесполезно,– решительно заявила Джудит.– И даже хуже, чем бесполезно. Они уверены, что виноват Лини, и с этой позиции, не имея на руках определенных доказательств, мы их не собьем. Если в вашей теории действительно есть что-то положительное (хотя, честно говоря, я этого не вижу), мы можем нужное доказательство отыскать сами, не прибегая к помощи полиции. Если есть доказательство, обеляющее Линна, я не хочу, чтобы они его скрыли. А мне говорили, что полиция, решив в чем-то обвинить человека, может действовать совершенно непорядочно.

– Ну, вряд ли,– возразил мистер Читтервик,– не думаю, чтобы они зашли так далеко. Нет, конечно.

Но Джудит его слова нисколько не убедили.

– А я считаю, что они на все способны,– упрямо, почти сердито, повторила она.

– Знаешь, это дело твоих юристов решать, нужно ли проинформировать полицию насчет теории мистера Читтервика или нет,– кротко возразил Маус.

– Нет, это решать мне,– твердо заявила Джудит тоном, будто может взять на себя подобную ответственность.

– Ну, значит, так тому и быть,– немедленно согласился Маус.

– Не надо оповещать и юристов. Я их знаю. Они не станут и слушать нас. Все, что можно сделать, мы будем делать сами. Да, мистер Читтервик?

– Совершенно верно,– ответил мистер Читтервик, но вид у него был немного разочарованный оттого, что на Джудит его оригинальная теория не произвела большого впечатления.

Наступила довольно неловкая пауза.

Джудит положила ей конец, сразу взяв деловой тон, словно намекнув тем самым, что пора от фантазии перейти к фактам.

– Я узнала у мужа о том, о чем вы просили, мистер Читтервик. Сейчас я об этом вам расскажу. Я все записала.

Джудит порылась в сумочке и вынула довольно смятый листок, который она быстро пробежала глазами.

– Он понятия не имеет, почему местом встречи был избран "Пиккадилли-Палас". Предложение исходило не от него. Он сам удивился, когда мисс Синклер назвала это место.

– Ах!– мистер Читтервик положил ногу на ногу и взглянул в потолок.Возможно, я ошибаюсь, очень ошибаюсь, но не могу отделаться от чувства, что "Пиккадилли-Палас" был выбран не случайно. Вот только бы узнать почему. Понимаете, мисс Синклер никак не могла сама его выбрать.

– Вы хотите сказать, что ей это посоветовали?– вежливо осведомился Маус.

– Вот именно. Но кто мог это сделать?

Так как никто не знал ответа на этот вопрос, Джудит перешла ко второму пункту.

– Линну разрешили осмотреть пузырек, который содержал синильную кислоту, и он, разумеется, его не узнал. Я его спросила, как вы советовали, не может ли он вспомнить, приходилось ли ему брать что-нибудь подобное в руки, и он сказал, что нет, разве только в нашей собственной ванной в Квин-Энни-Гейт: в таком пузырьке было мое полоскание для зубов. Я сразу же на такси поехала домой посмотреть, там ли еще пузырек. И да, он там и стоит, только он значительно больше размером.

– Должен сознаться, просто ума не приложу, откуда взялись на нем эти отпечатки пальцев,– заметил виновато мистер Читтервик.

– Но отпечатки могут быть и поддельными, разве не так?– предположил Маус.

– Разве могут?– усомнился мистер Читтервик.– Так бывает лишь в детективных романах.

– Но я знаю, что этот пункт обвинения смертельно опасен,– бесстрастно продолжала Джудит.– И я нажала на Линна. Форма пузырька самая обыкновенная, сказала я, и он, наверное, неоднократно видел такие, и брал их в руки, но он мог предположить лишь одно, что пузырек похож на те, в которых в "Эрлшейзе" у мисс Синклер были глазные капли, однако поклясться, что они точно такие, он бы не мог. Но даже если бы они были совершенно одинаковые, не понимаю, как это может ему помочь.

– Ну, наверное, он мог взять один из них в руки,– заметил мистер Читтервик,– почти наверняка мог бы. Принести, например, вниз по просьбе мисс Синклер, а может быть, она просила поискать какой-нибудь из пузырьков.(Там, где вопрос касался возможных поручений, которые тетушки дают своим племянникам, тут большего авторитета, чем мистер Читтервик, было не сыскать.) – И на нем могли остаться его отпечатки. Мы, конечно, должны иметь это в виду.

– А если они такие же, как на том, где была синильная кислота?

– Ну надо будет сопоставить оба пузырька,– ответил мистер Читтервик с большим воодушевлением, чем ощущал на самом деле.

– Но все это вряд ли поможет Линну, если мы не сумеем доказать, что одним из этих пузырьков завладел кто-то третий. И думаю,– с невеселой улыбкой заметила Джудит,– тут может нам существенно помочь мисс Гуль, если мы ее спросим, не пропадали ли недавно пузырьки с глазными каплями мисс Синклер из дома при подозрительных обстоятельствах.

– Тем не менее,– солидно заключил мистер Читтервик,– если бы она могла что-нибудь об этом рассказать, и в частности о том, в какие руки они попали, мы бы сразу установили личность убийцы. Однако в любом случае, об этом пункте расследования мы решительно не должны забывать.

Джудит вздохнула.

– Все это такие мелочи... Ну ладно, следующий вопрос. Лини ничего не может добавить к описанию голоса по телефону. "Подчеркнуто оксфордская манера",– вот и все, что он твердит.

– Не показалось ли ему это странным?

– Да, отчасти. Он подумал, что Экклс так и не избавился от своей юношеской привычки растягивать слова, но больше он ничего не заметил, просто ничего. Четвертый вопрос. Он ничего не может вспомнить о том, что он делал, когда, как предполагается, он должен был присутствовать в "Пиккадилли-Палас", и не знает, каким образом может подтвердить свое алиби.

– Гм! В этом отношении я кое-что придумал,– скромно заметил мистер Читтервик.– Я решил, что мы можем постараться доказать негативный факт, если не удастся найти позитивные данные, подтверждающие алиби. Вы... э... вы ведь хотите знать правду, не так ли? Неприкрашенную правду, какой бы она ни была?

– Вы хотите сказать, даже ту правду, если вдруг окажется, что Линн все-таки отравил свою тетю?– спокойно осведомилась Джудит.– Да, разумеется, хочу, потому что по-прежнему верю в его невиновность.

– Тогда вот что я предлагаю,– радостно улыбнулся мистер Читтервик.Назначьте большую, очень большую награду тому, кто может доказать, что он или она видели на лестничной площадке майора Синклера в указанное им время. Если никто не обратится за наградой, это будет означать, что на площадке действительно никого не было в указанное время, и думаю, что его юрист как следует воспользуется этим обстоятельством.

Наступило молчание.

– Вы действительно считаете, что это было бы разумно?– неуверенно спросила Джудит.

Мистер Читтервик зажег новую сигарету.

– Я считаю, что у вас нет никаких оснований сомневаться в его невиновности.

Джудит вскинула голову:

– А я и не сомневаюсь! И конечно сделаю то, что вы предлагаете, мистер Читтервик. Я думаю, это очень хорошая мысль.

– Во всяком случае, она может оказаться полезной,– без ложной скромности согласился мистер Читтервик.

Но независимо от того, какова была идея мистера Читтервика, вечернее обсуждение больше ничего полезного не дало, и у мистера Читтервика возникло ощущение, будто атмосфера дискуссии не совсем такая, какой должна быть. Возможно – из-за присутствия тетушки, которая почти все время молчала, что верно, то верно, однако это присутствие все время им остро ощущалось. А может быть, потому, что Джудит, которую мистер Читтервик надеялся воодушевить и подбодрить несомненным прогрессом в расследовании, принимавшем интересный, хотя и проблематичный поворот, становилась все молчаливее и подавленнее, а общее настроение – безнадежнее, как будто присутствующие ощущали, что, по всей вероятности, новая теория мистера Читтервика слишком искусственна и надуманна, и, даже если она верна, то это никак не повлияет на ход дела, потому что никто и никогда в нее не поверит, а сами они не смогут доказать ее правоту. Даже Маус поддался общему мрачному настроению, и взгляды, которые он иногда бросал на Джудит, были исполнены такого жгучего сочувствия, которое никак нельзя было назвать просто дружеским.

На этой безрадостной ноте разговор оборвался, и все разошлись по своим комнатам. Будто бы желая удостовериться, что у гостя есть все необходимое, мистер Читтервик нанес визит Маусу. Тот встретил его очень тепло.

– Я надеялся, что вы ко мне зайдете. Понимаете, я просто не могу сейчас спать. Нельзя ли нам устроить междусобойчик и еще поговорить?

– Я был бы очень рад,– заявил с той же дружелюбной готовностью мистер Читтервик.– Да ведь тема разговора такая... Наверное, мы внизу просто немного устали от всего этого.

– Дело принимает какой-то чертовский поворот, правда? Бедняжка Джуди.Маус вздохнул и безжалостно выбросил в окно всего на четверть выкуренную сигарету.– Понимаете, она чересчур полагается на здравый смысл, чтобы доверяться представлениям, не подкрепленным фактами, или играть в угадайку. Боюсь, положение кажется ей довольно безнадежным.

Мистер Читтервик мягко опустился в кресло.

– Да, на нее, по-видимому, не очень положительное впечатление произвела моя новая теория,– с сожалением заметил он.– Конечно она несколько смела и фантастична, можно сказать, но я действительно чувствую, что...

Маус, беспокойно ходивший взад-вперед по комнате, внезапно остановился напротив мистера Читтервика.

– А я думаю, что ваша теория не лишена смысла,– сказал он почти с вызовом.– Почему бы нет? Она дает почву для обсуждения. Мне жаль, что Джудит она пришлась не по душе. Я лично не удивился бы, если ваша теория направила нас по верному пути. Но, как бы то ни было, она чертовски хитроумна. Как это она пришла вам в голову!

– Вы действительно так думаете?– совершенно непритворно обрадовался мистер Читтервик.– Да, я действительно надеюсь... Но вся трудность в том, что она снова заводит нас в тупик. На этот раз – в другой тупик, но... э... такой же... безвыходный.

– В самом деле?– нахмурился Маус.– Я в этом не так уверен.– Он замолчал, оперся на стул и так глубоко задумался, что его прикованный к мистеру Читтервику взгляд стал почти угрожающим.

– Знаете, чем больше я думаю о вашем предположении, тем больше убеждаюсь, что вы попали в яблочко.

Маус зажег еще сигарету.

– И знаете,– сказал он в промежутке между двумя затяжками,– если тот тип не абсолютный дурак (а с каждой минутой я убеждаюсь, что это не так), он мог понимать, что чем злее он на вас смотрит, тем упорнее вы будете с ним переглядываться. И так оно и получилось. Если бы он не хотел, чтобы вы на него смотрели, то старался бы не привлекать к себе вашего внимания. Он бы избегал встречаться с вами глазами, немного передвинул бы стул, и все такое прочее. И затем, вы говорите, что была некая нарочитость в том, как он держал руку над чашкой мисс Синклер... И все это вместо того, чтобы действовать быстро и украдкой! А затем еще зеркало! Нет, я уверен, что вы попали в цель!

– Да, мне тоже именно так и показалось,– взбодрился мистер Читтервик.

– Давайте же посмотрим, какие у вашей теории плюсы,– вид у Мауса был тоже воодушевленный и, надо признаться, очень юный.

И мистер Читтервик еще больше расположился к нему. Ему хотелось разрешить эту загадку не только из-за Джудит, но в той же мере ради Мауса. В его собственном сердце криминология и страсть к коллекционированию марок оттеснили на задний план сильную тягу к романтическим отношениям, до сих пор не удовлетворенную, но он был тронут, видя, как упорно этот молодой человек стремится спасти от виселицы мужа любимой женщины (а что он ее любит, это было несомненно) и тем самым навсегда лишает себя возможности завоевать эту женщину для себя.

Мистер Читтервик кратко поведал о тех преимуществах, которые им давала его теория.

– Да,– кивнул Маус,– но ваша идея насчет того, как действует синильная кислота, сейчас вряд ли очень поможет Линну, ведь невозможно доказать, когда именно мисс Синклер выпила кофе, и хотя адвокат, конечно, постарается обыграть это обстоятельство как следует, от присяжных вряд ли можно ожидать, что они сочтут важными все эти пси... психологические нюансы.

– Или сам судья,– грустно вставил мистер Читтервик, думая о недавнем и скандальном акте несправедливости, совершенном главным образом по милости очень ученого судьи, отказавшегося принять во внимание "неанглийские" ценности.– Таков ум законника, знаете ли,– прибавил он виновато, словно извиняясь за некрасивый прыщ, вскочивший на гладком детском личике.

– Но вы сказали, что существует еще какое-то доказательство, которое может обелить и этого человека, и Линна вместе с ним...

– Ну,– поправил Мауса мистер Читтервик,– я не могу сказать с уверенностью, что это доказательство действительно существует. Это лишь вероятно. Но даже если оно существует, я сомневаюсь, чтобы оно целиком очистило их от подозрений и очень серьезных подозрений. По-моему,– продолжал рассуждать мистер Читтервик,– это может лишь внести элемент неуверенности, которая помешает присяжным объявить, что они не сомневаются в факте убийства мисс Синклер и решительно отвергают версию самоубийства (а мое свидетельство подтверждает, что она его не совершала). Но тем самым полиция, ввиду чрезвычайной трудности обосновать обвинительный вердикт, возможно, прекратит судебное преследование. Однако на большее рассчитывать было бы нецелесообразно.

– Пусть так, но во всяком случае,– ответил несколько запальчиво Маус,это спасет шею Линна от петли.

– О да, разумеется,– подтвердил мистер Читтервик, как будто бы упустив из виду эту главную цель их совместных действий,– да, наверное, этого можно будет достигнуть.

– Ну тогда, наверное, и надо сосредоточиться на достижении этой цели?

– Но было бы чрезвычайно важно найти настоящего убийцу,– вздохнул мистер Читтервик.– Видите ли, даже если мы добьемся освобождения майора Синклера из тюрьмы, подозрение в том, что он отравил свою тетушку, так и останется пятном на его репутации, а если это подозрение будет разделять большинство, то оно превратится в уверенность,– заметил мистер Читтервик, словно прося прощения за низменные инстинкты, свойственные большинству.

– Да, конечно. Но давайте постараемся оправдать Линна. Я голосую за то, чтобы соединить усилия и постараться найти любые доказательства его невиновности.

Маус твердо решил выполнить эту задачу (а это была вполне разумная задача) и не сомневался в согласии мистера Читтервика – но как все это осуществить?

– Мы должны поставить себя на место преступника,– стремительно предложил мистер Читтервик, который не зря прочел столько детективных романов,– и подумать, что бы он предпринял в сложившейся ситуации.

И они попытались поставить себя на место преступника, но у Мауса ничего из этого не вышло, о чем он и заявил мистеру Читтервику.

– И я ничего не придумал,– сознался мистер Читтервик,– и, господи помилуй, это чрезвычайно сбивает с толку. Уж не... уж не слишком ли мы во всем запутались? Что касается меня, то это вполне возможно. И знаете, что мне хочется сейчас сделать, Маус? Засесть в кабинете и постараться все дело изложить письменно и классифицировать, какие выводы мы считаем неопровержимыми, какие еще требуется обдумать, а какие умозаключения можно вывести на основе тех очень немногих возможностей, которые нам предоставляет данное дело,– (тут мистер Читтервик припомнил блестящие методы расследования некоторых своих коллег-детективов по предыдущему делу, которые, однако, привели их к удивительно ошибочным выводам...) – и лишь потом постараться представить себе путь рассуждений и образ мыслей убийцы, а это, наверное, поможет разгадать те его действия, которые до сих пор нам не известны.

– Но это же потрясающая мысль,– восхищенно объявил Маус.

Поэтому мистер Читтервик ретировался в кабинет тетушки. Он уселся за тетушкин стол и отважно завладел ее любимой самопиской. Прежде всего ему хотелось скрупулезно рассмотреть только что посетившую его идею:

"Если бы я был преступником",– написал мистер Читтервик, фиксируя эту в высшей степени невероятную "возможность"...

Глава 11

Мистер Читтервик решает задачу

Изложив суть дела, мистер Читтервик перешел к резюме.

Общие выводы:

1) Это в высшей степени тщательно спланированное убийство, возможно задуманное довольно давно, включающее ложную персонификацию и сознательную попытку переложить вину на другого человека.

2) Если цель будет достигнута и майора Синклера, в соответствии с планом убийцы, повесят, свершится не одно убийство, а два, первое – смерть мисс Синклер от яда. (Но то, что майор Синклер в этом убийстве не повинен есть исходный пункт и основа данных размышлений.)

3) Главная цель убийцы – смерть майора Синклера.

4) Возложение вины на майора Синклера и его последующая смерть чрезвычайно важная цель убийцы, но главное для него все же проблема безопасности в случае, если подо зрение хоть как-то его коснется. (Если мое представление о поведении убийцы правильно.)

5) В данном случае моя причастность к делу об убийстве вытекает исключительно из трех фактов: я был один, я занимал позицию, позволяющую мне видеть действия убийцы, и он мог видеть меня в зеркале. Любой другой человек, отвечающий этим предварительным условиям, подошел бы так же хорошо, как я.

(Взять на заметку: это объясняет и выбор "Пиккадилли-Палас", как наиболее удобного, с точки зрения убийцы, места, так как в данное время дня обязательно нашелся бы подходящий человек. С точки зрения убийцы, "Пиккадилли-Палас" был идеальным местом для достижения его многообразных целей, но ни мисс Синклер, ни тот человек не выбрали бы "Пиккадилли-Палас". Здесь есть какое-то многозначительное объяснение.)

6) Должно быть раскрыто жизненно важное свидетельство, которое почти наверняка очистит майора Синклера от подозрений, а может быть, и обелит его совершенно, но из этого вытекает следующее:

7) Я сам, полиция и все остальные попали в ловушку, очень изобретательно и ловко расставленную убийцей.

8) После зрелого размышления я пришел к выводу о правильности моей теории и все мои дальнейшие замечания основываются именно на этом допущении.

Предположительные умозаключения, которые вытекают из факта отравления:

1) Способ, которым было осуществлено отравление, еще не известен. В высшей степени сомнительно, что отрава содержалась в кофе. (А было ли еще что-нибудь заказано мисс Синклер или человеком, сидевшим рядом ? Например, ликер ? Такие ликеры, как вишневый или кюммель, наверное, отбили бы вкус и запах синильной кислоты. По этому поводу надо обязательно навести справки.)

2) Убийца ушел из Зала почти сразу же после меня, но он не мог уйти, не удостоверившись, что мисс Синклер приняла яд: значит, средства отравления были под рукой примерно тогда, когда меня вызвали к телефону.

(Взять на заметку: возможно, официантка, которая меня вызвала, могла бы помочь в прояснении данного обстоятельства.)

3) Вполне вероятно, если не наверняка, что мисс Синклер проглотила яд только через десять минут после моего ухо да, а то, в чем содержалась отрава, было или холодным напитком (например, ликером), или чем-то еще, что, по мнению убийцы, она обязательно должна была выпить, прежде чем покинет "Пиккадилли-Палас", например, какое-нибудь лекарство. (Навести справки по этому поводу.)

4) Убийца должен был использовать какой-то способ удержать ее в Зале после того, как он сам уйдет. Очевидно, он извинился, что ненадолго ее покинет, и она ожидала его возвращения.

Умозаключения, сделанные мною на основе разговора мисс Синклер и того человека:

1) Мисс Синклер внезапно усомнилась, что перед ней ее племянник, но он сумел рассеять ее сомнения. Это объясняет, почему она сначала так пристально вглядывалась в него (объяснение, которое высказала миссис Джудит Синклер) и впоследствии так оживленно разговаривала с ним.

2) Ее забывчивость, из-за которой она оставила одну пару очков дома, и то, что другие сломались – были настолько на руку убийце, что за этим скорее скрывается не случайное совпадение, а какой-то замысел. (Взять на заметку: это может послужить средством расследования.)

3) Мнение, что человек, которого я видел с мисс Синклер, не является майором Синклером, подкрепляется моим ощущением, которое у меня появилось, когда я позже видел его на более близком расстоянии: тогда он производил впечатление, отличавшееся, правда в очень незначительной степени, от того, которое у меня сложилось о нем раньше. А именно: что он старше и держит себя с большим и каким-то прирожденным достоинством. Эти различия, хотя и очень незначительные, чтобы поставить под сомнение идентификацию личности, тем не менее постоянно присутствуют в моем сознании.

4) Человеку, который играл роль майора Синклера, это было не так трудно, как может показаться. Дело не только в том, что мисс Синклер могла недостаточно хорошо его разглядеть, но и в том, что разговор вела главным образом она. Ему оставалось только слушать. Предположив, что он объяснил разницу в голосе болью в горле, нет оснований сомневаться, что ему удалось ввести мисс Синклер в заблуждение. Эта затея сошла для него успешно.

5) Тщательно анализируя оставшиеся в памяти впечатления, я более чем убежден, что манипуляции убийцы над чашкой мисс Синклер могут быть охарактеризованы скорее как нарочитые, нежели как совершаемые украдкой. Его рука оставалась нависшей над чашкой гораздо дольше, чем нужно, чтобы что-то бросить в нее или даже пролить несколько капель из пузырька. И конечно, если бы это была ядовитая жидкость, он бы, наверное, капал ее как можно быстрее.

6) Стараясь оживить в моей памяти эту сцену, я склонен считать, что, привлекая внимание мисс Синклер к какому-то отдаленному предмету в зале и действуя таким образом в течение нескольких мгновений, убийца не смотрел пристально на чашку, над которой держал руку, чего было бы естественно ожидать, но раз или два взглянул вверх. Это подтверждает мою теорию: он посмотрел в зеркало, желая удостовериться, что я все еще за ним наблюдаю. (Взять на заметку: я не могу подтвердить свое впечатление под присягой, но, приняв во внимание все "за" и "против", остаюсь при нем.)

Умозаключения, касающиеся пузырька:

1) Убийца должен быть человеком, связанным не только с мисс Синклер (он знал о встрече, назначенной на половину четвертого в "Пиккадилли-Палас"), но также, учитывая отпечатки пальцев, и с майором.

2) Факт, свидетельствующий, что убийца был способен получить отпечатки пальцев майора Синклера на пузырьке, может оказать огромную помощь в установлении его личности.

3) Совершенно очевидно, что этот пузырек с отпечатками пальцев должен был не только послужить пунктом обвинения майора, но и ловушкой для полиции, а яд был дай вовсе не из него. Но в этом случае...

И тут мистер Читтервик выпрямился как струна и разинул рот. Он смотрел ничего не видящим взглядом на лежащую перед ним промокашку и все шире раскрывал рот. Ручка выпала у него из пальцев, и на безупречно чистой рукописи появилась большая клякса. Почти целую минуту мистер Читтервик являл собой необыкновенное зрелище. Затем он в буквальном смысле слова вылетел из кресла, бросился вон из комнаты, взбежал наверх и распахнул дверь спальни герцога даже не постучавшись.

– Маус,– пискнул он,– я допустил совершенно непростительную ошибку. Я... я просто ума не приложу, как же я мог оставить без внимания такое явное свидетельство.

До бесцеремонного вторжения мистера Читтервика Маус угрюмо, сидя в кресле, читал записи в своем дневнике, но тут тоже вскочил:

– Что? Неужели вы смогли оправдать Линна?

Мистер Читтервик торжествующе улыбнулся поверх очков.

– Может быть, не совсем, но тем не менее. По крайней мере, могу сказать, что опроверг самое тяжкое обвинение. Я нашел доказательство, при котором его невозможно осудить. А это доказательство было у нас перед самым носом все это время – у вас, у меня, у полиции и у всех остальных, однако его никто не заметил и, наверное, не заметил бы никогда, если бы мы не начали наше собственное расследование. Господи, господи!

– Да в чем дело, наконец?

– Да в этом самом пузырьке. Если человек, выдававший себя за майора, вышел из зала сразу же после меня, когда мисс Синклер была жива и здорова (а этот факт могут подтвердить те самые свидетели, которые видели, что он ушел), каким образом он мог сунуть пузырек в ее якобы уже бесчувственные пальцы?

И оба мужчины уставились друг на друга.

– Тонко замечено,– прошептал Маус,– чертовски тонко.

– И все так просто,– хрипло подтвердил мистер Читтервик,– и тем не менее никто на это не обратил внимания.

– Но, значит, Линн спасен,– широко улыбнулся Маус.

– Да, думаю, что это так,– широко улыбнулся в ответ мистер Читтервик.Теперь присяжные не смогут исключить возможность самоубийства, понимаете? Вот так-то!

И они снова уставились друг на друга.

– Но тогда кто же вложил пузырек?

Мистер Читтервик разинул рот еще шире, чем разевал в тетушкином кабинете, его пенсне упало с носа, и он в буквальном смысле вытаращил глаза.

– Господи помилуй!– выдохнул мистер Читтервик.– А я об этом не... не подумал.

В следующие полчаса события развивались следующим образом.

Вернувшись в тетушкин кабинет, мистер Читтервик, хотя и с некоторым трудом, продолжил описание своих наблюдений, потому что вопрос Мауса серьезно его озадачил и некоторое время они вместе с Маусом пытались найти ответ. Может быть, убийца имел сообщника? Эту возможность мистер Читтервик рассматривал и прежде, но отверг ее, придя к выводу, что убийство дело рук одного человека. Ведь четыре свидетеля, по словам Морсби, готовы поклясться, что после ухода рыжеволосого и перед возвращением мистера Читтервика в Зал к столику пожилой дамы никто не подходил, значит, существование сообщника исключено. Мистеру Читтервику и сейчас казалось это невероятным, но кто-то ведь вложил пузырек в уже ничего не осязающие пальцы мисс Синклер?

Маус и мистер Читтервик обсуждали эту проблему полчаса, но никакого правдоподобного объяснения так и не нашли. В конце концов они порешили отложить эту проблему на потом, а мистер Читтервик тем временем должен был получить неопровержимые подтверждения у ничего еще не подозревающего Морсби, что его четыре свидетеля действительно никого не видели у столика мисс Синклер и она действительно была в бессознательном состоянии, когда пузырек вложили в ее неплотно сжатые пальцы, иными словами, она уже не могла взять его сама. И порешив на этом, в начале второго ночи мистер Читтервик и удалился в тетушкин кабинет. Его резюме было завершено только через час. Приступая к работе, он решил не принимать в расчет последнего, внезапно возникшего вопроса, но просто зафиксировать состояние дела таким, каким оно казалось до его возникновения. Однако, излагая дело письменно, он неотвязно задавался этим вопросом и в голову лезли разные идеи и возможные объяснения, которые тоже необходимо было зафиксировать. Наконец, завершив работу, он перечитал написанное и решил, что в общем и целом поработал не зря.

Умозаключения, касающиеся убийцы:

1) Он должен быть исключительно умным, способным и всецело полагающимся на себя человеком. Выработать план убийства, в котором оно походило бы на самоубийство, и сделать это так умело, что полиция обязательно сначала заподозрит, а потом отвергнет версию самоубийства, и в то же самое время суметь набросить подозрение в убийстве на другого человека и привести свой план в исполнение без сучка и задоринки – такое возможно при сочетании ума и решимости, которому почти нет аналога в истории преступлений.