Текст книги "Игра без правил"

Автор книги: Энтони Гальяно

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Я побежал вперед и подтолкнул Ника и Вивиан к пожарному выходу. Нет смысла даже пытаться уйти через центральную дверь. Полиция наверняка остановит любого, кто захочет слинять из клуба. Я обеими руками выбил защитный брус и потом вернул его на место.

– Где твоя машина? – крикнул я Нику.

– Отдал служащему.

– Возьмем мою, – сказал я. – Она у парка. Пошли!

Нельзя было терять ни минуты. Вивиан побежала, держа в руке черные туфли. Я то и дело оглядывался через плечо, в любую минуту ожидая, что на нас обрушится наказание Господне. Добежав до «бумера», мы прыгнули в салон. Я посмотрел в зеркало заднего вида и увидел, что к нам несется огромный силуэт.

Я моментально завелся и рванул с места, включив фары, только когда завернул за угол.

– Куда ты нас везешь? – спросил Ник.

– В Диснейленд, – ответил я. – Пора познакомиться с Микки Маусом.

– Ты псих, – бросил Ник. – Раньше я так не думал, но теперь не сомневаюсь.

– Хорошо. Вижу, ты начинаешь понимать.

На Коллинз-авеню была пробка, поэтому я поехал на запад. С Меридиан-авеню мы повернули на север, и я вдруг задумался, что мне делать теперь, когда два из трех членов семейки Партридж собраны вместе.

Вивиан распрямила плечи и оглянулась на брата, который сидел, сгорбившись, на заднем сиденье.

– Ник, надо рассказать Джеку правду.

– Неплохая мысль, – заметил я. – Начните с малого, я не хочу, чтобы вы переутомились.

– Это просто кошмар, – вздохнул Ник. – Моя жизнь разрушена.

– Не будь таким эгоистом, – сказала Вивиан.

– Ладно, ребята, – заявил я, начиная злиться. – Давайте так. Никто не выйдет из машины, пока я не выясню, что происходит. Понятно? Бензина я залил полный бак, деваться мне некуда, так что пусть кто-нибудь начнет, пока мы не уехали в Орландо.

– Ты что, правда везешь нас в Диснейленд? – спросил Ник.

– Заткнись! – рявкнул я. – Вивиан, что, черт возьми, происходит?

– Давай расскажи ему, – сказал Ник. – Он наш единственный шанс справиться с Уильямсом.

Вивиан молча смотрела вперед. Мы ехали на север по Индиан-Крик вдоль бесконечной череды домов, прозванной «Каньон многоэтажек». Мимо проплывали тысячи ярко освещенных окон, глядевших на нас сверху, и каждое обещало покой, безопасность, стаканчик перед сном, а главное, кровать с чистыми простынями и тонкой прохладной подушкой. Я так вымотался, что перестал обращать внимание на усталость. Я прикрыл глаза, чтобы немного прийти в себя, но встрепенулся, как только Вивиан заговорила.

– Что тебе известно о фирме моего отца? – спросила она.

– Она занимается изготовлением лекарств. Полковник получил начальный капитал от твоей мачехи, ныне покойной. Ты ее не любила. Компания всегда была частной и никогда не выпускала акций. Почему ты спрашиваешь?

Ник высунулся вперед.

– Тебе известно, что год назад «Чистые лаборатории» почти обанкротились?

– Нет. Но, возможно, ты запамятовал, что как раз тогда я исчез с горизонта. Очевидно, фирма все-таки уцелела.

Тут я вспомнил статью, прочитанную в «Майами геральд».

– Ты не знаешь, какой ценой. Ему пришлось привлечь внешний капитал. И немалый, – сказала Вивиан.

– Ты не так рассказываешь, – перебил ее Ник. – На самом деле все началось много лет назад, когда все крупные лекарственные компании бросились производить антидепрессанты. Папа разрабатывал одно из таких лекарств лет десять. Оно называлось «Морфитрекс». Слышал о нем?

– Никогда.

Вивиан прикурила сигарету. Помахала спичкой в воздухе и выбросила ее в открытое окно. Мы ехали по Серфсайду между рядами убогих мотелей, где раньше останавливались канадцы, пока не поумнели и не перевели свои дела на Голливуд-Бич. Но я так устал, что для меня каждая дешевая неоновая вывеска казалась воротами во дворец спокойствия.

– В этом вся проблема, – сказала Вивиан. – Никто не слышал. Агентство по контролю за лекарствами запретило препарат, когда его вот-вот должны были одобрить. Выяснилось, что отец подделал результаты каких-то исследований. Оказалось, у лекарства слишком много побочных эффектов.

– Вот тогда и начались проблемы с деньгами, – добавил Ник. – Такие воротилы, как «Мерк» или «Файзер», могут позволить себе потерю крупных проектов, но папа нет. Знаешь, почему он никогда не выпускал акций?

– Потому что хочет управлять всеми делами лично, – ответил я.

– Верно, – согласилась Вивиан. – Он сам старался руководить бизнесом. Но когда он увидел, что фирма, которую он создал с нуля, погибает, ему пришлось привлечь внешний капитал. Но богатенькие парни не просто дали денежек и отправились домой вздремнуть. Нельзя занять сто миллионов долларов и не поделиться управлением. Папа был на грани сердечного приступа, но только так можно было спасти «Лаборатории».

– Обычное дело, – заметил я. – А в чем проблема?

– Угадай, кто дал деньги? – спросила Вивиан.

– Семь гномов? – предположил я.

– Мэтсон, – сказал Ник.

– Невозможно, – отмахнулся я. – У Мэтсона водились деньги, но не такие. Он же просто порнуху снимал.

Но тут в памяти всплыл образ «Карусели» и то, что рассказывал о наших покойных приятелях Хакбарт.

– У Мэтсона были друзья, – ответила Вивиан.

– Да, кстати… Ты забыла упомянуть, что на яхте был еще один мертвец. Я понимаю, это второстепенная деталь, но что-то не припомню, чтобы я подписывался на распродажу «Избавьтесь от двух трупов по цене одного». Тем более что парень выступал в роли второго счастливчика на домашнем видео, которое полковник дал мне посмотреть.

– Его звали Гарри Дункан. Друг Мэтсона. Ну и что, какая разница-то?

Вивиан пожала плечами.

– Все равно оба мертвы. Ты просто избавился от них.

– После просмотра фильма я решил, что ты была знакома с ним довольно тесно, – заметил я.

– Не так тесно, как ты думаешь. Они подсыпали мне «Морфитрекс». Эта штука любого сделает другом.

– Ты принимала его сейчас? – спросил я.

– Немного.

– Ты поэтому целовала ту девушку в «Угольках»?

– Да, но я все равно бы ее поцеловала.

Я покосился на нее и подумал: «Кто она такая?»

Посмотрел на ее брата и впервые заметил, что у них одинаковые глаза. Разного цвета – у него серо-голубые, у нее темно-карие, почти черные. Но у обоих в глазах мне мерещился странный колючий блеск, как у пойманных с поличным великовозрастных шалунов. Меня посетила мысль, что я слишком долго прожил в чужой стране, а она вдруг оказалась моей родиной. Разъезжая в машине с этой парочкой, я порадовался, что у меня есть пистолет, но пожалел, что не припас серебряные пули.

– Если Агентство по контролю за лекарствами не одобрило препарат, то откуда он у тебя? – спросил я.

– О, это самое интересное, – сказал Ник.

– Какое-то количество таблеток было выпущено в качестве испытательных образцов. Однажды вечером я слонялась по кабинету отца просто так, не искала ничего конкретного и вдруг увидела коробочку с маленькими синими пилюлями. Ну, ты меня знаешь. Я проглотила одну – господи, это оказалось что-то невероятное, гораздо лучше, чем экстази. Ну, в общем, я дала еще одну Мэтсону. Вот тогда-то он и привел Гарри Дункана в качестве своего партнера. И они сделали папе предложение.

– Какое предложение? – спросил я.

– Они хотели получить доступ к папиным исследованиям, – ответила Вивиан. – По идее, «Морфитрекс» должен был стать только началом. Они планировали за границей производить за бесценок целую серию наркотиков, а потом привозить сюда и продавать по клубам. Мэтсон рассчитывал заработать сто миллионов только за первый год.

– И полковник согласился?

– Да, но сделка касалась только «Морфитрекса», – сказала Вивиан. – Больше ничего отец продавать не собирался. Он считал, что другие лекарства, над которыми он работал, все-таки можно легально производить в Штатах. Он не хотел, чтобы они достались Мэтсону.

– Так что случилось-то? – не выдержал я. – Как Мэтсон и его дружок оказались покойниками?

– Это она виновата, – вклинился Ник. – Она собиралась обмануть отца.

– Ты тоже в этом участвовал, – возразила Вивиан. – Не надо изображать, что я одна все устроила.

– Полковник сказал, что Мэтсона застрелила ты, – сказал я.

– Нет, – ответила Вивиан. – Не я. Уильямс. Он и Дункана убил. Отцу нужно было тебя уговорить, вот он и сказал, что это я. Он понимал, что иначе ты не согласишься.

Она отвернулась.

– Я не подозревала, что он собирается тебя использовать.

В уголках ее глаз появились слезы, но меня это совершенно не растрогало.

– Но ты ему подыграла. Скажи лучше: почему Уильямс решил меня убить?

– Я ничего не знала, – ответила Вивиан. – Иначе я предупредила бы тебя. Возможно, он решил, что ты слишком много знаешь. Я даже не уверена, что отец был в курсе его планов.

– Вы сказали, что собирались обмануть отца. Каким образом?

– Уильямс поставил жучок в ее квартире, – ответил Ник. – Он слышал наш разговор.

– Что за разговор?

– Мы с Вивиан хотели разжиться деньжатами. Дело было верное, и мы заключили с Мэтсоном отдельную сделку. Мы собирались передать ему все бумаги отца, не только те, что касались производства «Морфитрекса». Запросили конкретную сумму: три миллиона. Ребята согласились. Они положили деньги на депонированный счет на Каймановых островах. Нам оставалось только передать бумаги. Когда ты отправился топить яхту, Вивиан позвонила мне. Тогда Уильямс узнал, как мы все провернули. Он пригрозил прикончить нас и чуть не поймал в ресторане. Пришлось сматываться через кухню.

– Я мобильник потеряла, – добавила Вивиан. – Ну и горазд же он бегать!

– Впервые в жизни я солидарен с Уильямсом, – сказал я. – Я сам считаю, что надо пристрелить вас обоих. Могу добавить, мир понесет небольшую утрату.

– Это Гарри объяснил мне, как взломать компьютер отца, – сказал Ник. – Он здорово разбирался в компьютерах.

– Стало быть, всю эту затею с пикантным кино ваш отец использовал, чтобы меня одурачить…

Я вздохнул.

– Что ж, у него получилось.

Оба не ответили.

– Вы уверены, что именно Уильямс убил наших горе-наркоторговцев? – спросил я. – Имейте в виду: еще одна ложь, и кому-то придется возвращаться пешком.

Мои пассажиры окончательно затихли. Как полицейский, я хорошо знал такое молчание – молчание людей, которые заврались настолько, что им страшно придумывать новую ложь. Мы проезжали Солнечные острова, по-прежнему направляясь на север. Я почувствовал запах ресторанчика «Раскалз» еще до того, как увидел вывеску. Аромат пробудил воспоминания из прошлой жизни – непременная чашка кофе в ночную смену в Гарлеме… Отель «Тандерберд» приветливо зазывал с восточной стороны Коллинз-авеню. Вывеска сообщала, что постояльцы могут воспользоваться плавательным бассейном. Предел мечтаний усталого человека.

– Их обоих убил Уильямс.

Ответ Вивиан вернул меня в реальность.

– Потом он притащил меня домой и заставил признаться папе, что мы собирались продать Мэтсону остальные лекарства. Уильямс забрал мой компьютер вместе с винчестером. Хотел уничтожить все исследования, которые я могла украсть. Потом нашел компьютер Ника и сделал то же самое.

– Дайте угадаю, – сказал я. – Вы сохранили резервные копии на дискете или компакт-диске. И продолжаете вести игру. Что случилось? Уильямс узнал?

– Это я виноват, – угрюмо признался Ник. – Я думал, что надежно их спрятал, но Уильямс все равно нашел. Он поймал меня и стал прижигать мне ладонь зажигалкой. Хотел узнать, есть ли копия у Вивиан. Пришлось рассказать. Вот почему он ее преследует.

– Итак, – обратился я к Вивиан, – давай снова угадаю: у тебя есть тайничок с украденными данными. Уильямс о нем знает, но пока еще не смог его обнаружить. Правильно? Объясни мне, что ты собираешься делать. Оба твои компаньона мертвы. Зачем тебе эти файлы?

– Не знаю, – ответила Вивиан. – Знаю одно – это я устроила сделку для папы и собираюсь получить свою долю. Кроме того, Мэтсон познакомил меня со многими друзьями. Надеюсь, кто-то из них поможет.

Она подвинулась, и ее бедро коснулось моего.

– Вдруг и ты сможешь помочь?

Я не убрал ногу. Но тут меня осенило.

– Где тайник? – спросил я.

В машине снова воцарилась тишина. Я свернул, заехал за автозаправку с ярко освещенным магазином и выключил фары.

– Говори, где тайник, или я скормлю вас обоих Уильямсу!

– Ты не сможешь так со мной поступить! – заявила Вивиан.

– С тобой нет, – согласился я. – А вот твой братец – другое дело. Уверен, у него есть номер Уильямса, а уж Уильямс-то будет рад с ним повидаться. Как думаешь?

– Если я скажу, где данные, что ты будешь делать? – спросила Вивиан. – Войдешь в долю?

– Не волнуйся, – сказал я. – Вам тоже останется. Я не жадный. Но у вас кишка тонка против малыша Уилли. А у меня нет, и вы это знаете. Вам нужно подкрепление. Все, хватит. Мы теряем время, а я устал.

– Мы не можем где-нибудь остановиться? – жалобно попросила Вивиан. – Я не спала с тех пор, как ты отправился топить яхту. Хотя бы ненадолго?

– Нет, пока ты не скажешь, где спрятала файлы. Только так.

– Они дома, – сказала она.

– Где? – спросил Ник.

– В моей комнате.

– Ладно, – решил я. – Довольно. Давайте передохнем. Утром поедем в особняк. Все вместе, как большая дружная семья, мать ее.

Спустя десять минут мы вошли в ярко освещенный, но почти пустой вестибюль гостиницы «Холидей» на Голливуд-Бич. Я узнал администратора ночной смены. Это был Касио Дэвис, здоровенный мужик с тихим голосом и повадками ребенка. Его отец несколько лет назад заплатил мне пять «штук», чтобы я подготовил парня к службе в десанте. Мне, однако, пришлось вернуть деньги. То, что мы нарабатывали днем, юный Касио растрачивал вечерами в ресторанчике «Попайз», торгующем жареными цыплятами. Можно пробежать пятнадцать миль, но не сжечь столько калорий, сколько содержится в паре ведер чипсов. Отец хотел, чтобы я оставил деньги себе, но я все равно отдал.

Несмотря на межсезонье, гостиница, в которой проходил частичный ремонт, оказалась заполнена, но Касио сумел выделить нам пару комнат. В лифте мы ехали молча. Мы вышли на шестом этаже и прошли по коридору, где все еще валялся строительный мусор и стоял запах свежей краски. Нам надо было освободить номера до начала утренней смены, в противном случае Касио мог потерять работу.

– Я с тобой, – объявила Вивиан и взяла меня под руку, словно мы направлялись на променад.

Я промолчал. Я слишком устал, чтобы думать. Чистой постели мне вполне хватит, присутствие в ней мисс Паттерсон вовсе не обязательно. Я просто хотел закрыть глаза и проснуться в другой жизни. Ника, похоже, перспектива остаться одному не очень радовала, но я ему не нянька. Он зашел в свой номер, и я услышал звук задвигаемой щеколды. Причина для страхов у него была вполне весомая. Он видел, что Уильямс прошел по головам крутых парней в «Угольках», как плуг по пашне. Вряд ли его сон будет безмятежным.

Наша комната оказалась в конце коридора. Как только я увидел кровать, то сразу направился к ней, словно это была последняя кровать на белом свете. Вивиан что-то говорила, но как только я растянулся на постели и закрыл глаза, ее голос стал удаляться. Горящая лампа на прикроватной тумбочке не давала мне окончательно уснуть, но сил не осталось даже на то, чтобы выключить ее. Сон обнимал меня, выползая из матраса, как теплая рука из-под земли, и я сдался ему без сопротивления.

Потом погас свет, и я ощутил, как Вивиан прижалась ко мне, дыша в ухо, словно кошка, которая ждет, что ее покормят. Она начала расстегивать мою рубашку. Я попросил ее дать мне поспать, но руку не оттолкнул. Стоит ли расстраиваться оттого, что я чуть не умираю от истощения и нуждаюсь в отдыхе больше, чем кто-либо нуждался в сексе за всю историю человечества? Она лгала мне, она предала меня, и из-за нее меня едва не убили. Этого вполне достаточно, чтобы разозлиться. И я был зол. Ужасно зол. Вивиан вытащила мою рубашку из брюк. Я чувствовал, как ее рука, словно бабочка, порхает по волосам у меня на груди. Вскоре мне пришла в голову мысль, что в жизни любого мужчины бывают моменты, когда нужно просто забыть и простить. Я скинул туфли и начал раздеваться сам.

– Позволь мне помочь тебе расслабиться, – сказала она.

– Последнее время я в постоянном напряжении, – пожаловался я.

– Ляг на спину, Джек, – велела она.

Сделать это оказалось необычайно легко. Через мгновение я привстал на локтях и увидел, как ее черные волосы скользят вниз по моему животу, как волна отлива. Я протянул руку, намотал их на кулак и приподнял ее голову. Ее глаза блестели так же, как в фильме Мэтсона. Я догадался.

– Ты приняла его?

– Что?

– «Морфитрекс».

Вместо ответа она облизнула уже влажные губы, опустила голову и продолжила начатое. Потом она села на меня верхом, как девушка-ковбой, и стала прыгать. Ее волосы развевались, будто призрачные крылья. Я вцепился в ее бедра, думая, человеческое ли она существо. Я начал бояться, что она превратится во что-нибудь эдакое, и сомневался, захочется ли мне находиться снизу, когда это произойдет. Вивиан ухватилась за спинку кровати и продолжала раскачиваться, крича и завывая, словно буря.

Через какое-то время все кончилось. Вивиан указательным пальцем нежно шевелила волосы на моей потной груди. В комнате царило спокойствие, и лежать на теплых простынях было одно удовольствие. Секс мог бы стать прекрасным завершением вечера, если бы день прошел по-другому. Когда за тобой гонятся полицейские, это почему-то угнетает.

– Наркотик? – спросил я. – Как он действует?

– Не знаю. Ощущения удивительные, даже круче, чем от кактусов или грибов. Он словно прислушивается к тебе. Знает, что тебе нужно. Если хочешь стать энергичнее, получаешь именно такой результат. Если хочешь успокоиться и созерцать кирпичную стену, то эта стена будет самой прекрасной на свете. Поверь, Джек. Это нечто невероятное. Даже Уильямс его принимал. Я использую его только для секса.

– Никогда не думал, что тебе нужна помощь.

– С тобой – нет, но так все равно интереснее. Ты ведь не хочешь сказать, что недоволен?

– А Уильямсу это зачем? От облысения?

– Для силы, выносливости. Он однажды сказал, что это лучший наркотик, который он пробовал со времен Вьетнама.

– Хороший слоган для рекламной кампании.

– Она ему не нужна. Слухи быстро расходятся. Так завоевал популярность экстази. А как только люди войдут во вкус, выяснится, что таблеточка стоит двадцать долларов.

– Как раз пора поговорить о деньгах, – заметил я.

– Что ты задумал?

Я не ответил. Сама ситуация доставляла мне удовольствие.

– Уильямс рано или поздно догадается, что полковник вне игры, и вряд ли он будет счастлив. Теперь он знает, что я жив. Это ему тоже не понравится, значит, он будет гоняться за нами троими. Вероятно, мне придется его убить. За это полагается вознаграждение. Из-за вашей семейки у меня и так куча проблем. Пора расплатиться.

Она на секунду напряглась. Как-то Вивиан сказала мне, что у нее все тело – эрогенная зона, но к чему я никогда не притрагивался, так это к ее банковскому счету. Это единственное местечко, к которому она никого не подпускала, особенно тех, кто ее покинул.

– Сколько ты хочешь? – спросила она.

Ее глаза блестели, как начищенные монетки.

– Ну, пятьдесят штук вы мне по-прежнему должны за ликвидацию трупа. Конечно, сумму придется удвоить – за мистера Дункана. Но в нашей маленькой операции я выступлю полноправным партнером. Я беру треть от прибыли. Что скажешь?

Она поцеловала меня.

– Джек, ты, оказывается, не безнадежен.

– Ты даже не представляешь насколько. Слезай. Теперь моя очередь сверху.

Глава 03

Я проснулся затемно и оделся, не зажигая свет. Усталость все еще чувствовалась, но я почти пришел в форму. Я разбудил Вивиан. Она перекатилась на спину, обиженно заморгала, и тут я вспомнил, что, как большинство полуночников, по утрам она бывает не в духе. Она села на кровати и огляделась.

– Где мы? – спросила она.

– В Голливуде. В гостинице «Холидей». Твой брат в соседнем номере.

– Который час?

– Полшестого.

Тут она заметила, что я одет.

– Ты куда?

– Не я один. Мы едем в особняк за диском.

Она зевнула.

– Это не диск. Это флэшка.

– Неважно. Его надо забрать. Одевайся.

– Еще слишком рано. Ложись обратно.

– Вставай.

– А как же Ник? – спросила она.

– Пусть спит. Заберем его на обратном пути.

– Мне нужно помыться. От меня пахнет сексом.

– Потом. Давай быстрее.

– Ты еще хуже, чем Уильямс.

– А что делать? Ты хуже, чем мы оба, вместе взятые.

Я присел на край кровати и смотрел, как она одевается. Это было почти так же увлекательно, как и обратный процесс. Много времени ей не потребовалось, путешествовала она налегке: стринги, никакого лифчика и черное вечернее платье, столь неуместное в невинном утреннем свете. Вивиан наблюдала за мной с улыбкой суккуба. [20]20
  Дьявол в образе женщины, приходящей ночью к спящим мужчинам для совокупления.


[Закрыть]Она наслаждалась своим телом, как богач – золотой монетой. Гладкая кожа, груди словно купола минаретов, волнистый ряд ребер, плоский живот с чуть выступающими мышцами. Она через голову надела черное платье и покачала бедрами, чтобы оно соскользнуло.

«Возможно, она права, – подумал я. – Возможно, еще рановато».

Было воскресенье, и на юг шел сравнительно небольшой поток машин. На востоке, в дымке перистых облаков, лениво всходило красноглазое солнце, словно сомневаясь, стоит ли грядущий день таких усилий. Вивиан уговорила меня остановиться, чтобы выпить кофе. Я заехал на ту же автозаправку, что и вчера вечером, и купил навынос гигантский стакан, пока Вивиан дремала на переднем сиденье.

Мы доехали до Сансет-Бич за двадцать минут. Навстречу нам вышел молодой невыспавшийся охранник в униформе с золотым галуном на плече. В его будке на столике рядом с термосом мерцал небольшой телевизор. Парень, придерживая планшет и ручку, наклонился к водительскому окну.

– Привет, Реджи, – сказала Вивиан. – Долгая ночь?

– Других не бывает, мисс Паттерсон. Во всяком случае, для меня.

– Ты случайно не знаешь, Уильямс дома? – спросила она.

– Не видел мистера Уильямса уже два или три дня, с тех пор, как уехал ваш отец.

– Спасибо, Реджи.

В глазах Вивиан сверкнуло обещание, которое она и не собиралась выполнять.

– Слушай, сделай одолжение. Если придет мистер Уильямс, позвони мне, пожалуйста.

– Конечно.

– Буду весьма признательна.

Я собрался нажать на газ.

– Да, забыл сказать: тут вчера вечером приходили трое, – сказал охранник.

– Кто? – спросил я.

– Они не сказали, но, понимаете, у них был такой официальный вид. Я ответил, что никого нет дома.

– Похожи на полицейских? – уточнил я.

Охранник скептически оглядел меня. Кто я такой, чтобы задавать ему вопросы?

– Это мой телохранитель, – пришла мне на выручку Вивиан.

– Может, и полицейские, – сказал Реджинальд. – Вообще похожи. Ах да, они же оставили визитку. Подождите.

Он ушел обратно в будку. Мы с Вивиан переглянулись. Солнце по-прежнему смотрело красным глазом, но уже повеселело, сбросив белый облачный покров. Я отхлебнул кофе. Реджи вернулся, протянул руку мимо меня и вручил Вивиан визитную карточку. По выражению его лица было ясно, что он прочел ее, но усиленно старается выглядеть так, словно все в порядке. Пока мы отъезжали от ворот, Вивиан изучала карточку, а я в зеркало заднего вида наблюдал за охранником, размышляя, не собирается ли он позвонить по указанному телефону. Наконец Вивиан положила визитку на приборную доску.

– Агент Хакбарт, – произнесла она. – ФБР. Вот сука. И что теперь?

– То же, что и раньше, – ответил я. – Только быстрее. Я хочу, чтобы мы уложились в десять минут. Приготовь ключ.

– Я не хочу в тюрьму, Джек.

– Почему? Я думал, ты любишь девочек.

Вивиан промолчала. Она наклонилась вперед и смотрела прямо перед собой, словно мы на полной скорости неслись по американским горкам.

Стеклянный особняк, освещенный первыми лучами солнца, безмятежно сверкал обращенным к морю фасадом. Флагшток по-прежнему был пуст, а «бентли» все так же стоял у гаража, покрытый капельками росы. Я оглянулся на небольшой гостевой домик, где жил Домингес, шофер полковника. Его маленькой белой «тойоты» тоже не было видно, а окна оказались закрыты противоураганными ставнями.

Я объехал обширный гараж и выключил двигатель, после чего достал из-под сиденья пистолет Космонавта. Вивиан не отрываясь смотрела на оружие. На всякий случай я проверил обойму и снова вставил ее на место. Несмотря на пистолет, меня не покидало ощущение безоружности, и выходить из машины не хотелось.

– Давай воспользуемся задней дверью, – предложил я. – Той, что у бассейна.

Вивиан последовала за мной, стуча каблучками по плиткам. Мы быстро прошли вдоль дома по дорожке, обрамленной кустами роз, и оказались на заднем дворе. Я вдруг остановился.

– Что такое? – спросила Вивиан.

Я ожидал увидеть благородно-голубую гладь воды, такую, как несколько дней назад, но бассейн был пуст. Его осушили.

– Видимо, твой отец в ближайшее время плавать не собирается, – заметил я.

Через стеклянные двери мы попали в дом. Сердце отплясывало фанданго. Я взял Вивиан за руку, приложил палец к губам и прислушался, но кругом стояла тишина. Крадучись, как воры, мы быстро прошли по коридору, ведущему к главной лестнице, и я опять вспомнил ту историю, когда поднимался по ступеням с пистолетом в руке. На этот раз было гораздо светлее, но по-своему так же темно. Я подумал, что в жизни ничего не меняется.

Я отогнал эту мысль и повернулся к Вивиан. В ее темных глазах стоял страх. Цоканье каблучков по мрамору действовало мне на нервы.

– Сними туфли, – велел я. – Ты ужасно шумишь.

– Я боюсь твоего пистолета, – напряженно прошептала она. – Ты бы убрал его. Здесь никого нет.

– Извини, но я не верю в спрятанное оружие. Эффект не тот.

Люди на картинах наблюдали, как мы через весь коридор идем к комнате Вивиан. Вроде бы дом пустой, но при таких размерах здания уверенным быть невозможно. Пока Вивиан отпирала дверь, я осматривался.

Мы вошли. Вивиан закрыла дверь, и я обежал глазами помещение, держа пистолет наготове. Дверь шкафа была распахнута, все ящики выдвинуты, повсюду валялись груды одежды. Уильямс, несомненно, обыскивал комнату, а в остальном она выглядела как и несколько дней назад: плюшевый мишка восседал на атласных подушках, сложенных на водяном матрасе, а бронзовый Будда с толстым животом все так же курил сигарету в окружении мертвых цветов.

– Поторапливайся, – сказал я. – Обстановочка тут нехорошая.

Вивиан с туфлями в руках бросилась к кровати, схватила плюшевого мишку, словно провинившегося ребенка, и принялась откручивать его маленькую коричневую голову. Я с изумлением наблюдал, как она летит на пол вместе с туфлями. Вивиан схватила обезглавленного мишку за ногу и начала трясти.

Что-то похожее на серый стручок выпало и подскочило на белом покрывале. Это был один из современных компактных носителей с USB-разъемом. Вивиан протянула руку, но я оказался проворнее и схватил его раньше. Осмотрев устройство, я сунул его в карман.

– Пусть побудет у меня, если не возражаешь.

Я помолчал и добавил:

– Хитро. Я про медведя.

– Мне его мама подарила. Я в нем раньше траву прятала, когда была маленькая.

– Приделай голову на место и пошли отсюда, – сказал я. – Лучше бы никто не узнал, что мы здесь были.

Мы успели спуститься до половины лестницы, когда послышался хруст шин по гравию, которым была засыпана ведущая к дому дорожка. Секунду спустя хлопнула дверь машины. Вивиан, шедшая за мной, замерла. Я обернулся. В ее глазах стоял ужас.

– Кто? – прошептала она. – Уильямс?..

– Возможно. Пошли. Через заднюю дверь.

Мы были уже на первом этаж, когда в дверь позвонили. Мы побежали к бассейну. Босые ноги Вивиан шлепали по мраморным плиткам. Мы бросились к гаражу, за которым я припарковал машину, оставив за спиной полумертвый японский садик. Между домом и гаражом был небольшой зазор. Я выглянул из-за угла и увидел задний бампер черного седана. В некотором смысле я почувствовал облегчение.

– Это не Уильямс, – сказал я. – Это полиция.

– Что теперь? – с отчаянием спросила Вивиан.

– Забрать машину мы не сможем. Даже из ворот выехать не успеем, нас сразу повяжут.

Я посмотрел на волнистый простор океана. Тут мой взгляд упал на волнолом. Он шел позади дома и исчезал за живой изгородью.

– Куда он ведет? – спросил я.

– Недалеко. Он у нас общий с соседним домом, который стоит через три участка.

– Хорошо. Вперед!

Мы побежали туда, где нес свою бесполезную службу белый волнолом. Один приличный ураган, и стеклянный дом полковника превратится в аквариум. Бетонная стена высотой четыре и шириной два фута выполняла исключительно декоративную функцию, но сейчас она была нашим единственным путем отхода.

Я подсадил Вивиан на волнолом и залез следом за ней. На границе участка полковника живая изгородь была продублирована кованой железной оградой, примыкающей к стене. Живая изгородь оказалась слишком широкой, чтобы просто перешагнуть через нее, поэтому перебраться на соседний участок можно было только сбоку, держась левой рукой за прутья ограды. Мне это не составило бы труда, но я сомневался насчет Вивиан. Я велел ей плотно прижаться ко мне и зайти в кусты как можно глубже. Потом протянул левую руку и ухватился за ржавый железный прут. Правой рукой я обнял Вивиан за талию. План был такой – перемахнуть через ограду и оказаться на соседнем пустом участке.

Я вытянул левую ногу и велел Вивиан держать меня сзади за шею. Ее руки дрожали.

– Ты уверен, что у тебя получится? – спросила она.

– Держись.

Я сгруппировался, рассчитывая силы. Вес Вивиан около ста десяти фунтов, и мне придется его удержать в броске над океаном.

– Может, просто сдадимся? – жалобно спросила она.

– Рано.

Я напряг левую ногу и оттолкнулся правой, вытянув ее под углом сорок пять градусов, как ножку циркуля. Вес Вивиан усилил момент вращения. Мы совершили полный оборот вокруг ограды с такой силой, что я едва удержался. Правая нога, описав дугу, отчаянно искала опору на противоположной стороне. Вивиан взвизгнула, когда обе ее ноги повисли в воздухе. Я встал на стену, чуть поскользнулся, но все-таки смог зацепиться. Я с силой развернул корпус, чтобы перебросить Вивиан, и мы оба оказались на соседнем участке. Я шлепнулся спиной в грязь, а Вивиан на меня сверху.

Какое-то время мы лежали молча, потом Вивиан поднялась и стала отряхиваться. Я не смог встать сразу. От падения, да еще и с Вивиан, у меня перехватило дыхание и я вывихнул левое плечо. Я сел и пошевелил рукой. Раздался легкий хруст, и все встало на место.

Но на лице Вивиан, как ни странно, сияла восторженная улыбка.

– Обалдеть, – сказала она. – Я думала, ты меня уронишь.

Я медленно поднялся, поморщившись от боли в пояснице.

– Может, стоило уронить.

Участок, на котором мы оказались, тоже принадлежал полковнику, но пока единственное, чего он добился здесь, – это не дал никому другому купить землю. Он так и не решил, как с ней поступить. Примерно в сотне ярдов от нас, склонившись над кучей мусора, стоял, как динозавр у водопоя, одинокий кран. Левее, ближе к улице и к соседнему дому, тянулся забор из металлической сетки. Бежать босиком Вивиан не могла, на шпильках – тем более, поэтому до ограды мы добирались долго. Потом пришлось шагать вдоль нее почти до следующего особняка, пока в заборе не обнаружилась проделанная кем-то дырка.