Текст книги "Свободные отношения"

Автор книги: Энн Вулф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Женщин отталкивала мягкость его характера. Чем нежнее и обходительнее он был, тем холоднее к нему относились. В какой-то момент он решил, что женщин гораздо больше интересуют грубые самцы, звери, и попробовал стать таким. Ему не удалось – после мучительного месяца изнасилования собственной души у него началась серьезная депрессия, от которой он с трудом избавился. И лишь благодаря возможности написать повесть на эту тему.

Женщины флиртовали с ним, спали и встречались. Но последнее всегда длилось недолго. Они оставляли Вина, находя себе других мужчин, или он попросту надоедал им, о чем они, не стесняясь, ему говорили.

Лола Финн, последняя его пассия, двадцатилетняя блондинка, во всем старающаяся копировать Мэрилин Монро, частенько говорила ему, что он должен быть более настойчивым, грубым с представительницами противоположного пола. А потом Вин застал ее в постели с парнем, от которого у него мурашки поползли по коже. Огромный буйвол с татуированным телом, маленькими акульими глазками и шрамом на лбу. Вин несколько секунд наблюдал их «занятия любовью»: жеребца привели на случку с кобылой… Отвратительно! Долго его тошнило при одном воспоминании об этой сцене. Он даже не страдал, когда Лола торопливо собирала свои вещи, бегая в одних трусиках по его квартире. Вин радовался тому, что она оставит его, настолько девушка стала ему противна.

Теперь Лита… Она не была похожа ни на одну из его женщин. Она была особенной. Внимательным слушателем, не прерывающим собеседника на каждой фразе для того, чтобы полчаса рассказывать свою «интересную» историю. Умным человеком, имеющим свое мнение, но не принимающим в штыки мнение окружающих. И роскошной женщиной с потрясающими синими глазами, излучающими какой-то детский задор.

Вин чувствовал, что симпатичен ей, но все еще не решался сделать первый шаг. Они познакомились совсем недавно, и он не хотел пугать Литу такой поспешностью. К тому же рядом с ними почти всегда был Джефри, а теперь появился еще и этот Барт. Лита словно притягивала к себе мужчин… Однако Вин был уверен в том, что она даже не осознает своей силы, не чувствует своей привлекательности.

– Он хочет ехать с нами? – спросил Джефри, уже догадавшийся о причине, по которой Лита начала этот разговор.

– Да. Он очень хочет посмотреть острова. Мне сложно было отказать ему, и я решила посоветоваться с вами. – Лита блефовала, но не сомневалась в том, что Джефри с Вином согласятся взять Барта с собой. – Нас будет четверо – четное число. Чем больше народу, тем веселее. Ну как, согласны?

Джеф ничего не имел против, но согласие Вина было вынужденным. Лита поняла, что он просто не хотел обидеть ее отказом. Неужели он чувствует связь между ней и Бартом? Неужели подозревает? Едва ли. Но начнет подозревать, когда узнает Барта ближе. На мгновение Лите захотелось бросить все, покончить с этой безумной игрой, рассказать Вину правду и улететь с Таити. Но ей не хотелось заканчивать свое путешествие на такой тоскливой ноте. К тому же, если она выйдет из игры именно сейчас, Барт может подумать, что она обманула его, захотела отомстить. Барт, Барт…

Ошеломленная его приездом, она вначале почувствовала только удивление. Потом раздражение, когда он заговорил с ней тоном оскорбленного мужа. Потом грусть, потому что вся эта безумная ситуация заставила ее разрываться между двумя огнями – влечением к Вину и любовью к Барту. Хотя можно ли это назвать любовью?

Любя кого-то, не бросаешься в омут увлечения другим человеком. А она – на расстоянии вытянутой руки от этого омута. И даже не пытается свернуть в другую сторону, идет напролом. Разве так поступает жена, которая любит своего мужа? Лите всегда казалось, что нет. Теперь же все ее привычные представления о браке и любви перевернулись с ног на голову, устроив безумную пляску вверх ногами. С каждой минутой, проведенной на острове, она запутывалась в себе все сильнее и сильнее, как будто ее душа превратилась в паутину, сотканную из массы вопросов, на которые не было ответа. Во всяком случае, пока.

9

Из окошка маленького двухмоторного самолета Лите приветливо улыбался озаренный солнцем бирюзовый океан. Вин сказал, что лететь им осталось не долго, минут через двадцать они будут уже на Манихи.

Лита краем глаза окинула спутницу Барта, Флоренс, с которой он, по всей видимости, познакомился только вчера вечером. Оказывается, ее муж настоящий ловелас – умудрился не только подцепить девушку за один вечер, но и уговорить ее поехать, точнее, полететь вместе с ним. Не плохо для разгона – то ли еще будет, злилась про себя Лита.

Флоренс была капризной и весьма болтливой дамой, чего Лита терпеть не могла. За час полета она умудрилась столько всего о себе рассказать, что у Литы буквально уши заболели от ее трескотни. Но у Барта свой вкус, и Флоренс, видимо, отвечала его мужским требованиям. Она была довольно хорошенькая.

«Аэропорт» на Манихи поразил Литу своей простотой. Она ожидала увидеть что-то похожее на аэропорт в Папете, но вместо этого ее удивленному взгляду предстал навес из пальмовых листьев. Простенько, но со вкусом. И нечего было удивляться – ведь Манихи атолл, а не остров, и по размерам он гораздо меньше Таити.

У посадочной полосы их уже встречал пожилой полинезиец в странном сооружении: что-то среднее между машиной и тележкой для игры в гольф. Эта интересная конструкция повезла их в единственный на Манихи отель – «Перл Бич». Ехала «машина» настолько медленно, что быстрее, пожалуй, они дошли бы пешком. Но зато как интересно прокатиться на такой диковинной штуковине по атоллу!

Лита смеялась, глядя на то, как перепуганные крабы разбегаются из-под колес технического мутанта. Вин, желая сделать ей приятное, ловко перемахнул через дверцу и, спрыгнув на песок, поймал одного краба. Забравшись обратно, он положил его Лите на ладонь. Крошечный краб быстро перебирал ножками, пытаясь выбраться из плена ее руки. Лита улыбнулась Вину и, рассмотрев краба, попросила вернуть «животное» в среду обитания. Вин с легкостью выполнил ее просьбу, повторив операцию с перемахиванием через дверцу.

На заднем сиденье раздавалось глупое хихиканье Флоренс. Барт, кажется, развлекал ее своими шуточками. Интересно, он ей анекдоты рассказывает или пикантные подробности своих семейных отношений? Лита не могла понять, откуда в ней столько желчи и злости. Или она хотела, чтобы Барт поехал один и любовался ее расцветающим романом с Вином? Это тоже было бы несправедливо.

Они добрались до «Перл Бич», где их сразу же попотчевали ледяным коктейлем, поданным в половинке кокосового ореха. Лите настолько понравилось питье, что она попросила целых три порции.

– Смотри, не лопни! – пошутил Джефри.

– Постараюсь. Жарко и хочется пить, а он такой холодный, – в перерывах между глотками простонала Лита.

Вин предложил компании отдохнуть, а после приятного дневного сна устроить развлечение покормить местных рифовых акул (не собой, разумеется, а рыбой). Идею поддержали все, кроме Флоренс. Она, дескать, такая трусиха, что и близко к акулам не подойдет – какое уж там кормление! Барт попытался уговорить ее, но тщетно. Флоренс и слышать об этом не хотела.

– Ладно, – попытался уладить вопрос Вин. – Вам не обязательно их кормить. Хотя напрасно вы отказываете себе в этом удовольствии – здешние акулы совершенно безобидны для человека. Можете просто постоять где-нибудь, издалека наблюдая за этим зрелищем.

– Нет-нет-нет! – пропищала Флоренс. – Я даже видеть этого не хочу! Барти, милый, может, останемся здесь? Сходим к морю, полюбуемся волнами?

Господи! Она называет его «Барти, милый»! Ничего глупее Лита в своей жизни не слышала! Как ему это может нравиться? А крошка Флосси наверняка не боится акул, а выдумывает предлоги, чтобы остаться с «милым Барти» наедине. Что ж… А Лита с удовольствием покормит акул и проведет время с Вином и Джефри.

Барту не слишком нравился такой ход событий, но переубедить визжащую Флоренс ему не удавалось. Придется остаться – взялся за гуж, не говори, что не дюж. А Флоренс, кажется, была еще каким гужом! Ну ничего, это он переживет – косые раздраженные взгляды Литы с лихвой награждали его терпение.

После так называемого сна – Лита так и не смогла заставить себя вздремнуть – троица отправилась совершать задуманный «подвиг». Подвигом, в буквальном смысле слова, это было только для Литы. Потому что Вин и Джефри проходили через этот «экстрим» уже несколько раз.

После погружения на Таити Лита не боялась воды. Единственное, что ее все-таки смущало, – акулы, ассоциирующиеся у нее исключительно с известным фильмом «Челюсти», который она, хоть и видела в детстве, не могла забыть до сих пор. Ей не хотелось казаться такой же трусихой, как Флосси, поэтому она приберегла свои эмоции до худших времен и без колебаний полезла в воду.

Местный дайвмастер, который устроил для их компании все это развлечение, привязал к штырю, установленному под водой, решетку для барбекю. Между двумя ее створками находилась приманка – здоровая рыбина. Акулы ее быстро учуяли. Вначале Лита испугалась нашествия зубастых тварей, но потом, увидев, что они не обращают на нее ни малейшего внимания, успокоилась. К тому же эти акулы были гораздо меньше тех, которых Лита представляла в своем воображении. Зато их было так много, что, казалось, все акулы Тихого океана собрались на это пиршество, состоящее всего-навсего из одной рыбешки.

Проплывая мимо Литы, Вина и Джефри, сидящих «в засаде», акулы задевали их спинами, плавниками, хвостами, точь-в-точь протискивающиеся в толпе метро пассажиры.

Дайвмастер подплыл вплотную к акулам. Деловито растолкал локтями серые спины, отодвинул мурену, тоже ожидающую своей порции, и распахнул створки барбекю. Рыбу растащили в секунду. Лита и глазом моргнуть не успела, как под водой поплыли ошметки трапезы, заглатываемые расторопной муреной. А если бы на месте этой рыбины оказался человек? Хотя, говорят, рифовые акулы людей не едят… Но вдруг?

После такого мероприятия Лите требовался отдых. К тому же идти в «Перл Бич» и слушать идиотские вопросы Флосси (вас не покусали акулы?) Лите совершенно не хотелось. Поэтому компания присела прямо на траве и подкрепила истраченные силы сандвичами, захваченными предусмотрительным Вином. В Лите проснулся настоящий акулий голод. Она быстро уплела сандвич с ветчиной и сыром и теперь голодными глазами смотрела на Вина, который только разворачивать свой сверток. Вин поймал ее жадный взгляд.

– Хочешь?

– Угу. – Лита виновато закивала головой.

– Держи, я не слишком голоден. – Вин протянул ей сандвич. – Куриные палочки и помидоры.

– М-м-м… – сладко протянула Лита, но тут же добавила: – Давай пополам. Я не верю, что ты совсем не хочешь есть.

– Да ладно, не нудите. – Джеф оторвал половину от своего сандвича и дал его Вину. – Лопай.

Лита благодарно посмотрела на обоих мужчин и впилась зубами в мягкую булку.

– М-м-м… В жизни не ела ничего вкуснее. – Она покончила с сандвичем и теперь облизывала крошки, оставшиеся на губах.

Вид у нее при этом был такой соблазнительный, что Вину хотелось слизать крошки самому, и он с трудом сдерживал желание коснуться губами ее губ.

– Скажи-ка, Лита, – попытался Вин перевести свои мысли в другое русло. – Как звучит твое полное имя?

– Джоана Литисия. Джоаной звали мою мать – это она дала мне первое имя. Папа говорил, что она ушла от нас, когда мне было четыре года. Но я ее совершенно не помню. Отец дал мне второе имя – Литисия. Давным-давно он сходил с ума по какому-то сериалу, в котором Литисией звали главную героиню. Со временем мое имя упростили до Литы. Так удобнее – гораздо легче произносить.

– Литисия… – мечтательно произнес Вин. – Мне нравится. Оно звучит как мелодия старой песни, которую хочешь слушать снова и снова и кидаешь монету за монетой в музыкальный автомат…

– Да ты мечтатель, – усмехнулся Джеф.

– Не мечтатель, а писатель, – поправил его Вин. – Да и как тут не замечтаться? Сидишь на зеленой траве рядом с красивой девушкой, вокруг кокосовые пальмы, все залито солнцем… Как я могу не мечтать, а, Джефри? У меня нет твоего таланта – относиться ко всему со здоровым практицизмом.

– Не знаю, талант это или нет, но я ведь не во всем закостенелый практик, – возразил Джефри.

– Если вспомнить твои фотографии на выставке, то кое в чем даже романтик, – улыбнулась Лита.

– Если они так тебе понравились – могу подарить. У меня остались негативы.

– Что ты? – обрадовалась Лита. – Замечательно! А ты подпишешь их с обратной стороны?

– Разумеется, – засмеялся Джефри. – Никогда бы не подумал, что буду раздавать автографы.

– Это только начало. – Вин поднялся с травы и отряхнул брюки. – Потом за тобой толпами будут бегать поклонницы. Только ты почаще отправляй свои фото на выставки.

– Нет уж, – запротестовал Джефри, словно уже увидел бегущую за ним толпу поклонниц. – Лучше не надо. Я сойду с ума от такого повышенного внимания.

Они вернулись в «Перл Бич». Барта и Флосси нигде не было. Вин предположил, что они ушли купаться, но Литу эта догадка не слишком утешила. Ах, какая романтика! Можно подумать! Флоренс и Барт поселились в отдельных номерах, но, может быть, это только маскировка, и они уже… Нет, ей лучше не задумываться об этом, чтобы лишний раз не причинять себе боль. К тому же Вин был очень внимателен с ней и предложил после ужина совершить прогулку по побережью.

Она ценила его тонкое ухаживание. Ей импонировала его легкость, отсутствие настойчивости в обращении с ней. При нем она казалась себе хрупкой фарфоровой статуэткой, которой восхищаются, любуются и очень боятся разбить. В иные моменты ей хотелось, чтобы он поцеловал ее, привлек к себе, заставил ее желать его. Но ее желания были настолько мимолетны, что, даже соберись Вин сделать это, он не успел бы выбрать нужный момент.

Не дожидаясь Барта и Флосси, они сели ужинать. Для маленького отеля на Манихи еда была превосходной. Суп из акульих плавников, который Лита впервые попробовала (и сразу полюбила) на Таити, здесь готовили еще лучше. Полинезийские шашлычки, приготовленные на открытом гриле, показались Лите восхитительными. Нежное куриное мясо, вымоченное в меду и специях, перемежалось на шпажке с маленькими кусочками ананаса. Эту пищу богов дополнял желтый рис, приправленный шафраном, овощи и два соуса: кислый и сладкий. Лита попробовала шашлычки с тем и другим соусом, а потом смешала их на тарелке. М-м-м… Так, оказывается, еще вкуснее!

После ужина Лита и Вин отправились к океану. У Джефри от обильных возлияний разболелась голова, поэтому он решил остаться в отеле.

Уже стемнело. На темно-синем бархате неба загорались первые звездочки-алмазы, такие близкие и такие далекие. Радостный птичий щебет, весь день разносимый по острову ветерком, смолк. Лишь редкие ночные птахи нарушали тишину своими грустными песнями.

Лита осторожно ступала ногами по шуршащей траве, боясь споткнуться или наступить на что-то невидимое в темноте, например, змею.

– Здесь нет змей, – успокоил ее Вин. – В Полинезии вообще нет хищников.

– Удивительно. А я считала, что хищные звери есть в каждом месте на Земле.

– Я тоже был немало удивлен, когда узнал об этом. Здесь все удивительно. Люди, растения, океан. Кстати, если мы попали на Манихи, тебе просто необходимо побывать на жемчужной ферме.

– То самое загадочное место, где выращивают жемчуг?

– Ага. Место, между прочим, совсем не загадочное, а вот сам камень…

– Говорят, он приносит слезы. – Лите почему-то сразу вспомнилось жемчужное ожерелье, которое она взяла с собой на Таити. Не зря ли?

– Не совсем так, – возразил Вин. – Ты знаешь, откуда взялось это поверье?

Лита отрицательно покачала головой.

– Жемчуг – это слезы моллюска, – продолжил Вин. – Конечно, образно говоря. Он появляется тогда, когда в створки моллюска попадает небольшой инородный предмет. Моллюск, чтобы уменьшить боль, обволакивает этот предмет своим перламутром, можно сказать, роднит с собой. Так появляются жемчужины. И именно боль моллюска, его «слезы», скорее всего, и породили миф о том, что дарить жемчуг – к слезам. Особенно невестам. Удивительно – ведь жемчуг так подходит к белоснежному свадебному платью. Считается, что жемчуг может носить только один знак зодиака – рыбы.

– Логично, – заметила Лита. – Рыбы – знак Воды, а жемчуг – камень, который находят в воде, морской или речной.

Они подошли к побережью. Звезды казались еще ярче и ближе. Как будто тем временем, когда Лита и Вин шли к океану, небо опускалось на землю.

– Вот бы подпрыгнуть и сорвать хотя бы одну! – совсем по-детски воскликнула Лита и подпрыгнула на песке.

– Хотя бы одну! – покачал головой Вин. – Да у тебя грандиозные планы. За одной последует другая, да? – Ему хотелось сказать, что ей незачем тянуться за звездами. Они уже есть у нее – ее глаза. Но он промолчал, ругая себя за робость.

– Это только мечты. Все иногда мечтают.

Вину показалось, что ее ответ прозвучал как-то виновато, застенчиво. Как у ребенка, которого спросили, почему он до сих пор верит в Санта-Клауса.

– Не оправдывайся. Я прекрасно тебя понимаю. Мне тоже хочется иногда взлететь на это усыпанное звездами небо и трясти его, как яблоню, чтобы звезды посыпались на землю. Я представляю себе эту картину, но тут же понимаю, что такое может быть только в моем воображении. Иногда становится безумно обидно. Самым большим разочарованием детства стало то, что я не умею летать. И никогда не смогу научиться, потому что этого не умеет никто. А я так любил свои полеты во сне!

– Да, я тоже любила. – Лита распахнула руки, словно собираясь разбежаться и взлететь. – И сейчас люблю. Ты не поверишь, но я до сих пор вижу сны, в которых парю над городом.

– Как много у нас общего! Я тоже не разучился летать во сне! Знаешь Лита… – Он ласково коснулся ее взглядом, как погладил. И Лита на секунду пожалела, что он не осмелился сделать этого руками. – Ты никогда не думала о том, что если бы человек не ограничивал себя рамками своего опыта, то он мог бы и летать, и проходить через стены?

– Не думала. Но едва ли это было бы возможно. Не стоит обольщаться насчет человеческой силы. Если наши предки с самого начала тыкались лбами в стены пещер, значит, и мы следуем их примеру. В противном случае, их опыт полетов дошел бы до нас, как и многое другое.

– А что, если кто-то имел такие способности, а кто-то нет?

– Согласно естественному отбору, выжили бы именно те, кто имел эту способность. Но вышло-то наоборот. У тебя красивая теория, Вин. Ты мог бы описать ее в каком-нибудь романе. Но не думаю, что к ней можно относиться серьезно.

– Ну и пусть, – погрустнел Вин. – А все-таки жаль.

Лита с удивлением смотрела на тридцатилетнего мужчину, загрустившего только из-за того, что его наивная теория потерпела крах. Какой же он, в сущности, ребенок! Лита подумала о том, как Вин ведет себя в обычной жизни. Не в романтическом путешествии на Таити, а дома… С женой… Она только сейчас поняла, что ничего о нем не знает. Женат он или холост, а может, разведен? Есть ли у него любовница? Много ли у него было женщин? Однако Лита не была уверена в том, что хочет получить ответы на все эти вопросы. Так ли это важно?

Ей ясно виделось их расставание. До того ясно, что она даже не чувствовала грусти, отправляя воздушный поцелуй его воображаемой отдаляющейся фигуре. Влюблена ли она в него, как ей казалось в самом начале их знакомства? В самом начале? А что сейчас? Они ведь знакомы так мало… Почему она испытывает это странное двойственное чувство? То ей хочется, чтобы он был рядом и целовал ее, то она испытывает нестерпимый страх совершить ошибку, приблизив его к себе.

Скорее всего, дело в ее отношениях с Бартом. «Свободных отношениях»… Она боится, что своим сближением с Вином окончательно разрушит брак, который и без того висит на волоске. И потеряет Барта. Если уже не потеряла стараниями Флоренс. Ревнуешь, значит, любишь… Нет, не то. Она была гораздо счастливее и намного теплее относилась к Барту, пока проклятущая гидра ревности не засела в ее сердце. Да, еще год назад она с полной уверенностью могла сказать, что любит его. Назвать теперешние боль, страх и горечь любовью не поворачивался язык. Так что же это?

Все, хватит. Она приехала сюда, чтобы отдохнуть и развлечься. И именно этим она займется. Не смущаясь взгляда Вина, Лита сбросила с себя топик с брючками и, оставшись в одном нижнем белье – ажурном лиловом бюстгальтере и кружевных трусиках такого же цвета – побежала к воде.

– Ух! – ежась от холода, воскликнула она. – Это вам не солнечный день! Вин! – помахала она рукой его фигуре, одиноко стоящей на берегу – в темноте даже не было видно его лица. – Вин! Что же ты стоишь столбом! А ну полезай в воду! Купание под звездами южного неба – это ли не романтика?! – И что только на нее нашло?

Вин послушно начал раздеваться. Лита услышала, как звякнула, упав на влажный песок, пряжка его ремня. В темноте его приближающееся тело казалось совсем белым, почти светящимся. Такой большой маяк, к которому плывут уставшие от бурь корабли…

Вин вошел в воду не так, как Лита: тихо, без плеска и брызг. Может, он боится разбудить дремлющий океан? Лита заглянула в его глаза, карие, кажущиеся бездонными на фоне звезд и темного неба. Она почувствовала, что хочет зажечь их светом, наполнить счастьем… В ее ли это власти? Он стоял совсем близко к ней, по грудь в воде, и смотрел на нее с такой нескрываемой нежностью, что сердце у нее сжалось от предчувствия того, что может произойти. Его руки скользнули над водой и мягко легли ей на плечи. Его светлое лицо склонялось к ней все ближе и ближе. Его темный взгляд переливал в нее свою бездонность, а губы обжигали жаром даже на расстоянии…

Внезапно Лита ощутила острую боль в ступне. Она вскрикнула и инстинктивно оторвала ногу от дна. Боль обожгла ее, накрыв волной не только ступню, но и голень.

– Что случилось, Лита? – В голосе Вина послышался страх.

– Ox, – простонала Лита. – Я не знаю, Вин. Дикая боль. Сначала только в ступне, теперь еще и в голени. Мне показалось, что-то укололо меня.

– Вот черт! – ругнулся Вин. – Ты можешь опустить ногу?

– Нет. Ох… Так больно…

– Сейчас. – Он легко подхватил ее на руки и понес к берегу. – Жжет?

– Да, именно жжет. Сейчас у меня такое чувство… ох… что горит вся нога.

– Морской еж, – поставил диагноз Вин.

– Что? – не поняла Лита.

– Тебя уколол морской еж, детка. Среди них есть ядовитые виды. Потерпи. Доберемся до отеля – там выясним, что нужно делать. Я никогда с этим не сталкивался, к сожалению. Только слышал о них. Но, думаю, Джефри знает, что делать. Очень больно?

– Да. – Лите казалось, что тысяча маленьких костров полыхают на ее ноге. – Вин, прошу, дай мне одеться.

– Какая одежда, Лита? Тебе сейчас не наплевать, что о тебе подумают?

– Лучше я оденусь… – Она представила себе презрительный взгляд Барта, когда он увидит ее в одном белье на руках у Вина и подумает бог знает что. – Пожалуйста… – Она умоляюще взглянула на него.

– Хорошо. Только знай – мы теряем время на совершенную глупость. – Он осторожно посадил Лигу на песок, затем собрал ее вещи и подошел с ними к ней. – Надевай топик, а я разберусь с твоими брюками.

– Ох… – У Литы уже не было сил сопротивляться, и она послушно протянула Вину вначале одну ногу, затем другую. – О Господи! – Ногу защипало еще сильнее от его прикосновения.

– Терпи, детка. – Вин погладил ее по голове. – Я постараюсь, чтобы все закончилось как можно скорее.

Он одел Лигу, быстро натянул свои брюки и футболку и вновь взял на руки свою бесценную ношу.

– Как ты?

– Хуже. – Она боялась потерять от боли сознание. – Нога вся горит.

Вин ускорил шаг, перейдя почти на бег. Скорее бы добраться до «Перл Бич». И надо же было случиться такому! И именно в тот момент, когда он собирался ее поцеловать. Она была не против, так ему показалось. Но сейчас нужно выкинуть это из головы – надо скорее донести ее до отеля. Только бы Джефри знал, что нужно делать в таких случаях! Иначе… Есть ли доктор в «Перл»? Должен быть. Они не могут не знать о таких случаях!

Из-за зарослей гибискуса мелькали огоньки отеля. Они уже близко.

– Лита… – Его пугало молчание девушки. Вину хотелось слышать ее голос, как свидетельство того, что она не потеряла сознание, что она жива. – Лита?

– У?

– Совсем плохо? – Слава богу, она слышит его.

– Пока жива.

– Держись, прорвемся!

Кусты гибискуса, мелькавшие перед ее глазами, теряли четкость очертаний, голова как будто отделилась от тела и уплывала в неизвестном направлении. Ей лучше закрыть глаза, тогда, наверное, станет легче. Лита закрыла глаза, но тут же открыла их – боль в ноге не унималась, лишь становилась сильнее. Чтобы не застонать, Лита сжала руку Вина. Ей казалось, что пожатие было совсем слабым, но Вин почувствовал его и посмотрел на нее.

– Мы почти на месте. Видишь, мигают огоньки? Сейчас, сейчас. Потерпи еще чуть-чуть.

Он ворвался в отель, как смерч, как ураган, и сразу же поставил всех на уши. Лита уже ничего не чувствовала, кроме боли, полыхающей в ноге, и невыносимого головокружения. Ее положили на диван, стоящий в холле, и накрыли ей голову влажным полотенцем. В ее голове мелькнул образ кентавра Хирона, раненного в ногу отравленной стрелой Геракла. Наверное, он испытывал такую же боль.

Перед ее глазами мелькали размытые лица Вина, Барта и Джефри. Лицо Барта было искажено ужасом, он что-то быстро-быстро говорил, но Лита уже не слышала его слов. Последнее, что она успела подумать, не расскажет ли он Вину правду об их истинных отношениях…

В окно светило яркое полуденное солнце. Шторы были распахнуты, форточка открыта. В номере было свежо и пахло какими-то цветами. Лита огляделась по сторонам и потихоньку начала вспоминать, что произошло вчера ночью. Попытку Вина поцеловать ее, укол морского ежа, диван в отеле, на котором она потеряла-таки сознание. Больше всего она боялась уйти в небытие, не чувствовать, что с ней происходит. И случилось именно это.

Что с ней сделали? Лита пошевелила ногой и не ощутила ни малейшего дискомфорта. Никакой боли, словно ее и не было, словно вся эта история ей приснилась. Они нашли доктора, решила Лита. Значит, все позади. Ее охватило чувство смутного страха. Что, если Барт рассказал всем о том, кем они действительно приходятся друг другу? Он ведь мог это сделать – такой отчаянный, испуганный случившимся. Что теперь подумает о ней Вин? Как ей смотреть в глаза этому человеку, которого она так подло обманула? Авантюристка чертова! – ругнулась про себя Лита. Надо же было так завраться и теперь мучиться от незнания, выплывет это вранье наружу или нет.

На небольшом столике стояли цветы. Ярко-красные, крупные, пропитавшие своим ароматом воздух комнаты. Кто принес ей эти цветы? Может быть, Вин? Вряд ли. Если он узнал о ее обмане, то, скорее всего, собрал вещи и уехал с Манихи. Ох, как бы ей этого не хотелось!

Лита скинула с себя одеяло, слишком теплое для такой погоды (вероятно, кто-то позаботился о том, чтобы ночью ей не было холодно), и встала с кровати. Ее даже переодели в ночную рубашку, длинную и белую, у нее такой не было. Взяли у хозяев отеля? Лита ненавидела беспамятство. До этого она теряла сознание лишь один раз в жизни.

В детстве она упала с качелей, пытаясь раскачаться «солнышком». Качели перевернулись, и Лита, не удержавшись, полетела на землю. Она помнила только перевернувшееся небо, прыгающее в глазах солнце, землю у самого лица. А потом ничего – беспамятство. Очнулась она в больнице, в городке рядом с Холтоном. У ее постели сидел отец и грустно смотрел на то, как она открывает глаза и удивленно вертит головой. Лита надеялась, что с ней никогда больше не случится такого. Но это зависело не от нее.

Очередное совпадение, подумала она. Именно в тот момент, когда Вин собирался поцеловать ее. И она готова была ответить на поцелуй. Может быть, приезд Барта и вчерашняя история – это знак, и ей нужно раз и навсегда забыть о Вине? Хотя ей так или иначе придется о нем забыть, если Барт рассказал правду.

Барт… Если бы не он, она бы не пошла вчера на побережье и ничего бы не случилось. Все он со своей Флосси! «Барти, милый!» – вспомнила Лита и заскрипела от злости зубами. Если он рассказал Вину… она… она… она придушит его и чертову Флосси своими руками. Пусть знают!

Но сначала ей нужно самой узнать о том, что вчера случилось. Лита сняла чужую рубашку, оделась, расчесала спутавшиеся во сне волосы и спустилась вниз. Холл пустовал, но на веранде она услышала голоса и хихиканье Флосси! Значит, Барт опять развлекает ее! Сейчас она устроит обоим.

С перекошенным от злости лицом Лита вышла на веранду и увидела сидящих на деревянной скамье Флоренс, Барта и Вина. Он здесь! Неужели все-таки Барт ничего ему не рассказал? А она была уверена в обратном.

– Привет, – поздоровалась она с компанией.

Вин и Барт наперебой пытались выяснить у нее, как она себя чувствует.

– Все в порядке. Нога не болит совершенно. Голова не кружится. Вы нашли доктора?

– Не совсем, – ответил Вин. – Помощник хозяина отеля, Джерри, оказался в некотором роде доктором. Он не раз сталкивался с такими случаями и знал, что делать. У него была мазь, снимающая боль после укола. И еще кое-какие средства. В общем, если бы не он…

– Ты очень напугала нас вчера, – перебил его Барт.

Он посмотрел Лите прямо в глаза, и она почувствовала в его взгляде грусть и беспокойство. Сердце у нее сжалось от боли. Если бы он знал, что было вчера. Если бы только знал… Тогда не относился бы к ней с таким сочувствием.

– Не переживай, – улыбнулась ему Лита, пытаясь скрыть смущение. – Сегодня я чувствую себя отлично. Простите, что я заставила вас беспокоиться.

– Не говори ерунды. Ты ни в чем не виновата. – Вин встал со скамьи и подошел к ней.

Лита страшно перепугалась. Что, если вчерашний неудавшийся поцелуй он воспринял как сигнал к действию? Он может сейчас обнять ее на глазах у Барта, а этого она совершенно не хочет. Но Вин только ласково пожал ей руку.

– Я очень рад тому, что ты в порядке.

– Спасибо, Вин. Если бы ты вчера не дотащил меня до «Перл Бич»…

– Пустяки. Я едва чувствовал твой вес – ты легкая.

Щеки Литы зарделись румянцем. Ей польстили слова Вина. Как давно она не слышала о том, что она легкая, что она не полная, а «роскошная», как выразились они с Джефри.

– А где Джефри?

– Ушел купаться. Его не смутила вчерашняя история.

– Есть предложение. – Лита уселась на освобожденное Вином место, рядом с Бартом. – Ты вчера собирался устроить нам прогулку на жемчужную ферму. Поскольку я уже пришла в себя, почему бы нам не отправиться туда после прихода Джефри?