Текст книги "Прямо в огонь"
Автор книги: Энн Стюарт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)
Глава третья
Когда Джейми проснулась, в комнате царил тоскливый полумрак. Она с трудом подавила в себе чувство тревоги. Откуда-то со стороны доносился гулкий рокот. Она замерзла, все ее кости болели и она не сразу поняла, где находится. Снова вспыхнул неоновый свет, на секунду осветив темную комнату, и она сразу все вспомнила. Ей не стало от этого лучше, наоборот, чувство паники, казалось, было готово захлестнуть ее с головой.
Чтобы успокоиться, она села на матрасе и начала делать глубокие вдохи. Она никогда не любила спать на чужих кроватях – именно поэтому она ехала в Висконсин без остановок, чтобы не ночевать в придорожных мотелях. Даже в собственной постели она редко хорошо спала – достаточно было малейшего звука, чтобы разбудить ее, и тогда она могла лежать часами, уставясь в темноту невидящими глазами.
Сейчас, по крайней мере, у нее была для этого хорошая причина. Подоконник находился на уровне ее глаз, и она смогла окинуть взглядом улочку в унылом сером свете позднего ноября. Она понятия не имела, сколько времени проспала – это могли быть и минуты, и часы. В комнате было холодно, и в беспощадном дневном свете она смотрелась тюремной камерой. Зато теперь она знала, откуда доносился шум. Рядом с ее матрасом находился вентиляционный канал, и оттуда поступал теплый воздух. Где-то внизу, на первом этаже, находилась очень шумная печь.
Джейми снова легла и закрыла глаза. Подниматься в такую рань не было смысла. Скорее всего, Диллону нужно выспаться после буйно проведенной ночи. Пройдет немало времени, прежде чем он сможет взяться за ремонт ее автомобиля. И не потому, чтобы ей помочь, а затем, чтобы как можно быстрее избавиться от ее присутствия в своем доме. Она никогда ему не нравилась.
Она задрожала. Где-то в памяти застряли обрывки воспоминаний о той ночи, как осколки стекла в незажившей ране. С того времени прошли месяцы, целые годы, а она все еще старалась забыть болезненное чувство неловкости и стыда. Но хватило одного взгляда холодных голубых глаз Диллона, чтобы все вернулось с новой силой. Яркая вспышка наслаждения в его объятиях. И как потом все это ужасно закончилось.
Джейми вздохнула медленно и глубоко, чтобы успокоиться. Все это случилось так давно. А в конце Диллон был настолько пьян, что, наверное, ничего не запомнил. Может быть, он вообще позабыл о той ночи.
Наверное, она сошла с ума, если думала, что сможет безнаказанно сюда заявиться. А может, именно поэтому она так стремительно, не задумываясь ни о чем, вскочила в машину и рванула без оглядки в темноту осенней ночи? Она хотела знать все о смерти Нейта. А еще ей нужно было встретиться с Диллоном Гейнором лицом к лицу, чтобы расстаться с прошлым раз и навсегда. И пойти наконец, в жизни своим собственным путем. Хотелось ей того или нет, Диллон был частью ее прошлого, неразрывно связанного с Нейтом.
Оне не меняла одежды вот уже сорок восемь часов, и чувстовала себя отвратительно грязной. Как только ей удастся отсюда вырваться, она остановится в первом попавшемся мотеле и два часа будет мокнуть в горячей ванне. И может, ей удастся немного вздремнуть. А потом она поедет обратно в Род Айленд не солоно хлебавши.
Наконец, в комнате стало достаточно тепло, чтобы Джейми смогла расстаться со спальным мешком. Она провела ладонью по встрепанным волосам и начала неловко подыматься с матраца. И тогда она заметила свой чемодан. Она не считала его появление хорошим знаком. Если бы Диллон починил ее автомобиль, он ни за что бы не отнес наверх ее вещи – ведь он был рад избавиться от нее как можно скорей.
Она открыла дверь и выглянула в длинный темный коридор. Голая лампочка озаряла пустую ванную. Все остальные двери были закрыты, и ей стало интересно, за которой из них спал Диллон. А впрочем, какая разница? Сейчас ванная комната выглядела достаточно соблазнительной, чтобы принять душ и сменить одежду. Она отсюда не уедет, пока Диллон не починит автомобиль и не вернет ей вещи Нейта.
К счастью, на дверях ванной была щеколда. Очень примитивное устройство, но как бы ей хотелось его иметь на двери своей комнаты. Если бы она закрылась, Диллон не смог бы незаметно внести чемодан. Интересно, стоял ли он и смотрел, как она спит? Очень сомнительно.
Ванная представляла собой допотопное чудище на четырех ножках, с душем наверху. Вода была горячей, серые полотенца оказались чистыми и свежими. Джейми расчесала пальцами мокрые волосы и показала язык своему отражению в зеркале. Вместо обычной повседневной одежды она взяла с собой только футболки и джинсы. И сейчас ей можно было дать от силы лет двенадцать: лицо чисто вымыто, без косметики, влажные волосы и мальчишеская одежка. Любая другая женщина двадцати восьми лет от роду была бы счастлива выглядеть столь юной. Для Джейми ее внешний вид напоминал времена, когда она была шестнадцатилетней девчонкой и все ее мысли вертелись вокруг Диллона Гейнора.
Она часами представляла себе, как они встретятся снова. Она будет холодной, спокойной, уверенной в себе женщиной с безукоризненной прической и макияжем, в строгом костюме, на шее – нитка жемчуга, подаренная родителями.
Вместо этого она оказалась на пороге Диллона Гейнора как бродяжка, дрожащая от холода, грязная и промокшая насквозь, прося его о помощи. И Диллон не смог увидеть ту женщину, какой она стала – зрелую, уверенную в себе, настоящего профессионала. Перед ним предстала перепуганная девчонка-подросток, и он все вспомнил. А может быть, нет. Может, та ночь была для него лишь отголоском одной из тысячи ночей. И он ничего не помнил о ней.
Но вся проблема была в том, что сама-то Джейми помнила. Каждую мелочь, каждую секунду…
Коридор был по-прежнем пуст, все двери закрыты. Она бросила грязные вещи на пол и выглянула на улицу. Стало немного светлей, из чего она сделала вывод, что сейчас часов семь утра. Можно было ждать, пока Диллон оправится от похмелья и встанет, наконец, с кровати. А можно было спуститься вниз и заняться своими делами. Сперва нужно разыскать автомобиль и доставить его в мастерскую, затем позвонить Исабель, разыскать кофе и что-нибудь из еды…
Лестница была узкой и крутой; если тут и было какое-то освещение, Джейми его не нашла. Она медленно спускалась вниз, держась за шаткие перила и стараясь не упасть. Когда она достигла первого этажа и взялась за ручку кухонной двери, то почувствовала, что наступила на что-то большое и мягкое. Она закричала с перепугу и шлепнулась на лестницу, тут же почувствовав себя круглой дурой. Может, там ничего не было, подумала она, просто старая перчатка или кепка.
Дверь на кухню с треском открылась, и в ней показался Диллон.
– Ты чего вопишь? – раздраженно спросил он. – Упала?
– Я… я на что-то наступила, – сказала она, стараясь овладеть собой. – Наверное, мне показалось. – Она взглянула на небольшую лестничную площадку, и ее передернуло. – А может быть, и нет.
– Это крыса, – равнодушно сказал Диллон. – Они появляются тут время от времени.
– Здесь есть крысы? – с ужасом спросила она.
– Прости, принцесса, но это тебе не Тадж Махал. Здесь раньше размещался склад, а крысы достались в наследство. Они иногда появляются, но всегда дохлые. Наверное, когда-то между стенами положили крысиный яд, вот он и действует до сих пор. Так что время от времени то тут то там можно наткнуться на свежие останки, зато я не должен оберегать свои припасы.
Припасы, подумала Джейми, значит, речь идет о еде. Она мельком взглянула на дохлую крысу, но и это не смогло испортить ей аппетит.
– Я очень голодна, – призналась она.
– Тогда иди на кухню и найди себе что-нибудь поесть. Или тебе хотелось бы жареной крысы?
Джейми встала с лестницы и бросила на него суровый взгляд.
– Может, сначала ты уберешь крысу? Мне не хотелось бы снова на нее наступить.
Это было ошибкой с ее стороны. Она не успела опомниться, как Диллон подхватил ее за талию и перенес на кухню. И тут же отпустил, как будто это она была дохлой крысой.
– Милости прошу, ваше высочество. Хлеб на столе, пиво в холодильнике.
– Кто бы сомневался, – пробормотала она, глядя на него со злостью. – Но у меня нет привычки на завтрак пить пиво.
– Попробуй. Это поможет тебе избавиться от свербежки.
– У меня ничего не свербит.
– А как насчет шила в заднице? – вежливо спросил Диллон и поднял крысу за хвост. Та безвольно свесилась вниз, и Джейми брезгливо содрогнулась.
– Я приберегу пиво для тебя, – сказала она, стараясь совладать с чувством отвращения.
– Ты очень добра, – он отнес крысу к задней двери и вышвырнул ее прямо на улицу. – Вот и все дела.
– И ты ее оставишь вот так, на улице? А как насчет болезней и всякой прочей заразы?
– С чумой покончено давным-давно. Даже если она вспыхнет снова, ты только обрадуешься, что я буду ее первой жертвой.
– Но я же здесь с тобой.
Он на минуту задумался.
– Снаружи довольно много любителей полакомиться падалью, так что он не будет валяться там долго. Его сожрут свои собратья или бродячий пес.
– А почему ты думаешь, что это «он»?
– Для тебя стараюсь. Думаю, ты считаешь всех крыс особами мужского пола.
– Ты прав, – сказала она.
Кухня выглядела ничуть не лучше, чем прошлой ночью. Пустых бутылок на столе не было, но в воздухе продолжал витать запах сигарет и прокисшего пива, с легкой примесью выхлопных газов.
– Хлеб на столе, – напомнил Диллон. – Я приготовлю кофе.
В целлофановом кульке Джейми нашла два ломтика хлеба.
– А где тостер?
– Сломался. В шкафчике над плитой должно быть ореховое масло, сделай себе бутерброды.
Исабель упала бы в обморок, если бы ей предложили на завтрак бутерброд с ореховым маслом, но у Джейми не было выбора. Ей страшно хотелось есть. Она намазала оба ломтика ореховым маслом и положила их на тарелку. Потом уселась за старый дубовый стол. В это время Диллон вытряс из кофейного фильтра остатки старого кофе, засыпал в него свежий, налил в кофейник воды и вставил его обратно в агрегат.
– Почему ты его сначала не вымыл?
– А зачем? В нем же был только кофе. Какая разница? – Он прислонился к шкафчику и лениво посмотрел на Джейми.
– Остатки старого кофе сделают вкус нового горьким, – пояснила Джейми, понимая, что говорить об элементарной чистоте пустое дело. Судя по внешнему виду кухни чистота не особо заботила Диллона.
– Может, мне нравится кофе с горчинкой, – с вызовом сказал он.
– Конечно, – ответила Джейми. Ей не хотелось с ним спорить. Она быстро проглотила оба бутерброда, и хотя хлеб был немного черствым, с удивлением поняла, что давно не ела ничего вкусней. – Думаю, обычной минеральной воды у тебя нет?
– Здесь, в глубинке, ее называют шипучкой, ваше высочество. Посмотри в холодильнике.
Насчет пива он солгал. Наверное, все запасы выпили вчера вечером, во время игры в покер. В холодильнике лежал кусок заплесневелого, как ей показалось, сыра, полкварты молока и большое количество банок с минеральной водой на любой вкус.
Она схватила банку с колой, сорвала крышечку и сделала большой глоток, с удовольствием чувствуя, как ее организм получает необходимую в сложившейся ситуации дозу кофеина.
Диллон наблюдал за ней с непроницаемым лицом. Впрочем, ей никогда не удавалось прочесть его мысли.
– В чем дело? – раздраженно спросила она.
– Никогда бы не подумал, что ты будешь пить вот так просто, прямо из банки.
– Может, я не верю, что ты моешь чашки, – бросила она.
– Да, мы совершенно по-разному понимаем слово «чистота»…
– Вот именно. Откуда взялся мой чемодан? Моя машина здесь?
– Твоя машина там где была, в кювете у обочины дороги. Это Маузер привез твой чемодан. Ты произвела на него большое впечатление, впрочем, он не знает тебя так хорошо, как я.
– Ты ничего обо мне не знаешь. Мы не виделись двенадцать лет, но и до этого тебе было не до меня.
– А я помню, что все было по-другому.
У нее было такое чувство, как будто ее ударили под дых. Она даже дышать перестала.
– Ты что, так отчетливо все помнишь?
– Вполне.
На мгновение ей почудились грозные нотки в его голосе. Но может, она ошибалась.
– Мне надо позвонить матери.
– Зачем?
– Чтобы она знала, что я добралась благополучно. И что я уеду отсюда, как только починят автомобиль, может, даже сегодня днем.
– И не надейся. Маузер сказал, что твоя машина паршиво выглядит.
– Но ведь это гараж, не так ли? Почини ее, я хорошо заплачу.
– Я ремонтирую старые американские машины. Для импортных нужен другой инструмент.
– Ну что ж, придется позвонить в сервис фирменного обслуживания. Если они возьмутся за ремонт, я остановлюсь в мотеле и подожду, пока они закончат. Или же найму себе другую машину.
– Милая, этот город – сущее расстройство. Единственная гостиница в округе сдает комнаты на час-два, не круглосуточно. И только у меня можно нанять автомобиль.
– И что?
Он посмотрел на нее.
– А то, что я не сдаю в наем машину, которую угонят за границу штата. Вряд ли я увижу ее снова.
– Я думала, у тебя есть причины избавиться от меня как можно скорей.
– Вот здесь ты ошибаешься, – лениво протянул он, взяв со стола кофейную чашку, наполненную густой черной бурдой. – Мне захотелось вспомнить старые добрые времена. Знаешь, все эти безмятежные дни юности и так далее.
– Твою юность не назовешь безмятежной.
– Как и твою, принцесса, как и твою.
– А мне помнится все по-другому. У меня были любящие родители, спокойная жизнь, у меня был Нейт – мой брат и лучший друг. А потом он попался на твой крючок.
Он сел за стол и взял пачку с сигаретами. Казалось, прошли годы с тех пор, как при ней курили, и Джейми зачарованно следила за тем, как Диллон поднес серебряную зажигалку к сигарете.
– Память может быть обманчивой, – сказал он и выпустил в ее сторону облачко сизого дыма.
Она бы охотно закашлялась, но сигареты никогда ей особо не досаждали. Кроме того, Диллон явно хотел ее раздразнить, поэтому она постаралась взять себя в руки и остаться спокойной.
– Может быть, твоя. А я все хорошо помню.
– Если ты так считаешь…
– Где здесь телефон?
– В гараже. Платный таксофон, так что готовь заранее монетки.
– Как ты можешь вести дела фирмы без телефона?
– Не люблю, когда нарушают мое уединение.
– Тогда я постараюсь убраться отсюда, как можно скорей. Ты приготовь мне вещи Нейта, а я позвоню в дорожный сервис.
– К чему такая спешка, принцесса? Прошло уже три месяца, как Нейт умер.
– А тебе до этого и дела нет? – горько спросила она. – Он был твоим лучшим другом! Почти братом, и умер он в твоем гараже. Неужели ты не чувствуешь печали, сожаления, отвественности за случившееся, наконец?
– Я не виноват в смерти Нейта, – спокойно ответил Диллон.
– Я не об этом говорю. Ты должен был его защитить. Если он попал в плохую компанию, ты должен был сделать все, чтобы ему помочь… – Она остановилась при виде ироничного выражения на его лице.
– Ты лучше позвони, куда собиралась, – сказал он, поднимаясь и наливая в чашку очередную порцию горячей густой бурды. – Кофе не хочешь?
– Да я лучше помру.
– Рано или поздно, милая, тебе придется распроститься со своими аристократическими замашками.
– Но ты этого не увидишь, – резко сказала она.
– А вот здесь ты ошибаешься. Я ни за что не пропущу этого зрелища.
Аромат кофе был чертовски соблазнительным. Она знала, что на вкус он отвратительный – слишком крепкий и горький. Ее организм взбунтовался бы, его отведав, не помогли бы ни молоко ни сахар. И все же она хотела его до чертиков.
Джейми встала и провела рукой по влажным волосам. Диллон следил за ней взглядом, и ее это раздражало. Чем быстрее она отсюда выберется, тем лучше.
– Значит, моя машина все еще в кювете, – сказала она. – Номер дороги знаешь?
– Шоссе 31.
– Прекрасно. Значит, я звоню матери и в дорожный сервис. Очень скоро я оставлю тебя одного и не буду нарушать твоего уединения. Ведь в этом все дело, верно? Ты ждешь не дождешься, чтобы я убралась отсюда как можно скорей?
– У тебя были по этому поводу сомнения? – он затушил сигарету и посмотрел на нее сквозь облачко дыма.
Сказать по правде, были. В этом было мало смысла, но он не делал ни единой попытки, чтобы ускорить ее отъезд.
– Пойду возьму свою сумочку. Может, смогу дозвониться отсюда с мобильного телефона.
– Попробуй, – согласился он, прихлебнув кофе, даже не поморщившись при этом. – Но я бы на это не рассчитывал. В этой дыре абсолютно не на что рассчитывать.
Она не стала с ним спорить. Просто повернулась и вышла в коридор, перешагнув место, где недавно лежала крыса, и по узкой лестнице поднялась наверх, в свою комнату.
В сером свете осеннего утра она выглядела еще хуже, чем вчера. Обстановка комнаты была поистине спартанской – матрас на полу, спальный мешок и чемодан.
И нигде ни следа от ее сумочки.
Наверху было холодно. Нейт никогда не думал, что можно замерзнуть до такой степени. Ему нравилось смотреть на них сверху. Это было странное чувство – вот он парит как во сне, и вдруг все становится четким и обретает форму. Он знал, что она приедет – только не мог понять, почему это заняло у нее столько времени. Его смерть должна была стать для нее настоящим потрясением, и чтобы продолжать жить дальше, ей нужно было знать, что произошло на самом деле. Она приехала, чтобы встретиться с его дружком Диллоном. Человеком, который позволил ему умереть.
Он не знал еще, как ему поступить, хотя времени для размышления было предостаточно. Время потеряло для него смысл, просто один день плавно сменялся другим. Он был заточен в этом старом доме и не мог его покинуть, но он слышал движение внизу и знал, что это была она.
Шутка с крысой была замечательной. Он подбрасывал их время от времени, без особого расписания. Ему не хотелось быть слишком предсказуемым. Он не ожидал, что именно Джейми наткнется на крысу, но ему было все равно. Это лишь означало, что Диллону нужно поспешить с объяснением. Он знал бывшего друга достаточно хорошо, чтобы знать, тот никогда не признается, что здание старой фабрики посещает призрак ее мертвого кузена.
Вместо этого он придумал сказочку о старом крысином яде. Неплохо для такой крысы, как Диллон, который предал своего лучшего друга и послал его на смерть. Только бедняга не догадался, что имеет дело с самим Королем Крыс, Нейтом Кинкейдом.
Не так-то просто сломать хорошего человека.
Глава четвертая
Джейми бросилась искать сумочку. Она должна была быть где-то здесь. Диллон не мог ее взять, потому что находился с ней все это время. Попасть на второй этаж можно было только по темной «крысиной» лестнице. Правда, дверь на кухню была закрыта, но они с Диллоном должны были услышать каждого, кто бы решил подняться наверх. Ступеньки старой деревянной лестницы скрипели, как несмазанная телега.
А может, сумочку забрал тот, кто принес в комнату чемодан? В ней, правда, денег было совсем немного, зато запас ее успокоительных таблеток мог осчастливить любого молодого наркомана. Постойте-ка, а ведь Диллон как раз и был таким вот наркоманом-переростком. Значит, это все же его рук дело.
Джейми села на матрас и задумалась. Ей нужно спуститься вниз и потребовать Диллона вернуть сумочку. Он, конечно же, никогда не признается. Как же ей теперь выбраться из этой чертовой дыры без водительских прав и кредитных карточек? Без них не видеть ей ни автомобиля, ни номера в гостинице. Если Диллон не вернет ей сумочку, она здорово влипла.
Она вытянулась на матрасе и уставилась на потрескавшийся потолок. Ведь он ждет не дождется, чтобы она убралась отсюда как можно скорей. Тогда какого черта он делает все, чтобы она здесь застряла, как в мышеловке? Даже если он и помнил ту ночь, то должен был также помнить, какой дурехой она была. Маленькой, жалкой дурехой…
Двенадцать лет назад
– Я передумал. Давай, придвинься ближе, – сказал он. Легкий летний ветерок пробежался по его чуть длинным волосам.
Джейми застыла на переднем сидении старого кадиллака, практически влипнув в закрытую дверцу. Она держала в руках пустую бутылку из-под пива. В сгустившихся сумерках Диллон Гейнор выглядел как ночной кошмар каждой воспитанной девочки. И как тайный сладкий сон.
Все девочки из почтенных семейств Маршфилда, в штате Род Айленд, тайком мечтали об этом скверном мальчишке. Он был порочным, сексуальным и красивым, как грех. От такого следовало держаться подальше, а не грезить о нем наяву. И теперь она сидела с ним наедине в старом кадиллаке, в глухом лесу, и не знала, как ей быть дальше. Да еще завела разговор о поцелуях…
Она не шелохнулась.
– Я просто пошутила, – пролепетала она.
– А я нет.
Он взял из рук Джейми пустую бутылку и швырнул в кусты. А потом он нагнулся и подтащил ее к себе. Старая кожа на сидении была настолько гладкой и мягкой, что она без труда скользнула прямо в его объятия. Он молча смотрел в ее побледневшее лицо.
– Так с чего начнем?
– Может, ты отвезешь меня обратно, а потом вернешься за Нейтом и его девушкой? – предложила Джейми дрожащим от волнения голосом.
– И не надейся, – он взял ее руку и долго разглядывал тонкие пальцы. – Светло-розовый лак. Верно, под цвет бального платья?
Она именно по этой причине выбрала этот лак для ногтей, но не собиралась говорить ему об этом. Впрочем, Диллон не нуждался в ответе. Он просто держал ее ладошку в своей большой мозолистой руке и нежно гладил ее указательным пальцем.
– Такая невинная рука, – сказал он. – Интересно, какие милые штучки она привыкла делать?
– Никакие.
– Не верю, – пробормотал он, поднеся ее руку к губам. Она почувствовала, как тело пронзила сладкая дрожь. Когда Диллон лизнул ее ладонь, Джейми как будто пронзила вспышка огня.
– Самое время, чтобы ты научилась чему-нибудь новому, – сказал он, прижав ее руку к своей груди.
Все было бы по-другому, будь на нем его обычная поношенная футболка. Но сегодня он надел летнюю рубашку с открытым воротом, и ее влажные пальцы коснулись его обнаженной груди.
Она почувствовала жар его тела. А потом спокойный, размеренный стук его сердца, который отозвался в ее собственном сердце, которое забилось гулкими быстрыми толчками. Джейми зачарованно смотрела на Диллона, не в силах вымолвить ни слова.
Прижимая ее руку к своей груди, Диллон наклонился и включил радио. Зазвучала песенка группы U2, ее солист Боно пел о сексе и любви – как раз об этом Джейми старалась не думать изо всех сил. Продолжая гладить ее пальцы, Диллон снова откинулся на сидении, свободной рукой он расстегнул остальные пуговицы на своей рубашке.
Она чувствовала себя загипнотизированным белым кроликом, который уставился в хищные глаза голодного питона. Не в состоянии двинуться с мечта, Джейми сидела и ждала его следующего шага.
Перед ней был Диллон Гейнор, объект ее девичих фантазий, о нем она мечтала с того первого раза, как он переступил порог дома ее родителей. Ее рука касалась его груди, вот он склонил голову, чтобы ее поцеловать, и в ожидании поцелуя она закрыла глаза и даже перестала дышать.
От него пахло пивом и сигаретами. А еще сладким грехом. Самый скверный из всех мальчишек дарил ей свой поцелуй, его рот медленно скользил по ее закрытым губам, а рука крепко прижимала ее ладонь к горячей груди. Она закрыла глаза, говоря себе, что на самом деле ничего этого нет, а раз так, то не случится ничего плохого, если она откинется на спинку потертого сидения и позволит себя поцеловать.
Он поднял голову.
– Ты так целуешься со своими кавалерами?
Прекрачный сон закончился, Джейми открыла глаза и попыталась сесть прямо. Он удержал ее на месте.
– Я знаю, что у тебя были дружки, – продолжал он, и Джейми заметила, что он медленно водит ее рукой по своему животу, как будто делает медленный эротический массаж. – Нейт все мне о них рассказал. Джимми Маккарти и Джей Томпсон. У тебя плохой вкус.
– Вот именно. Иначе я никогда бы не сидела с тобой в этой ужасной колымаге!
– Котенок выпустил коготки, – проворчал Диллон. – Открой рот, когда я тебя целую.
– Мне это не нравится.
– Ты должна помнить, что мы с Нейтом уже взрослые. И делаем все не так, как детишки в школе.
Он снова к ней прижался и заставил открыть рот до того, как она успела возразить. Джейми почувствовала движение его языка, и ей показалось, что сейчас она уплывет куда-то далеко-далеко. Диллон Гейнор определенно имел богатый опыт по части поцелуев. То, что казалось ей смешным и неприятным с Джимми, сейчас приобрело новое измерение. Она не сразу поняла, что Диллон больше не удерживает ее ладонь. Джейми сама продолжала нежно поглаживать теплую кожу его живота. Только когда его рука раскрыла молнию на ее джинсах и скользнула внутрь, девушка запаниковала. Однако Диллон был намного сильнее, его рот не давал вырваться словам протеста, он прижал ее к спинке сидения, его пальцы скользнули за резинку ее трусиков и коснулись потаенного местечка.
Джейми собрала все силы и вырвалась из его рук.
– Прекрати, – прошептала она. – Отпусти меня.
Может, следовало закричать, но ей этого почему-то не хотелось.
Он положил ее голову себе на плечо и легонько прикусил мочку уха.
– Просто расслабься, – сказал он. – Считай, что это твой подарок на окончание школы.
– Я еще ее не окончила, – удивленно прошептала она.
– Осталось всего ничего.
Джейми удалось освободить одну руку и она попыталась оттолкнуть от себя Диллона, но тот не сдвинулся с места.
– Закрой глаза, малышка, – прошептал он. – Вот увидишь, тебе понравится.
Она не смогла бы его остановить. Он был слишком сильным и к тому же прекрасно знал, что делает. Он коснулся Джейми в интимной ласке, и ей показалось, что она вот-вот сгорит от стыда. Чувство было совершенно новым и ошеломляющим. Сама не понимая, что делает, Джейми развела бедра шире и застонала.
– Хорошо, милая, – прошептал Диллон. – Именно это я и хотел услышать, может, только чуточку громче.
Джейми закусила губу, чтобы не издать ни звука, но это не помогло. Она почувствовала, как все ее тело омывает волна неизведанных ощущений, она задрожала и чуть не захлебнулась криком.
– Уже лучше, – пробормотал он. – Знаешь, ведь я могу довести тебя до слез.
– Диллон, – прошептала она, сознавая, что ей хочется просить, умолять его о чем-то, но о чем, она не знала сама. Зато Диллон прекрасно знал, как подвести ее к самому краю, затем отступить назад и вернуть все с прежней силой, каждый раз обостряя чувства до такой степени, что ей хотелось разрыдаться.
– Ну давай же, детка, – шептал он ей на ухо. – Расслабься. Не противься этому. Улети для меня на небеса.
У нее не было выбора. Жаркое чувство подняло ее ввысь, тело выгнулось и застыло в немом крике, она хотела, чтобы это прекратилось сию минуту и… длилось бесконечно. Ощущение было таким мощным, таким всеобъемлющим, что она издала низкий глухой крик, который Диллон поймал своим ртом, продлевая для Джейми ощущение сладостного блаженства.
Потом она глубоко вздохнула и бессильно откинулась на спинку сидения старого кадиллака, даже не чувствуя, как по щекам текут слезы.
Диллон потянул вверх молнию на ее джинсах, легко застегнув замок привычным движением руки. Джейми была рада, что сейчас ночь, и в темноте не видно, как она плачет. Но через минуту она почувствовала, как пальцы Диллона нежно стирают влагу с ее лица.
– Что здесь происходит? – раздался в темноте невнятный голос Нейта. – Пристаешь к моей маленькой кузине, Киллер?
– Конечно, нет, – лениво сказал Диллон, заставляя Джеми пригнуться, чтобы остаться незамеченной. – Я хотел уговорить ее малость пообжиматься, но она для этого слишком хорошо воспитана. Просто она устала ждать тебя с Рейчел.
– Извини, детка, – небрежно бросил Нейт.
Она не видела ни его, ни Рейчел со своего места, но, наверное, это было к лучшему. Нейт возился со своей девушкой на заднем сидении, откуда доносились сладкий запах марихуаны и какого-то крепкого алкогольного напитка.
– Трогай, Дживз, – тоном настоящего лорда приказал Нейт.
Не говоря ни слова Диллон включил фары и завел мотор. Время было, должно быть, очень позднее – в это время года темнеть начинало в десять часов вечера. Может, родители будут о ней волноваться, когда вернутся и не застанут ее дома? Ах да, они ведь уверены, что она на выпускном балу под присмотром благовоспитанного мальчика.
Только мальчик этот дал ей от ворот поворот. И даже обожаемый Нейт не особо заботился о ее благополучии, оставив наедине с этим… этим… Она не могла даже названия придумать для Диллона.
Она попыталась сесть прямо, но Диллон положил ей руку на плечо и толкнул обратно. Она почувствовала под щекой его сильное бедро.
– Ложись. Тебе нужно отдохнуть, – сказал он.
Тут она услышала звуки, доносившиеся с заднего сидения, которые вовсе не напоминали невинные ласки. Джейми порадовалась, что она не может ничего увидеть. От осознания того, что она могла заниматься тем же самым с Диллоном, она почувствовала дурноту.
Джейми затихла и перестала сопротивляться.
– Вот и хорошо, – сказал он так тихо, чтобы двое голубков на заднем сидении его не услышали. Хотя вряд ли они были в состоянии это сделать. – Так и лежи, иначе увидишь то, что тебе совсем без надобности.
Диллон вырулил со стоянки на лесную дорогу, окруженную со всех сторон густым кустарником и деревьями. Одной рукой он вел автомобиль, другая его рука небрежно лежала у Джейми на плече. Временами он рассеянно поглаживал ее кожу, длинные пальцы скользили по шее, мягко откидывая с нее тяжелые пряди волос. Она не сомневалась, что он ее не отпустит – каждый раз, когда она пыталась приподняться, он твердой рукой удерживал ее на месте. В конце концов, она сдалась и осталась лежать, опираясь головой о его бедро и тихонько вздыхая.
– Вот так-то лучше, – сказал он так тихо, что пролетающий мимо них ветер унес с собой его слова. Она закрыла глаза, вдыхая запахи ночи, пива, джинсовой ткани и весенних цветов. А еще свой собственный запах на его пальцах, когда они медленно скользили по ее шее.
Казалось, она задремала. С заднего сидения доносились какие-то звуки, но ей не хотелось о них думать. Она также не хотела вспоминать о том, что сделал с ней Диллон. Ей хотелось просто лежать и чувствовать, как все ее тело охватывает ощущение небывалого покоя от легких прикосновений Диллона.
Внезапно Джейми услышала громкую музыку, прорезавшую тишину весенней ночи. Диллон остановил машину, и на этот раз, когда она освободилась из его рук и отпрянула в дальний угол машины, ничего не сказал, только его губы скривились в усмешке.
Нейт и его подружка, раскрасневшиеся и полуодетые, наконец, покончили со своими делами, и покинули заднее сидение машины. Кузен задержался и подал Джейми руку, за что она была ему очень благодарна, потому что до сих пор ощущала дрожь в коленях. Вокруг них сновали незнакомые люди, большинство из них были накачаны алкоголем или наркотиками.
Джейми остановилась и стала искать взглядом Диллона. Тот уже вовсю целовался с прилипшей к нему девицей. Он плотно прижался к ее бедрам, а она чуть не сорвала с него рубашку. Ту самую, которую он расстегнул для Джейми.
