Текст книги "Не играй с любовью"

Автор книги: Энн Пэтрик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

6

Они стояли друг против друга. Мысли проносились в голове Клер с головокружительной скоростью. Ей безумно хотелось залепить Нику пощечину, чтобы сбить это самоуверенное выражение с его красивого надменного лица.

В теплой синеве глаз Ника вспыхивали насмешливые искорки и отблеск чего-то еще, что напомнило ей о том вечере в Новом Орлеане, когда они стояли у двери номера, и она догадывалась, что он хотел поцеловать ее.

Он и сейчас хотел того же. Они оба знали это. Он хотел ее, и она тоже желала этого.

– Почему вы сопротивляетесь, Клер?

Вопрос, что надо. Почему она сопротивляется? А действительно, почему? Он предлагает ей все, о чем любая женщина может только мечтать: защиту от невзгод, обеспеченность, детей. Что из того, что он не обещает ей вечной любви? Она нравится ему. Совершенно очевидно, что он хочет ее физически.

И ее тоже влечет к нему, она должна признать это. Ник пробудил в ней женщину. Так почему бы не заключить разумную сделку? Продолжая сопротивляться из принципа, она заставит страдать Китти. Ради чего? Он или другой – не все ли равно, ведь любви можно вообще не дождаться.

Она пожала плечами.

– Я не знаю, – устало сказала она.

Ник взял ее за руку. На этот раз она не стала вырывать ее и позволила ему проводить себя в дальний угол кабинета, где стоял низкий кофейный столик и два небольших дивана. Клер села на один из них, Ник – на другой.

Несколько мгновений он молча смотрел на нее, затем наклонился вперед и спросил:

– Клер, вы можете ответить на несколько моих вопросов?

– Это зависит от того, что вы хотите узнать.

– Хорошо. – Уголки его губ дрогнули в легкой улыбке. – Вопрос первый: если бы я не предложил вам выйти за меня замуж, что бы вы думали обо мне?

– Я… я не вполне понимаю, что вы имеете в виду.

– Каково было бы ваше отношение ко мне? Был бы я вам противен? Чувствовали бы вы неприязнь ко мне?

– Нет. – Она покачала головой. – Нет. Я… – Она замолчала, поймав взгляд его глаз. Таких голубых. Таких завораживающих.

– Ну? – мягко подтолкнул он ее.

– Я… я не… я не чувствую к вам неприязни.

– Вы испытываете ко мне уважение?

– Я уважала вас до того, как началось все это.

– Вам нравилось проводить время со мной?

– Да. В основном да.

– Итак, если бы я, не упоминая о браке, пригласил бы вас куда-нибудь, вы бы пошли? – Их глаза снова встретились. Часы пробили половину одиннадцатого. Их нежный звон совпал с ударом сердца Клер. – Вы бы пошли со мной? – повторил он вопрос.

– Да.

– Мне тоже нравится быть с вами, – тихо сказал Ник. – Я думаю, мы были бы хорошей парой.

Клер облизнула губы. Он следил за ней, словно ворон за добычей. Она сделала глубокий вдох. Время, казалось, остановилось в ожидании.

– Хорошо. Я выйду за вас замуж.

Глаза Ника вспыхнули триумфом. Клер задрожала, понимая, что пути назад нет. Страх и волнение сжали горло. Господи, что она наделала, что наделала…

Довольно улыбнувшись, Ник встал и подошел к своему столу. Он открыл замок верхнего ящика, вынул что-то и торжественно вручил ей маленькую бархатную коробочку.

Клер, как в тумане открыла крышку и замерла. На белом атласе покоился огромный бриллиант. Сердце замерло у нее в груди. Неужели он был так уверен, что она скажет «да»?! Клер хотела рассердиться, но поняла, что это глупо. Уверенность Ника в себе, как раз и оказалась тем качеством, которое сделало его тем, кем он стал: мужчиной, который умеет добиваться успеха. Мужчиной, который будет заботиться о ней и, о ее матери. Мужчиной, который предложил ей разделить его жизнь, его дом и его судьбу. Мужчиной, который был честен с ней относительно своих чувств.

Повинуясь неосознанному чувству, она молча поднялась. Ник взял коробочку из ее рук, вынул кольцо и надел его ей на палец левой руки. Даже это легкое прикосновение вызвало в ней трепет.

Клер посмотрела на бриллиант, сверкающий на ее пальчике.

– Я не ожидала…

– Знаю. Если бы ты догадывалась, мне не доставило бы такого удовольствия подарить его тебе. – И прежде чем она успела что-либо сказать, Ник наклонился и поцеловал ее.

Все закружилось и поплыло вокруг Клер, как на карусели, когда она оказалась в его объятиях.

Руки Ника все крепче сжимали ее, сквозь тонкий шелк платья она чувствовала их обжигающее тепло. Наконец он прервал поцелуй и сказал вполголоса:

– Ты не пожалеешь, дорогая. Я обещаю.

* * *

На следующий день в семь утра Клер позвонила Рите.

– Ты мне очень нужна, – сказала она. – Приезжай, мне надо поговорить с тобой.

– Ты с ума сошла! Я еще сплю.

– Рита, пожалуйста!

В трубке раздался тяжелый вздох.

– Ну, хорошо, приеду. Могу я хотя бы душ принять?

– Да.

– Приготовь кофе. Я буду через час.

Сдержав слово, Рита появилась у дверей Клер через пятьдесят восемь минут.

– Где кофе? – требовательно спросила она, пройдя на кухню.

Клер протянула ей чашку и кивнула в сторону кофеварки.

– Мм, великолепно, – заявила Рита, сделав первый глоток. – Ну, что случилось?

– Слушай, я… я согласилась выйти замуж за Ника Каллахэна. – Она повертела рукой с кольцом перед носом у Риты. Бриллиант сверкнул, как маленькое солнце.

Подруга вытаращила глаза и присвистнула:

– Святой Боже! В этом камне, по крайней мере, три карата! Я даже представить не могу, сколько он может стоить. Редкая штучка! – Рита прищурила глаза и уперла руки в бока. – Помнится, ты говорила, что не собираешься выходить за него.

Клер была не в силах выдержать этот насмешливый взгляд. Она отвернулась, притворяясь, что занята кофе.

– Я изменила решение, – пробормотала она.

– Так, так… – Рита принялась постукивать длинными ногтями по гладкой поверхности круглого кухонного стола. – И почему ты передумала, позволь спросить?

– Сама не знаю, – вздохнула Клер. – Сначала мне все было ясно. Но вчера я вдруг почувствовала такую усталость, такую обреченность. Я все время вспоминаю маму, о том, как мы были счастливы раньше. И чем больше я о ней думаю, тем сильнее мне кажется, что я поступаю, как эгоистка. В конце концов, многие вступают в брак не по любви, а по другим причинам. В этом нет ничего постыдного.

Рита молчала, глядя на нее поверх чашки.

– Скажи что-нибудь, – не выдержала Клер.

Рита улыбнулась и поставила чашку.

– Итак, ты утверждаешь, что приняла предложение Ника Каллахэна из-за матери?

– Да.

– А не из-за того, что тебя влечет к этому мужчине, хотя бы чуть-чуть?

Клер вспомнила, как у нее кружилась голова, когда Ник целовал ее. И о том, что она хотела большего… Ее лицо вспыхнуло.

– Я…

– Детка, если ты хочешь обманывать себя, продолжай в том же духе. Но пред тобой я, твоя лучшая подруга. И я знаю тебя слишком хорошо, чтобы поверить, будто ты выходишь за этого парня только ради матери. – Она скривила губки, ее глаза, напоминающие черный оникс, вспыхнули насмешкой. – Раз ты дала согласие, значит, ты уже наполовину влюблена, можешь не отпираться.

Клер глубоко вздохнула. Придирчиво оглядев себя напоследок в зеркало, она расправила юбку темно-зеленого платья. Весь день она думала о том, что сказала подруга. Права ли Рита? Действительно ли Клер влюблена в Ника? Она вспомнила выражение глаз Ника, когда тот надел ей на палец кольцо, и то, что она почувствовала при этом.

Клер надеялась, что поступает правильно. Жаль, что она не может поговорить об этом с Китти. Ее мать всегда была безнадежно романтична. Одобрила бы она ее брак по расчету?

Почему Клер так трудно расстаться с мечтой о любви, какая была, у ее родителей? Они были так счастливы вместе! Клер закрыла глаза. Образы детства поплыли перед ней: отец, возвращающийся домой с букетом ромашек, и мать, бегущая ему навстречу, ее светящиеся любовью и счастьем глаза. Клер вспомнила, как отец, подкравшись сзади к хлопотавшей на кухне Китти, обнимал ту за талию и начинал щекотать губами шею. Мать заливалась краской и хихикая говорила: «Прекрати, Джон», но Клер видела, что Китти нравится это. Клер тоже нравилось то теплое ощущение счастья, которое охватывало ее, когда родители были вместе. Она чувствовала себя под защитой такой любви.

Если она выйдет замуж за Ника, будут ли их отношения похожи на отношения ее родителей? Будут ли у нее минуты такого счастья, какое было, у ее матери? Сможет ли она получать наслаждение от физической близости, если нет близости духовной? И вообще, сможет ли она разделить постель с Ником, зная, что они не любят друг друга?

Сегодня они проведут первый вечер вместе, как обрученная пара. Клер прикрыла глаза. Права она или нет, решение принято. Она его не изменит.

Звонок в дверь раздался ровно в семь. Сердце Клер учащенно забилось. Сделав серьезный вид, она распахнула дверь. К ее изумлению, за дверью стоял шофер Ника.

– Гордон!

– Мистер Каллахэн попросил меня заехать за вами, – пояснил Гордон.

– А-а, – протянула она, надевая плащ и беря сумочку.

Это было неожиданностью для Клер. Она знала, что Ник имел пристрастие к дорогим красивым автомобилям и по вечерам предпочитал быть за рулем сам. Он говорил ей, что у него есть серебристого цвета «лотос», черный «ягуар», красный «мазерати» и темно-синий «порше».

– Куда мы едем, Гордон?

– Мне дано указание отвезти вас домой к мистеру Каллахэну, мисс Кендрик.

К нему домой… От этих слов у нее тревожно заныло сердце. Провести вечер в интимной обстановке его дома…

Когда полчаса спустя машина свернула на закругленную аллею, ведущую к усадьбе, Клер усмехнулась про себя. Интимная обстановка? Это величественное сооружение из желтого кирпича, увенчанное с одной стороны круглой башней, напоминало скорее средневековый замок, чем частный дом. Не хватает только рва с водой, подумала Клер, выходя из машины и поднимаясь в сопровождении Гордона по плоским ступеням, ведущим к двустворчатым дверям красного дерева.

Как только они достигли верхней ступеньки, двери широко распахнулись, и их приветствовала улыбающаяся горничная. Ник ожидал гостью в огромной гостиной. Он подошел и взял ее за руки. На нем была мягкая замшевая куртка красивого кофейного оттенка и кремовая рубашка с расстегнутым воротником. Он наклонился и легко коснулся губами щеки Клер. Она уловила свежий запах одеколона, в котором смешались ароматы леса и гор.

– Добро пожаловать в мой дом, – сказал Ник.

– Ты понимаешь это в буквальном смысле? – спросила она, стараясь говорить небрежно, несмотря на внутреннюю дрожь.

– Что именно? – спросил он.

– Пословицу «Мой дом – моя крепость»?

Ник расхохотался.

– Неплохая шутка.

– На самом деле я потрясена. Когда я была маленькой девочкой, то очень любила сказки. Это место напоминает мне замок, в котором жила Рапунцель. Так и кажется, что она сидит в башне и заплетает свои золотые косы.

– Ну, хорошо, я рад, что тебе нравится это место. В конце концов, это скоро будет и твой дом.

Ее дом. Их дом. Клер отвела глаза, чувствуя, что краснеет. Ник усадил ее на кожаный диван у камина и предложил бокал вина.

Остаток вечера запомнился Клер, как калейдоскоп расплывчатых чувственных образов: потрескивание огня в камине, прикосновение к мягкой коже уютного глубокого дивана, матовый отблеск дубовых столов; смешанный запах свежесрезанных цветов и горящего кедра; яркие тона прекрасных восточных ковров, устилающих выложенный каменными плитками пол; блеск хрустального графина, из которого Ник наливал ей вино; звуки негромко звучащей «Маленькой ночной серенады» Моцарта и отблеск свечей на лице Ника. Потом был изысканный ужин: барашек с молодым картофелем и горошком, красное бургундское вино, позвякивание серебра о фарфор, бесшумные шаги прислуживающей им темноволосой горничной. И постоянно прикованные к ней глаза Ника.

Все сомнения Клер, все ее проблемы ушли, и она позволила себе поддаться колдовству этого волшебного дома.

После ужина Ник повел ее осматривать дом. Они прошли по прекрасно обставленным комнатам, украшенным бесценными предметами искусства. На стенах висели картины импрессионистов. Все свидетельствовало о хорошем вкусе хозяина. И это был дом Ника. Это будет ее дом.

Он привел ее в башню.

– Самое интересное, я приберег напоследок, – сказал он, подводя ее к винтовой лестнице в центре комнаты.

Клер начала подниматься по спиральным ступенькам, Ник шел следом. С первого взгляда Клер поняла, что безнадежно влюбилась в эту круглую комнату, со всех сторон окруженную широкими окнами. Комната была обставлена, как гостиная, но перед одним из окон стоял украшенный искусной резьбой письменный стол. Лампа под шелковым абажуром отбрасывала на его поверхность золотистый круг света. Как в трансе Клер медленно подошла к столу и провела кончиками пальцев по его гладкой поверхности.

Горько-сладкое томление охватило ее. Она представила, как пишет письма, сидя за этим столом, смотрит в окно и мечтает… о Нике. Представила, как, забравшись с ногами на подоконник, читает или слушает музыку и ждет, когда Ник закончит работу, которую он взял домой, и поднимется к ней по винтовой лестнице. Представила, как они вдвоем сидят на маленьком диванчике и строят планы. Как Ник нежно склоняется к ее шее… Как он протягивает руку и касается ее груди…

– Это чудесно, – еле слышно произнесла Клер, чувствуя покалывание в груди от воображаемой ласки. Она боялась поднять глаза на Ника. Ей казалось, что он сразу догадается, о чем она думала.

– Так еще лучше, – негромко сказал он, выключая лампу.

Неожиданно их окружила звездная ночь. Звезды были со всех сторон, куда бы ни посмотрела Клер. Лунный свет мягко лился сквозь одно из окон к ее ногам. Ник нежно повернул ее к себе. Его глаза мерцали во тьме, как две далекие звезды. Клер не сопротивлялась. Сбывались мечты и сны. Ведь это было то, о чем она только что грезила.

Она закрыла глаза и подняла лицо. Губы Ника осторожно коснулись ее губ. Он целовал Клер сначала нежно, легко, держа ее лицо в своих ладонях. Потом поцелуи стали настойчивее, он обнял ее, крепко прижимая к себе. Горячие, восхитительные губы уже не отрывались от ее рта. Клер почувствовала, как желание обжигающей спиралью пронзило тело. Она затрепетала, когда требовательные руки начали поглаживать ее плечи, возбуждая каждый нерв, которого они касались.

Поцелуй длился бесконечно, и ей стало казаться, что она – одна из звезд, которые окружали их. Звезда, летящая сквозь Вселенную. Все мысли исчезли. Остался только Ник: терпкий вкус губ, его запах, томительные прикосновения рук. Ник и звездная ночь, заключившая их в свои бархатные объятия…

– Клер, – наконец прошептал он, прервав поцелуй. – Прекрасная Клер. – Он жадно припал губами к ее шее.

У Клер закружилась голова.

– Ник, я…

Он выпрямился и нежно прижал палец к ее губам.

– Тсс. Не сегодня. Мы обо всем поговорим завтра. Хорошо?

Ник взял ее за руку, свел вниз по ступеням и вывел в холл.

– Подожди здесь.

Он исчез, а Клер попыталась утихомирить свои взбудораженные чувства, понимая, что должна овладеть собой. Она не хотела, чтобы он видел, какое сильное действие оказал на нее этот поцелуй. Несколько минут спустя Ник вернулся с ее плащом в руках. Когда он помогал ей надеть плащ, его руки задержались на ее плечах чуть дольше, чем это было необходимо, и сердце Клер предательски запрыгало в груди.

Но он не делал попыток снова поцеловать ее. По дороге домой, сидя в нескольких дюймах от нее в полутьме машины, он ни разу не попытался прикоснуться к ней. Ник вставил в магнитолу кассету, и их окружили нежные звуки. Это был «Лунный свет» Дебюсси.

– Откинься и отдохни. День был долгим, – сказал ей Ник.

Когда они добрались до ее дома, он помог ей выйти из машины и проводил до двери квартиры. Стараясь казаться спокойной, Клер повернулась к нему, и их глаза встретились. Все, о чем она могла думать, – это чтобы он опять обнял и поцеловал ее.

– Спокойной ночи, дорогая, – проговорил он. – Сладких сновидений.

– Спокойной ночи. Спасибо за чудесный вечер.

Ник наклонил голову, и ее сердце откликнулось глухим ударом. Но его губы лишь легко коснулись ее щеки.

– Я позвоню тебе завтра, – сказал он.

И ушел.

7

– Что ты сказал?

– То, что ты слышал, – ответил Ник, спокойно глядя на Тима Сазерленда.

– Это невозможно! Ты что, сошел с ума?

– С чего ты это взял? – Ник вертел в руках ручку. Он вспомнил уик-энд и улыбнулся.

– Ты не мог сказать это серьезно. Ты шутишь!

– Я не шучу. В пятницу мисс Клер Кендрик приняла мое предложение. Вчера мы обсудили детали. Мы собираемся пожениться в июне.

– Ник! – вскричал Тим, откидывая волосы со лба своим обычным жестом. – Ты, спятил? Ты знаком с этой женщиной меньше месяца. – Он скривился и стукнул кулаком по столу. – Я так и думал, что ее ангельски-невинный вид слишком хорош, чтобы быть настоящим, и, похоже, оказался прав. Дамочка шустро сработала. Не могу представить, как ей удалось одурачить тебя, да еще так быстро.

– Она меня не дурачила. Это я задурил ей голову, – мягко сказал Ник. Он не сердился, ожидая от друга подобной реакции. Тот всегда считал, что должен стоять на страже его интересов. – Я все очень тщательно продумал. Эта женщина прекрасно мне подходит.

Ник рассказал Тиму о своем договоре с Клер. Он улыбнулся, вспомнив ее реакцию на его предложение. Ожидания Клер оказались такими скромными. Большинство людей, а Ник это знал по своему опыту, старались бы урвать себе побольше, но Клер, видимо, была редким человеком – корысть была ей чужда.

– Постой, – прервал его Тим. – Я не совсем тебя понимаю. Ты что, говоришь о заключении чисто делового соглашения? Господи, Ник, вокруг тебя столько женщин! Ты можешь выбрать любую из них. Зачем тебе заключать сделку, чтобы получить жену?

– Все женщины, которых я знаю, хотят управлять мной. И моими деньгами,

– С чего ты взял, что эта Клер Кендрик не такая, как все?

– Сердцем чувствую.

Тим взъерошил волосы.

– Ты чертовски упрямый тип, Ник Каллахэн.

– Ты уже говорил мне это.

– Ник, зачем ты это делаешь?

– Об этом я тебе тоже уже говорил. Хочу иметь жену, хочу иметь семью. И детей тоже хочу.

– Но отчего таким способом? Объясни, почему для этого нужно жениться на женщине, которую ты едва знаешь и к которой не испытываешь любви?

Ник иронически улыбнулся. Тим был романтиком. В этом блестящем юристе таился человек, который верил в сказки со счастливым концом.

– Ты лучше, чем кто-либо, знаешь, какой катастрофой оказалась для меня женитьба на Джилл.

– Не надо нагромождать одну ошибку на другую.

– Это не ошибка. – Ник встал, подошел к буфету и плеснул себе в стакан бренди. Он тщательно взвешивал слова. Дружба Тима значила для него много, и он хотел, чтобы тот его понял. – Я добился успеха в бизнесе. Я ставил перед собой цель, и мне всегда удавалось достичь ее. Но моя личная жизнь никогда не была счастливой. – Произнеся это вслух, Ник ощутил неуверенность – чувство, которое он презирал. Неуверенность в себе – это свойство человека слабого, мягкотелого, того, кто боится взять от жизни все, что хочет. Много лет назад, когда его все время перебрасывали от одних приемных родителей к другим, он поклялся, что будет сильным, упорным в достижении цели и никогда не побоится добиваться непокоренных вершин.

Тим все еще молчал, и Ник продолжил:

– Мне сорок два года. Если уж заводить семью, то надо делать это сейчас. В течение последних лет я все время искал себе подходящую жену. Поиск не принес результатов. Наконец я понял, что причина моих неудач в отсутствии разумного подхода к этой проблеме, такого подхода, который я успешно применяю в бизнесе. Как только я осознал, что для достижения личных целей надо воспользоваться той стратегией, которая приводит меня к успеху в других делах, все для меня стало ясным.

– То есть ты решил купить жену?

– Почему бы не приобрести супругу таким же способом, каким я приобрел фирму? Посмотреть на ее активы и пассивы, сильные и слабые стороны, прикинуть, подходим ли мы друг другу, что она может предложить мне, а я – ей.

Тим покачал головой.

– В это невозможно поверить.

– Если вдуматься, это совершенно разумный подход. До сих пор в личной жизни я позволял эмоциям брать верх над рассудком. И потому терпел крах.

– Я думаю, что на этот раз тебя опять ждет неудача.

– Почему?

– Потому, что в своем рвении ты забыл об одном из главных правил в бизнесе: прикрывать тылы.

Ник нахмурился.

– Подумай об этом, – сказал Тим. – Ты хочешь, чтобы я подготовил контракт, защищающий ее интересы и интересы ее матери. А как насчет тебя?

– Ты о чем?

– Кто защитит твои интересы?

– Я не нуждаюсь в защите от Клер, – сказал Ник, начиная раздражаться.

– А я объясняю, что нуждаешься. Как твой адвокат, я говорю, что если ты настаиваешь на подобной схеме, то следует подготовить предварительное соглашение, которое содержит не только твои обязательства по отношению к ней, но и гарантию твоих прав в случае, если она не выполнит условий контракта.

Ника раздражало то, что Тим по существу был прав. Ведь Ник не представлял себе любой деловой сделки без письменного контракта. А что есть его будущий брак? Деловое соглашение, не так ли? Если в старые времена достаточно было честного слова, то в двадцатом веке все не так-то просто…

– Если это действительно деловое соглашение, то все должно быть предусмотрено. Полагаю, ты не станешь ничего подписывать, пока мисс Кендрик не пройдет медицинского обследования. Ты должен знать, может ли она вообще иметь детей.

Проклятье! Он сам должен был подумать об этом. А что, если Клер не сможет родить ребенка?

– Признаю, что ты прав, – нехотя согласился Ник. – Хорошо. Договорились.

– А она согласится?

– Да. Уверен, что согласится.

Тим сделал несколько пометок в своем блокноте.

– Надо очень тщательно подготовить этот контракт. Если мы этого не сделаем, а потом что-то пойдет не так, эта дамочка обчистит тебя до нитки.

– Не называй ее дамочкой, ради Бога! Ее имя Клер.

Тим задержал на нем внимательный взгляд своих карих глаз.

– Хорошо, извини. Но хочу предупредить, что Клер может выйти за тебя замуж, родить ребенка, затем развестись с тобой и забрать ребенка вместе с половиной твоего имущества.

Ник с неохотой был вынужден признать, что друг опять прав. Хотя ему сейчас не хотелось думать, что Клер может нарушить обещание, но он прекрасно знал, что люди с возрастом меняются. Даже самые благие намерения могут улетучиться, если дела пойдут не так, как ожидалось. Он вздохнул:

– Ты прав. Начинай составлять контракт.

Тим поднялся.

– Хорошо. Но я все еще считаю, что это самая безумная идея, которая когда-либо приходила тебе в голову.

* * *

Клер понравился доктор Ардейл, к которому направил ее Ник. Поначалу она заартачилась, услышав о медицинском обследовании, но, поразмыслив, признала, что требование Ника вполне разумно. Если по каким-то причинам она не может иметь ребенка, Ник должен знать об этом. Она прошла обследование и узнала, что вполне здорова.

– Я не вижу причин, которые помешали бы вам иметь хоть дюжину детей, – сказал доктор Ардейл. – Вы здоровая молодая женщина.

Клер покинула кабинет доктора, радуясь, что Ник будет доволен, узнав результат. Прошло уже десять дней, как она стала невестой Ника Каллахэна, но Клер все еще ходила, как в розовом тумане. По крайней мере, каждые полчаса она поднимала руку, чтобы полюбоваться игрой света на своем обручальном кольце. С того дня, как она дала согласие выйти замуж за Ника, ее жизнь перевернулась.

Ник настоял, чтобы все было по правилам. Клер вспомнила их долгий разговор в прошлое воскресенье. Они провели несколько часов, обсуждая, как и когда будет происходить каждое событие. Клер предполагала, что будет скромная свадьба, но Ник решил иначе.

– Через неделю назначим официальный прием в честь нашей помолвки. Ты можешь к четвергу подготовить список людей, которых хотела бы пригласить, и дать его моему секретарю?

Официальный прием? Что она наденет? Ответ прозвучал через несколько секунд.

– Завтра я попрошу Ванду позвонить в несколько магазинов и открыть для тебя кредит. – Он назвал места, о которых Клер только читала, магазины, где одна вещь могла стоить столько, сколько весь ее гардероб. – Тебе потребуется много одежды, потому, что мои друзья и деловые партнеры захотят пригласить нас к себе. Тебе также надо будет купить что-нибудь из мехов, но не покупай украшений – об этом позабочусь я. – Клер была совершенно ошеломлена. – Кроме того, я попрошу Ванду найти для тебя хорошего свадебного консультанта, который поможет тебе с выбором платья и всего остального. Надеюсь, что к июню все будет готово. Что ты об этом думаешь? – Клер не знала, что она думает. Предстоящая свадебная кутерьма пугала ее. – Моя сестра Натали приедет на нашу помолвку. Она живет в Лос-Анджелесе.

Клер припомнила, что читала в каком-то журнале, что у Ника есть сестра. Данные официальной биографии, с которой она ознакомилась, когда собиралась писать статью, содержали мало информации, о его личной жизни.

– Когда придешь завтра на работу, подай заявление об увольнении. Ты теперь не должна ходить на работу.

– Но я не хочу оставаться без дела! – запротестовала Клер.

– До свадьбы не так много времени. Работа станет мешать тебе. Кроме того, – добавил он, – это будет не вполне честно по отношению к другим служащим, поставит их в неловкое положение. – Он улыбнулся, стараясь смягчить жесткость своих слов. – Надеюсь, ты понимаешь, что после замужества тебе придется оставить работу?

– Я… я как-то не задумывалась об этом, – признала Клер, понимая, что он прав. Но она не была этому рада. Перемены в ее тщательно организованной жизни происходили быстрее, чем Клер успевала примириться с ними.

Она все-таки подала заявление, и ей осталось проработать всего три дня. А через четыре дня состоится большой прием по случаю помолвки. Второй барьер, который нужно взять, подумала Клер. Первым барьером, с которым она успешно справилась, было посещение врача.

Клер снова посмотрела на обручальное кольцо. Игра света в алмазных гранях завораживала ее. В последующие несколько месяцев, ей придется взять много барьеров, но лишь один из них пугал ее по-настоящему: первая брачная ночь.

Удастся ли ей преодолеть себя? Сможет ли она разделить с Ником постель, зная, что тот не любит ее? Сможет ли удержать под контролем свои эмоции? Клер считала, что должна строго придерживаться правил игры, невзирая на свои чувства. Она знала, что, если Ник поймет ее истинные переживания, это внесет напряженность в их отношения. Ник может почувствовать себя виноватым из-за того, что не сможет предложить ей ответную любовь. Скорее всего, после этого он начнет избегать ее.

Нет, решила Клер, я хочу, чтобы этот брак состоялся. Нужно, чтобы моему мужу было хорошо со мной. Я не желаю, чтобы он пожалел о своем решении. Я заключила сделку и не нарушу ее условий. А если ради этого мне придется скрывать свои чувства, значит, так тому и быть, я знаю, на что иду.

* * *

Вечер идет отлично, подумал Ник, наблюдая, как весело Клер разговаривает с его сестрой Натали. Он стоял с одним из почетных гостей, Говардом Сен-Мартином, вполуха слушая скучнейшее описание африканского сафари, поддакивая в нужный момент, но его внимание было сосредоточено на Клер,

Та была бесподобно хороша. Отделанное кружевом платье из шифона цвета морской волны прекрасно оттеняло ее хрупкую, нежную красоту. Красоту, для которой напрашивалось сравнение с дрезденским фарфором. Ник не мог оторвать от нее глаз с того самого момента, как Клер перешагнула порог его дома. Когда она грациозно уронила с плеч шубку из стриженого бобра, одну из трех меховых вещиц, купленных по его настоянию, и он увидел ее в этом легком воздушном платье – у него перехватило дыхание. Улыбка сияла на ее лице, и Ник почувствовал гордость: ведь это он сделал ее счастливой. Лицо Клер светилось радостью, она выглядела бодрой и отдохнувшей. Исчезли темные круги под глазами, тревога во взгляде.

Сейчас, наблюдая за Клер и Натали, Ник радовался, что они, по-видимому, понравились друг другу, несмотря на внешнюю несхожесть. Натали, высокая и худощавая, как брат, унаследовала темно-карие глаза от отца, тогда, как Нику достались голубые глаза матери. Гладкие темные волосы сестры слегка серебрились на висках. Полная кипучей энергии, Натали могла говорить без умолку. Она была заядлой курильщицей. Ник не раз пытался заставить ее бросить эту привычку. Он знал, что муж Натали, блестящий нейрохирург, тоже прилагал немало усилий к этому, но Натали сопротивлялась всем уговорам. «Это у меня уже в крови», – упрямо заявляла она. Ник вздохнул, вспомнив, скольким обязан сестре.

Клер засмеялась в ответ на какие-то слова Натали. Ник любовался, глядя, как она откинула голову, слегка наклонив ее вбок. Его глаза скользнули вдоль плавной линии ее шеи и остановились на округлости груди, и он почувствовал, как учащенно забилось сердце. Клер выглядела такой светской, такой элегантной. Он улыбнулся: интересно, при этой внешней сдержанности, какой Клер окажется в постели? Даже если она будет пассивна, это устроит его. В конце концов, главное, ради чего он хотел жениться, – это дети. А страсть для этого вовсе не обязательна.

Но когда он поцеловал ее в самый первый раз, то уже тогда почувствовал в ней отклик. Этот поцелуй потряс его: он не ожидал, что получит такое наслаждение. Потребовалось все самообладание, чтобы сдержать охватившую его волну жгучего желания. Он не собирался спать с Клер до того, как та станет законной женой. Тим может считать своего друга ненормальным, но Ник вовсе не дурак.

Но скоро она станет его. Через три с половиной месяца он будет иметь право целовать Клер, как и сколько, захочет, касаться всех заветных мест, владеть ее телом, неторопливо ласкать, наблюдая, как от умелого прикосновения пробуждаются в ней желания. Он превратит холодную, строгую леди в трепещущую от нетерпения любовницу.

– Ник, вы меня не слушаете, – обиженно сказал Говард.

– Что? – Ник посмотрел на собеседника затуманенным взглядом. Эротические образы, которые он вызвал, кружились у него перед глазами. И неожиданно три с половиной месяца до свадьбы показались ему вечностью.

* * *

– Знаешь, Клер, когда Ники позвонил мне и сказал, что собирается жениться, я чуть не упала со стула!

Клер улыбалась, глядя, на Натали Бернштейн. Она сразу почувствовала симпатию к старшей сестре Ника. Клер очень нервничала, готовясь к встрече с ней, рисуя в воображении женщину, которая будет с холодной подозрительностью выяснять, как это какой-то мелкой служащей удалось сделать то, что не удалось десяткам других женщин, – заарканить ее братца. Ник не рассказал Натали об их соглашении. Это было одним из условий Клер, когда они обсуждали детали контракта. Ник не возражал, сказав, что единственный, кто должен все знать, – это Тим Сазерленд, его юрист, поскольку тот будет составлять брачный контракт.