Текст книги "Несмолкаемая песнь любви"

Автор книги: Энн Мэтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ПЯТАЯ

Следующие дни прошли спокойно. Проснувшись однажды утром, Оливия с удивлением обнаружила, что прошла уже неделя с момента ее прибытия на ферму. Время, которое она рассчитывала посветить семье, истекло. Правда, теперь ей не хотелось возвращаться в Лондон, да и Линда не заговаривала о ее отъезде.

Из Ньюкасла Оливия вернулась на машине, чем вызвала смятение и настороженность в семье. Теперь она могла свободно передвигаться, посетить дорогие с детства места, а также вывезти отца на прогулку.

Машина отвлекла ее от мыслей о Джоэле. Но она продолжала просыпаться ночью с набухшей от желания грудью, которая напоминала ей о том, что она еще молодая женщина со здоровыми потребностями. В браке с Брюсом она маскировала свои желания, но не могла не вспомнить о них при виде первого мужа.

Оливия винила себя за то, что подпустила его к себе так близко. Джоэл сумел разбудить ее чувственность, заставил забыть о здравомыслии.

Глубокий вздох досады сорвался с ее губ. Они повстречались, поговорили, и больше этот человек ее не волнует, убеждала она себя. Пусть продолжает строить глазки своим студенткам.

Ванна оказалась пустой, и Оливия быстро умылась и почистила зубы. Она надела джинсы и футболку, оживив наряд кокетливо повязанным на шее ярко-красным шарфом.

В кухне сестра мыла посуду после завтрака.

– Давай я помою, – предложила Оливия, но Линда отрицательно покачала головой.

– Не глупи, – ответила она, бросая на сестру быстрый взгляд. Даже в джинсах и футболке Оливия выглядела нарядной. – Кофе на плите. Угощайся.

– Папа завтракал? – Оливия наполнила кружку, сделала глоток и поморщилась. – Проведаю его.

– Он отдыхает. – Каждый раз, когда Оливия собиралась пойти к отцу, у Линды находилась сотня причин, чтобы отговорить ее. – Хочешь тост?

– Возьму один.

Оливия, не дожидаясь помощи сестры, отрезала кусок от батона и сунула его в тостер.

– Ты думала насчет приобретения инвалидного кресла?

Она впервые заговорила с сестрой об этом, надеясь, что вдвоем они быстрее смогут убедить отца.

– Инвалидное кресло! – воскликнула Линда недоверчиво. – Ты же не думаешь, что отец станет в нем ездить!

– Почему нет?

– Ты знаешь, почему. – Линда отвернулась к раковине. – Он слишком независимый.

– Он прикован к кровати в своей комнате! Какая уж тут независимость! – усмехнулась Оливия. – Ему нужен свежий воздух.

Линда презрительно фыркнула.

– Поэтому ты арендовала машину?

– Нет…

– Ты не думала, что мы пытались вывести его на улицу?

Оливия почувствовала, что почва под ногами поплыла.

– Пытались?

– Я уже говорила тебе, что отец выйдет, когда будет готов.

– И когда это случится?

– Кто знает? – Голос Линды звучал резко и недовольно. – Медсестра Франклин приходит каждую неделю, делает ему физиотерапию. Возможно, тебе стоит спросить у нее. Хотя, мне кажется, ты потратишь время впустую.

Оливия услышала щелчок тостера и обрадовалась возможности уйти от опасной темы. Она намазала тост маслом и мармеладом.

– Я хотела поговорить с тобой, – продолжила Линда четким голосом, закрыв посудомоечную машину и нажав кнопку «пуск». – Мартин уехал в Чевинхем, но вернется около одиннадцати. Может, попьем кофе все вместе?

Оливия уставилась на тост в руке. С момента ее приезда домой они с Мартином и парой фраз не перебросились. С чего вдруг он захотел пить кофе с ней.

Если только…

Она вспомнила шелковое белье, которое подарила Джейн. Вероятно, они его обнаружили и хотят поговорить! И в таком пустяке Линде нужна поддержка мужа?

– А я собиралась уехать, – смущенно пробормотала она. Оливия надеялась вывезти отца на прогулку.

– Понятно. – Линда встала с другой стороны старого соснового стола. – Тогда не смею тебя задерживать.

Оливия вздохнула. Неловко отказывать сестре.

– До следующего раза подождет, – твердо заявила она. – А о чем вы хотите поговорить? Надеюсь, я не сделала ничего дурного?

– Господи, нет. – Линда расплылась в улыбке. – У нас есть кое-какие идеи насчет фермы, и мы хотели поделиться ими с тобой, но я бы предпочла, чтобы Мартин сам тебе все объяснил.

У Оливии глаза вспыхнули от любопытства: сначала отец, теперь Линда, что за интрига?

Время было раннее и, убедившись, что отец действительно спит, Оливия решила прогуляться. До встречи с зятем оставалось еще больше часа. Утро стояло восхитительное.

Линда не любила пускать в свои владения посторонних, но Оливия выросла на ферме и знала местность, как свои пять пальцев. Миновав группу деревьев и загон, она направилась к сараю. По скотному двору бегали маленькие цыплята, парочка гусей недовольно зашипели на нее, но она только улыбнулась, вспомнив, как обходила их стороной в детстве.

Недалеко от центральных построек темнели коттеджи, сдаваемые в аренду. На крыше одного из них возился племянник. Она нахмурилась. Раньше семья хозяина не следила за домами сезонных рабочих.

Оливия поспешно нырнула в сарай, не желая, чтобы юноша заподозрил ее в шпионстве.

Милый старый сарай – место свиданий, их с Джоэлом укромный уголок, где они любили нежиться на теплом, прогретом солнцем, душистом сене.

Лестница на второй этаж оказалась на месте. Ей захотелось залезть наверх, как в старые добрые времена.

В соломе что-то зашуршало. Крысы или птичка свела себе гнездо? Оливия вздохнула. Неужели она превратилась в трусиху?

Женщина прислушалась. Тишина. Воображение живо подбросило ей картинку из фильмов ужасов.

Что-то поскребло по полу у нее над головой. Это не птичка и не крыса, подумала она и крепко вцепилась в лестницу. Нужно сообщить о странных звуках Энди или кому-нибудь из мужчин.

Кстати, она почему-то за всю неделю не встретила ни одного работника, кроме Мартина и его сына.

– Эй.

Чтобы спрыгнуть вниз, понадобится смелость, и если незнакомец решится, то прыгать ему с восьмифутовой высоты…

Она забралась на второй этаж. Может, дети школу прогуливают. Оливия осмотрелась.

– Я знаю, здесь кто-то есть, – предупредила она, внимательно оглядываясь по сторонам. – Если не выйдите, то я… – она решила блефовать, – натравлю на вас гуся.

Не очень серьезная угроза, но, возможно, тот, кто вторгся на чужую территорию, не дружит с птицами и животными.

Тишина. Оливия вздохнула.

– Отлично, не хотите, как… – она притворилась, что спускается по лестнице.

– Подождите!

К ее облегчению, раздался детский голос. Из соломы вылез мальчик, необычайно высокий для своих лет.

Некоторое мгновение он стоял у мешков с сеном, за которыми прятался. Лицо его находилось в тени, лишь глаза блестели необычным, синим цветом.

– Привет, – поздоровалась Оливия. – Ты знаешь, что нарушил границы чужой собственности?

– Как так?

Она вдруг поняла, что попала впросак. Возможно, это ребенок сезонных работников.

– Как тебя зовут? – Мальчик молчал. – Ты не живешь на ферме, не так ли? – Опять молчание. – Ладно, выясним.

Мальчик гордо вздернул подбородок.

– Нет, я не живу на ферме, но мне бы хотелось здесь жить. Все-таки лучше, чем жить с моей мамой и ее увальнем!

– Не называй отца увальнем! – задохнулась от возмущения Оливия.

– Он не мой отец, – взвился мальчик.

Ситуация прояснялась.

– Все равно. – Она пыталась наладить контакт с мальчуганом. – Думаю, они будут волноваться за тебя. Разве ты не должен быть сейчас в школе?

Мальчик пожал плечами, затем наклонился за рюкзаком, лежащим у его ног. Солнечный луч осветил его лицо, и оно показалось ей знакомым. Сердце сжалось от дурных предчувствий.

– Как тебя зовут? – снова спросила Оливия. Господи, должно быть, это сын Джоэла. Она облизала пересохшие губы. Ребенок живет с матерью, потому что его родители в разводе.

– Шон, – пробормотал ребенок. – А вас?

– Оливия… Фоли. – Она намеренно сказала свою девичью фамилию. Возможно, он знал, кому принадлежит ферма.

– Вы сообщите маме, где я? – спросил он.

– Я обязана, – вздохнула Оливия. – Я не могу оставить тебя здесь. Как давно ты прячешься в сарае? Когда ты ушел из школы?

– А я туда и не ходил, – тихо заметил он.

– О, нет! – Оливия в шоке уставилась на него. – Не говори мне, что ты ночевал тут.

Шон промолчал. Его мать, должно быть, с ума сходит. Потеря ребенка для родителя – самый страшный кошмар, – подумала Оливия.

– Я должна сообщить твоей матери, что ты в безопасности, – мягко продолжила женщина. – Как ее имя?

– Поговорите лучше с отцом, – протянул Шон, и сердце Оливии подпрыгнуло.

– Почему? – Она понимала, что просьба ребенка никак не связана с ее переживаниями.

– Потому что он не поверил мне в прошлый раз. Я сказал ему, что не хочу жить с мамой и… Стюартом.

– Стюартом? – повторила Оливия.

– Стюартом Барлоу, – уточнил мальчик.

Она задумалась.

– Вы поговорите с папой? – с надеждой спросил мальчуган, наматывая лямку от рюкзака на запястье. – Честное слово, он не рассердится.

Оливия засунула большие пальцы рук в задние карманы джинсов.

– А как зовут отца? – спросила она, притворяясь, что не знает его имя.

– Армстронг, – бодро защебетал Шон. – Джоэл Армстронг, – и добавил, словно это имело вес: – Он преподаватель.

Оливию охватили сомнения. Вряд ли Джоэлу понравится вмешательство постороннего человека в его семейные дела.

– Где ты живешь, Шон?

Глаза мальчика подозрительно прищурились.

– А вы не скажете маме? О, пожалуйста, – умолял он. – Я больше не хочу с ними жить.

– Почему? – нахмурилась Оливия. – Они тебя обижают?

– Нет, – надул губы Шон. – Мне просто не нравится отчим.

Оливия почему-то вспомнила Мартина Демпси и в душе посочувствовала мальчику. Впрочем, Шон слишком юн, чтобы самостоятельно решать, где и с кем жить.

– Отца любишь? – спросила она.

– О, да! – Лицо ребенка мгновенно просияло. – Но он работает в университете в Ньюкасле, а мама считает, что мне необходимо иметь двух родителей, а не одного.

– Понятно.

– Стюарт мне не отец! – воскликнул Шон и скривил губы. – Пожалуйста, не говорите маме.

– Скажи мне свой адрес, и я подумаю над твоей просьбой, – продолжила Оливия, и Шон тяжело вздохнул.

– Дом двадцать шесть, Соборная площадь, – неохотно проворчал он. – Дома ее нет, она на работе.

Оливия сомневалась, что Луиза пошла бы на работу, обнаружив пропажу ребенка.

– Это в Бриджфорде?

Шон кивнул.

– Один из новых домов у церкви. Ужасное место, мне не нравится, – объяснил он. – Дом моего отца лучше. И больше.

– Ладно, я позвоню твоему отцу, – согласилась Оливия и, увидев сияющее лицо ребенка, добавила: – Приготовься. Возможно, он уже знает о твоем исчезновении.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Джоэл работал над статьей в библиотеке, когда зазвонил сотовый телефон.

Тут же добрая половина голов в помещении недовольно обернулась. Он робко улыбнулся и развел руками, мол, простите за беспокойство.

На дисплее высветился незнакомый номер, и Джоэлу стало не по себе. Он хорошо помнил недавнее исчезновение сына, хотя паниковать раньше времени не входило в его привычки.

– Да, – пробормотал Джоэл в трубку, собирая бумаги со стола.

– Джоэл?

Он замер на полпути из читального зала. Оливия! Ее голос он узнал бы среди тысячи других, даже среди ночи.

– Что нужно, Лив? – грубо спросил он. От такого приветствия любой бы немедленно бросил трубку.

– С тобой кое-кто хочет поговорить, – холодно сообщила она.

– Это я, пап, – раздался знакомый голосок.

– Шон! – воскликнул он. – Черт, почему ты не в школе?

– Потому что не в школе, – огрызнулся мальчик. – Можно мне приехать к тебе?

Джоэл прислонился к стене и на мгновение закрыл глаза.

– Шон, я в университете. У меня лекция через… – он сверился с часами, – через сорок пять минут. У меня нет времени на встречи.

Мальчик не ответил, но Джоэл услышал в трубке настойчивый голос Оливии. Каким образом они познакомились?

– Шон, – закричал Джоэл, не в состоянии расслышать их разговора. – Шон, где ты?

Повисла пауза, затем в трубке снова раздался голос Оливии:

– Я думаю, тебе было бы не до лекций, узнай ты о пропаже сына.

Джоэл почувствовала, как земля разверзается под его ногами.

– Что ты сказала? – хрипло спросил он.

– Шон не ночевал дома, – ровно сообщила Оливия. – И не притворяйся, что не знаешь об этом.

– Я не знаю, точнее, не знал! – крикнул он, пытаясь обрести контроль над ситуацией. – Что значит, не ночевал? Откуда ты знаешь? Луиза тебе сказала?

– Я не разговаривала с Луизой, – нетерпеливо отрезала Оливия. – Шон сам сообщил мне. Он настаивал, чтобы я тебе позвонила.

– Проклятье! – Джоэл резко оттолкнулся от стены. – Как давно он с тобой?

– Я… я нашла его в сарае час назад. На сеновале.

Джоэл застонал, не к месту вспомнив их свидания.

– Вероятно, он провел там всю ночь, – ровно продолжала Оливия. – Чего я не могу понять, так это почему ты до сих пор не знаешь о его исчезновении.

Он бы уже знал, если бы… Луиза обнаружила исчезновение сына. Кровь в жилах Джоэла похолодела, когда он представил, что могло случиться с ребенком.

– Он сказал тебе, что убегает уже второй раз меньше чем за неделю? – спросил он.

– Нет. – Снова в трубке воцарилось молчание. – Он приходил в университет, чтобы найти тебя?

– Ко мне домой в Милфорд, – поправил Джоэл.

– Что ты хочешь, чтобы я сделала? – спросила Оливия. – Отвезла его домой?

– А ты не могла бы привезти его ко мне в Милфорд? – Джоэл быстро соображал, кто из преподавателей способен его подменить. – Знаю, что прошу о многом, но я бы встретил вас там, скажем, минут через сорок?

Снова повисла пауза.

– Ладно, я привезу мальчика. – Оливия вздохнула. – Шон сообщит мне адрес. Увидимся.

Оливия решила не посвящать сестру в свои планы. Если Линда узнает о побеге Шона, она станет настаивать на том, чтобы в первую очередь сообщили его матери. Но если Луиза беспокоится за сына, то почему не позвонила Джоэлу в надежде найти его?

К счастью, Мартин еще не вернулся, поэтому Оливия без препятствий взяла машину и выехала со двора вместе с мальчиком. Всю дорогу она в душе ругала себя за то, что поддалась на уговоры ребенка и связалась с его отцом, а не с матерью.

Они подъехали к дому Джоэла слишком рано. Его жилище действительно выглядело великолепно. Элегантное двухэтажное строение в григорианском стиле, высокие окна, тяжелая дубовая дверь. Стоящий рядом трейлер использовался, видимо, в качестве гаража.

На аккуратно подстриженной лужайке лежал футбольный мяч, и Шон немедленно сбросил с плеча рюкзак и бросился к нему.

– Умеете играть в футбол? – спросил он у Оливии. Она отрицательно покачала головой.

– Шутишь, – рассмеялась она. – У меня обе ноги левые.

– Как это? – удивился Шон.

– Я не сильна в спорте, – пояснила та. – Люблю бегать, но для этого особых навыков не требуется.

– И где вы бегаете? Вокруг фермы? – Шон начал подкидывать мяч головой.

– Я жила в Нью-Йорке, там и бегала.

Мальчик бросил мяч на землю и с удивлением уставился на Оливию.

– Ух ты, в Америке?

– Да. Был там?

– Не в Нью-Йорке, – серьезно ответил мальчик. – Папа возил меня в Диснейленд, во Флориду, – добавил он.

– Здорово, – восхитилась Оливия. – Тебе там понравилось?

– О, да. – Шон подобрал мяч. – Было классно. А Стюарт не любит каникулы. Он только и умеет, что в гольф играть.

Оливия закусила губу.

– А ты играешь в гольф? – спросила она. – Мой бывший муж обожал гольф.

– Вы были замужем? – Шон бросил на нее быстрый взгляд. – Когда жили в Америке?

– Да. – Оливия огляделась. – А ты часто сюда приезжаешь?

Мальчик нахмурился, и она поняла, что задела его за живое.

– Только по выходным.

– Вполне достаточно, – бодро сказала Оливия. – И чем вы с отцом занимаетесь? Ходите на футбол?

– Иногда, – признался Шон. – Думаете, он скоро приедет?

Оливия решила сменить тему разговора:

– Ты видел аллигаторов во Флориде?

– О, да, – просиял ребенок. – В Майами мы посетили ферму аллигаторов и катались на лодках. Класс! Каникулы всегда быстро заканчиваются. – Энтузиазм ребенка спал. – Я хочу жить с отцом, а не время от времени встречаться с ним.

– Я уверена, ты и маму свою любишь, – вздохнула Оливия. – Она бы скучала без тебя?

– Да ей наплевать, – надул губы Шон. – Пока у нее есть Стюарт и…

– И кто?

– Никто. – Ребенок нахмурился. – Пойду встречать папу.

Оливия кивнула в знак согласия. Она чувствовала, что у ребенка что-то на уме, помимо страстного желания жить с отцом. Может, его отчим имеет к этому отношение? Шон явно что-то умалчивал, остается надеяться, что он поделится своим секретом с отцом. В конце концов, это не ее проблема.

Она последовала за мальчиком к калитке и увидела, как Джоэл выходит из машины. Он выглядел так привлекательно, что у нее закружилась голова и пересохло во рту. Ему очень шли широкие брюки цвета хаки и кремового цвета рубашка. От загара серые глаза казались еще глубже. Один бог знает, как ему удается сохранить такую подтянутую фигуру, сидя за столом преподавателя.

Шон на некоторое время застыл у ступенек дома, затем развернулся и побежал на задний двор. Интересно, кому предназначалось это хмурое выражение лица? Она ни в чем не виновата, Джоэлу следует поблагодарить ее за помощь.

Он с невозмутимым видом закрыл машину и прошел через кованые ворота в сад.

– Спасибо, что привезла его, Лив. Неизвестно, что бы он натворил, если бы не ты.

Оливия беспечно пожала плечами, изо всех сил стараясь не глядеть на Джоэла.

– А что бы он сделал? – заволновалась она.

– Думаю, самостоятельно искал бы дорогу сюда, – сердито объяснил Джоэл. – Мы уже через это проходили. – Он покачал головой, идя по тропинке, по которой минуту назад убежал его сын. – Сумасшедший ребенок!

У Оливии перехватило дыхание.

– Он хочет жить с тобой. – Она знала, что чувствует ребенок. Несмотря на их разрыв, при виде Джоэла у нее так же, как и много лет назад, ладони становились влажными, а сердце колотилось о ребра.

– И что прикажешь с ним делать? – Джоэл провел рукой по волосам. – Я согласился, чтобы он жил с Луизой и Стюартом. Ребенку нужны оба родителя.

– Стюарт не его отец, – возразила Оливия. – А сколько лет было Шону, когда вы с женой разошлись?

– Шесть, – бросил Джоэл. – Последние годы наш брак трещал по швам, мы жили каждый своей жизнью.

– Луиза встречалась со Стюартом, – догадалась она. Когда Джоэл кивнул, ей вдруг захотелось обнять и утешить его – таким печальным он выглядел.

Оливия достала из кармана ключи от машины.

– Я уезжаю, – с наигранной веселостью заявила она. – Не будь с ним слишком суров, он хороший мальчик.

– Я рад, что ты так думаешь. – Он помолчал, а затем добавил: – Ему следовало быть нашим сыном, Лив. Твоим и моим.

У Оливии задрожали колени. Она замерла на месте, не в состоянии двигаться. Он признавал свою ошибку – или ей только показалось?

Джоэл наклонил голову набок.

– Спасибо, что присмотрела за ним, – поблагодарил он.

– Не стоит благодарности!

Из-за дома появился Шон. Он прижимал мяч к груди, как талисман, голубые глаза смотрели тревожно.

– Миссис Гарви нужно возвращаться домой, – наконец произнес Джоэл, поворачиваясь к сыну.

Он прошел мимо Оливии.

– Вы сказали, что ваше имя Оливия Фоли! – У мальчика обнаружилась неплохая память. – И что вы живете на ферме.

Оливия улыбнулась.

– В замужестве у меня была фамилия Гарви, но в прошлом году я взяла свою девичью фамилию.

– После развода, – догадался Шон, с триумфом глядя на отца.

– Тебя это не касается, – рассердился Джоэл. – Пойдем в дом, и ты поведаешь мне, почему снова сбежал от матери.

– А она может пойти с нами?

Очевидно, Шон решил, что ему понадобится поддержка постороннего человека, но Оливия на эту удочку не попалась.

– Я не могу, Шон. Ты поговори с папой. Уверена, он поймет твои чувства.

Она заставила себя перевести взгляд на Джоэла. Мужчина молчал. Он видел, что Оливия нравится сыну, и эта симпатия не доставляла ему радости.

– Можешь остаться, если хочешь, – предложил он. По крайней мере, сын не обвинит его в неучтивости.

– Я…

– Пожалуйста! – Шон робко тронул женщину за рукав. – Я покажу вам свою комнату.

И хотя она всей душой желала бы остаться, Оливия отрицательно покачала головой.

– Уверена, отец хочет поговорить с тобой наедине. – Мгновение она смотрела на Джоэла.

Тот тоже не сводил с нее глаз.

– Оставайся, кофе попьем.

Оливия знала, как трудно ему далось это решение.

– Хорошо, – согласилась она, не способная сопротивляться сияющей улыбке Шона. – Потом научите меня играть в футбол?

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Джоэл не знал, то ли смеяться, то ли плакать.

Конечно, он не жил, как монах, после развода, но и женщин в свой дом не приводил. Тот факт, что именно Оливия стала первой, смущал и раздражал его.

За тяжелой дверью начинался холл, из которого расходились комнаты: библиотека, гостиная, столовая. На блестящем паркете лежали разноцветные ковры, привезенные из Индии. У лестницы, ведущей на второй этаж, стоял дубовый резной шкаф.

Джоэл закрыл за ними дверь, и Оливия с интересом осмотрелась.

Комнаты с высокими потолками никого не могли оставить равнодушными. Джоэл нашел отличное цветовое решение, и дизайн сочетал в себе все лучшее от модернизма до классики. Они прошли на кухню.

– Я голоден, – оповестил взрослых Шон, открывая холодильник – Пап, можно взять сыр?

– Тебя дома не кормят? – Джоэл быстро загрузил кофеварку.

– Кормят, – буркнул Шон. – Я не завтракал.

– И чья в этом вина? – тут же вставил отец. Оливия разочаровано закрыла глаза. Джоэл выбрал неверный тон в разговоре с сыном.

– Моя, вероятно, – буркнул мальчик. Слезы повисли у него на ресницах, он бросил нераспечатанную упаковку сыра на стол и бросился из кухни.

Звуки шагов зазвучали на лестнице, затем хлопнула дверь.

Джоэл понурил плечи.

– И что такого я сказал?

– Ты был излишне груб, – бросила Оливия. – Прояви немного понимания. Он очень… раним сейчас.

Джоэл фыркнул.

– Ты-то откуда знаешь? Или у тебя большая семья и опыт в общении с детьми?

Оливия прислонилась к дверному косяку. Она молчала до тех пор, пока Джоэл не пробормотал слова извинения.

– Не представляю, что с ним не так, – тяжело вздохнул мужчина. – Я думал, он будет счастлив с Луизой и Стюартом, и до недавних пор он не жаловался. Я хочу для него лучшего, но у меня нет альтернативы.

Оливия нахмурилась.

– А почему вы с Луизой не разделите опеку? Кто-нибудь может приглядывать за Шоном в твое отсутствие. Твоя мама, например.

– Она хочет насладиться долгожданной свободой, – зло усмехнулся он. – Да и не ее это головная боль.

– Не называй так Шона, – горячо вступилась за мальчика Оливия. – Он обыкновенный подросток, который хочет больше времени проводить с отцом. Хотя если он сбегает второй раз за неделю, стоит бить тревогу.

– Он сказал тебе что-то, что мне следует знать? – насторожился Джоэл.

– Нет. – Оливия скрестила руки на груди. – А ты не можешь устроить ему маленькие каникулы? Дай ему время, вдруг он проговорится о своих проблемах.

– Думаешь, его что-то тревожит? – нахмурился Джоэл. – Но что?

– Если бы я знала, то мы бы сейчас с тобой не разговаривали. – Оливия нахмурилась. – В детстве все проблемы кажутся глобальными. – Она помолчала. – Разве ты не помнишь себя в его возрасте?

Джоэл взглянул на нее, и Оливия снова удивилась его длинным, густым, черным как смоль ресницам.

– Я ничего не помню до того момента, как неожиданно увидел тебя на остановке. Ты ждала школьный автобус. И я подумал…

Он замолк и повернулся к кофеварке.

– Мне лучше пойти и помириться с Шоном.

– Хочешь, чтобы я поговорила с ним? – Оливия и сама не знала, почему предложила свои услуги в качестве «посла доброй воли», но это было не только ради Шона, но и ради его отца.

Джоэл пожал плечами, бросив напряженный взгляд на нее поверх плеча.

– Если ты думаешь, что сможешь вложить в его голову немного здравого смысла, попробуй.

Оливия вышла.

Когда десять минут спустя они вернулись в кухню, Шон больше не дулся. Мальчик подошел к отцу и обнял его.

– Извини, пап.

Джоэл удивленно посмотрел на Оливию, но ее лицо оставалось непроницаемым.

– Порядок, сын, – сказал он, кивая в сторону стола. – Садись. Я сделал тебе сэндвич с сыром.

– Здорово. – Шон вытащил из-за стола стул и с удовлетворенной ухмылкой кивнул Оливии. Ребенок явно искал ее одобрения. Джоэл нахмурился. Сын нашел общий язык с его бывшей женой?

– Кофе, – предложил он, протягивая ей кружку.

– Ммм, вкусно, – похвалила она, сделав глоток. – Ты всегда варил… Обожаю кофе.

Оливия едва не проговорилась об их отношениях. Не то чтобы ей хотелось скрыть их от ребенка, просто на сегодня с него достаточно волнений.

– Пройдем в гостиную, – сказал Джоэл и улыбнулся сыну. – Доедай свой сэндвич.

– Ладно, пап.

Шон казался довольным, но Джоэл догадывался, что, как только его желудок набьется пищей, у мальчика возникнут вопросы. А он хотел перекинуться парой слов с Оливией до того момента, когда сын присоединится к ним. Едва они остались наедине, как та кинулась извиняться:

– Извини. Я, конечно, не возражаю, чтобы он знал, но, может, в другой раз…

– Ты о чем? – Джоэл нахмурился.

– О нашем браке, – пробормотала она. – Я едва не проговорилась. Очень сожалею.

Оливия беспокойно вертела кружку в ладонях. Он спрашивает свою первую жену о том, как лучше вести себя с ребенком, а она беспокоится о такой ерунде. Невероятно!

Джоэл присел на софу рядом с ней. Когда он потянулся вперед, чтобы поставить кружку с кофе на журнальный столик, его рубашка задралась.

Господи!

Оливия с трудом отвела глаза от загорелой полоски кожи, показавшейся между поясом брюк и полой рубашки. Он все так же быстро загорал, как и тогда, когда они подростками валялись на пляже у залива, подставляя свои крепкие молодые тела ласковому солнцу. Волнение охватило ее.

Джоэл повернулся к ней и положил руку на спинку софы.

– Ты не хочешь, чтобы Шон знал о нас?

– «Нас» больше не существует. – Оливия с большим трудом оторвала взгляд от выреза его рубашки, в котором виднелись жесткие темные волосы.

– Я знаю, – кивнул он. – Однако когда-то мы были вместе.

Джоэл сам не знал, почему эта фраза вырвалась у него. Аромат ее кожи, ее близость вызвали неуместные воспоминания. Черт, она всегда сводила его с ума. Его воспаленный ум зациклился лишь на том, как бы дотронуться до нее.

Он приказал себе успокоиться и остыть.

Оливия снова заговорила. Голос ее звучал низко и немного неуверенно.

– Это зависит от тебя, говорить ему или нет. Я не хотела сказать что-нибудь неправильное.

– А совершить неправильный поступок? – рассеянно пробормотал Джоэл, не сводя глаз с округлых грудей под черной футболкой. Красный шарф на ее шее выглядел как символ непокорности. Ему вдруг захотелось намотать его на кулак и притянуть Оливию к себе. – Я понял тебя.

– Значит, мне не стоило приходить сюда? – спросила она.

Джоэл вздохнул и прикрыл глаза, стараясь отделаться от провокационных образов, мелькающих в голове.

– Это я виноват. Не нужно было приглашать тебя в дом.

Ее глаза распахнулись.

– Извини, я…

Джоэл не дал ей возможности закончить предложение, вытянул руку вперед и провел костяшками пальцев по ее груди. Как он и предполагал, на ней не было бюстгальтера.

– Джоэл!

Оливия отшатнулась, но он быстро ухватил ее за руку и удержал на месте.

– Теперь ты понимаешь, что я имею в виду? – Свободной рукой он коснулся пуговиц у нее на джинсах. – Я постоянно спрашиваю себя, поможет ли мне секс с тобой освободиться от наваждения.

– И не мечтай! – возмущенно выдохнула Оливия, не желая потакать своим слабостям. Хотя сама умирала от желания снова очутиться в его объятиях. – Позволь мне встать, Джоэл. Я уйду, и ты решишь свои проблемы без моей помощи.

Он отрицательно покачал головой.

– Думаешь, это так легко?

Ее сердце билось в груди как сумасшедшее, тело горело. Если она не будет осторожной, он догадается о ее смятении.

– У меня нет желания заниматься с тобой сексом, Джоэл. – Оливия не успела договорить, как он расстегнул молнию на ее джинсах.

– Уверена?

Он вытащил футболку из джинсов, и теплые ладони коснулись кожи. Джоэл притянул Оливию к себе.

Его рука уверено двигалась внутри ее джинсов.

– О, детка.

Она застонала, Джоэл жадно припал к ее губам, и тут же комната закружилась у них перед глазами.

В отдалении зазвучали чьи-то шаги.

– Черт, – выругался Джоэл, и прежде, чем мальчик появился в дверях, его отец уже стоял у дальнего окна.

Оливия не смогла бы сдвинуться с места, даже если бы захотела. Ее словно пронзило током. Секунду спустя она справилась с волнением, одернула футболку и с улыбкой повернулась к мальчику.

– Стало лучше? – спросила она.

– Так себе, – пробормотал Шон и перевел глаза на отца. – А о чем вы тут говорили?

– Не твое дело, – отрезал Джоэл, и Шон понурил голову.

Джоэл чувствовал досаду и одновременно вину. Сын важнее, чем его внезапная страсть к Оливии, при одном взгляде на которую он начисто лишался здравого смысла.

До каких пор он будет выставлять себя дураком? Не стоило приглашать ее на кофе.

– Я… поговорю с твоей матерью, – рассеянно пообещал он, и Шон порывисто обнял отца.

– Спасибо, папа! – с жаром воскликнул мальчик. – Оливия помогла тебе понять меня.

– Оливия?

Мужчина нахмурился.

– Я заверила Шона, что вы с Луизой сможете прийти к обоюдному соглашению, – поспешила объяснить она.

Джоэл бросил на нее подозрительный взгляд.

– Я не могу решать за нее, – сказал он, отстраняя от себя ребенка и кладя ему руки на плечи. – Мне придется сказать ей, где ты. Думаю, она согласится оставить тебя здесь на ночь.

Их глаза с Оливией встретились. Интересно, когда Луиза хватится сына? И хватится ли?

– Одобряешь? – быстро спросил он Оливию.

Она пожала плечами, но тут вмешался Шон:

– Только на ночь?

Мальчик не собирался упускать своего счастья.

– Послушайте, мне пора домой, – начала Оливия. – Приятно было познакомиться.

Лицо мальчика помрачнело, он отстранился от Джоэла.

– Мы увидимся, да? – Голубые глаза ребенка с надеждой воззрились на нее. – Оливия тоже живет с отцом, – доверительно сообщил он.

– Я знаю. – Джоэл кивнул. – Шон, скажи «До свидания и спасибо, миссис…»

– Она разрешила мне называть ее по имени.

– Хорошо, – Джоэл скованно улыбнулся. – Поблагодари Оливию за то, что она привезла тебя сюда. – Он скрипнул зубами. – Мы оба очень тебе признательны.

– Правда?

От ее улыбки у него внутри все перевернулось.

– Очень признательны, – повторил он. – Шон?

– О, да, спасибо, Оливия, – спохватился мальчик. – А я могу прийти к тебе на ферму?

– Шон!

– Конечно. – Она бросила на Джоэла вызывающий взгляд. – Приходите вместе.