Текст книги "Странствия дракона"

Автор книги: Энн Маккефри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)

Глава 13

Ночь в Форт Вейре – шестью днями позже

Робинтон устал; утомление, охватившее разум и сердце, было настолько сильным, что мастер арфистов даже не испытывал трепета, обычно охватывавшего его на спине дракона. Ему и в самом деле не хотелось отправляться в Форт Вейр ночью. Эти шесть дней, последовавших за трагедией в Плоскогорье, оказались нелегкими. Иногда Робинтон подумывал, что стоило бы отложить изучение Алой Звезды; для того, чтобы бросить взгляд на ее поверхность, нужно иметь ясный разум. Однако предполагаемая экспедиция была бы лучшим лекарством от депрессии, последовавшей за гибелью двух королев – и, пожалуй, ее лучше отправить побыстрее. Робинтон догадывался, что Ф'лар хочет продемонстрировать лордам искренность намерений всадников покончить с Нитями; но сам он впервые обнаружил, что не имеет об этом четкого мнения. Арфист не мог сказать, мудро ли поступает Ф'лар, начиная подготовку к экспедиции. Особенно сейчас, когда он еще не оправился от раны, полученной в Телгаре. Когда никто не знает, что делает Т'кул в Южном – и намерен ли он там вообще оставаться. Когда весь Перн потрясен битвой и гибелью двух королев. У людей хватало забот с пахотой и посевом, с кормами для скота и с защитой от Нитей, падение которых теперь трудно было предвидеть. Может, лучше выбрать другое время для похода на Алую Звезду?

Драконы вереницей мчались к Форт Вейру, и коричневый, на котором восседал Робинтон, пристроился в хвост их плавно скручивающейся спирали. Они приземлятся у Звездной Скалы, где Вансор, мастер по стеклу из цеха Фандарела, установил прибор для дальновидения.

– Тебе удастся заглянуть в эту трубу? – спросил Робинтон коричневого всадника, который был послан за ним.

– Мне? Сомневаюсь, мастер. Слишком много народа. Полагаю, я подожду своей очереди внизу.

– Вансор разбирал прибор, чтобы доставить его в Форт Вейр?

– Он был найден тут, – с гордостью сообщил всадник. – Ты же знаешь, Форт – старейший из Вейров. П'зар решил, что он останется у нас. И мастер кузнецов согласился. Его человек, Вансор, сказал, что тут есть и более веская причина – что-то связанное с углами, склонениями и высотой окружающих гор. Я этого не понимаю.

«Как и я», – подумал Робинтон. Но он надеялся во всем разобраться. Он пришел к соглашению с Фандарелом и Терри об обмене информацией между их цехами. К сожалению, Перну дорого обходилась атмосфера подозрительности, царившая во многих мастерских. Достаточно потерять Главного мастера, прежде чем он передаст секреты ремесла – и жизненно важные сведения будут навсегда утрачены. Ни сам Робинтон, ни его предшественник не скрывали своих познаний. В их цехе было пять старших арфистов, знавших не меньше Робинтона, и еще трое юношей прилежно постигали науки – чтобы обеспечить надежную преемственность Одно дело – держать в тайне опасные секреты, и совсем другое – предохранить цеховое искусство от вырождения.

Коричневый дракон приземлился на краю скалистой чаши Форт Вейра, и Робинтон соскользнул вниз по теплому плечу. Он поблагодарил зверя. Тот развернул крылья и канул вниз, во тьму чаши, освобождая место для следующего гостя.

Узкая тропинка вдоль гребня была отмечена по краям факелами. Она вела к громаде Звездной Скалы, смутно темнеющей на фоне сумрачного ночного неба. Среди собравшихся Робинтон различил массивную фигуру Главного кузнеца, полного Вансора и тонкую, гибкую Лессу.

На плоской сглаженной поверхности Звездной Скалы арфист увидел треногу, на которую была водружена труба дальновидящего устройства. С первого взгляда его простота разочаровывала – толстый, круглый цилиндр с трубкой-глазком на одном конце. Но разглядев прибор поближе, Робинтон изумился. Кузнецам придется мучиться годами, чтобы выяснить, как он устроен.

– Робинтон! Как ты? Чем занят? – протягивая руку, к арфисту подошла Лесса.

Он сжал ей ладонь, осторожно касаясь задубевшими от струн пальцами мягкой, нежной кожи.

– Размышляю о недалеком будущем, – ответил Робинтон, попытавшись придать голосу шутливый оттенок. Но не смог удержаться – спросил про Брекки и почувствовал, как пальцы Лессы в его руке дрогнули.

– Не так хорошо, как мы надеялись. Ф'нор настоял, чтобы ее перенесли в его вейр. Он очень привязан к Брекки… Не только потому, что она возилась с его раной. Манора и Миррим тоже с ней; она никогда не остается одна.

– А что с Киларой?

Лесса резко высвободила руку.

– Она жива!

Робинтон промолчал, и спустя мгновение Лесса добавила:

– Брекки была бы хорошей Госпожой Вейра… И мы надеемся, что ее способности не пропадут. Теперь уже ясно, что человек может пройти Запечатление не с одним драконом, Брекки попытает счастье с очередным выводком Рамоты. Это случится скоро…

– Я полагаю, – произнес Робинтон, осторожно подбирая слова, – не каждый согласится с подобным изменением обычаев. Хотя арфист не мог видеть в темноте ее лица, но знал, что Лесса смотрит на него.

– Сейчас не времена Древних. К тому же они уверены, что второе Запечатление не удастся, и потому не возражают против попытки.

– Кто же тогда?..

– Ф'нор и Манора. Сопротивляются изо всех сил.

– А сама Брекки?

Лесса неопределенно хмыкнула.

– Брекки не говорит ничего. Она даже не желает открывать глаза. Не может же она все время спать! Драконы и файры говорят нам, когда она бодрствует. Видишь ли, – раздражение, мелькнувшее в голосе Лессы, доказывало, что она гораздо больше беспокоится о Брекки, чем готова показать, – видишь ли, Брекки может слышать любого дракона… Как я. Больше ни одна золотая всадница на это не способна. И все драконы слышат ее. – Лесса беспокойно шевельнулась, и Робинтон заметил в полумраке, как она в волнении всплеснула руками.

– Да, очень редкий дар… И полезный – ведь так можно выяснить, не помышляет ли она о самоубийстве.

– Нет, этого Брекки не сделает. Она родилась в мастерской, ты же знаешь, – в голосе Лессы прозвучала едва заметная нотка неодобрения.

– Я не знал, – прошептал Робинтон, покачивая головой. Он думал, что в подобных обстоятельствах даже сама Лесса не помышляла бы о самоубийстве. И еще ему хотелось знать, каким образом такие склонности могут быть связаны с местом рождения Брекки.

– Впрочем, это ее забота. Я уверена – она не ищет смерти, так что тут не о чем говорить. Другое дело, – Лесса переплела пальцы и прижала руки к груди, – что нам нужно как-то воздействовать на нее. Мне не хочется думать о разных неприятных способах – щипать ее или надавать пощечин, чтобы добиться хоть какой-то реакции. Б конце концов, мир еще не рухнул… И она может слышать других драконов. Она не потеряла с ними связи, как Лайтол.

– Ей нужно время, чтобы оправиться от шока.

– Я знаю, знаю, – раздраженно сказала Лесса. – Но у нас нет времени. Мы не можем ждать, пока она очнется.

– Лесса…

– И ты тоже… «Лесса, Лесса!» – Робинтон увидел, как ее глаза сердито блеснули в свете факелов. – Ф'нор потерял голову, как мальчишка. Манора – вся в материнских заботах о них обоих. Миррим в основном льет слезы, чем приводит в содрогание своих файров… и плохо влияет на детей и подростков в Вейре. Ф'лар…

– Ф'лар? – Робинтон придвинулся ближе, чтобы ни одно ее слово не долетело до чужих ушей.

– У него лихорадка. Не стоило ему отправляться в Плоскогорье с открытой раной. Ты знаешь, что холод Промежутка делает с ранами?

– А я надеялся, что увижу его сегодня ночью…

Лесса рассмеялась.

– Он спит. Я поила его кла… он уже не мог на него смотреть.

– И, наверное, добавила чего-нибудь? – ухмыльнулся Робинтон. Успокоительный отвар из лишайника, полагаю?

– Да. И сделала примочку на рану.

– Он сильный человек, Лесса. Все будет в порядке.

– Ему было бы лучше, но Ф'нор… – Лесса сделала паузу, потом с улыбкой взглянула на арфиста: – Кажется, я плачусь, как всадник, потерявший дракона?

– Нет, нет, моя дорогая Лесса, уверяю тебя. Во всяком случае, мы можем считать, что Бенден представлен здесь лучшей своей половиной, – Робинтон галантно поклонился и был вознагражден еще одной улыбкой. – Знаешь, – продолжал он, – я даже чувствую облегчение, узнав, что Ф'лара сегодня тут не будет. Может быть, удастся что-нибудь придумать и удержать его от немедленной атаки на любую Нить, которую он увидит в этом… устройстве. – Арфист кивнул в сторону треноги.

– Пожалуй, ты прав, – шепнула Лесса так тихо, что Робинтон едва расслышал ее голос. – Я тоже не уверена…

Она не закончила фразу, но так резко повернулась к площадке на краю скалистого гребня, куда как раз приземлялся дракон с очередным гостем, что Робинтону все стало ясно – госпожа Бендена не одобряла намерение Ф'лара совершить немедленный рейд на Алую Звезду.

Вдруг Лесса застыла, дыхание ее стало учащенным.

– Мерон! Кажется, он решил, что здесь без него не обойдутся!

– Успокойся, Лесса! Мне он нравится еще меньше, чем тебе, но я предпочитаю держать его в поле зрения… Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду?

– Но зачем он сюда заявился? Его влияние на остальных лордов ничтожно…

– Моя дорогая госпожа, учитывая влияние, которым он пользуется в других сферах, берусь утверждать, что ему не нужна поддержка остальных лордов, – усмехнулся Робинтон.

Однако и его поразила наглость человека, рискнувшего показаться на публике спустя всего шесть дней после того, как он приложил свою руку к гибели двух королев. Повелитель Набола с непробиваемым нахальством двинулся прямо к центру собрания, к треноге с инструментом. Он шагал широко, уверенно, и бронзовый файр на его плече развернул крылья, чтобы сохранить равновесие. Внезапно ящерица зашипела, словно ощутила всеобщую неприязнь, направленную на ее господина.

– И эта… эта нелепая труба – тот самый невероятный прибор, который покажет нам Алую Звезду? – протягивая руку к дальновидящему устройству, язвительно вопросил наболский лорд.

– Не прикасайся к нему, мой господин, прошу тебя, – Вансор рванулся вперед, схватив Мерона за кисть.

– Что ты сказал? – шипение ящерицы было не менее угрожающим, чем тон Мерона. Высокомерное негодование исказило его черты; в пляшущем свете факелов казалось, что властитель Набола злорадно ухмыляется.

Из темноты, оттеснив в сторону помощника, шагнул Фандарел.

– Инструмент установлен в необходимую для наблюдений позицию. Если его сдвинуть, пропадет труд многих часов. – Если он установлен для наблюдения, то почему же мы не наблюдаем? – спросил наболский лорд, вызывающе оглядев столпившихся вокруг людей. Он кивнул Вансору: – Ну? Что ты собираешься делать с этой штукой? Вансор бросил взгляд на огромного кузнеца. Тот едва заметно кивнул головой, и его помощник со вздохом облегчения шагнул в сторону, уступая главенство мастеру. Фандарел осторожно коснулся пальцем маленького ребристого колечка на конце трубы, выступавшей из большого цилиндра.

– Смотреть надо здесь. И пользуйся тем глазом, который лучше видит. Пренебрежительный тон кузнеца – равно как и отсутствие титула – не прошли мимо внимания лорда Набола. Казалось, он готов потребовать объяснений. «Если бы такое позволил себе Вансор, – мелькнуло в голове Робинтона, – этот мерзавец не колебался бы ни секунды.»

Губы Мерона сжались в тонкую ниточку, и он с важным видом шагнул к инструменту. Слегка наклонившись, он прижался глазом к указанному месту. Вдруг лорд всем телом подался назад; на лице его застыло выражение ужаса и изумления. Через силу рассмеявшись, он опять наклонился и трубке и бросил второй, более долгий взгляд… Слишком долгий, по мнению Робинтона.

– Если изображение не очень четкое, лорд Мерон, надо… – начал Вансор.

– Заткнись! – отмахнувшись, рявкнул Мерон. Он застыл у прибора, явно не собираясь уступать место.

– Хватит с тебя, Мерон, – сказал Грох, лорд Форта, когда собравшиеся начали недовольно перешептываться. – Ты смотришь уже вдвое дольше, чем положено. Дай взглянуть и другим.

Мерон повернул голову и на мгновение уставился на Гроха затуманенными глазами. Потом снова приник к инструменту.

– Весьма интересно, весьма, – произнес он тоном, в котором угадывалось плохо скрытое изумление.

– Достаточно, Мерон! – шагнув к треножнику, резко сказала Лесса. Этого наглеца не стоило и близко подпускать сюда!

Наболский лорд уставился на нее с холодной издевкой, словно она была каким-то насекомым.

– Чего достаточно, Госпожа Вейра? – его тон превратил титул в почти непристойное ругательство. Поза и выражение лица Мерона источали такую бесстыдную фамильярность, что у Робинтона сжались кулаки. Он испытывал безумное желание проучить наглеца. Один хороший удар – и эта вытянутая физиономия станет плоской, как сковородка…

Однако мастер кузнецов отреагировал быстрее. Его огромные руки прижали локти Мерона к бокам, затем Фандарел легким движением приподнял наболского лорда – так, что ноги его болтались на добрую ступню дракона над скалой. В таком положении Мерон был доставлен в самый конец освещенной факелами тропинки, подальше от Звездной Скалы. Кузнец так резко опустил его наземь, что лорд охнул от боли и замахал руками, пытаясь обрести равновесие. Маленький файр испуганно свистнул над его головой.

– Моя Госпожа… – Мастер кузнецов почтительно склонился перед Лессой, приглашая занять освобожденное место.

Лесса приподнялась на цыпочки, чтобы дотянуться до глазка. «Пожалуй, – подумала она, – кто-нибудь из мужчин мог бы догадаться, что в эту ночь не все наблюдатели будут ростом с Фандарела.» В следующий миг, когда Лесса поняла, что видит Алую Звезду – казалось, на расстоянии вытянутой руки – ее раздражение испарилось. На угольно-черном фоне плыла зловещая планета, многоцветная сфера, похожая на круглый детский волчок. Странные беловато-розовые завихрения являлись, должно быть, облаками. Подумать только, там были облака, словно на Перне! Там, где облачный покров редел, Лесса видела что-то серое – ярко-серое с блестками и искорками. На полюсах облака полностью отсутствовали; полюса светились белизной, как огромные ледяные шапки в высоких широтах Перна. Серое перемежалось более темными массивами… Континенты? Или моря?

Невольно Лесса откинула голову, чтобы взглянуть на крохотный алый диск, сиявший в небе, который в этом волшебном приборе казался детской игрушкой. Затем, раньше, чем кто-нибудь мог решить, что она собирается оторвать руки от инструмента, Лесса снова приникла к глазку. Невероятно! Если серое было землей, как могли они надеяться очистить ее от Нитей? Если же материками являлись более темные области… Смущенная, взволнованная, Лесса ощутила внезапное желание, чтобы еще кто-нибудь посмотрел на вечного врага Перна. Она отступила от прибора. Лорд Грох важно шагнул вперед.

– Сэнджел, будь добр, если желаешь…

«Да, вполне в его стиле, – подумала Лесса, искоса взглянув на владетеля Форт холда. – Играет роль хозяина, хотя П'зар, вождь Вейра, стоит рядом… – На мгновение ей захотелось, чтобы тут был Ф'лар. – Ну ладно, придется считать, что П'зар всего лишь проявляет вежливость. Однако Гроху следовало бы вести себя поскромнее.»

Лесса шагнула к Робинтону; присутствие арфиста успокаивало ее. Тот с нетерпением ждал своей очереди, но судя по всему, дело до него дойдет еще не скоро. Грох, конечно, отдаст предпочтение владетелям холдов перед мастерами – даже перед Главным арфистом Перна.

– Я ничего не вижу, – пожаловался Сэнджел.

– Минуточку, мой господин. – Вансор подошел к треноге и начал осторожно вращать ребристое колечко. – Скажи мне, когда изображение станет четким.

– Какое изображение? – капризно поинтересовался Сэнджел. – Там ничего не видно, только яркий …о! …а! – Лорд Южного Болла отскочил от инструмента, словно обжигающие Нити посыпались ему на голову. Но прежде чем Грох предложил место следующему, Сэнджел вновь приник к глазку.

Лесса удовлетворенно улыбнулась, наблюдая за его реакцией. Если это зрелище так потрясает неустрашимых лордов, что же говорить о ней, женщине…

– Почему она так светится? Ведь сейчас темно… – пробормотал властитель Болла.

– Она в лучах солнца, мой лорд, – ответил Фандарел. Его гулкий бас прорезал полумрак – свидетельство точного знания, разбивающего волшебные чары.

– Каким образом? – запротестовал Сэнджел. – Солнце находится по другую сторону Перна… Даже ребенку это понятно!

– Конечно! Но Перн не закрывает Алую Звезду от солнечных лучей. Если угодно, можно сказать, что наша планета висит ниже на небесной сфере. Сэнджел, кажется, тоже не собирался уступать место у прибора.

– Хватит, Сэнджел, – напомнил Грох, – теперь очередь Отерела.

– Но я только начал… и столько времени ушло на настройку механизма… – запротестовал лорд Болла. Отерел сердито нахмурился, Грох пожал плечами, и Сэнджел с неохотой оторвался от трубы.

– Разреши, я подстрою инструмент к твоим глазам, лорд Отерел, – вежливо шепнул Вансор.

– Да, действуй. Я не полуслепой, как Сэнджел, – заявил повелитель Тиллека.

– Теперь смотри сюда, мой господин.

– Изумительно, не правда ли, лорд Сэнджел? – спросила Лесса, радуясь возможности обменяться с кем-то впечатлениями.

Но ее собеседник раздраженно фыркнул и насупил брови.

– Я бросил только один взгляд… Что я могу сказать?

– У нас впереди целая ночь, лорд Сэнджел.

Властитель Болла вздрогнул и поплотнее запахнулся в плащ – хотя весенняя ночь была не слишком холодной.

– Похоже на детский волчок, – объявил лорд Тиллека. – Немного размытый… Так и должно быть? – оторвавшись от глазка, он вопросительно взглянул на Лессу.

– Нет, мой господин, – сказал Вансор, снова касаясь колечка. – Диск четкий, ярко светится… и на его фоне можно видеть что-то похожее на облака…

– Облака? – повторил Отерел. – Да, я вижу их! Но где твердая земля? Она серого или черного цвета?

– Мы еще не знаем, – прогудел кузнец.

– С такого расстояния земля выглядит совсем иначе, нежели для того, кто поднялся в небо на драконе, – заметил П'зар, впервые вступив в разговор.

– Да, на больших расстояниях все кажется иным, – сухо произнес Вансор; в его словах чувствовалась уверенность человека, знающего, о чем он говорит. – И многое зависит от точки наблюдения. Например, горы Форта, окружающие нас, будут выглядеть по-разному, если вы станете рассматривать их с высот Руата или с равнин Крома.

– Тогда, значит, эти темные области – земля? – лорд Тиллека старался сохранить самообладание. Но, как заметила Лесса, он выглядел обескураженным. Отерел был среди тех, кто требовал немедленно отправить экспедицию на Алую Звезду.

– В этом мы не уверены, – резко сказал Вансор. Он все больше и больше нравился Лессе. Только настоящий мужчина не боится заявить, что он чего-то не знает.

Лорд Тиллека не собирался покидать место у инструмента. Словно надеялся разглядеть нечто, способное ускорить отправку экспедиции. Наконец, после едкого замечания Нессела Кромского он шагнул в сторону. – Ну, Сэнджел, где же там земля, как ты думаешь? – спросил Отерел. – Удалось тебе что-нибудь вообще увидеть?

– Не меньше, чем тебе, – лорд Болла с обидой вытянул губы. – Серые и темные пятна, и эти облака… Там есть облака! Как на Перне!

– Да, на Перне есть облака, – медленно произнес Отерел, словно удивленный этим открытием. – А раз на Перне имеются облака и водная поверхность больше суши, то на Алой Звезде должно быть так же…

– Откуда нам знать! – запротестовал Сэнджел.

– Есть один способ, как отличить сушу от воды, – продолжал Отерел, не обращая внимания на его реплику. – Ну-ка, Нессел, дай мне взглянуть еще раз! – И он попытался оттолкнуть владетеля Крома.

– Сейчас… подожди минуту, Тиллек… – Нессел вцепился в смотровую трубку. Отерел снова дернул его, треножник зашатался, и массивный цилиндр прибора повернулся на самодельном шарнире, изготовленном в мастерской Фандарела.

– Ты виноват! – завопил тиллекский лорд. – Я только хотел посмотреть, как отличить сушу от воды!

Вансор попытался втиснуться между лордами и треногой, прикрывая телом драгоценный инструмент.

– Мое время еще не кончилось, – пожаловался Нессел, явно не собираясь выпускать из рук смотровую трубку.

– Ты ничего не увидишь, лорд Нессел, если Вансор снова не направит большую трубу на Алую Звезду, – терпеливо объяснил Фандарел.

– Ты глупее стража порога твоего холда, Нессел! – взревел Грох, оттолкнув в сторону владетеля Крома.

Вансор склонился над прибором.

– Это Тиллек виноват…

– Я разглядел достаточно, чтобы понять – этих темных пятен на сером совсем немного, – пытаясь оправдаться, сообщил тиллекский лорд. – На Перне воды больше, чем земли. Должно быть, и на Алой Звезде так же.

– С первого взгляда ты можешь сказать столь многое, Отерел? – донесся из темноты язвительный голос Мерона.

Лесса резко посторонилась, когда лорд Набола, по-хозяйски поглаживая своего бронзового файра, шагнул вперед. Ее покорило, что маленькая ящерица при этом посвистывала от удовольствия.

– Нужно вести дальше наблюдения, чтобы мы смогли уверенно сказать, на что похожа Алая Звезда, – раздался гулкий бас Фандарела, – Конечно, облака. Но на этом сходство может кончиться.

– Вполне возможно, – поддержал Главного мастера Вансор. Приникнув к глазку, он медленно поворачивал большой цилиндр.

– Почему так долго? – раздраженно воскликнул Нессел Кромский. – Вот же Алая Звезда! Мы все можем видеть ее невооруженным глазом!

– А ты мог бы попасть в зеленую гальку на айгенском пляже с высокого обрыва? – спросил Робинтон.

– Ага! Я поймал ее! – закричал Вансор. Нессел подскочил к инструменту, но, вспомнив в последний момент о своем промахе, сложил руки за спиной; потом нагнул голову и снова посмотрел на Алую Звезду. Однако повелитель Крома не стал задерживаться у прибора. Отерел шагнул вперед, но теперь Робинтон оказался быстрее.

– Я полагаю, теперь моя очередь. Все лорды уже посмотрели.

– Это справедливо, – бросив взгляд на Отерела, громко произнес Сэнджел.

Лесса пристально наблюдала за арфистом. Она заметила, как напряглись его широкие плечи – древний враг Перна плыл перед глазами Робинтона, и выдержать этот удар было нелегко. Он недолго оставался у прибора; медленно выпрямившись, арфист оторвался от глазка и посмотрел на Алую Звезду, висевшую над ним в темном небе.

– Ну, арфист? – насмешливо спросил Мерон. – Что ты скажешь на этот раз? Проглотил язык?

Взгляд Робинтона скользнул по лицу наболского лорда и вновь вернулся к горевшей в вышине Звезде.

– Я думаю, будет мудрее держаться от нее подальше.

– Ха! Так я и знал! – Мерон торжествующе усмехнулся.

– Прости, лорд, твоя мысль мне не совсем ясна, – быстро ответил арфист.

– Что ты имел в виду, Мерон? – сказала Лесса, голос ее был напряжен, как туго натянутая струна. – Изволь объяснить!

– Как, разве тебе не понятно? – Мерон не собирался смягчать оскорбительно-высокомерного тона. – Арфист делает то, что приказывает Бенден. А так как Бенден не собирается кончать с Нитями…

– Откуда же тебе это известно? – холодно спросила Лесса.

– И на чем именно основано твое заключение, что Главный арфист Перна подчиняется приказам Бендена? – Робинтон положил руку на рукоять ножа. – Я полагаю, ты либо немедленно докажешь это, либо принесешь извинения.

Бронзовая ящерица на плече Мерона тревожно зашипела и взмахнула крыльями. Успокаивающе поглаживая файра, лорд Набола многозначительно усмехнулся.

– Говори, Мерон! – потребовал Отерел.

– Но это же очевидно. Вы и сами можете сообразить. – Мерзкая ухмылка Мерона стала шире, словно он действительно был поражен недогадливостью собеседников. – Все знают, что арфист имеет виды – безнадежные, надо признать – на Госпожу Бендена.

На мгновение Лесса застыла, вперив неподвижный взгляд в лицо наболского владетеля. Да, действительно, многое связывало ее с Робинтоном. Она восхищалась им, она его уважала и любила… можно ли не любить старого преданного друга? Она всегда была рада видеть его – и не собиралась этого скрывать. Но Мерон… Он ненормальный! Пытается подорвать доверие, объединявшее всадников, нелепыми, лживыми сплетнями… Начал с Килары, а теперь… Но Килара была слабой, глупой женщиной… И тем не менее, случай с ней придавал домыслам Мерона оттенок правдоподобия…

Лесса испуганно вздрогнула от хохота Робинтона. Он смеялся весело, искренне – и этот смех стер издевательскую улыбку с лица наболского лорда.

– По правде говоря, меня притягивала туда не столько госпожа Бендена, сколько бенденское вино!

На лицах лордов отразилось такое облегчение, что Лесса внутренним, интуитивным чутьем поняла – они почти поверили фантастическим домыслам Мерона. Если бы Робинтон не ответил так, как умел только он… Если бы она начала гневно протестовать… Лесса ухитрилась выдавить улыбку – пристрастие мастера арфистов к вину, в частности к бенденскому, было общеизвестно. Эта причина казалась более правдоподобной, чем домыслы Мерона, а насмешка служила лучшей защитой, чем правда.

– Что касается остального, – продолжал Робинтон, – то у мастера арфистов Перна пока нет окончательного мнения – того или другого – по поводу обсуждаемого проекта. Могу лишь сказать, что даже один взгляд на этот… этот детский волчок устрашает мое сердце и заставляет его томиться по доброму бенденскому вину – прямо сейчас и желательно в подобающем количестве… – Теперь в голосе арфиста не было и следа веселья. – Однако я погружен в прошлое, в историю нашего возлюбленного Перна, в предания старины. Я спел слишком много баллад о злой Алой Звезде и не испытываю желания познакомиться с ней поближе. Даже с помощью этого… – Он кивнул на инструмент, поблескивающий при свете факелов. – Но люди, которые сражаются с Нитями день за днем, Оборот за Оборотом, могут иначе смотреть на вещи. Без того страха, который испытывает бедный арфист. И я готов держать пари на последний клочок твоей земли, Мерон Наболский, на самого тощего быка из твоих стад, что всадники любого Вейра с охотой скинут с себя заботы о спасении твоей шкуры от Нитей – даже если им придется выжечь каждый квадратный фут на Алой Звезде! – Под гневным взглядом Робинтона наболский лорд отступил на шаг, пытаясь успокоить нервно попискивающего файра. – И как могли вы, все вы, – арфист презрительно покосился на четырех остальных лордов, – сомневаться в том, что всадники не хотят навсегда освободить Перн от тысячелетней угрозы? Они устали – устали защищать вас… Неужели это не понятно – даже сейчас? Вспомните Т'кула… Т'тона… Вы знаете, что Нити делают с человеком. И знаете, что происходит, когда погибает дракон… Должен ли я напоминать и об этом тоже?.. И вы искренне верите, что всадники хотят продолжать такую жизнь? Что она нравится им? Наивно, очень наивно! Скажите-ка, сколько мешков зерна, сколько кувшинов с вином стоит каждая их рана? Может ли пара костлявых быков или десяток ножей компенсировать смерть дракона? Вот здесь перед нами – инструмент, позволяющий слабым человеческим глазом разглядеть эту штуку в небе… Но тогда почему же Нити существуют до сих пор? Может быть, в прошлом всадники пытались истребить их – и потерпели поражение? Потому, что эти серые пятна, видимые так ясно, оказались не землей и не водой, а неисчислимым скопищем Нитей? Или потому, что облака содержат не водяной пар, а что-то смертельно опасное… еще более вредное для нас, чем Нити? Вы уверены, что все темные области не завалены костями давно забытых всадников и драконов минувших веков? Да, там так много неизвестного, что лучше бы нам держаться подальше от этого злого мира. Но мне кажется, что время размышлений минуло, пришла пора действовать. И, возможно, стоит довериться безрассудной храбрости, а не мудрой осторожности, – арфист медленно повернулся к Лессе, – хотя сердце мое сжимает страх, когда я думаю, что всадники Перна могут решиться на этот шаг…

– Таково намерение Ф'лара, – сказала Лесса громким, звенящим голосом и гордо выпрямилась. Всадник – не арфист; он не должен показывать страха даже самому себе.

– Да, так, – подтвердил Фандарел, утвердительно кивнув огромной головой. – Он велел мне и Вансору наблюдать за Алой Звездой. Изучить ее. Тогда можно будет отправить экспедицию.

– И долго нам ждать? – спросил Мерон, словно не слышал слов арфиста.

– Опомнись, лорд! Неужели ты полагаешь, что кто-то сейчас способен назвать точное время? – резко бросил Грох.

– Но в Бендене столько знатоков по части времени, – заявил Мерон таким наглым тоном, что Лессе захотелось выцарапать ему глаза.

– Может быть, Госпожа Вейра что-нибудь скажет нам? – озабоченно спросил Сэнджел.

– Я должен закончить наблюдения, – нервно пожав плечами, напомнил Вансор. – Это же глупость, безумие – предпринимать что-то сейчас. Надо рассмотреть каждый участок поверхности планеты – а вы все видели, как часто ее закрывают облака… О, тут столько работы! И потом…

– Понятно, – прервал его Мерон.

Лесса пыталась справиться с раздражением. Прекратит ли этот мерзавец ухмыляться? Однако его насмешки могли сыграть полезную роль…

– Кажется, этот проект рассчитан на целую жизнь, – продолжал наболский лорд, – а тем временем Нити будут сыпаться нам на голову.

– Ф'лар не отличается долготерпением, – заметил Робинтон. – А тут еще каверзы Нитей, не желающих подчиняться его расчетам… Да это же для него личное оскорбление!

Сэнджел и Отерел фыркнули. В глазах Гроха мелькнула и погасла улыбка – видимо, он вспомнил выговор, учиненный ему Ф'ларом в Бендене. Лицо Мерона перекосилось от злобы.

– Вы глупцы! – заорал лорд Набола, в ярости топая ногами. – Позволяете арфисту заговаривать вам зубы! Мы никогда не избавимся от Нитей! И пока эта планета вращается вокруг солнца, мы будем платить Вейрам десятину, почитать драконов, всадников и их женщин. И ни один из вас, великих лордов, не набрался мужества что-то изменить! Нам больше не нужны всадники! Не нужны! У нас есть огненные ящерицы, которые поедают Нити…

– Значит, я могу передать Т'бору, что земли твоего холда не нуждаются в защите? – спросила Лесса. – Думаю, это его порадует, – вскользь заметила она.

Мерон уставился на нее с откровенной ненавистью. Файр на его плече зашипел и приподнялся, готовый броситься на Лессу. Короткий приказ Рамоты – и файр сник, жалобно пискнув. Пробормотав ругательство, наболский лорд ринулся по освещенной факелами тропинке, хрипло призывая своего дракона. Зеленый так стремительно вынырнул из темноты, что Лесса поняла – здесь тоже не обошлось без вмешательства ее королевы.

– Ты действительно прикажешь Т'бору прекратить патрулирование Набола? – нервно спросил Нессел, лорд Крома. – Его земли граничат с моими…

– Лорд Нессел, – начала Лесса, собираясь уведомить владетеля Крома, что не в ее власти решать такие вопросы. Но вместо этого она с улыбкой произнесла: – Вероятно, ты заметил, что лорд Набола не потребовал этого. Хотя было бы полезным наказать Мерона – две королевы погибли не без его участия. – Она снова одарила Нессела любезной улыбкой. – Но на его землях живут сотни ни в чем не повинных людей… Разве могут они отвечать за… за… как бы это сказать… за неразумный поступок своего лорда?