Текст книги "Дэймия"

Автор книги: Энн Маккефри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)

В библиотеке нашлось множество голографических картин котов с необычным окрасом, их длинные родословные, истории их выращивания и рекомендации по питанию, рассказы о ловкости, с которой они находили мельчайшие пробоины в корпусах кораблей, а также об их невероятной способности к выживанию в случае космической катастрофы. «Найти КК!» – было лозунгом всех спасательных групп. На любом корабле, который имел на борту корабельного кота, в разных местах корпуса огромными буквами было начертано: «КК на борту».

И когда «Букефал» в очередной раз прилетел на Капеллу, Афра бросил все дела и вскоре уже толкался среди встречающих у сходней.

– В чем дело, парень? – спросил вахтенный, заметив Афру, который аж пританцовывал от желания обратить на себя внимание.

– Капитан Дамитча с грузового корабля «Занзибар» передал мне сообщение для вашего капитана Марши Мейло.

Вахтенный колебался между раздражением и любопытством.

– Да? И что же в этом сообщении?

– Мне необходимо передать все лично капитану.

– Да? Хм… Не знаю, чего он хочет… Эй, парень, в чем дело?

В этот момент Афра увидел корабельную кошку, которая лениво подошла к сходням, чтобы выглянуть наружу. Вид у нее при этом был не менее высокомерный, чем у самого высокопоставленного методистского проповедника.

– О, это наша Королева Острова Сокровищ, – гордо поведал космонавт. Афра невольно протянул руку к кошке, благо они находились на одном

уровне – Королева на корабле, а Афра на земле. Но вахтенный тут же отшвырнул его руку ногой, и Афра испуганно отпрянул назад, ощущая острую боль от удара.

– Извини, парень, но мы не хотим, чтобы наша киска подхватила какие-нибудь местные микробы. Не надо ее трогать. Только смотри. Она у нас красавица, не так ли? – И космонавт, которому стало стыдно за свою грубость, наклонился, чтобы погладить кошку.

Афра крепко сцепил руки за спиной и стоял, не в силах отвести глаз от холеного изящного создания. Королева, наслаждаясь лаской космонавта, поблагодарила его мурлыканьем и повернулась к мальчику, застывшему перед ней.

– Мммрррррроу! – промурлыкала она, явно обращаясь к Афре.

– Ого, парень, она тебя приметила. Обычно она не разговаривает с жителями планет.

Афра «слушал» всем своим сердцем и «услышал» в сознании Королевы удовольствие, которое она испытывала от ласк. Она деликатно фыркнула в направлении Афры и атмосферы Капеллы вообще, и он воспринял это как посвящение и испытал отчаянное желание не только погладить ее, но и иметь собственное, такое же прекрасное существо.

«Ты самое прекрасное создание, которое я когда-либо видел», – отважился передать Афра.

– Ммрррррррррр! Ммммрррррррррррроу!

Этому не было никакого ментального эквивалента, кроме удовольствия. Внезапно Королева отпрянула от люка и исчезла из поля зрения. В этот момент у трапа появилась группа мужчин и женщин в форме, и вахтенный махнул Афре рукой, давая понять, что он должен скрыться, в то время как сам вытянулся по стойке «смирно» и приветствовал выходящих из корабля.

Афра несколько дней обдумывал это происшествие перед тем, как спросить Хазардара о корабельных котах.

– Коты? Ну, прежде всего, их нет на планетах. Эти звездолетчики держат их только для себя. Хотя они конечно же продают их с одного корабля на другой, чтобы избежать инбридинга…

– Инбридинга?

– Слишком близкого кровного родства. Говорят, это ухудшает наследственность.

Но получить исчерпывающие ответы на интересующие его вопросы Афра не имел ни малейшего шанса. Даже не спрашивая родителей, он знал, что те ни за что не позволят ему завести какого-нибудь зверька. Только не рядом с Башней! Но это не мешало ему выяснять на всех крупных прибывающих кораблях, есть ли у них корабельные коты. Космонавты были рады поговорить о своих любимцах. Хотя Афре не разрешали прикасаться к животным, он мог любоваться ими и разговаривать с ними мысленно. В большинстве случаев они отвечали, это доставляло ему неподдельное удовольствие и, кроме того, способствовало установлению дружеских отношений с командами кораблей. Вскоре все знали, что в порту Капеллы обретается «желтоглазый зеленый, с которым разговаривают корабельные киски». Увлечение этими животными помогало Афре переносить одиночество, он изучал родословные и расспрашивал обо всех корабельных котах, пока не изучил происхождение и распределение котов по кораблям, наверное, так же хорошо, как и любой звездолетчик. Самой большой его драгоценностью был пакет голограмм знаменитых котов, подаренных ему хозяевами.

Взрослея, Афра становился все менее терпимым к ограниченности взглядов своих родителей. Хотя его и приучили сдерживать свои эмоции, сознание Афры раздражали оковы родительской любви и их уверенность в том, что он будет счастлив занять в Башне Капеллы место более почетное, чем они, – ведь он был Т-4.

К пятнадцати годам Афра научился ускользать из-под наблюдения семьи. Сначала духовно: посещая тренировочные курсы Капеллы, где встречался с Талантами из близлежащих систем. Затем физически: переодевшись, присоединялся к своим сокурсникам, разделяя немногие невинные развлечения, разрешенные на методистской планете, которые их наставники считали детскими шалостями. Еще позже – психологически: когда у него появилась возможность добавить еще несколько пленок и дисков «для взрослых» к тем, что привозил ему Дамитча. Теперь Афра имел представление, как мог бы отдыхать и развлекаться на других планетах. Он начал осознавать, насколько прямолинеен мир Капеллы, насколько узок и тесен ее моральный кодекс, насколько разнообразнее и богаче образ жизни на других планетах.

Как и все Таланты, он знал, что Ровена покинула Альтаир, чтобы занять пост Прайма на новой станции ФТиТ – спутнике Юпитера Каллисто. Он знал и о всех перестановках и изменениях, которым подвергался штат Каллисто в процессе формирования команды Ровены. Старший персонал Башни Капеллы не упускал случая, чтобы не пройтись по поводу такого непостоянства.

Она слишком молода, чтобы быть Прайм. Для этого нужна зрелая, устойчивая, ответственная личность. О чем только думает ФТиТ? – таково было общее мнение.

Но никто не упоминал о том, что было совершенно очевидно для Афры: во всей галактике слишком мало Талантов первой величины, чтобы ждать, пока Ровена не станет достаточно «взрослой», – когда бы это ни произошло, – чтобы принять на себя обязанности Прайм.

Афру заинтриговали рапорты с Каллисто о происходящих там приемах на работу и увольнениях. Ничего подобного на Капелле никогда не происходило. Тот, кто был однажды включен в штат Башни, оставался на службе навсегда, вплоть до ухода на пенсию после соответствующего срока работы.

Юный Афра, поступив к этому времени стажером в Башню Капеллы, имел возможность воочию убедиться в том, насколько мощным передаточным импульсом обладала Ровена – она никогда не роняла капсулы, ни разу не повредила груз, не нанесла ни малейшего ущерба пассажирам и безукоризненно выполняла как внешние, так и внутрисистемные перевозки, несмотря на препятствия в виде противостояний Юпитера и Каллисто.

Из всех окружавших Афру Талантов только Хазардар, казалось, понимал, что мальчишку снедает постоянное беспокойство. И все же Афра не мог заставить себя обратиться за советом даже к своему наставнику – что делать, дабы избежать отупляюще размеренного будущего, предназначенного ему семьей.

И в шестнадцать лет, едва получив статус взрослого, он решил, что настал момент напомнить Госвине о том обещании, которое дала ей когда-то Ровена.

– Но, Афра, дорогой, тебе же всего лишь шестнадцать.

В словах сестры он почувствовал, что хотя она и любит его, но считает еще ребенком, правда, немного подросшим. Конечно, теперь он не был главным объектом ее любви. Материнская любовь к сыновьям всегда больше, чем любовь сестры к брату. Он с грустью воспринимал этот факт.

– Каллисто – одна из самых важных станций в Федерации, – продолжала Госвина. Ее тон и слова ясно говорили, что она не желает выслушивать жалобы о предстоящем ему будущем. – Кроме того, сейчас, когда у Ровены своя Башня, на Альтаире больше не устраивают курсов.

– Но ты же слышала, как часто меняется штат на Каллисто. И ты сама говорила, что я бы подошел Ровене. Ты должна помнить это. Госвина! Может, она ищет именно меня?

Услышав столь эмоциональную речь брата. Госвина мягко улыбнулась:

– Послушай, дорогой, через два года Эментиш уйдет на пенсию. Ты прекрасно справился бы с работой, заняв его пост. А я тем временем посмотрю, нельзя ли устроить тебя на одну из южных вспомогательных подстанций. Разумеется, ты слишком молод, чтобы возглавить целую подстанцию, но ты мог бы хорошо попрактиковаться в приеме и отправке грузов.

– Отправке беспилотников?! – презрительно фыркнул Афра.

Уже в течение двух лет он по просьбе Хазардара принимал беспилотников. Новизна этого вида деятельности давно улетучилась. То, что его любимая Госвина рекомендовала ему заняться подобным делом, нанесло сильный удар по его самолюбию. Он – Т-4, телепат и телекинетик – мог бы найти себе более достойное занятие.

– Знаешь, Аффи, ты разочаровал всю семью, – тем временем продолжала сестра, мягко журя его. – Отец надеялся, что ты закончишь обучение с отличием, а не просто получишь первую степень…

– Просто первую степень?! – ужаснулся Афра.

Да ведь он пахал как проклятый, чтобы достичь этого уровня. Никто из его однокурсников не закончил учебу с отличием, и он был одним из трех, получивших первую степень. В очередной раз Афра почувствовал, что глубинные слои мыслей Госвины теперь в большей степени заняты тем, каких успехов в обучении добьются ее собственные сыновья.

– Спасибо, – пробормотал Афра, стараясь скрыть горечь, которую он испытывал, и прежде, чем Госвина успела попросить его последить за учебой племянников, покинул аккуратный домик сестры.

С этого момента Афра и начал перебирать возможные варианты работы для Т-4. До сих пор направленность обучения и весь образ жизни мальчика были рассчитаны на то, чтобы подготовить его для работы в Башне. Он с огорчением констатировал тот факт, что не способен выполнять какую-нибудь иную работу, что ему пришлось бы учиться еще не меньше года, чтобы переориентировать свой Талант. Помимо прочего, он просто хотел сбежать с Капеллы.

Он даже подумывал попросить помощи у самой Капеллы: когда Афра встречал ее в садах комплекса или в местах отдыха и развлечений, она всегда была с ним весьма мила. Но Капелла могла счесть его желание покинуть родную планету проявлением неблагодарности. Кроме того, подобная просьба обеспокоила бы его семью.

Но первый реальный шанс выпал Афре, лишь когда он узнал, что на станции Каллисто Ровена уволила еще одного Т-4. Ему понадобились все кредиты, которые он имел на своем скудном счету, включая и монету, подаренную Дамитчей, когда он был еще мальчиком, чтобы курьерской почтой отправить на Каллисто свою автобиографию. Почти целый день составлял он сопроводительную записку, и прошло еще несколько часов, прежде чем он остался доволен своим строгим почерком, явное влияние на который оказала старая книга по каллиграфии. Записка получилась достаточно краткой; в ней говорилось о том, что его сестра Госвина сохранила самые теплые воспоминания о Ровене со времени их совместного обучения на Альтаире, и содержалась просьба рассмотреть возможность его приема на работу в Башню Каллисто.

Период ожидания ответа он провел в большем напряжении, чем когда дожидался результатов экзаменов, а то время он считал просто невыносимым. Он рассчитывал на ответ не раньше чем через несколько дней, несмотря на скорость, с которой почтовые пакеты ФТиТ перемещались по галактике, поэтому чрезвычайно удивился вызову Хазардара по видеосвязи.

– Тебе повезло, парень, – буркнул тот, помахивая красным, транспортным ордером, означающим первоочередную транспортировку. – Как только покидаешь в рюкзак вещички, беги искать капсулу, в которой поместятся твои длинные ноги.

– Капсулу? Куда меня посылают?

– На Каллисто, счастливчик. Ровена ищет Т-4, и жребий предстать перед ее судом выпал как раз тебе.

Оглушенный известием, которого он, откровенно говоря, не надеялся получить, Афра непонимающе уставился на Хазардара.

– Ты должен отправиться на Каллисто, Афра? – дрожащим от волнения голосом спросила мать, потрясенная этой новостью не меньше, чем сам мальчик.

Не имея ни малейшего представления о причине вызова Хазардара, Афра не позаботился о включении устройства, обеспечивающего конфиденциальность беседы, поэтому родители слышали каждое их слово.

– Вот именно, Чесвина, – подтвердил Хазардар, немало удивленный реакцией семьи Лайон на необыкновенную удачу, выпавшую их сыну. – Афре приказано прибыть на Каллисто.

– Но как на Каллисто узнали об Афре? – задумчиво поинтересовался Гос, разглядывая своего сына так, будто тот вдруг в один миг изменился.

Афра пожал плечами, жестко контролируя свои мысли, хотя знал, что отец не сможет, да и не захочет проникнуть в его сознание.

– Возможно, Прайм Ровена вспомнила свое обещание Госвине, – пробормотал он, довольный уже тем, что его голос не прервался от волнения. – Вы должны признать, что это очень благородно с ее стороны. Обещание, данное десять лет назад! Кто бы мог подумать, что Прайм вспомнит о таком? – Афра чувствовал, что слишком много говорит от волнения и внезапного страха, что его родители могут запретить эту поездку.

– Прайм всегда помнит о всех своих обещаниях, – укоризненно произнес отец. – Нашей семье оказана большая честь. Но, если я не ошибаюсь, тебя должны были назначить на одну из здешних подстанций? Кажется, твою кандидатуру рассматривали для замены Эментиша в нашей Башне. – В голосе отца явно проскользнули тоскливые нотки.

– Отец, я не могу отказаться от Каллисто, не так ли? – только и сказал Афра, делая вид, что нехотя подчиняется приказу Прайм. В действительности же он едва мог сдерживать переполнявшую его радость, в то время как родители наверняка были расстроены новостью. – Я должен собрать вещи в дорогу.

– Придешь, когда будешь готов, Афра. Тебя переправят в любой момент в течение следующего часа, – заключил Хазардар. – Речь идет лишь о собеседовании, – тактично добавил он и прервал связь.

Чесвина изо всех сил пыталась унять тревогу, связанную с отъездом младшего сына. Она не считала, что Афра повзрослел настолько, что может жить вне семьи, хотя уже и начала подыскивать ему невесту. Многие девушки исподволь поглядывали на ее высокого сына, ведь он был Т-4.

Гос Лайон поднялся из-за стола.

– Я очень беспокоюсь, Афра, потому что тебя направляют на станцию с весьма нестабильной обстановкой.

– Речь идет только о собеседовании, – уточнил Афра, усиленно внедряя в свое сознание чувство ответственности.

– Я слышал, – продолжил отец, – что с Прайм Ровеной очень непросто работать. Персонал на ее станции постоянно меняется. Будет глупо, если ты подвергнешь себя риску… – Выражение его лица и излучение сознания выдавали тревогу, которую уловил бы и Т-10.

– …унижения? – Афра извлек из мыслей отца еще не произнесенное им слово. – Отец, мне ни капельки не будет обидно, если Ровена сочтет, что я не гожусь для работы с ней. – Однако Афра чувствовал, как все его существо восстает при одной только мысли о такой возможности. Он мобилизовал все силы, чтобы скрыть свои истинные чувства от введенных в, заблуждение родителей. – А вот если я не явлюсь на собеседование, это будет настоящим оскорблением Прайм. Я возьму лишь кое-что из вещей (на самом деле в его комнате было мало такого, с чем он не мог бы легко расстаться) и рапорт для Ровены на Каллисто. Очень любезно с ее стороны, что она не забыла своего обещания Госвине.

И Афра поспешил выскользнуть из комнаты прежде, чем ослаб его контроль над своими чувствами. Заталкивая в дорожную сумку смену белья, туфли, голограммы корабельных котов, оригами и книгу по каллиграфии, он аккуратно проверил мысли своих родителей. Отец был буквально поражен и очень обеспокоен, сможет ли его младший сын в точности исполнять все необходимое для работы в Башне. Мысли матери вращались по кругу: представится ли Афра должным образом; сумеет ли быть сдержанным, как подобает мужчине; оценит ли эта Ровена то, что он из приличной семьи и воспитан в соответствии с высокими требованиями, предъявляемыми к персоналу Башни…

Афра затянул рюкзак и вернулся в комнату, чтобы попрощаться с родителями. Момент прощания оказался более тяжелым, чем он думал, тем более, что он вовсе не надеялся вернуться обратно через несколько дней, как втайне рассчитывали родители.

– Я не посрамлю честь семьи, – заверил он отца, легко прикоснувшись к груди Госа Лайона. – Мама, не волнуйся, я буду вести себя подобающим образом. – И Афра ласково погладил ее по щеке.

Голос мальчика неожиданно дрогнул, он почувствовал, как защипало в глазах. Он не ожидал от себя такой реакции, ведь он так давно хотел покинуть отчий дом. Слишком поспешно он выбежал из дверей и со всех ног понесся к стартовому комплексу персональных капсул станции.

Афра достаточно часто наблюдал эту процедуру и знал, что нужно делать. Капсула была вполне удобной. Вряд ли это путешествие будет отличаться от учебных телепортаций и тех нескольких случаев, когда его перебрасывали на небольшие расстояния. Знакомый Т-10 проверил капсулу, улыбнувшись, закрыл крышку и похлопал по обшивке, как бы прощаясь. И вдруг Афра вспомнил, что ничего не сообщил Госвине.

«Госси…»

«Афра! Ты, как нарочно, выбираешь самые неподходящие моменты…»

«Я отправляюсь на Каллисто, Госси…»

«Афра… – прервал их твердый ментальный голос Канеллы. – По счету „три“… Желаю удачи, Афра!»

Он знал, что в следующее мгновение осуществится перемещение в космосе на невероятное расстояние, разделяющее Капеллу и Каллисто. Вопреки его ожиданию, это не заняло много времени. Он ощутил момент телепортаций и вызванное ею чувство дезориентации, которые – он знал – ему и полагалось ощущать. Ничего удивительного, что Праймы, которые так чувствительны, с трудом путешествуют даже на пассажирских лайнерах. И конечно же Афра уловил перехват, когда Капелла передала его капсулу Ровене.

«Афра! Ты сообщил сестре, что Ровена сдержала свое обещание?»

Ментальный голос Ровены, ничем не похожий на голос Капеллы и вообще на какой-либо слышанный им голос, серебристо прозвенел в его сознании. Контакт отличался блеском, живостью и глубиной, которые сразу же очаровали его.

«Я сказал ей, что отправляюсь на Каллисто».

«Ну что ж, ты уже здесь. Добро пожаловать, Афра! Заходи в Башню. – В его голове серебряным звоном рассыпался ее смех. – Знаешь, мне кажется, что Госвина была права. Посмотрим».

Крышка капсулы откинулась, и мужчина с нашивками начальника станции протянул юноше руку.

– Афра? Брайан Аккерман. – Они пожали друг другу руки. – Хорошо же вы растете на Капелле! – произнес он, когда Афра поднялся на ноги и выпрямился, прилично возвышаясь над приземистым начальником станции. – Ровена любит устраивать всякие штучки, но ты не позволяй ей выводить себя из равновесия, – добавил он низким приглушенным голосом, из чего Афра заключил, что Брайан, осмелившись на совет, оградил свое сознание.

Юноша кивнул и последовал за начальником станции в Башню, с удивлением отметив, что Башня Каллисто имеет куполообразную форму. Станция фактически представляла собой группу куполов различной величины, к ним прилегало огромное стартово-посадочное поле с приемными комплексами: от самых маленьких – для личных капсул, куда он только что приземлился, – до огромных сложнейших металлических конструкций, в которые принимались большие пассажирские лайнеры или военные корабли. Полнеба занимал Юпитер. Афра подавил инстинктивное желание пригнуться и спрятаться подальше от огромной планеты. Наверняка он привыкнет к ее несколько давящему присутствию. Кроме того, он обнаружил, что дышит часто и неглубоко, и заставил себя дышать как следует: на спутнике вполне хватало воздуха.

– Ты привыкнешь, – заметил Брайан Аккерман, улыбаясь.

– Это настолько видно? – спросил Афра.

Брайан ухмыльнулся.

– Все чувствуют присутствие старика, а иногда само ощущение чуждого мира, – он взмахнул рукой, показывая на купола, – прямо-таки выбивает из колеи людей, выросших на других планетах.

Тем временем они подошли к зданию, называемому Башней больше по привычке, чем по внешнему виду, так как оно представляло собой всего лишь одну высокую секцию, которую только при большом желании можно было считать башней. Административное же здание было трехэтажным и более компактным. Плексигласовые окна имелись только на возвышающейся секции, собственно говоря, они составляли ее верхнюю часть, купол, открывая таким образом необходимый Прайму полный круговой обзор. Под фасеточными крышами горели огни: дополнительный свет стимулировал развитие растений. Фосфоресцирующего света Юпитера явно не хватало для вегетации. К своему удивлению, Афра заметил даже небольшую рощицу деревьев, видневшуюся позади прижавшегося к земле здания, справа от Башенного комплекса.

– Дом Ровены, – пояснил Брайан, проследив за взглядом гостя, и распахнул перед ним двери административного здания. – Она там живет. Праймы неохотно путешествуют, ты же знаешь, а на выходные она отправляет нас на Землю.

В главном зале управления вдоль стен тянулись консоли и рабочие столы, в данный момент вполне прибранные, очевидно, персонал станции заканчивал операции. Голоса присутствующих сливались в неясный гул. Все проявили значительный интерес к спутнику Аккермана.

Уловив ментальный шум в зале, Афра понял, что в нем узнали Т-4 с Капеллы. «Больше никаких „зеленых пинт“, – подумал он тихо и улыбнулся. Если он понравится Ровене, то даже сможет повидаться со старым Дамитчой, который вышел на пенсию и жил на Земле, в Киото.

До него долетали только неопределенные, иногда оценивающие мысли. Некоторые выражали сожаление, некоторые – невысоко оценивали его шансы, но улыбок было достаточно, чтобы он почувствовал, что ему рады.

– Сегодня ты прибыл последним транспортом, – сказал Брайан. – Кофе?

– Кофе? – удивился Афра. Ему предложили жидкость, содержащую кофеин, которую конечно же не употребляли на Капелле. – Я не против выпить чашечку. – Эту фразу он выудил из сознания Брайана.

– Ты любишь черный, с молоком или с сахаром?

– А ты?

– Ты что, никогда не пил кофе?

– Никогда, – улыбнулся Афра.

– Тогда рекомендую попробовать черный и посмотреть, как он тебе понравится. А потом можно добавить молоко и подсластить по вкусу.

Афра пытался не встревать в мысли окружающих. Вокруг сновало множество людей – некоторые из них еще не сбросили напряжение, вызванное работой, некоторые надеялись очень скоро уйти домой, – но Афра не находил среди них Прайм и уже стал сомневаться, есть ли она здесь вообще. Никто из присутствующих не соответствовал тому живому ментальному образу, который давным-давно передала ему Госвина. И, лишь пережив мгновенную растерянность, Афра догадался, что теперь Ровена старше на десять лет и должна довольно сильно отличаться от образа шаловливой девочки.

И только когда Брайан вручил ему кружку с черной непрозрачной жидкостью, Афра наконец-то почувствовал, что Ровена в зале. Он повернулся налево, к автомату с напитками, от которого недавно отошел Брайан, и увидел трех человек: мужчину и двух женщин. Внимание Афры привлекла стройная женщина с копной неожиданно серебристо-седых волос. Ее молодое лицо, не будучи красивым по классическим канонам, тем не менее странным образом приковывало взгляд. И тут его впервые охватило странное ощущение, – которое он сразу же безжалостно подавил, – необыкновенной близости. Девушка не была высокой, кожа скорее бледного, чем зеленоватого оттенка, однако своей худобой она очень походила на капеллиан. Он больше не сомневался, что это и есть Ровена.

«Отлично, брат Госвины, – мысленно произнесла девушка и, вслух извинившись перед своими спутниками, направилась к ступенькам, ведущим собственно в Башню. – Присоединишься ко мне?»

Непосредственная манера разговора резко отличалась от официальности Капеллы.

«Я по горло насытилась условностями и тщательно соблюдаемым протоколом еще на Альтаире, Афра. Я руковожу Башней, а не чайной церемонией. И обычно не беседую телепатически. Но сегодня я сделала исключение для брата Госвины».

Он поднимался за ней по винтовой железной лестнице, несколько удивленный тем, что у нее нет пандуса, как у Капеллы.

– Ты увидишь, что я абсолютно не похожа ни на Капеллу, ни на Сиглен, ни на кого-либо из виденных тобой Праймов.

– Единственная, которую я когда-либо видел, – это Капелла.

Они уже находились в башенном зале, посреди которого стояло удобное кресло со всевозможными консолями и мониторами вокруг – стандартное оборудование рабочего места Прайм. Над куполами ФТиТ, затерянными среди пустынного пейзажа Каллисто, парил огромный Юпитер. Ровена жестом предложила Афре кресло у вспомогательной консоли, затем прислонилась к стене и запрокинула голову. Он не ощущал контакта с ней, но понимал, что между ними растет и упрочивается незримая связь. Он надеялся, что так оно и есть, поскольку никогда до этого не встречал никого, похожего на нее, – такого сияющего, живого, яркого. Сила, исходившая от девушки, окружала ее почти видимой аурой. А его отец всегда утверждал, что Праймы умеют сдерживать себя.

– Я бы сразу узнала в тебе брата Госвины. Ты чем-то похож на нее. – Ровена улыбнулась, и это только увеличило симпатию юноши к ней. – Что сказали твои родители, когда ты получил мое сообщение?

– Сначала удивились, а потом отец заметил, что Праймы никогда не забывают данных обещаний.

– Ага! – Она лукаво улыбнулась. – Так твоя семья не знает, что ты обращался непосредственно ко мне?

Афра отрицательно покачал головой, не в силах отвести от нее взгляд.

– Разве не предполагалось, что ты займешь место в Башне Капеллы?

– После отставки Эментиша.

В ее глазах заплясали искорки.

– И это наполняет тебя таким энтузиазмом, что вынуждает отказать мне?

– Капелла – хорошая планета…

– Слишком хорошая, я бы сказала…

– Когда я учился на курсах в Башне, я часто встречался с Талантами из других систем… – Он пожал плечами, не желая унизить родную планету.

– И ты захотел повидать галактику?

– Работая в качестве Т-4 в Башне, галактику не увидишь, но я подумал, что было бы… полезно провести некоторое время на другой планете.

Она посмотрела на него с любопытством.

– Что это за странные фигурки у тебя в рюкзаке?

Неожиданный вопрос, но он уже понял, что Ровена зачастую непредсказуема.

– Оригами. Древнее искусство складывания фигурок из бумаги.

Абсолютно уверенный в том, что его действия будут расценены как неподобающе дерзкие, Афра телепортировал свою самую любимую фигурку лебедя из серебристо-белой бумаги прямо себе в руки и предложил хозяйке Башни в качестве подарка.

Тем не менее Ровена приняла дар и, удивленно улыбаясь, стала рассматривать фигурку, поворачивая ее то в одну, то в другую сторону и осторожно расправляя лебединые крылья.

– Как красиво! Просто сгибаешь бумагу и получаешь такое чудо?

– Какой твой любимый цвет? – спросил он вдруг.

– Красный. Темно-красный!

Выдернув из пачки лист темно-красной бумаги, он быстро сложил его в цветок, который и подал Ровене с легким поклоном.

– Но это же совсем не ментальное упражнение, – произнесла она, разглядывая цветок. – Раз-два – и у тебя в руках маленький шедевр. Именно так развлекаются жители Капеллы?

Афра покачал головой:

– Меня научил этому капитан грузового корабля по имени Дамитча еще в то время, когда Госвина была на Альтаире. Я скучал по ней, понимаешь? Оригами помогло мне.

Лицо Ровены выразило сочувствие, кроме того, он почувствовал ее ментальное прикосновение, которое принесло ощущение извинения.

– Она тоже скучала по тебе, Афра. Я многое узнала о тебе от сестры.

– И ты выполнила свое обещание.

– Не совсем, Афра, – Ровена подошла к своему креслу и села перед пультом, – потому что на Альтаире больше не проводят обучения, к тому же ты уже прошел соответствующую подготовку. Поэтому давай проверим, была ли права Госвина, когда говорила, что наши сознания дополняют друг друга. Проверим на этой Башне!

Затем она телепатировала, позволив ему услышать сообщение.

«Рейдингер, я нашла себе еще одного Т-4. Афра с Капеллы. Он складывает фигурки из бумаги! Очень оригинально! И у него есть голограммы корабельных котов».

Значит, мысленно перебирая принадлежащие ему вещи, она увидела и это.

«РОВЕНА!»

Афра вздрогнул, когда у него в голове раздался этот рев. Ровена озорно улыбнулась и знаком показала, что он не должен протестовать против подобного шума.

«Надеюсь, он не окажется хуже той, что была уверена, что Юпитер вот-вот упадет ей на голову. Или чем тот зануда с Бетельгейзе, который не переносил юмора. И уж конечно он не будет хуже того солдафона, который, по-твоему, должен был уравновешивать мой характер, пока я знакомилась со своей будущей работой! На этот раз, Рейдингер, я выбрала сама. Вот так!»

Затем она подмигнула Афре.

– Однажды я незаконно держала у себя корабельного кота. Я назвала его Плутом, да он и был им на самом деле, но это неблагодарное создание позабыло меня, едва забравшись в лайнер, который доставил нас сюда, и теперь где-то летает. – Она грустно улыбнулась и пожала плечами. – Я его не виню, помня о своем поведении в то время.

– Знаешь, они ведь слушают нас, – сказал Афра, считая это замечание вполне безопасным.

Вот тут Ровена, казалось, удивилась.

– Я подозревала, что Плут все слышит: между нами установились вполне дружеские отношения, но разве кто-нибудь из них говорил с тобой?

«Хмммммммм-ррроууууууу!»

Ровена запрокинула голову и восхищенно захохотала.

– Один – ноль в твою пользу, Афра!

– Думаю, это ненадолго, – ответил он, испытывая приятное чувство облегчения при мысли о том, что выдержал первые минуты знакомства.

Она снова засмеялась, раскачиваясь в кресле.

– Будем вести счет?

– И сколько я могу проигрывать, прежде чем ты выгонишь меня с работы? – Ему не верилось, что он так свободно разговаривает с самой Прайм.

– Даже не знаю. Раньше такой проблемы не стояло. – Она подмигнула юноше. – Все остальные прикомандированные были такими тупицами, что не могли связно отвечать, даже если я подсказывала им нужный ответ! Так что,

– она погрозила ему пальцем, – если ты выдержишь проверку Рейдингера, то очень поможешь себе. Ладно, не будем об этом! Я покажу тебе квартиру.

Грациозно встав с кресла, Ровена жестом пригласила его следовать за ней.

– Знаешь, ближайшие шесть часов мы отдыхаем, поэтому у тебя есть время устроиться, прежде чем станция возобновит работу. А там посмотрим, насколько хорош младший брат Госвины!