Текст книги "Танцующие лепестки"

Автор книги: Энн Хэмпсон (Хампсон)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

Глава 2

Джейн смотрела на пару, сидевшую вместе на открытом воздухе за грубо сделанным столом, задумчиво и озабоченно. Кругом сновали люди, но она их не замечала. Джейн примостилась на сломанной колонне, лежащей среди многих других на земле. На чистом небе светило солнце, но была уже осень. Ветерок дул с севера, приводя ее волосы в беспорядок. На щеках играл здоровый румянец. У девушки был короткий перерыв на обед, и она отдыхала.

Влюбилась ли Паулина в этого отвратительного человека? Джейн размышляла об этом, глядя на пару, сидящую неподалеку. С самого начала Паулина старалась привлечь к себе внимание доктора Валласа, и Джейн не могла не вспоминать, как та неожиданно изменила свое решение и присоединилась к остальным членам компании. Она сказала, что ее впечатлила лекция, но была ли другая причина, по которой Паулина отказалась от своей работы и вызвалась помогать археологу? А она ему определенно помогала. Девушка почти не отдыхала, и никакие трудности не казались ей непреодолимыми. То, что доктор Валлас ценил ее помощь с книгой, было очевидно, но в силу своей неприязни к нему Джейн была уверена, что он всего лишь использует Паулину и видит в ней скорее машину, чем женщину. В любом случае, чего рассчитывала добиться Паулина, ведь он думал, что она замужем? Она конечно же могла раскрыть все карты, если бы Николас заинтересовался ею в определенном смысле.

Джейн решила выкинуть из головы эти тревожащие ее мысли. Паулине доктор Валлас казался человеком, достойным почитания, вот и все. Она была слишком здравомыслящей и проницательной, чтобы влюбиться в такого явно неподходящего для нее мужчину.

Он диктовал ей, а Паулина сидела на противоположной стороне стола, время от времени поднимая голову, и улыбалась. Доктор Валлас продолжал говорить, и девушка вынужденно склонила голову.

Внимание Джейн переключилось на живописную картину, открывающуюся перед ее взором. Вдали можно было различить великую Микенскую крепость, ее цвета меди камни, сливавшиеся со скалистыми горами, возвышавшимися с обеих сторон. По узкой извилистой дороге рядом с мужем, удобно устроившимся верхом на осле, брела крестьянка. Холмистая местность кругом была усеяна старыми оливковыми деревьями и липами. Сколько неизведанных сокровищ хранят в себе эти холмы, думала Джейн. Толосовые захоронения, внешне напоминавшие огромные улья, за много веков покрывшись лёссом и растительностью, превратились в часть ландшафта. Так было и в Кноссе. Из глубин самого обыкновенного зеленого холма появился великолепный дворец, в котором, как говорили, было около тысячи комнат. Предполагалось, что здесь поблизости похожий холм скрывает в себе еще более роскошный дворец, пока никем не потревоженный, погребенный в земле в результате какого-то стихийного бедствия, случившегося в древние времена.

Глаза Джейн вдруг засияли. Она увидела, как Стюарт отошел от других работающих и направился к ней. Он был красив и высок, с голубыми, как и у Джейн, глазами. В отличие от остальных, он не приобрел сильного загара – его кожа была слишком светлой и быстро обгорала на солнце.

– Ты напоминаешь одинокую богиню, сидящую на рухнувшем пьедестале, – засмеялся он, присаживаясь рядом с Джейн. – Может ли простой смертный нарушить ваше величественное уединение?

– Дурак! – Девушка рассмеялась и машинально взяла его под руку, не догадываясь, что мужчина, сидевший за столом неподалеку, заметил этот жест. – Как идут дела? Вход уже открыли? – Сама Джейн занималась сложной работой по очистке мелких находок. Грязь на них с течением веков затвердела и почти превратилась в камень, что делало ее задачу еще более трудной и кропотливой.

– Почти. – Стюарт смотрел на одного из наемных рабочих-греков, который работал над входом в последний толос. – Было так интересно, когда доктор Валлас дал разрешение начать работы.

– Я уже начала думать, что этот день никогда не наступит. – Ее тон был резким и холодным. Жених удивленно взглянул на Джейн. – Я полагала, мы возьмемся за эту гробницу сразу же по приезде, но прошло три месяца, и только сейчас доктор Валлас решил открыть ее.

– Это естественно. Он хотел сначала разобраться с остальными. – Стюарт замолчал на мгновение. – Похоже, что бы ни делал доктор Валлас, твоего одобрения ему не заслужить.

– Мне он просто не нравится, вот и все.

– В таком случае я не могу понять почему. Он бывает резок и он эксплуататор, это точно, но мы все к нему хорошо относимся и уважаем, хотя и ворчим время от времени. Но ты… ты ни разу ничего хорошего не сказала о докторе Валласе.

– У нас взаимная антипатия, Стюарт, и признаюсь, я подумываю о том, чтобы вернуться домой. – Джейн говорила обиженно, вспоминая те случаи, когда ей приходилось выслушивать критику доктора Вал-ласа. Ведь она знала, что работает добросовестно и с крайней осторожностью, но каждый раз оказывалась именно тем человеком, кому доставались все шишки. Казалось, ее выбрали козлом отпущения. Зная, что с Николасом Валласом придется работать целый год, Джейн решила, что будет лучше, если они поладят друг с другом, и делала все, чтобы быть вежливой, хотя временами это было почти невозможно. Однако относиться к нему почтительно, как Паулина, она отказывалась, и в результате даже малейшие признаки дружелюбия между ними исчезли. Джейн обожала свою работу и понимала, что уезжать будет нелегко, тем не менее не могла себе представить, как можно оставаться на раскопках при сложившихся обстоятельствах.

Стюарт смотрел на нее с изумлением.

– Вернуться домой? Джейн, что-то случилось? Ты не можешь нас всех подвести. Если ты уедешь, то и мы должны будем последовать за тобой.

– Вы с Паулиной могли бы остаться.

– Ты прекрасно знаешь, что, если ты уедешь, я поеду с тобой. – Джейн ничего не сказала, и он продолжил: – Ты много раз говорила, что тебе нравится работать здесь, что тебе нравится в Греции.

– В Греции? – повторила она горько. – Я ее не видела.

Стюарт нахмурился:

– Ты же и не рассчитывала на то, что это будет туристическая поездка. Что случилось, Джейн?

Девушка в нерешительности посмотрела на свои руки. А потом перевела взгляд на Паулину, та купалась в лучах благосклонности «великого» человека.

– Я просто устала от того, что меня постоянно отчитывают, а я не могу отплатить той же монетой. – Почему Николас Валлас испытывает к ней такую неприязнь, думала она. И это касалось только ее, потому что почти всех остальных, кто на него работал, он иногда все-таки хвалил. Почти всех… Джейн искоса взглянула на Стюарта. Ее жениха доктор Валлас ни разу не похвалил… Более того, если задуматься, то он почти не замечал Стюарта, но, казалось, сам Стюарт не обращал на это внимания. Джейн сказала себе, что в отношении жениха у нее просто разыгралось воображение, так как не было причин, почему доктор Валлас должен был испытывать антипатию к ним обоим.

– Отчитывают? Я никогда не слышал, чтобы он тебя отчитывал.

– Это происходит, когда мы одни, когда я работаю в деревянном доме, причем очень стараюсь, Стюарт. Он все время находит ошибки. Я ничего не могу сделать для него правильно.

– Почему ты раньше ничего об этом не рассказывала? – спросил он возмущенно. – Я с ним об этом поговорю!

– Ты? – Джейн подняла брови. – Это от моего… э-э… мужа он ожидает жалобы.

– Боже мой, да, вылетело из головы. Тогда Гай должен поднять этот вопрос.

– И дать Николасу Валласу понять, что я переживаю из-за этого? – Она выразительно замотала головой. – Я не дам ему возможности получить удовлетворение от осознания того, что он меня огорчил.

– Думаю, ты преувеличиваешь, дорогая. Может, ты устала?

– Я ни чуточки не устала, по крайней мере физически.

– Просто устала работать на доктора Валласа?

– Вот именно.

Стюарт сделал паузу, он был явно обеспокоен:

– Ты не должна чувствовать себя несчастной, Джейн. Я не допущу. Мы обсудим этот вопрос после ужина.

– Гай не согласится вернуться домой.

– Он будет вынужден это сделать. Твое счастье намного важнее, чем любые раскопки.

Джейн обернулась к нему и улыбнулась:

– Ты такой замечательный, Стюарт.

– Я рад, что ты так думаешь, дорогая. – И, забыв о паре, сидящей за столом, он повернулся и легко поцеловал ее в щеку.

– Я полагаю, нам пора приниматься за работу, – вздохнула наконец девушка. – Приятно сидеть тут на солнышке, даже несмотря на ветер.

– На самом деле он совсем не холодный. – Стюарт взглянул на часы. – Да, юная леди, вы уже потратили больше положенного вам получаса. Пошли!

Они вместе направились к деревянному домику, пройдя мимо стола. Доктор Валлас закончил диктовать, теперь его внимание было приковано к Джейн и Стюарту. Его темные глаза смотрели с презрением то на одного, то на другого. Потом он задумчиво посмотрел на хорошенькую девушку, сидевшую напротив него.

– Даже не кивнул! – воскликнула Джейн, поднимая голову. – Он невыносим!

– Ш-ш-ш… Он услышит тебя.

– Даже если и так, мне все равно!

– Не обязательно быть грубой, дорогая. Что на тебя нашло?

– Он смотрел на нас так, будто мы совершили преступление. Я полагаю, в его стране замужняя женщина не имеет права сидеть с мужчиной, который не является ее мужем.

– Наверняка доктор Валлас знает, что на Западе нравы свободнее, – сказал Стюарт.

Несколько мгновений спустя они расстались. Стюарт отправился продолжать работу над входом в гробницу, а Джейн – в деревянный домик.

Она уже работала около получаса, когда вошел Николас, заполнив собой, как казалось, все небольшое свободное пространство.

– Вы до сих пор занимаетесь этим? – Его тонкие пальцы взяли изящную золотую брошь. – Это, по-вашему, законченная работа?

– Я боюсь проникать глубже. Золото очень тонкое. – Тон Джейн был таким же бесстрастным, как и его. Она не потрудилась даже взглянуть наверх. – Я не хочу ничего испортить.

– Вы ничего не испортите, если будете работать осторожно. – Он положил вещь обратно на стол. – А она станет чище, чем сейчас.

Девушка прикусила губу, не позволяя себе сделать ответный выпад, который просился наружу.

– В таком случае я еще немного поработаю над ней.

– У вас эта брошь занимает слишком много времени, миссис Бриант. К концу недели она должна быть готова к отправке.

– Тогда, может, мне мог бы кто-нибудь помочь? – Джейн наконец посмотрела на него со злостью в глазах. – Я работаю на пределе возможностей, доктор Валлас.

Наступила тишина. Джейн знала, что разозлила его, но ее впервые не волновала его реакция. Возможно, она смирилась с поражением? Или причиной было подсознательное понимание того, что она, может быть, скоро распрощается с ним. Согласятся ли остальные вернуться домой? Если нет, хватит ли у нее эгоизма, чтобы настоять на своем? Как же реальность отличалась от того, что Джейн себе представляла, когда в самом начале они с Гаем возбужденно обсуждали возможность уехать на год на раскопки. Если бы только они нашли какую-нибудь другую возможность, присоединились к кому-нибудь более дружелюбному и человечному, чем это невыносимое существо, которое невзлюбило ее с самого начала.

– Вы работаете на пределе возможностей? – сказал он холодным и ровным тоном. – Тогда ничего другого не остается, кроме как прислать вам помощь. Я скажу мисс Гилберт, чтобы она пришла.

Джейн почувствовала, как ее злость нарастает. Дважды она и грозная мисс Гилберт скрещивали шпаги, и доктор Валлас знал об этом. Эта женщина долгие годы была его главным ассистентом. Она была умна, добросовестна и предана работе. В тридцать пять мисс Гилберт все еще была не замужем, и поговаривали, что она влюблена в своего босса.

– Он никогда не женится на ней, – с уверенностью заявил Гай в тот день, когда об этом упомянули. – Доктор Валлас найдет кого-нибудь намного моложе себя, кого-нибудь, кем он сможет помыкать. Эту старую каргу он вряд ли когда-нибудь брал в расчет. И вообще, она сама как мужчина!

Так и было. Даже одежда мисс Гилберт была строгой, соответствуя выражению ее лица. В поведении она была несколько надменна и обладала грубым, очень неприятным голосом.

– Я, наверное, справлюсь сама, – начала Джейн, поняв, что доктор Валлас ждет от нее ответа. – Я могу поработать вечерами.

– Похоже, вас не приводит в восторг перспектива того, что мисс Гилберт будет вам помогать, – заметил он, приводя девушку в смущение. – Это потому, что она вам не нравится?

У нее вырвался небольшой вздох, вздох безысходности. На его лице выразилось удивление.

– А это имеет значение, нравится она мне или нет? – прозвучал ее встречный вопрос. Джейн оставила показную вежливость.

– Для меня – ни в коей мере. Я ее сейчас же сюда пришлю. – Обернувшись у двери, доктор Валлас многозначительно добавил: – Какими бы ни были недостатки мисс Гилберт, она, по крайней мере, честная. – Сказав это, он вышел.

Честная… Джейн нахмурила брови. «Что он имел в виду? Что я не честная?» – пробормотала девушка, чувствуя, как в ней нарастает гнев. Какие у него могут быть причины для подобного вывода? Нечестная! В глазах Джейн полыхнул огонь, ее кулаки сжались. Это было последней каплей! Чего бы ни хотели другие, она отправлялась домой.

Верный своему слову Стюарт поднял этот вопрос тем же вечером после ужина. Они прогуливались под луной, одетые в брюки и свитера. Джейн и Стюарт шли впереди, взявшись за руки. Услышав о желании Джейн вернуться в Англию, Гай и Паулина в изумлении остановились как вкопанные. По настойчивому требованию Гая дать объяснения, она повторила ему то, что уже рассказала жениху. Но ее слова даже ей самой показались неубедительными. У нее и правда не было видимого повода для отъезда. Доктор Валлас во всем стремился к совершенству, говорил Гай, и поэтому нет ничего удивительного, что он требует большей отдачи и делает замечания, если она совершает ошибки. К тому же это для ее собственной пользы. Разве она не понимает, что ей очень повезло, ведь она учится у такого знаменитого археолога, как доктор Валлас?

– Нас всех критикуют время от времени, – сказал Гай. – Что касается меня, то я лично благодарен, так как набираюсь таким образом опыта.

– Ты все преувеличиваешь, – заявила Паулина с горячностью, которая вовсе не была ей свойственна. – Доктор Валлас обворожителен.

– По отношению к тебе, может быть. Со мной он полная противоположность. – Джейн остановилась, не понимая, что произошло. Без поддержки других она чувствовала себя глупо, будто и впрямь преувеличивала. Даже Стюарт не поддерживал ее, несмотря на сказанное им ранее, что ее счастье важнее любых раскопок.

– Ты не можешь вернуться домой! – Гай сердито посмотрел на свою сестру. – Крайне эгоистично вынуждать нас всех уехать из-за какой-то глупой прихоти…

– Подожди, Гай, – запротестовал Стюарт. – Джейн была действительно расстроена сегодня днем. Я думаю, это больше, чем каприз.

– Спасибо, – сказала Джейн с ехидством и вырвала у него свою руку, – но ты несколько опоздал с поддержкой! И ни у кого из вас нет необходимости волноваться за меня. Я переживу, но предупреждаю, что нас всех могут уволить, так как начиная с этого момента я намерена отвечать на выпады этого невыносимого человека!

– Она заболела, – заявил ее брат с отвращением. – Женщины!

– Предполагаю, ты решил, что я капризничаю!

– Я более чем уверен, что ты капризничаешь…

– Слушай, Гай…

– Я иду обратно, – отрезала Джейн. – Никто из вас даже не хочет понять.

– Я понимаю, дорогая, – начал Стюарт обеспокоенно, но Джейн не дала ему продолжить и вспылила:

– Не называй меня дорогая! Ты на другой стороне, и тебе наплевать на то, с чем мне придется мириться. Для тебя главное – чтобы ты остался. Если бы я послушалась своей интуиции, я бы сюда вообще не приехала. Я уже тем вечером на лекции поняла, что он из себя представляет. У меня должно было быть больше здравого смысла – нельзя было соглашаться с вашим планом. Спокойной ночи!

– Джейн, вернись! – позвала ее Паулина, но девушка уже ушла.

Она шла не разбирая дороги, и горькие слезы текли по ее щекам. Луна зашла за облака, и она не увидела высокую фигуру доктора Валласа, пока не наткнулась на него.

– А… это вы! – Джейн оказалась в его руках, которые машинально потянулись к ней, чтобы поддержать. Ее тело прижалось к нему, и на секунду Джейн показалось, что ее ударило током.

– Что случилось? – Голос Николаса был низким и бархатным. Его теплые и сильные ладони взяли руки девушки, чтобы отстранить ее от себя. – Ваш муж не с вами? Разве вы не знаете, что гулять одной в темноте опасно? От кого вы убегаете?

Джейн вывернулась из его объятий и застыла на месте, наблюдая, как на него падают тени от движущегося облака. Ее губы раскрылись, тело трясло как в лихорадке. Подобного состояния она никогда не испытывала.

– Я… я была с моим… с моим мужем, да… и с другими, но… но я почувствовала себя неважно и поэтому возвращаюсь в хижину.

– Вы почувствовали себя неважно? – Джейн ощутила, как он нахмурился. – И тем не менее, вы бежали? – Его тон был скептическим, с нотками уже знакомого презрения.

Джейн ощутила всю неправдоподобность ситуации и не произнесла слов, которые просились с языка, вместо этого она просто сказала:

– Простите, что врезалась в вас, доктор Валлас. Доброй ночи. – Не дав ему шанса заговорить, она развернулась и быстро пошла к хижине, одной из тех, в которых спали рабочие. Хижина доктора Вал-ласа была последней и ничем не отличалась от остальных. Он не позволял себе лишнего комфорта, как и у всех, у него были маленькая лагерная кровать, спальный мешок и минимум утвари.

Джейн недолго оставалась одна, вскоре ее брат, жених и подруга вошли в хижину. С потолка свисала единственная электрическая лампочка, не прикрытая абажуром. Джейн сидела на своей кровати, но думала не о ссоре или своем желании вернуться домой, а о мгновениях, проведенных в объятиях Николаса Валласа. Она до сих пор ощущала прикосновение его рук, таких теплых и сильных. У Джейн перехватило дыхание, когда она вспомнила, что не отодвинулась от него сразу, а задержалась в его руках на мгновение дольше, чем было необходимо. Кровь прилила к ее щекам. Заметил ли Николас? Джейн была уверена, что он должен был что-то заметить, и от этого ей стало жарче, чем когда-либо. Почему она инстинктивно не отпрянула от него, не заставила себя отойти, прежде чем его руки обхватили ее? Она с легкостью могла бы это сделать. И даже когда в конце концов она высвободилась из его объятий, то осталась стоять рядом, пристально глядя на него, вместо того чтобы уйти. И ее ответ был не настолько спокойным, насколько того требовало его скептическое замечание. В сущности, ее ответ был извинением, произнесенным мягким тоном, подытоженным почти бездыханным «доброй ночи». Внутренне он сгорала от чувства унижения из-за того, что вела себя совсем не так, как было необходимо. Джейн была рада приходу остальных, хотя и знала, что ей предстоят несколько неприятных минут. Стюарт заговорил первым. Его голос был извиняющимся и несчастным.

– Джейн, дорогая, я готов поехать домой, когда ты пожелаешь. Только скажи, и я пойду к доктору Валласу завтра же утром.

– Мы поговорили, – начал несколько обиженно Гай, – и решили, что поступим так, как ты захочешь.

Переводя взгляд с одного на другого, Джейн читала их мысли. Стюарта заботило ее благополучие, но в то же время его расстраивала перспектива завершения работы в экспедиции. Гай внутренне злился. Он соглашался уехать домой не из-за волнения за сестру, а только потому, что у него не было другой альтернативы, кроме как подчиниться желаниям Джейн. А Паулина… Ее глаза блестели… будто недавно ей с трудом удалось сдержать слезы. Ее маленькие руки были сцеплены вместе, дрожащие пальцы говорили о чувствах, которые острый ум Джейн мгновенно распознал. Так, значит, она была влюблена в Николаса!

– Я сказала, что переживу. – В наступившей тишине Джейн следила за лицом Паулины и увидела, как на нем появились облегчение и легкая улыбка. Через некоторое время Стюарт заговорил, спрашивая Джейн, абсолютно ли она уверена, что хочет остаться.

– Как сказал Гай, – добавил он с беспокойством в голосе, – мы все обсудили и решили сделать так, как ты пожелаешь.

Ничего другого им и не оставалось, подумала Джейн. Она знала, что и в самом деле будет очень эгоистично с ее стороны настаивать на возвращении домой. Желания одного против желания троих – это все решало.

– Да, Стюарт. Я абсолютно уверена, что хочу остаться.

– Ох… – Это словечко заключало в себе огромный смысл, и Джейн нахмурилась. Может быть, подумала она, было бы милосерднее увезти Паулину от Николаса Валласа. Несмотря на явную симпатию, которую к ней испытывал этот человек, казалось невозможным, что он способен в нее влюбиться. С другой стороны, все могло быть. Паулина, без сомнения, была очень милой… у нее был спокойный, мягкий характер… как раз тот тип женщины, который подходил мужчине, рожденному командовать. – Мы все тебе очень благодарны, Джейн, – добавила Паулина, все еще улыбаясь. – Я уверена, доктор Валлас не хочет… ну, пилить тебя, как ты, похоже, думаешь. У него много дел, и даже со мной он иногда становится раздражительным.

Даже со мной… Значит, Паулина уже считала, что находится в другом положении, нежели остальные. Джейн была обеспокоена. Паулина была таким хрупким созданием, а хрупкое создание так легко сломать. То, что Николас не ответит ей взаимностью, будет для Паулины катастрофой. Лежа в постели, она не могла уснуть, она молилась, чтобы подруге не было больно, чтобы интерес, который Николас проявлял к ней, перерос в любовь.

Маленькая размолвка, которая была результатом гневной вспышки Джейн, естественно, должна была быть улажена, и на следующий день Джейн и ее жених одновременно взяли перерыв на чай. Они направились к маленькой рощице, где росли сосны и где уже напоенную осенними дождями почву устилали яркие желтые крокусы, закрывая голые каменистые участки земли, высушенной лучами безжалостного солнца греческого лета.

– Милая… – Стюарт заключил Джейн в объятия и нежно поцеловал. – Прости меня, дорогая.

Джейн отрицательно покачала головой и отстранилась от него:

– Это я должна извиняться. Я вела себя так ужасно, что даже не представляю, как ты можешь меня простить.

– Я люблю тебя, – прошептал он и замолчал, так как эти слова были достаточным объяснением. Но когда он снова поцеловал ее, Джейн смутно поняла, что ей чего-то не хватает. Она не могла найти причину странному беспокойству, которое снедало ее, и в глубине своего сердца была встревожена этим.

– Мы исчерпали свои полчаса, – сказала она, в конце концов освобождаясь из его объятий. – Со мной работает эта жуткая мисс Гилберт, а она каждый раз смотрит на часы, когда я возвращаюсь.

Стюарт раздраженно повел плечами, и Джейн взглянула на него. Прочитав ее мысли, он сказал примирительным тоном:

– Прости, дорогая, но ты в последнее время часто раздражаешься. Ты плохо себя чувствуешь?

Она прикусила губу и через некоторое время покаялась:

– Наверное, действительно кажется, что я все время раздражаюсь. – Она покачала головой. Что с ней происходило? Иногда она раздражалась даже на саму себя! – Нет, я чувствую себя хорошо. – Она вдруг оживилась и взяла его под руку. – Обещаю, что больше не буду раздражаться!

Подойдя к краю рощи, Джейн отняла свою руку. Но так случилось, что, пока она и Стюарт шли обратно, намеренно избегая места, где, как они знали, работает доктор Валлас, тот неожиданно вышел из ближайшего деревянного домика. Его глаза невозмутимо посмотрели на Джейн, затем переместились на ее попутчика. В них промелькнуло презрение, адресованное обоим молодым людям, затем, даже не удостоив пару кивком головы, доктор Валлас прошел мимо.

– Я думаю, – задумчиво сказала Джейн, – что, наверное, нам следует быть осторожнее. Греки не одобряют такую дружбу, какой представляется наша. Знаешь, предполагается, что я замужем за Гаем.

Стюарт просто рассмеялся:

– Я уже говорил, дорогая, он достаточно искушен в западных обычаях.

Джейн ничего не ответила. Ей не хотелось раздражать жениха, но она приняла решение быть немного осмотрительнее в будущем.