Текст книги "Лица в окне"

Автор книги: Эмма Фишел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

17
Страх

Стэн прижался к теплому Флоеллиному плечу. Флоелла на секунду обернулась, и Стэну показалось, что глаза у нее растерянные и от страха очень большие.

Но Флоелла вдруг заговорила, и Стэн с облегчением услышал знакомый, звенящий от нетерпения голос.

– Ну, да, да, помню, конечно, – произнесла она.

Фентон Мальтраверс с любопытством уставился на нее:

– И что же ты помнишь, а, детка?

– Что раньше вас все считали великим ученым.

– Раньше? – Фентон Мальтраверс прищурился.

– Да, когда вы писали книжки про то, как устроены люди, почему они умеют думать, как они чувствуют и что запоминают. Когда вы лечили людей… – говорила Флоелла.

Лоб у нее был бледный-бледный, а щеки, наоборот, горели. Она кричала, и голосок у нее почему-то стал ужасно тонкий, она почти охрипла.

– Раньше, когда вы делали доброе дело.

– Добрее некуда, – захихикал Фентон Мальтраверс. Вернее, он просто растянул в улыбке губы, а глаза у него оставались такими же колючими и злыми.

– А потом вы совершили один нехороший поступок, – продолжала Флоелла, быстро переводя взгляд с одной стены на другую.

«Хочет заболтать его. Решает, как нам отсюда сбежать, – подумал Стэн. – Без толку. Никуда он нас не отпустит».

Стэну казалось, что комната потихоньку уплывает куда-то. Здесь так жарко и душно и очень трудно дышать. И думать тоже трудно.

– Нехороший поступок? – переспросил Фентон Мальтраверс. Он прошаркал к столу и стал сдувать со своих ножичков несуществующую пыль. – Я всего-навсего проделал научный эксперимент.

– Вы нашли двух братьев, по-моему, они были близнецы, и… – начала Флоелла, но он не дал ей договорить.

– Они были серьезно больны. Плохо учились в школе, ни с кем не дружили – расстройство психики, так это называют ваши врачи. На самом деле все гораздо проще: просто у них в мозгу сломались кое-какие детали. Согласитесь, друзья мои, я неплохо придумал: одного отдал этим докторам – пусть попробуют сделать что-нибудь своими разговорчиками и таблеточками. Зато другого я взялся вылечить сам – разрезал, исправил, зашил. Так аккуратненько! Вспомнить приятно.

– Но он же умер, вы что, забыли? – попыталась вставить Флоелла.

– Ну и что? – преспокойно ответил Фентон Мальтраверс. – Да, признаться, я думал, что он окажется повыносливей. С виду такой здоровяк… Впрочем, операция была сложной, так что, может быть, даже будь он посильнее… Но что там теперь говорить, главное – все мои предположения оказались совершенно правильными, я сделал кучу новых открытий. Честно говоря, никогда в жизни мне не было так приятно, как в тот день.

Флоелла сжала в кулаки руки и прокричала:

– Как вам не стыдно быть таким эгоистом!

– А в чем дело? – удивленно спросил Фентон Мальтраверс. – Я совсем не хотел, чтобы он умер. Но раз уж так получилось, не останавливать же мне из-за этого работу!

– А тот дяденька по телевизору сказал… – не унималась Флоелла.

– А, Эдвин Ларусс! – перебил ее Фентон Мальтраверс и сморщился, как будто откусил лимон. – Эдвин Ларусс, – повторил он и стал играть ножницами – раздвинул их, соединил, погладил пальцем. – Он мне просто завидовал.

– Он все проверил, и вам не разрешили больше проделывать эти гадкие эксперименты.

– Не разрешили. А мой милый коллега куда-то исчез. Так и не нашли. Жалко, правда? – Он поцокал языком и несколько раз вздохнул.

Все молчали. Стэн смотрел, как щеки у Флоеллы становятся все бледнее и бледнее.

«Она поняла, что от такого не вырвешься. Все. Мы попались. Его не уговоришь. Мы ему зачем-то нужны, и он сделает с нами все, что захочет».

– А я, смотрите-ка, жив и здоров. И знаете почему: потому что я – великий человек, а они по сравнению со мной – букашки. Со мной ничего не может случиться, – радостно продолжал Фентон Мальтраверс. – А вот с ними – может. К сожалению, они до этого не додумались вовремя. Что ж, им же хуже, им же хуже, – зашептал он, покачивая головой.

«Хочу домой, – повторял про себя Стэн. – Мне здесь плохо. Хочу домой».

– Так что пришлось работать одному, без помощников. – Фентон Мальтраверс говорил теперь быстро, как будто ему надо было скорее закончить скучный рассказ, чтобы начать, наконец, веселые фокусы. – И вот что я вам скажу: самые великолепные идеи приходят в голову по ночам, когда сидишь в пустом темном доме, а за окном визжит ветер и бьется в окошко. Вы представить себе не можете, сколько я сделал открытий, – сказал он, и глазки у него заблестели. – Иногда бывает: думаешь, думаешь и вдруг случайно набредешь на такое…

Он хихикнул и пощекотал крысу за ухом.

– Вот этот дружок мне очень, очень помог. Знаете: работать со мной – большая честь. Надеюсь, вы это понимаете? – И он пристально посмотрел Стэну в глаза. – Имейте в виду, я привел вас сюда…

– Неправда! – перебила его Флоелла. – Мы сами пришли! Мы пошли на разведку.

Она высоко подняла подбородок и смотрела презрительно и бесстрашно.

«Почему она так громко кричит? – подумал Стэн, – Сердится? Или чтобы не очень бояться?»

– На разведку? – ухмыляясь, переспросил Фентон Мальтраверс. У него был такой довольный вид, словно он собирался сделать им удивительно приятный сюрприз.

– Да, – уверенно сказала Флоелла. – Нам надо было узнать, что это за лица появлялись в окне.

Фентон Мальтраверс с улыбкой покачал головой:

– Вы пришли только потому, что мне так захотелось.

– Вовсе нет! – На этот раз голос у Флоеллы был немного растерянный. – Мы видели мальчиков у вас в окошке. И пошли посмотреть, в чем тут дело.

– Вот именно, – сказал Фентон Мальтраверс. – Вот именно. Неплохо придумано, правда? Я так и знал, что рано или поздно Стэн прибежит в мой уютный старенький домик.

В комнате стало тихо-претихо. Фентон Мальтраверс молча потирал костлявые руки. Потом он снова заговорил:

– Я знаю, как заставить человека делать то, что мне надо. Как заставить ВАС сделать все, что угодно. Я могу догадаться, о чем вы думаете. Это несложно.

Он опять замолчал, как будто хотел, чтобы у них было время поразмыслить над тем, что он сказал.

– Вы что-нибудь очень любите? Терпеть не можете? Чего-то боитесь? Чему-нибудь рады? А почему? Потому что у вас в голове есть такая штучка, в которой булькают разные вещества. То так булькнут, то этак. – Он торжественно оглядел застывших слушателей. – Штучка под названием мозг. Как кастрюлька с бульоном. Если знаешь рецепт, можно сварить любой суп. Сваришь горькое – будут плеваться, сладенькое – улыбнутся. Видите, как все просто.

Теперь даже у Флоеллы пропало желание спорить.

А Фентон Мальтраверс все говорил и говорил:

– Как вы здесь оказались? Увидели в окне свои лица и живенько прискакали. А кто вам их показал? Я. Значит, кто вас привел? Я, конечно! Вы ведь очень разные, не правда ли? А бульончик у всех в голове один и тот же. У одних закипает раньше, у других позже – какая разница, главное, что мой супчик удался на славу! Помнишь, Раймонд, – и он подмигнул мальчику в кресле, – как ты ехал в автобусе с папой и мамой? А что потом было? Лицо, которое посмотрело на тебя из окна незнакомого дома.

Фентон Мальтраверс подошел вплотную к Раймонду и медленно произнес:

– Я тебя знаю, мой мальчик. Ты же ученый, как я. Любишь тайны. Как же ты мог не слезть на первой же остановке и не помчаться скорее узнавать, что там за чудо!

Раймонд умоляюще переводил глаза с Флоеллы на Стэна, а Фентон Мальтраверс шептал ему прямо в ухо:

– Добежал до старого дома, а там… Странно, да? Дверка открылась. Ах, как тебе было любопытно, даже не вспомнил, что без приглашения в гости ходить неприлично. Ну ничего, я не в обиде!

На лице у Раймонда было написано такое отчаяние, что Стэн подумал: «Все так и было, как он говорит. Бедный Раймонд!»

– Боюсь, тебе сейчас не до лекций, мой милый, – продолжал Фентон Мальтраверс. – Так что пусть эти лица в окне останутся моей маленькой тайной. Впрочем, ты наверняка и сам додумаешься, если хорошенько поразмышляешь. Это было несложно. С моим компьютером все делается буквально за две минуты. Но мы уже наверняка надоели нашему дорогому Колину своей нудной научной болтовней. – И Фентон Мальтраверс с улыбочкой повернулся к Крушителю. – Помнишь, Колин, как ты увидел в окне сам себя? Кстати, почему ты не спал, ведь все детки давно должны были лежать в мягких кроватках? Да ты ведь у нас известный проказник! Наверняка смотрел по телевизору что-нибудь эдакое!

И он захохотал своим отвратительным хриплым смехом. Крушитель не мог произнести ни слова. Не мог двинуть пальцем.

– А может, мечтал, что станешь Мистером Стальная Мышца Вселенной, а, признавайся? И тут – ах, какая удача! – огромный портрет Великого Колина появляется на фоне ночного неба! Надеюсь, ты был доволен, не правда ли?

Фентон Мальтраверс и сам казался необыкновенно довольным. Он почти приплясывал и весело размахивал руками.

– Значит, я правильно рассчитал! Ты ведь очень любишь себя, милый Колин, поэтому ты и примчался сюда. Послушай, а ты, случайно, не РАССЕРДИЛСЯ? – Он медленно, по слогам выговорил последнее слово. – Ты же мог вообразить, что над тобой просто смеются. А ты никому не позволишь шутить с обожаемым Колином, правда, Колин? Ты ведь нам всем еще покажешь, где раки зимуют?

Крушитель сжимал руки в кулаки, мотал головой – напрасно: ремни крепко-накрепко прижали его к сиденью. Наконец он заплакал, громко всхлипывая и подвывая.

– А вот Стэнли совсем не такой, – сказал Фентон Мальтраверс, и Стэну вдруг стало трудно дышать. – Хотите, расскажу вам про Стэнли? – И он посмотрел Стэну прямо в глаза. – Ты же видел их лица у меня в доме. Но ты дал себя уговорить, ты убедил сам себя, что ничего не случилось. А ведь ты мог бы сбегать в полицию. Мог бы привести сюда Папочку. Ты бы вполне мог мне помешать. Но ты не захотел. А я знаю почему. – И Фентон Мальтраверс подмигнул Стэну. Помолчал немного, а потом прошептал: – Потому что ты испугался. Ты боялся, что над тобой посмеются. Да ты просто струсил, Стэнли. Я рисковал, но я хорошо тебя изучил. И я не ошибся!

Стэн посмотрел на Раймонда, потом на Крушителя.

«Это я виноват, – подумал он. – Из-за меня они здесь. Надо было кричать на всех перекрестках про то, что я видел. А я промолчал. И теперь уже поздно».

– Но, честно говоря, я надеялся, что в конце концов ты все-таки возьмешь себя в руки и придешь. И я весьма благодарен твоей уважаемой сестре, – тут Фентон Мальтраверс отвесил насмешливый поклон Флоелле, – за то, что она заразила тебя своим бесстрашием, иначе я просто не знал бы, что делать.

Стэн посмотрел на Флоеллу. Она кусала губу и глядела на Фентона Мальтраверса так, как будто хотела прожечь ему взглядом рубашку. И тут Стэн вспомнил вдруг совсем другую Флоеллу – тихую, с морской свинкой на коленях. И Папочку – как он смеется и дергает ее за косичку. И камин в гостиной. И дом. Стэн почувствовал, что сейчас заплачет. Ему так хорошо было дома!

«Папочка, забери меня отсюда, – повторял он про себя. – Где ты? Пожалуйста, спаси нас».

Флоелла тряхнула головой и, высоко задрав подбородок, начала говорить:

– Я все поняла. Вы обычный фокусник и гипнотизер. Люди смотрят на эти лица в окне, и ноги сами несут их к вам в дом. Правильно?

Она очень старалась говорить спокойно, но голос у нее сильно дрожал.

– Нет, неправильно, – улыбнулся он. – Но это уже совершенно не важно, мои дорогие.

И он снова захохотал, злобно и совсем не весело.

– Я пригласил вас сюда, и вы пришли – остальное не имеет никакого значения.

«Никакого. Он прав, – подумал Стэн. – Мы здесь. Мы попались. И ОНО скоро начнется…»

– Стэнли, – произнес Фентон Мальтраверс. – Пора начинать.

18
Думающая машина

Фентон Мальтраверс достал из шкафа пижаму.

«Сейчас или потом – все равно», – почти спокойно подумал Стэн и протянул руку.

– Вам повезло, друзья мои, – громко сказал Фентон Мальтраверс. – Вы на собственном опыте скоро узнаете, как замечательно быстро движется вперед наука. – Глаза у него загорелись зеленоватым блеском, как у волка, на которого Стэн смотрел в зоопарке. – Разумеется, ваша роль в этом удивительном эксперименте будет невелика, но все-таки…

Он медленно переводил взгляд с Раймонда на Крушителя… потом на Стэна. Голос его звучал теперь ужасно серьезно.

– Наконец-то в мире появится хоть что-то прекрасное, – торжественно говорил он. – Я подарю человечеству идеальную думающую машину: три разных мозга убьют друг в друге все слабое, и останется только самое-самое лучшее, что есть в каждом из трех.

Все молчали. Крушитель и Раймонд побледнели так, будто вместо лиц у них были кусочки льда. Стэн долго смотрел на них, потом взглянул на белое, холодное, бескровное лицо Фентона Мальтраверса и уже не мог отвести глаз.

«ОН С УМА СОШЕЛ, – бормотал внутри него голосок. – ОН ПРОСТО БОЛЬНОЙ ЧЕЛОВЕК. НЕНОРМАЛЬНЫЙ. ТАК ЧТО ЖЕ ТЫ ТЕРПИШЬ, ЧТОБЫ ОН ВАМИ КОМАНДОВАЛ?»

Наконец в полной тишине раздался громкий голос Флоеллы:

– Ну и бред! Полный бред!

Фентон Мальтраверс печально покачал головой.

– Опять не понимают, – проговорил он, укоризненно глядя на нее. – Как всегда!

И он несколько раз притворно всхлипнул.

«Пожалуйста, пусть я проснусь, – шепотом просил кого-то Стэн. – Я ведь уже устал. С меня хватит. Пусть окажется, что это сон».

– У каждого из вас куча недостатков, – продолжал между тем Фентон Мальтраверс. – Но что вы хотите – природа может так мало! Она сделала все, что могла, и теперь моя очередь. Я исправлю ее ошибки. Столько лет я готовился, ждал, и вот он, этот день. Сейчас я начну…

И он мечтательно улыбнулся, глядя на Стэна так, как будто был уверен, что тот разделит с ним его радость.

– За какие-нибудь пару дней я устрою здесь такое, чего не видал ни один человек с сотворения мира! – Он замолчал и довольно облизнулся. – Ах, что за чудесный подарочек я подарю завтра людям. Подумайте только: великолепная думающая машина – ну разве не об этом ваши прадедушки, и дедушки, и папы мечтали долгие-долгие годы?

В комнате опять на секунду стало тихо, но Стэну казалось, что он слышит злобный звон скальпелей и шипение шприцев.

– Не машина, а загляденье! Хочешь включить любовь или радость – пожалуйста! Хочешь выключить – раз, и готово. Обращаться с ней сможет младенец!

Фентон Мальтраверс прошелся несколько раз по комнате. Возле пустого кресла он остановился и поманил пальцем Стэна:

– А знаете, как ею управлять? С помощью страха. Того, кто боится, можно заставить делать все, что угодно. СТРАХ, – повторил он. – Уж кто-кто, а Стэнли понимает, что это такое.

– С какой стати Стэну бояться! – вмешалась Флоелла. – Вы просто сумасшедший, и нам на вас наплевать!

«Только я-то ведь БОЮСЬ, – подумал Стэн. – Никогда еще так не боялся».

– Страх, – тихо продолжал Фентон Мальтраверс, – это странная штука! Никогда не знаешь, куда он тебя поведет.

Флоелла стиснула зубы. Стэну было видно, как она молча шевелит губами.

– Может, вы еще малы, но, надеюсь, и вы понимаете, что без страха жизнь перестала бы существовать, – негромко втолковывал им Фентон Мальтраверс. – Как вы полагаете, отчего обезьяны стали людьми? Отвечаю: они боялись. Боялись врагов – и начали точить топоры, боялись замерзнуть – и научились жечь огонь, боялись помереть с голоду – и стали сажать семена.

«Почему он так долго болтает? – думал Стэн. – Сам же говорил, что пора начинать. Ну давай! Все, что угодно, только чтобы больше не ждать».

– Но не советую вам забывать, что страх легко может разрушить все, что угодно. Люди пугаются того, что их ждет, пугаются неизвестности, пугаются бедности, да мало ли еще чего… И из страха рождается лень, бессилие и болезнь. – Он молча переводил взгляд с одного мальчика на другого. – А теперь подумайте только, что сможет совершить тот, кто научится управлять страхами. Немножко больше – и выпрыгивает новая мысль, чуть-чуть поменьше – и чувства засыпают. Страх течет по проводочкам и заставляет работать думающую машину. Удивительную машину. Мою.

– Но при чем тут они? – опять не выдержала Флоелла. – Почему вам понадобились именно эти трое?

– О, это совсем не случайно, – улыбаясь, проговорил Фентон Мальтраверс и любовно обвел взглядом Раймонда, Крушителя и Стэна. – Я долго, долго и очень тщательно выбирал. И нашел, что хотел: ум, силу и воображение. К тому же они прекрасно реагируют на страх. Но совсем по-разному. – Фентон Мальтраверс прикрыл глаза и продолжал, как будто старался вспомнить выученный наизусть урок. – Раймонд хочет объяснить любой страх. Ему кажется, что, когда он узнает, чего боится, страхи сами исчезнут. А Колин, наоборот, не хочет думать о страшном. Вы можете мне не поверить, но это правда: он из вас всех самый трусливый. Но мне лично больше всех нравится Стэнли. – И Фентон Мальтраверс, медленно и тяжело ступая, направился прямо к Стэну. – В нем столько всего перемешано – прямо диву даешься, честное слово. Он любит прятать голову под одеяло, чтобы страхи ушли, а потом сам же их подманивает и оберегает. Он разбивает одни ужасы, чтобы на их место прибегали другие. Он ужасно трусит, но никогда не опускает руки. Да-да, здесь, среди нас, Стэнли наверняка самый храбрый. Тот, кто не боится, тот ведь не может быть смелым.

Липкими и холодными пальцами он потрепал Стэна по щеке.

– Прекрасный экземпляр, – пробормотал он. – Первосортные вещества, бери и размешивай их как хочешь. Размешивай и добавляй. Добавляй, – повторил он, подмигивая Крушителю с Раймондом.

Он наклонился к самому уху Стэна и громко прошептал:

– Моя машина будет очень похожа на тебя. На тебя, милый Стэнли.

Стэн смотрел, как на белой стене колышутся тени. Он видел, как шевелятся у Фентона Мальтраверса губы, слышал слова, но перестал понимать, что они значат.

– К тому же ребятишки… – продолжал Фентон Мальтраверс.

– Стэн не РЕБЕНОЧЕК, – возмутилась Флоелла. – Он уже почти…

– Ребятишки, – не обращая на нее внимания, говорил Фентон Мальтраверс, – всегда такие необыкновенные! У них столько мыслей и планов – не то что у взрослых, которые раздумывают часами о всякой ерунде.

– А девочки вам, похоже, совсем не нужны? – прищурившись, пробормотала Флоелла.

– Ну разумеется: какой от них прок? Пустые трещотки – вот кто они. Повсюду лезут, а толку от них никакого. – И Фентон Мальтраверс презрительно смерил взглядом Флоеллу. – Ну ладно, хватит болтать, – сказал он и, подойдя к столу, достал из коробочки шприц. Он ласково посмотрел на Стэна: – Иди ко мне, детка.

«ПОТЕРПИ, СКОРО ВСЕ КОНЧИТСЯ», – пропел голосок внутри Стэна, и Стэн быстро шагнул вперед.

– Ты что! Не смей! Стой на месте! – зашипела Флоелла.

Стэн грустно взглянул на нее. У нее был такой несчастный вид.

Глаза совсем испуганные, щеки горят, волосы растрепались. Он хотел сказать ей, что расстраиваться больше не из-за чего. Она сделала все, что могла. Она вела себя замечательно. А теперь осталось только чуть-чуть подождать.

«СКОРО, СКОРО КОНЧИТСЯ», – опять пообещал голосок.

Он хотел объяснить ей, что волноваться не стоит. Переживать, и кричать, и топать ногами вовсе не нужно. Надо успокоиться и делать, что говорят. Вот и все. Он хотел попросить ее… Но шевелить языком – это тоже так сложно. И Стэн молча сделал еще один шаг к пустому креслу. Фентон Мальтраверс одобрительно кивал головой и довольно хихикал.

– А НУ-КА ПЕРЕСТАНЬТЕ! – закричала Флоелла. – Вы что, не понимаете, что так НЕЛЬЗЯ? Что вы поступаете просто МЕРЗКО?

Фентон Мальтраверс протянул руку, как будто для того, чтобы вцепиться Флоелле в платье, но быстро опустил ее и только злобно затряс головой:

– Можно, нельзя! Ты, шмакодявка, не указывай мне!

– Но если вы сами не знаете, что НЕЛЬЗЯ разрезать человеку мозги! Спросите кого угодно, вам скажут, что… – наклонившись вперед и размахивая руками, кричала Флоелла.

– Разрезать мозги? Ну конечно, это нехорошо, – перебил ее Фентон Мальтраверс. – А разве я говорил, что собираюсь заниматься такой ерундой? Никаких ножей, только маленькая иголочка, пик – и готово. Вот здесь. – И он дотронулся до ее лба своей высохшей желтоватой рукой. – Или же здесь. – Его палец медленно пополз к ее глазу.

Флоелла обеими руками оттолкнула его и изо всех сил прижалась к стене.

– Но это потом, а сейчас давайте-ка капельку развлечемся, – сказал Фентон Мальтраверс и повернулся к экранчику, по которому все еще скакали полоски. – Мне нужно, чтобы вы попереживали, поплакали хорошенько. Посмеялись. И побоялись, конечно, тоже. Ваши мозги заработают на полную силу, тут-то мы их и – чик!

Он подул на пульт и направил его на коробку, привешенную под потолком.

– Жалко, что вы еще малы, – пробормотал он, – а то бы я рассказал вам, какую чудесную схему я сам изобрел для этой вот штучки. Показывает, что делает мозг, когда в него попадают идеи. Как он съеживается, скукоживается, дрожит, трясется и что он чувствует, бедненький. И она же закидывает в него эти идеи. Ну, например: упырь стоит у дверей и уже дергает ручку. Но это еще не самое интересное, у меня есть идейки получше! – И он захохотал. – Я назвал ее Медузой, – продолжал он. – Медузочкой. Помните, была такая у греков? Со змеями вместо волос. Бывало, посмотрит на нее какой-нибудь герой и окаменеет. Отличное имя, правда?

Может быть, он просто шутит? Хочет их запугать? Какая разница!

Стэну было уже все равно. А Флоелле нет! Она не собиралась спокойно слушать всякие глупости!

– А вы сами хоть что-нибудь чувствуете? – возмущенно спросила она. – Вам хоть капельку стыдно? Вам разве их совсем не жалко?

Она говорила долго и очень взволнованно. Стэн не слушал. Зачем она говорит? Разве слова могут помочь?

– Чушь! – выговорил наконец Фентон Мальтраверс и повернулся к Флоелле спиной.

Он молча взглянул на Стэна. И кивнул головой. Он не улыбался. Он ждал.

Стэн медленно поплелся к креслу. Ах, как он устал! Ну вот, уже можно садиться. Скорей бы все кончилось.

Фентон Мальтраверс опять обернулся к Флоелле:

– Вот видишь, а брат твой со мной абсолютно согласен. Боюсь, тебе нас не понять. Девчонки вообще существа тупоумные.

«А что тут понимать? – думал Стэн. – Даже мне и то ясно. Наверное, он великий ученый и решил, что главнее его нет на свете. Ему никто не нужен, и мы для него не лучше той крысы».

– Вас посадят в тюрьму, – сказала Флоелла, но в голосе ее не чувствовалось прежней уверенности.

Фентон Мальтраверс покачал головой:

– С какой стати?

Пять коротких шагов, и Стэн коснется рукой кресла.

– Нас найдут полицейские, – продолжала упорствовать Флоелла.

– Сомневаюсь, – улыбнулся Фентон Мальтраверс. – Во всяком случае, до сих пор еще никого не нашли.

И он замурлыкал какую-то веселую песенку.

– Да что ты все про меня да про меня, – проговорил он. – Полюбуйся лучше на мою Медузу. Сейчас мы ее включим и…

Он потер руки и с ухмылочкой послал воздушный поцелуй каменной крысе. Стэн тоже взглянул на нее. Несчастный зверек, замученный, раздавленный страхом. Закованный в серый камень. Навсегда. Скоро он сам станет таким же. Скорей бы.

До кресла осталось три шага.

Два.

Только один.

Фентон Мальтраверс, напевая, возился с пультом.

– Начинаем, – провозгласил он наконец.

Стэн опустился на кресло и засунул руки под ремни. Глаза у него были широко раскрыты, но они тускло смотрели в пространство. Он не видел белых стен, не видел экрана, не видел Флоеллу, которая, сжав кулаки и наклонившись вперед, сверлила его взглядом.

«НАКОНЕЦ-ТО! – шептал голосок у него в голове. – ЭТО СЛУЧИТСЯ ПРЯМО СЕЙЧАС. ОНО НАЧНЕТСЯ И КОНЧИТСЯ, ТАК ЧТО НЕ ПЕРЕЖИВАЙ И МОЛЧИ».

Казалось, Стэн засыпает. Он не собирался ни с кем бороться.

Если Флоелле хочется, она может ругаться и драться сама. Он-то знает, что все бесполезно.

Фентон Мальтраверс отошел в дальний конец комнаты и стал сосредоточенно рассматривать трех мальчиков в креслах, как художники смотрят на свои картины, прежде чем дорисовать их. Про Флоеллу он, похоже, совсем забыл. Глаза его сверкали, руки чуть-чуть тряслись. Он высоко поднял пульт и поставил палец на кнопку. Нажал или нет? Стэн взглянул ему прямо в глаза… И завопил:

– Помогите!