Текст книги "Волшебная сказка"

Автор книги: Эмили Роуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

И вдруг на следующий день она узнала об истинном характере отношений Люка со своей секретаршей...

Мэгги ела на кухне тушеные бобы прямо из банки, когда туда вошел Люк, вдевая запонку в манжету. Именно такие мелочи вносили ложное ощущение интимности в их сосуществование. Увидев, как она ест, он слегка поморщился.

– Тебе кажется, что это хорошая идея? – пробормотал он.

Мэгги без тени смущения отправила в рот еще одну полную ложку.

– Замечательная идея: напоминает времена, когда я отдыхала в летнем скаутском лагере для девочек. – Мэгги оглядела его. – Смотри, а не то испачкаю твой костюм кетчупом! – шутливо сказала она, размахивая банкой перед самым его носом.

Люк был одет в безукоризненный черный смокинг и белоснежную сорочку с аккуратно завязанной шелковой бабочкой, его волосы были еще влажными от только что принятого душа. Внезапно тушеные бобы потеряли для нее всякую привлекательность, и Мэгги поставила банку на кухонный стол.

– Ты куда-нибудь уходишь? – спросила она, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос звучал обыденно.

Люк с насмешкой посмотрел на нее.

– Нет, Мэгги, я оделся так для того, чтобы посмотреть телевизор! – Но увидев выражение ее лица, смягчился. – Да, я ухожу. Мне предстоит ужин, а потом я иду в оперу.

– Звучит заманчиво.

– Уверен, что так оно и будет, – мягко ответил он. – А как насчет тебя? Как ты думаешь провести этот вечер?

Мэгги энергично поперчила половинку помидора.

– О, у меня в Лондоне сотни знакомых, с которыми я могла бы встретиться! – язвительно ответила она.

– Не строй из себя бедную сиротку, Кенн обещал позаботиться о том, чтобы ты познакомилась с другими студентами, – осторожно сказал он.

– Он и познакомил, но им всем нет еще и двадцати. Что у меня может быть с ними общего! Они все такие зеленые!

– Мэгги! Но тебе самой ведь только восемнадцать! – возразил Люк.

– Я девушка, рано созревшая. – И которая, кстати, была бы не против, если бы и ее сводили в оперу, добавила она про себя.

– Знаю, знаю, – сказал он несколько угрюмо.

– Кстати, – сказала она капризно, – если бы даже у меня и нашлось с ними что-нибудь общее, я все равно не смогла бы никуда пойти. Вспомни о Лори. Кроме того, у меня в жизни никогда еще не было столько работы. Кенну надо было бы быть рабовладельцем.

– Прекрасно, – сказал Люк безразличным тоном, но в глазах его промелькнуло довольное выражение. – Я рад тому, что ты в первую очередь думаешь о Лори, а что касается Кенна, то его для того и пригласили. – Он вдел вторую запонку и слегка улыбнулся ей. – Ну что ж, спокойной ночи, Мэгги. Вероятно, к тому времени, как я вернусь, ты будешь уже спать.

Он повернулся, чтобы идти, и при виде его великолепных широких плеч ее сердце сжалось, она живо вспомнила, как обнимала их и как это было чудесно – попасть в горячие объятия этих сильных рук.

– А с кем ты идешь? – неожиданно спросила Мэгги.

Люк остановился.

– С другом, – ответил он каким-то странным голосом.

Но она ведь не спросила у него ничего особенного.

– Я его знаю? – упорно продолжала она, хотя за все время ее пребывания здесь он не приводил сюда ни одного друга.

Он покачал головой.

– Нет.

– Это женщина?

Люк кинул на нее долгий, холодный взгляд.

– Да, – спокойно ответил он.

– Твоя девушка?

Люк вздохнул.

– Маргарет двадцать шесть лет.

Маргарет. Теперь у соперницы появилось имя, и имя это говорило о многом. Женщина, которая обставляла его квартиру. Та, которая «знает его вкусы». Маргарет, его помощница.

– Ты хочешь сказать, что она не твоя девушка?

– Я хочу сказать, что, принимая во внимание возраст, ее вряд ли можно назвать девушкой. – Он вопросительно поднял брови. – Но если ты спрашиваешь, есть ли у меня с ней что-нибудь...

– Да, спрашиваю, – нахально заявила Мэгги, с замиранием сердца ожидая, когда упадет нож гильотины. – Есть?

– А ты как думаешь? – холодно сказал он и взглянул на часы. Мэгги на мгновение охватил приступ смертельной ярости. – А теперь мне пора идти. Спокойной ночи, Мэгги.

– Спокойной ночи, Люк, – машинально ответила она.

Проводив его глазами, Мэгги в сердцах швырнула банку с бобами в мусоропровод.

Лежа без сна в своей постели, она ожидала возвращения Люка и, услышав наконец его осторожные шаги, посмотрела на часы. Почти половина пятого. Какие бы надежды ни питала Мэгги и как бы ни была неопытна, но все же поняла, что Люк с Маргарет вовсе не кофе пили всю ночь до утра.

Во время занятий на следующий день Мэгги могла думать только о Люке с Маргарет, о Маргарет с Люком, и Кенну пришлось несколько раз устраивать ей головомойку. Она была настолько поглощена размышлениями о наружности Маргарет, о том, как она должна быть красива, что задержалась в пути и опоздала сменить Люка.

Когда Мэгги, еле переводя дыхание, влетела в квартиру, то увидела одетого для работы Люка, сидящего на полу детской и строящего из деталей конструктора небоскреб для Лори, которая подняла голову и завопила:

– Мэг-ги!

– Привет, милая. – Девушка улыбнулась своей маленькой подопечной и взглянула на Люка, стараясь по его виду определить, занимался ли он накануне ночью бурной любовью, но так и не смогла этого сделать. – Извини, что опоздала.

Он покачал головой.

– Ничего страшного. Для меня не так уж трудно поиграть с Лори лишние полчаса.

– Но теперь ты опоздаешь на работу.

Он улыбнулся, поцеловал на прощание дочь и направился к двери.

– Ну, я все-таки босс. В этом одно из моих преимуществ.

– И ты поздно лег спать, – коварно заметила она.

Не обратив на ее замечание никакого внимания, он спросил:

– Какие у тебя планы на сегодняшний день?

Мэгги взглянула в огромное окно детской; в голубом весеннем небе плыли похожие на клочки ваты облака.

– Сегодня прекрасный день, пожалуй, пойду с Лори на прогулку в парк. Кормить уток.

– Звучит неплохо.

Ей показалось, что он завидует им.

– А почему бы тебе не пойти с нами? Лори будет в восторге.

Люк улыбнулся:

– Что? Пробездельничать целый день?

– Но ты же все-таки босс, сам только что сказал.

– Да, но должен же кто-то руководить компанией. Пока. – Он взмахнул на прощание рукой и вышел.

Мэгги протащила коляску через весь парк со скоростью ракеты, но даже это физическое упражнение не помогло ей избавиться от внезапно охватившего ее ощущения безнадежности своего положения.

Почему я отказываюсь поверить в то, что он просто не интересуется мной? – в отчаянии спрашивала она себя, останавливаясь, чтобы опустить коляску в лежачее положение, потому что девочка заснула. В то, что «влечение», о котором он говорил, оказалось недолговечным, что он нашел себе новую привязанность?

А может быть, эта привязанность давняя...

Она замедлила шаги, поняв, что почти дошла до улицы, на которой находился центральный офис Люка. Какое у меня поразительное чувство направления, иронически подумала Мэгги, особенно если учесть, что я была здесь всего раз.

Это случилось вскоре после переезда в Лондон. Люк попросил ее принести ему кое-какие документы, и она, с радостью исполнив его поручение, была совершенно поражена зримыми свидетельствами его жизненного успеха. Тогда, по словам Люка, Маргарет была в отпуске.

Может быть, мне надо просто увидеть ее. Только один раз. Если я встречусь и поговорю с ней, это поможет мне понять, что Маргарет – не просто имя, которое он мне называл, а женщина, разделяющая с ним жизнь. И, скорее всего, постель тоже.

Окончательно решившись, Мэгги покатила коляску по направлению к офису.

Это были три красивых коттеджа, стоящих вплотную друг к другу и связанных между собой внутренними переходами. Как-то раз он сказал ей, что ненавидит современные небоскребы из стекла и бетона, уродующие ландшафт, и любит старинные особняки. Она позвонила в дверь и сказала, что хочет видеть его, но бестелесный голос из динамика сообщил, что мистера Ричмонда на месте нет.

Это была удача, на которую она даже не надеялась.

– Тогда могу я повидаться с Маргарет, его помощницей?

– Простите, кто говорит?

– Мэгги. Мэгги Десмонд.

Несколькими минутами спустя Мэгги вкатила коляску в светлую, просторную комнату центрального коттеджа, и сидящая за столом женщина грациозно поднялась, чтобы приветствовать ее.

Стоило Мэгги открыть дверь, как сердце ее замерло. Она понимала, что ее длинные волосы растрепались после прогулки, что джинсы все в пятнах зелени после ползания на коленях по траве и что на лице ее нет ни следа косметики. Стоявшая же перед ней женщина являла собой полную противоположность. Маргарет была в элегантно сшитом сером льняном платье. Она обладала холодной красотой нордического типа, натуральными светлыми волосами, собранными сзади в пучок, и необычным, светло-оливковым цветом кожи. Редко встречающееся сочетание.

– Здравствуйте, Мэгги, – приветливо сказала она со слабым, но явным американским акцентом. – Я Маргарет Джинкинс. Мы с вами не встречались, но Люк столько говорит о вас, что мне кажется, будто мы давно знакомы. Боюсь, что вы выбрали неудачное время, потому что его нет на месте и он приедет не раньше, чем через час. – Она слегка нахмурилась. – Но он не упоминал о том, что ожидает вас...

– А он и не ждал, – торопливо объяснила Мэгги. – Я просто проходила мимо и решила зайти. На удачу, – добавила она.

– Что ж, если уж вы здесь, а Лори, кажется, находится в царстве сновидений... – она кивнула в сторону малышки, громко сосущей во сне палец, – может быть, вы выпьете кофе? – На столе в углу комнаты искушающе булькал чайник, да и Мэгги хотелось побольше узнать об этой женщине.

– С удовольствием.

– Тогда присаживайтесь.

Мэгги устроилась на стоящем напротив сверкающего чистотой стола кожаном диване. По всей комнате были расставлены вазы с розами, наполняющими благоуханием помещение, на взгляд девушки, скорее похожее на элегантную гостиную, чем на офис транснациональной компании.

Маргарет Джинкинс налила две чашки, поставила их на стол и села напротив девушки.

– Благодарю вас, – очень вежливо сказала Мэгги и просто для того, чтобы поддержать разговор, спросила: – Вы американка?

Маргарет покачала великолепно уложенной головой.

– Собственно говоря, я не американка, но долго проработала с Люком в Штатах. Только я умудрилась приобрести акцент, а он нет!

– Понимаю, – протянула Мэгги, слегка хмурясь.

Сидящая перед ней женщина намекала на то, что их взаимоотношения сложились давно, но как это могло быть, если еще месяцев десять назад Люк был женат на Джоан? А вдруг их отношения перешли в интимные только после ее смерти?

Маргарет Джинкинс элегантным жестом скрестила затянутые в шелковые чулки прекрасной формы ноги.

– Люк рассказывает мне, что Лори просто обожает вас и что вы прекрасно умеете обращаться с детьми.

– Лори нетрудно полюбить и... О! – невольно воскликнула Мэгги, чье внимание вдруг привлекло поблескивающее на пальце миссис Джинкинс золотое кольцо. – Вы... я хочу спросить... вы замужем!

Маргарет покачала головой.

– Собственно говоря, нет. Уже не замужем. Овдовела несколько лет назад.

Пожалев, что вовремя не прикусила язык, Мэгги зажала рот ладонью.

– О боже мой, я не хотела...

Женщина вновь покачала головой.

– Не извиняйтесь, пожалуйста. Ваша ошибка вполне естественна. Я ношу кольцо частично по привычке, частично для того, чтобы отпугивать мужчин, полагающих, что вдовы легкодоступны, а частично потому, что до сих пор храню память о муже. Конечно, надо было бы снять его, но я никак не могу решиться. А вы, моя дорогая, – неожиданно сказала она, бросив проницательный взгляд на порозовевшие щеки Мэгги, – влюблены в Люка.

Мэгги покраснела до корней волос.

– Неужели это так очевидно?

Маргарет Джинкинс понимающе улыбнулась.

– Для меня да, но я могу судить об этом лучше, чем другие. Мы знакомы с Люком с давних пор.

– Пожалуйста, не говорите ему ничего! – взмолилась Мэгги.

– А вы думаете, он этого не знает? – мягко спросила женщина. – Люк один из самых проницательных людей, которых я когда-либо знала. Кроме того, как вы наверняка знаете, ему не впервой видеть влюбленную в него женщину.

Подобное замечание отнюдь не улучшило настроения Мэгги – понимать то, что ты просто одна из тысячи...

– Не надо было мне сюда приходить...

– А зачем все-таки вы пришли?

Мэгги заглянула в добрые, сочувствующие глаза женщины и поняла, что не в состоянии солгать.

– Хотела посмотреть на вас.

– Я что-то не понимаю.

– Мне казалось, что, если я увижу вас, вы станете для меня более реальной и я смогу смириться с тем, что Люк любит вас, и перестану питать глупые надежды.

Маргарет нахмурилась:

– Но Люк вовсе не влюблен в меня.

Мэгги проглотила комок в горле:

– Но вы с ним встречаетесь?

– Иногда он приглашает меня куда-нибудь сходить, и я всегда получаю большое удовольствие – вы ведь знаете, как приятно бывать в его компании. Кроме того, у меня создалось впечатление, что с некоторых пор он пользуется любыми предлогами, чтобы почаще бывать вне дома. – Она вопросительно взглянула на Мэгги. – Не имеет ли это какого-либо отношения к вам?

Мэгги покачала головой:

– Не думаю.

– Так ли? – Маргарет Джинкинс задумчиво отхлебнула глоток кофе. – Люк был близким другом моего мужа, – внезапно сказала она. – Они познакомились в Штатах после того, как Люк окончил университет. Он был свидетелем на нашей свадьбе. Пока я была замужем, мне не приходилось работать; мы хотели иметь детей... но они так и не появились. А потом Джон внезапно умер. Люди никогда не страхуют себя на случай жизненных ударов. Пока молоды, мы просто не думаем о плохом. Поэтому я никогда не готовила себя к какой-либо деятельности. – Она помолчала, ее взгляд потеплел. – Так что я оказалась в тяжелом финансовом положении, и Люк дал мне работу, хотя я была совершенно к ней не подготовлена. Но он в меня верил – а он очень хороший друг для тех людей, в которых верит.

– Знаю, – сказала Мэгги, – сейчас он помогает мне.

– Основная проблема Люка, – продолжила Мэгги, – хотя, возможно, вы решите, что мне не стоит распространяться о личной жизни своего босса, но я все-таки скажу, – основная проблема Люка заключается в том, что после года, прожитого с Джоан, у него развилось циничное отношение к браку. В Нью-Йорке ни для кого не было секретом, что их взаимоотношения отнюдь не были счастливыми, но он никогда не говорил об этом, а я никогда не спрашивала.

Глаза Мэгги широко раскрылись, она поставила чашку на стол. Интересно, почему же Люк и Джоан не были счастливы?

– Мне кажется, что он хочет оградить себя от эмоциональных переживаний, сконцентрировать все внимание на воспитании дочери, и я очень сожалею об этом. Уверена, что в Люке скрыта масса невостребованных свойств, которые ждут только того, чтобы их разбудили.

– И я хочу быть той женщиной, которая сделает это, – внезапно севшим голосом высказала вслух свои мысли Мэгги.

– Почему бы и нет?

– Во-первых, потому, что я женщина. А мы привыкли к тому, что инициатива исходит от мужчины...

Миссис Джинкинс откинула голову назад и разразилась громким смехом.

– Моя дорогая, испокон века женщины охотятся на мужчин, и всякий, кто возьмется это отрицать, – лжец. Весь секрет в том, чтобы заставить их поверить в то, что охотятся они! Мне кажется, Люк к вам очень привязан, но не хочет признаваться в этом даже самому себе.

Когда Мэгги вернулась домой, все в ней пело от того, что ей сказала Маргарет Джинкинс. Да благословит бог эту женщину! Он не влюблен в свою секретаршу! И это открывало дорогу Мэгги.

Как там говорится: «риск – благородное дело»? Люк сказал, что в августе собирается возвращаться в Нью-Йорк. Значит, за оставшееся до его отъезда время она должна что-то предпринять. Потому что, так или иначе, но она намеревалась соблазнить Люка, заставить его понять, что ему нужна только одна женщина, имя которой – Мэгги Десмонд.

9

– О, Люк, пожалуйста.

Люк рассмеялся:

– Мэгги, нельзя праздновать сдачу экзаменов в тот же день. Результаты придется ждать еще два месяца. А что, если ты провалилась?

– Не провалилась, – самоуверенно заявила Мэгги. Билеты оказались легкими, а она выложилась до конца. – Могу поспорить на что угодно, что я получу наивысшие оценки.

Он покачал головой и шутливо выговорил:

– Я не игрок по натуре. Однако, как гласит пословица, гордыня до добра не доводит.

– О неудаче не может быть и речи, заверяю тебя, Люк, – стояла на своем девушка.

Он вздохнул, но глаза его смеялись.

– Хорошо, я свожу тебя пообедать. Твой энтузиазм слишком зажигателен, чтобы отказать. Но надо найти кого-нибудь, кто присмотрел бы за Лори.

Мэгги покачала головой.

– Не надо. Пойдем пораньше и возьмем ее с собой.

– И куда ты хочешь пойти?

– В соседнем квартале открылась новая пиццерия.

– Я, конечно, понимаю, что тебе не хочется пробивать слишком большую брешь в моем бюджете, – заметил он с кривой усмешкой. – Но ты можешь позволить себе быть расточительнее, мой карман это выдержит.

– Нет, – твердо сказала Мэгги. Она действительно хотела, чтобы Лори была с ними, и не желала сидеть в одном из этих роскошных ресторанов, где стоит только вам на минутку замолчать, как тотчас же к столу подскакивает официант. – Это самое подходящее место. У них даже есть клоуны для того, чтобы развлекать детей...

– Что ж, клоуны, без сомнения, повеселят вас обеих, – сухо заметил он, но Мэгги никак не отреагировала на его слова. Позднее, ночью, она докажет ему, что является настоящей женщиной!

Вечер начался прекрасно. Они пришли в пиццерию к шести часам и сделали заказ.

– Что будем пить? – спросил Люк, глядя на нее поверх меню. Он был очень строг насчет употребления Мэгги спиртных напитков. Вплоть до полного запрета.

– Красное вино? – осторожно предложила она.

– А почему бы не шампанское? – спросил он с некоторой насмешкой. – Если уж ты так уверена, что у нас есть что праздновать?

– О, я страшно люблю шампанское.

– Тогда шампанское. – Протягивая меню, он улыбнулся официантке.

Мэгги с некоторой ревностью следила за тем, как пышнотелая рыжеволосая женщина суетилась вокруг Люка.

Но посмотрев на него из-под полуопущенных ресниц, она только вздохнула. Винить официантку просто нельзя – так прекрасно выглядел Люк в превосходно сшитых брюках из льняного полотна и темно-синей шелковой рубашке. Просто великолепно.

Несколькими минутами спустя, откинувшись на спинку кресла, Люк уже наблюдал за тем, как Мэгги пьет шампанское. И когда газ ударил ей в нос и она подпрыгнула, как кошка, проколовшая когтями воздушный шарик, выражение его лица смягчилось.

– Теперь скажи мне, чем ты собираешься заняться, когда официально станут известны результаты экзаменов?

Разве она могла? Стоит Люку услышать о ее подлинных планах, как он кинется прочь из пиццерии! Мэгги пыталась сохранять хладнокровие, но уже немного опьянела, а предвкушение того, что она собиралась сделать, горячило кровь. Девушка набрала полную грудь воздуха.

– Ты хочешь сказать, когда ты уедешь в Штаты? – непринужденным тоном спросила она.

– Совершенно верно.

Что бы он сказал, если бы только узнал, что Мэгги планирует уехать в Штаты вместе с ним?

– Чего я точно не хочу, так это учиться в колледже.

– Да? Почему же?

Она поморщилась:

– На это уйдет слишком много времени. Мне хочется сразу начать работать.

– Так сразу?

– Так сразу, – улыбнулась она.

– Полагаю, ты уже надумала, чем хочешь заняться? – насмешливо спросил он.

– Собственно говоря, да. – Мэгги серьезно кивнула. – Мне бы хотелось заняться рекламой. Точнее – сочинять рекламные объявления.

– Ты выбрала очень непростую область деятельности! – заметил он.

– Знаю.

Люк отпил глоток шампанского и взглянул на нее из-под полуопущенных ресниц.

– А почему ты решила, что сможешь писать стоящую рекламу для компаний?

– Я неглупа, и у меня хороший слог, – весело сказала Мэгги.

– А также масса скромности, – пробормотал он.

– Современные женщины не зарывают свои таланты в землю, – уверенно сказала она.

– Это верно, – согласился Люк и словно против своего желания смерил ее внезапно потемневшим взглядом.

В обычно холодных глазах зажегся огонек желания, и сердце Мэгги переполнило ощущение триумфа. В простеньком платье по щиколотку и скромных черных туфлях она была далеко не безразлична Люку, об этом свидетельствовали красные пятна, выступившие на его высоко поднятых скулах.

– А что еще делают современные женщины? – спросил он хриплым голосом, прервав тем самым мечтания Мэгги.

Заподозрив насмешку, она пристально посмотрела на него, но лицо Люка было совершенно невозмутимым.

– Они самовыражаются, Люк. Определяют, чего им нужно от жизни, и добиваются этого. – И еще как добиваются, добавила Мэгги про себя.

– Ты так думаешь?

Наступило напряженное молчание, которое прервала Мэгги:

– Люк. Ты не позовешь официантку? Лори опрокинула солонку.

Вернувшись домой, Люк уложил Лори в постель и, входя в гостиную, обнаружил Мэгги, засовывающую в магнитофон кассету. Он нахмурился.

– Что ты там делаешь?

Она сбросила туфли и начала пританцовывать в такт музыке.

– Не будь таким глупым, Люк! Ты что, сам не видишь? Завожу музыку. Мне хочется танцевать!

Он нахмурился еще сильнее.

– Зачем?

Если бы только он знал?

– Зачем люди обычно танцуют? Чтобы повеселиться, вот зачем!

– У меня нет желания танцевать, – непреклонным тоном заявил он.

– Что ж, тогда давай выпьем с тобой на посошок.

Лицо Люка потемнело.

– У меня нет и такого желания, – с расстановкой сказал он, – пить на посошок. Да и тебе тоже не надо – ты и так выпила в пиццерии почти всю бутылку шампанского. Не надо, Мэгги! – продолжил Люк. – Не смотри на меня умоляющими глазами. Вечер был чудесный, но ему настал конец. Сейчас я собираюсь принять ванну и лечь в постель. До завтра.

Смотря ему вслед, Мэгги на мгновение растерялась. И освещение и музыка были такими подходящими! Никогда ничего не получается так, как задумываешь, мрачно заключила она. Но вскоре к ней вернулась решимость. Она должна добиться своего!

Прокравшись по коридору, Мэгги замерла под дверью Люка. Раздались звуки открываемой двери в прилегающую к его спальне ванную комнату и шипение пущенной струи воды.

С бьющимся сердцем Мэгги открыла дверь и вошла. Потом сняла с себя платье, бюстгальтер и трусики и спрятала их в ящик гардероба. Спальню освещала только настольная лампа. Мэгги откинула покрывало и залезла в его постель. Дрожа от возбуждения под прохладными простынями, она ждала, и это ожидание длилось, как ей показалось, бесконечно. Мэгги начала уже подумывать, не утонул ли он в ванной, когда шипение воды прекратилось. Внезапно испугавшись содеянного, она забилась под простыни.

Люк выключил свет в ванной и вошел в комнату, вытирая полотенцем мокрые волосы, второе полотенце было завязано у него на бедрах. При виде его прекрасного, мускулистого тела у Мэгги мгновенно пересохло во рту, она не в силах была оторвать от него глаз. С каким-то благоговением она смотрела на покрытый поблескивающими капельками воды загорелый торс, на мощные бицепсы. А если еще прибавить к этому длинные, мускулистые ноги, которым, казалось, не было конца... Более совершенного мужчину она не смогла бы вообразить даже в самых горячечных фантазиях.

Должно быть, Мэгги, открыв рот от удивления, машинально пробормотала что-то, потому что Люк вдруг замер, остолбенело уставившись на кровать, как будто не веря своим глазам. Но вот глаза его сузились, на скулах заходили желваки. На мгновение Люк, казалось, потерял дар речи, но только на мгновение. Когда он заговорил, то произнес именно то, что Мэгги боялась услышать от него. Или что-то весьма близкое к этому.

– Что за игру ты придумала? – спросил он с обманчивой мягкостью в голосе.

Обычно Мэгги не лезла в карман за словом, но тут слова были не нужны. Ей следовало воззвать не к разуму Люка, а к его чувствам. Она хотела затронуть его сердце, но для того, чтобы сделать это... Молча Мэгги села в кровати; белоснежные простыни складками спали, обнажив ее стройный бюст. Она слегка тряхнула головой, и золотисто-каштановые пряди шелковистых волос упали на грудь. Приглушенный свет лампы освещал эту сцену.

Его глаза потемнели, слышно было, как из его легких неровными толчками с хрипом выходит воздух. Мэгги видела, с каким усилием, не отрываясь, он смотрел ей в лицо.

– Вон... отсюда, – запинаясь, произнес он.

– Люк...

– Убирайся отсюда, Мэгги, – повторил он. – Или будет совсем не то, чего ты ожидаешь.

При этих словах она машинально улыбнулась и вдруг увидела, как в его глазах вспыхнул огонь ответного желания. Не отрывая взгляда от ее лица, он бросил полотенце на пол, рука его потянулась к узлу, которым было завязано второе полотенце.

Мэгги слышала, как стучит ее сердце.

– Хорошо, Мэгги. Если тебе захотелось поиграть, давай поиграем. Я считаю до пяти, если ты не уйдешь, когда я досчитаю, то я собираюсь влезть в постель и всю ночь заниматься с тобой любовью, потому что у меня давно не было женщины, а ты очень, очень красива. Но этим ты чертовски разозлишь меня. Тебе понятно?

Она молчала, смотря на него как загипнотизированная.

– Раз...

Он начал развязывать узел. Мэгги проглотила образовавшийся в горле комок.

– Два...

Она следила за проворными движениями его пальцев, сердце билось, как отбойный молоток.

– Три...

Груди Мэгги ожидающе отвердели, и по появившемуся на его лице выражению муки она поняла, что от его внимания это тоже не ускользнуло.

– Четыре... Я предупреждаю, тебя, Мэгги... – сказал он голосом, в котором звучало отчаяние.

Она почувствовала внизу живота что-то теплое и влажное.

– Это твой последний шанс... – Но слова прозвучали как хриплая мольба. Затем наступило оглушающее молчание. – Пять....

Дороги назад не было – узел был развязан, полотенце упало на пол. Он стоял перед ней обнаженный, и Мэгги покраснела, увидев то, что скрывалось под полотенцем.

– Да, да, – подтвердил он негромко, проследив направление ее удивленного и потрясенного взгляда. – Видишь, что ты со мной творишь? Это не пугает тебя, Мэгги?

– Нет, – ответила она еле слышно.

– А это? Это тебя не пугает? – С бьющимся сердцем наблюдала она за тем, как он вынул из ящика небольшой пакетик из фольги и начал медленно разворачивать его. Разумеется, она знала, что это такое – хотя никогда до этого не видела. Не отрывая от нее гипнотизирующего взгляда, он надел презерватив. – Не пугает? – тихо повторил он.

– Не-нет.

– А должно пугать.

Не в состоянии вымолвить ни слова, она следила за тем, как он подошел к кровати, сел на нее с каким-то странным выражением в глазах, почти нежно пригладил волосы Мэгги и сказал с покорившей ее сердце неуверенностью:

– Еще не поздно, Мэгги, не совсем поздно. Во мне еще осталась толика здравого смысла, но надолго меня не хватит, так что уходи, пожалуйста, дорогая, уходи сейчас же.

Вместо ответа она обняла Люка за шею и поцеловала, с наслаждением прижимаясь обнаженной грудью к его груди. И, издав стон, означающий полную капитуляцию, он запустил пальцы в густые волосы девушки и властно овладел ее губами, которые охотно раскрылись ему навстречу, отдаваясь доселе сдерживаемой страсти. Это был восхитительный поцелуй.

– Боже! – прохрипел он.

Руки Люка жадно блуждали по ее телу, слегка огрубелые пальцы исследовали каждый дюйм кожи, и скоро у Мэгги создалось впечатление, что больше для ласк не осталось ни кусочка.

Но она оказалась не права.

Когда его рука неожиданно коснулась самой интимной части ее тела, Мэгги содрогнулась в приступе томительного желания.

– Люк! – простонала она возле самых его губ.

– Тебе нравится? – пробормотал он.

– О боже, – прошептала Мэгги. – Да. Да! Люк! О, пожалуйста, Люк, – бормотала она как в бреду.

– А теперь ты прикоснись ко мне, Мэгги. Прикоснись ко мне тоже.

Она нисколько не испугалась и не устыдилась, когда ее ладонь сомкнулась на твердой, пульсирующей плоти, тщательно исследуя эту совершенно неизвестную ей часть его тела, касаясь ее кончиками пальцев и нежно проводя ладонью по упругой поверхности.

– Так?

– Да, – прохрипел он. – Так!

Повинуясь какому-то инстинкту, Мэгги начала двигать рукой вверх-вниз, но, к ее удивлению, Люк неожиданно прервал поцелуй и несколько грубо отвел ее руку.

– Довольно, – задыхаясь, произнес он.

– Довольно? – На мгновение Мэгги пришла в ужас, ей показалось, что сейчас он остановится и выставит ее из своей спальни.

Люк, должно быть, прочел страх в ее глазах, потому что как-то странно рассмеялся.

– Нет, нет, девочка, – мягко сказал он. – Теперь я уже не остановлюсь. Неужели ты думаешь, что я откажусь от того, о чем мечтал так давно? – Голос его был напряженным, в нем слышалось отчаяние и что-то еще... Чувство вины?

– Немного полегче, – предупредил Люк, дразня ее грудь языком, и Мэгги вновь почувствована, как твердеют от этих прикосновений ее соски. – Если ты будешь продолжать, все кончится слишком быстро... слишком быстро для тебя. А я хочу, чтобы это длилось всю ночь. О боже, Мэгги, ты так прекрасна!..

– Пожалуйста, – прошептала она. – Пожалуйста, не останавливайся...

Ощутив, как она беспокойно задвигалась, он тихо рассмеялся.

– О, теперь вряд ли что в силах остановить меня, – одними губами произнес он, осторожно проникая в ее лоно.

Почувствовав, как она напряглась, Люк замер, но через мгновение тело Мэгги благодарно приняло напряженную мужскую плоть, и с его губ сорвался негромкий блаженный стон. Тогда она вся отдалась мучительно-медленному и возбуждающе прекрасному ритму, в котором он начал входить в нее.

Мэгги догадывалась, что Люк преднамеренно сдерживает себя. Снова и снова он доводил ее до грани чего-то чудесного, чего-то такого, о чем ей даже не хотелось догадываться из боязни, что это окажется просто несбыточной иллюзией. И каждый раз неизвестное ощущение отступало.

Но вот наконец Мэгги каким-то образом поняла, что отступлений больше не будет, что она балансирует на краю магического обрыва, и Люк тоже почувствовал это.

– Да, сейчас, – лихорадочно повторял он. – Сейчас. Сейчас. Сейчас!

У Мэгги вырвался крик ликования, тело ее сотрясали спазмы наслаждения, с каждым разом все более и более сильные. Наконец они передались и Люку, все время бормочущему ей на ухо какие-то ласковые слова, хотя в пылу страстей она едва ли понимала их смысл.

Мэгги знала, что ей хотелось бы от него услышать, но, может быть, время для этого еще не пришло. К тому же слова любви показались бы ей только пряной приправой к деликатесному блюду, которое она только что отведала...

Погруженная в глубокий сон, удовлетворенная, Мэгги была сбита с толку и слегка рассержена, когда Люк разбудил ее.

– Который сейчас час? – пробормотала она из-под смятых простынь.

– Пора вставать, – скомандовал он резким тоном, и, открыв глаза, Мэгги увидела Люка, одетого в одни только джинсы и изучающего ее с холодным осуждением во взгляде.