Текст книги "Моя странная зависимость (СИ)"

Автор книги: Эмили Низбродская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Прижав бутылку к груди, я обернулась к Кириллу.

Тот кивнул.

Развернувшись обратно, я проследила за тем, как два парня и две девушки скрылись из виду.

– Что они там делают?

– Участвуют в иного рода забавах.

Я сжала челюсти. Меня раздражали его краткие, загадочные ответы. Я хотела войти внутрь.

Однако затем услышала, как Кирилл тихо хохотнул, и почувствовала прикосновение его маски к моему уху, когда он прошептал низким голосом:

– Никто тебя не знает, да?

Я сдвинула брови, не понимая, что он имел в виду. Кирилл забрал бутылку у меня из рук и поставил её на подоконник.

– Ты такая хорошая девочка, разе не так, Клэр? Хорошая для мамочки, хорошая для учителей, – он помолчал, после чего продолжил: – Ты хорошая девочка – снаружи, только никому ни черта не известно о твоей истинной сущности, да?

Я стиснула зубы, стараясь не смотреть в его сторону.

Горячее дыхание Кирилла коснулось моей шеи.

– Я знаю, на что ты любишь смотреть, Клэр, – процедил парень. – Школьницы не должны быть такими порочными.

Мои глаза округлились. Резко вздохнув, я высвободилась из оков его рук и спрыгнула на землю. С пылающим от стыда лицом я ринулась обратно к стоянке, но внезапно чужая рука поймала мою, и меня потянули в противоположном направлении.

– Кирилл! – выпалила я, задыхаясь. Горло сдавило от страха. – Отпусти.

Парень сделал шаг в мою сторону.

– Откуда ты знаешь, что я – Кирилл?

Моргнув, я опустила голову. Взгляд упал на его руку, державшую мою. Моя кожа пылала так сильно, что я не могла разобрать, жарко мне или холодно.

Я с трудом сглотнула, потому что горло свело спазмом.

– Просто чувствую, что это ты.

Он наклонился, заставив мое неистовое сердце биться ещё сильнее, и прошептал:

– Ты не знаешь, каково это – чувствовать меня.

Протянув руку, Кирилл схватил мой школьный галстук, дернул меня на себя, грубо потянул, ослабляя петлю, потом снял галстук через голову.

– Что ты делаешь? – выдохнула я.

Но он не ответил.

Я прищурилась, наблюдая за тем, как Кирилл распустил узел, подошёл ко мне со спины и поднял галстук до уровня моих глаз.

– Зачем? – обернулась я, опуская его руки.

К чему мне повязка на глаза?

– Затем, что ты увидишь больше с закрытыми глазами, – ответил парень.

Пока Кирилл завязывал галстук, касаясь пальцами моих волос, я стояла неподвижно. Потом он опустил руки, однако я до сих пор чувствовала, как его грудь задевала мою спину, и пошатнулась назад, потеряв равновесие. Ощутив порхание бабочек в животе, почти поддалась желанию улыбнуться.

– Кирилл? – произнесла я тихо.

Однако он продолжал молчать.

От нахлынувших ощущений мое дыхание участилось. Аромат болиголова и красного клена, смешавшийся со свежим солоноватым воздухом и запахом тлеющих листьев, заполнил ноздри, а легкий ветерок охладил щеки.

Мои соски напряглись, каждый волосок встал дыбом.

Что он делает?

– Кирилл? – позвала я ещё тише, начиная чувствовать себя глупо.

Ответом мне было молчание.

Сердце заколотилось. Пытаясь побороть вспыхнувший между бёдер жар, я скомкала в кулаке подол своей юбки. Потом, сглотнув, медленно повернулась, подняла руки и положила ладони ему на грудь.

– Тебе не удастся меня напугать.

Кирилл схватил мою руку и оторвал её от себя.

– Я уже пугаю.

Не выпуская моей ладони, он потянул меня за собой. Чтобы успевать за его шагами, мне почти пришлось бежать. Я держалась за его руку и пыталась не споткнуться, пока мы шли по неровной тропинке, заросшей травой и усыпанной камнями.

Я крепче сжала его пальцы. Было так приятно чувствовать его огрубевшую кожу. Как это будет, если он прикоснется этими руками к моему телу?

– Впереди лестница, – предупредил Кирилл, прервав мои размышления. Сбавив скорость, я подняла ногу и нашла точку опоры.

– Идём, – торопил он, утягивая меня вверх. Когда я преодолела несколько ступенек, солнечный свет, пробивавшийся сквозь повязку, померк. Я поняла, что мы попали внутрь церкви.

Меня окружил запах сырости и гниения – результат многих лет запустения. Пытаясь локализовать голоса, разносившиеся эхом по помещению, я начала вертеть головой. Сообразив, что пол был усыпан обломками, старалась не спешить, послушано следуя за Кириллом.

Слева доносились выкрики и одобрительные возгласы мужчин. Я прислушалась. Толпа хохотала и подбадривала. Судя по последовавшим стонам и рыку, бой все ещё продолжался.

Одной рукой я по-прежнему держалась за Кирилла, а вторую подняла к повязке. Мне не нравилось быть лишенной зрения и не знать, кто ко мне приближается. Складывалось такое ощущение, будто на меня все пялились.

– Почему ты не разрешаешь мне смотреть? – спросила я, остановившись.

– Тебе было бы интересней с открытыми глазами?

Я повернулась к нему.

– А тебе интересней оставить меня в повязке?

Потрясённая собственной дерзостью, я сразу отвернулась. Я всегда нервничала в присутствии Кирилла, поэтому была шокирована... и, может, даже немного горда... тем, с какой легкостью ответила ему.

Затем я услышала, как он быстро выдохнул пару раз. Мне показалось, что Кирилл засмеялся.

– Я хочу, чтобы ты кое-что сделала для меня, – парень отпустил мою руку и, слегка задев мое плечо, встал сзади. – Не снимай повязку до тех пор, пока я не вернусь.

– Вернёшься? Что? – я сдвинула брови, ощутив пробежавший по коже ног холодок. От беспокойства внутренности скрутило в тугой узел.

Он коснулся моей спины. Я почувствовала его дыхание на своём виске.

– Покажи мне, из чего ты сделана.

После этого Кирилл толкнул меня.

Охнув, я споткнулась. Подошвы моих балеток, заскользив, заскрежетали по грязному каменному полу. Часто дыша, я выставила руки вперёд, чтобы не упасть.

– Чт.. – сдавленно прошептала я. – Кирилл? – позвала я, завертев головой.

Где он, черт побери? Я схватилась за повязку. К дьяволу все.

Однако потом я замерла. Слова Кирилла прозвучали у меня в голове.

Покажи мне, из чего ты сделана.

Он меня проверял. Или разыгрывал. Глубоко вздохнув, я собралась с силами.

Я смогу немного подождать. С тобой все в порядке. У тебя получится. Я пока не собиралась сдаваться.

Кряхтенье и стоны парней, звуки борьбы раздавались всего в нескольких метрах от меня. Люди смеялись и разговаривали. Не знаю, обо мне или о драке, только мое лицо все равно пылало, от стыда хотелось спрятаться. Казалось, за каждым моим движением наблюдала тысяча глаз.

Моя нижняя губа дрожала, грудь быстро поднималась и опускалась. Разведя руки, я попыталась определить, есть ли кто-нибудь поблизости. Я чувствовала себя уязвимой, и мне это не нравилось.

Начав передвигаться маленькими шажками, я хотела найти путь на ощупь, однако мои ладони не касались ничего, кроме воздуха.

– Кирилл? – вновь окликнула я, подавляя крик, рвавшийся из горла.

– Ах, твою мать! – выкрикнул кто-то. Я прислушалась, сделав вывод, что звук исходил оттуда, где боролись парни.

Послышались удары, наносимые по плоти, затем толпа радостно зашумела. Их возгласы разнеслись эхом под сводами собора.

– Ю-ху! – закричал кто-то. Остальные захохотали,

Где-то рядом захихикали две девушки. Я втянула воздух, услышав приближавшиеся шаги.

– Не знаю, что они для тебя приготовили, милочка, – дразнящим тоном произнёс женский голос. – Но я завидую.

Вторая девушка засмеялась. Я нахмурилась, моя кожа вспыхнула от злости.

Выпрямив спину, я опять коснулась повязки, желая её сорвать, но сдержалась, сжав ткань в кулаках. Если сниму её, он победит. Кирилл бы никогда не снял повязку, потому что ему на все наплевать. Кто на меня смотрит? Они шепчутся обо мне? Смеются надо мной? Кирилла бы это не заботило.

Я тоже смогу.

Опустив руки, я расправила плечи – в горле колотился пульс.

Все нормально. Я была смущена, чувствовала себя неуверенно и неловко, но страшные картины существовали только в собственном подсознании.

Пока внезапно чья-то рука не скользнула по моему плечу и спустилась ниже. Я замерла.

– М-м-м, я тебя знаю, – произнёс парень. – Клэр Пирс, девушка Егора, верно?

«Нет. Не верно.», – сразу же вспыхнуло у меня в мозгу, и тут я узнала этот несущий угрозу голос человека, от которого можно было ожидать чего угодно.

Дэвид.

– Что ты тут делаешь без своего мужчины? – с издёвкой спросил он. – И кто тебя связал?

Кожу рук покалывало от напряжения. Я хотела избавиться от повязки. Мне не нравилось, что Дэвид смотрел на меня, в то время как я его не видела.

Он всегда был непредсказуемым.

Сглотнув ком, вставший в горле, я решила не сдавать позиций:

– Егор не мой парень.

– Жаль. Люблю играть с чужой собственностью.

Дэвид провёл пальцем по моей нижней губе.

– Перестань, – я отпрянула от него, отворачиваясь.

Внезапно парень обхватил рукой мой затылок, притягивая к себе ближе.

– Ты ведь иногда ночуешь у Незборецких, да? – тихо прорычал Дэвид. Его дыхание коснулось моих губ. – Тебе там собственную комнату выделили?

Я уперлась ладонями ему в грудь, пытаясь оттолкнуть, только его другая рука легла мне на талию, удерживая на месте.

– Дэвид! – рявкнул кто-то сзади. – Отвали от неё!

Голос принадлежал не Кириллу.

Дэвид вздохнул и возразил скучающим тоном:

– Я беру, что хочу и когда хочу, Курт. Мы уже не в школе.

Стиснув зубы, я попробовала высвободиться, но моя талия была скована его руками, словно стальными оковами.

– Может, я наведаюсь к тебе в спальню сегодня, а? – прошептал он мне на ухо. Его руки опустились к моей попе. Я извивалась, пытаясь вырваться, только Дэвид был слишком силён.

– Ты откроешь дверь? – продолжал он, почти касаясь своим губами моих. – Откроешь другие места для меня?

Его рука скользнула у меня между ног, сминая мою юбку. Я вскрикнула, но Дэвид заткнул меня, накрыв мой рот своим. Его губы надавили на мои с такой силой, что перекрыли доступ воздуху. Пытаясь высвободиться, я только мычала.

Твою мать, где ты, Кирилл?

Сжав кулаки, я ударила Дэвида в грудь. А потом с силой прикусила его губу, сжимая её до тех пор, пока он не отшатнулся назад, отпуская меня.

– Черт! – заорал он.

Судорожно дыша, я выставила перед собой руки, потому что не знала, где Дэвид, и накинется ли на меня снова.

Я почувствовала легкое движение воздуха, когда к нам подошёл кто-то ещё.

– Я сказал, отвали! – крикнул Курт. Похоже, сейчас он стоял прямо передо мной.

– Она меня укусила! – разъяренно взревел Дэвид.

– Значит, тебе досталось меньше, чем ты заслужил! – выпалил в ответ Курт. – Спускайся вниз и выпусти пар. Ночь будет чертовски длинная.

Я схватила повязку, потому что хотела их увидеть, но вместо этого снова опустила руки и со злостью сжала кулаки.

– Ты в порядке, Клэр? – спросил Курт.

Тяжело дыша, я покачнулась. У меня закружилась голова.

Я его укусила. Внезапно мне захотелось рассмеяться. Ладони зудели от возбуждения, я выпрямилась, ощутив небольшой прилив сил.

– Я бы хотел сказать, что Дэвид разбрасывается пустыми угрозами, но... – парень умолк, подбросив мне пищу для размышлений.

Да. Мы оба знали, что это не так.

Я вздохнула. В ноздри ударил опьяняющий аромат его геля для душа, смешавшийся с едва уловимым запахом пота.

– Я в норме. Спасибо.

Отстранившись, я свернула направо. Мне надоело просто стоять на месте, изображая из себя мишень.

– Куда ты идёшь?

– В катакомбы.

– Ты не сможешь туда попасть.

Поджав губы, я оглянулась.

– Я не ребёнок. Понял?

– Ага, понял, – в низком голосе Курта слышалась ирония. – Но ты с направлением ошиблась.

Резко вздохнув, я почувствовала, как парень положил руки мне на плечи и повернул меня ещё правее.

– Ох, – пробормотала я. Лицо вспыхнуло от стыда. – Ладно. Спасибо.

– Не за что, мелкая, – сказал Курт, явно сдерживая смех.

Я опять нерешительно шагнула вперед, отказываясь снять повязку и уступить победу Кириллу. Однако затем остановилась, вновь обернувшись.

– Ты знаешь, как меня зовут, – констактировала я, вспомнив, как Курт назвал меня Клэр. Более того, Дэвид тоже знал мое имя.

– Да, – он приблизился ко мне сзади. – Что в этом странного?

Что в этом странного?

С чего бы ему знать? Я никогда не общалась с этими парнями. Почему Кирилл знал о моем существовании, вопросов не вызывало – я столько времени проводила в его доме, но я была уверена, что остальные даже не замечали меня.

– Ты занимаешься фехтованием, – начал рассказывать Курт. – Ты наследница ювелирной империи и с рождения занимаешь место на школьной доске почёта.

Саркастичный Курт был гораздо приятнее лапающих рук Дэвида.

– И прошлым летом, – продолжил парень вкрадчивым голосом. – Ты была в потрясающем чёрном бикини на пляжном пикнике в честь празднования Дня независимости. Я рассматривал тебя дольше, чем следовало.

Мои щёки мгновенно залились румянцем. Что он только что сказал?

Курт был так же красив, как Кирилл, и в ровной степени пользовался успехом у женщин. Он мог заполучить любую. Почему он вообще удостоил меня взглядом?

Да я и не питала надежд на то, что он вдруг проявит ко мне интерес. Естественно, Курт ведь не Кирилл.

– Киру не следовало приводить тебя сюда, – предупредил меня он. – И, думаю, тебе не следует спускаться в катакомбы.

Мои губы растянулись в улыбке.

– Знаю. То же самое мне сказал бы каждый, – отвернувшись, я добавила шепотом: – Только не Кирилл.

Протянув руки немного вперёд и растопырив пальцы, я начала медленно двигаться в сторону монотонного гула музыки и криков, доносившихся глубоко из-под земли.

Я не должна спускаться одна.

Курт отправил туда Дэвида. Я не была уверена, попытается ли он снова пристать ко мне, но точно знала – хорошим это не закончится.

Кирилл сказал дождаться его, что он сам отведёт меня вниз, но...

Я всегда знала, что в глубине души терпеть не могу от кого-то зависеть. Я не хотела за кем-либо следовать, не хотела ждать, не хотела строить предположения. Все вышеперечисленное доставляло мне дискомфорт, мне казалось, что кто-то манипулирует мной. Мне не нравилось находиться под чьим-то контролем.

Вот за что я уважала Четырёх Всадников. Они никому не подчинялись, всегда были на виду. Зачем ждать Кирилла, если я могла справиться сама?

Прохладный поток воздуха коснулся моих обнаженных ног. Я вдохнула запах земли, воды и старой древесины, витавший у порога двери, ведущей в катакомбы. Уже близко.

Вдруг кто-то схватил меня за руки. Быстро вздохнув, я уперлась ладонями человеку в грудь и сжала пальцами мягкую ткань толстовки.

– Кирилл? – мои руки скользнули вверх, и я вцепилась в плечи парня – моя макушка до них даже не дотягивалась. – Ты все время был здесь?

Он промолчал.

Сделав несколько вдохов, я постаралась заставить своё сердце биться ровно. Ноги и торс Кирилла касались моего тела. Моя кожа вспыхнула.

Я отступила назад.

– Зачем ты это сделал? Если ты был здесь, то почему позволил Дэвиду так со мной обращаться?

– Почему ты просто не сняла повязку и не сбежала?

Я гордо выпрямилась. Он этого хотел? Чтобы я сдалась и убежала? Зачем ему испытывать меня?

Неважно. Как он мог просто стоять, наблюдая за происходящим, и не вмешаться? Курт остановил своего друга, а я-то думала, что Кирилл...

Я опустила голову, побоявшись, что он увидит мои запылавшие щеки. Кажется, я была лучшего мнения о Кирилле, чем он заслуживал. Потом, снова вздёрнув подбородок, я постаралась стереть эмоции со своего лица.

– Ты не должен был позволить этому случиться.

– Почему? – парировал он. – Кто ты для меня?

Я сжала кулаки.

– Будь жёстче, – шепотом бросил Кирилл, обдав своим горячим дыханием мои щёки. – Ты не жертва, а я не твой спаситель. Ты справилась. И точка.

Черт, что с ним такое? Чего он хотел от меня? Я думала, Кирилл хотя бы немного беспокоится обо мне.

Все мужчины в моей жизни – отец, Макс, Игорь Незборецкий и даже Егор, – всегда тряслись надо мной, словно я была ребёнком, только учившимся ходить. Их забота никогда не вызывала во мне признательности, а порой даже угнетала, но вот от Кирилла... Возможно, мне бы была приятна его забота. Проявленная хотя бы раз.

Он приподнял мой подбородок пальцем, его голос смягчился:

– Ты молодец. Тебе понравилось? Давать отпор?

Я уловила нотки изумления в его тоне и сама поразилась новым эмоциям, которые только что испытала.

Кирилл прав. Я не жертва. Конечно, если бы он примчался мне на помощь, я бы получила хотя бы малейший намёк на то, какие чувства Кирилл питал в мой адрес (если вообще питал), однако факт оставался фактом: я не хотела быть девочкой, неспособной постаять за себя.

Черт, да, мне понравилось.

Я почувствовала, как парень отодвинулся, но потом взял меня за руку, переплел наши пальцы.

– Значит, ты хочешь спуститься в катакомбы? – тихо поинтересовался Кирилл.

Уголки моих губ радостно приподнялись, несмотря на волнение.

И он повёл меня дальше в направлении, которое раньше указал мне Курт. Вдалеке вновь послышались приглушённые стоны. У меня в груди что-то ворохнулось от предвкушения.

Последние искорки света, проникавшие через повязку, померкли, температура понизилась, воздух стал тяжелее и наполнился сырым, земляным запахом, будто мы вошли в пещеру.

– Здесь лестница, – предупредил Кирилл.

Я сразу же замедлила шаг.

– Мне уже можно снять повязку с глаз?

– Нет.

Подавив закипавшую внутри ярость, я вытянула другую руку вправо и обнаружила неровную, шероховатую стену. Кирилл замедлил шаг, позволив мне осторожно, на ощупь спуститься вслед за ним по винтовой лестнице.

Каменная крошка хрустела под подошвами моих балеток. По коже бёдер пробежали мурашки, напомнив мне, что вокруг становилось все холоднее и темнее...

И что я не имела ни малейшего представления о том, где же мы оказались.

Я не знала, кто был внизу, чем там занимались. И смогу ли я сама найти дорогу обратно, если мы углубимся слишком далеко в туннели лабиринта.

Кирилл ясно дал понять – хоть он и держал меня сейчас за руку, на выручку не придёт. Так почему же после всего этого у меня не появилось желание остановиться?

Из тоннеля доносились женские стоны. Мое дыхание снова участилось, и я облизала пересохшие губы.

Забавы иного рода.

Рука Кирилла снова накрыла мою, отчего кожу защекотало.

– Итак, как далеко ты хочешь зайти? – хриплым голосом проговорил он.

Девушка опять испустила вопль, словно пребывая в состоянии эйфории. Следом послышался смех и рык.

Я потёрла ладонью бедро, пытаясь отвлечься от жара, вспыхнувшего у меня между ног. Боже, что с ней происходило? Высвободившись из хватки Кирилла, я протянула руки вперёд, делая шаг вперёд.

Как далеко я зайду? Или нет: смогу ли вообще остановиться?

Я знала, что катакомбы являли собой небольшую сеть тоннелей и склепов, или камер, проделавшую под зданием церкви – видела как-то в фотографиях. Я не собиралась ждать от Кирилла ни приглашения, ни разрешения. Он привёл меня сюда, собираясь морочить мне голову, но я больше не играла в его игры. Я сама буду устанавливать правила.

Похоже, Кирилл наконец-то это понял. Поймав за ладонь, он дернул меня назад. Ахнув от неожиданности, я споткнулась.

– Когда войдём туда, все время держись рядом со мной, поняла?

Замерев, я промолчала и сглотнула. С чего вдруг его защитный инстинкт проснулся именно сейчас?

Взяв мою руку, Кирилл бережно повёл меня по тоннелю. Ногам было холодно, однако лицо и шея продолжали гореть, когда стоны и низкие мужские голоса зазвучали громче и ближе.

Мы свернули за угол, а может, вошли в дверной проем, не знаю, и остановились. Воздух снова поменялся. Здесь пахло потом, голодом и мужчинами.

Я отвернулась, коснувшись носом рукава толстовки Кирилла.

– О, Господи, – простонал какой-то парень. – Твою мать, как она хороша. Тебе нравится, да, детка?

Я услышала, как девушка, тяжело дыша, ответила сексуально-похотливым смешком. У меня внутри все перевернулось, когда со всех сторон послышался одобрительный ропот и хохот... нескольких парней. О боже. Мой рот распахнулся от шока.

– Ей больно? – тихо спросила я у Кирилла, который видел все.

– Нет.

Слушая стоны и поцелуи, вздохи и рычание, я снова облизала губы. Она здесь единственная девушка?

Я нашла в себе силы и опять повернулась в сторону шума.

– Они?... – я замолчала, не зная, как задать интересующий меня вопрос.

– Они – что? – язвительно уточнил Кирилл.

Я сначала открыла рот, потом закрыла. Меня раздражали насмешливые ноты, которые я уловила в его тоне. Он издевался надо мной.

– Они.. Они трахаются? – откашлявшись, нерешительно выговорила я.

Я редко использовала это слово, но в данной ситуации оно показалось самым подходящим.

Мне были слышны жесткие и быстрые шлепки соприкасающихся тел, и девушка стонала им в такт. Стиснув зубы, я заглушила стон, рвавшийся из моей собственной гортани. Жар, пылавший между бёдер, усилился.

– Кирилл? – окликнула я парня, который так ничего и не ответил.

Кирилл мочал, и тут я ощутила, как запылала моя левая щека так, словно её обожгло раскалённым железом. Я повернулась к нему лицом.

– Ты смотришь на меня? – прошептала я.

– Да.

Мое дыхание участилось, ладонь в его руке стала влажной, я нервно сжала и разжала пальцы.

– Почему?

Кирилл снова замолчал, но потом тихо ответил:

– Ты меня удивила. Часто употребляешь слово «трахаются»?

Мои плечи поникли. Я выразилась слишком грубо?

– Нет, – созналась я, отвернувшись. – Я..

– Прозвучало отлично, Клэр, – перебил Кирилл, успокоив меня. – Используй его чаще.

Ничего себе! Я вспыхнула от его похвалы. Вряд ли, конечно, я смогу последовать его совету, но все равно хихикнула.

Парни взревели. Не знаю, что сейчас происходило, но зрители стали реагировать более воодушевлённо.

– Почему люди смотрят на них? – поинтересовалась я.

– По той же причине, по которой хочешь посмотреть и ты, – бросил в ответ Кирилл. – Это заводит.

Его слова заставили меня задуматься.

Хотела ли я посмотреть?

Нет.

Нет, я не хотела смотреть на девушку, выставленную на всеобщее обозрение. Я не хотела видеть и этих парней, и, судя по услышанным мною голосам, даже нескольких девчонок, которые подсматривали за чем-то столь личным.

Нет, я не хотела знать, кто она такая, и с кем она трахалась, чтобы не вспоминать о данной сцене всякий раз, когда столкнусь с ними в школьных коридорах.

Вот только…

– Твою мать, – одурманенно и одновременно исступленно прошептала девушка. – О боже. Сильнее.

Возможно, Кирилл был отчасти прав. И мне хотелось знать, как в этот момент выглядела девушка, увидеть, как на ее лице отражалось все, что она чувствовала. Или мне хотелось увидеть мужчин, следивших за ней, потому что я хотела знать, что их возбуждало, хотела разглядеть вожделение в их глазах, почувствовать его меру.

А еще, возможно, я хотела увидеть, как на нее смотрел Кирилл. Хотела узнать, присутствовали ли в его взгляде тот особый голод и жажда; и как оказаться на месте этой девушки, чтобы он так же не сводил глаз с меня.

Хотела ли я, чтобы меня отымели перед толпой людей? Нет. Никогда.

Однако я хотела избавиться от повязки и увидеть то, чего сама пока не познала. Представить на ее месте себя, переживая те же самые чувства с ней вместе.

Представить, будто это руки Кирилла касались меня.

Мой клитор начал пульсировать. Я прикусила нижнюю губу, противясь порыву прильнуть к Кириллу.

– Секс – необязательная потребность, Клэр, – тихо произнес он. – Ты понимаешь, что это значит?

Я покачала головой – на большее сил не хватило.

– Мы не нуждаемся в сексе, чтобы выжить, но он нам нужен, чтобы жить, – пояснил Кирилл. – Это способ получить кайф. Одно из немногих состояний, когда все пять чувств максимально обострены.

Моя рука ощутила легкое касание его рукава, и я поняла, что он передвинулся мне за спину. Жар, исходивший от его груди, накрыл меня сзади, словно одеялом.

– Они смотрят на нее, – прошептал Кирилл мне на ухо, по-прежнему не дотрагиваясь до меня, – Видят, как это красивое тело двигается и извивается под ним, пока он трахает ее.

Дышать стало труднее. Я сжала подол своей юбки в кулаках.

– Они слышат ее стоны, – продолжил парень. – Которые похожи на музыку, потому что демонстрируют, как ей нравится все, что сейчас происходит. Он вдыхает аромат ее кожи, чувствует ее пот, ощущает вкус ее губ.

Кирилл прильнул к моей спине, только я до сих пор не чувствовала его рук. Я зажмурилась под повязкой. Прикоснись ко мне.

– Для его тела – это пир, – голос Кирилла наполнился страстью. – Именно поэтому секс, наряду с деньгами, правит миром, Клэр. Вот почему они смотрят. Вот почему ты хочешь посмотреть. Когда тобой кто-то владеет подобным образом, пусть всего на час – с этим ничто не сравнится.

– А как же любовь? Разве она не лучше секса? – возразила я, медленно поворачиваясь к нему.

– Ты когда-нибудь занималась сексом?

– Ты когда-нибудь влюблялся? – парировала я.

Он промолчал, а я задумалась: Кирилл опять играл со мной или не хотел признаваться?

Возможно, Кирилл хотел, чтобы я увидела  именно это. Здесь, с ним, в темном подземном склепе, вкусила иную реальность. Ту, где ничего не запрещено, кроме правил, где можно увидеть, на что решатся люди, если будет дарована полная свобода.

Я запустила пальцы под галстук, завязанный вокруг моих глаз, приготовившись его снять, но парень перехватил мою руку.

– Я хочу посмотреть.

– Нет.

Я вздохнула и опять отвернулась. А девушка задышала громче и чаще.

– Ты думаешь, я слишком маленькая, – заявила я. – Но ты ошибаешься.

– Когда это я так говорил?! – выпалил Кирилл неожиданно резким тоном. – Ты все время пытаешься что-то сказать за меня.

– Тогда зачем ты разрешил мне спуститься сюда?

Он сделал паузу, после чего абсолютно спокойно ответил:

– Кто я такой, чтобы запрещать тебе что-либо?

Я резко вздохнула, ощущая, что кожа моя снова запылала только уже теперь от злости.

– Меня уже тошнит от твоих туманных ответов, – огрызнулась я. – Почему  ты позволил мне спуститься сюда?

Чего Кирилл от меня хотел? Зачем утверждать, что я могу делать все, что захочу, могу постоять за себя, а потом все равно держать меня на поводке?

Он сам хоть знал, что делает?

К черту. Мне не нужно его разрешение.

Подняв руку, я сорвала повязку. Однако вместо того, чтобы осмотреть помещение или разыгравшуюся передо мной сцену, как изначально намеревалась, я молниеносно развернулась и посмотрела ему в лицо.

Лишь голубые глаза Кирилла были видны под красной маской, при виде которой мое сердце неистово забилось от страха. Наши взгляды встретились. Его, застывший, не отрывался от меня.

– Зачем ты привел меня сюда? – снова настойчиво спросила я, пытаясь обнаружить в его глазах хотя бы малейшие признаки эмоций. – Надеялся, что это будет весело? Хотел позабавиться, проверяя, надолго ли меня хватит, прежде чем я сбегу?

Кирилл не шелохнулся, ничего не сказал.

Похоже, он даже не дышал. Словно робот.

Я покачала головой, чувствуя, как защипало глаза.

Твою мать, после стольких лет ожидания того, что он посмотрит на меня и наконец-то заметит, Кирилл уделил мне время, пусть всего несколько мгновений одного дня, а теперь лишил и этого. Будто опять видел перед собой пустое место, а не меня, никчемную. Я не знала, что творилось у него в голове, и в конце концов осознала, что не узнаю никогда.

– Я сама найду обратную дорогу, – бросила я и зашагала к двери, пока Кирилл не заметил, как дрожат мои губы.

Вдруг парень поймал меня за локоть и дернул обратно. Когда моя спина ударилась о его грудь, я охнула.

– Не уходи. – его голос дрогнул.

Комментарий к Треш

====== Часть 7 ======

– Не уходи, – его голос дрогнул.

Мои глаза наполнились слезами. Кирилл обвил рукой мою талию, прижав меня к себе, и быстро утянул за собой вправо. Мы оказались в другой тёмной комнате. Здесь было пусто.

Я начала оглядываться по сторонам, однако практически ничего не видела. В соседнем помещении горели свечи, но их тусклый свет почти не проникал сюда.

– Кирилл, остановись, – выдохнула я. Все происходило слишком быстро. Что он задумал, черт возьми?

Он тащил меня дальше. Я пыталась упираться, но это было бесполезно – Кирилл прижал меня грудью к стене. Что-то ударило меня по ноге. Глянув вниз, я увидела его красную маску, валявшуюся на земле.

Я открыла рот, чтобы возмутиться, однако сразу замерла, почувствовав, как он крепче обнял меня. Его дыхание танцевало на моем шраме. Я же дышать перестала. Ресницы опустились, кожа вспыхнула, голова пошла кругом от удовольствия. Приперев меня к стене своей грудью, Кирилл припал губами к моей шее, но дальше двигаться не стал. Не целовал, не ласкал, а просто касался моей кожи, тяжело дыша.

– Хочешь знать, почему ты здесь? – спросил он напряжённо. – Ты здесь, потому что ты такая же, как я, Клэр. Ты здесь, потому что многие пытаются указывать нам, как мы должны поступать, пытаются удержать нас в рамках стереотипов.

Кирилл провёл губами вверх по моей шее.

– Нам говорят, что наши желания противоестественны, что свобода грязна. Хаос, безумие и секс воспринимаются как что-то мерзкое. И чем старше становишься, тем больше сужаются эти рамки. Ты уже это чувствуешь, да?

Горло мое свело, но я все-таки заставила себя сделать вдох. Парень накрыл рукой мою шею, заставив запрокинуть голову.

– Я голоден, Клэр, – сказал Кирилл, прижимаясь своим телом к моей спине и практически касаясь моих губ. – Я хочу все, что, по их словам, не могу иметь. В тебе я вижу тот же голод.

В полутьме мне не удавалось различить выражение его лица.

– Людей, пытающихся нас изменить, более чем достаточно, – продолжил он. – А тех, кто хочет, чтобы мы оставались самими собой, практически нет. Кое-кто однажды открыл мне на это глаза. Я хотел дать тебе ту же возможность.

Я смотрела на него. Мое сердце исступленно колотилось, но я была так счастлива, что хотелось плакать.

Кирилл знал. Он понимал, чего я желала больше всего на свете.

Свободы.

– Будь сама себе хозяйкой, – приказал Кирилл. – И не извиняйся. Поняла? Ты должна поиметь их, или поимеют тебя.

Я почувствовала облегчение. Впервые в жизни кто-то сказал, что хотеть того, чего хотела я, нормально. Бросаться в омут проблем с головой – это нормально.

Твою мать, немного повеселиться перед тем, как всем нам придёт конец, – это нормально.

Я шевельнулась, и Кирилл немного ослабил хватку своих рук, давая мне возможность повернуться к нему.

– Это все, что ты хотел мне дать? – спросила я тихо.

Кирилл склонил голову. Нас разделяли считанные сантиметры, и я ощущала его запах, его жар.

– Я не уверен, что ты готова к большему, – помолчав, ответил он.

У меня перехватило дыхание, когда я почувствовала, как его пальцы скользнули по моему бедру, поднимая вверх юбку. Кирилл провёл подушечками пальцем по моему бедру, почти коснувшись самого интимного местечка, и я пискнула, сжав его толстовку в кулаках.

Дай мне все, что у тебя есть.

– Клэр!

Я резко вздохнула и выпрямилась, услышав своё имя.

Кто... Я попыталась выглянуть из-за плеча Кирилла, но он был слишком высок, к тому же держал меня в ловушке. Сам он явно оборачиваться не собирался и по-прежнему касался моей кожи.