Текст книги "Альтернатива терапии. Творческий курс лекций по процессуальной работе"

Автор книги: Эми Минделл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Глава 11
Голографический итог. Как жизнь происходит из одной детали

Когда вы знаете какой-либо аспект процесса человека, можно догадываться о других элементах, которые неизвестны, тем самым получая большую общую картину

Очередное занятие опять проводил Эрми. На следующий вечер он появился – волосы и все такое – но на этот раз с очками, которые были надеты поверх его спутанных волос. Хотя для большинства он выглядел абсурдно, очки все же придавали ему видимость мудрости и интеллекта. Он сказал, что хочет распространить принципы символического мышления на концепцию экстраполяции. Сперва он говорил о том, почему он так заинтересовался интерпретацией, символическим мышлением, экстраполяцией, а также принадлежащей доне Карлетта концепцией призраков. Однажды вечером он присутствовал на занятии по разбору случаев, которое проводил Орел, и одна женщина-терапевт начала говорить о клиенте. После того, как она изложила небольшую часть информации, Орел спросил группу: «Как, по-вашему, будет выглядеть этот человек, когда он входит в дверь? Попробуйте догадаться». Эрми был потрясен. Как можно было знать что-то на этом этапе, имея так мало информации? В другой раз терапевт говорила о поведении одного из своих клиентов, а затем показывал это поведение. Спустя несколько минут, Орел попросил всех вообразить, что снилось клиенту.

Орел использовал экстраполяцию, то есть способность замечать структуру за одном аспектом опыта человека, а затем представлять себе, как эта структура выражается в других областях его жизни. Один из слушателей спросил Эрми, почему это важно делать. Эрми сказал, что сейчас все объяснит.

Соединение точек

Эрми напомнил нам, что карта приема помогает связывать между собой элементы жизни человека, которые кажутся не имеющими отношения друг к другу, и тем самым получать общую картину процесса. Он заметил, что способность связывать одну область опыта человека с другой похожа на популярную в США детскую игру под названием «соедини точки». В этой игре на бумаге имеется несколько точек. Вам нужно постараться соединить точки, и когда вы это делаете, начинает формироваться связная картина.

Как терапевты, мы нередко знаем некоторые из точек (частей информации), но другие отсутствуют. Исходя из этих частей информации, мы можем увидеть глубинную структуру процесса, а затем догадываться о других аспектах, которые нам неизвестны. Например, если вы знаете о проблемах человека, его трудностях во взаимоотношениях и телесных симптомах, то эта информация и содержащаяся в ней структура процесса может помочь вам догадаться о том, что этому человеку снится.

Или, если вам известны сновидения человека, то вы можете угадывать, как стоящая за этим сновидением глубинная структура могла бы проявляться, например, в текущем поведении человека, симптомах, пристрастиях или отношениях.

Экстраполяция на основе одного сигнала

Эрми знал, что это звучит слегка механистически и, разумеется, это было так. Ни одно человеческое существо не бывает настолько простым, и на человека не следует смотреть таким гипотетическим образом! Но практика экстраполяции – это хороший способ развития способности представлять себе более широкий контекст жизненной ситуации человека, и может быть полезной, когда требуется символическое мышление. Эрми сказал, что долго практикующий, опытный терапевт автоматически заполняет пустые элементы карты, поскольку годы практики говорят ему о типичных паттернах и переживаниях, через которые проходят люди, но такого понимания можно достигать и с помощью практики экстраполяции.

Пример: Экстраполяция на основе сновидения

«Хватит абстрактной теории, – сказал Эрми. – Давайте посмотрим на пример». Он предложил нам представить себе одну из его клиенток – женщину, которая часто бывает подавленной и не нравится самой себе. Этой женщине снилось, что она лежит на кушетке в подавленном настроении. Она протягивает руку, берет ножницы и собирается заколоться. «Ух ты! – сказал кто-то. – Вот это сон!»

«Да, – сказал Эрми. – Прежде, чем экстраполировать, давайте используем наше символическое мышление и интерпретируем образ ножниц. Почему ножницы? – спросил он. – В чем разница между ножницами и ножом?» После небольшой дискуссии, мы решили, что нож соответствует качествам прямоты и резкости. С другой стороны, ножницы ассоциируются с резанием, с отрезанием или вырезанием чего-либо. Дальнейшее обсуждение привело к мысли, что эта женщина, возможно, удаляла своего внутреннего критика и связанную с ним депрессию.

Эрми сказал: «Примем для простоты, что это так. Теперь начнем экстраполировать. Представьте себе, что эта женщина приходит к вам для терапии. Как этот скрытый процесс мог бы проявляться в ее поведении?»

Один из слушателей сказал, что эта женщина могла бы вести себя и говорить подавленно. «Что еще?» – требовал Эрми. После некоторого раздумья кто-то еще сказал, что женщина демонстрировала бы какую-то разновидность двойного сигнала, который бы выражал переживание удаления чего-то, но говоривший не знал, как именно выражалось бы это удаление.

Еще одна слушательница предположила, что сигнал отрезания мог бы проявляться в ее внезапном желании сменить тему и не говорить о своем подавленном состоянии. Еще одна вообразила, что могло бы случиться, когда женщина была дома; она могла бы чувствовать себя плохо, а затем внезапно испытать побуждение пойти в кино. В результате, процесс «отрезания» происходил бы бессознательно. Кто-то еще сказал, что находясь у терапевта, она могла бы внезапно забыть, о чем говорит, или отвлечься на что-то другое.

Эрми сказал, что так и было в действительности. Во время одного сеанса женщина говорила ему, что чувствует себя плохо и просто не может освободиться от своей депрессии. Спустя некоторое время ее отвлек звук птиц за окном кабинета Эрми. Она мимоходом заметила, что звуки очень красивы. Когда Эрми попросил ее сосредоточиться на этом кратковременном отвлечении – звуках птиц, – она начала улыбаться. Она любила размышлять о звуках. Они казались ей чистыми и естественными. Она изменила состояние сознания и с помощью Эрми начала развертывать это переживание чистоты и естественности, ощущая его в своем теле и выражая его движениями руки.

Развертывание этого «отвлечения» давало ей чувство облегчения, чувство отсутствия необходимости что-то делать или кому-то угождать. Ей очень нравилось это состояние, и она чувствовала, что отчаянно нуждается в нем в своей жизни. Она сказала, что обычно постоянно старается угождать людям и поступать должным образом. Если ей это не удается, она критикует себя и впадает в депрессию.

Эрми напомнил нам о сновидении и пояснил, что в этот момент женщина находилась на той стадии сновидения, где она «умирает» (закалывается), в том смысле, что она отбрасывает свою первичную идентичность, изменяет состояние сознания и позволяет выходить на поверхность новым переживаниям.

Теперь Эрми предложил нам экстраполировать и представить себе, что собой представляют другие аспекты жизни этой женщины – те, о которых мы еще не знаем. Один слушатель сказал, что у этой женщины могли бы быть пристрастия. Он вообразил, что у женщины, возможно, есть склонность к чему-то вроде алкоголя, что помогало бы ей расслабляться и избавляться от чувства давления. Кто-то еще высказал предположение, что у нее может быть пристрастие к сладкому, как бессознательный способ любить себя и отрезать свою горькую отрицательную сторону. Упоминали о сильной усталости как телесном симптоме, который мог бы быть началом ее попытки освобождения от обычной идентичности. Еще один человек сказал, что у нее могли бы быть отношения с людьми, которые недоброжелательны к ней (отражая ее внутреннего критика), или с беззаботными, веселыми и нежными людьми, или и с теми, и с другими. Возможно, она по-настоящему любит быть с детьми!

Эрми попросил нас угадать возраст этой женщины. Один из нас сказал, что она, вероятно, должна быть женщиной средних лет, так как можно предположить, что она переживает кризис половины жизни – время, когда человек начинает освобождаться от своей старой идентичности и привязанности к общепринятому миру и позволять появляться новому опыту. Эрми подтвердил правильность этой догадки

Затем Эрми предложил всем сделать еще один шаг в экстраполяции. Он попросил нас представить себе будущее и долгосрочный процесс этой женщины. «Если бы она была способна следовать этому процессу отрезания своей внутренней критики и необходимости угождать другим, и могла бы частично включить такую естественность в свою жизнь, то каким могло бы быть ее будущее?» После небольшого коллективного обсуждения одна слушательница сказала, что в последующей жизни эта женщина могла бы быть весьма отрешенной и даже обладать шаманскими качествами – что означало бы, что она способна отбрасывать свою идентичность, быстро сменять состояния и следовать своим спонтанным побуждениям. Она могла бы быть способна делать это в мире и быть целителем или терапевтом. Эрми посчитал это удачной экстраполяцией.

Он поправил свои очки, которые, казалось, сползли по его лицу сантиметров на десять, и сделал на доске следующий рисунок, резюмирующий некоторые из этих экстраполяции:

Эрми не мог удержаться, чтобы не добавить к картине еще один элемент, хотя он будет более подробно обсуждаться на последующем занятии (см. Елаву 17). Он хотел сосредоточиться на процессуально-ориентированной интерпретации сновидения женщины. Процессуально-ориентированная интерпретация описывает течение процесса, выражающегося в сновидении, а не дает статичное толкование или предписание. Эрми сказал, что мог бы истолковать женщине ее сновидение следующим образом: «Вы будете замечать, что становитесь подавленной из-за внутренней критики и необходимости производить хорошее впечатление. Затем замечайте, как возникает что-то новое и спонтанное и отсекает эти чувства. Если вы продолжаете уделять внимание этому отвлечению, оно будет помогать вам сменять идентичность и получать доступ к новому опыту, к вашему свободному и естественному состоянию».

Экстраполяция на основе телесного симптома

Теперь Эрми хотел озадачить нас еще одним примером, в котором нам предстояло исходить из телесного симптома. Он полагал, что этот пример показывает важность экстраполяции и то, как она может помогать выявлять элементы прошлого и потенциального будущего человека.

На одном из семинаров доны Карлетты и Орла по хроническим симптомам, они давали упражнение, в котором слушатели должны были ощущать свой телесный симптом, выражать энергию этого симптома движениями рук, а затем развертывать это переживание до тех пор, пока не выяснят, что пытается выражать энергия симптома. В ходе упражнения Орел помогал женщине, которая смущенно сказала, что застряла и не знает, как двигаться дальше. Она сказала, что сосредоточивалась на спазме в животе. Орел спросил, на что был похож этот спазм, и она сжала одну руку в плотный кулак. Она не знала, что означает кулак, и не могла идти дальше. Орел понял, что она не способна развертывать дальше то переживание, и вместо этого интерпретировал его женщине, высказав догадку о лежащей в его основе структуре. Он сказал: «Вы по-настоящему сильная женщина, но вас никогда в этом не поддерживали!»

Что он сделал? Орел заметил, что у женщины была край по отношению к опыту «кулака»; она стеснялась этого и была неспособна идти дальше. Орел соединил тон ее голоса, который звучал очень смущенно, с тем, что по его представлению содержал в себе опыт кулака. Он представил себе, что ее первичный процесс состоит в том, чтобы быть сердечной женщиной, которая порой может чувствовать себя неспособной делать вещи, кажущиеся ей жестокими или грубыми. Он вообразил, что ее вторичный процесс, выражавшийся в сжатом кулаке, выражал уверенность и силу.

Наконец, Орел экстраполировал и поместил весь процесс в более широкую схему. Он представил себе (призрачную) историю, окружавшую этот сигнал, и сказал: «Ага, вы обычно бываете очень добрым человеком и порой можете чувствовать себя немного слабой, но часть вас очень сильна». Он продолжал представлять себе ее прошлое: «Вероятно, в вашей семье или культуре у вас никогда не было никого, кто бы поддерживал вашу силу, но я это делаю».

Женщина сказала, что он прав, она – сердечный и ласковый человек, и никогда не имела поддержки, чтобы чувствовать себя сильной и уверенной в своих убеждениях. Орел продолжил представлять себе будущее этой женщины и, стараясь быть открытым к обеим ее сторонам, сказал, что если бы она была способна отождествляться с частью своей силы, то могла бы быть человеком, умеющим твердо стоять на своих принципах, касающихся любви.

Разумеется, Эрми напомнил нам, что ключ ко всему – обратная связь. Если вы получаете отрицательную обратную связь, то вы на неправильном пути. В этом случае, женщина была довольна. Она чувствовала, что ее понимают, даже хотя Орел вообще ничего не знал о ее жизни!

Эрми сказал нам, что он проголодался и хочет пойти домой пообедать. Прежде чем уйти, он предложил нам на досуге попробовать следующее упражнение, связанное с экстраполяцией в будущее.

Упражнение (в парах)

Экстраполяция и будущее

1. Один человек играет роль «клиента», а другой – роль «помогающего». Клиент в течение нескольких минут рассказывает о себе, своих проблемах и том, как он себя идентифицирует.

2. Помогающий сосредоточивается на том, чтобы замечать вторичные элементы в словесном содержании клиента или чем-то происходящем спонтанно, вроде быстрого жеста, изменения тона голоса или телесного симптома. Он должен помогать клиенту развертывать один из таких вторичных сигналов, пока клиент не узнает, что выражает этот сигнал.

3. Далее помогающий старается увидеть, как этот вторичный сигнал соотносится с более широким контекстом обычной идентичности и жизни клиента, говоря, например: «Обычно вы кажетесь себе [робким … уверенным… слиш ком пассивным… напористым и т. д.] человеком, тогда воз никает ваше переживание “х”». Старайтесь представлять себе историю, окружающую эти переживания, как делал Орел в приведенном выше примере.

4. Теперь представьте себе возможное будущее человека. Для этого экстраполируйте, исходя из того вторичного сигнала, соединяя это с первичным процессом. Что могло бы происходить, если бы человек был способен принимать этот сигнал и реализовать его послание с пользой для своей жизни? Какое будущее развитие вы можете предположить для этого человека?

5. Следите за обратной связью клиента! Если ваше воображение не вполне точно, спрашивайте о деталях того, как подстроить это видение будущего, чтобы оно казалось клиенту «точным».

Часть II
Введение в методы работы с людьми

Глава 12
Основные методы

Основные методы всегда следует приспосабливать к уникальному моменту во времени, индивидуальному клиенту и стилю терапевта.

Пока все ждали возвращения доны Карлетты из отпуска, занятия по «Основам» взялась вести одна из ее коллег, Эсмири. Теперь, когда мы изучили основные идеи, связанные со сбором информации и картой приема, Эсмири начинала знакомить нас с основами процессуальных подходов к работе с людьми. Эсмири была музыкантом и поэтом, склонным входить в глубокие трансовые состояния и предвкушала, как будет говорить об искусстве, скрытом под тем, что кажется скучным, линейным материалом.

Несколько ключевых факторов

Эсмири сказала, что вернется к самому началу, к основным методам, составляющим фундамент нашего знания. Уверенно владея ими, мы сможем брать их за основу и осваивать более тонкие подходы, которые можно приспосабливать к конкретной ситуации. Она напомнила нам, что любой метод следует приспосабливать к конкретным клиенту, терапевту и особому моменту во времени, и выполнять с правильным эмоциональным отношением (метанавыком). И самое главное, ключевым элементом любого терапевтического метода должно быть чувство искренности.

Затем она сказала, что ее обзор основ будет кратким и простым, поскольку есть много хороших источников этой информации[28]28
  См. Arnold Mindell, Dreambody (Portland, Oregon: Lao Tse Press, 1998); River’s Way (London: Routledge & Kegan Paul, 1985); Working with the Dreaming Body (Portland, Oregon: Lao Tse Press, 2002) [В русском переводе: А. Минделл, «Работа со сновидящим телом», Московский психотерапевтический журнал, 1993, №№ 1–3]; Amy Mindell, Metaskills (Portland, Oregon: Lao Tse Press, 2003) [В русском переводе: Э. Минделл, «Психотерапия как духовная практика», М.: «Класс», 1997]; Joe Goodbread, Dreambody Toolkit (Portland, Oregon: Lao Tse Press, 1997); и различные статьи в The Journal of Process Oriented Psychology.


[Закрыть]. Она отпустила с занятия тех из нас, кто уже хорошо знали основы, но сказала, что нам следует вернуться на дополнительные занятия доны Карлетты, на которых она преподает более тонкие подходы, развивающие эти основы. Большинство слушателей остались. Она добавила, что те вещи, о которых она будет говорить, представляют собой «методы или подходы для следования процессу». Эти термины нравятся ей больше, чем термин вмешательство, который имеет формальный и механический оттенок.

Она также сказала, что все методы, которые будем изучать на предстоящих занятиях – это не что-то окончательное и неизменное, не факты или строгие процедуры. Вместо этого, они призваны стимулировать всех нас в нашем творческом исследовании течения процесса. Она добавила, что не всегда способна использовать или помнить все многочисленные приемы, которым нас будут учить она и другие, вовсе нет! Услышав это, большинство учащихся почувствовали облегчение! Эсмири сказала, что цель состоит не в том, чтобы помнить каждую отдельную подробность, а в том, чтобы получать удовольствие от учения, испытывать возбуждение от красоты процесса и принимать различные методы, которые мы будем изучать, как они естественно возникают в потоке нашей работы.

Эсмири начала с разговора о приснившемся ей ночью ярком сновидении о реке. Она напомнила нам о том, как дона Карлетта описывала клиента и терапевта, которые вместе плывут на лодке вниз по течению реки. Основу процессуальной работы составляет следование этому потоку природы. Говоря, Эсмири, казалось, входила в транс. Ее руки начали медленно подниматься в стороны, как будто она плыла, поддерживаемая водами той реки, ощущая ее течение. В комнате наступила глубокая тишина. Затем она внезапно остановилась и стала говорить.

Основные понятия

«Прежде всего, – сказала она, – я хочу повторить кое-что, о чем уже сказала дона Карлетта, а затем добавить некоторые новые мысли».

Она сказала, что процессуальная работа основывается на чувственно-ориентированном восприятии. Это относится к тому, как кто-либо воспринимает и переживает свой мир через посредство различных чувственных каналов, из которых наиболее широко известны зрительный, слуховой, проприоцептивный (ощущение тела) и кинестетический (движение). Орел добавляет к ним каналы отношений и мира.

Она сказала, что некоторые каналы в большей степени заняты нашим осознанием и связаны с нашими первичными процессами, тогда как другие заняты в меньшей степени. Незанятые каналы не используются с осознанием и связаны с нашими вторичными процессами. Вы можете замечать каналы, которые заняты или не заняты, прислушиваясь к языку и описаниям сновидений. Например, одной женщине снилось, что она смотрела на дорогу, а потом внезапно погрузилась в болото. Здесь в большей степени заняты зрительный и проприоцептивный каналы.

Эсмири сказала, что наши вторичные переживания чаще всего появляются в каналах, с которыми мы менее всего знакомы, каналах, используемых с наименьшим осознанием. То есть если человек в большой степени ориентирован на зрение и отношения, его вторичные переживания могут проявляться в телесных сигналах и движениях.

Эсмири напомнила нам, что думая об этих основных понятиях и подходах, следует иметь в виду, что именно метанавыки лежат в их основе и определяют эффективность. Мета-навыки – это эмоциональные позиции или качества, которые вызывают к жизни и поддерживают наши обычные умения. Она подчеркнула, что самую важную часть нашей работы составляют чувства, с которыми мы взаимодействуем с клиентами. К важным метанавыкам процессуальной работы относятся сочувствие – чувство открытости и уважения ко всем частям человека; ум новичка, который не знает, что означают переживания, но позволяет им развертываться с непредубежденным и заинтересованным отношением; подвижность в следовании уникальному течению процесса; и точность и тщательность восприятия, типичная для ученого.

Она продолжала кратко описывать основные понятия. Процессуально-ориентированный терапевт замечает сигналы – крохотные порции информации в этих каналах – и пытается воспринимать их в соответствующих им каналах. Например, описание головной боли как ощущение жара в одной части головы представляет собой проприоцептивный опыт. Человек, который описывает ощущение стука в голове и одновременно делает ударяющие движения рукой, показывает, что его процесс происходит в кинестетическом канале.

Термин двойной сигнал относится к одновременному существованию двух сигналов, один из которых ближе к нашему осознанию, а другой дальше от него.

Важный аспект работы состоит в развертывании сигналов, которые более далеки от нашего осознания. Эсмири говорила, что развертывание, на самом деле, носит совершенно непостижимый характер и призывала нас думать о нем так: «Представьте себе то, как семя развивается в растение или младенец развивается во взрослого человека. Развертывание – это естественный процесс, который течет из семени или эмбриона в направлении его проявленного выражения».

Она предлагала аналогии из своей музыкальной профессии. При сочинении музыки за пианино или написании поэзии, она интуитивно чувствует естественное развертывание музыки в песню или стихотворение. Она начинает с ноты или нескольких слов и позволяет звукам, нотам, словам вести ее в места, о которых она раньше и не думала. Как будто все произведение существовало в зародышевой форме в первой ноте или слове.

Ее дело – просто помогать ему развертываться дальше. Она сравнивала это с исполнением роли в театре. По-настоящему хороший актер берет скелетные линии своей партии и развертывает их в ширину и глубину характера персонажа.

Сходным образом, терапевт замечает первоначальный сигнал, например, легкое, мягкое движение руки человека. Затем он прослеживать и развертывать это движение, которое могло бы выражаться более полно как цветущее дерево. Эсмири показывала это нам, слегка шевеля пальцами рук, опущенных по сторонам, а затем ее кисти и руки начинали медленно подниматься вверх и вовне, подобно дереву.

Она напомнила нам, что развертывание возникает из сиюминутного творчества взаимодействия «клиент – терапевт». В разные моменты оно может выглядеть совершенно по-разному. В один момент времени развертывание может означать непринужденную беседу с клиентом. В другой момент оно может означать предложение аналитической интерпретации сновидения, сосредоточение на внутреннем телесном ощущении или даже переход к танцу или рассказыванию историй.

Один из слушателей спросил: «Откуда вы знаете, что действительно “на правильном пути”, когда вы что-то развертываете?» Эсмири сказала: «Вот хороший вопрос! Чувство «нахождения на правильном пути» – это очень особое ощущение, как будто события порождаются и раскрываются естественно и спонтанно, без необходимости работать над этим. В то же время ваш клиент дает тому, что происходит положительную обратную связь (см. «Обратная связь» далее в этой главе)».

Эмири сказала, что главный метод развертывания – это амплификация. Это означает усиление сигнала так, чтобы могли выявиться все его детали – его полное содержание и выражение. Чтобы мы поняли амплификацию, она велела нам вообразить сочинение простой музыкальной мелодии. Чтобы усилить или украсить эту мелодию, мы могли бы повторять ее, вставлять аккорды, добавлять другие инструменты, создавать вокруг нее симфонию, добавлять голоса. Вы можете петь мелодию детским голосом или грубым голосом или голосом медведя! Вы можете импровизировать и создавать целую новую пьесу, следуя «ошибкам», которые вы делаете[29]29
  Более подробно о процессуально-ориентированном подходе к работе с музыкой и музыкальными «ошибками» см. Lane Arye, Unintentional Music: Releasing Your Deepest Creativity (Charlottesville, Virginia: Hampton Roads, 2001).


[Закрыть]. Тут есть бесконечные возможности.

Эмири велела нам подумать о следующем примере одной из ее клиенток, женщины, которая с тоской говорит, что любит бывать в своем саду. Она говорит, что это место – ее единственное утешение. В остальном у нее чрезвычайно бурная жизнь. На вопрос о том, как она переживает «нахождение в саду», женщина отвечает, что он дает ей (проприоцептивное) чувство умиротворения и покоя и расслабленное ощущение в голове.

Терапевт может разворачивать опыт дальше, прося ее ощутить то мирное и спокойное чувство в других частях тела. Эта женщина ощущала его в голове, затем в челюстях, груди, бедрах, ногах и, наконец, во всем теле. Она усиливала его, добавляя другие каналы, чтобы более полно выражать это переживание покоя. Она начала делать движения, которые отражали это чувство, и одновременно издавала гудящие звуки. Тут полезно задать вопрос: «Кто движется таким образом? Какой персонаж производит эти движения и звуки?» Женщина сказала, что чувствует себя как медитирующий йог – спокойный, сосредоточенный, умиротворенный и с любовью относящийся к другим.

Эмири хотелось добавить еще один метод развертывания этого опыта – рассказывание историй[30]30
  Более подробно о сновидении и совместном рассказывании исто рий см. Arnold Mindell, The Dreammaker’s Apprentice (Charlottesville, Virginia: Hampton Roads, 2001) [В русском переводе: А. Минделл, «Ученик создателя сновидений». М.: Институт трансперсональной психологии – АСТ, 2003].


[Закрыть].Она попросила женщину рассказать историю об этом медитирующем: представить себе контекст и окружающую среду, в которых он живет, другие возможные персонажи этой истории и то, как она развертывается. Эмири даже использовала собственное творческое воображение, чтобы помочь женщине завершить историю.

Женщина вообразила следующую историю. Она сидит на вершине горы как медитирующий йог. К ней приходит много людей. Она очень спокойна и временами, без всякого стресса или напряжения, предлагает им несколько слов мудрости.

Клиентка и терапевт разыграли эту историю, и женщина почувствовала большое удовлетворение. Наконец, женщина представила себе, как она могла бы принести эти чувства медитирующего йога в свою жизнь, отношения и деловую рабочую ситуацию.

Эсмири продолжала: «Если бы эта женщина почувствовала слишком большую робость, чтобы исследовать свой опыт дальше, мы бы сказали, что она подошла к краю. Это момент, когда возникает новый аспект процесса человека, нечто вне его идентичности, и человек испытывает в отношении него и возбуждение, и робость. Край – это граница между первичным и вторичным процессами. У края люди нередко хихикают и запинаются».

Эсмири сказала, что существует много способов работать с краем. «Один метод состоит в том, чтобы оставаться у края и исследовать систему убеждений, которая противится этому новому опыту, как например: “Я не могу быть такой спокойной, поскольку у меня слишком много дел! У меня сумасшедшая жизнь”. Еще один метод – попросить человека поэкспериментировать с этим новым поведением, как если бы он был ребенком, обладающим “умом новичка”. Вы также могли бы изобразить для человека такое новое поведение и спросить у него совета, как развертывать его дальше. Иногда бывает полезно входить в новое состояние одновременно с вашим клиентом, так чтобы человек не чувствовал себя в этом новом опыте таким одиноким. Еще один полезный подход – просить человека дойти до сущности или семени вторичного переживания до того, как оно стало таким большим. Например, сутью «медитирующего йога» у той женщины могло бы быть чувство «бытования» или «присутствия». Она могла бы оставаться близкой к этой глубинной сути, занимаясь множеством дел, которые ей приходится выполнять в своей жизни. Подумайте о ком-то, кто отталкивает сваливающиеся на него вещи. Пережив этот опыт в его наиболее тонкой форме, тот мужчина сказал, что сущностью переживания был очень чувствительный цветок, который качается под малейшим порывом ветерка. Сущность обычно представляет собой более приятную форму переживания, которую легче принять первичному процессу человека»[31]31
  Более подробно о сущности и чувственном опыте см. Arnold Mindell, Dreaming While Awake (Charlottesville, Virginia: Hampton Roads, 2001) [В русском переводе: А. Минделл, «Сновидение в бодрствовании». М.: Институт транс персональной психологии – АСТ, 2003]; Quantum Mind (Portland, Oregon: Lao Tse Press, 2000) [В русском переводе: А. Минделл, «Квантовый ум». М.: Беловодье, 2011].


[Закрыть].

Она продолжила объяснение, добавив еще несколько понятий. Как упоминалось ранее, насновидение относится к опыту, когда терапевт невольно начинает действовать как пока еще не представленный прямо аспект процесса клиента. (Более подробно об этом говорится в Главе 18.) В примере, который мы рассматривали, если бы женщина не осознавала свою спокойную, медитативную природу, терапевт могла бы вдруг становиться очень тихой и спокойной, сама не зная, почему.

Обратная связь представляет собой краеугольный камень процессуальной работы и определяет, по какому течению реки плыть[32]32
  Более подробно об обратной связи см. Randee Cathey, “The Dreaming Facilitator” (Thesis for the diploma program, Process Work Center of Portland, Portland, Oregon, 1998); Joe Goodbread, Radical Intercourse: How Dreams Unite Us in Love, Conflict and Other Inevitable Relationships (Portland, Oregon: Lao Tse Press, 1997).


[Закрыть].Если вы воспринимаете положительную обратную связь, когда человек относится к вашему предложению с готовностью и оптимизмом, вы можете быть уверены, что выбрали правильное и естественное течение. Отрицательная обратная связь означает, что выбранное вами течение не вполне верно, по крайней мере, в данный момент. Человек как будто утрачивает энтузиазм и по-настоящему не заинтересован в том, что вы предлагаете. Вы можете замечать те моменты, когда клиент улыбается в ответ на ваши предложения, но реагирует как-то замедленно и спокойно, показывая, что он приспосабливается к вашим рекомендациям, но в действительности возражает против избранного вами направления.

Когда случается обратная связь края, имеются масса энергии и смесь положительных и отрицательных сигналов. Человек одновременно говорит «да» и «нет». Вы можете замечать как возбуждение, так и страх и нерешительность. Нередко человек хихикает, ерзает и посылает множество противоречивых сигналов. Это динамичный момент, который важно исследовать.

Эсмири сказала, что процессуальная работа основывается на идее уважения и поддержке всего процесса. Это означает привлечение осознания к тем частям нас, которые мы не признаем, к частям, которые более известны и близки к нашей идентичности, и к отношениям между ними. Неизвестные части редко получают равное внимание и потому зачастую переживаются как мешающие нашему первичному процессу. Открытость ко всем нашим переживаниям – это своего рода внутренняя глубинная демократия; Орел использует этот термин для обозначения метанавыка внимательного и открытого отношения ко всем различным частям внутри и вне нас[33]33
  Более подробно о глубинной демократии, теории и практики групповой работы см. Arnold Mindell, The Year One (New York: Penguin-Arkana, 1989); The Leader as Martial Artist (Portland, Oregon: Lao Tse Press, 2000) [В русском переводе: А. Минделл, «Лидер как мастер единоборства», М.: Институт психологии РАН, 1993]; Sitting in the Fire (Portland, Oregon: Lao Tse Press, 1995) [В русском переводе: А. Минделл, «Сидя в огне», М. Институт трансперсональной психологии – АСТ, 2004]; подробнее о работе с группами и сообществами см. Gary Reiss, Changing Ourselves, Changing the World (Tempe, Arizona: New Falcon, 2000).


[Закрыть].

Эсмири очень нравится аспект процессуальной работы, связанный с исследованием неизвестного, так как он напоминает ей о ее глубочайшей мистической самости. Она припомнила случай, когда Орел работал с женщиной, описывавшей медитативное переживание, в котором была красивая серебряная река. Говоря об этом, она делала легкие волнообразные движения руками. Орел понял, что опыт «серебряной реки» был живым, но не завершенным. Это был аспект ее сновидения, который начинал развертываться, но еще не был исследован. Женщина говорила, что очарована рекой, но не знает, что с ней делать. Орел предложил ей удерживать внимание на этой реке чуть дольше и замечать, как она развертывается.

Начав сосредоточиваться на реке, женщина снова стала делать волнообразные движения рукой и вдруг сказала: «Я не знаю, где я!». Тут Орел сказал: «И я тоже, чудесно не знать.