Текст книги "Долг (ЛП)"

Автор книги: Эми А. Бартол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

Глава 14
Ангел и родственная душа

Я беру еще один шот, и указываю на пустой стакан стоящий на баре.

– Еще, – говорю я, видя, как скептически смотрит на меня бармен.

– Почему бы тебе не прекратить, милый? Похоже ты славный парень. И у тебя такое чистое лицо. Я не хочу наблюдать за тем, как с тобой случиться что-то плохое, – говорит она с жалостливым взглядом.

– Тогда не смотри, – бормочу я, наблюдая за тем, как она наливает мне еще один шот Джони Вокер Рэд*

Ставлю стакан обратно настойку, я краем глаза замечаю движение. Смотрю на табурет рядом со мной, на него, словно материализуясь из воздуха, садиться Рид. Я напрягаюсь, но ничего не говорю. В любом случае, о чем говорить? Она ушла, по крайней мере сейчас, мы позволили ему забрать ее.

Я позволил ему забрать ее.

– Рассел, сейчас полдень, – не глядя на меня, говорит Рид.

– Спасибо Биг-Бэн, почему бы тебе не вернуться в парламент, к которому ты принадлежишь. Беги – это значит быть хорошим мальчиком, – отвечаю я, потягивая ранее заказанное пиво.

– Вау, у тебя тоже чистое лицо (прим. пер. видимо это какой-то жаргон барменов) – барменша прихорашивается и роняет перед Ридом салфетку. – У тебя уже есть удостоверение (прим. пер. о совершеннолетии), Мистер GQ? – спрашивает она.

– Мэм, он старше чем грязь, – честно говорю я, но она игнорирует меня.

– Мне ничего не нужно, спасибо, – вежливо говорит Рид. – Я пришел забрать моего друга, – указывая на меня, говорит он.

– Ааа, это хорошо, – улыбаясь ему, говорит она. – Кто-то разбил ему сердце? – спрашивает она Рида, так, словно меня здесь вообще нет.

– Что-то вроде этого, – бормочет он, а я фыркаю.

– Он украл мою девушку, – говорю барменши я, а она смотрит на нас обоих и делает шаг назад, не уверенная, что хочет быть сильно вовлечена в этот разговор.

– Ты думаешь, что-то случилось? – тихо спрашивает он меня, наблюдая за барменшей, которая подошла к другой паре, которая сидела на другом конце.

– Да, – угрюмо отвечаю я, делая очередной глоток пива.

– Рассел, я не думаю, что что-то случилось, говорит он.

– О, нет? Тогда, как ты думаешь, что произошло? – спрашиваю я, в действительности, не заботясь о том, что он думает.

– Я думаю, что ты вырвал ее сердце, вместе с душой, – низким тоном говорит он, поворачиваясь, чтобы посмотреть на меня. – Это единственное, что имеет для меня значение.

– О чем ты говоришь? – спрашиваю его я.

– Мне было бы интересно узнать, что было в вашей прошлой жизни… та, которая была перед этой. Ты рано ушел из той жизни? Умер молодым? – спрашивает он. – Ты оставил ее?

– Я не уверен. Почему? – сузив глаза спрашиваю я.

– Потому что она все равно тебя не отпускает. Она любит тебя даже тогда, когда ее ангельская часть говорит ей не делать этого – и я продолжаю удивляться, почему так. Это похоже на то, что ее ангельская сторона знает что-то, чего человеческая половина признавать не хочет. Единственное, что мне приходит в голову, это то, что ты каким-то образом предал ее. Ты никогда не намеревался остаться здесь – в этой жизни. Она тянет тебя назад. Она изменила твою судьбу – ты остался с ней.

– Нет никакого способа того, чтобы я ее предал, – издеваюсь я над его рассуждениями. – Если бы я не хотел остаться, меня бы здесь не было. У меня был выбор – попросил оставить меня здесь. Я помню, как просил об этом, когда умирал. Мне пришлось остаться, чтобы помочь ей.

Он снова смотрит вперед, подняв мой бокал и изучая его.

– Я продолжаю задаваться вопросом, почему кто-то выбирает такие миссии, как эта. Родится единственной полукровкой с душой. – Когда я смотрю на Рида, он говорит: – О, да, она верит в это. С одной стороны – это большая честь, но больше, это похоже на миссию самоубийства, и на то, что не многие души будут участвовать в этом добровольно, потому что существует так много способов потерять себя, и самый вероятный вариант всего этого – это потерять свою душу в Шеоле. Так что я задаюсь вопросом, почему бы она огласилась это сделать. Неужели она так хороша? – риторически спрашивает он меня.

– Или просто потому, что ее больше не волнует, что с ней будет? И, если дело в этом, то почему ей все равно, что с ней будет? И не важно, как я смотрю на все это, я продолжаю возвращаться к этому, – говорит он, переворачивая стакан и ставя его передо мной.

– Ты думаешь, я знаю ответ? – сердито спрашиваю его я.

– Нет, я знаю, что ты этого не знаешь. Но кто-то же это делает. Я просто жду, что кто-то придет и укажет на это, – глядя на меня, говорит он.

– Удачи с этим, – отвечаю я, надеясь, что он скоро уйдет.

– Нет, она не позволит тебе уйти, – бормочет он себе под нос. – Она по-прежнему нуждается в тебе, даже тогда, когда ты ей больше не нужен, – говорит он.

– Откуда ты знаешь о том «что мне нужно» – отстранено спрашиваю его я.

– Ты знаешь, что она сделала, когда узнала, что ты у Ифрита? – риторически спрашивает он. – Она позволила Ундине по имени Сафира унизить ее, чтобы Сафира не обиделась на нее и помогла тебя спасти. Она лгала мне и Зи, она пошла против всех мер предосторожности, которые мы создали, чтобы защитить ее, а потом она заключила сделку с Gancanagh, чтобы они спасли тебя от Ифрита.

– Я никогда не просил ее делать хоть что-то из этого, – бормочу я, чувствуя, будто он ударил меня.

– Нет, ты и не просил, но она будет делать это снова, – без тени сомнения говорит он.

– Откуда ты знаешь, что я не выбирал эту миссию? – спрашиваю я.

– Во-первых, она рождена для этого, а во-вторых, она никогда не сидит в баре в полдень, пока ее родственная душа нуждается в помощи, – отвечает он. – Ты не обязан здесь быть… может быть, ты чувствуешь какую-то вину? Если ты не собираешься ей помочь, почему бы тебе просто ее не отпустить?

Я указываю пальцем на него.

– Рид, это бред! Ты несешь полную чушь! Я знаю, что ты украл ее у меня, и это твой способ избавиться от меня, – обвиняю я.

От его спекуляции я хочу причинить ему еще больше боли.

– Как можно украсть родственную душу? Ты задавал себе этот вопрос? Это невозможно, и еще, она отчаянно меня любит, я никогда – никогда не мог понять, как такое возможно. Она выбрала меня. Я не знаю почему, но я благодарен ей, и я сделаю для нее все… даже буду разговаривать с тобой – если это спасет ее.

– Я собираюсь вернуть ее, Рид, – мягким тоном обещаю я, глядя в его глаза, чтобы он знал, что я не играю.

Рид опасливо сужает глаза.

– Она связана со мной, она давала мне клятву вечности. Она моя…, – и он произносит какое-то слово на ангельском, которое я не понимаю.

– Она клялась мне много, много раз, в течении многих жизни, так много, что я даже не могу сосчитать, и она моя родственная душа, и я верну ее, – уверяю его я.

– Тогда помоги нам вернуть ее, Рассел! Пока еще не слишком поздно! – со свирепым оскалом говорит он.

Рида действительно разозлило то, что я собираюсь попытаться ввернуть ее обратно, но он должен знать, что я пробовал уже до того, как он вошел в бар. Он должен быть уверен, что она не вернется, если мы не найдем способ спасти ее. Мое сердце падает.

– Он мучает ее? – белее спрашиваю я.

Мне сняться кошмары о том, что может с ней произойти.

– Бреннус чрезвычайно умен, Рассел, – говорит он. – Он уже пробовал пытки. Он знает, что она слишком сильная, чтобы поддастся на это.

– Значит она переживет это. Он не может ее укусить, так как это сразу разорвет их контракт, – говорю я, и наблюдаю за тем, как Рид поворачивается ко мне и смотрит как на идиота.

– Как только она станет одной из них, ему уже не нужен будет контракт, чтобы удержать ее, не так ли? Она станет его рабыней, а он ее хозяином, а ее душа будет отправлена в Ад. Но это план Б. Если Бреннус не сможет завоевать ее, он укусит ее. Она это знает, думаю, она очень умна, – говорит Рид, и на его губах появляется небольшая улыбка. – Таким образом, какое-то время она будет играть с ним, но он терпеливый демон. Он привык получать все, что захочет, и мы не можем недооценивать его план. Он хочет завоевать ее, и он знает об удовольствии больше, чем я и ты вместе взятые… все формы удовольствия.

Думаю, на секунду моим лицом овладевает гнев. Рид поглядывает на меня и говорит:

– Точно, – и его лицо становится отражением моего.

– Так что мы будем делать? – спрашиваю я.

– Нашей первоочередной задачей является найти их. Они эксперты в своей маскировке. Gancanagh используют свою магию вместе с древней магией. Они разработали методы, которые позволяют им летать, не попадая на радары, например, импортируя продовольствие, возможно, даже увеличивая свой собственный запас и избавляясь от доказательств, – говорит Рид. – Но они не могут блокировать тебя, я не верю. Вы с Эви связаны. «Ты другой» – так называет тебя Бреннус.

– Тебе нужно, чтобы я нашел ее для тебя? А потом что? – спрашиваю я.

– Ты пойдешь туда и попытаешься увезти ее, и этим сделаешь ей только хуже. Она не сможет остановить его и, если он поймает тебя, он убьет тебя или еще хуже. И что Рыжик должна будет сделать, чтобы спасти тебя, тоже сдастся? – спрашивает он.

– Никто из нас не может его убить! Не тогда, когда она привязана к нему. Он переплел свою жизнь с ее так, что если я раню его, она истечет кровью

Объясняю я и почти схожу с ума от боли, зная, что я тот, кто сделал это с ней. Рид разочарованно смотрит на меня.

– Я не буду пытаться забрать ее у него, во всяком случае. Я должен попытаться помочь ей таким образом, чтобы он не сломал ее, так, чтобы он не смог забрать ее душу, – признает Рид, словно он стыдиться, что на данный момент у него нет лучшего плана.

– Как ты собираешься это сделать? – спрашиваю я.

– Мы собираемся это сделать. Он возьмет нас обоих, – говорит он, поворачиваясь, чтобы посмотреть мне в глаза, и я вижу, что он пытается скрыть, боль, которую я до сих пор отказывался видеть.

– Я не просто беспокоюсь о том, что он сломал ее. Он силен – могущественен, – скрепя сердце признает Рид и идет дальше. – Но, когда враги поймут, что она с ним, ему потребуется каждая унция его силы, чтобы удержать ее.

– Что ты имеешь ввиду? Ты имеешь ввиду, что с ней могут произойти и худшие вещи, если я не найду ее? – спрашиваю я. Я не могу даже оценить насколько сильно меня все это злит. Я уже знаю, что есть вещи намного страшнее… знаю это не понаслышке. – Так ты говоришь, что тебе придется помочь этому демону удержать ее? – спрашиваю я.

– Давай молиться, что мы сможем придумать альтернативу этого плана – но если уж на то пошло, то да, это то, что я собираюсь сделать. Есть зло, с которым ты еще не сталкивался. То, что делает Ифрит, это еще цветочки, – хмурясь, говорит Рид.

Меня пробивает мелкая дрожь, как было, когда я покидал церковь.

– Почему никто из вас, не сказал мне об этом? Ты раньше уже знал об этом? – спрашиваю я.

– Ты так и не понял, о чем я говорил до сих пор? – мягко говорит Рид.

Я медленно качаю головой.

– Нет, меня бы ничего не подготовило к Валентину, – чувствуя себя больным, говорю я. – Это ведь для Рыжика. Поэтому, я помогу тебе, Рид. Не сомневайся, я помогу, только… – я замолкаю, убирая дрожащие руки с бара и пряча их под ним.

Они трясутся так сильно, что я хочу заказать еще один шот, чтобы попробовать унять дрожь хоть на несколько часов.

– Рассел, я тоже очень долго подвергался тем же пыткам, которые ты только что пережил, и когда это со мной случилось, я был намного старше тебя – по крайней мере старше твоего теперешнего тела, – без намека на юмор говорит он. – Это ужасно и лучше точно не будет. Даже когда по истечению нескольких дней, твое тело полностью исцелиться, память об этом остается навсегда. Ты напрягаешься от всего – шум, тишина, запахи, эмоции окружающих… – он замолкает, а потом продолжает, – Брауни будет привязана к тебе в течении очень долгого времени. Она поделилась своей болью. На этот раз ты должен быть рядом с ней, и еще какое-то время, тебе будет почти невыносимо смотреть ей в лицо.

– Как долго это продлиться? – спокойно спрашиваю я, неуверенный, что хочу продолжать с ним этот разговор, но не в состоянии остановить себя.

– Достаточно долго, – говорит он, и от его ответа у меня в горле встает ком. – За все это время что я пробыл здесь, я кое-чему научился. Это временно. Все изменится в независимости хочешь ты этого, или нет. Все что ты сейчас чувствуешь, в конечном итоге исчезнет, и ты перестанешь вспоминать об этом, пока тебе не понадобиться информация, которую ты извлек из этого, тогда ты извлечешь ее. Иногда, когда я чувствую, что у меня нет сил, я обнаружил, что у меня есть одна вещь, которая помогает мне взять себя в руки и быть более целенаправленным.

– Что это? – спрашиваю я.

– Работа, – говорит он. – Хочешь поработать?

– Что ты имеешь ввиду? – спрашиваю я, чувствуя, что я уже и так знаю, о чем он говорит.

Может быть, он позволит мне вместе с ними преследовать Падших.

– Ну, я думал, что позаботился о всех Gancanagh, которые меня преследовали, но, думаю, что некоторые из них стоят на улице и ждут моего возвращения. Ты хочешь этого? – спрашивает он, и я застываю.

– Gancanagh преследовали тебя? – обалдело спрашиваю я.

– Да, я для них номер один, – улыбается он мне, словно он в восторге от этого. – Бреннус постоянен. Он хочет, чтобы я перестал существовать. Он посылает за мной только самых матерых убийц. Зефир очень ревнив. Не говори ему о том, что я позволил тебе помочь мне, а то он будет дуться.

Глава 15
Всепрощающая магия

Услышав смешок Бреннуса рядом с собой, я, не отрываясь от книги, которую читаю, самодовольно говорю:

– Я же говорила, что тебе понравиться.

– Да, нравиться, – отвечает Бреннус, переворачивая страницу книги, которую я ему дала. – Должен признать, что у человека По есть стиль. Мне нравятся изобретательные способы, которыми он подвергается пыткам. Он использует страх перед болью гораздо лучше, чем я, я просто использую краску для рисования, обычно, это очень эффективно.

– Это Колодец и маятник* (автор Эдгар Аллан По. Классическая проза, Ужасы)? – спрашиваю я, опуская книгу, я смотрю на него, сидящего рядом со мной в моей библиотеке.

– Да, – с хитрой улыбкой говорит Бреннус.

– Я дала тебе эту книгу не для того, чтобы ты выучил новые формы пыток. Ты ведь знаешь, что это не материал для изучения? – со вздохом говорю я.

– Как будто мне нужна инструкция по пыткам, – со смехом говорит Бреннус. Меня пробивает в дрожь потому что точнее не скажешь. – Есть много форм пыток. Ты знаешь это? Есть чувственные пытки, как например…, – говорит он, поднимая мою руку и целуя ладони, от чего по моему телу прокатывается дрожь удовольствия.

– Я уверена, что знаю это, Бреннус, – говорю я, пытаясь убрать руку от губ Бреннуса. – Это не то, что я хочу узнать от тебя.

Его глаза от желания потемнели от желания.

– Но я лучший учитель, – высокомерно говорит он, несмотря на мой отказ к его привязанности.

– Может быть, ты можешь ответить мне на вопрос, – говорю я, пытаясь отвлечь его от очередного поцелуя. Он отпускает мою руку, ожидая, пока я задам свой вопрос. – Ты знаешь, почему я сломалась?

– Что? – с беспокойством спрашивает Бреннус, внимательно меня рассматривая.

– Раньше я могла делать то, что не могу сейчас, – кусая губу, признаю я.

– Что ты не можешь делать сейчас? – с беспокойством в зеленых глазах, спрашивает меня он.

– У меня больше нет никаких кошмаров… предчувствий, – говорю я, не уверенная, что он знает, что я вижу плохие вещи прежде, чем они произойдут.

– Теперь ты в безопасности, mo chroí. Теперь тебе никто не причинит вред, у тебя ведь об этом были кошмары, не так ли?

Я не думала об этом. Может ли это быть правдой? Может быть, находясь рядом с Бреннусом, я в безопасности, поэтому я больше не вижу страшного будущего? Интересно. Я думала Рай для меня потерян, потому что я охотно вошла в контакт со злом.

– Я… я не могу отправлять куда-нибудь своих клонов, – краснея, говорю я. – Я пробовала отправить их к моим друзьям, пусть знают, что со мной все хорошо, но ничего не получилось.

– Я так полагаю, это часть нашего контракта, – отвечает Бреннус. – В уме ты знаешь, что даже если ты отправишь сообщение не ему, твои друзья передадут ему сообщение, так что ты не должна «общаться с ним», на самом деле ты не можешь этого делать.

– Оу, – отвечаю я. – В этом есть смысл, потому что я даже е-майл отправить не могу. Я пыталась написать моей подруге Булочке, но не смогла отправить его. Это было неприятно, потому что я все это написала, но каждый раз, когда я пробовала нажать «отправить», вместо этого я хотела нажать на «отмена».

– Я думал, что ты не сломана. Думал, что ты можешь общаться с нами. Попробуй отправить одного из своих клонов к Молли или ко мне, – небрежно говорит он, так, словно он не злиться из-за того, что я попробовала заговорить о моих друзьях.

– Также, я попыталась позвонить Булочке. Но даже не смогла набрать ее номер, – говорю я.

– Ты слишком умна, mo chroí, – улыбается он. – Можешь обманывать саму себя и думать о том, как поговорить с ним. Ты сама определяешь параметры договора – твой разум делает все возможное и сравнивает контракт. Ты слишком благородна. Этот контракт так хорошо работает с тобой, потому что ты не зло, – качая головой говорит он, иронически улыбаясь.

– Он кусается, Бреннус, – в отчаянии говорю я.

– Это смешно, – смеется он над моим замечанием.

– Так, чисто теоретически, если бы я могла обманывать саму себя, я бы могла делать все, что угодно? – спрашиваю его я. – Даже уйти отсюда.

– Теоретически могла бы. Я бы не применил этот тип контракта к Ифриту, потому что они зло, и если захотят, с легкостью могут убедить себя, что верх, это низ – а низ, это верх. Как думаешь, зло будет верить в свою ложь? – спрашивает он.

– Да, – нехотя говорю я. – Я ненавижу магию.

– Ой, да ладно, там есть очень много хороших заклинаний, – нежным тоном говорит Бреннус, кладя руку на мои плечи и обнимая меня. – Хочешь посмотреть? – спрашивает он.

– Нет, – солоноватым тоном говорю я.

– Я обещаю, тебе понравиться, – говорит Бреннус.

Поднявшись, он предлагает мне свою руку. Я с неохотой принимаю ее, в то время как он стоит сосредоточенный с закрытыми глазами. Его губы двигаются, но я не слышу, что он говорит. Я чувствую, как в комнате с шипением начинает собираться энергия, словно статическое электричество. Кажется, что она спешит к Бреннусу, пока он притягивает ее к себе. Словно он вырубил выключатель, и энергия вырвавшись наружу спешит к нему.

Я чувствую, как волна энергии проходит через меня, в то время как комната начинает меняться. Из пола и стен вырастают папоротники и лианы. Из длинной травы вырастают полевые цветы и покрывают ковры. По виноградной лозе быстро бежит водопад, в то время как с первого этажа растут пышные деревья, все выше и выше продолжая тянутся к потолку. Возле меня порхают колибри, чтобы полакомиться цветами возле книжного шкафа. Вокруг дрейфуют светлячки, освещая мою комнату магическим светом.

Я от неожиданности чуть не падаю, но Бреннус ловит меня за локоть и говорит:

– Не сядь на кролика, mo chroí.

Повернувшись, я нахожу на том месте, где я сидела, желтого кролика, сотканного из света. Когда я выпрямляюсь, Бреннус забавляясь улыбается мне.

– Эй, ты не возражаешь? – кричит с первого этажа Эйон. – Мы играем здесь в карты.

– Закрой рот, Эйон, – в ответ кричу я, любуясь созданным Бреннусом волшебным лесом.

Через мгновение чернокрылое призрачное существо похожее на человека, но с длинным шипастым хвостом и длинными страшными ногтями, прыгает на ветку дерева рядом со мной. Он забирается немного выше и наклоняется ко мне, словно хочет набросится на меня в любую секунду. На меня смотрят злые желтые глаза, что заставляет меня встать в оборонительную позицию и зарычать. Мое сердце колотится с удвоенной скоростью, а в голове проносятся несколько сценариев убийств. Пытаясь прочитать его намерения, я делаю еще один шаг назад, оттесняя Бреннуса, чтобы тот не приближался к нему.

Бреннус хмуриться почесывает запястье. Страшное существо исчезает в то же мгновение, а Бреннус строго кричит:

– Эйон, это не смешно.

– Мои извинения, – кричит в ответ Эйон, в то время как под потолком появляется радуга, которой Эйон вероятно решил возместить ущерб.

– Ну, это было… интересно, – выпрямляясь говорю я. Я пытаюсь замедлить свое сердцебиение до приемлемого уровня. – Эти существа существуют? – спрашиваю я, указывая туда, где несколько мгновений назад было страшное существо.

– Да, существуют, но я не видел nevarache уже очень долгое время.

– Это хорошо, – бормочу я, прикасаясь дрожащей рукой ко лбу. – Ты же знаешь, что здесь ты в безопасности. Я буду рядом и никогда не позволю, чтобы с тобой что-то случилось, – нежно говорит Бреннус, протягивая рук, чтобы погладить мою щеку.

– Ты уже здесь, – говорю я, отодвигаясь от него. – Ранее ты обидел меня… так сильно, что гуманнее было бы позволить мне умереть. Ты запер меня в клетке – я была там совсем одна – а едва я вырвалась оттуда, ты заставил меня биться с Киганом – потом ты укусил меня, я заболела и не могла остановить кровотечение, в то время как весь мой мир погряз в огне и распространился вокруг меня.

Бреннус помрачнел.

– Ты права, я сделал это. Я не могу отменить то, что сделал, но я учусь на своих ошибках, – нежно говорит он. – Я просто хочу, чтобы ты была сама собой… если однажды, ты захочешь стать Gancanagh, я превращу тебя, но пока, давай просто лучше узнаем друг друга. Это все, чего я хочу.

– Я не доверяю тебе, – отвечаю я, глядя в его глаза и видя, как они смягчаются.

– Тебя пугает то, что ты уже немного доверяешь мне, – отвечает он, его зеленые глаза сияют от удовольствия.

– Ты сошел с ума, – в отчаянии вздыхаю я.

– Я не сошел с ума. Я прав, – улыбаясь, говорит он.

– Сумасшедший, – подняв брови отвечаю я, крут пальцем у веска.

– Хочешь выучить заклинание? – спрашивает меня Бреннус.

Мое сердцебиение снова ускоряется. Я? Интересно. Я хочу узнать об этом все… все, что поможет мне выжить.

– Да, – нехотя отвечаю я.

– Ты очень сильная, я вижу это в тебе, но в отличии от нас, ты используешь свою силу иначе.

Его темные волосы падают на лоб, от чего он становиться еще привлекательней.

– Что ты имеешь ввиду? – спрашиваю я, пытаясь игнорировать то, как он выглядит.

– Ты отдаешь это, мы принимаем, – с печальным взглядом говорит он. – Когда ты делишься со мной своей энергией, и я нахожусь рядом с тобой, это как наркотик. Я и сейчас ее жажду, – серьезно говорит он.

– Правда? – морща нос, спрашиваю я.

Он нежно мне улыбается.

– Я хочу тебя так сильно, как ты не можешь себе даже представить. Иди сюда, – поманив меня пальцем, говорит он

Я с подозрением хмурю брови.

– Зачем? – спрашиваю я.

– Просто иди сюда, – вздыхая говорит он. Когда я приближаюсь к нему, он аккуратно притягивает меня к своей груди, обвивая руками мою талию. – Я собираюсь вобрать в себя всю энергию из этой комнаты, – шепчет он мне в ухо. – Хочу, чтобы ты почувствовала, кода она будет проходить через меня.

Бреннус концентрируется на комнате и волшебные пейзажи словно акварельные краски начинают кружиться в водовороте цветов и насыщенных красок, меняя форму. Когда он тянет эту энергию к нам, я чувствую, как она кружит вокруг меня, но могу поглотить только некоторую из них, блокируя ее от Бреннуса.

– Хорошо, – выдыхает мне на ухо он. – Попробуй удержать ее от меня, если получиться. Это хорошая стратегия борьбы с врагом. Если ты сможешь поставить блок, чтобы к нему не поступала энергия, значит сможешь не позволить ему создать заклинание, которое навредит тебе. Если ты сможешь отнять у него свою энергию, ты сможешь все контролировать.

Я чувствую себя электричеством, которое может вспыхнуть в любой момент.

– Сначала немного пощелкивает, – беззаботно говорит Бреннус, в то время как я тяжело дышу. – Подумай о том, что ты хочешь создать… что угодно…, например, огонь. – Предлагает Бреннус, вытягивая передо мной руку. – Произнеси слова, чтобы сделать это, – говорит он, в то время как в его руке вспыхивает огненный шар.

– Что за слова? – спрашиваю я.

– Это только твои слова. Иногда, проще рифмовать что-то вроде этого: «Дай мне огонь, потому что я так хочу», – говорит он, а я снова морщу нос.

– Это ужасная рифма, – отвечаю я. – Поэзия – это не твое дело.

Он мягко хихикает, а затем говорит:

– Теперь твоя очередь попробовать. Я не поэт, поэтому не могу придумать рифму.

Затем мне в голову приходит одна мысль. Слушая ее, я начинаю тихо шептать.

Внезапно на первом этаже вспыхивает огонь. Похоже огонь в соседней комнате входит из-под контроля, обступая нас с Бреннусом и обдавая жаром. Прикрыв меня своим телом, Бреннус выталкивает свою энергию наружу, создавая барьер между нами и огнем.

Проходит несколько минут, прежде чем Бреннусу удается потушить созданное мной инферно. Затем он выпрямляется и притягивает меня к себе, чтобы убедиться, что я не пострадала.

Он хватает меня за плечи и с широко открытыми глазами, спрашивает:

– Что ты сказала?

– Ты сказал мне, сказать что-нибудь об огне, – защищаясь бормочу я, пытаясь от него отстраниться.

– Да, сказал, но это твоя первая попытка, и у тебя должна была получиться маленькая искра – мерцание пламени.

– Что ты сказала? – снова с трепетом спрашивает он меня.

В нашу комнату врываются Эйон, Лакхлан, Фаолан и Дэклан.

– Что это вы здесь делаете? Косметический ремонт? – спрашивает он, когда видит, что мы оба в порядке.

– Не вини меня. Бреннус сказал мне сказать что-нибудь, – бормочу я.

– А? – спрашивает Дэклан, и это звучит скорее, как «Что».

– Я пропела глупую песенку и огонь сошел с ума, – со всей серьезностью, говорю я.

– Песенку? – скептически спрашивает Бреннус.

– Да… как текст, – бормочу я, глядя на тлеющую книгу, лежащую на диване, где я совсем недавно сидела с Бреннусом.

– Спой мне эту песенку, – говорит Бреннус.

– Хорошо, – я глубоко вздыхаю, и прочищаю горло. – Эм… В твоей улыбке есть Оттенки сладости…Она касается меня своим теплом…, – мои щеки заливает краской, когда мой голос становиться тягучим. – Тлея в твоих глазах… Окружает меня твоей ложью. По твоему желанию я заперта в клетке…, – на миг я дрогнула, пытаясь вспомнить остальные строки, которые я пела. – В окружении этого огня… Любовь горит во время твоих слов… все обжигая огнем.

Все они недоверчиво смотрят друг на друга.

– Ты сделала это – ты что, волшебница? – с подозрением спрашивает Дэклан.

– Нет… по крайней мере, я так не думаю, – отвечаю я, подбирая книгу, которую ранее читала и видя, что она полностью обуглена.

– Ты так хорошо поешь, – указывает Дэклан.

– Ты ужасная певица, – кивает в согласии Эйон.

Я морщу нос.

– Я не знала, что это был Американский идол.

– В заклинание огня ты вплела любовь и желание, – вдумчиво говорит Бреннус. – Твоя сила – твоя способность творить любовь и желание, и сюда ты добавляешь огонь. Как ты сказала? «Умело умереть в своем жарком огне» – ты почти покрыла нас огнем. Эта твоя способность вытягивать энергию – ты соперничала с тем, что я могу сделать с твоей первой попыткой.

Подняв руку, я говорю:

– Трудяга, – глядя на разрушение, которому подверглась моя библиотека. – Думаю, когда ты решишь научить меня другому заклинанию, мы должны будем выйти наружу, – добавляю я, видя, что диван до сих пор тлеет.

– Ты не можешь учить ее чему-нибудь еще, – серьезно говорит Эйон, – она нас всех убьет.

– Начиная с тебя, любитель nevarache, – говорю я, скрещивая на груди руки.

– Это не смешно, – кислым тоном отвечает Эйон, поднимая руки в защитном жесте.

– Можешь попробовать еще одно заклинание? Можешь сотворить дождь? – с волнением в голосе спрашивает Бреннус, игнорируя хмурого Эйона.

– Не знаю. Ты уверен, что хочешь, чтобы я снова попробовала? – спрашиваю я, оглядывая катастрофу в моей комнате.

Бреннус пренебрежительно машет рукой и говорит:

– Я починю это.

– Ты хочешь дождь? – спрашиваю я, разыскивая в своем разуме какую-нибудь рифму для дождя.

Бреннус кивает.

Я начинаю притягивать ко мне энергию комнаты, параллельно думая о какой-нибудь рифме.

– Любовь, которая может выдержать боль двух сердец. Любовь, которая позволяет дождю катится по щеке. С потолка на нас начали падать мягкие капли дождя, намочив все в моей комнате и рассеивая дым. Когда вода капает на волосы парней, глядя на их ошеломленные лица, говорю: – Я сделала и это тоже. Если тебе нравиться это, подождите ребята, пока не услышите Оззи Озберн.

Прежде чем я успеваю отойти от него, Бреннус хватает меня за талию и начинает кружить по комнате.

Затем он останавливается и прижимает меня к себе.

– Ты такая умница, Женевьева. Откуда ты взялась?

– Из Детройта, – отвечаю я, чувствуя себя до странности счастливой, в то время как они смеются над моим комментарием.

Смотрю через плечо Бреннуса и вижу, что возле лестницы стоит Финн. Он, как и все мы, весь промок. Из меня вырывается мягкое рычание, и Бреннус напряженно задвигает меня за себя. Когда он видит, что я рычу на Финна, он расслабляется и небрежно обнимает меня за плечи. Меня не обманешь; он делает это, чтобы успеть поймать меня, на тот случай, если я снова решу убить Финна.

Глядя на Финна, я не могу оторваться от боевого топора в его руке. Он наподобие того, что создал Бреннус, с длинной серебряной ручкой и позолоченным наконечником, но топор – это немного другое. Это больше похоже на молот, чем на топор. Он медленно приближается ко мне с оружием, его бледно-зеленые глаза выглядят опустошенными.

Финн останавливается передо мной. Он держит свое оружие на вытянутой руке и говорит:

– Пожалуйста.

– Нет, – резко говорю я, зная, что он хочет услышать из него свою песню. Он снова хочет услышать свой дом. – Она больше никогда не вернется домой. Ты украл это у нее, – тихо говорю я о том, что он сделал с Молли.

– Парни, подождите внизу.

Глядя на парней, говорит Бреннус, пока я смотрю на Финна. Бреннус что-то говорит Финну, на языке, который я не понимаю. Финн, не отрываясь от меня, кивает.

Бреннус разворачивает меня, и говорит:

– Я буду внизу, mo chroí.

Не уверена должно ли это было меня успокоить или угрозу, чтобы я не напала на его брата, но я киваю ему.

Когда все ушли, Финн говорит:

– Я люблю ее.

– Финн, ты ее любишь, или она просто объект твоего желания? – спрашиваю я.

Он хмуриться.

– Я способен любить. Не только тебе посчастливилось испытать это.

– Ее семья ее тоже любит, – отвечаю я. Фин перестает хмуриться и снова становиться грустным. – Теперь ты ее máistir – ее судья, присяжные и палач обрекший ее на другую жизнь – жизнь нечисти.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал? – с болью во взгляде спрашивает он. – Я вместе с Эйоном и Кифом наблюдал за ней несколько дней. Мы в любом случае собирались забрать ее. Нас бы ничего не остановило – она твой друг… она привяжет тебя к нам