Текст книги "Дневник Софи"

Автор книги: Эмбер Даст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Пролог

«Господи, за что ты так со мной? Разве я это заслужила? Ты же знала, ты все прекрасно знала. Ты просила меня открыть тебе душу, и я открыла. Но зачем? Чтобы избавиться от своей боли, причинив боль мне?» – вереница мыслей кружит в моей голове, жаля воспаленное сознание, словно пчелиный рой, отчего ощущение собственной никчемности становится все отчетливее.

Я бегу по темной улице, совершенно не разбирая дороги. Холодные, острые, словно лезвие ножа, капли дождя полосуют мое лицо, заставляя меня хотеть, чтобы этот чертов ливень смыл меня с лица земли, чтобы я больше не чувствовала, не страдала, не впадала в отчаяние, не… любила.

Я останавливаюсь от очередного удара горечи и боли, направленного прямиком в мое сердце. Сил больше нет, и я просто сажусь на бордюр. Сейчас мне совершенно наплевать, что я промокла до нитки, что меня бьет крупная дрожь, а зубы стучат настолько сильно, что я всерьез задумываюсь о возможности того, что они просто потрескаются и сломаются. Но мне плевать. Я обхватываю себя руками, имитируя жизненно необходимые мне сейчас объятья человека, который только что смешал мои чувства с грязью. Я держусь изо всех сил. Правда. Но рыдания все же вырываются наружу, разрывая мою грудную клетку, парализуя мозг.

Она сейчас сидит дома, в тепле, наверняка даже не придает значения разговору, только что произошедшему между нами. Скорее всего, она захлопнула за мной дверь, с равнодушным видом плюхнулась обратно на диван и просто продолжила смотреть очередную серию какого-нибудь глупого комедийного сериальчика. Все просто. Для кого-то трагедия, а для кого-то пустой звук.

Когда последние следы чумной лихорадки в виде непрекращающихся слез исчезают, я неожиданно для самой себя твердо встаю на ноги и принимаю четкое, осознанное решение. Я больше никогда никого не полюблю. Никогда. И никого. И эта безмолвная клятва, принесенная мной перед лицом самой стихии, посвящается тебе, Келси Харпер. Я официально заявляю – ты сломала меня. Но это уже не важно.

Глава 1

Первый год в университете стал для меня самой настоящей школой жизни. Столько испытаний мне пришлось пройти, столько ценных уроков извлечь для себя. Жизнь изменилась кардинально. Настолько кардинально, что, если бы кто-то еще год назад сказал мне, что все будет именно так, я бы не поверила своим ушам.

Во-первых, все, что произошло в жизни моей лучшей подруги Эмбер Дастин, стало для меня настоящим потрясением. Весь последний год в школе Эмбер провела в страданиях по Элле, когда та благополучно свалила из города по указке своего чокнутого папаши.

Никто не мог привести ее в чувства. Она словно закрылась в себе, стала призраком, все еще хранящим воспоминания по давно прошедшим моментам счастья. Я знаю Эмбер ближе, чем кто-либо, и могу сказать, что она никогда не была веселушкой-хохотушкой, но эта ее полная потерянность и отторжение окружающего мира превратили ее в тень.

Очень скоро нам всем, и мне, и Алексу, и семье Эмбер, стало ясно, что лучше на какое-то время оставить ее в покое. Именно в этот момент моей жизни, когда мне пришлось проходить через все невзгоды жизни самой, ведь Алекс парень, и многими вещами с ним не поделишься, произошло то, что я с радостью стерла бы со страниц своей истории. Но я не всемогущая богиня, и мне придется вновь и вновь вспоминать те события и краснеть за себя.

Келси Харпер. Лучшая подруга старшей сестры моей лучшей подруги. Звучит бредово. Этот ее «титул» вполне может сломать мозг человеку, не знающему всей истории.

Я всегда знала лишь одно. Келси Харпер и Хейли Дастин познакомились еще в университете и сошлись как два идеально подходящих друг другу кусочка пазла. Я частенько бывала дома у Дастинов, как и Келси. Там мы когда-то и познакомились.

Когда я была помладше, Келси произвела на меня неизгладимое впечатление. Взбалмошный, суматошный ураган, несущий в себе постоянные шутки, смех, подколы и просто непреодолимую энергию и силу. Она напоминала мне саму жизнь. Такая же ни с чем несравнимая стихия, способная рушить многовековые скалы.

Мне было одиннадцать или двенадцать, когда мы познакомились, и я ужасно испугалась ее. Я приняла решение, что, хоть это и лучшая подруга Хейли, которую я всегда любила так же, как и Эмбер, я буду всеми силами избегать ее.

Таким образом, проходили года. Каждый раз, когда Келси приезжала к Хейли, и там была и я, я сразу находила тысячу причин, чтобы поскорее уйти домой.

А потом… Я просто влюбилась в Эмбер. Да, да. В свою лучшую подругу, которая была без ума от СтервЭллы. Она делилась со мной своими переживаниями и искала во мне поддержку. И когда это произошло, когда мое глупое сердце подвело меня, я забыла обо всем на свете. И о Келси в том числе. Она стала одной из тех блеклых, незначительных деталей жизни, которые больше не имели для меня значения.

Келси вновь ворвалась в мое сознание и в мою жизнь в тот самый вечер, когда мы решили устроить девичник. Мне не спалось, и я все никак не могла выкинуть из головы мысли о том, что у Эмбер и Эллы действительно есть все шансы на то, чтобы быть счастливыми, любить друг друга и просто быть вместе.

В ту ночь я пришла на кухню и нашла там Келси. Каково было мое удивление, когда я увидела, что она плакала. Келси Харпер, та, что сильнее многих, лила отчаянные, горячие слезы прямо на кухонный стол. Я собиралась оставить ее наедине со своими мыслями, но было слишком поздно, она заметила меня. Она ни с того ни с сего вылила на меня все свои беды. А ведь я даже не собиралась узнавать, что у нее произошло.

Я была потрясена услышанным. Такая верная и надежная подруга Хейли. Такая живая и яркая, всегда способная поддержать Хейли и в беде, и в самой бредовой авантюре, на самом деле оказалась глубоко несчастным влюбленным по уши человеком. Влюбленным в Хейли Дастин. Она рассказала мне, как это было. Как они начали дружить буквально с первого дня. Как на первых же неделях переспали по пьяни. Вот только Хейли спокойно забыла об этом и пошла дальше по своему беззаботному жизненному пути, а Келси окунулась в море боли и безнадежности.

Она не страдала молча. Нет. Она пыталась добиться Хейли. Но Хейли это было просто неинтересно. На все самые громкие признания и самые нежные взгляды, Хейли отвечала виноватой и грустной улыбкой и легонько отталкивала Келси от себя, не давая ни единого шанса.

А затем начался ад. Келси пришлось все эти годы наблюдать за тем, как Хейли строит отношения с парнями, как она счастлива, как она окрыленная возвращается со свиданий и спешит все рассказать подруге. Келси выслушивала все: от «о боже, он просто идеал, он бог» до «знаешь, что он творит в постели». И именно Келси была рядом в моменты, когда ванильная иллюзия рушилась об острые камни реальности, когда Хейли рыдала навзрыд, твердя «я думала, он тот самый».

Келси стискивала зубы, сдерживаясь, чтобы не убить всех и каждого, кто вызвал эти слезы на лице любимой, а мысленно твердила, что именно она могла бы быть той самой.

Я слушала ее всю ночь до самого утра. И под конец моя жалость сменилась полным пониманием. Мы с ней оказались в одной лодке. Обе безнадежно влюблены в сестер Дастин.

В ту ночь произошло кое-что еще… Я так до сих пор и не могу понять, как так вышло. Но в какой-то момент я вдруг содрогнулась от мысли о том, насколько же она прекрасна. Да, с красными, заплаканными глазами, да, разбитая и опустошенная. Но в тот момент ее образ буквально ослепил меня.

После этого мы начали общаться. Я была рада, что мы обе, наконец, обрели кого-то, кому можно открыть душу в случае, когда лучшая подруга и есть твоя самая большая боль.

Я и не заметила, как мои болезненно-романтические чувства к Эмбер, которые, как мне казалось на тот момент, будут всегда со мной, испарились, а на их место пришли новые – слепое восхищение и горячий восторг по отношению к Келси.

Я списывала эти чувства на то, что я просто восхищаюсь ей, как человеком. До определенного момента.

До момента, когда все перевернулось с ног на голову.

Мы с Алексом поступили в один и тот же университет, и, признаться, я была безумно этому рада. Ведь мне не пришлось проходить через пытку новых знакомств и ощущения собственной ненужности и бесполезности.

Оказалось, что Келси живет совсем неподалеку от нашего кампуса. Это стало для меня приятной неожиданностью. Мы начали видеться чаще, проводить вместе все больше времени. И…

– Скажи, Софи, тебе ведь так и не удалось перейти с Эмбер к чему-то большему, чем дружба, так?

– Эм… Если не считать моего чистосердечного признания в чувствах, моих истерик по поводу их отношений с Эллой и нашего единственного поцелуя, который произошел лишь потому, что Эмбер взбесилась на Эллу и таким образом решила отомстить, то да, ни к чему мы не перешли. И я даже рада такому раскладу. Не так больно.

– Но ты и не осознала до конца одну вещь.

– Какую?

– Только ли дело в Эмбер, или тебе действительно нравятся девушки.

– Я не знаю… Мне никогда не приходилось больше ни с кем…

Она оборвала меня самым горячим и одновременно до безумия нежным поцелуем. Все мои мысли мгновенно спутались в один комок, а сердце подпрыгнуло так высоко, что больно ударило мозг и отключило его.

С того дня никто из нас не останавливался. Разговоры сошли к минимуму, а поцелуи и объятья – к максимуму. Она каждый раз сжигала меня дотла.

Надо ли говорить, что я была на седьмом небе от счастья? Нет, слова тут излишни. Я влюблялась в нее все больше день ото дня. И вот она уже затмила собой все.

Я даже ни капли не сомневалась в своем выборе, когда решила пойти с ней до конца. Она была так нежна и так горяча.

Я уже начала с радостью мечтать о том, что и мне повезло так же, как и Эмбер когда-то с Эллой. Я даже стала задумываться о том, как рассказать всем о наших отношениях. Вот только Келси почему-то всегда была категорически против того, чтобы открыть миру правду о нас с ней. На тот момент меня это не смутило. Вот же наивная идиотка.

Меня не смутил и тот факт, что на самом деле Келси никогда и не говорила о наших отношениях, ничего мне не обещала и не клялась в любви.

Все оказалось до боли просто. Мы и не были ни в каких отношениях.

– Ты пойми, котенок, нам ведь хорошо вместе, мы круто проводим время. А что еще нужно? Зачем все эти рамки и шаблоны? Ты прекрасно знаешь, что мое сердце все еще занято, я никогда этого не скрывала. Только не обижайся и не ненавидь меня. Я просто хочу, чтобы между нами не было недопонимания. Мы с тобой… просто проводим время. Как бы это сказать… Без обязательств. Понимаешь, насколько это круто? Никто никому ничего не должен, никаких сложностей, никаких проблем. Да это же идеально, Софи. Либо пойми и прими это, либо нам с тобой, к сожалению, не по пути.

И я приняла. Не поняла. Но приняла.

А что еще мне оставалось делать? Я так отчаянно не хотела терять ее. Я осознала всю сложность ситуации, когда поняла, что готова на каждом углу кричать о своей любви.

И вот я снова в той же ситуации. Я считала, что именно Келси способна показать мне другую сторону любви – когда оба человека по-настоящему одержимы друг другом и забывают обо всем на свете, смотря в глаза своей половинки. Но она лишь в очередной раз укрепила такую ненавистную мне мысль – Софи Майер останется в гордом одиночестве до конца своих дней, и никто ее не полюбит.

Неужели мне действительно суждено лишь отдавать, ничего не получая взамен?

Настоящий ужас начался, когда Келси, по-видимому, стало мало меня одной. За весь год я видела ее в объятьях не одной девицы. А когда мои нервы не выдерживали, и я закатывала по этому поводу истерику, то получала лишь один ответ «Не нравится – ты знаешь, где дверь».

Я стала настоящей заложницей собственной глупости и наивной веры в то, что Келси любит меня. Что скоро все это закончится, она остепенится и поймет, что ей никто кроме меня не нужен. Ведь когда я все же набиралась сил и уходила, игнорировала ее целыми днями, старалась думать о чем угодно, только не о ней, она со всех ног бежала за мной и с легкостью возвращала меня назад.

Я так запуталась и так устала. Нужна ли я ей? Или я просто ее любимая игрушка? Просто лучшая из всех ее безвольных марионеток, которым никогда не обрести лица Хейли Дастин.

Первый год моей учебы я назвала так: Лихорадочные конвульсии. Метания к Келси и от нее.

В конце лета, перед самым началом второго курса, в моей голове будто что-то щелкнуло. Наверное, сказалось то, что Эмбер и Элла стали настолько крепкой парой, что вообще больше не разлучаются, что пережили все, что можно было пережить, и что пережить было сложно. Я вижу их счастье каждый день на страничках в соцсетях, я слышу по телефону голос подруги, полный абсолютного, искреннего счастья. И я поняла – хватит. Хватит быть куклой. Пора стать живым человеком, который тоже заслуживает быть счастливым.

Вымокшая под беспощадным дождем, вздрагивающая от все еще накрывающих мое обессиленное тело рыданий, но такая довольная тем, что только что высказала ей все, я прихожу обратно в свою комнату, открываю толстую тетрадь, на обложке которой красуется яркая надпись «Дневник Софи» и на первой же странице старательно вывожу:

Я ненавижу тебя, Келси Харпер.

Глава 2

Чертов будильник. Чтоб его. Адское изобретение. Звонит именно тогда, когда ты проваливаешься в самые приятные и сладкие сновидения. Хотя в последнее время приятными сновидениями я не страдаю. Так что, наверное, не велика потеря.

Я встаю с постели, меня пробирает озноб. Только не это. Если я умудрилась простыть в первый же учебный день, то я возненавижу себя. Как ни странно, я обожаю учебу.

Безразличие отца к выбору моей будущей профессии вызвало во мне двоякое чувство. С одной стороны было обидно, что ему совершенно плевать, кем станет его дочь «когда вырастет». С другой – я привыкла к тому, что его никогда не волновала моя судьба. Это ведь не так уж плохо, учитывая, что мне удалось избежать извечной проблемы родителей и детей, когда речь заходит о будущем ребенка. Я просто выбрала факультет и осталась довольна своим выбором.

Почему я не последовала за Эмбер? Почему не исполнила нашу самую большую школьную, детскую мечту – всегда и везде быть вместе, поступить в один университет, потом жить по соседству. Мы с ней даже когда-то мечтали о том, что выйдем замуж за братьев, чтобы стать семьей. Наверное, потому что я просто в какой-то момент решила, что нашей дружбе не помешает, а даже наоборот укрепит ее, некое отдаление друг от друга.

Выбранная мною специальность это, конечно, пока что моя самая большая гордость и отрада. Я решила заниматься тем, о чем всегда мечтала – музыкой. Именно Эмбер когда-то говорила, что я настоящий талант, что когда-нибудь стану самой яркой звездой, срублю популярности и деньжат и больше ни в чем не буду себе отказывать. Отчасти это правда. Я действительно считаю, что у меня есть слух и неплохой голос. Я обожаю свою гитару и могу часами зависать, перебирая струны и напевая незамысловатые мотивы.

Когда я пою, я и вовсе уношусь в совершенно другой мир и забываю обо всех проблемах. Это мой личный способ эскапизма.

Алекс тоже пророчит мне славу и признание. Он постоянно сидит и неотрывно наблюдает за мной, слушая мое пение. И не надоедает же. Никогда не замечала за ним стремления к искусству.

Первый курс я закончила успешнее некуда, прослыв лучшей студенткой на курсе, что не могло не вселить в меня еще большую уверенность в своих силах и таланте. Если так пойдет и дальше, то я действительно задумаюсь над тем, что лучи славы могли бы пасть и на мою скромную персону.

Кстати о скромности. Вот скромностью то я итак никогда не отличалась, а теперь, со всеми этими похвалами и восторженными вздохами и взглядами в мою сторону, я еле сдерживаюсь, чтобы не задрать нос.

Чертова Келси совсем свихнулась, если до сих пор не понимает, что теряет. Вернее, кого.

Я провожу у зеркала почти полтора часа – крашусь, заплетаю волосы в классную косу, которой научилась буквально пару дней назад по видео в интернете – получилось очень даже неплохо – надеваю новое светлое платье с легким цветочным принтом, дополняю образ джинсовой курткой и ботинками, чтобы слегка разбавить милый образ и добавить контраста.

В последний раз окидываю взглядом свое отражение, пробегаюсь по каждой детали образа и понимаю – красотка. Несмотря на ужасный вчерашний вечер, я выгляжу просто отпадно.

Я спускаюсь вниз и уже слышу сотрясающие стены звуки песен очередной полюбившейся Алексу рок-группы.

Мы с Алексом пожили каждый в своем общежитии буквально первые пару месяцев, а затем четко осознали, что это не для нас, и решили жить вместе. Не самый большой повод для гордости, ведь это не наша личная заслуга, но, тем не менее, отец Алекса, ходячий мешок с деньгами, запросто согласился снять для сына отдельный дом. Я кое-как уговорила Алекса, что буду платить хотя бы за продукты и другие мелкие расходы.

– Доброе утро! – кричу я, стараясь перекрыть душераздирающие вопли солиста, который, наверняка, выплюнул гланды, после того, как исполнил эту песню пару раз, – Ты собираешься оглохнуть и оглушить еще и всех соседей в радиусе пяти километров?

– Что? – с явным непониманием кричит Алекс в ответ.

Он уже нахимичил что-то похожее на завтрак. За что ему огромное спасибо. Я слишком долго прокопалась за сборами, поэтому не оставила ни капли свободного времени на приготовление завтрака.

Я нахожу источник дьявольской музыки и, на счастье моим барабанным перепонкам, вырубаю ее.

– Доброе утро, – повторяю я с улыбкой.

– О, да. Доброе. Не очень, – отвечает Алекс, тут же состроив нарочито угрюмый вид, – Снова эта дурацкая учеба. Я ненавижу юриспруденцию больше, чем что-либо в этой жизни. К последнему курсу я просто разыщу и сожгу конституцию и все кодексы.

– Если доучишься до последнего курса, – я хватаю бутерброд и активно жую его, поглядывая на время.

– Очень смешно, – вздыхает он, – На самом деле, мой отец сделает все, чтобы я доучился. Даже если ему придется платить преподам за то, чтобы они сдавали все экзамены за меня.

– Было бы круто на это посмотреть, – говорю я с набитым ртом.

– Да уж…, – он бросает на меня полный интереса взгляд, – Свидание?

– Ага, – я делаю глоток апельсинового сока, – С любовью всей моей жизни.

– Правда? – думаю, мне показалось, что в его голосе промелькнули нотки разочарования. Мой мозг сходит с ума. Ха. Мозг. С ума. Отлично сказано.

– Да. С музыкой. В отличие от тебя, я люблю то, чем занимаюсь.

– Ну, конечно, – Алекс скрещивает руки на груди и кидает на меня хитрый взгляд, – Это ненадолго. Шоу-бизнес жестокая штука. В нем никто никогда не будет самым лучшим. Вот и ты порхаешь только до тех пор, пока тебе на смену не пришел кто-то другой.

Я лишь фыркаю ему в ответ и направляюсь ко входной двери.

– Хорошего первого дня, зазнайка, – кричит он мне вслед.

Я выхожу на улицу. Отличный осенний денек, все еще хранящий атмосферу лета, особенно после грозы. На еще зеленых листьях, словно наполненных новыми силами и жизнью, сверкают и переливаются капельки прошедшего дождя. И все вокруг так пышет энергией лета, что создается ощущение, будто вместо осени пришла новая весна. Может, это знак? Может, это моя новая весна?

Пусть так. Глубоко вздохнув, я делаю шаг навстречу новому началу. Надеюсь, мое предчувствие меня не подведет, не смотря на все сказанное Алексом.

Я совершенно не боюсь конкуренции, а даже наоборот, была бы рада достойному сопернику, а то мне весь год казалось, что все успехи достигались мной с какой-то легкостью, мне даже не приходилось бороться.

И даже если кто-то окажется лучше меня, то это ведь отличный повод начать стремиться к тому, чтобы и самой стать чуточку лучше. Поэтому я и люблю здоровую конкуренцию. А войны на почве «кто тут лучше, а кто хуже» не для меня. Это глупо. Миллионы лет эволюции ведь должны были научить нас честной борьбе и уважению к конкуренту.

С другой стороны – тут уже ярче разгорается пламя моей внутренней гордыни – кто там может быть лучше меня? За весь первый год обучения никто не появился, с чего бы кому-то появиться сейчас?

Изрядно подбодрив себя и укрепив веру в свои силы, я твердыми шагами спешу к кампусу.

Мой дух, мое тело, мое сердце, мой мозг так истосковались по деятельности, что сейчас во мне все буквально кипит от предвкушения. Будут новые задачи, новые победы. Как же я скучала. Каждый уголок кампуса сейчас кажется мне таким родным, а студенты, тоже спешащие на первые занятия в году, будто смотрят на меня с особой теплотой.

Этот день обещает быть потрясающим. И таких будет еще около трехсот.

Я так затерялась в собственных красочных лабиринтах мечтаний, что чуть не потеряла сознание от ужаса и неожиданности, когда из зеленой, живой изгороди прямо на меня вывалилось чье-то тело.

Кажется, мой крик, точнее даже пронзительный писк, услышал весь кампус, если не весь город.

Фух. Слава богу, оно живое. Что за… Мои руки моментально путаются в чем-то… ярко… сиреневом.

– О, прости, киска, – слышу я не самый трезвый женский голос, – Я просто искала дргу… ну… это… путь я искала.

Она откидывает волосы с лица, а я все никак не могу отвести от них взгляд. Надо же. Всегда считала, что это круто, просто выкрасить волосы в яркий цвет, но никогда не решалась сама, боясь остаться лысой. У девчонки, еле стоящей на ногах, они еще и длинные, ниже лопаток, корни черные, а потом идет плавный переход в сиреневый, который становится все ярче и глубже к кончикам волос.

Я перевожу взгляд на лицо девушки. Светлая, словно фарфоровая, идеальная кожа, точеные скулы, придающие лицу особую остроту и притягательность, чуть вздернутый нос, с левой стороны которого красуется серебристое колечко, и пронзительные темно-карие глаза, кажущиеся черными, вонзающиеся, словно пропитанный сладким ядом кинжал из черной стали, прямиком в твое сердце. В моем мозгу над ее образом сразу же появляется табличка с надписью «модель». Потому что, черт возьми, она просто красотка.

Я всегда считала самой красивой девушкой своего окружения, как бы это сейчас странно не прозвучало, СтервЭллу. У нас с ней непростые отношения и по сей день, но я не могу поспорить с тем фактом, что она очень красивая девушка. Точнее, не могла поспорить. Теперь спокойно поспорю при первом же удобном случае, ибо я встретила настоящую принцессу. Пьяную в стельку принцессу.

Я понимаю, насколько невежливой я сейчас могу казаться, но мои глаза словно приросли к ее образу. Я как ненасытная пташка все продолжаю пить живительную воду из птичьего фонтанчика, и мне все мало.

Девица тем временем, поправив разодранные джинсы, и это совершенно точно не декоративные дырки, а скорее результат неоднократной встречи с асфальтом, устремляет на меня дерзкий, развязный взгляд, кричащий о том, что его обладательница на редкость самоуверенная, дерзкая стерва. Но красивая стерва.

Ее аккуратные чуть пухлые губы растягиваются в улыбке, обнажив ряд ровных сверкающих зубов.

– Ты смешная, – сбивчиво произносит она и заливается самым мелодичным смехом, который я когда-либо слышала, – Мне пора. Классно поболтали, – заплетающимся языком говорит она и делает несколько нетвердых шагов прочь.

Я тут же разворачиваюсь, чтобы посмотреть ей вслед. Она точно где-нибудь снова шлепнется. К гадалке не ходи.

Я стою так еще добрых пару минут, пока прекрасная незнакомка не скрывается за ближайшим углом, а затем, спохватившись, продолжаю свой путь, но уже бегом.

Не уверена, бежала ли я, потому что боялась опоздать или же, потому что хотела убежать от внезапно охватившей меня от встречи с этой чокнутой девицей паники и крайней степени беспомощности? Вот только на протяжении всего пути ее дерзкий, грубый, самоуверенный взгляд неотступно, тенью следовал за мной.

Глава 3

Я добираюсь до аудитории, в которой будет проходить первая лекция, настолько быстро, что у меня в запасе остается целых десять минут.

Я с опаской оглядываюсь по сторонам, как будто пьяная, еле стоящая на ногах, девчонка, которая к тому же скрылась в противоположном от меня направлении, могла за мной последовать. Я мысленно одергиваю себя. Какая же я трусиха. Испугалась обычной надравшейся в стельку студентки. Это же университет, тут такое не редкость. Тем не менее, я не могу избавиться от мысли, что ее пронзительный взгляд вызвал во мне немалый трепет.

Немного успокоившись, я быстро нахожу этому объяснение. Ну конечно. Я ведь могу показаться довольно уверенной в себе и в своем обаянии девушкой, однако, на самом деле у меня, как и у любой девчонки моего возраста, куча комплексов. А тут на тебя буквально падает девушка, которая даже в таком ужасном состоянии выглядит, как только что сошедшая со страниц глянца модель.

Я прислоняюсь спиной к стене и мысленно погружаюсь в детали ее образа. А ведь она довольно странная, если вдуматься. Первым делом взгляд падает на ее точеные черты лица и пухлые, аккуратные губки, которые делают ее ошеломляюще прекрасной. Но если проанализировать ее облик глубже, то можно понять кое-что очень интересное.

Она неформальна. Ее волосы, колечко в носу, тату на кисти, которое наверняка простирается до самого плеча – я не разглядела, на ней была черно-серая фланелевая рубашка в клетку – все это добавляет дерзости ее образу.

Кстати об одежде, она-то как раз выдает в ней пацанку, если так можно выразиться. Единственное, что можно было с натяжкой назвать женственным в ее образе, это простая, черная, обтягивающая майка с тонкими бретельками под рубашкой. И все. В остальном – рваные джинсы, хоть и прекрасно обтягивающие и подчеркивающие одну из самых интересных частей ее тела, и красные кеды. Ни одного украшения. Да они ей и ни к чему. Такая девушка сама себе украшение.

Чем больше я мысленно углубляюсь в ее образ, тем больше нахожу его интересным и притягательным, нежели просто красивым.

Вот чем она отличается от СтервЭллы. Элла просто красива, даже ослепительно красива. Она женственна, у нее прекрасная фигура, всегда подчеркнутая элегантной одеждой, по большей части платьями и юбками. Каблуки – неотъемлемая часть ее гардероба. И без того прекрасные черты миловидного, ангельского личика всегда выгодно выделены косметикой. Все ее жесты, ее речь, ее походка, ее взгляд выдают в ней непоколебимую стать и чуть ли не королевское воспитание. Она не огонь, не пламя, небрежно горящее в ночи, жаждущее смести все на своем пути, оставить после себя лишь пепел. Она скорее твердая, могучая сталь. Ее практически невозможно прогнуть, но сама она спокойно сломает кого угодно. Вот только это стальное спокойствие и выдержка наводили бы на меня скуку, будь я на месте Эмбер.

А эта девчонка спокойно могла бы встать в один ряд с Эллой по красоте, но в остальном точно превзошла бы ее. Этот дерзкий взгляд, сам по себе, одним своим существованием бросающий тебе вызов, этот вздернутый нос, нахальная, но такая обворожительная улыбка. Все в ней кричит – «Осторожно! Пожар!». Я начинаю невольно понимать, почему она меня так испугала. Я всегда была хоть и бойкой и энергичной, но хорошей девочкой – положительной, милой, избегающей неприятностей. А эта девица не несет в себе неприятности, она и есть одна большая ходячая беда. Я почувствовала это сразу. Потому что все мое нутро подсказывало мне, что от таких, как она, нужно держаться подальше.

Интересно. А она… по мальчикам?

Черт! И зачем мне вообще думать о ней? Мы столкнулись всего раз. Она напугала меня до смерти, изрекла какой-то пьяный бред, в то время как я вообще не смогла выдавить из себя ни слова, и ушла прочь. Вероятнее всего, мы больше даже и не встретимся никогда.

Так ведь оно и к лучшему. Я четко понимаю, что никогда в жизни не хотела бы иметь дело с такими, как она.

Словно пытаясь вырвать меня из смутных раздумий, мой телефон начинает разрываться от звонка.

Келси.

Я пялюсь на экран, не зная, что именно мне предпринять. Она поступает ровно так, как поступала со мной всегда. Я нужна ей только тогда, когда она понимает, что я не намерена больше играть в ее игры. Я уже знаю наперед, что будет дальше. Я прощу ее. Я вернусь к ней. Пару дней, а может даже недель, как повезет, мы будем, как и раньше, упиваться друг другом, а потом ей снова наскучит, и она решит пуститься в новую авантюру. И пускай. В этот раз она попыталась увлечь в эту авантюру и меня… А этого я уж терпеть не стану. Я все же придерживаюсь того, что втроем постель не делят.

Экран гаснет, а телефон замолкает. Я выдыхаю, но через несколько секунд он снова вибрирует в моей руке. Новое сообщение.

«Не веди себя как идиотка, Софи. Мы обе знаем, что ты долго не выдержишь. Так зачем же терять драгоценное время на пустые обиды, когда можно заняться чем-то более полезным? ;)»

Я кривлюсь от презрения, и сама же удивляюсь этому. Никогда раньше Келси не вызывала во мне смесь презрения и омерзения. Я боготворила ее. Может, всему виной то, что она предложила мне.

– Софи! – слышу я радостный крик в паре шагов от меня, поворачиваюсь и не успеваю даже ничего толком рассмотреть, как на меня набрасываются с объятьями, – Я так соскучилась по тебе, милая! – но я узнаю этот голос.

– Привет, Лили, – я крепко обнимаю ее в ответ.

Я и по сей день считаю, что первое место на пьедестале моих подруг всегда будет занято Эмбер Дастин, но я не смогла не полюбить Лили. Эта милая зеленоглазая коротышка покорила меня буквально сразу. Одни ее веснушки могут растопить любое самое черствое сердце.

– Господи! После занятий ты просто обязана пойти со мной по магазинам, – воодушевленно говорит она, схватив меня за руки, словно она тонет в морской пучине, а я ее спасательный круг, – И ты расскажешь мне все про свое лето. Мое было унылым, хоть послушаю, как его провела ты. Пожалуйста!

– Конечно, – ну как можно отказать этим щенячьим глазкам.

– А ты чего здесь стоишь? Осталось две минуты. Идем! – не дожидаясь моего ответа, Лили тащит меня в аудиторию.

Мы садимся на первый ряд, и пока Лили обменивается приветствиями с остальными ребятами, я, стиснув зубы, набираю сообщение:

«Все кончено, Келс».

В течение дня Келси предпринимает еще две попытки позвонить мне и успокаивается на этом. Может быть, в этот раз она решит, что пытаться больше не стоит. Какую бы обиду по отношению к ней я не испытывала, я все равно понимаю, что вполне могу снова сорваться и прибежать к ней, как я и делала раньше.

Ей наплевать на мои обиды, она никогда не извинялась и, более того, даже не считала себя виноватой. Боже, какой же тряпкой я была все это время. Эта мысль отрезвляет, но этого все равно не достаточно, чтобы погасить внутреннюю боль, нехватку Келси и тягу к ней.