Текст книги "Колыбель драконов (СИ)"

Автор книги: Эм Делорм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

– Все это очень интересно, – фыркнула Лора и отвернулась от дракона.

Лора подошла к двери и заглянула в смотровое окно. Правда, окном узкую щель высотой со спичечный коробок назвать трудно. Напротив их двери такая же серая стена, как и в камере. С левой стороны свет ярче, если можно так сказать, а с правой – темнота, как и под их потолком.

– Это тюрьма для драконов, – заговорил дракон. – Триста лет назад несколько человеческих королевств объединились и построили на маленьком безымянном острове в Тихом океане тюрьму. Раньше здесь был маяк на отмели, а потом достроили тюрьму. Она, кстати, небольшая, камер на десять. Точка выбрана идеально – драконы самостоятельно сюда долететь не могли, а кораблями они не владели. Можно было нанять человеческий корабль, но тогда мы для людей были лютые враги, они согласны были забыть собственные распри, лишь бы сражаться с нами. Алчность, конечно, побеждала, и находились те, кто помогал драконам. Но, как правило, драконья тюрьма работала исправно. Сюда привозили тех, кого хотели наказать, или за кого хотели получить выкуп. Драконы богаты, поэтому держать их в обычных тюрьмах было бесполезно – их нелегально выкупали. А вот засунуть туда, откуда не достанут друзья и родственники – это запросто.

– Откуда ты про тюрьму знаешь? – Лора бросила попытку что-то высмотреть в дверную щель и принялась мереть шагами камеру.

– Был здесь лет сто назад. Драконов с моей работы взяли в заложники, нам поставили условия освобождения, и мы… Мы долго искали заложников, поднимая всю агентурную сеть, пока отец не вспомнил про эту тюрьму.

– Бруно! – опомнилась Лора. – Она ведь была у нас в гостях в тот день. Надеюсь… – подошла она к дракону и замерла.

На его морде было все написано – пасть изогнутая вниз, нахмуренные надбровные дуги, дрогнувшие ноздри.

– Что? – Лора скопировала выражение на его морде. – Она не выжила?

– Нет, – качнул головой Леон. – А потом и отец сказал, что не будет без неё жить. Он это недавно на своём канале заявил. И им, кто бы они ни были, достаточно было просто убить мою мать, чтоб отец поперся на эту чертовы гору драконов.

Струя пара вырвалась из ноздрей дракона и Лора обрадовалась, что она в этот момент отошла от него подальше.

– Что за гора? – на автомате спросила Лора и смутилась – получилось немного равнодушно, а ведь это смерть её названной матери.

– А вам в школе мифологию не преподавали? Или про любовь читать интереснее? – не выдержал и упрекнул её дракон.

– Просто ответить не можешь?

– Да, прости. Не время ругаться. Да и ты ещё не отошла от лекарств.

– Надо же, – усмехнулась Лора и оперлась на стену напротив дракона. – Лео никогда не извинялся. Даже если был категорически неправ.

– Все было так плохо? – с сочувствием в голосе спросил Леон.

– Нет. Ему было на меня плевать, а на брак он согласился, чтоб его отпустила от себя Бруно. Мне, в общем, было даже комфортно в этом браке – школу я уже окончила, работать было не надо, лежи себе и книжки читай. А потом Бруно устроила меня работать в библиотеку – по запросу отвечала на вопросы на сайте. Это и ИИ делает, но кто-то хочет живого общения. Хотя ИИ умеет делать и это. Я ушла в декрет, а разницу никто так не заметил. Так что за гора?

– И у вас не было совместных ужинов? Утреннего кофе? Просмотра фильмов? У вас нет любимого сериала, под который вы могли съесть тонну мороженого?

– Нет. Я отвратительно варю кофе, не люблю сериалы, ни разу не была в кино и не увиливай от вопроса – что за гора?

Один из дракончиков зашевелился во сне и Лора его чуть не выронила. Она села возле стены и положила детей на вытянутые нижние лапы.

– Как мы их назовём? – Леон вытянул хвост в сторону Лоры и дотронулся до когтя на её правой лапе.

– Если Хло сказал, что не будет жить без Бруно, то на этой горе он погиб? Да? Хло тоже больше нет?

– Да, – после некоторой паузы ответил Леон. – Это гора самоубийц. Отец с телом матери спрыгнул с самолёта и разбился.

– Т-ты уверен?

– Я сопровождал их в последний путь, на случай – если Хлодвиг передумает.

– А он упрямый, – вздохнула Лора.

– Все драконы упрямы.

Появились звуки. Не сразу. Сперва они были едва уловимы, но сила их звучания нарастала, и вот уже их можно слышать, не напрягая слух.

– Я не договорил про эту тюрьму. Когда мы её нашли, нам пришлось приложить усилия, чтобы сюда попасть. Если не вдаваться в подробности, то мы снесли почти всю надземную часть, в которой и засели вымогатели. Тюрьма это глубокое подземелье, а сверху находился современный маяк и вполне себе пригодные для жилья помещения. Когда я здесь был в последний раз, то мы завалили проход строительным мусором, чтоб никто не устроил себе здесь новую террористическую базу.

– А как же маяк, корабли?

– Электронный маяк. Или спутник рассылает кораблям из этой точки предупреждения. А тот шум, что сейчас усиливается, это буря. Волны захлестывают всю территорию острова, и часть воды стекает по ступенькам вниз.

– А затопить нас может?

– Нет, даже при очень сильной буре столько воды сюда не попадет.

– А кто они? Которым достаточно было просто убить Бруно?

– Враги того порядка, который существует сейчас.

– Люди? Хлодвиг звонил Бруно перед её смертью, сказал, что людям верить нельзя. Что надо гнать от себя людей, а я только познакомилась с психологом, он нам с малышами и Лео жизнь спас, а Лео его убил.

– Как убил?

– Связал и наступил. Послушай, я не бесчувственная. Обычно я эмоциональнее. Не знаю, что со мной сейчас.

– Это лекарства Лора. Тебе ещё надо поспать, пока ты заторможенная.

– Да, – кивнула дракониха. – Но кто они? Ты сказал, что им надо было убить Бруно, чтоб Хло полетел на гору…

– Я бы обязательно прилетел проводить родителей. Это меня выманивали. И мне очень больно от того, что я виновник гибели родителей.

Последние слова дракон сказал почти шепотом и опустил голову, прикрыв глаза.

– Какое уж тут спать, – вздохнула Лора. – Если тебя это утешит, то у Бруно был рак. Ты просто… не ты, конечно, но…

– Я понял. Все произошло бы на несколько месяцев позже. Но ты даже не представляешь, как все бы изменилось за эти месяцы.

Глава 18

Противно тряслись руки. Суп расплескивался из ложки по долгому пути от тарелки до рта. Множество безуспешных попыток и ложка легла на стол. Рука взяла хлеб, окунула его в бульон и дела пошли лучше. Да, часть хлеба упала обратно, но главное съесть жидкость, а твердая пища естся легче.

– Вопрос у меня банальный, доктор. Как скоро ваш пациент опять станет моим сотрудником? – человек в сером хорошо на нем сидящем костюме стоял в дверях столовой и смотрел, как борется с супом молодой человек.

– Еще неделя. Он только есть начал самостоятельно.

– У нас её нет. Я забираю его.

– Зачем такая срочность? Он у вас единственный сотрудник? А если бы его ранили из огнестрельного оружия? – вопросы остались без ответа. – Дайте ему хоть переночевать у нас, – раздраженно ответил врач. – Еще несколько капельниц поставим и завтра после обеда…

– Завтра утром ему лететь в командировку, – возразил человек в костюме.

– Исключено. Завтра после десяти я только результаты анализов получу.

– Доктор, это всего лишь удар током. В живот. Вы сами сказали, что если бы удар был в шею, то…

– Я знаю, что сказал. На плохую память не жалуюсь. Самого били током, поэтому знаю последствия.

– Доктор, я обещаю – там работы на пару дней. Просто специалист ценный. А потом сразу в санаторий, на месяц. Поставьте его к завтрашнему утру на ноги.

– Без анализов не обещаю.

Человек в костюме подошел к столу и сел напротив борца с супом.

– Добрый вечер, Александр. Как самочувствие?

– Добрый, – Саша поднял на посетителя глаза и опять уставился в суп. – Бесит беспомощность. С ужасом думаю – как пойду в туалет. Хоть врач и говорит, что явление временное, но мне страшно – боюсь таким остаться навсегда.

– Саш, соберись. Чем быстрее всё закончится, тем быстрее всё вернётся на круги своя.

– Почему я? Вы хотите сделать из меня героя или жертву? – Саша посмотрел в глаза гостя, и рука с наполовину съеденным хлебом перестала дрожать.

– А у тебя нет желания отомстить драконихе, разрушившей твою карьеру? – тихо, почти шепотом, наклонившись вперед, произнес пришедший.

– Нет. Но есть претензии к тем, кто взял на работу эмоционально и психологически не созревшего сотрудника.

– Ты идеалист, Саша, а люди несовершенны.

– И драконы.

– И драконы, – согласился человек в сером костюме. – Мы заберём тебя завтра утром, Саша.

Лекарство медленно перемещалось из капельницы в вену, плечи и спина чесались от витаминных пластырей, а к груди искусственным существом присосался кардиодатчик. Белый потолок казался в ярких электрических звездочках. Хотя на самом деле он был просто белый, а звездочки это эффект от травмы – так объяснил Александру врач.

– Я бы вас, молодой человек, еще на недельку оставил, но ваш командир суров и безжалостен.

Саша молча кивнул, соглашаясь с врачом. После ужина на его телефон поступил звонок, номер не определился.

– Слушаю, – проговорил Саша, не с первого раза, но попав по зелёному кружочку вызова.

– Здравствуйте, капитан Соколов. Очень жаль, что вы болеете, это очень скучное занятие. А я скучаю по моей дочери и решил, что одна прекрасная девушка тоже скучает, и предложил ей скучать вместе. Вы меня поняли, капитан?

– С ней…

– … все прекрасно. Она любит сухое белое вино, шарлотку с грушами и шпионские детективы. У меня большая коллекция детективов. Нана их читала пачками. Я очень скучаю по ней, капитан Соколов. Вы меня поняли?

– Да.

Звонок прервался, и капитан уставился на свой телефон – вызов стёрся, словно его и не было.

Система безжалостна. И если кому-то из сильных мира сего что-то надо, то он найдет способ это получить. Нана Манана балованное дитя влиятельного человека. Теперь капитан понимал – почему ей все сходило с рук.

– Точнее с лап, – проговорил Саша вслух, поправляя сам себя.

– В этот раз не сойдет, – проговорил капитан Зверев, заглядывая в палату. – Ты же про то, что драконам все сходит с лап?

– Да, – закрыл глаза Саша.

– Соколов, я тут тебе соки принес с мякотью и трубочки к ним, чтоб руками не брать. В нас всех рано или поздно стреляют, и я помню как это неприятно. Я ещё месяца три потом в мишень попасть не мог.

Кровать прогнулась. Саша открыл глаза и уставился на гостя, нагло усевшегося прямо на его постель. Тот вынул свернутый в трубочку металлизированный пакет, положил в него свой телефон и Соколова, склеил замок и развернулся к больному.

– Мы пошли в квартиру, – зашептал он, – которую, как мы все думали, снимала Эл Лиза Лиссабон. А потом твой начальник, ну тот, с которым я спустился вниз, спросил – знаю ли я Абрамова – не упоминала ли о нём Лиза? Показал фото мужчины. Я его запомнил. В квартире даже при моём первом посещении воняло пластиком. Твоё начальство уцепилось за версию пластиковой бомбы, хотя Лиза купила новый матрас, а он тоже вонял. Старого матраса на месте не было. В общем, все закрутилось. Меня отпустили, взяв подписку о неразглашении, которую я сейчас нарушаю, но послушай, что я нарыл: мисс Лиз и блогер Нана Манана вышли из дома, в котором снимали одну и ту же квартиру Лиза и Абрамов. Причем Лиза, воспользовавшись своим служебным положением, выписала из квартиры Абрамова и въехала туда сама. Купила матрас, а старый вывезла с поставщиками нового – дала грузчикам наличку, за которую те отвезли матрас на мусорный завод. Я еле успел туда – матрас уже лежал на транспортирной ленте в печь.

– Постой, – шевельнулся Саша. – А как они старый матрас вынесли?

– В чехле для нового. Чехол жесткий. Я распотрошил матрас и знаешь, что нашел внутри? – Зверев одновременно улыбался и деланно таращил на Соколова глаза.

– Что? – не выдержал Саша молчание бывшего коллеги.

– Кого! – поднял вверх указательный палец Зверев. – Вонь стояла невыносимая, патологоанатомы на экспертизе матюкались. Вадим Вадимыч Абрамов, последнее место работы концерн «Будущее», инженер по ракетным двигателям. Год назад уволился и скрылся с радаров. И вот он всплывает мертвый в матрасе. Я очень хочу допросить нашу юную коллегу.

– Лиза ещё ребёнок. Она не могла убить.

– Горло жертвы разорвано и разрыв похож на то, что поработали когти дракона. Или кто-то пытается спихнуть на драконов вину. Но это не всё. В кишечнике покойника была обнаружена карта. Вид, можно сказать, что печальный – разорванная, пожеванная, но я её реставрировал. Карта указывает на остров в Тихом океане. Думаю, что там вся разгадка смерти покойника. У тебя же доступ зелёный?

– Скажи, пожалуйста, Борис. Ты на свободе гуляешь просто так? Мои новые коллеги с тебя только подписку о неразглашении взяли?

– Думаешь, за мной следят? – Зверев собрал, что называется, лоб в гармошку и покраснел щеками и ушами. – Я не заметил слежки.

– Тебя выпустили, чтоб ты, как ранее помогавший Лизе, или к ней привёл, или сам это дело расследовал.

– А я хотел уговорить тебя, лететь на этот остров, – вздохнул Зверев и ссутулился, опустив голову.

– Позвони особистам, расскажи, что знаешь. Пусть роют сами, раз залезли с ногами в это дело.

– Понимаешь, Сань, мне после промаха с Лизой теперь повышение не светит. Но если я раскрою… мы раскроем это дело, то мне… нам внеочередное звание дадут. Я все продумал, – Зверев подхватил пакет, с которым пришел, вынул из него сок, а ниже в вакуумной упаковке обнаружился комплект формы полицейского. – Обувь в аэролёте. Долетим до аэропорта, возьмём служебный бот.

Дверь открылась и вошла медсестра. Высокая блондинка в брючном костюме младшего медперсонала.

«Слишком красивая для медсестры», – глядя на точёную фигуру, подумал Соколов.

– Для посещений поздно, – произнесла сестра милосердия, глядя на Зверева. – И почему вы сидите на постели больного?

– Я уже ухожу, – Зверев посмотрел на Соколова. – Позвони мне, как сможешь, на семьдесят три – семьдесят четыре, я буду ждать, – покрутил в руках пакет с телефонами Борис и вышел из палаты, унося с собой оба телефона.

– Мне надо вам капельницу поставить, – медсестра показала ёмкость с лекарством и улыбнулась так красиво, словно рекламировала услуги стоматолога.

«Да не бывает в медсёстрах таких красавиц!»

– Конечно. Только отстегните меня от капельницы, я в туалет хожу. И постель надо поменять, а то неизвестно где этот полицейский сидел до этого.

– Я… – начала говорить медсестра, но вдруг улыбнулась и кивнула, – конечно, идите в туалет, а я за новым комплектом белья.

Медсестра положила на столик ёмкость с лекарством и глянула на севшего на кровати Соколова.

– Голова не кружится? – наклонилась она к нему и заглянула в глаза.

«Идеальное лицо без особых примет, – отметил про себя капитан. – Девушка на крыше! Меня ведь никто не спросил – как она выглядела!»

– Кружится, – кивнул Саша, – но если я попрошу вашей помощи в туалете, то она станет кружиться ещё сильнее.

– Я поняла вас, – прошептала медсестра, прикусывая губу.

Разогнувшись, она пошла, покачивая бедрами, на выход.

Саша встал, отсоединил капельницу, подхватил лежавший в ногах на кровати пакет, принесённый Зверевым, и пошёл в туалет.

Форма полицейского была слегка мятой, но это было не так страшно, как синие больничные пластиковые тапочки, в которых Саша уверенно шел через всю больницу. На него никто не обращал внимания, и только молоденькая медсестричка на первом этаже засмущавшись, покраснела, когда он, усмехнувшись, подмигнул ей.

Он нашел на стоянке аэролёт под номером семьдесят три – семьдесят четыре и сел рядом с открывшим ему дверь Зверевым.

– Дай мой телефон, – потребовал Соколов.

– Нас засекут, – Зверев запустил аэролёт и переключился на автопилот.

– Борис, самое смешное в этом то, что спецслужбы прекрасно научились стеречь своих людей, но при этом они слепые котята с террористами. Это постоянная игра в кошки-мышки. Государство придумывает – как сторожить граждан, а те в ответ прячутся от государства. Эта игра между законом и криминалом вечна. Но мне иногда кажется, что государству терроризм выгоден, так они могут контролировать простых людей.

– Саш, это крамола так говорить! – возмутился Зверев.

– Крамола, – кивнул Соколов. – Дай телефон, надо кое-что проверить.

– Что, например? – доставая упаковку с телефонами, проворчал Борис.

– Этот остров, что на карте, ты проверял, что там?

– Да. Когда-то там был маяк, но он от времени развалился. Над ним или спутник висит, или в скалах где-то буй-транслятор замурован. Корабли обходят его стороной. Но вообще там полулегальная зона. Южнее военные проводят учения, поэтому никто не рискует заплывать в ту зону.

– Идеально.

– Что идеально?

– Что там нет судоходства. Идеально можно что-то спрятать.

– Хм! Думаешь, что Лиза сидит на развалинах и нас ждет? – хмыкнул Зверев, иронично скривив губы.

– Маяк старый. К нему должны были на чем-то приплывать. Может, корабль спускал на воду лодку, и она привозила на маяк людей и провизию, а может, там есть бухта, в которой пришвартован и спрятан корабль.

– Понятно, – проговорил Зверев и надолго замолчал, уставившись перед собой в лобовое стекло, рассматривая лежащий внизу засыпающий город.

Аэропорт замигал огнями и аэролёт, словно в ответ ему, дисплеем.

– Какую площадку выбрать? – прочёл информацию на дисплее Зверев.

– Сектор – два, площадка – три, – ответил не отрывающейся от чата Соколов.

– Это тебе коллеги подсказали? – мрачно спросил его Зверев.

– Да.

– Ты нас сдал?

– Нет, Борь. Мы пешки в игре. Я у своего начальника до твоего прихода спросил – кого они из меня делают героя или жертву? А он ничего не ответил. Сценария нет, чистая импровизация. Их оба варианта устроят, а нас только один. Я как телефон включил, так мне сразу сообщение от Игната пришло.

– Игнат это?..

– Тот особист, с которым ты на квартиру Лизы ходил.

– Мутный тип, – проворчал Борис.

– Ты тоже не кристально чист, раз на то пошло, а Игнат опытный, давно в Особом.

Игнат ждал их возле узкого как игла самолёта, в который кроме пилота могли друг за дружкой сесть ещё четыре человека. Осмотрев капитанов и пощупав пальцами полицейскую форму на Саше, он тяжело вздохнул и достал телефон:

– Вы б еще в парадную форму вырядились. Алло, Андреич, нам военная форма нужна срочно. Записывай размеры…

Игнат помогал Саше натянуть лётный костюм, аккуратно поддерживал, когда того шатало, проверял застёжки, крепежи. Борис одевался сам и немного с завистью посматривал, как опекает особист своего коллегу.

– Как ты вообще, Саш? – поправил Игнат на Саше шлем.

– Еще в обед трясся так, что меня кормили из ложки, а медбрат водил в туалет, а сейчас я почти без усилий набираю на телефоне текст. Умеют же лечить когда надо.

– Умеют, – кивнул Игнат и перевёл взгляд на Зверева. – Что ты творишь, защитник дракониц? – Игнат подошел к Борису и стал помогать ему одеваться.

«Драконицы, – вспомнил слово Соколов, – так до войны называли драконих в благородных драконьих семьях. Случайно он употребил это слово, или мисс Лиз тоже элита как Нана Арагац?»

– Мы сейчас на маяк? – спросил Зверев Игната.

– Нет, – подумав некоторое время, ответил особист. – Мы в Испанию, а оттуда уже на маяк. Могу вас обрадовать – на маяке кто-то живёт, спутник визуально не засёк живые организмы, но на его прибрежной отмели лежат осколки разбитой яхты. Кто-то потерпел там крушение и сейчас прячется внутри. Были бы это порядочные существа, они выходили бы на берег днём.

– Так маяк уцелел? – удивлённо поднял брови Зверев и Соколов чуть не рассмеялся – пухлое щекастое лицо Бориса собралось в складочку как у собаки породы шарпей.

– Нет, но на том острове была когда-то драконья тюрьма, – ответил Игнат.

– Что? – спросили одновременно капитаны.

Полёт занял чуть больше часа, и большую часть времени Саше казалось, что он летит рядом с самолётом и Игнат кричит ему в лицо, а что кричит – не слышно. Слишком громко шумят в ушах самолётные двигатели.

Соколов очнулся на пристани в кресле-каталке. Кто-то поднял его голову за подбородок, и теплые пальцы раздвинули ему веки. Его осматривал смуглый седобородый мужчина со стетоскопом на шее.

– Куда вы тащите больного человека? – окончательно проснулся Саша от хриплого мужского голоса с сильным акцентом.

– Так надо, док, – ответил Игнат.

– Я бы ни за что не стал работать на правительство, которое меня убивает, – доктор оттянул подбородок Александра вниз и пшикнул на язык чем-то холодным. – Ему нужно лечение.

– У нас есть восемь часов, док, и мы будем в пути почти без движения.

– Хоть что-то. Я поставлю систему.

Внешне это тоже самолёт, но только для воды. Сигарообразный корпус с плоской верхней палубой, по которой можно пройтись, держась за поручни, если не боишься, что тебя сдует на скорости в океан. На двух боковых крыльях двигатели и винты.

– А это что за горб? – кивнул Зверев на возвышенность под пластиковым чехлом вдоль всего корпуса надводной ракеты.

– Парус. Вдруг нам крылья отстрелят, – ответил Игнат, взглянув на корабль, покачивающийся на волнах рядом с военными катерами.

Игнат подтолкнул Зверева к трапу и тот, пропустив впереди себя военных с тяжелыми на вид черными сумками, ступил на шаткую дорожку.

– Меня, вообще-то, укачивает на воде, – обернувшись, признался он Игнату.

– А как вы хотели, уважаемый, героем стать? Сделать пару выстрелов из-за угла и чтоб, желательно, без беготни, а то вес, отдышка, пухлые щечки, – Игнат больно схватил Бориса Зверева за пухлую щеку и тот, резко дернувшись, вырвался. – Или запугать на допросе дракониху-малолетку? За звездами на погонах надо побегать, одной подставы коллеги будет мало.

В салоне врач давал советы полулежащему на раздвинутых сиденьях Соколову, писал на упаковках с лекарствами, что и зачем принимать и который уже раз проверял капельницу.

– Док, нам не в космос лететь. Мы завтра вечером уже будем дома, – улыбнулся Игнат.

– И поэтому вам на троих нужна эта гора оружия? – кивнул на оставленные черные сумки, врач.

– Как на троих? – сорвавшимся голосочком произнес Борис. – А ребята не с нами?

– Нет, – ответил, выходя, последний из тех, кто заносил сумки.

– Берегите себя, солдат, – доктор стал собирать свой чемоданчик. – Вы очень привлекательный молодой человек, а красивых людей надо размножать.

– Хм, доктор! – возмутился Игнат.

– У меня две незамужние дочери, и я бы хотел голубоглазых внуков.

Пожав троим остающимся руки, доктор вышел, тихо закрыв за собой дверь.

– Вот и жену тебе сейчас подберём, – включил монитор на панели управления Игнат.

– У меня есть девушка, – нахмурился Саша.

– Мы что действительно будем всего втроем? – оглянулся Зверев.

Корабль мягко завибрировал, и Борис поспешил занять кресло напротив лежащего с закрытыми глазами Саши.